Основоположником теории рефлексов является. Развитие рефлекторной теории. Механическая концепция рефлекса

Итак, первым сформулировал рефлекторную теорию Сеченов. Основные ее положения следующие:

Рефлекс - это своеобразная универсальная форма взаимодействия организма и среды, опирающаяся на эволюционную биологию. Сеченов выделял два рода рефлексов:

Постоянные, врожденные, которые осуществляются низшими отделами нервной системы ("чистые" рефлексы).

Изменчивые, приобретаемые в индивидуальной жизни, которые он считал одновременно и физиологическими, и психическими явлениями.

Деятельность нервных центров представляется как непрерывная динамика процессов возбуждения и торможения.

Центры головного мозга могут задерживать или усиливать рефлексы спинного мозга.

Сеченов вводит понятие "физиологического состояния нервного центра", которое непосредственно связано с биологическими потребностями. Состояние центра представляет собой нервный субстрат потребности.

Вводится понятие "ассоциации рефлексов", которое лежит в основе обучения человека и животных.

Однако у Сеченова не хватало экспериментальных подтверждений своих "гениальных догадок". Экспериментально подтвердил и дополнил идеи Сеченова Павлов. Он подкрепил идеи Сеченова научной концепцией условного рефлекса, ввел ее в строгие рамки лабораторного опыта. Можно выделить следующие наиболее важные достижения Павловской теории:

Создан лабораторный метод объективного изучения приспособительной деятельности человека и животных (метод условных рефлексов).

Подчеркивается приспособительно-эволюционный смысл условных рефлексов для животного мира.

Предпринята попытка локализовать процесс замыкания временной связи в коре больших полушарий.

Констатировал наличие в коре б.п. процесса торможения.

Четко сформулировано учение об анализаторах (3 блока в строении любой сенсорной системы).

Сформулировал представление о коре как о мозаике из процессов возбуждения и торможения.

В конце своей жизни выдвинул принцип системности работы головного мозга.

Итак, основные принципы рефлекторной теории Павлова-Сеченова следующие:

Принцип детерминизма (причинности). Этот принцип означает, что любая рефлекторная реакция причинно обусловлена, то есть нет действия без причины. Всякая деятельность организма, каждый акт нервной деятельности вызван определенным воздействием из внешней или внутренней среды.

Принцип структурности. Согласно этому принципу каждая рефлекторная реакция осуществляется при помощи определенных структур мозга. В мозге нет процессов, которые не имели бы материальной основы. Каждый физиологический акт нервной деятельности приурочен к какой-либо структуре.

Принцип анализа и синтеза раздражителей. Нервная система постоянно анализирует (различает) с помощью рецепторов все действующие на организм внешние и внутренние раздражители, и на основе этого анализа формирует целостную ответную реакцию - синтез. В мозге эти процессы анализа и синтеза происходят непрерывно и постоянно. В результате организм извлекает из среды нужную для себя информацию, перерабатывает ее, фиксирует в памяти и формирует ответные действия в соответствии с обстоятельствами и потребностями.

Еще одним важным понятием в физиологии ВНД является понятие нервизма - это концепция, признающая ведущую роль нервной системы в регуляции функций всех органов и тканей организма. Большой вклад в развитие концепции нервизма внесли И.М. Сеченов и особенно Боткин С.П. (1832-1889). Боткин рассматривал различные заболевания как следствия нарушений нормальной нервной регуляции (клинический нервизм).

Рефлекторное понимание психической деятельности — необходимое связующее звено между признанием психической деятельности деятельностью мозга, неотделимой от него, и пониманием ее как отражения мира. Рефлекторным пониманием деятельности мозга эти два фундаментальных положения объединяются в одно неразрывное целое. Психическая деятельность мозга потому является вместе с тем отражением мира, что сама деятельность мозга носит рефлекторный характер, обусловлена воздействиями внешнего мира.

Рефлекторное понимание психической деятельности мозга предполагает, что она детерминируется объективным миром и является отражательной по отношению к нему. Вместе с тем познание мира человеком может осуществляться только в силу того, что функционирование мозга заключается н е в простой рецепции падающих на него воздействий, а в деятельности -в анализе и синтезе, дифференцировке и генерализации этих воздействий. Внутренняя логика теории отражения с необходимостью приводит к рефлекторному пониманию психической деятельности.

Так же как внутренняя логика теории отражения диалектического материализма закономерно приводит к рефлекторному пониманию деятельности мозга, так и рефлекторная теория деятельности мозга естественно подводит к пониманию психической деятельности как отражательной.

Рефлекторная теория деятельности мозга представляет собой, в первую очередь, утверждение о ее детерминации. Признание психической деятельности рефлекторной деятельностью мозга означает не сведение психической деятельности к нервной, физиологической, а распространение рефлекторной концепции на психическую деятельность. Рефлекторная теория есть, вместе с тем, в конечном итоге, не что иное, как распространение на деятельность мозга принципа детерминизма.

Утверждение рефлекторной теории психической деятельности в настоящей работе означает собственно не что иное, как распространение принципа детерминизма в его диалектико-материалистическом понимании на отражательную деятельность мозга, на психические явления. Определенному пониманию детерминизма отвечает и соответствующее понимание рефлекторной теории. Рефлекторная теория Декарта и его непосредственных продолжателей была не чем иным, как распространением на деятельность мозга механистического детерминизма, теории причины как внешнего толчка. Существенно иной является рефлекторная теория, которая отвечает диалектико-материалистическому пониманию детерминации явлений, их всеобщей взаимосвязи, их взаимодействию. И.М. Сеченов и И.П. Павлов заложили основу для построения такой рефлекторной теории.

Анализу рефлекторного понимания психической деятельности и детерминации психических явлений мы предпосылаем здесь исторический очерк, посвященный учению И.М. Сеченова и И.П. Павлова.

Ни И.М. Сеченов, ни И.П. Павлов, мировоззрение которых сложилось под влиянием русских революционных демократов, не исходили в своей научной работе из марксистской философии. Однако философский анализ созданной ими рефлекторной теории показывает, что она по своей объективной внутренней логике идет по пути конкретной естественнонаучной реализации в учении о мозге и его деятельности основных методологических принципов диалектического материализма, приближается к ней.

Принцип рефлекса, как известно, был впервые сформулирован Декартом (хотя самый термин «рефлекс» у него еще отсутствовал). Представление о рефлексе у Декарта носило яркий отпечаток его механистического мировоззрения. В дальнейшем, в XVIII столетии, по-видимому, впервые у Асперуха Монпелье, появляется самый термин «рефлекс». Несмотря на то, что понятие «рефлекс» в физиологии имеет длительную историю, есть все основания говорить о рефлекторной теории, основные положения которой были сформулированы И.М. Сеченовым и получили дальнейшее развитие и конкретную научную реализацию в учении И.П. Павлова, как о принципиально новой концепции. И.М. Сеченов и И.П. Павлов создали новое понятие рефлекса и, что особенно важно, распространили принципы рефлекторной теории на психическую деятельность.

Характеризуя рефлекторную деятельность вообще, а значит, и деятельность психическую, обычно отмечают то, справедливо подчеркнутое И.М. Сеченовым положение, что источник ее лежит во вне, что посредством ее осуществляются отношения организма с внешним миром. Однако рефлекторная теория Сеченова — Павлова по своему методологическому смыслу не есть механистическая теория внешнего толчка. Теория причины как внешнего толчка при объяснении явлений органической жизни терпит явное крушение: одно и то же внешнее воздействие вызывает разную ответную реакцию в зависимости от внутреннего состояния организма, на который эти внешние воздействия падают. Внешние причины действуют через внутренние условия. Это диалектико-материалистическое положение является решающей методологической основой для построения любой научной теории.

Без раскрытия внутренних законов рефлекторной деятельности пришлось бы ограничиваться лишь чисто описательными констатациями того, что за таким-то внешним воздействием последовала в таком-то случае такая-то реакция, соотнося их непосредственно по схеме: стимул — реакция. Это путь бихевиоризма, отвечающий прагматической, позитивистической методологии, из которой исходят сейчас его представители.

