Какого числа не было в древнерусском языке. История категории и форм двойственного числа в русском языке

Двойственное число в индоевропейском праязыке

Исторические формы индоевропейского двойственного числа представляют только три формы: одна для именительного , винительного и звательного падежей, одна для родительного и местного (предложного) и одна для дательного , отложительного и творительного .

Примеры употребления двойственного числа

Конь дикихъ своима рукама связалъ есмь
Тура мя 2 метала (…) а 2 лоси , одинъ ногами топталъ, а другый рогома болъ.

Поучение Владимира Мономаха

Два солнца помѣркоста, оба багряная стлъпа погасоста , и въ море погрузиста , и с ними молодая мѣсяца , Олегъ и Святославъ, тьмою ся поволокоста.
Ты, буи Рюриче, и Давыде! Не ваю ли вои злачеными шеломы по крови плаваша ?

Слово о полку Игореве

Два брата беста по духу. (…) Имяста же любовь велику и нелицемѣрну между собою.
Многажда братия моливше ею <"братьев по духу">, еже смиритися има межи собою
Бывша два мужа некаа от великыхъ града того, друга себѣ .

Киево-Печерский патерик

И бѣста оба нага , Адамъ же и жена его, и не стыдястася

Книга Бытия , гл. 2, ст. 25.

Пришедшу же Ему в дом, приступиста к Нему слепца , и глагола има Иисус: веруета ли, яко могу сие сотворити? глаголаста Ему: ей. Господи. Тогда прикоснуся очию их глаголя: по вере ваю буди вама . И отверзостася очи има . И запрети има Иисус, глаголя: блюдита , да никтоже увесть. Она же изшедша прослависта Его по всей земли той.

Евангелие от Матфея ,

См. также

Примечания

Литература

W. von Humboldt, «Über den Dualis» (Берл., 1828, а также Gesamm. Werke, т. VI);
Silberstein, «Über d. Dualis in dem indogerm. Sprachstamm» (Jahn’s Jahrbücher, Suppl. XV, 1849);
Fr. Müller, «Der Dual im indogerm. und semit. Sprachgebiet» (B., 1860); Brugmann, «Grundriss d. vergl. Grammatik d. indogerm. Sprachen» (т. II, 1890), где указана и прочая литература.
В. В. Иванов. Историческая грамматика русского языка. М., 1983

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Двойственное число" в других словарях:

ДВОЙСТВЕННОЕ ЧИСЛО. См. Число. Литературная энциклопедия: Словарь литературных терминов: В 2 х т. / Под редакцией Н. Бродского, А. Лаврецкого, Э. Лунина, В. Львова Рогачевского, М. Розанова, В. Чешихина Ветринского. М.; Л.: Изд во Л. Д. Френкель … Литературная энциклопедия

ДВОЙСТВЕННЫЙ, ая, ое; вен, венна. Склоняющийся и в одну и в другую сторону; противоречивый. Двойственное решение. Двойственное отношение к чему н. Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949 1992 … Толковый словарь Ожегова

Двойственное число - ДВОЙСТВЕННОЕ ЧИСЛО. См. Число … Словарь литературных терминов

Двойственное число - число индоевроп. праяз., обозначающее естеств. парность, сохранилось также в др. греч. яз., но в процессе языкового развития уступило место множеств, числу … Словарь античности

- (dualis) употреблялось обыкновенно для обозначения двух предметов, дополняющих друг друга, т. е. парных по природе (части тела и т. д.) или по обычаю. Оно имелось не только в индоевропейской семье языков, но и в семитической, а также и некоторых… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона

двойственное число - См. число … Грамматический словарь: Грамматические и лингвистические термины

