А. Т. Твардовский «По праву памяти»: анализ поэмы. Анализ стихотворения Александра Твардовского «Признание
Анализ стихотворения Александра Твардовского. Люди живут, люди умирают… И никто в этом не виноват. Ничто не вечно. Но страшно, обидно, когда человек умирает не от непобедимой болезни или от старости, а от пули, мины, бомбы. И друг, вернувшийся с войны, не может смотреть в глаза родственникам своих погибших товарищей. Почему? Что заставляет его отводить в сторону взгляд? Стыд? Стыд за то, что он выжил, а они погибли? За то, что он пришел домой, а они «остались там»? Тяжкие раздумья терзают человека, потерявшего на поле боя своих друзей. Мысль мечется, не находя ответа - почему, зачем? По чьей вине «они - кто старше, кто моложе - остались там…»?
И даже рифма как бы тоже ищет выхода, ответа. В начале в первых двух строчках, где только исток раздумий автора, и рифма более спокойная, парная: «вины - войны». С развитием главной мысли стихотворения и рифма усложняется, концентрируется на строчке «я их мог, но не сумел сберечь». Рифма становится более упорной, более глубокой, она передаёт смятение, острое раздумье, горькие мысли самого автора, тоже прошедшего дорогами войны. Само построение стихотворения подчёркивает развитие мысли. В начале - предложение маленькое, сжатое. Поэт как бы оправдывается (нет, не то слово), заверяет нас, да и в основном самого себя в том, что вины нет. Но ведь и друзей нет: «не пришли домой». Кольцевая рифма во втором предложении подчёркивает замкнутость этого круга - круга человеческого горя. Заключительное «все же», трижды повторенное, символизирует нескончаемость воспоминаний, бесконечность ответственности, взятой на себя выжившими. Ответственность за невер- нувшихся, за их стариков и осиротевших детей. И горькие мысли, которыми полна минута раздумий, находят выход в этом «всё же». Здесь сконцентрирована идея стихотворения. Всего в двух словах.
«Краткость - сестра таланта», - писал Чехов. И это очень верно. Особенно в поэзии. Можно написать балладу, поэму и не сказать ничего, а можно всего лишь двумя предложениями создать реквием миллионам не вернувшихся с войны. В них вылилась вся изболевшаяся душа поэта и его народа. Радость победы не может полностью заглушить боль утраты. И люди, прошедшие в солдатских сапогах от Волги до Берлина, это понимают.
Друзья, оставшиеся на тех дорогах, не забываются. Они не канули в неизвестность - они твёрдым шагом вошли в бессмертие - в вечность с чистой совестью и душой. Они стали частью нашей общечеловеческой памяти, героями опер, фильмов, спектаклей, картин, стихотворений. Одно из них написано Твардовским. Маленькое, оно вобрало в себя боль и память, угрызения совести и беспощадность войны. Заключительное «всё же» будто поднимает стихотворение над землею и уносит его туда, где, по словам другого поэта-фронтовика, Михаила Светлова, «небо полнится голосами тех, кто жил и любил на земле».
Замысел создания произведения о неунывающем бойце Васе Тёркине возник у Твардовского ещё во время финской кампании, когда он был военным корреспондентом. В редакции газеты «На страже Родины» решили создать комикс о бойце, а Твардовскому было поручено вступительное слово, в котором определится характер героя и манера общения с читателем. Стихотворение «Вася Тёркин» было напечатано в 1940 г, а затем появилась книжка «Вася Тёркин на фронте».
Весной 1941 г. были написаны первые главы поэмы «Василий Тёркин» и напечатаны в газете «Красноармейская правда» в четырёх сентябрьских номерах 1942 г. В том же году эти главы вышли отдельной книгой. В последующие три года поэма многократно перерабатывалась, в неё добавлялись новые главы. Последнюю главу Твардовский написал летом 1945 г.
Литературное направление и жанр
Поэма относится к литературному направлению реализма, описывает типичного героя в типичных обстоятельствах. Не зря в одной из глав появляется второй Тёркин, который уверен, что книга о нём, да и в каждом взводе есть свой Тёркин.
Сам Твардовский определил жанр произведения как «книга про бойца без начала и конца». Это очень точная характеристика особенностей лиро-эпического жанра поэмы, основанная на целях поэта.