Рефлекторная теория деятельности мозга, строящаяся на методологической основе диалектического материализма, является конкретным выражением того общего положения, что всякое действие есть взаимодействие, что воздействие любой причины зависит не только от нее, но и от того, на что она воздействует, что действие любой внешней причины, любых внешних условий осуществляется через внутренние условия. Отсюда детерминизм рефлекторной теории в его подлинном понимании. Деятельность мозга, в том числе и его психическая деятельность, имеет свою причину, в конечном счете, во внешнем воздействии. Однако не существует непосредственной механической зависимости между внешним стимулом и ответной реакцией. Зависимость ответной реакции от внешнего воздействия опосредствована внутренними условиями. (Сами эти внутренние условия формируются в результате внешних воздействий. Таким образом детерминизм в диалектическом его понимании выступает вместе с тем как историзм: он означает, что эффект каждого моментального воздействия зависит от того, каким воздействиям подвергался организм до того, от всей истории данного индивида и вида, к которому он принадлежит.) Поэтому для построения рефлекторной теории деятельности мозга

необходимо раскрытие внутренних закономерностей рефлекторной деятельности мозга. Такими внутренними законами и являются открытые И.П. Павловым законы иррадиации и концентрации возбуждения и торможения и их взаимной индукции.

Все они выражают внутренние взаимоотношения нервных процессов, которыми опосредствованы осуществляемые мозгом взаимоотношения организма с условиями его жизни — их воздействие на него и его ответная деятельность в ее зависимости от внешних условий.

Опосредствование эффекта внешних воздействий внутренними условиями заключено не только в характеристике и роли законов нейродинамики, но и во всем учении об условно-рефлекторной деятельности коры, поскольку, согласно этому учению, воздействие каждого условного раздражителя, поступая в кору, попадает в целую систему образовавшихся в результате прошлого опыта связей. Вследствие этого рефлекторный ответ организма, вызванный действующим в данный момент раздражителем, обусловлен не только им, но и всей системой связей, которую он находит у данного индивида. Раздражители получают переменное значение, изменяющееся в зависимости от того, чтб они в силу предшествующего опыта, отложившегося в коре в виде системы условных нервных связей, для данного индивида сигнализируют. Детерминизм павловской рефлекторной теории независимо от его отдельных формулировок, звучащих механистически, есть частное выражение применительно к пониманию деятельности мозга общего философского принципа детерминизма в его диалектико-материалистической трактовке.

Ядром рефлекторного понимания психической деятельности служит положение, что психические явления возникают в процессе осуществляемого посредством мозга взаимодействия индивида с миром; поэтому психические процессы, неотделимые от динамики.нервных процессов, не могут быть обособлены ни от воздействия внешнего мира на человека, ни от его действий, поступков, практической деятельности, регуляции которой они служат.

Психическая деятельность не только отражение действительности, но и определитель значения отражаемых явлений для индивида, их отношения к его потребностям: поэтому она и служит регуляции поведения, практической деятельности. Оценка явлений, отношение к ним связаны с психическим с самого его возникновения, так же как их отражение. Эта оценка, сводящаяся у животных к биологической значимости, приобретает у человека общественное содержание.

Первой исходной своей естественнонаучной предпосылкой рефлекторная теория имеет положение о единстве организма и среды, об активном взаимодействии организма с внешним миром.

Уже у Сеченова с полной определенностью выступает положение не только о взаимосвязи, о единстве, но и об активном взаимодействии индивида с внешним миром в его специальном биологическом выражении — применительно к организму и среде, к организму и условиям его жизни. Это положение составило первую, общебиологическую, предпосылку открытия Сеченовым рефлексов головного

Поэтому психические явления заключают в себе исходные предпосылки для развития у человека не только познания как общественно-исторического процесса развития научного знания, но и для общественно вырабатываемых этических норм поведения.

И.М. Сеченов формулирует это положение (1861) следующим образом: «Организм без внешней среды, поддерживающей его существование, невозможен; поэтому в научное определение организма должна входить и среда, влияющая на него» (Сеченов И.М. Две заключительные лекции о значении так называемых растительных актов в животной жизни // Избр. произв. М.: Изд-во АН СССР, 1952.Т. 1. С. 533). Позже (1878) Сеченов пишет о влиянии на организмы той «среды, в которой они живут, или, точнее, условий их существования» (Сеченов И.М. Элементы мысли // Избр. филос. и психол. произв. М.: Госполитиздат, 1947. С. 412). Таким образом среда, условия существования вводятся в само определение организма: вместе с тем из среды выделяются условия существования, определяемые требованиями, которые организм предъявляет к среде.

мозга. Обусловленная внешним воздействием, рефлекторная деятельность мозга — это тот «механизм», посредством которого осуществляется связь с внешним миром организма, обладающего нервной системой.

Второй, физиологической, предпосылкой рефлекторной теории явилось открытие Сеченовым центрального торможения.

Принципиальное значение открытия центрального торможения для построения рефлекторной теории заключается прежде всего в том, что оно явилось первым шагом к открытию внутренних закономерностей деятельности мозга, а открытие этих последних было необходимой предпосылкой для преодоления механистического понимания рефлекторной деятельности по схеме «стимул-реакция», согласно механистической теории причины как внешнего толчка, якобы однозначно определяющего

эффект реакции.

Положение о единстве организма и условий его существования и открытие центрального торможения — основные шаги на пути к «Рефлексам головного мозга». Они и во времени непосредственно следуют друг за другом: в 1861 г. выходит в свет статья Сеченова о значении растительных актов животного организма, в которой он формулирует положение о единстве организма и среды, в 1862 г. ученый осуществляет свои опыты, приведшие к открытию центрального торможения. Завершив свои первые капитальные работы по центральному торможению, Сеченов тотчас же реализует свои замыслы в области психологии: уже в 1863 г. он публикует «Рефлексы головного мозга».

Можно смело сказать, что Сеченов совершил в своей научной деятельности два великих открытия: центрального торможения — в области физиологии и рефлекторной природы психического — в области психологии. Именно последнее принадлежит к числу таких, которые, относясь непосредственно к предмету одной науки, вместе с тем далеко выходят за ее пределы, приобретая общее мировоззренческое значение.

Эти два открытия, как и вообще научная деятельность Сеченова в областях психологии и физиологии нервной системы, были теснейшим образом связаны между собой. Сеченов сам отметил роль, которую сыграли занятия психологией и интерес к проблеме воли в открытии им центрального торможения.

С другой стороны, без открытия последнего Сеченов не мог бы понять психические процессы, лишенные видимого эффекторного, двигательного конца, как процессы рефлекторные

Распространение рефлекторного принципа на головной мозг никак не могло ограничиться простым переносом того же понятия на новую сферу — этот перенос необходимо потребовал существенных изменений в самом понятии рефлекса. Каковы основные, специфические черты рефлексов головного мозга? Рефлекс головного мозга — это, по Сеченову, рефлекс заученный, т.е. не врожденный, а приобретаемый в ходе индивидуального развития и зависящий от условий, в

Еще пункт 3 «Тезисов», которые были приложены к диссертации ИМ. Сеченова «Материалы для будущей физиологии опьянения», гласил: «Самый общий характер нормальной деятельности головного мозга (поскольку она выражается движением) есть несоответствие между возбуждением и вызываемым им действием — движением» (Сеченов ИМ. Избр. произв. 1956. Т. II. С. 864). Это означает, что предыстория сеченовской рефлекторной теории уже, по существу, содержала отрицание схемы «стимул-реакция» и механистического представления о способности внешней причины (внешнего толчка) непосредственно определять результат деятельности мозга.

Первым объяснением этого несоответствия ответного движения возбуждению, вызванному внешним воздействием, и явилось торможение; оно — внутреннее условие, обусловливающее тот или иной эффект внешнего воздействия.

» См.: Сеченов ИМ. Автобиографические записки. М.: Изд-во АН СССР, 1952. С. 183-186. Отсюда знаменитое положение «Рефлексов головного мозга»: «Мысль есть первые две трети психического рефлекса» {Сеченов И.М. Избр. филос. и психол. произв. С. 155). Из «способности задерживать свои движения», по Сеченову, и «вытекает тот громадный ряд явлений, где психическая деятельность остается, как говорится, без внешнего выражения, в форме мысли, намерения, желания и пр.» (Там же. С. 154).

которых он формируется. (Выражая эту же мысль в терминах своего учения о высшей нервной деятельности, Павлов скажет, что это условный рефлекс, что это временная связь.)

Рефлекс головного мозга является связью организма с условиями его жизни. Эта черта рефлекса головного мозга с полной определенностью и принципиальной остротой выступит в павловском учении об условных рефлексах. Павлов образно характеризует условный рефлекс, временную связь как временное замыкание проводниковых цепей между явлениями внешнего мира и реакциями на них животного организма. Рефлекторная деятельность — это деятельность, посредством которой у организма, обладающего нервной системой, реализуется связь его с условиями жизни, все переменные отношения его с внешним миром. Условно-рефлекторная деятельность в качестве деятельности сигнальной направлена, по Павлову, на то, чтобы отыскивать в беспрестанно изменяющейся среде «основные, необходимые для животного условия существования, служащие безусловными раздражителями…». В павловской концепции рефлекторной деятельности в целом центральное место принадлежит в связи с этим понятию подкрепления: осуществляется та рефлекторная деятельность, которая «подкрепляется».

