Совершенный человек какой он. Народный идеал человека. Человек в культуре разных народов

Сколько существует человек, столько продолжаются споры о том, что представляет собой человеческая жизнь, какой она должна быть. По мнению философов, психологов, культурологов, да и просто небезразличных людей, жизнь – это нечто большее, чем просто поглощение пищи, своевременный отход ко сну, перемывание косточек Марье Ивановне из бухгалтерии или переход на новый уровень даже в самой захватывающей компьютерной игре.

Подняться над повседневностью, сделать свою жизнь активной, яркой, насыщенной интересными событиями можно, если понимать и представлять, для чего живёшь, придерживаться определённых ценностей. На что именно ориентироваться в жизни, каждый решает сам. Жизненные идеалы у разных людей могут отличаться. В то же время имеются и общечеловеческие ценности (истина, добро, красота, любовь к ближнему), к которым должны быть причастны все.

На протяжении истории у людей складывались разные представления о том, что такое идеалы, и каким должен быть идеальный человек.

Идеал человека в культуре

Представления о сущности человека неодинаковы в культурах разных исторических эпох.

Древний мир

Впервые размышлять о человеке начали в незапамятные времена. Так, древнегреческие философы рассматривали понятие калокогатии, сущностью которого являлось самопознание и совершенство. Аристотель обращал особое внимание на то, что совершенный человек придерживается моральных норм, не позволяет себе совершать дурных поступков и стремится к прекрасному ради прекрасного.

Средневековье

В Средние века идеал человека рассматривали в контексте служения Богу. Считалось, что совершенство достигается за счёт дисциплинированности, кротости, послушания, аскетизма. Такой идеал воспитания проповедовали служители церкви. Однако в это время развивались и естественные науки, образование постепенно приобретало светский характер, соответственно, менялись и представления о человеке, его возможностях. Считалось, что человек может овладеть тайнами природы и приобретать новые знания на основе опыта.

Ещё одним идеалом человека в этот период был благородный и доблестный рыцарь. Рыцари объединялись в ордены, создавали свои кодексы чести, устраивали турниры. У каждого рыцаря была своя «Прекрасная дама» (реальная или воображаемая), которой посвящались победы на ристалище и совершаемые подвиги.

Ренессанс

Идеи о всемогуществе человека получили своё развитие в эпоху Возрождения (Ренессанса). Во главе угла становится человек с точки зрения своей природы и возможностей. Но люди по-прежнему осознавали, что не всё зависит от них, а это способствовало появлению идей о свободе и необходимости. Подобные воззрения существовали и в эпоху Античности, но теперь они активно переосмысливались и воплощались в жизнь.

В этот период по-другому объясняются отношения между человеком и Богом. По-прежнему считается, что Бог создал человека, но человек от рождения наделён активностью, стремлением преобразовывать мир и самого себя, поэтому может и должен стать хозяином своей жизни. Тогда же формируются и первоначальные представления о различиях между людьми.

Новое время

В эпоху Просвещения на формирование представлений об идеале человека оказала немецкая классическая философия. Так, Иммануил Кант писал о том, что главное в жизни – уметь пользоваться своим разумом. Идеал того времени – человек разумный, устроенный по законам логики и способный изменять окружающий мир в соответствии с доводами разума. Люди этой эпохи по-прежнему верят в Бога, но в умах некоторых из них появляются идеи свободомыслия.

С развитием капитализма идеальным становится человек труда, а подлинными ценностями – трудовая дисциплина, исполнительность, профессионализм и относительно здоровая конкуренция.

Идеал советского человека – это герой. В те годы активно пропагандировалась утопическая идея строительства коммунизма, и к этому строительству нужно было быть «всегда готовым», то есть, бороться, идти вперёд в ущерб собственным желаниям, потребностям или даже ценой своей жизни. Подобный взгляд на действительность демонстрировался на примере пионеров-героев, передовиков производства и других личностей, способных пожертвовать собой для достижения общей цели.

Однако такие представления об идеальном человеке носили скорее официальный характер. В реальности идеалом была совесть, когда гораздо важнее «быть», а не «иметь». Люди помогали друг другу, делились последним куском хлеба, сопереживали не только родным и друзьям. Впрочем, жизнь в условиях страха, репрессий, ограничений свобод тоже была своего рода героизмом.

