Индийско китайский конфликт 1962. Был ли у ссср шанс нанести ядерный удар по сша
Единственная в современной истории крупная война между Индией и Китаем закончилась так же внезапно, как и началась. 20 октября 1962 года китайцы в ходе наступления с нескольких направлений нарушили вековую тишину и спокойствие гималайских ледников и взломали слабо подготовленную оборону плохо вооруженных индийских войск, рассеяв их боевые порядки. За несколько дней китайцам удалось взять под свой контроль плато Аксай Чин на западе Кашмира, а на востоке приблизиться к жизненно важным для Индии чайным плантациям Ассама. Но 21 ноября китайцы в одностороннем порядке объявили о прекращении огня и ушли с северо-востока Индии, сохранив при этом за собой пустынный Аксай-Чин. Свою передовую статью от 30 ноября 1962 года журнал TIME начал с ухмылки в манере «Пакс Американа»: «Красный Китай на прошлой неделе повел себя настолько по-восточному загадочно, что даже азиаты были в недоумении».
Прошло полвека, и сегодня существуют другие причины для недоумения, а именно: почему территориальный спор, который давно уже надо было сдать в пыльные архивы XIX века, продолжает отравлять отношения между двумя усиливающимися азиатскими державами в XXI столетии? Экономические связи между Китаем и Индией бурно развиваются. Ежегодный объем двусторонней торговли превышает 70 миллиардов долларов, а через три года должен выйти на уровень 100 миллиардов. Но несмотря на многочисленные переговоры, две страны так и не разрешили свой длящийся десятилетиями спор из-за общей границы протяженностью в три с половиной тысячи километров. Эта территория, представляющая собой удаленную горную полосу земли, остается одной из самых милитаризованных в мире и продолжает вызывать напряженность в отношениях между Нью-Дели и Пекином.
В центре разногласий - так называемая линия Макмахона, представляющая собой неточную, извилистую границу, проведенную в 1914 году британскими колониальными властями и представителями независимого на то время тибетского государства. Китай, конечно же, отказывается признавать эту линию, и до сих пор в своих территориальных претензиях ссылается на карты и атласы давно уже исчезнувшей династии Цинь, чьи маньчжурские императоры поддерживали непрочный сюзеренитет над тибетским плато. В 1962 году неясная история, неразбериха по поводу точного местонахождения линии границы и императивы двух довольно молодых государств - маоистской КНР и обретшей независимость Индии во главе с премьер-министром Джавахарлалом Неру - привели к тому, что Китай нанес Индии унизительное и сокрушительное поражение в ходе конфликта, унесшего жизни более 2000 военнослужащих с обеих сторон. В 1962 году TIME назвал китайское наступление «штурмом людского моря», в ходе которого «масса красных муравьев» шла вперед с изрыгающими огонь винтовками наперевес. Пекин захватил Аксай Чин и продолжает удерживать эту «пустыню из белого камня», представляющую собой стратегический коридор, который соединяет Тибет с западным китайским регионом Синьцзян. «Индо-китайская война произошла из-за сложной череды случаев взаимного непонимания сторон, - говорит бывший индийский дипломат и почетный научный сотрудник Института китайских исследований в Нью-Дели Кишан С. Рана (Kishan S. Rana). - Однако двусторонние отношения продвигаются вперед. На границе сегодня спокойно, несмотря на нерешенные проблемы».
