Что названо в честь тянь шанского. Ботаник и статистик. Почему Семёнов стал Тян-Шанским

Н. Г. Фрадкин. П. П. Семенов-Тян-Шанский и его путешествие 1856–1857 гг. Вступительная статья

П редлагаемое читателю издание полного описания путешествия на Тянь-Шань знаменитого русского географа Петра Петровича Семенова, получившего впоследствии добавление к своей фамилии Тян-Шанский, позволит прочитать одну из замечательных страниц в развитии русской науки.

П. П. Семенов проник в глубь загадочной для его современников горной страны Тянь-Шань. Он начертил схему хребтов Тянь-Шаня, исследовал озеро Иссык-Куль, открыл верховья Сырдарьи, увидел горную группу Тенгри-Таг и величественную пирамиду Хан-Тенгри, достиг ледников, берущих начало в группе Тенгри-Таг. Исследователь установил отсутствие на Тянь-Шане современного вулканизма, который предполагался Гумбольдтом, доказал, что вечные снега лежат на Тянь-Шане на очень большой высоте, установил вертикальные природные пояса Тянь-Шаня, открыл десятки новых, неизвестных науке видов растений.

Но не только открытия ставят Петра Петровича Семенова-Тян-Шанского в первый ряд мировых ученых. Выдающейся была самая методика его географических исследований.

Дальше мы подробнее остановимся на ней, здесь же скажем, что эта методика явилась тем фундаментом, на который опирались другие прославившие русскую науку исследования, выдвинувшие ее вперед в мировой географии, – Пржевальского, Роборовского, Козлова, Потанина, Певцова и других.

Обстоятельства жизни Петра Петровича сложились так, что путешествие в Тянь-Шань в 1856–1857 гг. осталось единственным его крупным полевым исследованием. Экспедицию 1860–1861 гг. не удалось ему осуществить. Но, будучи с 1873 по 1914 год председателем Русского Географического общества и находясь большей частью в Петербурге, Петр Петрович вкладывал свои мысли, свои мечты, свои стремления в десятки далеких экспедиций, он передал свои идеи Пржевальскому, Потанину, Мушкетову, Краснову, Бергу и многим другим исследователям Центральной и Средней Азии, и в их работах в какой-то степени воплощены широкие географические идеи Петра Петровича, его организаторский талант, его смелость, неукротимая сила научных обобщений.

П. П. Семенов-Тян-Шанский, без сомнения, является классиком русской географии, и по его работам можно учиться комплексности географического исследования, целеустремленности научной работы, простоте и образности географической характеристики, широте и смелости обобщений, опирающихся на собранный фактический материал.

Еще до путешествия на Тянь-Шань, в 1856 г., Петр Петрович написал в предисловии к первому тому «Землеведения Азии» Карла Риттера: «До тех пор, пока отечественные ученые не будут облекать содержание науки в формы родного языка, они останутся чуждою отечественному развитию кастою египетских жрецов, может быть, с познаниями и стремлениями к высокому, но без благотворного влияния на своих соотечественников»1
П. П. Семенов. Предисловие переводчика. Землеведение Азии К. Риттера, т. I, СПб., 1856, стр. 3.

. «Стремлением каждого ученого, если он не желает остаться холодным космополитом, а хочет жить одной жизнью со своими соотечественниками, должно быть, кроме старания подвинуть абсолютно вперед человеческое знание, еще и желание ввести его сокровища в жизнь народную»2
П. П. Семенов. Предисловие переводчика. Землеведение Азии К. Риттера, т. I, СПб., 1856, стр. 4.

. «Путешествие в Тянь-Шань» именно так и написано – прекрасным русским языком, красочно, сильно и просто, с мыслями ясными и глубокими. Именно поэтому путешествие в Тянь-Шань интересно не только для географов.

«Путешествие в Тянь-Шань» написано Петром Петровичем Семеновым-Тян-Шанским уже в преклонном возрасте – на 81-м году жизни по дневникам 1856–1857 гг. За день работы он обрабатывал день из дневников своих путешествий. По точности и свежести записей «Путешествие в Тянь-Шань» является ценным историческим документом, отражающим жизнь России того времени.

* * *

Петр Петрович родился в 1827 г. в Рязанской губернии в семье помещика Семенова. Можно предположить, как, например, это делает Л. С. Берг, что страсть к путешествиям и любовь к географии зародились у Семенова еще в раннем детстве. Этот вывод подсказывается мемуарами самого Семенова, в которых он на склоне своей жизни с глубоким чувством вспоминает детские впечатления об окружавшей его природе, первую свою съемку для разбивки сада, проделанную в 10-летнем возрасте, и первые детские экскурсии.

С 15 до 18 лет Семенов учился в военной школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров, в которой, так же как и в детстве, особенно увлекался естественными науками. Окончив эту школу, он отказался от военной карьеры и поступил вольнослушателем в университет. В 1851 г. Семенов защитил магистерскую диссертацию по ботанике, материал для которой был им собран в 1849 г. во время ботанических исследований в черноземных губерниях.

Юношеские годы Семенова совпали со знаменательным событием в истории русской географической науки. В 1845 г. было основано Русское Географическое общество. К числу основателей общества принадлежали такие крупные географы, как К. И. Арсеньев, Ф. П. Литке, И. Ф. Крузенштерн, К. М. Бэр, А. И. Левшин и другие. Уже к концу первого года деятельности Общества в составе его числились 144 члена. В 1849 г. в члены Общества был избран молодой Семенов.