См. duale … Пятиязычный словарь лингвистических терминов

Двойственное число – грамматическая категория числа, применяемая для обозначения двух лиц или парных предметов. Двойственное была известна еще в индоевропейской праязыке, с которой было унаследовано общеславянской, а от нее – все славянские языки, включая украинский.
Двойственное число в украинском языке
Теперь в украинском языке двойственное сохраняется лишь в отдельных диалектах, эту грамматическую форму можно найти в текстах украинских писателей-классиков. С литературной нормы двоини было изъято в 1933 г. во время правописанию реформы, которая была направлена на уничтожение некоторых черт украинского языка, которые отличали ее от российской. Среди современных авторов двоини употребляли А. Довженко, П. Тычина, М. Драй-Хмара, В. Пидмогильный, И. Сенченко, Т. Осьмачка, О. Забужко.
Кроме украинского, среди славянских, только словенский, нижний и верхний языки сохранили эту грамматическую категорию. В польском языке двойственное вышла из употребления в XV веке, оставшись лишь в нескольких постоянных выражениях (польск. Madrej glowie dosc dw ie slow ie – «мудрой голове и двух слов достаточно», вместо нормативного пол. Madrej glowie dosc dw a slow a)
Грамматически двойственное имеет такие словоформы:
существительные женского и среднего рода в именительном и винительном падежах получают окончание-и: две стене, обе корове, три пути, четыре книжке.
некоторые существительные на определение парных понятий имеют форму двойственного числа и в творительном падежные: бровима (и бровями), грудима (и грудью), дверями, глазами, плечами, ушами (и ушами); это касается и ряда числительных: двумя, тремя, четырьмя, стома и др.
в местном падеже формы двойственного числа могут образовываться от слов глаз (на очу) и ухо (на вушу): "Мигает ув очу, как лучи" (Анна Барвинок), "закрылась дверь за мной, и стало мне темно в очу и на душе" (А. Довженко), "… с занемел в пучках и слезами в очу" (О. Забужко), "И трещит в вушу уже у меня от их крика" (П. Кулиш).
существительные мужского рода до сих пор потеряли окончания двойственного числа-а (-я): два сына, три парня, за исключением нескольких слов: уши, рукава, повода.
дальнейшем остается акцентуацийни различения двоини и множественного числа: два брата – все братья.
акцентуальне различение полностью оказывается относительно фамилий: на том углу живут сами Соломахи (Охрименко) и ушли два (три, четыре, оба) принимать (супруги) Соломахи (Охрименко.
Нормативный характер двоини в литературном языке было закреплено украинским правописанием 1929 года:
существительные женского рода твердые с числительными два, оба, три, четыре могут иметь окончание-и (как мягкие), причем г, к, х пред-и меняется на з, ц, с обязательно с таким ударением, как в родительном падеже единственного числа этого слова: две книге, три иве, доме, руке, три цветке, песни, четыре норе и т.п.
вместо таких форм твердых существительных женского рода обычно употребляются формы с-и, особенно после г, к, х: два цветка, три руки, книги, четыре бочки.
существительные среднего рода твердые на-о при числительных два, оба, три, четыре иногда имеют окончание-и с таким ударением, как в родительном падеже единственного числа: две ведре, две слове, три яблоке, четыре окне и т.д., но обычно два ведра, два ведра ".
И устно, и письменно двойственное и множественное употреблялись преимущественно параллельно. Это фиксировали и грамматические труды, в частности целый ряд галицких грамматик XIX века, включая нормативной Смаль-Стоцкого (1893), а также написанных надднепрянцами – П. Залозная (1906), Е. Тимченко (1907), А. Крымским (1907). Большое внимание формам двоини уделено в курсе украинского языка И. Огиенко (1918) и последующих его трудах. Двоини как неотъемлемый составляющая литературного языка характеризует в своей обстоятельной грамматике В. Симович (1921). "В отмене имен, – подчеркивает он, – отличает три числа: 1. Единственность … 2. Двойню … 3. Множество". То же видим в грамматике М. Левицкого (1923). Не соглашаясь с заменой двоини на множество, этот же автор в языковом советчиков "Паки и паки" (1920) категорически утверждает, что те из вещателей, которые говорят две ноги, две руки вместо два ноге, две руке просто "калечат наши слова на московский пошиб ". На употреблении всегда двоини отмечал позже С. Смеречинский. Форму двоини рекомендовали известные в свое время работы по языковой культуры "Внимания к современного украинского литературного языка" А. Курило (1924), "Украинская стилистический словарь" и "Чистота и правильность украинского языка" И. Огиенко (1924, 1925). Фигурировала двойственное и в грамматиках второй половины 20 – начала 30-х годов, в частности в чаще издаваемом тогда "практически-теоретическом курсе" П. Горецкого и И. Шали (1926 – 1929 гг, 7 изд.)
Распространенные слова, которые относительно часто употреблялись в двоини, представлены ниже. В современном литературном варианте употребляется множество, но ударение сохранено от формы двойственного числа.
Правописания реформой 1933 года, осуществленной в атмосфере «борьбы с национализмом на языковом фронте» и развертывания репрессий, двойственное рядом с буквой г и целым рядом других удельных черт украинского языка была запрещена. Андрей Хвыля так объясняет мотивы правописных новаций: "По старому украинским правописанием в украинском языке вносился ряд архаичных форм и провинциализме, которые отрывали Украинский литературный язык от живого украинского языка и убивали клин между украинским и русским языками, нужно было говорить и писать« две книге », «три иве», «три цветке» и т.д. Комиссия признала необходимым ликвидировать такую форму в украинском литературном языке, и сейчас уже не будем писать и говорить «две слове», а будем писать «два слова», не будем писать и говорить «две ведре», а «два ведра».
Влияние двоини на ударение в украинских фамилиях
Согласно замечания, помещенными в "Справочнике Украинский фамилий" Юлиана Редька, форма множественного числа, обозначающего название рода, имеет ударение на последнем слоге (в отличие от формы двойственного числа, обозначающего нескольких представителей рода). Например, Галаганы (род), Петр и Игнат Галаганы (несколько человек)
Двойственное число в славянских языках
Двойственное существовала еще во древнерусской эпохи. Живая она в лужичан, в словенцев. В других славянских языках двойственное почти исчезла. Но во всех славянских языках парадигма числительного «два» сохранила характеристики двоини, что можно видеть из таблицы:
«В старо-украинский памятниках читаем что:
Всеволод и Мстислав стоя ста позна ста брата своего
(Лаврент. летопись) ", – пишут профессор Г. Грунский и П. Ковалев в« Истории форм украинского языка », стр. 283 (изд.« Сов. Школа », Харьков, 1931) (Здесь ста – есть особым окончанием двоини в глаголах.)