Но подобно тому, как экономическая либерализация в Китае не привела к открытости его политической системы, крепкие торговые связи между Индией и Китаем пока не создали выход из пограничного тупика. На границе, может, и спокойно, но напряженность в последние годы усиливается, поскольку Китай вновь выдвигает претензии почти на весь северо-восточный индийский штат Аруначал-Прадеш, захваченный китайцами в 1962 году. Китай считает и называет его «Южным Тибетом», а Индия настойчиво наращивает свои военные силы на северо-востоке страны, которому длительное время уделялось мало внимания. У проблемы Тибета - давние корни: в 1959 году далай-лама бежал в Индию, и Пекин до сих пор относится с недовольством к данному факту. Когда далай-лама недавно выступил в древнем монастыре в Аруначал-Прадеше, китайские власти подали официальную жалобу. «Территориальный спор между Индией и Китаем неразрывно связан с проблемой Тибета и национальным достоинством, что еще больше осложняет ситуацию, - говорит эксперт по китайско-индийским отношениям из Пекинского университета Чзан Хуа (Zhang Hua). - Когда две страны смотрят друг на друга, они просто не могут относиться к контрпартнеру объективно и рационально».
Такая националистическая недоброжелательность свойственна не только обитателям коридоров власти. На прошлой неделе агентство Pew в рамках своего глобального проекта Pew Global Attitudes Project опубликовало результаты проведенного недавно опроса, который показал следующую картину. 62% китайцев недоброжелательно относятся к Индии, в то время как к США такое отношение - у 48% респондентов. Профессор стратегии из Центра политических исследований (Centre for Policy Research) Нью-Дели Брахма Челлани (Brahma Chellaney) опасается, что такие настроения влияют и на политические расчеты в Пекине. Если обстановка накалится, китайские руководители не смогут игнорировать призывы националистов из рядов сторонников жесткой линии нанести удар по Индии, пишет профессор.
Индия вынесла для себя тяжелый урок из событий 1962 года. Он заключается в том, что для обеспечения мира страна должна быть постоянно готова защищать его. Китайский политический рецидивизм лежит в основе нынешней напряженности, создавая опасность того, что у Пекина может возникнуть соблазн преподать Индии «второй урок» - особенно в связи с тем, что политические достижения от первого урока были растрачены по пустякам. Китайцы в своей стратегической доктрине придают огромное значение элементам внезапности и правильному выбору момента, чтобы «молниеносно добиваться результата в сражениях». Если Китай внезапно начнет новую войну, вопрос о победителе и проигравшем будет определяться одним ключевым фактором: способностью Индии выстоять при нанесении первого удара «шока и трепета» и обрушить на противника решительный ответный удар.
Решение Китая вывести свои войска с части захваченной в 1962 году территории было обусловлено отправкой в Индию большого количества помощи и вооружений из Британии и США. Вашингтон в то время был занят решением Карибского кризиса, и как полагают некоторые историки, Китай воспользовался сложной ситуацией к собственной выгоде, нанеся удар именно в этот момент. TIME в своей статье от 1962 года о китайско-индийской войне изрыгает огонь на 73-летнего Неру: «Волосы у него седые, как снег, и постепенно редеют, а взгляд становится все более отсутствующим». Кроме того, Неру «становится в высокомерную и высоконравственную позу», «бесконечно поучая Запад и утверждая, что необходимо мирно сосуществовать с коммунизмом».
Будучи закоренелым бойцом холодной войны, TIME Генри Льюса (Henry Luce) считал, что главным уроком того конфликта должен стать закат политики неприсоединения Неру, его принципиальной социалистической позиции солидарности со многими получившими тогда независимость государствами в целях начертания на мировой сцене третьего пути развития, не поддающегося влиянию со стороны США и СССР (я много писал на этих страницах о неприсоединении). «Неру так и не сумел отказаться от катастрофически трафаретного представления о том, что коммунизм почему-то прогрессивен и меньше угрожает возникающим на карте новым независимым государствам, нежели «империализм»», - объявлял TIME. Его иллюзорная вера в азиатскую солидарность и нежелание видеть подлинных «друзей Индии», то есть, США, привели страну к унижению и позору. Показательно то, что журнал в той статье выражает надежду на способность индийской армии самостоятельно «выступить в роли политической силы». Для многих американцев великая борьба с коммунизмом во времена холодной войны была превыше тревоги за судьбы зарождавшихся демократий.