С двумя первыми чертами рефлекса головного мозга необходимо связана и третья. Будучи «выученным», временным, изменяющимся с изменением условий, рефлекс головного мозга не может определяться морфологически раз навсегда фиксированными путями.

Эта тенденция получила и свое завершение и полную реализацию лишь у Павлова. Павловская рефлекторная теория преодолела представление, согласно которому рефлекс, якобы, всецело определяется морфологически фиксированными в строении нервной системы путями, на которые попадает раздражитель. Она показала, что рефлекторная деятельность мозга (всегда включающая как безусловный, так и условный рефлексы) — продукт приуроченной к мозговым структурам динамики нервных процессов, «выражающей переменные отношения индивида с окружающим миром».

Наконец, и это самое главное, рефлекс головного мозга — это рефлекс с «психическим осложнением». Продвижение рефлекторного принципа на головной мозг привело к включению и психической деятельности в рефлекторную деятельность мозга. Это принципиально важнейшая черта сеченовской концепции рефлексов головного мозга.

Если придерживаться собственных формулировок И.М. Сеченова, то рефлекторное понимание психической деятельности можно выразить в двух положениях.

1. Общая схема психического процесса — та же, что и любого рефлекторного акта: как всякий рефлекторный акт, психический процесс берет начало во внешнем воздействии, продолжается центральной нервной деятельностью и заканчивается ответной деятельностью индивида (движением, поступком, речью).

См. Павлов И.П. Поли. собр. соч. 2-е изд. Т. III. Кн. 1. М.; Л. 1951. С. 116. » См. Там же. Кн. 2. С. 108.

Характеризуя в предисловии к книге «Физиология нервных центров» суть своей концепции, И.М. Сеченов писал, что он хочет «прежде всего представить на суд специалистов попытку внести в описание центральных нервных явлений физиологическую систему на место господствующей по сие время анатомической, т.е. поставить на первый план не форму, а деятельность, не топографическую обособленность органов, а сочетание центральных процессов в естественные группы» (Сеченов И.М. Физиология нервных центров. М.: Изд-во АН СССР, 1952. С. 21).

Подобное противопоставление функциональной динамической концепции анатомо-морфологическому представлению о преформированных нервных путях ярко выступает у Сеченова и в «Элементах мысли» (Сеченов И.М. Элементы мысли // Избр. филос. и психол. произв. С. 443-444).

» Именно эту черту павловской рефлекторной теории отметил как решающую К.М. Быков в своем докладе на 18-м Международном конгрессе физиологов в Копенгагене 15-18 августа 1950 г. (См.: Быков КМ. Учение об условных рефлексах и рефлекторная теория // Вести. Ленингр. унта. 1950. № 9. С. 8-16.

Психические явления возникают в результате «встречи» индивида с внешним миром.

2. Психическая деятельность не может быть отделена от единой рефлекторной деятельности мозга. Она — «интегральная часть» последней.

Таким образом психические явления не могут быть обособлены ни от объективной действительности, ни от рефлекторной деятельности мозга.

Если проанализировать общий смысл этих положений, то окажется, что сече-новское рефлекторное понимание психической деятельности означает, что 1) психические явления возникают в процессе взаимодействия индивида с окружающим миром, 2) они неотделимы от материальной нервной деятельности мозга, благодаря которой осуществляется это взаимодействие.

В этих двух положениях рефлекторная теория психического непосредственно смыкается с положениями диалектического материализма.

Понимая психическую деятельность как «встречу» субъекта с объективной реальностью, И.М. Сеченов преодолевает «обособление» психического не только от материального, физиологического субстрата, но и от объекта: рефлекторное понимание психической деятельности этой своей стороной противостоит интроспекционизму, замыканию психических явлений во внутреннем мире сознания, обособленном от внешнего материального мира.

И.М. Сеченов подчеркивает реальное жизненное значение психического. Первую часть рефлекторного акта, начинающуюся с восприятия, с чувственного возбуждения, Сеченов характеризует как сигнальную. При этом чувственные сигналы высших органов чувств «предуведомляют» о происходящем в окружающей среде. В соответствии с поступающими в центральную нервную систему сигналами, вторая часть нервного регулятора осуществляет движение. Сеченов подчеркивает роль «чувствования» в регуляции движения. Чувственные образы — вид волка для овцы или овцы для волка, пользуясь сеченовскими примерами, влекут за собой перестройку всех жизненных функций волка и овцы и вызывают у каждого животного двигательные реакции противоположного смысла. В этой активной роли чувствования Сеченов видит его «жизненное значение», его «смысл». В способности служить для «различения условий действия» и открывать таким образом возможность для действий, «соответственных этим условиям», Сеченов находит «два общих значения», которые характеризуют чувствование.

В сеченовском понятии сигнального значения чувствования и его «предуведо-мительной» роли лежат истоки павловского понимания ощущений как сигналов действительности.

Раскрывая смысл рефлекторного понимания психического, Сеченов отказывался от всяких попыток вывести содержание психического из природы мозга. Защищая в полемике с Кавелиным рефлекторную теорию, Сеченов отвергал, как основанное на непонимании, утверждение Кавелина будто бы он, Сеченов, пытается вывести существо психического, его содержание из «устройства нервных центров». Это означает не некое ограничение рефлекторной теории, а как раз непреклонное последовательное ее проведение. Пытаться вывести содержание психического из устройства мозга значило бы, говоря современным языком, стать на позиции психо-морфологизма и неизбежно скатиться к физиологическому идеализму.

Признание того, что содержание психической деятельности как деятельности рефлекторной не выводимо из «природы нервных центров», что оно детерминируется

» «Чувствование повсюду играет в сущности одну и ту же сигнальную роль» {Сеченов И.М. Физиология

нервных центров. М.: Изд-во АН СССР, 1952. С. 27). » Сеченой И.М. Первая лекция в Московском университете // Избр. произв. Т. 1. С. 582. Сеченов И.М. Элементы мысли. С. 416. См.: Сеченов И.М. Замечания на книгу г. Кавелина «Задачи психологии» // Избр. филос. и психол.

произв. С. 192.

объективным бытием и является его образом, — таково кардинальное положение сеченовского рефлекторного понимания психического. Утверждение рефлекторного характера психического закономерно связано с признанием психического отражением бытия».

Таким образом, в каком бы направлении мы ни прослеживали выводы рефлекторной теории психического, мы неизменно приходим к выводам, ведущим к теории отражения диалектического материализма. Так обстоит дело с философским смыслом рефлекторного понимания психического.

Сеченов раскрывает психологическое содержание рефлекторной теории прежде всего применительно к процессу познания. Это психологическое содержание заключается, коротко говоря, в том, что психическая деятельность — это в основном деятельность анализа, синтеза и обобщения. Выдвигая и отстаивая рефлекторное понимание психической деятельности, Сеченов далек от того, чтобы сводить психическую деятельность к физиологической. Речь идет для него о другом — о том, чтобы распространить принципы рефлекторной теории на изучение и психической деятельности.

Собственно физиологические закономерности центральной корковой деятельности в целом И.М. Сеченову еще были не известны. Он считал, что их открытие — дело отдаленного будущего. Эти законы открыл И.П. Павлов, подняв тем самым рефлекторную теорию на качественно новый высший уровень. Развитая и обогащенная Павловым рефлекторная концепция деятельности головного мозга впервые превратилась в строго научное физиологическое учение. В связи с этим на передний план в работах Павлова необходимо и закономерно выступает физиологический аспект рефлекторной теории. Павлов при этом с полной определенностью и предельной четкостью заявляет, что центральное понятие всего его учения о высшей нервной деятельности — «условный рефлекс» — есть явление одновременно и физиологическое и психическое. Сам он концентрировал свое внимание на физиологическом анализе рефлекторной деятельности и — хотя очень веско, но все же лишь попутно — касался в опубликованных им трудах психологического аспекта рефлекторной концепции.

Вероятно, в связи с этим некоторые представители учения о высшей нервной деятельности, особенно в последние годы, стремились вовсе выключать всякое психологическое содержание из павловской рефлекторной концепции, не взирая на то, что Павлов прямо характеризовал основной объект своего изучения — условный рефлекс — как явление не только физиологическое, но и психическое.

В своей критической части полемика Сеченова с Кавелиным, защищавшим мысль об изучении сознания по продуктам духовной деятельности, была борьбой против линии «объективного идеализма», против того пути, которым пошла немецкая психология от Вундта до Дильтея и Шпрангера. Изучение продуктов духовной деятельности в отрыве от процесса вело к смешению индивидуального и общественного сознания и означало отрыв психологического от его материального субстрата, от физиологической, нервной деятельности.