Несомненно, что работа в Географическом обществе имела решающее значение для быстрого формирования П. П. Семенова как географа. Сам он впоследствии блестяще охарактеризовал значение подобной деятельности в воспоминаниях об одном из членов Географического общества – Н. А. Милютине, кипучая деятельность которого, по словам Семенова: «…была для него, можно сказать, эквивалентом высшего академического образования. Целый ряд слышанных им в Обществе научных бесед и сообщений, личные сношения с первоклассными русскими учеными и пользование обширной библиотекой вполне заменили ему чтение профессорских лекций, а предпринятые им собственные научные работы помогли ему усвоить строгие научные методы исследований»3
П. П. Семенов-Тян-Шанский. Мемуары, т. III, 1915, стр. 14.

Эти слова с известным правом можно было бы применить к самому Семенову с той разницей, что его первоначальную деятельность в Географическом обществе пришлось бы назвать не эквивалентом (заменой) академического высшего образования, а вторым специальным образованием после Петербургского университета.

Уже в первые годы пребывания П. П. Семенова в Географическом обществе проявилась отличительная черта всей его дальнейшей научной деятельности – замечательная многосторонность научных интересов. Первые самостоятельные работы Семенова относились к различным отраслям естественных наук. В своей геологической работе, относящейся к Европейской России, П. П. Семенов, по мнению В. А. Обручева, «впервые констатировал распространение центральной русской девонской полосы за реками Дон и Воронеж»4
В. А. Обручев. Д. А. Клеменц, П. П. Семенов-Тян-Шанский и Ф. Н. Чернышев как исследователи Азии. Записки Геол. отд. ОЛЕАЭ, III, М., 1915, стр. 1.

В «Придонской флоре» Семенов обобщил результаты своих ботанических исследований, охвативших бассейн Дона. В работе о Новой Калифорнии он дал географическое описание обширной территории, основанное на изучении литературных источников. Выступления Семенова в Русском Географическом обществе, его записки и рецензии относились к самым разнообразным вопросам – от космогонии до зоологической географии.

Наиболее значительную из ранних работ Семенова, выполненных до путешествия 1856–1857 гг., представляет перевод первого тома «Землеведения Азии» Риттера и создание «Дополнений» к нему. В 1850 г. Совет Географического общества вынес решение о переводе отдельных частей риттеровского «Землеведения Азии», относящихся к Азиатской России и странам, с ней сопредельным. К этому переводу должны были быть составлены дополнения по новым источникам, накопившимся после выхода «Землеведения Азии». Перевод и дополнение частей, относящихся к Южной Сибири и всей внутренней Китайской Азии, взял на себя Семенов. Значительная часть работы по переводу была проделана им еще в 1851–1852 гг. В дальнейшем работа продолжалась уже за границей.

Семенов находился за границей с 1853 по 1855 г. В Берлинском университете он слушал лекции Риттера и Дове, много работал по геологии как слушатель Бейриха и Розе и как помощник Бейриха в его летних работах по геологическим съемкам.

В эти же годы он совершал многочисленные экскурсии, имевшие особое значение в подготовке его как путешественника-исследователя горных стран. «…Притягивали меня к себе горы, которых я, изучивши вполне географию в теории, не видал в свой жизни»5
П. П. Семенов-Тян-Шанский. Мемуары, т. I, 1917, стр. 241.

Вспоминает он в своих мемуарах. Семенов побывал на Гарце, Семигорье, в Вогезах.

Осенью 1853 г. «много путешествовал пешком по Швейцарии, в особенности в Бернских Альпах и на озерах Тунском, Бриенцком и Фирвальдштедтском»6
Там же, стр. 260.

Вторично Семенов был в Швейцарии весной 1854 г. На этот раз он посетил «Фирвальдштедтское озеро и горные проходы, ведущие в Италию и Валлис: Сен-Готард, Сен-Бернар, Гримзель, Фурку и другие, совершая все свои пути пешком, без проводника, с компасом и Бедекером»7
Там же, стр. 263–264.

И нередко проделывая до 50 верст в один день. В 1854 г. Семенов наблюдал извержение Везувия, на который прежде совершил 17 восхождений.

Во время своего пребывания за границей Семенов продолжал работу над «Дополнениями» к «Землеведению Азии». Карл Риттер, «познакомившись со мной, чрезвычайно полюбил меня, как своего переводчика и комментатора, и отсылал ко мне всех интересовавшихся географией за стеной Китайской империи и вообще Центральной Азии, говоря им, что с настоящим положением географических сведений об этих частях Азии я знаком ближе, чем он сам»8
Там же, стр. 253.

, – так вспоминал потом эти годы Семенов.

Весной 1855 г. Семенов вернулся в Россию. В Петербурге он завершил свою работу над «Дополнениями» и опубликовал несколько статей на различные темы. Вышедшее в 1856 г. издание первого тома «Землеведения Азии» с написанными им дополнениями Семенов снабдил обширным «Предисловием переводчика», замечательным, в частности, тем, что в нем были изложены взгляды Семенова на географию и дано определение географии как особой науки.