План
Введение
1 Причины
2 Ход конфликта
Список литературы
Китайско-индийская пограничная война
Введение
Китайско-индийская пограничная война - высокогорный пограничный конфликт между Китаем и Индией осенью 1962 года
1. Причины
Неурегулированность вопроса о начертании линии границы между бывшей британской Индией и Тибетом. Спорными считались два участка. Один из них, площадью 200 квадратных миль, помещается в северо-восточной части Кашмира, известной также как Аксай-Чин. Второй спорный район помещается в северной части современного штата Аруначал-Прадеш, занимает территорию 32 тыс. квадратных миль вдоль участка границы примерно 700 км длиной. Одной из причин обострения отношений между странами был факт обнаружения Индией построенной Китаем дороги через Аксай-Чин, сооруженной, по-видимому, ради улучшения доступа в Тибет, где ситуация тогда была напряженной. В 1960 КНР предлагала уступить Индии восточный спорный участок в обмен на свободу рук в пределах западного. По другой версии, реальной причиной китайского вторжения было предоставление Индией политического убежища четырнадцатому Далай Ламе, который бежал из Тибета после захвата китайцами этой территории.
2. Ход конфликта
Еще в июле 1960 года состоялись первые огневые контакты между силами сторон в восточной спорной зоне, а в октябре имело место боевое взаимодействие и на западном участке.
· 20 октября 1962 года военные действия приобрели ожесточённый характер. Китайцы нанесли удар по индийским позициям около Дхолы и Кхинземана, а затем развили наступление с двух флангов на Таванг - из Бумлы на севере и с запада, где китайцы преследовали индийские войска, отступавшие от Ньямкачу (около поста Дхола). Затем в боевых действиях наступило затишье на несколько дней.
· 14 ноября - возобновление боёв, которые к этому времени распространились также на востоке в секторе Валонг и на севере в Ладакхе, где Чушул и Резенг Ла подверглись тяжёлой осаде китайцев.
· 20 ноября китайцы подавили практически всю дивизию Камеонг и буквально разгромили 4-ю пехотную дивизию Индии. Сектор Валонг стал свидетелем более равнозначных и в связи с этим незавершённых сражений. В Ладакхе не наблюдалось той нерешительности, которая была продемонстрирована на Северо-востоке. Здесь проходили ожесточённые локализованные бои, в особенности в Резенг Ла.
Список литературы:
1. Maxwell N. India"s China War. Р. 38.
2. Resistance and Reform in Tibet. P. 45.
3. Новые союзники или cтарые противники? - Великая Эпоха (The Epoch Times) - Актуальные новости и фоторепортажи со всего мира. Эксклюзивные новости из Китая
Си Цзиньпин заявил, что Китай никому не позволит отколоть от себя ни одного участка своей территории. Эти слова относятся сразу к нескольким проблемным точкам, но сейчас воспринимаются как адресованные конкретно Индии: уже больше месяца в Гималаях продолжается противостояние военных двух стран. Какую позицию должна занять в этой ситуации Россия?
«Никто не должен думать, что мы проглотим горькую пилюлю нанесения ущерба нашему суверенитету, безопасности или интересам развития» – так сказал председатель КНР Си Цзиньпин в Пекине на церемонии в честь 90-летия Народно-освободительной армии Китая. Учитывая, что
С середины июня растет напряжение между китайскими и индийскими военными на плато Доклам,
это заявление в первую очередь касается индийских властей.
Индийско-китайские территориальные споры имеют долгую историю – но теперь, после вступления Индии в Шанхайскую организацию сотрудничества, они особенно беспокоят Россию.
Саммит ШОС, на котором Индия и Пакистан стали полноценными участниками российско-китайско-среднеазитской организации, состоялся 8–9 июня – а уже через неделю китайские военные инженеры начали строить автомобильную дорогу на плато Доклам. Эта территория на Гималайском высокогорье является спорной между Китаем и Бутаном – а учитывая, что маленькое горное королевство передоверило вопросы своей обороны Индии, между Китаем и Индией, граница с которой также проходит в нескольких километрах.
