«Природа – сфинкс», анализ стихотворения Тютчева. Художественный разбор стихотворения Тютчева Ф. И. «Природа – сфинкс…

Любовь бывает односторонней (подвиг, жертва) и взаимной, когда поток любви струится от одного к другому без искажений и преград (дружба равных).

Жизнь - это обмен жизнью.

Хочешь согреться - грей!

Лучше плохо делать, чем хорошо не делать. Усилие, рывок, стремление - тоже вклад.
Мы становимся тем, что делаем. Мир становится тем, что мы делаем.

Если надо - возьми жизнь ягоды, претвори её жизнь в свою жизнь, но не глумись над её жизнью...

Главное в каждом человеке то, что можно в нём любить. И это то в нём, что Христово.

Зависть - это внешнее чувство, т.е. оно не может прийти изнутри внутреннего события. Озарение роднит, соединяет людей, а зависть и злоба присуща тем, кто вне этого опыта, кто не вошёл, кто «за дверью». Может быть, зависть - это начальная степень «плача и скрежета зубов» внешних, о котором говорит евангелист (Мтф. 8:11).

Много шума - всегда из ничего: чем больше пользы, тем меньше шума.

Человек - не функция, а бытие.

Поэзия - не рифмоплётство, не правила стихосложения, а разговор с Бытием. Вопрошающий всегда немножко Иов: дерзающий, имеющий онтологические основания для своего дерзания, святой и грешный в одночасье, и, главное, свято верящий в добродетельность Творца - как Авраам. Интенсивность его вопрошания предельна, и только поэтому он добывает звезду, недоступную другим, не обожжённым жаждой.

Даже там, где один большой даёт, а другой малый принимает возможно равенство величий. Благодарный берущий равен бескорыстно дающему. И корыстно/кичливо дающий меньше благодарно берущего.
Дружба - это равенство величий.

Часто люди - более звери, чем звери.

В смирение не надо рядиться, потому что в смирение человека одевает Бог. Кто обрёл истину, в том будет и нужная форма - смирение. Смирение - одежда истины. А кто самочинно рядится в одежды смирения, чтобы казаться смиренным, тот и выглядит неприглядно, и затрудняет себе восхождение к Богу.

Не торгуй небом - не лишишься хлеба.

Чужой правильный ответ без правильно поставленного своего вопроса - это неправильный ответ, несмотря на внешнюю правду.

С ангелом поведёшься, от ангела наберёшься.

Кто выбрал неподлинность как своё бытие, тот выбрал некрасоту небытия, т.е. некрасоту и небытие.

Солнцем становится только тот, кто любит солнце больше, чем себя.

Поэзия - это прыжок через бездну человеческой ограниченности.
Поэтический метод познания - это узнавание вещей не извне, а изнутри.

Люди иногда конформизм принимают за доброту - величайшее заблуждение, ибо доброта ближе по сути к нонконформизму. Доброта - это нечто чуждое миру, и мир враждует против доброты, как и доброта - против недоброты мира.

Сфинкс, природа - здесь мы встречаемся с двойственным Тютчевым, прекрасно знакомым с греческой мифологией и осмысливающим бытие. Поэт в своих философских раздумьях размышляет над темами, которые касаются очень многих. Зачастую он афористичен и предлагает читателю самому продолжить его размышления, быть «соавтором», так сказать. Позднее стихотворение «Природа-сфинкс» Тютчев предлагает как новую загадку, в которой может и не быть смысла, о чем говорит с язвительной горечью.

Загадка сфинкса

В греческой мифологии сфинкс представлялся как чудище с женской головой, имеющее тело львицы, крылья орла и змеиный хвост.

Он охранял вход в Фивы. Каждому проходящему задавал загадку: «Какое существо может быть четвероногим, двуногим или иметь три ноги?». Каждого не ответившего правильно, сфинкс пожирал. Лишь один Эдип избежал этой участи. Он ответил: «Будучи ребенком, человек ползает на четырех конечностях, став взрослым, ходит двумя ногами, а в старости использует трость». Побежденное ответом чудище бросилось со скалы и погибло.

Сфинкс и масоны

У русских масонов в 20-х годах в Петербурге была ложа под многозначительным названием «Умирающий сфинкс». То есть они считали, что их мудрость и начитанность позволили им разгадать загадки. Это, конечно прекрасно знал Ф.И. Тютчев, когда размышлял, что есть сфинкс. Природа у него выступала всегда в другом качестве. Тем не менее, грандиозный в своем одиночестве сфинкс, реликт египетской древности, стоит торжественно и тихо в присутствии ужасной пустыни как символ вечности.