Он решил «писать не поэму, повесть или роман в стихах», потому что отказался от последовательно развивающегося сюжета. Многожанровую природу произведения, которое довольно формально относят к жанру поэмы, Твардовский осознавал и определял в нём наличие следующих жанров: лирика, публицистика, песня, поучение, анекдот, присказка, разговор по душам, реплика к случаю. Твардовский ещё не упомянул былину и сказку, влияние которой особенно чувствуется в главах «Солдат и смерть», «От автора», «Два солдата».
Из литературных предшественников поэмы можно указать народные поэмы Некрасова и «Евгения Онегина» Пушкина, в котором автор – товарищ главного героя, взявшийся описать его жизнь. Если «Евгений Онегин» - энциклопедия русской жизни, то «Василий Тёркин» - энциклопедия военной жизни, жизни народа на войне и во время войны. Даже «Война и мир» Толстого созвучна «Василию Тёркину». Приметы героической эпопеи в повести – всестороннее изображение войны (бой, быт, фронт и тыл, подвиги и награды, жизнь и смерть). Кроме того, «Василий Тёркин» - хроника, которую можно писать «без начала и конца, без особого сюжета».
Тема, основная мысль и композиция
Поэма об обычном бойце Василии Тёркине, пехотинце, прошедшем всю войну и дошедшем до Берлина. Тёркин пережил все военные тяготы, трижды был ранен и однажды чуть не умер, мёрз и голодал, отступал и шёл в атаку, но не проявлял малодушия и был душой своего взвода, роты, батальона. Твардовскому недаром писали письма воины-бойцы, рассказывая, что Тёркин был именно в их взводе. Тема Великой Отечественной – жизнь на войне простого бойца, народа и всей Родины.
Основная мысль стихотворения в святости и праведности боя за жизнь и свободу родной земли. Эта идея многократно повторяется рефреном в нескольких главах. В этой праведной борьбе на фронте и в тылу, в тяжёлое время, очень нужен такой неунывающий Тёркин, а каждый боец должен искать в себе этот источник оптимизма и надежды, а также героизма.
В поэме отдельные главы слабо связаны между собой по сюжету, даже не во всех есть главный герой, а в некоторых Василий Тёркин играет эпизодическую роль. Как говорил сам Твардовский, это «стихи, а всё понятно». Таки образом, эпичность достигается благодаря широкому изображению жизни человека на войне, повествованию простым и доступным языком. Лирические элементы поэмы традиционны. Это главы «От автора», в которых автор описывает своё отношение к войне, к герою и к произведению. Есть в поэме и пейзажи, и лирические отступления, и внутренние монологи, раскрывающие душу героев, и рассуждения героев и автора.
Предмет изображения в каждой главе свой. Поскольку Твардовский писал свои главы прямо в военной обстановке, то они хронологически соответствуют течению войны (отступление – наступление – победное движение на Запад). В то же время главы раскрывают хронику жизни на войне главного героя. «На привале» - о том, как Тёркин попал в свою часть. «Перед боем» - о выходе Тёркина из окружения. «Переправа» - о неучтённом подвиге героя, переплывшего реку. «Тёркин ранен» - о ранении Тёркина в руку и спасении его танкистами. «Поединок» - о рукопашной с немцем. «Кто стрелял?» - о подвиге Тёркина, сбившего из винтовки самолёт. «Генерал» - о вручении Тёркину награды. «Бой в болоте» - о многодневном взятии населённого пункта «Борки». «В наступлении» - о том, как Тёркин повёл в наступление взвод после смерти командира. «Смерть и воин» - о тяжёлом ранении Тёркина в ногу. «По дороге на Берлин» - о движении Тёркина от западной границы до Германии.
Хотя поэма в целом не имеет завершённого сюжета, каждая из 30 глав закончена сюжетно и композиционно. Твардовский стремился в каждой высказаться до конца и заботился о тех читателях, которые не доживут до следующей главы. Отдельные главы близки то к героической балладе, то к лирическим стихам, то к сюжетным стихотворениям.
Герои и образы
В центре повествования – Василий Тёркин, крестьянин из-под Смоленска, начавший воевать рядовым в пехоте, но за время войны совершивший героические поступки, награждённый орденом. Тёркин – воплощение всего русского народа, русского характера, неунывающий оптимист, притерпевшийся к тяготам военного быта, шутник и балагур, но сентиментальный парень. Тёркин не забывает поддержать и помочь, но и совершает подвиги. Он боится смерти и имеет недостатки. Герой символизирует каждого человека, весь народ-победитель.