Для характеристики философского смысла рефлекторной концепции Сеченова очень поучителен, в частности, тот факт, что логика его рефлекторной концепции привела его к критике механистического понимания причины как внешнего толчка и к утверждению, что всякое действие есть взаимодействие. В статье «Предметная мысль и действительность» Сеченов отмечает, что «в природе нет действия без противодействия», показывает на ряде примеров, что эффект внешнего воздействия зависит не только от того тела, которое оказывает воздействие на другое, но и от этого последнего, и приходит к выводу о взаимодействии явлений, выводу, приближающему его к диалектико-материалистическому пониманию взаимозависимости явлений.

(См.: Сеченов И.М. Предметная мысль и действительность // Избр. произв. Т. 1. С. 48284).

Так, в последние годы можно было услышать заявления, вовсе отгораживающие «строго объективный павловский метод» от всякого соприкосновения с субъективными психическими явлениями, как-то ощущениями. (См.: Иванов-Смоленский А.Г. Некоторые вопросы в изучении совместной деятельности первой и второй сигнальных систем // Журн. высш. нервн. деятельности. 1952. Т. II. Вып. 6. С. 862-867). В работе «Интерорецепторы и учение о высшей нервной деятельности». М.: Изд-во АН СССР, 1952) Э.Ш. Айрапетьянц, по существу, предлагает исключить понятие чувствительности из учения о высшей

Такая трактовка совершенно отрывает павловское учение о высшей нервной деятельности от линии, намеченной Сеченовым; она по существу противопоставляет павловскую концепцию рефлекторной деятельности головного мозга сеченовской. На самом деле никаких оснований для такого противопоставления нет. Павлов заявлял о невозможности отделить уже «в безусловных сложнейших рефлексах (инстинктах) физиологическое, соматическое от психического, т.е. от переживаний могучих эмоций голода, полового влечения, гнева и т.д.». Он прямо называл ощущения, восприятия и представления «первыми сигналами действительности», делил человеческие типы на художественные и мыслительные и т.д.

В своих исследованиях И.П. Павлов фактически учитывал и психический аспект высшей нервной деятельности.

Для того чтобы убедиться в этом, надо сопоставить, например, павловскую трактовку метода проб и ошибок с бихевиористической, торндайковской. По Торндайку, когда животное, посаженное в клетку, решает задачу достать пищу, находящуюся за решеткой, все сводится к тому, что животное производит различные хаотические движения до тех пор, пока, случайно открыв клетку, не завладеет пищей. Весь процесс решения животным задачи состоит, таким образом, из движений и не заключает в себе ничего, кроме двигательных реакций.

Совсем иначе анализирует этот процесс Павлов. Когда обезьяна, в процессе предшествующих проб, отдифференцировав палку как предмет определенной формы, так что эта форма стала сигнальным признаком для доставания пищи, плода, пытается недостаточно длинной палкой достать далеко расположенный плод, происходящее при этом не сводится, по Павлову, только к движению, не достигающему определенной точки, а заключает также дифференцировку расстояния плода от животного и величины палки: новые признаки при этом дифференцируются, т.е. выступают в ощущении (или восприятии) и приобретают сигнальное значение. В этом суть. Поэтому Павлов и говорит об элементарном или конкретном мышлении животных. В процессе действия у них совершается «познание» действительности, отражение ее в ощущениях и восприятиях. Процесс чувственного отражения действительности включен во все поведение животных. Без этого невозможно поведение животных, их приспособление к условиям жизни, и тем более невозможно поведение человека, его деятельность. Выключить роль чувственного отражения действительности, как это пытаются сделать некоторые толкователи Павлова, слишком ревностные блюстители девственной чистоты его учения, стремящиеся оградить его от греховного соприкосновения с чем-либо психическим, — значит, грубо искажая Павлова, свести его позицию к позиции Торндайка.

Упомянутые выше толкователи Павлова, конечно, не отрицают наличия ощущения не только у людей, но и у животных. Но ощущения, восприятия и т.д. представляются им субъективно переживаемыми явлениями, которые могут служить лишь индикаторами неких объективных физиологических процессов. В научном познании последние, якобы, подставляются на место первых, которые после этого теряют всякое значение. Так, по-видимому, понимается ими павловское «наложение» психического на физиологическое и слитие их. Отношение этих толкователей к подлинному учению Павлова объективно такое же, как отношение некоторых неодарвинистов к Дарвину, которые укладывают теорию своего учителя в прокрустово ложе догмати-нервной деятельности, заменив его понятием сигнализации. Небезинтересно, что тот же автор в сообщениях. посвященных тем же исследованиям, которые он подытоживает в указанной выше книге, прежде говорил об интерорецептивных ощущениях, более или менее отчетливо регистрируемых сознанием. См., напр., его статью «Высшая нервная деятельность и интерорецепция» (Вести. Ленингр.ун-та. 1946. № 4-5). Основной смысл и, так сказать, «пафос» своих исследований он видел в том, что они открывают пути «к пониманию психологии подсознательного» (см.: Быков К..М., Айрамтьянц Э.Ш. Проба приложения учения об интерорецепции к пониманию психологии подсознательного // Тез. докл. на совещании физиологов в Ленинграде, посвященном пятилетию со дня смерти И.П. Павлова. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1941. С. 3-4). » Павлов И.П. Цолн. собр. соч. Т. III. Кн. 2. С. 335.

чески принятой схемы, вытравляя из нее как раз то, что находится на стыке различных областей и таит в себе наибольшие возможности дальнейшего роста науки.

Такое сопоставление с неодарвинизмом — не только внешняя аналогия. Оно касается и самого существа дела. Если не признавать отражения объективных условий в образах, в ощущениях и восприятиях, то приспособленность ответных действий к условиям придется свести к «естественному отбору» адекватных реакций из числа случайно возникающих, отбору, осуществляемому посредством торможения реакций, не подкрепляемых действительностью, подобно тому как неодарвинизм, и отчасти дарвинизм вообще, сводит объяснение приспособленности организма к среде к естественному отбору организмов. Неодарвинизм все сводит к отбору организмов, будучи не в состоянии объяснить их формирование условиями жизни. В результате он вынужден рассматривать этот процесс как находящийся целиком во власти случайности — случайных изменений (мутаций). Подобно этому, в теории, которая отрывает действие от отражения действительности, безраздельной власти случайности неизбежно отдается процесс формирования действия, приспособленного к объективным условиям. Доказательство — теория Торндайка, согласно которой действие, отвечающее условиям, отбирается из числа совершенно случайных реакций, так как нет никакого «механизма», способного в процессе самого формирования действия закономерно приводить его в соответствие с объективными условиями. Эта теория — точный аналог теории, объясняющей приспособленность организмов к условиям их жизни исключительно естественным отбором без всякого учета процессов обмена веществ между организмами и условиями их жизни, обусловливающими их формирование.

Павлов наметил другой путь, принципиально отличный от торндайковского. По Павлову, самый процесс формирования действия, отвечающего объективным условиям, по методу «проб и ошибок» выступает не как слепая игра случайностей, а как закономерный процесс. Достигает этого Павлов как раз тем, что показывает, как в ходе действий животного совершается анализ и синтез, дифференцировка и генерализация раздражителей, отражаемых в ощущении, в конкретном «мышлении» животных.

Если, сосредоточившись на столь блистательно разрешенной задаче физиологического анализа рефлекторной деятельности, Павлов не уделял такого внимания, как Сеченов, ее психологическому анализу, то это не значит, что в противоположность последнему он игнорировал или даже отвергал роль образного отражения действительности в рефлекторной деятельности коры головного мозга. Фундаментальное для павловской концепции положение о том, что ощущение, восприятие, представление суть «первые сигналы действительности», является прямым и непреложным доказательством того, что в этом вопросе у них единая линия; нет ни малейших оснований противопоставлять в этом вопросе Павлова Сеченову или Сеченова Павлову.

Принципиальные установки И.М. Сеченова и И.П. Павлова по вопросу о месте психического отражения в деятельности мозга одни и те же, линия в этом вопросе у них общая.

В это общее дело И.П. Павлов внес вклад, который трудно переоценить: он открыл законы рефлекторной деятельности коры — создал учение о высшей нервной деятельности.