Такова в самых общих чертах та биографическая канва, которую необходимо иметь в виду, говоря о формировании Семенова как географа в первые годы его научной деятельности, предшествовавшие путешествию в Тянь-Шань.

* * *

1856–1857 гг. занимают совершенно особое место в географической деятельности Семенова. Это годы его знаменитого путешествия, положившего начало последующим экспедициям в Среднюю и Центральную Азию русских путешественников-географов второй половины XIX в.

Сведения о Тянь-Шане, которыми располагала европейская географическая наука к середине XIX в., хорошо охарактеризованы в немногих словах Г. Е. Грумм-Гржимайло: «К пятидесятым годам прошлого столетия всю сумму европейских сведений о Небесном хребте китайцев давала риттерова Азия, а наглядно – карты д’Анвилля в позднейшей переработке Клапрота. Эти знания если не равнялись нулю, то были ничтожны…»9
Г. Е. Грумм-Гржимайло. П. П. Семенов-Тян-Шанский как географ. Сб. «П. П. Семенов-Тян-Шанский, его жизнь и деятельность», под ред. А. А. Достоевского, Л., 1928, стр. 11–12.

Из китайских источников наибольший интерес представляли свидетельства путешественника VII в. Сюань-Цзана, который пересек восточный Тянь-Шань с юга на север через Мусарт, долину озера Иссык-Куль и вышел в долину реки Чу.

Сюань-Цзан дал краткое, но для своего времени очень содержательное и правдивое описание природы Тянь-Шаня.

Об озере Иссык-Куль, например, Сюань-Цзан писал: «С востока к западу оно очень длинно, с юга на север коротко. С четырех сторон оно окружено горами, и множество потоков собирается в нем.

Воды его имеют зеленовато-черный цвет, и вкус ее в одно время и соленый и горький. То оно бывает спокойно, то на нем бушуют волны. Драконы и рыбы обитают в нем вместе»10
Цит. по Л. С. Бергу. Озеро Иссык-Куль, «Землеведение», I–II. М., 1904, стр. 2.

Описания Сюань-Цзана на протяжении веков оставались основным источником, заслуживающим доверия и характеризующим природу страны. По сравнению с ним другие оригинальные источники отличались скудостью и зачастую недостоверностью фактического материала.

«Загадочный Тянь-Шань» – это выражение было так же распространено по отношению к Тянь-Шаню, как выражение «terra incognita» по отношению к Центральной Азии. Гумбольдт развивал теорию вулканизма Тянь-Шаня. Тянь-Шань, по Гумбольдту, должен был представлять высокий снеговой хребет с альпийскими ледниками на своих вершинах и огнедышащими вулканами, расположенными вдоль всего хребта, от Туркестана до Монголии.

Мысль о тянь-шаньской экспедиции зародилась у Семенова еще накануне поездки в Европу. Сам он так пишет об этом в первом томе своих мемуаров: «Работы мои по азиатской географии привели меня… к обстоятельному знакомству со всем тем, что было известно о внутренней Азии. Манил меня в особенности к себе самый центральный из азиатских горных хребтов – Тянь-Шань, на который еще не ступала нога европейского путешественника и который был известен только по скудным китайским источникам…

Проникнуть в глубь Азии на снежные вершины этого недостигаемого хребта, который великий Гумболдьт на основании тех же скудных китайских сведений считал вулканическим, и привезти ему несколько образцов из обломков скал этого хребта, а домой – богатый сбор флоры и фауны новооткрытой для науки страны – вот что казалось самым заманчивым для меня подвигом»11
П. П. Семенов-Тян-Шанский. Мемуары, т. I, стр. 239.

Свои последующие занятия по географии и геологии, экскурсии в ледниковых областях Швейцарии и изучение итальянских вулканов Семенов рассматривал прежде всего как подготовку к будущему путешествию. «П. П. Семенов, готовясь к задуманному путешествию, обратил особенное внимание на изучение древнейших (палеозойских) формаций, распространения которых ожидал в Центральной Азии, а также на петрографическое изучение пород кристаллических, но, имея в виду предположения Гумбольдта о распространении вулканических пород и явлений в Тянь-Шане, счел необходимым еще направиться осенью 1854 года в Италию и оставался там несколько месяцев для изучения вулканических пород и явлений в окрестностях Неаполя, где в то время происходило извержение Везувия»12
П. П. Семенов. История полувековой деятельности Русского Географического общества, ч. I, СПб., 1896, стр. 93.

, – так описывается подготовка Семенова к его путешествию в «Истории полувековой деятельности Русского Географического общества».

О задуманном путешествии на Тянь-Шань Семенов сообщил во время своего пребывания в Берлине Гумбольдту и Риттеру. Оба они, как вспоминает Семенов, сочувственно относясь к его замыслу, «не скрывали своих сомнений относительно возможностей проникнуть так далеко в сердце азиатского материка»13
Землеведение Азии К. Риттера, ч. II. Перевел и дополнил П. П. Семенов, СПб., 1860, стр. 16.

Однако Семенов твердо решил добиться намеченной цели. Возвратившись в Россию, он закончил издание первого тома «Землеведения Азии» и получил согласие Совета Географического общества о снаряжении его в экспедицию «для собрания сведений о тех странах, к которым относятся два следующих, уже переведенных им тома риттеровой Азии, а именно томы, относящиеся до Алтая и Тянь-Шаня»14
П. П. Семенов. История полувековой деятельности Русского Географического общества, ч. I, стр. 93.