Подобно фольклорному, сказочному герою или богатырю, Тёркин защищён от гибели, пуля или бомба по нему ещё не нашлась. Герой остаётся невредим «под огнём косым, трёхслойным, под навесным и прямым». Ранения, даже тяжёлые, заживают на герое легко. А уж в тех случаях, когда боец лежит, истекая кровью, на помощь приходят боевые товарищи, потому что самая святая и чистая дружба – военная. Так происходит, когда Тёркин ранен в руку и его подбирают танкисты («Тёркин ранен»), когда Тёркин ранен в ногу после наступления и спасён похоронной командой («Смерть и воин»).
Во второй главе «От автора» Твардовский опровергает слухи о гибели своего героя как несостоятельные и несуразные: «Неподвержен Тёркин смерти, коль войне не вышел срок». Здесь же Твардовский описывает Тёркина, с одной стороны, как литературного героя, который переживёт самого автора, с другой – как типичного и обычного русского человека, который изведал всё худое, терял родимый край, при этом не только не унывал, но и подбадривал остальных. Тяготы может пережить только тот, кому «нипочём труды и муки, горечь бедствий и потерь».
В этой главе, написанной в переломное время войны, Твардовский делает фамилию Тёркина говорящей. Это не просто тёрка, острое слово и шутка. Тёркин повторяет два девиза: «Не унывай» и «Перетерпим, перетрём». На этих двух китах народного характера покоится победа русского народа.
Ещё одна причина непобедимости Тёркина – его богатырская природа. Тёркин – богатырь не сказочный, а былинный. Это не фантастический герой, а человек, чьё призвание – защита родной Русской земли, которую он прошёл пешком. Твардовский перечисляет все черты такого бойца-богатыря, которые часто противоположны: простой, опасающийся в бою, но весёлый, твёрдый и гордый, серьёзный и потешный, ко всему привыкший, святой и грешный.
Определение «русский чудо-человек» не делает героя сказочным или волшебным. Наоборот, Твардовский каждого читателя превращает в своего героя и богатыря.
Несколько глав «От автора» и глава «О себе» посвящены автору, который не выпячивает себя, признавая первенство в поэме Тёркина. Автор – только земляк героя, впрочем, их судьбы похожи.
Поэма как энциклопедия жизни народа-освободителя изображает разные народные типы. Это командир, который, зайдя в отступлении домой, не спал ни с женой, ни один, а рубил дрова, стараясь ей помочь. Героями показаны спасшие Тёркина танкисты, которые потом, в другой главе, дарят Тёркину гармонь убитого командира, фольклорные дед и баба, сначала провожавшие отступающие войска, а потом встречавшие при наступлении.
Твардовский подчёркивает и выделяет подвиг русской женщины, находящейся в тылу. Она привечает не только своего мужа, но и его товарищей-бойцов, она провожает на войну сына или мужа, пишет ему письма и даже смиряет свой плохой характер, чтобы радовать мужа на фронте. Автор кланяется и «доброй женщине простой», и матери-солдатке, которая, воплощая всех матерей, получает награду за страдания в виде материального добра (лошадка с подводой, перина, домашняя утварь, коровка, овечка). Девчонки для героев – воспоминание о мирной жизни, которую все вынуждены были оставить. Быть рядом с девушкой, хороша она собой или нет, – награда для воина. Именно девушкам Тёркин стремится показать свою воображаемую медаль, именно безвестной санитарке, которая подарила ему шапку при перевязке, он обязан спасением.
Ни одной фамилии, кроме Тёркина, не упомянуто в поэме. И это неспроста, если герои – всякий и каждый. Немного также сказано о врагах. Они показаны как бы общим планом. Подробно прописан только немец, с которым Тёркин сражался врукопашную. В нём, как и в других немецких врагах, подчёркиваются сытость, холёность, размеренность и точность, забота о здоровье. Но эти, в общем, положительные качества вызывают омерзение и отвращение, как чесночный запах изо рта. Другие вскользь упомянутые немцы достойны только насмешек и жалости, но не страха или благоговения.
Героями поэмы становятся даже предметы – постоянные спутники солдата в войне: шинель, оду которой поёт Твардовский, гармонь и кисет, баня, вода и пища.
Художественное своеобразие
Изображая фольклорного добра молодца, Твардовский использует фольклорные сюжеты. В главе «Два солдата» улавливается сюжет сказки «Суп из топора». В главе «Солдат и Смерть» - сюжет сказки о солдате и чёрте. Твардовский использует пословицы и поговорки: лишь бы дети были здоровы, пушки к бою едут задом, делу время – час потехе. Кроме того, строки многих народных и авторских песен вошли в текст: «Три танкиста», «Москва майская», «По долинам и по взгорьям», «Походная песня» Пушкина .