Учение о высшей нервной деятельности — это дисциплина, пограничная между

физиологией и психологией; будучи физиологической дисциплиной по своему методу, она вместе с тем по своим задачам относится к области психологии. Поскольку ее конечная задача -объяснение психических явлений (возникновение ощущений в результате дифференцировки раздражителей и определение посредством сигнальных связей значения предметов и явлений действительности для жизни и деятельности индивида), постольку учение о высшей нервной деятельности переходит в область психологии, но никак не исчерпывает ее. Отношение учения о высшей нервной деятельности к психологии может быть сравнено с отношением биохимии

(а не химии) к биологии. Павловское учение о высшей нервной деятельности принадлежит к числу тех пограничных научных дисциплин, лежащих на стыке двух наук и образующих переход между ними, которые играют ведущую роль в современной системе научного знания. Роль учения о высшей нервной деятельности особенно велика, поскольку здесь идет речь о переходе от материальных физиологических процессов к психическим, между которыми дуалистическое мировоззрение создает разрыв, пропасть.

Свое учение о высшей нервной деятельности, разработанное на животных, И.П. Павлов существенно расширил применительно к человеку своей мыслью о второй сигнальной системе действительности, взаимодействующей с первой и действующей по тем же физиологическим законам, что и она.

Введение в учение о высшей нервной деятельности второй сигнальной системы имеет существенное, можно сказать, принципиальное значение, потому что оно намечает программу физиологического объяснения сознания человека как продукта общественной жизни в его специфических особенностях.

Для второй сигнальной системы решающим является то, что раздражителем в ней является слово — средство общения, носитель абстракции и обобщения, реальность мысли. Вместе с тем вторая сигнальная система, как и первая, — это не система внешних явлений, служащих раздражителями, а система рефлекторных связей в их физиологическом выражении; вторая сигнальная система — это не язык, не речь и не мышление, а принцип корковой деятельности, образующий физиологическую основу для их объяснения. Вторая сигнальная система — это не язык, не слово как таковое, как единица языка, а та система связей и реакций, которые образуются на слово как раздражитель. Конкретное фактическое содержание понятия о второй сигнальной системе заключается прежде всего в экспериментальном доказательстве того, что слово, как произносимое человеком, так и воздействующее на него и им воспринимаемое, прочно «заземлено» во всей органической жизнедеятельности человека. Слово, произносимое человеком, имеет своим «базальным компонентом» речедвигательные кинестезии, условно-рефлекторно связанные со всей деятельностью коры. Слово, видимое и слышимое, воспринимаемое человеком, является для него реальным раздражителем, способным при некоторых условиях стать более сильным, чем раздражитель «первосигнальный». Этот факт, установленный физиологическим исследованием, имеет фундаментальное значение для понимания всей психологии человека

Т р и взаимосвязанные черты характеризуют павловскую физиологию головного мозга.

1. Павлов впервые создал физиологию головного мозга, его высшего отдела. Для понимания психической деятельности это имеет решающее значение. До Павлова физиологическому анализу подвергалось лишь ощущение; допав-ловская физиология была физиологией органов чувств как периферических приборов — рецепторов. Для Павлова сама кора представляет собой грандиозный орган чувствительности, состоящий из центральных корковых концов анализатора.

Как известно, Павлов рассматривает и так называемую двигательную зону коры как двигательный анализатор, т.е. тоже как орган чувствительности, анализирующий сигналы, поступающие от движущегося органа. С другой стороны, так называемые чувствительные зоны коры неизбежно выполняют и двигательные функции; поскольку

Так, опыты К.М. Быкова и А.Т. Пшоника показали, что, если, например, прикладывать к руке тепловой раздражитель-нагретую пластинку и говорить испытуемому «холод», то, при упрочившейся системе соответствующих условных связей, сосудистые реакции испытуемого будут следовать за словесным раздражителем вопреки непосредственному раздражителю (См,: Быков К.М., Пшоник А.Т. О природе условного рефлекса // Физиол. журн. СССР. 1949. Т. XXXV, № 5. С. 509-523. См. также: Пшоник А.Т. Кора головного мозга и рецепторная функция организма. М.. 1952.

деятельность коры рефлекторна, конечным звеном ее являются двигательные эффек-торные реакции. Это положение с необходимостью вытекает из всех работ Павлова и его школы, показывающих, что деятельность коры имеет рефлекторный характер. Представление о коре как органе чувствительности, как совокупности центральных корковых концов анализаторов преодолевает обособление периферического рецептора как органа чувствительности. Этим оно ведет к преодолению идеалистической теории ощущения Мюллера-Гельмгольца и создает предпосылки к ликвидации разрыва между ощущением, с одной стороны, и восприятием и мышлением — с другой. Это же положение преодолевает не только обособление периферического рецептора от центральных корковых приборов, но и обособление центральных корковых приборов коры мозга от воздействий на периферические рецепторы. Тем самым вся деятельность мозга ставится под контроль воздействий внешнего мира и исключает идеалистическое представление о, якобы, чисто «спонтанной» деятельности мозга.

Концепция коры, исходящая из учения об анализаторах, является необходимой предпосылкой для реализации рефлекторного принципа во всей деятельности мозга. Легко, таким образом, понять все принципиальное значение такой концепции коры.

Различие концепций физиологии мозга и периферической физиологии органов чувств принципиальное.

«Ф изиология органов чувст в», ограничивающая свою компетенцию элементарными формами чувствительности, оставляла полную возможность идеалистического истолкования всех «высших» психических процессов. «Ф изиология мозга» эту возможность исключает.

Недаром американские бихевиористы, выступающие против учения Павлова открыто (как, например, Газри), или маскируясь, причисляя себя к «неопавловской» школе (например, Халл и его последователи), направляют свои усилия именно на то, чтобы самые павловские понятия возбуждения, торможения, иррадиации и т.д., означающие у И.П. Павлова центральные и корковые процессы, представить как явления периферические. Они используют ту же периферическую концепцию, которую Мюллер и Гельмгольц проводили в учении о рецепторных функциях органов чувств. Подставляемое на место павловского учения периферическое, механистическое понимание «обусловливания» реакций в своей явной неспособности объяснить сложные формы поведения прямо ведет к тому, чтобы надстраивать над ними все более откровенные идеалистические концепции поведения, основанного, якобы, на «инсайте», и т.п.

2. Физиология мозга отличается от периферической физиологии рецепторов и эффекторов не только тем, г д е, согласно одной и другой теории, осуществляется основная деятельность нервного прибора, но и тем, в чем она заключается. И это главное. Согласно периферической теории, роль мозга сводится к элементарным функциям простой передачи возбуждения с рецептора на эффектор; периферические же приборы — рецепторы и эффекторы — совершенно очевидно, не могут выполнять функции, которые, по Павлову, выполняет мозг, кора.

Исследования Павлова и его школы показали, что мозг производит сложный анализ и синтез, дифференцировку и генерализацию раздражителей. Именно в этом — анализе и синтезе, дифференциации и генерализации — и состоит высшая нервная, или психическая деятельность мозга. Посредством анализа, синтеза и т.д. и осуществляются взаимоотношения организма, индивида с окружающим миром. При этом анализ (высший), осуществляемый корой, — это анализ раздражителей не только по их составу, но и по их значению для организма. Именно поэтому павловская физиология — это физиология поведения-деятельности, посредством которой осуществляются взаимоотношения индивида, организма с окружающей средой, а не только реакция отдельного органа — эффектора (как у американских представителей учения об обусловливании).

3. Объектом изучения Павлова была единая целостная деятельность коры — высшего отдела головного мозга, высшая нервная деятельность, одновременно и физиологическая и психическая. Эту единую высшую нервную деятельность И.П. Павлов подвергает последовательно физиологическому исследованию. Задача его исследований — дать этой высшей нервной, т.е. материалистически понятой психической деятельности, физиологическое объяснение. Для этого он обращается к изучению динамики тех нервных процессов, посредством которых осуществляется рефлекторная деятельность коры — анализ, синтез, дифференцировка и генерализация раздражителей — и строит свою «настоящую» (как сам он ее квалифицирует) физиологию высшего отдела головного мозга.

Возбуждение и торможение — их иррадиация, концентрация и взаимная индукция — это те физиологические процессы, посредством которых осуществляется анализ, синтез и т.д. Функция, которую эти процессы выполняют, отражается в самой физиологической характеристике корковых процессов и их динамике. Смена основных процессов, возбуждения и торможения, подчинена задаче, в разрешение которой они включены, — осуществлять взаимоотношения индивида с условиями его жизни. Это наиболее ярко сказывается в том, что физически один и тот же раздражитель может из возбудителя определенной реакции превратиться в ее тормоз, если эта реакция не получила «подкрепления». Значит, самое свойство раздражителя быть возбудителем или тормозом определенных реакций зависит от поведенческого эффекта реакции на него. Этим совсем отчетливо и заостренно выражается то важнейшее положение, что нельзя понять деятельность мозга вне взаимодействия индивида с окружающим миром, не учитывая как воздействия мира на мозг, так и ответного действия индивида.