И когда китайцы 16 июня стали строить дорогу, то на спорной с Бутаном территории они разрушили блиндажи индийских военных (естественно, пустые) – в ответ через пару дней индийские солдаты поднялись на плато и блокировали строительство дороги.
Оружие не применялось – ограничились рукопашной борьбой. Дальше пошло по нарастающей: китайцы перекинули своих военных, индийцы – своих. И хотя непосредственно на плато противостоят друг другу примерно по 300 человек, в сами приграничные районы уже стянуты по несколько тысяч. К тому же китайская армия провела рядом еще и учения – и, естественно, обе стороны требуют друг от друга вывести войска со своей территории.
Причем у обоих есть свои резоны. Китай хочет построить дорогу по своей территории – понятно, что у нее будет чисто военное значение, но он в своем праве. Плато он считает своим, ссылаясь на договор 1890 года между княжеством Сикким (сейчас это индийский штат, а тогда оно находилось под британским протекторатом) и Тибетом – по которому Доклам относится к Тибету, то есть к Китаю. Бутанцы и индусы отказываются это признавать – тем более что и на границе Китая и Индии есть три больших спорных участка, также связанных с Тибетом.
Один находится восточнее Бутана – это индийский штат Аруначал-Прадеш, 3,5 тыс. кв. км которого Китай считает своими, но заняты они индусами. А на западе, где сходятся границы Индии, Пакистана и Китая, индийцы выдвигают претензии на Аксай-Чин, 43 тыс. кв. км. которого они даже включили в свой штат Джамму и Кашмир. Китай, естественно, не собирается уступать Аксай Чин – тем более что в 1962 году он уже отстоял его в ходе боевых действий.
Именно осенью 1962-го и состоялась индийско-китайская война – тогда индийцы обнаружили, что китайцы строят дорогу в Аксай-Чине, на территории, которую в Дели считали своей, и развернули боевые действия. Война была высокогорной, кровавой – но скоротечной. Тогда еще ни Китай, ни Индия не были ядерными державами, но сам факт войны между ними сильно напряг все мировое сообщество, включая нашу страну, которая всячески укрепляла тогда отношения с Дели и находилась в самом разгаре идеологической конфронтации с Пекином, завершившейся вскоре практически разрывом отношений.
В результате войны 1962 года отношения Китая и Индии надолго оказались испорченными – и стали восстанавливаться только спустя два десятилетия. Но территориальный вопрос так и не был решен. Более того – подозрительность индийцев к китайцам сохранилась и окрепла.
Еще с 50-х годов Пекин укреплял отношения с Пакистаном, историческим соперником Индии – созданным англичанами во время предоставления независимости своей колонии. В Дели очень ревностно смотрят на любые попытки Китая укрепить отношения со странами, которые расположены на стыке двух великих цивилизаций (Непал, Бирма, Таиланд). И уже тем более недовольны, когда Китай проникает в страны, которые Индия однозначно считает находящимися в своей орбите – Шри-Ланку или Мальдивы.
Но это происходит – Китай проводит все более активную внешнюю политику, его экономическая и торговая экспансия носит все более глобальный характер. В последние годы Пекин оформил свои амбиции в виде концепции «Один пояс, один путь», которую в Индии многие считают угрожающей индийским интересам. Хотя, конечно, Китай ни в коем случае не строит никаких антииндийских планов, не готовится ни к какому нападению на своего соседа – просто он настолько сильнее Индии и уверенней в своих силах, что, развиваясь и расширяя свое присутствие в мире, невольно пугает свою великую, но гораздо менее огранизованную и целеустремленную соседку.