Многие выражения поэмы стали афоризмами: «Бой идёт святой и правый, смертный бой не ради славы, ради жизни на земле», «Мне не надо, братцы, ордена», «У войны короткий путь, у любви – далёкий».
Почти в каждой главе трагическое и смешное перемежаются, как и лирические и эпические отрывки. Но несколько глав более смешные, чем грустные: «В бане», «О награде». Рассказ идёт то от имени автора, то от имени Тёркина, не меняется только точка зрения на войну, на своих и врагов.
Строфы, размер и рифмовка
Почти вся поэма написана разговорным четырёхстопным хореем, передающим шаг пехотинца. Находкой Твардовского стали строфы с разным количеством строк (от двух до десяти). Твардовский завершал строфу вместе с каждой отдельной мыслью. Рифмовка в пределах строфы разнообразная: неупорядоченно чередуется смежная и перекрёстная. Некоторые строки могут не иметь рифмы или рифмоваться по три строки.
Сами рифмы часто неточные, ассонансные или диссонансные. Всё это разнообразие рифмовок и строф служит одной цели – приблизить речь к разговорной, сделать стихи понятными и живыми. С этой же целью Твардовский отдаёт предпочтение простой бытовой лексике, просторечным выражениям и грамматическим конструкциям (использование предлога про вместо о). Он говорит просто даже о патетическом, речь его героя и автора подобны и просты.
"Книга про бойца" ("Василий Теркин") Александра Твардовского стала народной книгой во время войны, потому что ее автору удалось рассказать о войне устами солдата, на котором всегда держались и будут держаться величие России и ее свобода. Даже такой сверхстрогий ценитель, как И. А. Бунин, откровенно враждебно относившийся к советской литературе, восхищался "Теркиным" и талантом его автора. Особенности военного времени определили художественное своеобразие поэмы: она состоит из отдельных глав, сюжетно не связанных между собой ("На войне сюжета нету", - говорит автор), каждая из которых повествует о каком-то эпизоде из боевой жизни главного героя. Такая композиция произведения вызвана еще и тем, что оно печаталось во фронтовых газетах, на отдельных листовках, и читатель не имел возможности следить за сюжетом - кто его знает, попадет ли к нему "продолжение" истории Тёркина, ведь война есть война, тут загадывать нельзя...
Анализ главы "Переправа"
В главе "Переправа" Твардовский определяет отличие этой войны от всех предыдущих: "Бой идет святой и правый. Смертный бой не ради славы, Ради жизни на земле". В этих словах выражается авторская позиция, авторская оценка происходящего, определяющая и его взгляд на события и героев, и его отношение к ним. Подвиг Тёркина, описанный в этой главе, стал составной частью общего подвига "ребят", выполнивших свое задание ценой потерь: "Этой ночи след кровавый В море вынесла волна". "Вцепившийся" в правый берег "первый взвод" не оставлен на произвол судьбы, о нем помнят и переживают, ощущая свою вину: "Словно в чем-то виноваты, Кто на левом берегу". И в этот драматический момент, когда судьба оставшихся на чужом берегу бойцов неизвестна, появляется Тёркин, переплывший зимнюю реку ("Да, вода.. Помыслить страшно. Даже рыбам холодна") для того, чтобы сообщить "Взвод на правом берегу Жив-здоров назло врагу!". После того, как он сообщает о готовности первого взвода "переправу обеспечить", Теркин возвращается к боевым товарищам, снова подвергая себя смертельной опасности, потому что товарищи его ждут - и он должен вернуться.