Человек в культуре разных народов

Представления об идеале человека зависят от условий жизнедеятельности того или иного народа и отражены в произведениях фольклора: сказках, легендах, преданиях, былинах, песнях. Так, русская девушка непременно является красавицей, для адыгов (и не только для них), главное в человеке – его честь и достоинство. Народы Кавказа славятся своим гостеприимством, а чукчи – умением охотиться. Но, каковы бы ни были различия, все народы сходятся в одном: идеалом человека является национальный герой, обладающий крепким здоровьем, силой духа, умом, трудолюбием, и отзывчивостью.

Идеал человека в искусстве

Исторически сложившиеся представления об идеале человека нашли своё отражение в произведениях искусства.

Античность

Идеи этого периода о совершенном человеке воплощены в статуях богов, героев и победителей Олимпийских игр. По сути, древнегреческие боги были идеальными людьми, а люди уподоблялись богам. Широко известна статуя Мирона «Дискобол». Прототипом скульптуры является реальный человек, сильный, здоровый и уверенный в себе, каким и подобает быть истинному гражданину Эллады.

Неограниченные возможности человека воспевались Софоклом, Гомером и другими поэтами. Образ прекрасного героя, носителя нравственных идеалов, демонстрировался и в древнегреческом театре.

Искусство средневековья

Как было сказано выше, на жизнь людей в Средние века большое влияние оказывала церковь. Поэтому в противоположность античной традиции, человек понимался как былинка, песчинка, небольшая частица Вселенной, подвластная воле Божьей. Подобные взгляды нашли своё отражение и в произведениях искусства: возвышается не сам человек, а духовная сила, которая роднит его с Богом. Яркий пример идеала человека в искусстве Средних веков – иконографическое изображение Иова – больного библейского персонажа, который безропотно принимает волю Божью.

Несколько позже представления о человеке стали более оптимистичными. Постепенно в сознании людей начинает формироваться образ труженика, созидателя, творца. Труд уже воспринимается не как наказание за грехи, а как основная обязанность человека. Эти взгляды находят своё отражение в образах Христа-мученика, описании его жизни на Земле. Иисус Христос на полотнах живописцев тех лет олицетворяет униженного, страдающего, но божественного по своей сути человека.

Человек в искусстве эпохи Возрождения

Во времена Ренессанса художников интересовала уже не божественная, а земная сущность людей. Искусство постепенно становится светским, а способы создание портретов и произведений изобразительного искусства других жанров обосновываются научно. Это приводит к тому, что человек на полотнах мастеров становится естественным. Зритель может определить характер и настроение героя картины. Примером тому является всемирно известная «Мона Лиза» Леонардо да Винчи.

Несмотря на развитие идей гуманизма, мастера эпохи Возрождения продолжали использовать религиозную тематику, но образы Христа, апостолов и Девы Марии больше напоминали реальных людей. Вероятно, это делалось для того, чтобы показать человеку его сущность через известные сюжеты. Так, Рафаэль в образе Сикстинской Мадонны воплотил красивую женщину, которая любит своего сына и тревожится за него.

Человек нового времени

В эпоху Просвещения продолжает развиваться реалистическое искусство. Смена феодального строя капиталистическим, развитие промышленности способствуют появлению так называемой новой породы людей. Человек становится более приземлённым, озабоченным своими проблемами, но в то же время, образованным, пытающимся использовать для решения жизненных задач собственный ум. Таким его показывают на картинах и в литературных произведениях. В качестве примера можно привести полотна Ж.Б. Шардена, У. Хогарта, А. Ватто, трактаты Дидро, Руссо, романы И.С. Тургенева, Л. Н. Толстого, Ф.М. Достоевского и т. д.

Изображение человека в соцреализме

В советские времена с картин, агитационных плакатов и экранов телевизоров на людей смотрели рабочие-ударники, передовые колхозники, знатные доярки, заботливые матери семейств. Представители власти позиционировали СССР как страну, в которой отсутствует эксплуатация человека человеком, а люди проявляют героизм исключительно добровольно, руководствуясь желанием как можно скорее построить светлое будущее. Поэтому и в искусстве соцреализма идеалом становился труженик. Кроме того, у советского человека должна быть благополучная семья, хорошие показатели ГТО, а также отличная боевая и политическая подготовка.

Всё вышеперечисленное отражено в картинах П. Смурковича «На лыжах», В. Кутилина «Первое поле», Т. Яблонской «Хлеб», стихотворениях В. Маяковского, А. Твардовского, К. Симонова, прозе М. Горького, М. Шолохова, А. Фадеева, песнях на слова В. Лебедева-Кумача и т. д.