О ДВОЙСТВЕННОМ ЧИСЛЕ

Все знают о том, что есть в языке единственное число, а есть множественное. Но всегда ли было такое разделение, и возможны ли другие варианты, например, в других языках? Нет, так было не всегда, и да, возможны.

Дво́йственное число́ (лат. dualis) — форма склонения и спряжения, употребляется для обозначения двух предметов, или парных по природе (части тела и т. д.) или по обычаю.

В настоящее время категория двойственного числа существует в семитских языках (например, в арабском), в трёх славянских (словенском и паре лужицких языков), в некоторых диалектах украинского языка и ряде других языков. На территории России к языкам, использующим двойственное число, относятся хантыйский, мансийский, ненецкий, а также саамские языки.

Категория двойственного числа существовала в древних языках индоевропейской семьи и многих других языках. В подавляющем большинстве современных индоевропейских языков двойственное число исчезло, оставив только более или менее многочисленные следы своего существования.

Двойственное число в индоевропейском праязыке

Исторические формы индоевропейского двойственного числа представляют только три формы: одна для именительного, винительного и звательного падежей, одна для родительного и местного (предложного) и одна для дательного, отложительного и творительного.

Однако в авестийском языке существует различие форм родительного и местного двойственного числа. Это, а также присутствие в отдельных индоевропейских языках двух типов окончания для дательного и творительного двойственного числа заставляют предположить, что в индоевропейском праязыке формы родительного и местного, а также дательного и творительного различались между собой и только в отдельных языках совпали. Причём разница между родительным и местным сохранилась в языке зенде, а различные формы дательного и творительного распределились по разным отдельным языкам (см. «Дательный падеж»). Предположения эти имеют только известную степень вероятности и доказаны быть не могут.

Индоевропейское числительное *H₁oḱtōu «восемь» является формой двойственного числа от не дошедшей до нас основы *H₁oḱtō, ср. в картвельских языках: груз. ოთხი , лазск. otxo «четыре».

Двойственное число в древнерусском языке

Двойственное число существовало и в древнерусском языке (как и в прочих славянских), но рано (XIII век) начало заменяться множественным. В XIV веке правильное употребление форм двойственного числа встречается ещё часто, но рядом уже имеются разные вторичные формы, указывающие на забвение первичного значения исконных форм двойственного числа.

Числительное «два», ж. р. «две» (др.-русск. дъва, дъвѣ) сохранило типичные окончания древнерусского двойственного числа: — а, и -ѣ. Эти окончания, а также -и употреблялись почти во всех случаях, кроме очень небольшой группы слов древнего склонения на краткий -u (см. ниже). В протославянском диалекте индоевропейского праязыка, двойственное число образовывалось в одних случаях — удлинением гласного основы, в других — присоединением окончания i; по фонетическим законам протославянского языка, долгое *-ō в склонении на -о перешло в *-а (*stolō > стола), дифтонг *-ai во склонении на -а, а равно дифтонг * -oi в словах среднего рода склонения на * — о — в ѣ (Геннадий Иванов > женѣ), долгое *-ū — в -ы (*sūnū > сыны), долгое *-ī — в -и (*noktī > ночи).

Двойственное число существительных

Окончание -а употреблялось для слов мужского рода древней основы на -о (ныне I склонение): два брата, стола (для мягкого типа, то есть после мягкой согласной — я: два князя),
Слова среднего рода того же склонения и слова основы на -а, то есть нынешнего II склонения по твёрдому типу оканчивались на ѣ, по мягкому на -и: дъвѣ лѣтѣ, мори, сестрѣ, дѣвици.
В остальных склонениях было окончание -и: огни, ночи, матери, дъчери, камени, сѣмени, букови.
Исключение составляли только несколько слов древней основы на краткий u, двойственное число которых звучало так: сыны, меды, пиры (при множественном: сынове, медове, пирове); впоследствии эта форма вытеснила древнее множественное.
При склонении имен существительных, в дательном и творительном падежах приставлялось окончание -ма, а в родительном и местном — окончание -у (после мягкого согласного -ю), воочию («въ очию»), двоюродный («двою родный»):