Вместе с тем все павловские законы нервных процессов суть внутренние, т.е. специфические физиологические законы. Законы иррадиации, концентрации и взаимной продукции определяют внутренние взаимоотношения нервных процессов друг к другу. Этими внутренними соотношениями нервных процессов друг к другу и внутренними законами, их выражающими, опосредованы все ответы индивида на внешние воздействия. Именно благодаря открытию этих внутренних законов деятельности мозга, опосредствующих эффект всех внешних воздействий, детерминизм пав-ловской рефлекторной теории приобретает не механистический, а диалектико-материалистический характер. Не будь таких внутренних законов, определяющих внутренние взаимоотношения нервных корковых процессов друг к другу, не было бы и физиологии головного мозга как науки.

Анализ учения И.П. Павлова о высшей нервной деятельности позволяет, как и анализ работ И.М. Сеченова, вычленить из их специального естественнонаучного содержания общепринципиальный философский остов рефлекторной теории. Наиболее общее и принципиальное содержание рефлекторной теории, вычленяющееся из работ И.М. Сеченова и И.П. Павлова, может быть кратко сформулировано в следующих положениях.

1. Психические явления возникают в процессе взаимодействия индивида с внешним миром.

2. Психическая деятельность, в процессе которой возникают психические явления,- это рефлекторная деятельность нервной системы, мозга. Рефлекторная теория И.М. Сеченова-И.П. Павлова касается нетолько физиологических основ психической деятельности, но и ее самой.

Психическая деятельность как рефлекторная, отражательная есть деятельность аналитико-синтетическая.

3. В силу рефлекторного характера психической деятельности, психические явления — это отражение воздействующей на мозг реальной действительности.

«Мы… выйдя из физиологии, все время строго придерживаемся физиологической точки зрения и весь предмет исследуем и систематизируем только физиологически» (Павлов И.П. Полн. собр. соч. Т. IV. С. 22).

4. Отражательная деятельность мозга детерминируется внешними условиями, действующими через внутренние.

Таким образом из конкретного естественнонаучного содержания рефлекторной теории вычленяется общее теоретическое ядро, которое по своей внутренней логике, по своему объективному методологическому смыслу (независимо от личных взглядов И.М. Сеченова и И.П. Павлова в их исторической обусловленности) закономерно ведет к теории отражения и детерминизму в их диалектико-материалистическом понимании. Именно в силу этого рефлекторная теория, реализующая эти общие принципы в конкретном естественнонаучном содержании учения о деятельности мозга, приобрела такое фундаментальное значение для советской психологии. Надо, однако, все же различать специальную форму проявления общих философских принципов, в которой они выступают в рефлекторной теории деятельности мозга как физиологическом учении о высшей нервной деятельности, и сами эти философские принципы. Иначе создается возможность подстановки частной формы проявления философских положений на место этих последних. Таким образом на рефлекторную теорию деятельности мозга как теорию естественнонаучную переносится то, что является содержанием собственно философской теории, и роль этой последней маскируется. Так и получается, что принцип детерминизма сейчас сплошь и рядом выступает для психологов как одно из положений рефлекторной теории в учении о высшей нервной деятельности, между тем как в действительности сама рефлекторная теория есть частное выражение принципа детерминизма диалектического материализма.

Опасность и вред такой подстановки на место общего философского принципа специальной формы его проявления в той или иной частной науке, в данном случае в учении о высшей нервной деятельности, заключается в том ложном положении, которое такая подстановка создает для других, смежных наук — в данном случае для психологии. Эта последняя ставится перед ложной альтернативой: либо вовсе не реализовать данного принципа, либо принять его в той специальной форме его проявления, которая специфична для другой науки; между тем как подлинная задача каждой науки, и психологии в том числе, состоит в том, чтобы найти для исходных философских принципов, общих для ряда наук, специфическую для данной науки форму их проявления. Общность принципов, которые, таким образом, по-своему выступили бы в учении о высшей нервной деятельности и психологии, и есть единственно надежная основа для того, чтобы психология «наложилась» на учение о высшей нервной деятельности и сомкнулась с ним без ущерба для специфики каждой из этих наук. Подводя итоги, надо отдать себе ясный отчет в следующем.

1. В реальном построении своего учения о высшей нервной деятельности И.П. Павлов, открыв внутренние физиологические законы нейродинамики, сделал величайшего значения шаг, фактически ведущий к реализации диалектико-материалистического положения, согласно которому внешние причины действуют через внутренние условия.

2. Эта общая методологическая сторона вопроса неразрывно связана с конкретной, фактической. Нельзя думать, что «механизмы», открытые И.П. Павловым и его школой, полностью, безостаточно объясняют деятельность человеческого сознания не только в общих, но и в специфических ее чертах. Думать так — значит методологически стоять на механистических позициях, сводить специфическое к общему. Нередко в последнее время встречавшиеся попытки объяснения всех явлений посредством все одних и тех же схем без всякого их развития, конкретизации, изменения грозят придать оперированию павловским учением или, точнее, павловскими терминами и схемами налет вербальности и формализма. Когда вербализм или формализм бездумно штампует одними и теми же формулами различные явления, не считаясь с их спецификой, он перестает быть только недомыслием или личной беспомощностью того или иного исследователя. Когда он связан с тенденцией абсолютизировать уже достигнутое в науке и превращать ее понятия в универсальные

отмычки, он становится симптомом неблагополучия в науке и угрозой ее дальнейшему развитию. Как бы ни было велико уже достигнутое, оно не должно закрывать пути дальнейшему исследованию, открытию все новых «механизмов» для объяснения новых явлений в их специфических особенностях, в частности, специфических особенностей все более высоких форм психической деятельности. Менее всего при этом речь идет о недооценке общих положений рефлекторной теории; как раз здесь нами обобщение принципа рефлекторности было доведено до своего предела — до его совпадения с общим принципом детерминизма; в этой общей форме он универсален и распространяется на все явления. Речь идет не об отрицании или умалении значения принципов павловской рефлекторной теории, а о том, чтобы формальным использованием результатов, относящихся к исследованным и действительно объясненным явлениям, не закрывать путей для дальнейшего исследования и подлинного, а не вербального объяснения специфических особенностей еще не изученных высших форм. Фетишизация уже достигнутого и застой в науке неразлучны,

Подлинная наука не стоит на месте; она, как мысль человека, находится в постоянном движении. Она знает лишь временные стоянки. Она всегда в пути. Все уже сделанное — этап на этом пути, только ступенька для дальнейшего углубления в сущность явлений и восхождения на новые вершины знания.

Эволюционный подход к исследованию высшей нервной деятельности

Анатомическая концепция рефлекса.

Механическая концепция рефлекса.

Развитие рефлекторной теории.

Это учение Рене Декарта (1596-1650 гг). Он представлял нервные процессы по образцу системы кровообращения, используя существовавшие в то время принципы оптики и механики. Под рефлексом Декарт понимал движение «животных духов» от мозга к мышцам по типу отражения светового луча. Важным в его теории является выработка понятия о стимуле, необходимом для приведения в действие механизмов человеческого тела, т.е. он пытался объяснить рефлекс с материалистических позиций, однако способность мыслить и чувствовать он приписывал не мозгу, а душе (у него они существовали отдельно).

Биологическая концепция рефлекса: Это учение чешского ученого Йиржи Прохазка (1749-1820 гг), он ввел в науку термин «рефлекс» и описание рефлекторной дуги. «Внешние впечатления, возникающие в чувствительных нервах, распространяются по ним, отражаются на двигательные и по ним направляются к мышцам. Ответная рефлекторная реакция всегда проявляется в размерах соответственно силе приложенного стимула». Структуру рефлекса и назначение его рассматривал с биологической точки зрения. Принцип рефлекса распространял и на психическую деятельность.

В XIX веке тщательно изучалось анатомическое строение нервной системы. Английский врач Чарльз Белл (1774-1842) опытным путем выявил, что при перерезке передних корешков спинномозговых нервов наблюдается рефлекторный ответ: сокращение мышц спины. К таким же выводам пришел французский физиолог Ф. Мажанди (1783-1855 гг). Эти ученые сформулировали закон Белла-Мажанди: переход нервного возбуждения осуществляется по афферентным нервам через спинной мозг на эфферентные нервы. Английский врач Маршал Холл ввел термин «рефлекторная дуга». М. Холл и И. Мюллер считали, что рефлекторный механизм свойственен только спинному мозгу.