Анализ главы "Два солдата"
Глава "Два солдата" в юмористическом духе показывает связь поколений, на которой держится боевой дух армии. Теркин, солдат войны нынешней, и "дед-хозяин", отвоевавший свое, отдавший свой долг отечеству, быстро находят общий язык, и происходит это не только потому, что Тёркин легко и просто решает все "хозяйственные проблемы", а потому, что оба они - защитники Родины, и их разговор - "разговор... солдатский". Этот полушутливый разговор, в котором каждый из собеседников норовит "подколоть" другого, на самом деле касается очень важной темы - исхода нынешней войны, самого главного вопроса, который только может волновать сейчас любого русского человека: "Отвечай: побьём мы немца Или, может, не побьем?". Его, вопрос этот, задаёт Тёркину старый солдат, и ответ Теркина, данный им тогда, когда солдат, готовясь уходить, был уже "у самой двери", короток и точен: "Побьём, отец...". Здесь автор замечательно использует знаки препинания: троеточие в конце предложения лишает этот ответ "казённого патриотизма", оно показывает, что Теркин знает, сколь трудным будет путь к победе, но и уверен также, что победа обязательно наступит, что русский солдат сумеет ее добиться. От такой интонации раздумья и уверенности одновременно слова героя приобретают особое значение, становятся особенно весомыми. Автор заканчивает явно юмористическую главу (одно предложение Тёркина "помочь" старухе жарить сало чего стоит!) серьезными, выстраданными словами героя, которые доходят до сердца читателя и становятся его собственным убеждением в победе.
Анализ главы "Поединок"
Глава "Поединок" имеет в поэме "Василий Теркин" особое значение, потому что в ней автор показывает рукопашный бой, схватку Тёркина один на один с немцем, который "был силен и ловок, Ладно скроен, крепко сшит", но в этой схватке как бы в обобщенных, но индивидуальных образах сошлись Россия и Германия, их армии: "Как на древнем поле боя, Грудь на грудь, что щит на щит, - Вместо тысяч бьются двое, Словно схватка всё решит". Получается, что от исхода этого поединка Василия Тёркина зависит исход всей войны, и герой это понимает, он отдаёт этой схватке все силы, он готов умереть, но только вместе с врагом. Описание поединка местами как бы носит былинный характер, местами - натуралистический, но герой знает, что его моральное превосходство над врагом ("Человек ты? Нет. Подлец!", - говорит Тёркин о немце и доказывает это, описывая "подвиги" этого вояки) должно ему помочь, он ощущает могучую поддержку всей страны, всего народа: "Бьется насмерть парень бравый. Так что дым стоит сырой, Словно вся страна-держава Видит Теркина: - Герой!" Твардовский показывает, что истоки мужества и героизма русского солдата кроются именно в этом - в ощущении и понимании своего единства с народом, в осознании себя как части народа, что делает невозможным отступление в бою, каким бы трудным этот бой ни был.
Анализ главы "Кто стрелял?"
Глава "Кто стрелял?" начинается с описания пейзажа, "вечера дивного", который принадлежит не войне, а мирной жизни, и этот вечер "растревожил" солдат, привыкших к войне и сейчас как бы вернувшихся в ту мирную жизнь, ради которой они воюют. Они как бы переносятся в эту мирную жизнь, но "со страшным ревом" появляется немецкий самолет, который несет с собой смерть, и картины мирной жизни отступают перед страхом смерти: "Вот сейчас тебе и крышка, Вот тебя уже и нет". Однако автор, понимая причины этого страха, все же не может согласиться с тем, что русскому солдату пристало бояться смерти: "Нет, товарищ, зло и гордо, Как закон велит бойцу, Смерть встречай лицом к лицу...". И на его слова откликается один из солдат, который "бьет с колена Из винтовки в самолет", и этот "бой неравный, бой короткий" заканчивается тем, что немецкий самолет "штопором" врезается в землю! Великолепна деталь: "Сам стрелок глядит с испугом: Что наделал невзначай"! Глава заканчивается словами Теркина, обращенными к сержанту, сказавшему, что "парню счастье, Глядь - и орден, как с куста": "- Не горюй, у немца этот - Не последний самолет...", и юмор автора помогает избежать ненужных рассуждений о героизме, о подвиге, который и в самом деле совершил Тёркин, причем автор показывает, что подвиг героя не в том, что он сбил самолёт (это как раз и могло быть случайностью), а в том, что он сумел преодолеть свой страх, бросить вызов смерти и победить ее.