Основа на -о (ныне I склонение)
И-В-Зв рода, коня, лѣтѣ, мори
Р.-М. роду, коню, лѣту, морю
Д.-Т. родома, конема, лѣтома, морема

Основа на краткий -u
И-В.-Зв. меды
Р.-М. медову
Д.-Тв. медъма

Основа на -a (ныне II склонение)
И-В.-Зв. сестрѣ, воли, дѣвици
Р.-М. сестру, волю, дѣвицю
Д.-Тв. сестрама, воляма, дѣвицама

Основа на -i (ныне III склонение)
И-В.-Зв. ночи
Р.-М. ночию (-ью)
Д.-Тв. ночьма

Основа на согласный
И-В.-Зв. камени, колеси, сѣмени
Р.-М. камену, колесу, сѣмену
Д.-Тв.каменьма, колесьма, сѣменьма

Основа на долгий -u
И-В.-Зв. букъви
Р.-М. букъву
Д.-Тв.букъвама

Двойственное число местоимений

Личные местоимения звучали так:

1-е л.: вѣ
2-е л.: ва
3-е л.: м.р. — я, ж.р. и ср.р. — и. Впоследствии: ж.р. — она, м.р. и ср.р. — онѣ (аналогично соответствующему указательному местоимению).
Формы женского и среднего рода у всех местоимений в двойственном числе совпадали.

Местоимение 1 лица в винительном падеже имело форму, отличную именительного: на.

И-Зв. (личн.) вѣ, ва, я, и; (указат.) та, тѣ; она, онѣ; си, сии
В. (личн.) на -//-
Р.-М. (личн.) наю; ваю; ѣю, (указат.) тою, оною, сею
Д-Тв. (личн.) нама; вама; има, (указат.) тѣма, онѣма, сѣма,

Двойственное число глаголов

Настоящее время
1-е л. несевѣ, станевѣ, знаевѣ, хваливѣ
2-е и 3-е лл. несета, станета, знаета, хвалита

(В праславянском и старославянском 3-е лицо имело особое окончание, аналогичное 2-му л. мн.ч.: несете, станете, знаете, хвалите)

Аорист
1-е л. несоховѣ, стаховѣ, знаховѣ, хвалиховѣ, быховѣ
2-е и 3-е лл. несоста, стаста, знаста, хвалиста, быста

(3-е лицо аориста в праславянском и старославянском: несосте, стасте, знасте, хвалисте, бысте)

Имперфект
1-е л. несяховѣ, хваляховѣ, бяховѣ
2-е и 3-е лл. несяста, хваляста, бяста.

(В старославянском:

1-е л. несѣаховѣ, стааховѣ, знааховѣ, хвалѣаховѣ, бѣаховѣ
2-е л. несѣашета, стаашета, знаашета, хвалѣашета, бѣашета)
3-е лицо несѣашете, стаашете, знаашете, хвалѣашете, бѣашете)

Повелительное наклонение

1-е л. несѣвѣ, станѣвѣ, знаивѣ, хваливѣ
2-е и 3-е лл. несѣта, станѣта, знаита, хвалита

Пережитки двойственного числа в современном русском языке

В настоящее время в русском языке имеются только некоторые, немногочисленные остатки двойственного числа. Формы двойственного (вместо множественного) числа сохранили названия некоторых парных предметов: рога, глаза, берега, рукава, бока, плечи, колени, уши, очи, и т. п.

К нему же восходят формы квази-родительного падежа (на самом деле именительного-винительного-звательного двойственного) при именах числительных: два брата, по типу которых возникают сочетания, как две жены с родительным падежом, а также три, четыре брата, формы косвенных падежей числительного два: дву-х, дву-м, дву-мя, где дву- есть родительный-предложный двойственного числа, осложнённый окончаниями местоимений по типу те-х, те-м и т. д.: формы творительного у числительных двумя, тремя, четырьмя, где мя = древнему окончанию дательного и творительного двойственного числа -ма, смягчённому под влиянием окончания творительного множественного ми (изначально было двума, но треми). Числительное двенадцать (именительный, винительный, звательный женского рода), двести (вместо две сте, именительный, винительный, звательный среднего рода).

Некоторые наречия вроде воочию (местоимение двойственного числа), между (также) и т. д.

В некоторых пословицах сохраняются также подобные формы: сидит воробей на тыне, надеется на крыле (винительный двойственного числа) и т. д. В северных великорусских говорах окончание дательного и творительного двойственного числа -ма является в роли окончания множественного числа: с ногама, c рукама, с палкама. Подобные же формы встречаются в белорусском и украинском языках. Также, в современные индоевропейские языки пришли из форм двойственного числа числительные русск. «обе», «оба», «обеих, обоих», польск. «oba», англ. «both» и т. д.