Китай строит порт в Пакистане? Угроза Индии. Вкладывает деньги в Шри-Ланку, через которую будет проходить морская часть «Шелкового пути»? Угроза Индии. Строит дорогу на плато Доклам около индийской границы? Угроза Индии. Потому что китайцы хотят быть ближе к стратегически важному для Индии коридору Силигури, узкому «куриному горлышку», соединяющему основную часть страны с ее восточными провинциями.
Англия очень «грамотно» спроектировала территории независимой Индии и Пакистана – вторая страна была разделена на две части, западную и восточную. Индийско-пакистанская вражда вылилась в то, что в ходе войны двух стран восточная часть Пакистана, населенная хоть и мусульманами, но этнически другими, чем на западе, отделилась, став Республикой Бангладеш. Но перешеек между двумя частями Индии остался – и его ширина составляет от 20 до 40 километров.
Естественно, что китаефобы в Индии уверены, что в случае нападения на их страну Пекин первым делом пережет «шейку цыпленка» – и строительство дороги на находящемся недалеко плато Силигури лишь подтверждает коварные замыслы Китая.
В реальности от плато до «горлышка» более ста километров, да и представить себе войну двух ядерных держав проблематично. Китаю, как и Индии, очень важно подчеркнуть свой суверенитет над территориями, которые он считает своими – а плато Доклам к тому же является очень удобной высокогорной точкой в Гималаях. Сейчас Пекин смог занять часть его – точнее, подтвердить то, что и так было занято. Сдвинуть индийцев с той части территории, которую они и так занимали, китайцам не удалось – то есть обе стороны остались при своем.
Можно бесконечно спорить из-за заложенных англичанами «пограничных мин» – а все территориальные споры идут со времен английского владычества в Индии – или же попытаться выстроить нормальные отношения между двумя древенейшими мировыми цивилизациями. И в этом деле Россия может сыграть важную роль.
И в Пекине, и в Дели достаточно политиков, понимающих, что Китаю и Индии лучше быть партнерами, чем врагами, желающих если не решить, то смягчить спорные вопросы. Понятно, что ни о каких территориальных уступках или об обмене территориями сейчас и речи быть не может – но в силах обеих стран уйти от педалирования территориальных споров, зафиксировать статус-кво. И не поддаваться на провокации третьих сил – ведь понятно, что те же США очень заинтересованы в раздувании в Индии антикитайских настроений и так же, как раньше англичане, поддерживают в индийцах неприязнь к Китаю.
Но и Пекин, и Дели хотят, чтобы в Азии все решали сами азиаты – а этого не достичь без отказа от того, чтобы видеть в соседе врага. Две цивилизации объединяет общая многотысячелетняя история, а разделяют Гималаи – и нет никаких серьезных предпосылок и причин для их конфликта.
Россия хочет иметь стратегические отношения и с Китаем, и с Индией – а в перспективе
Создать треугольник Москва – Дели – Пекин, который определял бы погоду в Евразии и в мире.
Несмотря на амбициозность и сложность решения этой задачи, она не фантазийна. Три страны взаимодействуют в формате БРИКС, являясь его центром, а с этого года – еще и в ШОС. Причем прием в ШОС Индии был серьезным испытанием для России – ведь понятно, что от того, как будут выстроены отношения в российско-китайско-индийском треугольнике, зависит не только будущее этой организации, но и наши отношения с Индией.
У России нет китайской экономической мощи, которой боятся индийцы, но у нас есть опыт очень хороших отношений с обеими странами. Дели и Пекин доверяют Москве – и именно поэтому Россия может и должна играть на расширение геополитического сотрудничества Китая и Индии, на уменьшение противоречий и разрешение споров, на снижение взаимных претензий. У трех стран есть возможность выстроить устойчивую общую систему обеспечения безопасности в Азии – которая решит и афганскую, и другие проблемы континента. В сотрудничестве с Ираном и при подключении других исламских стран они смогут выдавить из Азии внешние военные силы и добиться того, чтобы ни США, ни Великобритания не могли и дальше играть на противоречиях в регионе.