Ч. Дарвин в «Происхождении видов путем естественного отбора» (1859) сформулировал принцип эволюции живых организмов: «движущая сила развития организмов лежит в приспособительных взаимоотношениях с окружающей средой». Следовательно, основной причиной эволюции поведения является адаптация к условиям среды. Дарвин четко выделил рассудочную деятельность в качестве одной из основных составляющих сложных форм поведения животных. Учение Дарвина явилось предпосылкой для создания учения И.М. Сеченова.

Сеченов И.М. (1829-1905 гг.). Важнейший его труд – «Рефлексы головного мозга» (1863). Выделил два вида рефлексов – врожденные и приобретённые. Материальные процессы мозговой деятельности являются первичными, а психические – вторичными. Сознание является отражением реальной действительности, прогресс психики связан с усовершенствованием мозга в процессе эволюции у животных. Все акты сознательной и бессознательной жизни по своему происхождению – это рефлексы, однако не отождествлял психических явлений с рефлексами. Поведенческие реакции осуществляются через ЦНС, по типу рефлекторных реакций. Он внедрил эволюционный принцип в физиологию, однако взгляды Сеченова были только теоретическими. Среди главных заслуг этого ученого было открытие процесса торможения, существующего в нервной системе наряду с возбуждением, без которого невозможно представить осуществление центральной нервной системой интегративных функций. Получил международное признание при открытии центрального торможения. Он впервые открыл, что торможение – не пассивный, а активный процесс.

В центре научных интересов знаменитого русского ученого В.М. Бехтерева (1857-1928) стояла проблема человека. Крупнейший вклад в науку составили его труды по анатомии мозга и невропатологии. Он ввел понятие сочетательного , т.е. фактически условного рефлекса как приобретенного свойства нервной системы, а также представление о сложных органических рефлексах, т.е. инстинктах, механизм которых он также считал чисто рефлекторным. Бехтерев полагал, что источником знания о поведении и работе мозга человека и животного являются объективное наблюдение и эксперимент, а не субъективный анализ поведения. В 1926 г. вышла книга «Основы рефлексологии человека», в которой была отражена созданная Бехтеревым комплексная теория, получившая название «рефлексологии».

Рефлекс в переводе с латинского языка означает повернутый назад, отраженный. Рефлексами называют реакции организма, осуществляемые нервной системой в ответ на воздействие внешних или внутренних раздражителей (Биологический энциклопедический словарь, 1989).

Понятие о рефлексе возникло в XVII в. в учении французского философа и естествоиспытателя Рене Декарта (1596–1650). Хотя сам термин «рефлекс» был введен позднее чешским анатомом и физиологом Йиржи Прохазкой (1749–1820).

Разработанная Рене Декартом концепция рефлекса получила название механической. Нервные процессы Р. Декарт представлял по образцу системы кровообращения, используя существовавшие в то время принципы оптики и механики. Под рефлексом он понимал движение «животных духов» от мозга к мышцам по типу отражения светового луча. «Животными духами» Декарт обозначил потоки наиболее легких и подвижных частиц крови, которые, отфильтровываясь от остальных, поднимаются к мозгу.

Согласно схеме проведения нервного импульса, предложенной Декартом, внешние предметы действуют на периферические окончания нервных «нитей», расположенных внутри «нервных трубок». Натягиваясь, «нити» открывают клапаны отверстий, ведущих из мозга в нервы. По каналам этих нервов «животные духи» перемещаются в соответствующие мышцы, которые в результате раздуваются, и, таким образом, происходит движение.

Поведение животных и непроизвольные движения человека являлись по Декарту естественным, т.е. рефлекторным, ответом на какое-либо событие во внешнем мире. Тело впервые было освобождено от души. Это позволило Декарту называть животных бездушными механизмами, машинами. В отличие от них только человек имеет способность к осознаваемому произвольному поведению, за которое ответственна душа. И здесь Р. Декарт остался на позициях идеализма. Сознание человека он рассматривал в виде субстанционного начала, способного вступать во взаимодействие с телом и воздействовать посредством мозговой шишковидной железы (в современной анатомии – эпифиз) на подчиненные рефлекторным законам телесные процессы. Тело и сознание («разумная душа») для Декарта – самостоятельные субстанции (Батуев, 1991; Соколова, 1995; Ярошевский, 1998).

Дальнейшая разработка рефлекторных основ поведенческого акта нашла отражение в следующих концепциях:

Ø Учение о нервных вибрациях Д. Гартли.

Ø Биологическая концепция рефлекса Й. Прохаски.

Ø Анатомическая концепция рефлекса (Ч. Белл и Ф. Мажанди, М. Холл и И. Мюллер).

Ø Психофизиологическая концепция рефлекса И.М. Сеченова.

Ø Концепция условного рефлекса И.П. Павлова.

Ø Рефлексология В.М. Бехтерева.

Ø Диалектическая концепция А.А. Ухтомского.

Психофизиологическая концепция рефлекса И.М. Сеченова. Русский физиолог и психолог Иван Михайлович Сеченов (1829–1905) разработал естественнонаучную теорию психической регуляции поведения. Понятие о рефлекторном характере нервной деятельности претерпело у него существенные изменения. Рефлекс определялся как «целостный акт с его средним внутримозговым звеном и внемозговой соматической периферией, смыкающей организм с объектом» (Сеченов, 1952). Рефлекс, таким образом, понимался им как универсальная и своеобразная форма взаимодействия организма со средой. Впервые была показана неотделимость психических процессов от мозга и одновременно обусловленность психики внешним миром. Все психические акты, по мнению И.М. Сеченова, по способу происхождения и по механизму совершения являются рефлексами.

Основные положения рефлекторной концепции сводятся к следующим:

1. Принцип рефлекса охватывает функции всех иерархических уровней психического.

2. Психофизиологическую основу ментальных явлений образуют процессы, по происхождению и способу осуществления представляющие собой частную форму рефлекторных актов.

3. Целостный рефлекторный акт с его периферическим началом, центром и периферическим конечным звеном составляет далее неделимую функциональную единицу субстрата психических процессов.

4. В структуре рефлекторного акта как целостной единицы нервные и нервно-психические компоненты объединены общим функциональным принципом. Они играют роль сигналов-регуляторов по отношению к исполнительному звену. Рефлексам разных уровней сложности соответствуют различные по структуре и предметному содержанию регулирующие сигналы (Сеченов, 1952).

Открытие И.М. Сеченовым в 1862 г. центрального торможения было первым шагом к созданию им новой физиологии головного мозга. Деятельность нервных центров мыслится теперь как непрерывная динамика возбуждения и торможения.

По мнению М.Г. Ярошевского, важнейшим достижением русской научной мысли стал переход к новой стратегии объяснения психофизиологических корреляций. Смысл перехода, отмечает он, определил отказ от установки на локализацию «нематериального» сознания в материальном веществе мозга и перевод анализа психофизиологической проблемы в принципиально новый план, а именно – в план исследования поведения целостного организма в природной и социальной «применительно к человеку» среде. Пионером такой переориентации и стал И.М. Сеченов (Ярошевский, 1998).

Концепция условного рефлекса И.П. Павлова и теория ВНД. Дальнейшая разработка рефлекторной теории была реализована в работах Ивана Петровича Павлова (1849–1936) и его школы. Блестящие догадки, предвидения и мысли И.М. Сеченова он подкрепил научной концепцией условного рефлекса.

Им разрабатывается идея приспособительного характера рефлекса: «Будучи главнейшей деятельностью центральной нервной системы или ее основной функцией, рефлексы, по сути, являются элементами постоянного приспособления или постоянного уравновешивания» (Павлов, 1951) организма со средой. «Первое обеспечение уравновешивания, а следовательно, и целостности отдельного организма, как и его вида, составляют безусловные рефлексы, как самые простые … так и сложнейшие, обыкновенно называемые инстинктами… Но достигаемое этими рефлексами уравновешивание было бы совершенным только при абсолютном постоянстве внешней среды. А так как внешняя среда при своем чрезвычайном разнообразии вместе с тем находится в постоянном колебании, то безусловных связей как связей постоянных недостаточно, и необходимо дополнение их условными рефлексами, временными связями» (Павлов, 1951).

И.П. Павлов, определяя приспособительную функцию рефлексов, выделяет две крупные группы: безусловные и условные рефлексы.

Безусловный рефлекс – форма рефлекса, который всегда реализуется при действии на организм определенных раздражителей. Он генетически обусловлен нервной связью между органами восприятия и исполнительными органами. Выделяют простые безусловные рефлексы, которые обеспечивают элементарную работу отдельных органов и систем (сужение зрачков под действием света, кашель при попадании в гортань инородного тела), а также более сложные безусловные рефлексы, лежащие в основе инстинктов и образованные последовательностями простых безусловных рефлексов (Павлов, 1952).