Слово между является по происхождению местным падежом двойственного числа старославянского существительного межда (русск. межа).

Примеры употребления двойственного числа

Конь дикихъ своима рукама связалъ есмь
Тура мя 2 метала (…) а 2 лоси, одинъ ногами топталъ, а другый рогома болъ.
Поучение Владимира Мономаха

Два солнца помѣркоста, оба багряная стлъпа погасоста, и въ море погрузиста, и с ними молодая мѣсяца, Олегъ и Святославъ, тьмою ся поволокоста.
Ты, буи Рюриче, и Давыде! Не ваю ли вои злачеными шеломы по крови плаваша?
Слово о полку Игореве

Два брата беста по духу. (…) Имяста же любовь велику и нелицемѣрну между собою.
Многажда братия моливше ею <"братьев по духу">, еже смиритися има межи собою
Бывша два мужа некаа от великыхъ града того, друга себѣ.
Киево-Печерский патерик

И бѣста оба нага, Адамъ же и жена его, и не стыдястася
Книга Бытия, гл. 2, ст. 25.

Пришедшу же Ему в дом, приступиста к Нему слепца, и глагола има Иисус: веруета ли, яко могу сие сотворити? глаголаста Ему: ей. Господи. Тогда прикоснуся очию их глаголя: по вере ваю буди вама. И отверзостася очи има. И запрети има Иисус, глаголя: блюдита, да никтоже увесть. Она же изшедша прослависта Его по всей земли той.
Евангелие от Матфея, глава 9, ст. 28-32

Философское содержание категории двойственного числа

Вильгельм фон Гумбольдт считал ошибочным представление о двойственном числе как об ограничивающемся просто понятием числа «два». Согласно его представлению, двойственное число совмещает в себе природу множественного и единственного чисел: это одновременно и коллективно-единственное от числа «два», тогда как множественное число может сводить множество к единству лишь в определённых случаях. Таким образом, двойственное число выражает коллективно-единственную функцию, идею «единства во множестве».

По мнению Гумбольдта, высказанному им в одной из своих последних работ, незавершённой «Über den Dualis», двойственное число неправильно считать роскошью или устаревшим наростом на теле языка. С философской точки зрения, двойственное число хорошо вписывается в общую соразмерность речеобразования, умножая возможные взаимосвязи слов, увеличивая масштабы воздействия языка и способствуя философским основам остроты и краткости взаимопонимания. В этом оно имеет то преимущество, которым обладает любая грамматическая форма, отличающаяся от соответствующего описательного выражения краткостью и живостью воздействия

Сущ, прил, местоимения, глаголы имели ед, множ и двойст числа. Однако дв число было утрачено во всей мофрологич системе и во всех диалектах. Утрата двойств числа и развитие противопоставленности лишь ед и множ числа – результат развития человеч мышления от представления о конкр множественности и абстрактной.

Остатком дв числа явл-ся формы, которые воспринимались человеком и использовались в речи чаще всего в орме дв числа: 2 рога (рози), 2 бока (боци), 2 глаза (глази), 2 берега (берези). В целом сущ-ные м.р. 2 склонения с числительным 2,3,4 управляют сущ-ными в род падеже ед числа. Остатком дв числа в РЯ выступает и наречие воочию, являющееся по происхождению формой мест падежа дв числа от око с предлогом въ – въ очию. Дво?йственное число? (лат. dualis) - форма склонения и спряжения, употребляется для обозначения двух предметов, или парных по природе (части тела и т. д.) или по обычаю.Разделение на единственное, двойственное и множественное число, возможно, является пережитком отдалённой эпохи, когда счёт редко применялся на практике, и выражаемых грамматически форм, означавших «один», «два, пара» и «много», было достаточно в большинстве практических случаев.Категория двойственного числа существовала в древних языках индоевропейской семьи, в семитских и многих других языках. В подавляющем большинстве современных индоевропейских языков двойственное число исчезло, оставив только более или менее многочисленные следы своего существования. В настоящее время в русском языке имеются только некоторые, немногочисленные остатки двойственного числа. Формы двойственного (вместо множественного) числа сохранили названия некоторых парных предметов: рога, глаза, берега, рукава, бока, плечи, бёдра, руки, ноги, колени, уши, очи, муде и т. п. К нему же восходят формы квази-родительного падежа (на самом деле именительного-винительного-звательного двойственного) при именах числительных: два брата, по типу которых возникают сочетания, как две жены с родительным падежом, а также три, четыре брата, формы косвенных падежей числительного два: дву-х, дву-м, дву-мя, где дву- есть родительный-предложный двойственного числа, осложнённый окончаниями местоимений по типу те-х, те-м и т. д.: формы творительного у числительных двумя, тремя, четырьмя, где мя = древнему окончанию дательного и творительного двойственного числа -ма, смягчённому под влиянием окончания творительного множественного ми (изначально было двума, но треми). Числительное двенадцать(именительный, винительный, звательный женского рода), двести (вместо две сте, именительный, винительный, звательный среднего рода). Некоторые наречия вроде воочию(местоимение двойственного числа), между (также) и т. д. И.п. = В.п., Р.п. = местному, Д.п. = Тв.п. Эта форма поддерживалась лишь в книжно – письменной речи. Отражение в памятниках 10 – 11века. Ошибки в употреблении форм в памятниках (вместо двойственного числа употребляется множественное), свидетельствует об утрате данной категории.C развитием абстрактного мышления утрачивается категория двойственного числа. Процесс утраты начинается в праславянскую эпоху, когда исчезают три падежные формы. Остаются аналогичные формы Форма двойственного числа была у всех имен и глаголов. Окончательная утрата произошла – в 13 – 14 века.