Он смотрит только вперед, в будущее, тогда как мы и все, кто предшествовал нам, прожили свои коротенькие жизни и навсегда исчезли. А он всегда был и всегда будет. Таков сфинкс. Природа, ее космогония, еще более величественна, холодна и рациональна, и неотвратимый рок всегда сопутствует ей.

Мир Тютчева

Мир, в котором существовал поэт, всегда двойственен: он стремится к одиночеству, но его привлекает прекрасный божий мир, где звенят ручьи, благоухают и цветут розы и где прозрачен небосвод. Здесь он почти не чувствует одиночества, сливаясь со Вселенной.

Ранняя пейзажная лирика

В молодости, в 20-е годы, Ф.И. Тютчев воспринимал природу как живое существо, у которой есть и душа, и язык. Он мог олицетворять грозу как кубок, из которого Геба, смеясь, пролила на землю гром и ливни. Сфинкс, природа не противопоставлялись и не сопоставлялись поэтом.

В студенческие годы в круг интересов и чтения у него входили два властителя дум того времени, совершенно различные между собой, во многом даже противоположные друг другу - Паскаль и Руссо. Они оба не забылись полностью Тютчевым. Много позже, вслед за Паскалем, поэт назовет человека «ропщущим мыслящим тростником». А идеи Руссо, что природа разговаривает на понятном всем людям языке, были притягательны для Тютчева, что выразилось в том, что он писал, что в природе есть любовь и свобода. Но поэт искал собственные дороги в познании мира, соединяя в единое любовь, философию и природу. Но путь к мысли, что природа - сфинкс, будет долгим.

Характерные черты природы в молодости поэта

Романтизм завоевал господствующие позиции, и это не могло не оставить следа в поэзии Тютчева. Месяц у него - бог светозарный, горы - божества родные, день свой покров блистательный по воле высокой богов повесил над бездной рокового мира. Все поэтические образы возвышенные и предельно романтичные, и очень часто ликующие. Не таков будет поздний Тютчев.

Лирика зрелого поэта

В 30-40-е годы возрастают тревожные мотивы в произведениях поэта, особенно когда он размышляет о любви и природе. Так, могут рядом стоять «Вешние воды» с их яркой светлой радостной окраской, и то же время он может видеть тайную и двусмысленную улыбку природы, и таинственное «Молчание», когда чувства и мысли должны быть безмолвны, как ночью звезды, потому что именно поэт знает, сколь невозможно словом высказать точно, что его тревожит и беспокоит.

Поздний период

В 50-70-е годы углубляется тревога, которая всегда сопутствовала мировоззрению Ф. Тютчева. Жизнь становится все мрачней и безысходней. Он рассуждает о двух роковых силах, которые участвуют в каждой судьбе от рождения до могилы, о Смерти и Суде людском. И даже когда он восхищается тем, как тают в небе облака, как медовый аромат веет с полей, он не может эту теплую картину не закончить торжественно и серьезно: пройдут века, мы уйдем, но все также будет течь река и поля лежать под зноем. В эти годы и будут написаны строки «Природа - сфинкс», стихотворение краткое и афористичное. Как и многие другие вышедшие из-под пера поэта-философа произведения.

«Природа - сфинкс»

Философски размышляя о тайнах бытия, 66-летний поэт в 1869 году приходит к выводу, что все тайны - это пустые выдумки.

Загадки сфинкса-природы - это и не загадки вовсе. В них нечего разгадывать, их надо просто принять. Вот это желание просто слиться с чем-то огромным с юности преследовало поэта, поскольку он знал, что катаклизмы человеку не под силу изменить. Верующий человек в нем подвергает сомнению тайну создания мира Творцом. Загадки в природе, может быть, никогда и не было, даже не вопрошает, а утверждает автор. Воспринимать как бессмыслицу, как пустое, как то, что природа - сфинкс, Тютчев может только совершенно разуверившись в промысле Создателя. К этому времени пройдет горькая череда утрат: Е. Денисьева умерла в 1864 г., их дети - дочь Елена и сын Николай - в 1865 г., мать - в 1866 году, а много ранее - жена Элеонора. И ничего изменить невозможно. В мрачном отчаянии, с абсолютным спокойствием выводит на бумаге афористичные строки «Природа - сфинкс» Тютчев. Четверостишие написано торжественным мерным пятистопным ямбом.