Но начать нужно с решения споров между собой. Через месяц на саммите БРИКС в китайском Сямыне Владимир Путин будет говорить об этом с Си Цзиньпином и Нарендрой Моди.
14 октября американским разведывательным самолетом У-2 в районе Сан Кристобаля (провинция Пинар дель Рио) были обнаружены и сфотографированы стартовые позиции советских ракетных войск. 16 октября ЦРУ доложило об этом президенту США Джону Кеннеди. 16-17 октября Кеннеди созвал совещание своего аппарата, включая высшее военное и дипломатическое руководств, на котором обсуждался факт развертывания советских ракет на Кубе. Было предложено несколько вариантов действий, включая высадку американских войск на острове, авиационный удар по стартовым площадкам, морской карантин.В выступлении по телевидению 22 октября Кеннеди сообщил о появлении советских ракет на Кубе и о своем решении объявить с 24 октября военно-морскую блокаду острова, привести в боевую готовность вооруженные силы США и вступить в переговоры с советским руководством. В Карибское море были направлены свыше 180 боевых кораблей США с 85 тысячами человек на борту, в боевую готовность приведены американские войска в Европе, 6-й и 7-й флоты, до 20% стратегической авиации находилось на боевом дежурстве.
23 октября советское правительство сделало заявление о том, что правительство США "берет на себя тяжелую ответственность за судьбы мира и ведет безрассудную игру с огнем". В заявлении не было ни признания факта развертывания советских ракет на Кубе, ни конкретных предложений о выходе из кризиса.
В тот же день глава советского правительства Никита Хрущев направил президенту США письмо, в котором заверял его в том, что любое оружие, поставленное Кубе, предназначено только для целей обороны.
С 23 октября начались интенсивные заседания Совета Безопасности ООН. Генеральный секретарь ООН У Тан обратился к обеим сторонам с призывом проявить сдержанность: Советскому Союзу - остановить продвижение своих кораблей в направлении Кубы, США - предотвратить столкновение на море.
27 октября наступила "черная суббота" Кубинского кризиса. В этот день на Кубе был сбит американский самолет-разведчик У-2, облетавший полевые позиционные районы ракетных войск. Пилот самолета майор Андерсон погиб.
Ситуация накалилась до предела, президент США принял решение через двое суток начать бомбардировку советских ракетных баз и военную атаку на остров.
Многие американцы покидали крупные города, опасаясь скорого советского удара. Мир оказался на грани ядерной войны.
28 октября в Нью-Йорке начались советско-американские переговоры при участии представителей Кубы и генерального секретаря ООН, которые завершили кризис соответствующими обязательствами сторон. Правительство СССР согласилось с требованием США о выводе советских ракет с территории Кубы в обмен на заверения правительства США о соблюдении территориальной неприкосновенности острова, гарантии невмешательства во внутренние дела этой страны. В конфиденциальном порядке было заявлено также о выводе американских ракет с территории Турции и Италии.
2 ноября президент США Кеннеди объявил о том, что СССР демонтировал свои ракеты на Кубе. С 5 по 9 ноября ракеты с Кубы были вывезены. 21 ноября США отменили морскую блокаду. 12 декабря 1962 года советская сторона завершила вывод личного состава, ракетного вооружения и техники. В январе 1963 года ООН получила заверения СССР и США о том, что Кубинский кризис ликвидирован.
В начале августа, во время визита в Таиланд, министр иностранных дел Китая Ван И адресовал правительству Индии требование вывести войска с плато в качестве предварительного условия для начала переговоров. По его словам, разрешить кризис в отношениях «очень просто» — для этого Индия должна «прилично себя вести и смиренно отступить».