Анализ главы "Смерть и воин"
Одна из самых психологически глубоких глав поэмы "Василий Теркин" Твардовского - глава "Смерть и воин", в которой автор показывает героя в едва ли не самый трудный момент его жизни: Тёркин тяжело ранен, он бредит, и в этом бреду к нему приходит Смерть, с которой он разговаривает и которая убеждает его, чтобы он сам отказался от жизни: "Нужен знак один согласья, Что устал беречь ты жизнь, Что о смертном молишь часе…". Полная капитуляция героя - если он сам станет просить Смерть "забрать" его, поэтому она уговаривает его отказаться от борьбы за жизнь, объясняя, что может так статься, что его подберут, и "пожалеешь, что не умер Здесь, на месте, без хлопот..." Ослабевший герой вроде бы и сдаётся на уговоры Смерти ("‘И со Смертью Человеку Спорить стало выше сил"), однако он хочет выторговать у нее хотя бы один день "погулять среди живых", но она отказывает ему в этом. Этот отказ воспринимается героем как знак того, что он должен продолжать бороться за жизнь: " - Так пошла ты прочь, Косая, Я солдат ещё живой". Эти слова героя не были восприняты Смертью всерьез, она была уверена, что никуда он от неё не денется, она даже готова пойти следом за бойцами из похоронной команды, которые стали санитарами и доставляют раненого в санбат. Разговоры солдат - полуживого и тех, кто спасает его ("Берегут, несут с опаской"), отдавая ему свои рукавицы и тепло своих душ, заставили Смерть "впервые" подумать о том, что она не всемогуща, что ее сила должна отступить и отступает перед силой людских душ, перед силой солдатского братства, поэтому ей приходится "нехотя" давать "отсрочку" раненому, которого из ее рук вырывают такие же простые солдаты, как и он сам. В этой главе произведения Твардовского "Василий Теркин", анализ которого мы провели, автор сумел показать непоколебимую силу солдата, который никогда не будет одинок и всегда может рассчитывать на помощь и поддержку товарищей по оружию, по общей борьбе за свободу Родины.
Произведение «По праву памяти» правдиво рассказывает о тяжелом времени. В нем явственно слышатся отголоски прошлого, страшная участь, которую уготовил своим детям «отец народов». Поэма Твардовского родилась как акт протеста и даже своим названием взорвала страшное молчание, которое покрывало преступления сталинского режима.
История создания
Со времени написания произведения и начнем целостный анализ «По праву памяти». Написано оно было в 1966-1969 годы. Автор пытается опубликовать свое творение на страницах «Нового мира». Но цензура настойчиво не пропускает поэму к печати. Критика Сталина в эти годы сменилась полным забвением и умолчанием. Твардовский так и не увидел поэму в печати. Новое произведение задумывалось как дополнение к работе «За далью - даль». Позже оно стало самостоятельным. Как покажет детальный анализ по главам, «По праву памяти» Твардовского - это произведение, которое отразило реакцию автора на политическую обстановку 60-х годов.
Публикации «Нового мира» приобретали явный оппозиционный характер. В 1968 году советские танки появились на улицах Праги, и в тетради Твардовского появилась запись: «Как в 45-м нас встречала Прага, и как встречает в 68-м». Писатель осудил эту акцию и не поставил подпись под письмом к чехословацким писателям. Это поступок с большой буквы - гражданский, человеческий. Но у чиновников это вызвало раздражение, и они буквально ополчились на журнал и главного редактора. Почему опубликовать эту поэму в те годы было немыслимо, покажет детальный анализ. «По праву памяти» - работа, которая была опубликована в журнале «Знамя» лишь в 1987 году.
Жанровые и композиционные особенности
В произведении три части, которым предшествует небольшое вступление. Многие литературоведы называют произведение Твардовского триптихом. Так же в процессе работы его называл и сам автор. Журнал «Знамя», опубликовавший впервые эту поэму, определил ее жанр, как лирическая поэма. В окончательном варианте обозначение «триптих» было снято, и частям поэмы были даны заголовки. Это подчеркивает сюжетно-психологическую составляющую произведения Твардовского «По праву памяти». Анализ по главам, который мы сейчас рассматриваем, покажет, что эмоциональный подтекст поэмы очень глубок. Это исповедь-покаяние, обращение, обвинение. Цельность поэме придает сам автор и монологическая форма повествования. Произведение открывается вступлением, в котором выражается жизненное кредо писателя.
Первая часть
Продолжим анализ «По праву памяти» Твардовского и рассмотрим первую главу произведения. В ходе работы над поэмой автор решил включить сюда эпизод отъезда из родного дома, фрагмент, который под названием «На сеновале» появился еще до публикации произведения. Это стихотворение и составило первую часть «Перед отлетом».
Писалось оно как юности и создавало атмосферу доверительности, когда ведутся разговоры о самом сокровенном. Автор точно передает чувства юности - надежды и устремления молодых героев. Двое деревенских юношей полны надежд и собираются в путь, «кидая наше захолустье». Ими движут высокие помыслы - «мы жили замыслом заветным», юношеский максимализм - «неведом сомненья дух» и романтическая мечта - «мы сами ждали только счастья».