«Природа - сфинкс...» (Тайны мироздания в лирике Ф. И. Тютчева.)

Тютчевская «страна» необычна - она то залита солнечным светом, то покрыта сумраком, но всегда узнаваема, близка. Если начать вспоминать стихи Ф. И. Тютчева о природе, то, наверное, большинству людей в первую очередь придет в голову «Весенняя гроза»: «Люблю грозу в начале мая...»

Действительно, поэт очень часто обращался к картинам весны, проливного дождя, птичьего гама. Природа у Тютчева зачастую «испытывает» чисто человеческие эмоции. Образ «улыбающейся», «смеющейся» природы проходит через все творчество поэта как противовес его горестным размышлениям о бытии, смерти, мироздании, гармонии, «древнем хаосе». Как часто мы встречаем в поэзии Тютчева такие фразы, как «Лазурь небесная смеется», «Сияет солнце, воды блещут, На всем улыбка, жизнь во всем». Подобных строк можно привести множество; улыбается всё - весна, солнце, вода, сама земля. Даже в осенней (природе поэт видит «кроткую улыбку увяданья». Здесь его мировосприятие близко к пушкинскому, который, как известно, очень ценил Тютчева. Но возможно, последний вкладывает в понятие «природа» гораздо больший смысл. Для Тютчева природа - нечто грандиозное, вечное, бесконечное, может быть даже синоним мироздания.

Лишь в особенно горькие минуты (их не так уж мало) природа представляется Тютчеву царством пустоты и «вечного бессмыслия». Для Тютчева характерны поиски смысла во всем: во Вселенной, в бытии. Такого рода размышления и приводят в конце концов к странному афоризму:

Природа - сфинкс. И тем она верней
Своим искусом губит человека,
Что, может статься, никакой от века
Загадки нет и не было у ней.

Загадки нет, но есть сама «мать-Земля». Тютчев не может успокоиться в безотрадности, он снова и снова обращает свое лицо к светлой действительности. В лирике Тютчева часто звучит мысль, что только природа способна исцелить и спасти человека.

Получается, что, с одной стороны, природа- «сфинкс», а с другой - исцеляющая сила. Подобные противоречия, метания из крайности в крайность и составляют основу творчества поэта. Вся его лирика строится на контрасте, она как бы зажата между двумя полюсами -

ощущением красоты бытия и чувством ужаса перед действительностью. Создается впечатление, чтовТютчеве уживались два человека, каждый из которых видел реальность по-своему.

Чаще всего Тютчев восторгается окружающим миром, нередко - до самозабвения. В доказательство этому можно приводить бессчетное количество его цитат. Поэт откликается на все голоса жизни, поскольку чутко улавливает все краски, все звуки природы. Но не менее сильным (особенно в поздней лирике) становится сознание жизненного трагизма. И вот мир из радостного, наполненного светом и красками, превращается в «одичалый». Безусловно, в таких резких переходах немалую роль сыграли личные переживания.

Тютчеву было свойственно стремление разгадать тайны мироздания или хотя бы приблизиться к ним. Мироздание вечно, на фоне его человеческая жизнь - ничто. С годами это начинает все больше тревожить Тютчева. Он приходит к мысли о «бесполезности» человеческого существования. Каждого ожидают полное уничтожение и растворение в бесконечности природы. Поэт мало размышлял о смерти как таковой, она для него была, скорее, некой противоположностью жизни, мгновенным переходом, от яркого, насыщенного, ужасающе краткого человеческого существования к небытию.

Невзирая на отношение к отдельно взятой жизни как к чему-то ничтожному в силу своей кратковременности, Тютчев утверждает и нечто противоположное: жизнь - значительна, поскольку является вызовом враждебным силам. Однако жизнеутверждающие мысли встречаются у Тютчева сравнительно редко. Гораздо настойчивее повторяется сентенция: «Бесследно все - и так легко не быть!» Бессмысленность, неоправданность бытия с возрастом все больше угнетает поэта. Жизнь он ассоциирует с «тенью от дыма», настолько она кажется ему призрачной.

Умиротворение, покой, исцеление - только в «природе - сфинксе». Видимо, такое наименование природе было дано в минуты тяжелейшего, безысходного отчаяния. Ведь, что ни говори, окружающий мир всегда был для Тютчева живым, а вовсе не каменным. И природа всегда вызывала в поэте чисто человеческие чувства, которые можно испытывать к кому-то очень близкому. В первую очередь - это чувство восхищения.