Идеал человека в религии

Помимо культуры, искусства, идеал человека представлен во всех религиях мира. Общим для религиозных учений является любовь к ближнему, победа добра над злом, истины над ложью и света над тьмой. Эти ценности должен исповедовать человек. Но в каждой религии существуют свои представления об идеале. Остановимся на этом подробнее.

Христианство

Идеальный человек в этой религии соответствует образу Иисуса Христа. Добродетели христианина – доброта, кротость, смирение. Исповедующий христианскую веру, стремится к Богу, а потому выполняет его волю, пытается сохранить мир в своей душе, строить доброжелательные отношения с родными и близкими, никому не причинять зла.

Ислам

По представлениям мусульман идеальный человек должен прогонять от себя греховные мысли, совершать добрые поступки, стремиться к знаниям, быть добрым, скромным, терпеливым и чистоплотным. Также истинный правоверный не курит, не употребляет спиртного и не играет в азартные игры.

Буддизм

Здесь идеалом человека считается Будда, который изначально был обычным человеком, но смог достичь просветления (Нирваны). Последователи буддизма считают, что приблизиться к этому состоянию можно, если заниматься духовными практиками и делать добрые дела. В исламе и христианстве идеал человека недостижим.

Индуизм

Последователи этого учения считают, что идеального бытия можно достичь, только освободившись от кармы – круговорота событий, рождений и смертей, в котором находится человек. Став свободной, душа воссоединяется с одним из божеств или остаётся сама по себе. Быстрее достичь освобождения помогает йога. К подлинной свободе способны лишь избранные. Простым смертным остаётся очищать карму (молитвы, добрые дела), чтобы в следующей жизни родиться удачнее, чем в этой.

Идеал современного человека

Точно определить идеал современного человека не представляется возможным. Наше время довольно сложно и противоречиво с точки зрения ценностей, моральных норм, разрешений и запретов.

Сегодня «не модно» быть высокоморальным, строить свою жизнь в соответствии с духовными ценностями и высокими идеалами. На первый план выходит прагматизм, жажда потребления, желание получать удовольствия и не прилагать усилий.

Современное общество предъявляет высокие требования к человеку. Сегодня просто необходимо выглядеть по последней моде, иметь суперпрестижную работу, добиваться успеха в бизнесе. Тот, кто не пытается достичь карьерных высот, вызывает непонимание.

В то же время, назвать всех живущих на Земле закоренелыми прагматиками всё-таки нельзя. Значительное количество людей читает художественную литературу, посещает храмы, занимается благотворительностью, практикует дауншифтинг. Думается, идеал современного человека ещё не сформирован, но хочется верить, что это произойдёт в ближайшее время.

ПРАГА---На этот раз у «Эхо Кавказа» два «гостя недели» - прославленные грузинские футболисты Александр Чивадзе и Владимир Гуцаев. Они вспоминают своего друга и одноклубника, заслуженного мастера спорта, победителя Кубка обладателей кубков УЭФА 1982 года, дважды признанного лучшим футболистом года в советском футболе Рамаза Шенгелия. Футболист скончался вчера утром, по предварительным данным, от сердечного приступа. Интервью с Чивадзе и Гуцаевым записал Олег Кусов.

Олег Кусов: Александр Чивадзе был капитаном и тбилисского «Динамо», и советской сборной, в составе которой он выступал вместе с Рамазом Шенгелия.

Александр Чивадзе: Рамаз Шенгелия - одна из тех легенд, которые вошли в историю советского, грузинского футбола и «Динамо» Тбилиси. Он был совершенным футболистом. Дважды лучшим футболистом Советского Союза, а чемпионат Советского Союза был одним из сильнейших во всем мире, и в любой команде играли звезды. Это очень большая потеря.

Олег Кусов: Владимир Гуцаев играл с Рамазом Шенгелия в нападении.

No media source currently available

0:00 0:05:12 0:00

В отдельном окне

Владимир Гуцаев: Он не только для грузинского футбола, но для всего постсоветского пространства был величайшей фигурой. Ведь не просто он стал дважды лучшим футболистом Советского Союза в свое время, так просто это звание не дается. Поэтому, я считаю, что он не то что много, а очень много значит и для грузинского, и для советского футбола.

Олег Кусов: Партнером он, конечно, был идеальным на поле, а вот в жизни каким вы его знали?