Не сообщая никому прямо о своем намерении проникнуть на Тянь-Шань, Семенов указывал, что для дополнений к «Землеведению Азии» ему необходимо лично посетить некоторые из местностей, которые описаны в переведенных им томах.

В начале мая 1856 г. Семенов выехал в экспедицию. В июне он был уже в Барнауле. Детальное описание экспедиции читатель увидит, прочтя эту книгу. Однако для характеристики соответствующих географических обобщений Семенова необходимо остановиться вкратце на отдельных этапах его путешествия.

Первоначально Семенов рассчитывал в течение лета 1856 г. производить исследования на Алтае и лишь затем направиться к Иссык-Кулю. Однако трехнедельная болезнь в Змеиногорске заставила его ограничиться в своем путешествии по Алтаю обзором его западной окраины с тем, чтобы иметь возможность в течение осени проникнуть на Иссык-Куль. Он посетил Ульбинскую и Убинскую долины, важнейшие рудники и, совершив восхождение на один из высших белков близ Риддерска – Ивановский, направился через Семипалатинск в укрепление Верное, построенное незадолго до его путешествия (ныне Алма-Ата).

«Я проехал медленно всю обширную и интересную страну от Семипалатинска до Копальского укрепления, останавливаясь везде, где только того требовали интересы науки землеведения. В двух местах мне удалось восходить на вершины высоких гор, близкие пределам вечного снега и покрытые вечно-снежными пятнами, а именно в цепи Каратау близ самого Копала и в цепи Аламак, далеко за Копалом близ реки Коксу…»15
Вестник РГО, ч. 18, СПб., 1856, стр. 23.

, – писал Семенов в первом своем письме, посланном в Русское Географическое общество.

Из Верного Семенов совершил две поездки на Иссык-Куль. В первую свою поездку, пройдя через горные проходы Заилийского Алатау, он достиг восточной оконечности Иссык-Куля. Маршрут второй его поездки на западную оконечность озера проходил через Кастекский перевал и Боамское ущелье. В своем втором письме, посланном в Русское Географическое общество после окончания этого маршрута, Семенов писал: «Вторая моя большая поездка на реку Чу успехом своим превзошла мои ожидания: мне не только удалось перейти Чу, но даже и достигнуть этим путем до Иссык-Куля, т. е. западной его оконечности, на которую еще не ступала нога европейца и до которой не коснулись никакие научные исследования»16
Там же, стр. 27.

До наступления зимы Семенов успел еще побывать в Кульдже и затем снова, проехав через Семипалатинск, он вернулся в Барнаул в ноябре 1856 г.

Весной 1857 г. Семенов вновь прибыл в Верное вместе с художником Кошаровым (учителем рисования Томской гимназии), которого он пригласил для участия в экспедиции. На этот раз целью экспедиции было осуществление заветного желания Семенова – проникнуть в глубь горной системы Тянь-Шаня. Выехав из Верного, Семенов достиг плоскогорья Санташ, откуда экспедиция двинулась к южному берегу Иссык-Куля. Достигнув Заукинской долины, Семенов пересек Терскей-Алатау и через перевал Зауку (Джука) проник вплоть до истоков Нарына.

«Перед путешественниками расстилалось обширное плоскогорье – сырт, по которому разбросаны были небольшие полузамерзшие озера, расположенные между относительно уже невысокими горами, однакоже, покрытыми на вершинах вечным снегом, а на скатах – роскошной зеленью альпийских лугов. С вершины одной из таких гор путешественники видели очень отчетливо текущие из расстилавшихся у их ног сыртовых озер верховья притоков Нарына, главный исток которого находился к В. Ю. В. отсюда. Таким образом, впервые были достигнуты европейским путешественником истоки обширной речной системы Яксарта», – писал П. П. Семенов в «Истории полувековой деятельности Русского Географического общества»17
П. П. Семенов. История полувековой деятельности Русского Географического Общества, ч. I стр. 267.

Отсюда экспедиция двинулась в обратный путь. Вскоре Семеновым было совершено второе, еще более удачное, восхождение на Тянь-Шань. Маршрут экспедиции на этот раз проходил в более восточном направлении. «Поднявшись по реке Каркаре, значительному притоку реки Или, и затем по Кокджару, одной из верховых рек Каркары, путешественник взобрался на перевал около 3650 метров, разделяющий Кокджар от Сарыджаса…»18
Там же, стр. 268.

Этот трудный путь, не изведанный еще никем из европейских исследователей Азии, вывел Семенова в сердце Тянь-Шаня – к горной группе Хан-Тенгри.

Посетив истоки Сарыджаса, Семенов открыл обширные ледники северного склона Хан-Тенгри, из которых берет свое начало Сарыджас. Один из этих ледников впоследствии был назван именем Семенова. Обратный путь к подножью Тянь-Шаня Семенов прошел другой дорогой, следуя по долине реки Текеса. Этим же летом он исследовал Заилийский Алатау, посетил местность Кату в Илийской равнине, Джунгарский Алатау и озеро Алаколь (у Семенова Ала-Куль). Завершением экспедиций 1856–1857 гг. было посещение Семеновым двух горных перевалов Тарбагатая.