Несомненно, что природа была включена Тютчевым в тот круг истинных ценностей, без которых, по мысли поэта, невозможно истинное существование.

В стихотворении «Не то, что мните вы, природа...» поэт ополчился на тех, кто не верит в одухотворенность природы, в то, что у нее есть душа, а в стихотворении «Певучесть есть в морских волнах...» утверждал, что она внутренне гармонична и прекрасна. Но и в том и в другом случае природа содержала некую загадку, которую Тютчев и предлагал разгадать себе и человечеству. Теперь все иначе:

Природа - сфинкс. И тем она верней
Своим искусом губит человека,
Что, может статься, никакой от века
Загадки нет и не было у ней.

В этом поэтическом афоризме содержится прямо противоположное прежним стихотворениям мнение. Человек и природа изначально враждебны, причем не человек вносит разлад и дисгармонию в природу, а природа провоцирует человека отыскивать в ней несуществующие тайны. Она уподоблена злобному мифическому чудовищу сфинксу и метафорически наделена губительным инстинктом. Однако в отличие от мифического сфинкса, который задавал путникам загадку, у природы такой загадки вообще нет, и она, природа, лишена внутреннего смысла и несостоятельна. Идея стихотворения может быть повернута иной гранью: Тютчев написал скорее всего не о «виновности» природы, а о слабости человеческой мысли, поскольку не природа содержит загадку в себе и побуждает человека ее разгадать, а сам человек приписал природе несвойственную ей тайну и тщетно пытался и пытается в нее проникнуть. Свой собственный «искус» человек сделал побуждением природы, ее вызовом, будто бы обращенным к нему, и стал отвечать на этот вызов. Придумав несуществующую загадку, человек, естественно, не может ее разгадать и «тем... верней... губит» себя. Ситуация выглядит вдвойне парадоксальной, поскольку «искус», идущий от человека, осмыслен принадлежащим природе.

Впрочем, и это стихотворение лишь один из моментов поиска истины. Согласно другим стихотворениям Тютчева, природа не знает ни времени, ни пространства.

С особой силой эта тема развернута в стихотворении «От жизни той, что бушевала здесь...» (1871).

Во второй половине августа 1871 года Тютчев побывал в селе Вщиж Брянского уезда Орловской губернии, которое некогда было удельным княжеством. Там сохранились древние курганы - памятники удельных распрей и сражений. Но теперь, во время приезда Тютчева, «от жизни той, что бушевала здесь», «уцелели»

Два-три кургана, видимых поднесь...

Эта картина, выдержанная в духе исторической элегии, наводит поэта на философское размышление:

Природа знать не знает о былом,
Ей чужды наши призрачные годы...

Помимо того что природа не знает ни времени, ни пространства, она еще лишена памяти. Кроме того, у человека и природы разные сроки жизни: природа вечна и бесконечна, тогда как отдельный человек смертен и конечен, и потому ему отведены «призрачные годы». Это переживание рождает у поэта изящную метафору: «И перед ней мы смутно сознаем/Себя самих - лишь грезою природы». Человек сколько угодно может мыслить себя отдельно от природы и даже гордо противополагать себя ей как «мыслящий тростник», но «смутно сознает» печальную для него истину, которая умеряет его претензии. С точки зрения вечной природы, все войны, схватки, сражения, битвы, вся жизнь и все «подвиги» выглядят «бесполезными», потому что по-прежнему природа равнодушна к человеческим деяниям, по-прежнему, несмотря ни на какие разрушения, торжествует жизнь и красота.

Тютчев неожиданно роняет слово «приветствует», которое свидетельствует вовсе не о равнодушии природы к человеку, о чем он только что сказал, а о способности ее умиротворять страсти, желания, порывы и восстанавливать мировой порядок, не терпящий обособленности человеческой личности из «общего хора», согласно другому стихотворению поэта.

Та же тема по-иному развита в других стихотворениях.