Непризнанный договор
Ситуация в Докламе создала впечатление, что Индия и Китай собираются повторить пограничную войну 1962 года, пишет издание The Diplomat, поводом для которой также послужило строительство китайцами автодороги через спорную территорию в районе Аксай-Чин. В результате боев, продолжавшихся около месяца, Пекин установил контроль над площадью более 42,5 тыс. кв. км — 20% штата Джамму и Кашмир. Однако Индия по-прежнему считает Аксай-Чин частью Кашмира. Китай, в свою очередь, отказывается признавать юрисдикцию Нью-Дели в районе Аруначал-Прадеш, которому был присвоен статус индийского штата в 1986 году.
Что касается принадлежности плато Доклам, то Пекин ссылается на договор 1890 года, согласно которому оно входит в состав Тибета. Не признанный Индией и Бутаном договор был заключен между входящим ныне в состав Китая Тибетом и Сиккимом (сейчас штат Индии), находившимся тогда под британским протекторатом. Позже, в 1988 и 1998 годах, Бутан и Китай договорились «поддерживать мир и спокойствие в своих пограничных районах до окончательного урегулирования пограничного вопроса» и «воздерживаться от односторонних действий и применения силы с целью изменения статус-кво плато».
О том, что Пекин «уведомил своих индийских коллег о строительстве дороги в Докламе», МИД Китая сообщил только 2 августа. Дели, в свою очередь, утверждает, что инженеры китайской армии вошли на спорную территорию и начали работы без какого-либо предварительного уведомления.
Призрак «победоносной войны»
Индии крайне важно сохранить контроль над плато Доклам из-за стратегической значимости этого района: недалеко от него находится коридор Силигури, прозванный «куриным горлышком», — узкий участок индийской территории шириной около 20 км между Непалом и Бангладеш. Коридор соединяет основную территорию Индии с ее семью северо-восточными штатами. Чтобы сохранить территориальную целостность, Индия должна обеспечить безопасность этого коридора и предотвратить любую угрозу атаки со стороны Пекина, указывает The New York Times. По этой причине индийское правительство «не может терпеть ни малейшего китайского присутствия» в районе Доклама, даже если речь идет всего лишь о строительстве автодороги.
Действия и мотивы Китая соответствуют его долгосрочным геополитическим амбициям, а именно стремлению заполучить выход к Индийскому океану, пишет The Business Insider. Завладев коридором, Китай будет способен отрезать Индию от ее северо-восточных штатов, где проживают около 45 млн человек, и объявить о своих претензиях на эти территории, где протекает одна из крупнейших в Южной Азии рек, Брахмапутра, пишет издание. Тем самым Пекин сможет контролировать подачу пресной воды в Бангладеш и получить прямой выход к Индийскому океану.
По данным издания Business Insider , сейчас на месте строительства дороги на плато Доклам находятся около 300-400 военнослужащих с каждой стороны. Обычно количество солдат в приграничной зоне в разы меньше. Общее число военных, дислоцированных в районе плато, может превышать 6 тыс. человек (по 3 тыс. с каждой стороны), пишет Business Insider.
Неподалеку от плато, в граничащем с Китаем и Бутаном индийском штате Сикким, размещены две индийские бригады, каждая численностью около 3 тыс. человек. Индийские власти также мобилизовали еще одну бригаду и перебросили ее ближе к китайской границе.
5 августа англоязычная правительственная газета Китая Global Times опубликовала статью с комментарием научного сотрудника Института международных отношений Шанхайской академии общественных наук Ху Чжиюна. Эксперт утверждал, что Китай не допустит, чтобы военное противостояние между Пекином и Дели «длилось слишком долго». Ху говорит о возможности небольшой военной операции для вытеснения индийцев. Месяцем ранее Global Times опубликовала «Индия потерпит большие потери, чем в 1962 году, если спровоцирует пограничное столкновение». Публикация последовала за заявлением министра обороны Индии Аруна Джатли о том, что «Индия 2017 года отлична от Индии 1962 года», и заявлением начальника штаба индийской армии генерала Бипина Равата о том, что Индия полностью готова к войне.