Еще по теме 11. История категории и форм двойственного числа в русском языке.:

17. История форм презенса тематических и нетематических глаголов в русском языке и его говорах
12. Система личных местоимений в древнерусском языке и дальнейшая история их форм в русских диалектах
19. История системы форм прошедшего времени в русском языке и его говорах
§ 7. Изменения в согласовании множественного и двойственного числа у прилагательных и у родственных категорий.

Двойственное число в индоевропейском праязыке

См. также

Напишите отзыв о статье "Двойственное число"

Примечания

Литература

W. von Humboldt, «Über den Dualis» (Берл., 1828, а также Gesamm. Werke, т. VI);
Silberstein, «Über d. Dualis in dem indogerm. Sprachstamm» (Jahn’s Jahrbücher, Suppl. XV, 1849);
Fr. Müller, «Der Dual im indogerm. und semit. Sprachgebiet» (B., 1860); Brugmann, «Grundriss d. vergl. Grammatik d. indogerm. Sprachen» (т. II, 1890), где указана и прочая литература.
В. В. Иванов. Историческая грамматика русского языка. М., 1983 или по некоторым данным 1982

Отрывок, характеризующий Двойственное число

– Итак, что же вы решили, мадонна?
Я собрала всё своё мужество, чтобы не показать, как дрожит мой голос, и совершенно спокойно произнесла:
– Я уже столько раз отвечала вам на этот вопрос, святейшество! Что же могло измениться за такое короткое время?
Приходило ощущение обморока, но, посмотрев в сияющие гордостью глаза Анны, всё плохое вдруг куда-то исчезло... Как же светла и красива была в этот страшный момент моя дочь!..
– Вы сошли с ума, мадонна! Неужели вы сможете так просто послать свою дочь в подвал?.. Вы ведь прекрасно знаете, что её там ждёт! Опомнитесь, Изидора!..
Вдруг, Анна вплотную подошла к Караффе и звонким ясным голосом произнесла:
– Ты не судья и не Бог!.. Ты всего лишь – грешник! Потому и жжёт Перстень Грешников твои грязные пальцы!.. Думаю, он одет на тебя не случайно... Ибо ты самый подлый из них! Ты не испугаешь меня, Караффа. И моя мать никогда не подчинится тебе!
Анна выпрямилась и... плюнула Папе в лицо. Караффа смертельно побледнел. Я никогда не видела, чтобы кто-то бледнел так быстро! Его лицо буквально в долю секунды стало пепельно-серым... а в его жгучих тёмных глазах вспыхнула смерть. Всё ещё стоя в «столбняке» от неожиданного поведения Анны, я вдруг всё поняла – она нарочно провоцировала Караффу, чтобы не тянуть!.. Чтобы скорее что-то решить и не мучить меня. Чтобы самой пойти на смерть... Мою душу скрутило болью – Анна напомнила мне девочку Дамиану... Она решала свою судьбу... а я ничем не могла помочь. Не могла вмешаться.
– Ну что ж, Изидора, думаю вы сильно пожалеете об этом. Вы плохая мать. И я был прав насчёт женщин – все они порождение дьявола! Включая мою несчастную матушку.
– Простите, ваше святейшество, но если ваша мать порождение Дьявола, то кем же тогда являетесь вы?.. Ведь вы – плоть от плоти её? – искренне удивившись его бредовым суждениям, спросила я.
– О, Изидора, я давно уже истребил в себе это!.. И только увидев вас, во мне вновь пробудилось чувство к женщине. Но теперь я вижу, что был не прав! Вы такая же, как все! Вы ужасны!.. Я ненавижу вас и вам подобных!
Караффа выглядел сумасшедшим... Я испугалась, что это может кончиться для нас чем-то намного худшим, чем то, что планировалось в начале. Вдруг, резко подскочив ко мне, Папа буквально заорал: – «Да», или – «нет»?!.. Я спрашиваю вас в последний раз, Изидора!..
Что я могла ответить этому невменяемому человеку?.. Всё уже было сказано, и мне оставалось лишь промолчать, игнорируя его вопрос.
– Я даю вам одну неделю, мадонна. Надеюсь, что вы всё же опомнитесь и пожалеете Анну. И себя... – и схватив мою дочь под руку, Караффа выскочил из комнаты.
Я только сейчас вспомнила, что нужно дышать... Папа настолько ошарашил меня своим поведением, что я никак не могла опомниться и всё ждала, что вот-вот опять отворится дверь. Анна смертельно оскорбила его, и я была уверенна, что, отойдя от приступа злости, он обязательно это вспомнит. Бедная моя девочка!.. Её хрупкая, чистая жизнь висела на волоске, который мог легко оборваться по капризной воле Караффы...