Владимир Гуцаев: В жизни это был идеальный человек, который никогда не повышал голоса. И вот, кстати, сегодня, когда я пришел в его семью, мне удалось побеседовать с его супругой. Она прямо сказала: «я была столько лет за ним замужем, и не помню, чтобы в семье он повысил голос». Этот человек, конечно, очень положительный.

Александр Чивадзе: Добродушный, отличный семьянин, он оставил двоих детей, внуки есть.

Олег Кусов: Я слышал, что он очень серьезно относился к спортивному режиму, никогда его не нарушал.

Александр Чивадзе: Да, я бы сказал, что он был эталоном, и очень много трудился.

Олег Кусов: А после того, как он окончил играть, чем он занимался? Его знания были использованы?

Александр Чивадзе: Да, когда мы закончили играть, когда грузинский футбол стал самостоятельным, я был первым тренером национальной сборной Грузии, и он был у меня в составе тренеров. А в последнее время был почетным вице-президентом Федерации футбола Грузии.

Олег Кусов: Если вспомнить звездный состав вашей команды «Динамо» 80-х годов, ваш опыт как-то сегодня востребован грузинским футболом, который находится не в лучшем сейчас положении?

Александр Чивадзе: Я сейчас работаю вице-президентом Федерации футбола, и одновременно являюсь старшим тренером молодежной сборной. У Сулаквелидзе есть академия, Габелия тоже работает в футболе, Костава работает в футболе, Копалеишвили… Ребята работают.

Олег Кусов: Вы играли вместе с Рамазом в сборной страны, вы были капитаном на первенстве мира в Испании. К Рамазу и к вам интерес проявляли зарубежные клубы?

Александр Чивадзе: Не только к Рамазу, у половины игроков было очень много предложений из Европы. К сожалению, тогда была такая ситуация, что не было возможности сыграть за рубежом. Из Испании, из Италии, из Англии у него всегда были предложения.

Олег Кусов: А от того, что, допустим, вы или Рамаз, или Гуцаев не могли поехать играть за рубеж, проиграл грузинский футбол?

Александр Чивадзе: В Советском Союзе не было такой рекламы футболистов, как за границей. А кроме того, играть в лучших командах мира, конечно, и с финансовой точки зрения тоже не последний аргумент. Ты заканчиваешь футбол, ты должен заслужить… Каждый должен жить по своему дарованию. А Рамаз был великим футболистом.

Олег Кусов: Владимир, играя в одной команде, вы – осетин, Дараселия был абхазом, Рамаз… Как Рамаз потом переживали распад футбольного пространства?

Владимир Гуцаев: Во-первых, я по сей день считаю, что распад такого чемпионата, как чемпионат Советского Союза, где был огромный масштаб, и играли сильнейшие команды Европы, скажем так, очень печальный факт. И я считаю, то, что до сих пор команды не могут влиться в элиту европейского футбола, и долго еще не вольются, - это как раз результат распада футбольного чемпионата Советского Союза. И ребята, и Рамаз это очень переживали; переживали, что грузинский футбол не может встать на ноги как следует. Это, конечно, последствия всего того, что случилось.

«Никогда ничего не идеализируй —
это может плохо кончиться» (Оскар Уайльд).

Когда мы маленькие, мир делится на черное и белое, а люди на плохих и хороших. Мы вырастаем, а это схема остается с нами. Нет, конечно, мы взрослеем, получаем опыт и даже начинаем понимать, что есть полутона и нюансы, однако в отношениях мы иногда даже не осознаем, как эта программа автоматически включается.

Мужчины — мы всегда их идеализируем. В нашем сознании существует образ: сильный, умный, верный, духовный, красивый, гармоничный, любящий — перечислять можно еще долго. Мы встречаем многих мужчин в жизни, но подходит ли кто-то полностью под это описание? Конечно, нет. Однако мы не осознаем, что всякий раз, встречая нового мужчину, мы невольно прикладываем к нему эту мерку. И раз за разом решительно говорим себе: «не Он». И вроде как продолжаем с ним общаться, но на подсознательном уровне мужчины уже чувствуют наш ответ, и такие отношения не могут продлиться долго.

По всей видимости, такие образы идеальных мужчин мы, женщины, берем из литературы. Это даже не обязательно любовные романы. Исторические, детективные — в каждом найдется герой-мужчина, который запросто западает в женское сердце и обосновывается там надолго. Что уж говорить про любовные истории. Как правило, главные герои любовных романов очень хороши собой. Нет, не просто хороши, они невероятно красивы, а также излучают какие-то магические флюиды, так что ни одна женщина устоять не может. Немаловажно то, что практически все они, за очень редким исключением, имеют нескромное состояние, занимают высокое положение в обществе, их либо уважают, либо боятся. Да, еще искусство соблазнения и любви тоже должно быть на высоте.