Вторая часть
Анализ поэмы «По праву памяти» по главам продолжим словами, которые «обронил в кремлевском зале» Сталин, и они были восприняты многими людьми как избавление от «несмываемой метки» - «сын за отца не отвечает». Вторая часть произведения называется так же. Слова «отца народов» оказались обманом, и Твардовский отображает, как аморальны и бесчеловечны эти слова «для виновных без вины».
Повторяясь, они приобретают совершенно новое эмоциональное и смысловое значение в произведении «По праву памяти». Анализ показывает, что ровно в пять слов автор вписывает судьбы крестьян, искалеченных «великим переломом», целые народы, брошенные в изгнание, судьбы людей, которым пришлось оплатить вдвойне просчеты «великого полководца».
Третья часть
Продолжаем анализ «По праву памяти» Твардовского. Последняя глава поэмы «О памяти» передает мысли автора и мотивы, заявленные в ее названии: «забыть велят безмолвно». Она написана в свободной манере. В ней автор поднимает много вопросов: отголоски споров, которые велись в редакции «Нового мира», когда они отстаивали право литературы - говорить правду. «Забыть велят и просят - память под печать». Все строки текста создают целостное представление и построены на мироощущении автора, который ясно выражает свою позицию. «Все знают все; беда с народом!» Твардовский меряет все высшими для него критериями - «правдой сущей», «памятью правдивой» и совестью. Ключевыми словами третьей части являются: быль, правда, память, боль.
Как показал анализ «По праву памяти», слова Твардовского говорят каждому, что за свое время отвечаем только мы, и каждый из нас в долгу перед прошлым. Какой бы ни была правда горькой, и как бы ни хотели ее «в забвенье утопить», каждый должен знать правду, чтобы уберечься от повторения страшных и преступных ошибок. Поэтому поэт меряет все «памятью правдивой», поскольку без нее сопричастности к жизни не бывает. За героем произведения стоит поэт-гражданин, который учит нас высокой нравственности, милосердию и гражданственности. Быть теми людьми, которые «не прячут глаз».
С годами в творчестве Твардовского все большее место занимает лирика.
Его стихи 30-х гг., составившие так называемую «Сельскую хронику», были еще продиктованы, как беспощадно определил позже в дневниках он сам, «восторженной и безграничной верой в колхозы, желанием видеть в едва заметном или выбранном из всей сложности жизни то, что свидетельствовало бы о близкой, незамедлительной победе этого дела». И все же среди произведений тех лет «Сельская хроника» выделялась пристальным, уважительным отношением к людям запоминающимися образами деревенских тружеников: скромного печника Ивушки и деда Данилы, весельчака и мудреца, героя цикла стихотворений, несколько предварявшего будущего Василия Теркина.
Разнообразны произведения Твардовского, вошедшие в его «Фронтовую хронику» (1941-1945). Это и публицистические агитационные стихотворные «листовки» («Бойцу Южного фронта», «Партизанам Смоленщины», «Зима на фронте»), и сюжетные «новеллы» о героях войны и их подвигах («Сержант Василий Мысенков», «Рассказ танкиста», «Дом бойца», «Награда»), и картины солдатского быта («Когда пройдешь путем колонн...», «Армейский сапожник», «Ночлег»). Некоторые из стихов прямо перекликаются с отдельными эпизодами «Василия Теркина» и «Дома у дороги» («Баллада о товарище», «В пути»).
С течением времени лирика Твардовского заметно эволюционирует, тяготея ко все большей углубленности, напряженному раздумью, краткости и отточенности поэтической формы. В этом смысле характерны пейзажная зарисовка «Ноябрь» (1943) и особенно «Две строчки» (1943) - мучительное воспоминание об убитом еще в финскую войну «бойце-парнишке»:
Мне жалко той судьбы далекой,
Как будто мертвый, одинокий,
Как будто это я лежу,
Примерзший, маленький, убитый
На той войне незнаменитой,
Забытый, маленький, лежу.
Сам автор впоследствии определил владевшие им во время войны и после нее мысли и чувства как «навечное обязательство живых перед павшими за общее дело, невозможность забвенья, неизбывное ощущение как бы себя в них, а их в себе». Это стало главенствующим мотивом его послевоенной лирики и проявилось уже в стихотворении «Я убит подо Ржевом» (1945-1946). Написанное от лица безымянного солдата, оно звучало как нравственная заповедь, наказ живым:
Невозможности «прожить... в своем отдельном счастье», отрешась от мыслей о погибших, посвящено и стихотворение «В тот день, когда окончилась война» (1948):
Что ж, мы - трава? Что ж, и они - трава?