* * *

Общеизвестно, какое первостепенное значение для научной ценности географических экспедиций в неисследованных странах имеет правильный выбор маршрута. Исследования Семенова в Тянь-Шане показывают замечательное умение его выбирать маршруты, наиболее ценные в географическом отношении. Самой существенной чертой этих маршрутов является то, что почти все они проходили преимущественно поперек направления гор, а не по относительно более удобным для путешественника продольным долинам. Один из исследователей Тянь-Шаня конца XIX в. М. Фридрихсен19
FriederichsenM. Morphologie des Tienschan, Berlin, 1899.

Справедливо отмечает, что экспедиции Семенова (а также впоследствии Северцова) дали, благодаря такому выбору маршрута, главным образом поперек горных цепей, чрезвычайно ценные сведения о конфигурации гор.

В «Истории полувековой деятельности Русского Географического общества» Семенов оценивает проделанные им путешествия как «обширную научную рекогносцировку северо-западной окраины Центральной нагорной Азии. На рекогносцировочный характер своих исследований он указывал еще в 1856 г., описывая свое посещение западной оконечности Иссык-Куля. «Конечно, поездка эта, совершенная с быстротой, вынужденной окружающими меня опасностями и лишениями, может иметь только характер научной рекогносцировки, а не ученого исследования; но и в таком виде она не останется без результатов для землеведения Азии»20
Письмо действ., чл. Общ. П. П. Семенова, Вестник РГО ч. 18, СПб., 1856.

Вполне понятно, что условия, в которых происходили эти кратковременные поездки с казачьим отрядом по совершенно неисследованным областям, не давали возможности производить всесторонние длительные наблюдения. Однако и те результаты, которые были достигнуты Семеновым в его экспедициях, явились величайшим вкладом в мировую науку.

После возвращения из экспедиции Семенов хотел приступить к научной обработке материалов своего путешествия, предполагая издать полный отчет о нем в двух томах с рисунками и картами. Кроме того, он предложил Географическому обществу план нового путешествия на Тянь-Шань в 1860 или 1861 гг. Результаты этой экспедиции, включавшей в свой маршрут (в главном варианте его) два пересечения наименее доступных хребтов Тянь-Шаня, должны были превзойти по своему научному значению результаты экспедиции 1856–1857 гг. Сам Семенов справедливо указывал в своих воспоминаниях: «Проект экспедиции был поставлен мной столь же широко, как впоследствии проекты смелых экспедиций Н. М. Пржевальского»21
П. П. Семенов-Тян-Шанский. Мемуары, т. III, стр. 27; стр. 128.

Русский географ, общественный деятель Петр Петрович Семенов‑Тян‑Шанский (до 1906 года — Семенов) родился 14 января (2 января по старому стилю) 1827 года в Рязанской губернии в дворянской семье . Его дед участвовал в суворовском альпийском походе, отец был капитаном в отставке, участником Бородинского и Кульмского сражений .

В 1845 году окончил школу гвардейских подпрапорщиков в Петербурге. В 1848 году окончил естественное отделение Петербургского университета.

В 1849 году Петр Семенов вступил в Русское географическое общество. В 1849‑1851 годах начинающий ученый проводил изучение растительности бассейна Оки и Дона, защитил магистерскую диссертацию "Придонская флора в ее отношениях с географическим распределением растений в Европейской России".

В 1853‑1855 годах Семенов изучал географию, геологию в Германии, Швейцарии, Италии и Франции .

В 1856‑1857 годах изучал Тянь-Шань, совершив крупные научные открытия. Он начертил схему хребтов Тянь‑Шаня, исследовал озеро Иссык‑Куль, открыл верховья Сырдарьи, увидел горную группу Тенгри‑Таг и пирамиду Хан‑Тенгри, достиг ледников, берущих начало в группе Тенгри‑Таг. Исследователь установил отсутствие на Тянь‑Шане действующих вулканов (в те времена это считалось неопровержимым утверждением), доказал, что вечные снега лежат на Тянь‑Шане на очень большой высоте, установил вертикальные природные пояса Тянь‑Шаня, открыл десятки новых, неизвестных науке видов растений. Большой его заслугой является составление первой схемы орографии Тянь‑Шаня в виде системы широтных хребтов. Кроме того, он собрал богатейшие коллекции горных пород и растений.

Семенов заложил основу геолого‑географических знаний о Тянь‑Шане. Эта заслуга в ознаменование 50‑летия его экспедиции в 1906 году была отмечена добавлением к фамилии Семенова составной части "Тян‑Шанский".

Также ученый перевел на русский язык "Землеведение Азии" Карла Риттера, дополнив его материалами по азиатской России.

В 1873 году он был избран вице‑президентом Русского географического общества и бессменно занимал этот пост вплоть до своей смерти в 1914 году. Он же опубликовал и первую (трехтомную) историю деятельности Общества за первые 50 лет его существования.

Семенов‑Тян‑Шанский был непосредственным организатором и идейным руководителем многочисленных экспедиций Николая Пржевальского, Григория Потанина, Петра Кропоткина и др., результаты которых коренным образом изменили прежние представления об Азии.