Какое-то время я старалась ни о чём не думать, давая своему воспалённому мозгу хоть какую-то передышку. Казалось, не только Караффа, но вместе с ним и весь знакомый мне мир сошёл с ума... включая мою отважную дочь. Что ж, наши жизни продлились ещё на неделю... Можно ли было что-либо изменить? Во всяком случае, в данный момент в моей уставшей, пустой голове не было ни одной более или менее нормальной мысли. Я перестала что-либо чувствовать, перестала даже бояться. Думаю, именно так чувствовали себя люди, шедшие на смерть...
Могла ли я что-либо изменить за какие-то короткие семь дней, если не сумела найти «ключ» к Караффе за долгие четыре года?.. В моей семье никто никогда не верил в случайность... Потому надеяться, что что-либо неожиданно принесёт спасение – было бы желанием ребёнка. Я знала, что помощи ждать было неоткуда. Отец явно помочь не мог, если предлагал Анне забрать её сущность, в случае неудачи... Мэтэора тоже отказала... Мы были с ней одни, и помогать себе должны были только сами. Поэтому приходилось думать, стараясь до последнего не терять надежду, что в данной ситуации было почти что выше моих сил...
В комнате начал сгущаться воздух – появился Север. Я лишь улыбнулась ему, не испытывая при этом ни волнения, ни радости, так как знала – он не пришёл, чтобы помочь.
– Приветствую тебя, Север! Что привело тебя снова?.. – спокойно спросила я.
Он удивлёно на меня взглянул, будто не понимая моего спокойствия. Наверное, он не знал, что существует предел человеческого страдания, до которого очень трудно дойти... Но дойдя, даже самое страшное, становится безразличным, так как даже бояться не остаётся сил...
– Мне жаль, что не могу помочь тебе, Изидора. Могу ли я что-то для тебя сделать?
– Нет, Север. Не можешь. Но я буду рада, если ты побудешь со мною рядом... Мне приятно видеть тебя – грустно ответила я и чуть помолчав, добавила: – Мы получили одну неделю... Потом Караффа, вероятнее всего, заберёт наши короткие жизни. Скажи, неужели они стоят так мало?.. Неужели и мы уйдём так же просто, как ушла Магдалина? Неужели не найдётся никого, кто очистил бы от этой нелюди наш мир, Север?..
– Я не пришёл к тебе, чтобы отвечать на старые вопросы, друг мой... Но должен признаться – ты заставила меня передумать многое, Изидора... Заставила снова увидеть то, что я годами упорно старался забыть. И я согласен с тобою – мы не правы... Наша правда слишком «узка» и бесчеловечна. Она душит наши сердца... И мы, становимся слишком холодны, чтобы правильно судить происходящее. Магдалина была права, говоря, что наша Вера мертва... Как права и ты, Изидора.
Я стояла, остолбенело уставившись на него, не в силах поверить тому, что слышу!.. Был ли это тот самый, гордый и всегда правый Север, не допускавший какой-либо, даже малейшей критики в адрес его великих Учителей и его любимейшей Мэтэоры?!!
Я не спускала с него глаз, пытаясь проникнуть в его чистую, но намертво закрытую от всех, душу... Что изменило его столетиями устоявшееся мнение?!. Что подтолкнуло посмотреть на мир более человечно?..
– Знаю, я удивил тебя, – грустно улыбнулся Север. – Но даже то, что я открылся тебе, не изменит происходящего. Я не знаю, как уничтожить Караффу. Но это знает наш Белый Волхв. Хочешь ли пойти к нему ещё раз, Изидора?
– Могу ли я спросить, что изменило тебя, Север? – осторожно спросила я, не обращая внимания на его последний вопрос.
Он на мгновение задумался, как бы стараясь ответить как можно более правдиво...
– Это произошло очень давно... С того самого дня, как умерла Магдалина. Я не простил себя и всех нас за её смерть. Но наши законы видимо слишком глубоко жили в нас, и я не находил в себе сил, чтобы признаться в этом. Когда пришла ты – ты живо напомнила мне всё произошедшее тогда... Ты такая же сильная и такая же отдающая себя за тех, кто нуждается в тебе. Ты всколыхнула во мне память, которую я столетиями старался умертвить... Ты оживила во мне Золотую Марию... Благодарю тебя за это, Изидора.