Нет, не избыть нам связи обоюдной.
He мертвых власть, а власть того родства,
Что даже смерти стала неподсудна...
В пору, когда главная заслуга в победе над фашизмом приписывалась руководству Сталина, а роль самого народа, его подвиги и жертвы умалялись, эти мотивы творчества Твардовского имели особое значение. «Жестокая память» (так называлось одно из его стихотворений) была одновременно насущно необходимой, восстанавливая справедливость, очищая и облагораживая человеческую душу, помогая осознать свое единство с народом и его судьбой. Этой теме поэт остался верен навсегда, до последних лет сохранив неослабевающее чувство сопричастности трагедии войны и сострадания ко всем ее жертвам:
Я знаю, никакой моей вины
В том, что другие не пришли с войны,
В том, что они - кто старше, кто моложе -
Остались там, и не о том же речь,
Что я их мог, но не сумел сберечь, -
Речь не о том, но все же, все же, все же...
В стихах Твардовского первых послевоенных лет слышались и «одические» мотивы, порожденные естественной гордостью одержанной победой, а также верой в будущее, в успехи в мирном труде («Свет всему свету», «Мост» и другие стихи о Сибири, тесно связанные с замыслом книги «За далью - даль»). При этом поэт твердо придерживается тех нравственных заповедей, которые высказал устами погибшего воина в стихотворении «Я убит подо Ржевом»: «Ликовать - не хвастливо в час победы самой», и в таких стихах, как «Горные тропы» (1960):
Знай и в работе примерной:
Как бы ты ни был хорош,
Ты по дороге не первый
И не последний идешь.
Это перекликалось со сказанным еще в «Василии Теркине»:
От Ивана до Фомы,
Мертвые ль, живые,
Все мы вместе - это мы,
Тот народ, Россия.
Даже поистине небывалое событие - полет Гагарина - осмысляется поэтом как звено всей народной жизни и истории. В стихотворении «Космонавту» (1961) Твардовский вспоминает безымянных летчиков военных лет и заключает:
Так отразилась в доблести твоей
И доблесть тех, чей день погас бесценный
Во имя наших и грядущих дней.
В стихотворении «О прописке» (1951) он назвал свою музу «уживчивой». Ho если она действительно легко «уживается» с самыми разными темами и героями, то чем дальше, тем откровеннее не хочет мириться с ложью, несправедливостью, насилием, глупостью.
В стихотворении «А ты самих послушай хлеборобов...» (1965) едко перечислены все «странности и страсти», испытанные крестьянством за годы советской власти, все сменявшие друг друга «руководящие» и псевдонаучные предписания: «То - плугом пласт ворочай в пол-аршина, то - в полвершка, то - вовсе не паши» и т. п. В стихотворении же «Новосел» (1955-1959), и особенно в цикле «Памяти матери» (1965), Твардовский приближается к переосмыслению роли, которую сыграли в судьбе деревни коллективизация и раскулачивание, ставшие трагическим, незаживающим переломом в жизни миллионов людей.
Te элегически-раздумчивые мотивы, которые возникли еще в предвоенных стихах поэта («Поездка в Загорье», «Матери»), обрели в поздней его лирике несравненно более глубокое, философское звучание. Точно так же, как в изображении войны, Твардовский не закрывает глаз на трагические стороны бытия. Знаменитая теркинская глава «Смерть и Воин» словно бы получает продолжение в стихах «Мне памятно, как умирал мой дед...», «Ты - дура, смерть, грозишься людям...», «На дне моей жизни...». Они полны благодарности за каждый «день бесценный» прожитой жизни, за «беглый век земных красот», как с грустью и вместе с тем с легкой улыбкой над старомодной выспренностью этого выражения сказано в стихотворении «Признание». Веруя в посмертную духовную связь людей и поколений, поэт надеется, что и сам «отметился галочкой» пусть не на громких страницах истории, а запавшим в чьи-то сердца и память «стишком», который переживет даже «время, скорое на расправу».
Мне славы тлен - без интереса
И власти мелочная страсть.
Ho мне от утреннего леса
Нужна моя на свете часть;
От уходящей в детство стежки
В бору пахучей конопли;
От той березовой сережки,
Что майский дождь прибьет в пыли...
(«О сущем»)