Семенов‑Тян‑Шанский сыграл большую роль в развитии статистики в России. Он выпустил в свет "Географическо‑статистический словарь Российской империи" (5 томов, 1863‑1885), вместе с академиком Владимиром Ламанским руководил многотомным изданием "Россия. Полное географическое описание нашего Отечества" (19 томов, 1899‑1914) и др.

В 1859‑1860 годах участвовал в качестве члена‑эксперта в работе Редакционной комиссии по подготовке крестьянской реформы 1861 года, в 1864‑1874 годах возглавлял Центральный статистический комитет, в 1874‑1897 годах ‑ Статистический совет.

По инициативе Семенова‑Тян‑Шанского в 1897 году была проведена первая всеобщая перепись населения России, оказавшаяся до революции 1917 года единственной.

В 1882 году Семенов‑Тян‑Шанский был назначен сенатором 2‑го (крестьянского) департамента Правительствующего Сената, в 1897 году ‑ членом Государственного Совета.

Семенов‑Тян‑Шанский также был крупным знатоком нидерландской живописи; издал обширный труд "Этюды по истории нидерландской живописи" (2 части, 1885‑1890). В 1874 году был избран почетным членом Академии художеств в Петербурге. Собранную им богатую коллекцию работ фламандских и голландских художников (700 картин и 3500 гравюр) он передал в 1910 году Эрмитажу .

11 марта (26 февраля по старому стилю) 1914 года Петр Петрович Семенов‑Тян‑Шанский скончался в Петербурге. Похоронен на Смоленском кладбище Санкт‑Петербурга.

Он завершил свой жизненный путь всемирно известным ученым. Более 60 академий наук Европы и России избрали его своим почетным членом. Был лауреатом многочисленных премий, кавалером отечественных и иностранных орденов, в том числе высшей награды России ‑ ордена Святого Андрея Первозванного (1911).

Выдающиеся заслуги ученого‑энциклопедиста увековечены названием в его честь 11 географических местностей в Азии, Северной Америке и на Шпицбергене и около ста новых видов растений и насекомых. Русское географическое общество награждает географов за выдающиеся достижения золотой и серебряной медалями имени П.П. Семенова.

В деревне Гремячка Рязанской области, в имении, где Семенов‑Тян‑Шанский провел зрелые годы своей жизни, в 1977 году была организована постоянная экспозиция, с 1984 года музею было присвоено звание "народный" , с 2005 года мемориальный музей стал муниципальным учреждением культуры.

В родовой усадьбе дворян Семеновых "Рязанка" на границе Рязанской и Липецкой областей в 1997 году был открыт Музей‑усадьба П.П. Семенова‑Тян‑Шанского .

Семенов‑Тян‑Шанский был дважды женат . В 1851 году он женился на Вере Чулковой, у них родился сын Дмитрий. Через шесть месяцев после родов Вера умерла от чахотки. В 1861 году он женился вторично. Во втором браке с Елизаветой Заблоцкой‑Десятовской было семеро детей.

Материал подготовлен на основе информации открытых источников

Киргизский султан Адамсарт вызвался проводить меня на вершину Атамана в сопровождении одного джигита, а я взял с собой из Коксуйского поселка только двух казаков. Пятнадцать верст мы сделали на прекрасных лошадях султана по дороге от Коксуйского пикета к Терсаканскому, а затем переехали вброд быструю реку Коктал и стали подниматься на Аламан. Несмотря на усилие прекрасных лошадей султана, подъем занял часа четыре. Дорога шла через скалистые ущелья вдоль ручья, падающего водопадом. Около полудня достигли мы вершины хребта у снеговой поляны, над которой еще круто возвышалась груда сиенитовых скал колоссальной величины, промежутки которых были наполнены крупнозернистым снегом; кругом была в полном цвету альпийская растительность алтайского типа. На вершине Аламанского хребта провел я четыре часа за сбором растений, образцов горных пород и в производстве гипсометрических наблюдений, которые удались потому, что моя бутылка со спиртом, на этот раз находившаяся на попечении Адамсарта, не была выпита. Мое наблюдение дало для одной из вершин Аламана 3000 метров. В 4 часа пополудни мы начали спускаться с Атамана по другой, более прямой и более восточной дороге, по крутым обрывам, мимо ужасных пропастей. Вдоль ущелья крутые скаты поросли казачьим можжевельником (Juniperus sabina), ниже зоны распространения которого появилась жимолость (Lonicera xylosteum) и черемуха (Primus padus). Когда мы достигли половины спуска, солнце уже начинало скрываться на западе под ровным горизонтом. Адамсарт отъехал в сторону, быстро соскочил с лошади, бросился на колена, снял свою коническую шапку и, обратившись на запад, несколько минут произносил свою молитву… Уже было совершенно темно, когда мы достигли конца своего спуска и направились к своему ночлегу в аулах Адамсарта. Проскакав быстро верст шесть, мы увидели огни и услышали лай собак и говор встретивших нас киргизов, толпой суетившихся около большой юрты, которая как бы сама собой выходила из ряда других юрт и двигалась к нам навстречу. Когда мы вошли в юрту, расположившуюся на лугу, то нашли уже там разостланными богатые ташкентские ковры, приготовленные для нашего ночлега. Скоро загорелся и приветливый огонек посреди юрты, принадлежавшей, как я узнал, не султану, резиденция которого была еще гораздо далее, а богатейшему из жителей этого аула. Общество, окружившее очаг, состояло, кроме прибывших со мной, из хозяина юрты, двух почетнейших киргизов аула и двух чолоказаков. Прежде всего явился кумыс, потом мы пили чай, а затем было подано обычное выражение гостеприимства – баранина. Султан совершил свою молитву, затем нам подали красивые бухарские медные кумганы (рукомойники), и мы все умыли руки и принялись за свой ужин, после которого хозяева юрты и жители аула удалились, а мы с султаном улеглись на приготовленные для нас шелковые подушки. Огонь погас. Через верхнее отверстие юрты мы увидели заблиставшие звезды. Под унылый и монотонный напев киргизов, охранявших окружавшие нас стада, сон очень скоро овладел нами. Только после полуночи я был пробужден страшной тревогой: послышались крики людей, отчаянный лай всех собак аула и, наконец, испуганные голоса всех домашних животных аула: ржанье лошадей, рев быков и верблюдов, блеянье овец – одним словом, такой дикий вокальный концерт, какой мне привелось слышать только один раз в моей жизни. Все находившиеся на ночлеге в юрте выбежали из нее, кроме меня и султана, спавшего подле меня крепким сном на своих шелковых подушках и едва проснувшегося уже после меня. Через несколько минут после того около самой юрты раздался громкий выстрел, и я мог распознать причину тревоги, так как все киргизы, узнав ночного гостя, кричали: «аю», «аю»; это был медведь, забравшийся в стадо, которое паслось в нескольких шагах от нашей юрты, выдвинутой далеко вперед от всего аула. Испуганный выстрелом моего конвойного казака, медведь предпринял быстрое отступление, похитив только одного барана. От киргизов я узнал, что накануне в том же самом часу тот же аул подвергся нападению другого медведя, которому, однако же, не удалось так дешево отделаться от преследования. Киргизы окружили его со всех сторон и убили. Трофей их вчерашней победы – прекрасная медвежья шкура была принесена и разостлана передо мной и султаном Адамсартом.