Однако 7 августа в беседе с индийскими журналистами пресс-секретарь Минобороны Китая, старший полковник Жэнь Гоцян заявил, что подобные публикации не отражают официальную позицию Пекина. Он подчеркнул, что «никто не должен недооценивать решимость Китая защитить свою территорию».
Конфликт Пекина и Нью-Дели может затянуться, риторика противников будет ужесточаться, но вряд ли перейдет в открытое вооруженное столкновение, считает Игорь Денисов, старший научный сотрудник Центра исследований Восточной Азии и ШОС Института международных исследований МГИМО. «Попытки же сторон разворачивать жесткую конкуренцию, тем более втягивать в противостояние малые страны региона, в конечном счете будет лишь истощать ресурсы КНР и Индии, а также неблагоприятно скажется на их имидже», — отмечает эксперт.
Противостояние двух держав не приведет к полномасштабной войне, так как затраты на войну превышают потенциальную выгоду: как для Индии, так и для Китая участие в такой войне было бы очень дорогостоящим с точки зрения финансирования, материально-технического обеспечения и снабжения войск в районе Доклама, учитывая ландшафт местности и отсутствие дорог, указывает The Business Insider.
Экономические последствия
Конфликт Пекина и Дели должен рассматриваться более широко — в контексте китайского экономического проекта «Один пояс, один путь», заявил бывший секретарь Министерства иностранных дел Индии Шиам Саран во время своего выступления в Индийском международном центре 20 июля. Противоречия на плато — это продолжение попыток Китая «легитимизировать претензии на гегемонию в Азии», отмечает он.
С этим не согласен российский эксперт Игорь Денисов, по мнению которого, противостояние на китайско-индийской границе не следует прямо связывать с инициативой «Один пояс, один путь». «Китай не заявлял, что строящаяся дорога является значимым инфраструктурным проектом», — объясняет Денисов. Однако, по его мнению, между конфликтом вокруг плато Доклам и проектами, входящими в «Один пояс, один путь», есть связь: резкая позиция Индии относительно ситуации на плато объясняется растущим стратегическим недоверием к действиям Китая.
В «Один пояс, один путь» для продвижения одноименной китайской инициативы, в котором приняли участие почти 30 лидеров государств из Европы, Азии, Латинской Америки. Однако Индия отказалась посылать на форум высокопоставленных чиновников. Представитель Министерства иностранных дел Индии Гопал Баглай пояснил, что «ни одна страна не примет проект, который игнорирует важнейшие проблемы, касающиеся ее суверенитета и территориальной целостности». Так представитель МИДа назвал проект создания Китаем и Пакистаном энергетического коридора (который оценивается в $57 млрд и создается в рамках инициативы). Коридор должен пройти по спорной территории Кашмира, раздел которого Пакистаном и Индией не был закреплен договором.
По мнению Денисова, противоречия вокруг Доклама будут хорошим тестом для Дели и Пекина, так как обе страны пытаются соответствовать статусу ответственной державы. Однако для Китая попытки найти компромисс сегодня более важны, так как Пекин официально заявляет, что его инициатива «Один пояс, один путь» носит мирный характер. Ситуация вокруг Доклама станет большим испытанием и для региональной Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), полагает Петр Топычканов, эксперт по Индии из Московского центра Карнеги. Будучи ее участниками, Китай и Индия должны будут нивелировать противоречия, а это сможет выявить, насколько эффективна эта организация в решении проблем безопасности, заключает эксперт.
Конфликт на плато Доклам отражает попытки Пекина оказать на Индию «символическое давление», полагает руководитель азиатской программы Московского центра Карнеги Александр Габуев. «Это желание наказать Индию за отказ от участия в саммите Шелкового пути и кампанию по торпедированию этого проекта, включая нежелание обсуждать эту тему в рамках ШОС», — сказал Габуев РБК. Кроме того, по мнению Габуева, председатель Китая Си Цзиньпин хочет продемонстрировать свои лидерские качества и способность оказывать жесткое давление на своих оппонентов.