Условный рефлекс – форма рефлекса, которая представляет собой динамическую связь между условным раздражителем и реакцией индивида, первоначально запускаемой безусловным раздражителем. Для объяснения условного рефлекса на уровне мозга было введено понятие временной нервной связи как механизма, обеспечивающего функциональную связь между отдельными структурами нервной системы при воздействии двух или более событий актуальной внешней среды (Павлов, 1952).

В ходе многочисленных экспериментальных исследований, проведенных в школе И.П. Павлова, были определены правила выработки условных рефлексов:

1. Совместное предъявление первоначально индифферентного и безусловного раздражителей при некоторой отсроченности второго ведет к образованию временной связи.

2. При отсутствии подкрепления (в результате многочисленного неподкрепления) условного раздражителя безусловным временная связь постепенно затормаживается (Павлов, 1952).

Общая схема рефлекса представляет собой взаимодействие трех отделов: рецепторного, центрального отдела нервной системы и эффектора (рабочего органа).

Продолжая сеченовскую теоретическую линию, И.П. Павлов органически увязывает понятия сигнала и сигнализации с понятием рефлекса, считая сигнальную функцию универсальным компонентом и фактором реализации всякого рефлекса. К тому же сигнальная функция присуща как нервному, так и психическому уровням организации поведения (Павлов, 1952; Ярошевский, 1998).

Введение понятия о сигнальных системах, как отмечает М.Г. Ярошевский, открывало новые подходы к решению психофизиологической проблемы. Уникальность сигнала в том, что он интегрирует физическое (будучи внешним раздражителем, выступающим в особой, превращенной форме), биологическое (являясь сигналом для нервной системы) и психическое (выполняя присущую психике функцию различения условий действия и управления им). Благодаря принципу сигнальности организм способен предвосхищать течение будущих событий и организовывать поведение соответственно возможным благоприятным и неблагоприятным для него ситуациям (Ярошевский, 1998).

И.П. Павлов, определяя качественное различие между высшей нервной деятельностью человека и животных, выдвинул учение о двух сигнальных системах.

Первая сигнальная система – вид сигнальной системы как ориентировки животных и человека на непосредственные раздражители, в качестве которых могут выступать зрительные, слуховые, тактильные сигналы, связанные с приспособительными условно-рефлекторными реакциями (Павлов, 1952).

Вторая сигнальная система – вид сигнальной системы, которая ориентирована на знаковые, прежде всего словесные, сигналы, на основе которых возможно образование временных нервных связей (Павлов, 1952).

Так как для человека характерно совместное действие первой и второй сигнальных систем, то И.П. Павловым было предложено выделять специфически человеческие типы высшей нервной деятельности по преобладанию той или иной системы. В соответствии с этим художественный тип был определен как имеющий преобладание первой сигнальной системы. Люди этого типа в процессе мышления широко пользуются чувственными образами. Они воспринимают явления и предметы целиком, не дробя их на части. У мыслительного типа преобладает вторая сигнальная система. Для них характерна резко выраженная способность отвлечения от действительности, основанная на стремлении анализировать, дробить действительность на части, а затем соединять части в целое. Среднему типу свойственна уравновешенность функций двух систем (Павлов, 1952; Данилова, 2000).

Таким образом, мы подходим к разработанной И.П. Павловым теории высшей нервной деятельности. В своем аналитическом обзоре А.С. Батуев отмечает: «И.П. Павлов, будучи упоен полемикой с психологами и разделяя картезианский детерминизм, стал углубленно изучать физиологические закономерности условно-рефлекторной деятельности, биологическую же сторону явления оставил на перспективу. Отсюда и неизбежные противоречия в идее условного рефлекса: с одной стороны, приспособительный акт целого организма, с другой – элементарный процесс работы нервной системы. Все научное творчество И.П. Павлова было посвящено разрешению этого противоречия и созданию наименее противоречивой идеологии в его теории высшей нервной деятельности» (Батуев, 1991).

Высшая нервная деятельность – форма нервной деятельности, которая включает в себя нейрофизиологические процессы, проходящие в коре больших полушарий головного мозга и ближайшей к ней подкорке и обусловливающие осуществление психических функций. В качестве единицы анализа высшей нервной деятельности выступает рефлекс, посредством которого происходит реагирование организма на воздействия окружающего мира. Основными механизмами работы являются нервные процессы возбуждения, за счет которого могут образовываться и функционировать новые временные связи, и торможения, которое может обусловливать угасание условного рефлекса, если условный раздражитель не подкрепляется безусловным (Павлов, 1952).

Основным механизмом деятельности ЦНС является рефлекс. Рефлекс- это ответная реакция организма на действия раздражителя, осуществляемая с участием ЦНС и направленная на достижение полезного результата.

Рефлекс в переводе с латинского языка означает "отражение". Впервые термин "отражение" или "рефлектирование" был применен Р. Декартом (1595-1650) для характеристики реакций организма в ответ на раздражение органов чувств. Он первым высказал мысль о том, что все проявления эффекторной активности организма вызываются вполне реальными физическими факторами. После Р. Декарта представление о рефлексе было развито чешским исследователем Т. Прохазкой, который развил учение об отражательных действиях. В это время уже было отмечено, что у спинальных животных движения наступают в ответ на раздражение определенных участков кожи, а разрушение спинного мозга ведет к их исчезновению.

Дальнейшее развитие рефлекторной теории связано с именем И. М. Сеченова. В книге "Рефлексы головного мозга" он утверждал, что все акты бессознательной и сознательной жизни по природе происхождения являются рефлексами. Это была гениальная попытка ввести физиологический анализ в психические процессы. Но в то время не существовало методов объективной оценки деятельности мозга, которые могли бы подтвердить это предположение И. М. Сеченова. Такой объективный метод был разработан И. П. Павловым - метод условных рефлексов, с помощью которого он доказал, что высшая нервная деятельность организма, так же как и низшая, является рефлекторной.

Структурной основой рефлекса, его материальным субстратом (морфологической основой) является рефлекторная дуга - совокупность морфологических структур, которая обеспечивает осуществление рефлекса (путь, по которому проходит возбуждение при осуществлении рефлекса).

В основе современного представления о рефлекторной деятельности лежит понятие полезного приспособительного результата, ради которого совершается любой рефлекс. Информация о достижении полезного приспособительного результата поступает в ЦНС по звену обратной связи в виде обратное афферентации, которая является обязательным компонентом рефлекторной деятельности. Принцип обратной афферентации введен в рефлекторную теорию П. К. Анохиным. Таким образом, по современным представлениям структурной основой рефлекса является не рефлекторная дуга, а рефлекторное кольцо, состоящее из следующих компонентов (звеньев):

Рецептор;

Афферентный нервный путь;

Нервный центр;

Эфферентный нервный путь;

Рабочий орган (эффектор);

Обратная афферентация (рис. 8).

Рис. 8. Схема морфологических структур соматического (слева) и вегетативного (справа) рефлексов. 1 - рецептор; 2 - афферентный нервный путь; 3 - нервный центр; 4 - эфферентный нервный путь; 5 - рабочий орган (эффектор); 6 - обратная афферентация

Анализ структурной основы рефлекса проводится путем последовательного выключения отдельных звеньев рефлекторного кольца (рецептора, афферентного и эфферентного пути, нервного центра) При выключении любого звена рефлекторного кольца рефлекс исчезает. Следовательно, для осуществления рефлекса необходима целостность всех звеньев его морфологической основы.

Клетки ЦНС имеют многочисленные связи друг с другом, поэтому нервная система человека может быть представлена как система нейронных цепей (нейронных сетей) , передающих возбуждение и формирующих торможение. В этой нервной сети возбуждение может распространяться от одного нейрона на многие другие нейроны. Процесс распространения возбуждения от одного нейрона на многие другие нейроны получил название иррадиации возбуждения или дивергентного принципа распространения возбуждения. Различают два вида иррадиации возбуждения:

направленная или системная иррадиация, когда возбуждение распространяется по определенной системе нейронов и формирует координированную приспособительную деятельность организма;

бессистемная или диффузная (ненаправленная) иррадиация, хаотичное распространение возбуждения, при котором координированная деятельность невозможна (рис. 9) .

Рис. 9. Схема явления конвергенции (А) и дивергенции (иррадиации) (Б) возбуждения в центральной нервной системе.

В ЦНС к одному нейрону могут сходиться возбуждения от различных источников. Эта способность возбуждений сходиться к одним и тем же промежуточным и конечным нейронам получила название конвергенции возбуждений (рис.9) .