Из школьных лет, наверное, практически у всех остались воспоминания о галереях портретов выдающихся учёных, висящих на стенах школьных кабинетов. Среди них внимание всегда привлекало изображение благообразного мужчины с необычной фамилией: «Семёнов-Тян-Шанский». Для многих знакомство с биографией и деяниями этого учёного так и заканчивалось портретом.

Между тем, Пётр Петрович Семёнов-Тян-Шанский в истории российской науки след оставил отнюдь не только благодаря фамилии.

О фактах из биографии учёного и секрете его двойной фамилии — в материале АиФ.ru.

Отцом учёного был отставной военный, ставший драматургом

Будущий исследователь появился на свет 14 января 1827 года в поместье Рязанка, принадлежавшем его отцу,Петру Николаевичу Семёнову, отставному капитану лейб-гвардии Измайловского полка . Семёнов-старший прошёл несколько военных кампаний, проявив храбрость и мужество, но ратный труд успешно совмещал с увлечением литературой. Он писал оды, трагедии, водевили и даже пародии на произведения других литераторов.

Интерес к географии и ботанике начался с... лото

До 15 лет Петя Семёнов воспитывался в деревне, развиваясь самостоятельно, с помощью книг из семейной библиотеки. В детстве у него появилась игра: географическое лото с названиями стран, материков, рек, городов. Петя, втянувшись в игру, заинтересовался географией и ботаникой всерьёз. Разобравшись с систематикой растений благодаря библиотеке и домашней оранжерее, юноша перенёс свои первые исследования в окрестные леса.

Колесов А. М. «Портрет П. П. Семёнова-Тян-Шанского», 1874 год. Фото: Commons.wikimedia.org

Первой экспедицией стал переход из Петербурга в Москву

Окончив школу гвардейских подпрапорщиков и юнкеров, в 1845 году Пётр Семёнов стал вольнослушателем Санкт-Петербургского университета на физико-математическом факультете по отделу естественных наук. Спустя четыре года он выдержал экзамен на степень кандидата и был избран в члены Императорского Русского Географического Общества по отделению физической географии.

Первой экспедицией стал переход из Петербурга в Москву через Новгород с изучением растительности. Она продолжилась затем в чернозёмной полосе России, в Воронежской губернии, в верхнем течении Дона. В результате была защищена диссертация на звание магистра ботаники.

Первый европеец на Тянь-Шане

В 1856 году Пётр Семёнов, имея за плечами обширный опыт исследований в России, курс обучения в Берлинском университете и путешествие по Европе, получает поручение Русского географического общества о проведении экспедиции для исследования горной системы Тянь-Шаня. Молодой учёный давно вынашивал планы экспедиции в Центральную Азию, и теперь получил одобрение. До Семёнова этот регион не посещал ни один европеец.

В течение двух лет Семёнов посетил Алтай, Тарбагатай, Семиреченский и Заилийский Алатау, озеро Иссык-Куль, Тянь-Шань, первым посетив высочайшую горную группу Хан-Тенгри.

Предварительный отчёт о путешествии был помещён в «Вестнике Императорского Русского географического Общества» за 1858 год, а подробный анализ результатов экспедиции вёлся многие годы.