Мы как-то забываем, что герои в книгах — вымышленные, созданные автором, который зачастую является женщиной, перекладывающей на бумагу свой образ идеального мужчины. Таким образом эта мечта и идет от сердца к сердцу женщин на протяжении многих лет.

Мы хотим, как в романе, получить готового мужчину, который придет, увидит, победит, полюбит, накормит, оденет, избалует, задарит, изнежит, и мы привыкли думать, что мужчина всегда должен быть сильным, уверенным в себе, что мужчина никогда не плачет. Но мы забываем, что они тоже уязвимы и тоже испытывают боль и страх, что у них есть свои мужские комплексы, что они тоже могут быть слабыми в определенные моменты жизни, что они нуждаются в поддержке не меньше, а иногда и больше, чем женщины. То есть они не идеальные образы, они люди. Когда приходит это осознание, разрешение проблем в паре наступает само собой .

Во-первых, уже не берется идеальное лекало, чтобы измерять встречающихся мужчин. Мы перестаем желать идеальный образ. И как только планка в нашем сознании опускается, чаще начинают встречаться интересные мужчин. Интересных самих по себе, а не потому, что они вписывались в наш стереотип. Становится легче общаться с ними, а им в свою очередь со нами. Во-вторых, мы уже не стремимся к идеалу самой себя . Потому что для того образа идеального мужчины нужен был образ идеальной женщины. То есть образ идеальной себя. Перестав это делать, мы можем позволить себе быть собой. Осознавать свои недостатки и слабости и не винить себя за это.

Можно спросить: «А как же развитие?». Ведь желание быть лучше, стремление к идеалу является движущей силой развития. Что же теперь: осознать свои недостатки и смириться — все несовершенны, и я тоже? Однако здесь нужно различать две вещи. Есть люди, которые развиваются ради самого развития, ради процесса, чтобы не стоять на месте, чтобы привносить в свою жизнь новые ноты, которыми они будут звучать чище и выше. А есть люди, которые стремятся быть идеальными ради идеала. Быть совершенными, стать выше остальных, познать и открыть то, что другим не дано, самим вскарабкаться на этот пьедестал. Это уже очень напоминает гордыню. Как же различить эти два варианта в себе? Все зависит от цели. Просто спросите себя: «А для чего я это делаю?», и, затем, честно ответьте себе на этот вопрос.

Когда я перестала стремиться к собственной идеальности, пожалуй, это стало самым главным освобождением. В сущности, нам с детства упорно насаждают идею идеального человека. Если слушаемся старших, мы — хорошие и получаем конфеты, ласку родителей, любовь. В школе, чтобы заслужить одобрение, мы должны хорошо учиться и порой заталкивать поглубже свои таланты, чтобы соответствовать образу идеального ученика и ожиданиям учителей. В школе, если ты плохо запоминаешь, воспринимаешь, учишься, значит, ты плохой. Наша система образования, к сожалению, построена именно так.

Однако эта детская схема — плохой и хороший, идеальный и неидеальный — работает не только в отношении мужчин и себя. Есть же и другие важные люди в нашей жизни. Ну, если родных удается более или менее воспринимать адекватно, то вот друзья — другое дело. Все знают, что друзья должны поступать так и так, чтобы носить это гордое «звание», а если однажды друг оступился, то он этого «звания» лишается. А то, что друг — не идеальный человек, а просто человек со своими слабостями, желаниями и возможностями, мы забываем. Мы немедленно обижаемся, если наши ожидания не оправдались.