Спрятавшись очень глубоко, в глазах Севера кричала боль. Её было так много, что она затопила меня с головой!.. И я никак не могла поверить, что наконец-то открыла его тёплую, чистую душу. Что наконец-то он снова был живым!..
– Север, что же мне делать? Разве тебе не страшно, что миром правят такие нелюди, как Караффа?..
– Я уже предложил тебе, Изидора, пойдём ещё раз в Мэтэору, чтобы увидеть Владыко... Только он может помочь тебе. Я, к сожалению, не могу...
Я впервые так ярко чувствовала его разочарование... Разочарование своей беспомощностью... Разочарование в том, как он жил... Разочарование в своей устаревшей ПРАВДЕ...
Видимо, сердце человека не всегда способно бороться с тем, к чему оно привыкло, во что оно верило всю свою сознательную жизнь... Так и Север – он не мог так просто и полностью измениться, даже сознавая, что не прав. Он прожил века, веря, что помогает людям... веря, что делает именно то, что, когда-то должно будет спасти нашу несовершенную Землю, должно будет помочь ей, наконец, родиться... Верил в добро и в будущее, несмотря на потери и боль, которых мог избежать, если бы открыл своё сердце раньше...
Но все мы, видимо, несовершенны – даже Север. И как бы не было больно разочарование, с ним приходится жить, исправляя какие-то старые ошибки, и совершая новые, без которых была бы ненастоящей наша Земная жизнь...
– Найдётся ли у тебя чуточку времени для меня, Север? Мне хотелось бы узнать то, что ты не успел рассказать мне в нашу последнюю встречу. Не утомила ли я тебя своими вопросами? Если – да, скажи мне, и я постараюсь не докучать. Но если ты согласен поговорить со мной – ты сделаешь мне чудесный подарок, так как то, что знаешь ты, мне не расскажет уже никто, пока я ещё нахожусь здесь, на Земле…
– А как же Анна?.. Разве ты не предпочитаешь провести время с ней?
– Я звала её... Но моя девочка, наверное, спит, так как не отвечает... Она устала, думаю. Я не хочу тревожить её покой. Потому, поговори со мною, Север.
Он печально-понимающе посмотрел мне в глаза и тихо спросил:
– Что ты хочешь узнать, мой друг? Спрашивай – я постараюсь ответить тебе на всё, что тебя тревожит.
– Светодар, Север... Что стало с ним? Как прожил свою жизнь на Земле сын Радомира и Магдалины?..
Север задумался... Наконец, глубоко вздохнув, будто сбрасывая наваждение прошлого, начал свой очередной захватывающий рассказ...
– После распятия и смерти Радомира, Светодара увезли в Испанию рыцари Храма, чтобы спасти его от кровавых лап «святейшей» церкви, которая, чего бы это ни стоило, пыталась найти и уничтожить его, так как мальчик являлся самым опасным живым свидетелем, а также, прямым продолжателем радомирова Дерева Жизни, которое должно было когда-нибудь изменить наш мир.
Светодар жил и познавал окружающее в семье испанского вельможи, являвшегося верным последователем учения Радомира и Магдалины. Своих детей, к их великой печали, у них не было, поэтому «новая семья» приняла мальчика очень сердечно, стараясь создать ему как можно более уютную и тёплую домашнюю обстановку. Назвали его там Амори (что означало – милый, любимый), так как своим настоящим именем называться Святодару было опасно. Оно звучало слишком необычно для чужого слуха, и рисковать из-за этого жизнью Светодара было более чем неразумно. Так Светодар для всех остальных стал мальчиком Амори, а его настоящим именем звали его лишь друзья и его семья. И то, лишь тогда, когда рядом не было чужих людей...
Очень хорошо помня гибель любимого отца, и всё ещё жестоко страдая, Светодар поклялся в своём детском сердечке «переделать» этот жестокий и неблагодарный мир. Поклялся посвятить свою будущую жизнь другим, чтобы показать, как горячо и самозабвенно любил Жизнь, и как яростно боролся за Добро и Свет и его погибший отец...
Вместе со Светодаром в Испании остался его родной дядя – Радан, не покидавший мальчика ни ночью, ни днём, и без конца волновавшийся за его хрупкую, всё ещё несформировавшуюся жизнь.