Весна, как и другие времена года, бессмертна. Она каждый раз «в условный час слетает» на землю и, подобно божествам, «блаженно-равнодушна». Весна «не ведает», «была ль другая перед нею», была ли она краше или нет. Сама природа не может сказать о себе, красива она или безобразна, гармонична или дисгармонична. Природа не может оценить себя, потому что она стихия. В ней есть душа, есть особый язык, но нет сознания. Разум, сознание, рассудок даны человеку, который выделился из природы и получил возможность оценивать ее не изнутри, а со стороны, извне. Поэтому, когда человек растворяется в природе и сливается с ней, он теряет способность оценивать природу с эстетической точки зрения. Он становится сам природой, таким же блаженно-равнодушным, как и она, и утратившим знание о себе. Но, выделенный из природы, он обретает сознание, которое сигнализирует ему, что между ним и природой разлад. Он жаждет гармонии и думает, что, погрузившись в природу, достигнет гармонии. Потому-то он так рвется соединиться с ней. Однако в таком случае он должен принести в жертву свое «человеческое я», и тогда он лишится сознания, разума и не сможет ни почувствовать, ни понять, обрел ли он гармонию с природой, как не чувствует и не понимает этого сама природа, которая просто живет своей блаженно-равнодушной жизнью.

Таков один из трагических ответов, которые дает лирика Тютчева на коренные вопросы об устройстве бытия. Первоначально в природе были слиты все первоосновы бытия, все его первоэлементы (например, вода и огонь). Точно так же с природой был слит и человек. Это время созидательно-разрушительного господства стихии было эпохой синкретизма, где все существовало в нерасчлененном, связанном виде. В процессе космогонической эволюции из хаоса, «животворного океана», образовался порядок, космос, возник разум и его носитель - человек, который покинул стихию, выделился из нее, обособился от природы и словно бы перестал быть ее частью. Исходное единство Вселенной, всего сущего (синкретизм) было нарушено. Платой за выход из хаоса, за космос и разум стало исчезновение единства Вселенной, возмездием за разрушенную связь с природой - преследующая человека тоска по единству и жажда уничтожения своего «я» путем возвращения в материнское лоно хаоса.

Трагическая вина человека усугубляется тем, что он стал гордо презирать породивший его хаос и возвысился над природой, тем, что он объявил свое «я» высшей реальностью бытия. Однако природа отвергает глупую и наивную гордость человека. Отпав от природы, человек страшится некогда родных для него бурь, страшится «древнего», «родимого» хаоса, откуда изошел («День и ночь»). Его «дневное», «культурное» сознание то пугается стихий, то, слыша завывания ветра, угадывает в них «любимую повесть». И тогда его душа тоскует по целому, тоскует по природе, страдая в сиротливом и безнадежном одиночестве и сетуя на «дневное» бытие как на нечто иллюзорное и ложное. Однако Тютчеву часто жаль расстаться с «человеческим я», с индивидуальностью и самоценностью, и при переходе границы между «человеческим» и «природным» он испытывает драматические колебания. И это понятно: человеку оставлен небольшой выбор между ограниченным и конечным, узким, привычным, знакомым, конкретным «дневным», «культурным» личностным сознанием и его вечным, грандиозным, величественным «ночным» инобытием - всепоглощающей бездной, беспредельным, абстрактным и безличным хаосом. Поэтому Тютчева привлекают пограничные состояния - не день, не ночь, а мглистый сумрак. Он питает тайную надежду занять место между двумя мирами, на границе дня и ночи, совместить несовместное:

О вещая душа моя!
О сердце, полное тревоги,
О, как ты бьешься на пороге
Как бы двойного бытия!..

Душа мыслится «жилицей» сразу и одновременно «двух миров», ее волнуют и земные «страсти роковые», и небесный рай: она

Готова, как Мария,
К ногам Христа навек прильнуть.

Хотя большую часть написанного Тютчевым составляют стихи, посвященные природе, но стихотворений, передающих просто конкретно-чувственное переживание природы, у Тютчева немного. Одно из таких чисто пейзажных стихотворений, которое очень любил Л. Н. Толстой, - «Есть в осени первоначальной...». Глаз Тютчева зорок к деталям пейзажа и рождаемому картинами природы настроению. Он чувствует прелесть ранней осени, когда открывается необъятный простор. Поле-труженик, выполнив «работу», отдыхает. Поэт находит выразительный образ - «Лишь паутины тонкий волос/Блестит на праздной борозде». «Отдыхающее поле», прежде чем покрыться снегом, заслуженно «награждается» свыше: на него «льется чистая и теплая лазурь».

Анализ стихотворения - Природа - сфинкс...