Петр Семёнов-Тян-Шанский. Портрет работы Валентина Серова, 1905 год. Фото: Commons.wikimedia.org

«Тян-Шанский» по указу императора Николая II

Экспедицию на Тянь-Шань совершил 30-летний молодой учёный, а на фамилии это «сказалось», когда Петру Петровичу было без малого 80 лет. Императорским указом 23 ноября 1906 года за заслуги в открытии и первом исследовании горной страны Тянь-Шань к его фамилии «с нисходящим потомством» была присоединена приставка: Тян-Шанский.

К этому моменту на счету учёного было множество других исследований: геологическое исследование о переходных пластах между девонской и каменноугольной системами в Средней России, работы в области энтомологии и ботаники Сибири, Туркестана, Закаспийского края и других регионов.

Путешественник участвовал в ликвидации крепостного права

В 1858 году, после окончания экспедиции на Тянь-Шань, Пётр Семёнов был приглашён принять участие в занятиях по «крестьянскому вопросу», и в 1859 году он стал членом-экспертом «Редакционных комиссий» и заведующим их делами. Учёный принимал активное участие во всех трудах по освобождению крестьян и составлению крестьянской реформы 1861 года.

Организатор первой всеобщей переписи населения России

В 1864 году Пётр Семёнов был назначен директором центрального статистического комитета, которым пробыл 16 лет, а в 1875 году — председателем статистического совета, во главе которого стоял до 1897 года. Система официальной русской статистики создавалась под его руководством.

Главным проектом и венцом деятельности Семёнова на этом поприще стала первая в истории России всеобщая перепись населения, состоявшаяся в 1897 году. Подготовка переписи и руководство её проведением полностью легли на плечи Семёнова, который успешно справился с задачей. Перепись 1897 года, организованная Семёновым, оказалась первой и единственной в истории Российской империи.

Памятник-бюст Семёнову-Тян-Шанскому в сквере напротив географического корпуса АГУ в Барнауле. Фото: Commons.wikimedia.org / Hugin

Выдающийся коллекционер голландских художников

Пётр Петрович Семёнов-Тян-Шанский с обрал огромную энтомологическую коллекцию — около 700 000 экземпляров — которая была систематизирована, описана и принесена в дар Петербургскому Зоологическому музею.

Также учёный был одним из крупнейших в России коллекционеров живописи. Его коллекция нидерландской живописи была самой значительной в России. Коллекция картин фламандских и голландских художников XVI и XVII веков насчитывала 719 единиц. В его собрании были работы Рембрандта, Йорданса, Ван Дейка, Флинка, Фабрициуса, Саломона де Брая, Ластмана, Муйарта, Дирка Хальса, Кальфа, Бейерена, Пюттера, Рейкхальса. Кроме картин в собрании были гравюры и офорты, которых насчитывалось более 3500 листов.

Первоначально учёный предполагал передать коллекцию в дар Эрмитажу, однако затем решил, что не имеет права полностью лишать богатого наследства детей и внуков. В результате Эрмитаж выкупил коллекцию за полцены: 250 000 рублей вместо 500 000.

При советской власти в 1920-х годах часть картин из коллекции Семёнова-Тян-Шаньского была передана в другие музеи страны, а часть продана иностранцам на аукционах. Тем не менее основа коллекции осталась в Эрмитаже, где хранится и по сей день.

Петр Петрович Семенов родился (2) 14 января 1827 года в деревне Урусово, под Рязанью, в семье капитана в отставке, участника Бородинского сражения.В 1848 году Семенов окончил университет и решил заняться наукой. В 1853 году он начал читать лекции по географии и геологии в Берлинском университете. Здесь у него появляется идея исследования Тянь-Шаня, подсказанная А. Гумбольдтом.

В 1856 году Семенов совершил свою первую экспедицию, а в 1857 году – вторую. Семенов собрал богатейший материал, в том числе незнакомые науке виды растений, дал название Заилийскому Алатау. Экспедиция была успешной, но не достигла своей главной цели – доказать вулканическое происхождение Тянь-Шаня. Через 50 лет, в 1906 году, когда началось научное изучение этого горного массива, к фамилии Семенова было добавлено «Тянь-Шанский».

С 1873 по 1914 годы Семенов являлся главой Русского географического общества. Он участвовал в организации научных экспедиций Пржевальского, Потанина, Козлова, Роборовского, Велиханова, Мушкетова, Обручева. Из-под пера Семенова-Тянь-Шанского вышли капитальные труды по географии, он собрал уникальную коллекцию насекомых (около 700 тыс. экземпляров), а также богатое собрание картин голландских художников, которые впоследствии передал в Эрмитаж (это более сотни картин и несколько тысяч гравюр).

В 1897 году он организовал проведение Первой всеобщей переписи населения России. Экономическими и статистическими работами Семёнова-Тянь-Шанского пользовались Маркс и Ленин.

Умер ученый 11 марта 1914 года в Петербурге. В честь него назван ряд географических объектов в Средней и Центральной Азии, на Кавказе, Аляске и Шпицбергене и около 100 новых форм растений и животных. Учреждена золотая медаль им. Семёнова-Тянь-Шанского.

В 1848 году Семенов окончил университет и решил заняться наукой. В 1853 году он начал читать лекции по географии и геологии в Берлинском университете. Здесь у него появляется идея исследования Тянь-Шаня, подсказанная А. Гумбольдтом.