Действительно, поэт очень часто обращался к картинам весны, проливного дождя, птичьего гама. Природа у Тютчева зачастую «испытывает» чисто человеческие эмоции. Образ «улыбающейся», «смеющейся» природы проходит через все творчество поэта как противовес его горестным размышлениям о бытии, смерти, мироздании, гармонии, «древнем хаосе». Как часто мы встречаем в поэзии Тютчева такие фразы, как «Лазурь небесная смеется», «Сияет солнце, воды блещут / На всем улыбка, жизнь во всем». Подобных строк можно привести множество: улыбается все - весна, солнце, вода, сама земля. Даже в осенней природе поэт видит «кроткую улыбку увяданья». Здесь его мировосприятие близко к пушкинскому, который, как известно, очень ценил Тютчева. Но возможно, последний вкладывает в понятие «природа» гораздо больший смысл. Для Тютчева природа - нечто грандиозное, вечное, бесконечное, может быть, даже синоним мироздания.

Лишь в особенно горькие минуты (их не так уж мало) природа представляется Тютчеву царством пустоты и «вечного бессмыслия». Для Тютчева характерны поиски смысла во всем: во Вселенной, в бытии. Такого рода размышления и приводят, в конце концов, к странному афоризму:

Природа - сфинкс. И тем она верней

Своим искусом губит человека,

Что, может статься, никакой от века

Загадки нет и не было у ней.

Загадки нет, но есть сама «мать-земля». не может успокоиться в безотрадности, он снова и снова обращает свое лицо к светлой действительности. В лирике Тютчева часто звучит мысль (древняя как мир, но подхваченная им), что только природа способна исцелить и спасти человека.

Получается, что, с одной стороны, природа - «сфинкс», а с другой - исцеляющая сила. Для тех, кто знаком хоть немного с лирикой Тютчева, в этом нет ничего удивительного. Подобные противоречия, метания из крайности в крайность и составляют основу творчества поэта. Вся его лирика строится на контрасте, она как бы зажата между двумя полюсами - ощущением красоты бытия и чувством ужаса перед действительностью. Создается странное впечатление, что в Тютчеве уживались два кардинально противоположных человека, каждый из которых видел реальность по-своему.

Чаще всего Тютчев, конечно, восторгается окружающим миром, нередко - до самозабвения. В доказательство этому можно приводить бессчетное количество его цитат. Поэт откликается на все голоса жизни, поскольку чутко улавливает все краски, все звуки природы. Но не менее сильным (особенно в поздней лирике) становится сознание жизненного трагизма. И вот мир из радостного, наполненного светом и красками превращается в «одичалый». Безусловно, в таких резких переходах немалую роль сыграли личные переживания.

Тютчеву было свойственно стремление разгадать тайны мироздания или хотя бы приблизиться к ним, коснуться. Мироздание вечно, на фоне его человеческая жизнь - ничто. С годами это начинает все больше тревожить Тютчева. Он приходит к мысли о «бесполезности» человеческого существования. Бесспорен тот факт, что каждого ожидает полное уничтожение и растворение в бесконечности природы. Поэт мало размышлял о смерти как таковой, она для него была, скорее, некой противоположностью жизни, мгновенным переходом от яркого, насыщенного, ужасающе краткого человеческого существования к небытию.

Невзирая на отношение к отдельно взятой жизни как к чему-то ничтожному в силу своей кратковременности, Тютчев утверждает и нечто практически противоположное: жизнь - значительна, поскольку является дерзким вызовом враждебным силам. Однако такие жизнеутверждающие мысли встречаются у Тютчева сравнительно редко. Гораздо настойчивее повторяется другая сентенция: «Бесследно все - и так легко не быть!» Бессмысленность, неоправданность бытия с возрастом все больше угнетает поэта. Жизнь он ассоциирует с «тенью от дыма», настолько она кажется ему призрачной.

Умиротворение, покой, исцеление - только в «природе - сфинксе». Видимо, такое наименование природе было дано в минуты тяжелейшего, безысходного отчаяния. Ведь что ни говори, окружающий мир всегда был для Тютчева живым, а вовсе не каменным. И природа всегда вызывала в поэте чисто человеческие чувства, которые можно испыты
вать к кому-то очень близкому. В первую очередь - это чувство восхищения.

Если домашнее задание на тему: » Художественный разбор стихотворения Тютчева Ф. И. «Природа – сфинкс…» оказалось вам полезным, то мы будем вам признательны, если вы разместите ссылку на эту сообщение у себя на страничке в вашей социальной сети.