Мы забываем, что каждый человек имеет право поступать так, как считает нужным, исходя из своего опыта, знаний и своей собственной картины мира. Наш опыт, оценка и суждения, могут не совпадать с другими людьми на 100%. Не стоит ставить людей на пьедестал, смотреть на них снизу вверх, а потом мучиться от неоправданных ожиданий, мол, я думал, что ты поступишь так, а ты оказался… А ведь ожидания-то были только свои и ничьи больше , никто ведь не внушал их вам. Так почему же теперь кто-то виноват в том, что они не сбылись? Здесь речь не идет о поступках, которые тянут на предательство, намеренную жестокость в отношениях и т.д. Если это произошло, значит, этот человек вряд ли был когда-то твоим другом. Просто когда-то ошибся, посчитав его таковым. Но ведь никто не идеален, в выборе друзей в том числе. От темы идеализации людей легко можно перейти к теме идеализации вещей и понятий. Что еще мы идеализируем в мире? Отношения, чувства? Думаю, что у каждого свой набор. Стоит лишь задуматься, ведь люди вокруг обладают своей живой красотой, не той красотой идеальных кукольных пропорций, а красотой неровных линий и волновых очертаний, которые переходят в разные образы и несут в каждый момент маленькое открытие чего-то нового в знакомом человеке. Поэтому гораздо важнее и интереснее узнавать людей, а не искать в них идеалы.

1. Народный идеал совершенного человека как системное представление о целях народного воспитания.

2. Этнические особенности совершенного человека в народном воспитании.

3. Многообразие факторов и средств народного воспитания.

Литература:

1. Волков Г.Н. Этнопедагогика: Учеб. для студ. сред. и высш. пед. учеб. заведений. - М.: Издательский центр «Академия», 1999. - 168 с.

2. Кожахметова К.Ж. Казахская этнопедагогика: методология, теория, практика. – Алматы, 1998. – 314 с.

Первоначально идея совершенного человека формировалась на мифах и ее основу составляли легенды о полубогах и героях. Так, в учении Конфуция воплощение этой идеи есть «совершенный муж», Ибн-Араби - «совершенный человек», получивший признание общества, у неоплатоников - «проточеловек», у Лукиана - деспот в своих собственных глазах, по мысли Августина - Иисус Христос. Поиск идеала предпринимали такие мыслители, как Ал-Бистами, создавший концепцию «законченного человека», Ал-Джили, видевший идеал в совершеннейшем из совершенных - в Пророке; идеалом И.В.Гете был Гений, Ф.Ницше - Идея и вершина биологической революции, К.Маркса - Человек коммунистического общества.

Проблема идеала и воспитания совершенной личности поднималась и апологетами мировой педагогической науки - A.M. Дистервегом, А.Я. Коменским, Ж.Ж. Руссо, И.Г. Песталоцци и др.

Попытки создать обобщенный нормативный образец личности мы находим в Библии, Коране, других литературных памятниках, и это позволяет видеть конкретные ориентиры развития личности, формирования в ней наиболее ценных нравственных качеств. Законы Хаммурапи и Солона, Домострой и различные декларации, которые предшествовали революциям или следовали за ними (во Франции, США, России и так далее), так или иначе провозглашали моральные нормы и общечеловеческие ценности, включая многое из освященных веками.

Понимание идеала как целостного и комплексного явления дает возможность раскрыть и его составные части, определить взаимоотношение между ними как диалектику общего, особенного и единичного.

Г.Н. Волков писал: «Народный идеал совершенного человека следует рассматривать как суммарное, синтетическое представление о целях народного воспитания. Цель, в свою очередь, является концентрированным, конкретным выражением одной из сторон воспитания. Идеал - универсальное, более широкое явление, выражающее самую общую задачу всего процесса формирования личности. В идеале показывается конечная цель воспитания и самовоспитания человека, дается высший образец, к которому он должен стремиться».

Нравственный идеал несет в себе громадный социальный заряд, играя очищающую, призывающую, мобилизующую, вдохновляющую роль. Когда человек разучился ходить на четвереньках, писал Горький, природа дала ему в виде посоха идеал.

Среди многочисленных сокровищ народной педагогической мудрости одно из основных мест занимает идея совершенства человеческой личности, ее идеала, являющегося образцом для подражания. Эта идея первоначально – в самом примитивном виде – возникла в глубокой древности, хотя, конечно, «человек совершенный» в идеале и действительности гораздо младше «человека разумного». Воспитание в подлинно человеческом понимании стало возможным только вместе с возникновением самовоспитания. От простейших обособленных, случайных «педагогических» действий человек шел к усложняющейся педагогической деятельности.

Народный идеал - это ценностно-нормативное представление народа о целях воспитания.

Идея совершенного человека – это не этническая проблема, а общечеловеческая идея.

Как известно, среди многочисленных сокровищ народной педагогической мудрости одно из основных мест занимает идея совершенства человеческой личности, ее идеала, являющегося образцом для подражания.

Формирование совершенного человека - лейтмотив народного воспитания. Самым убедительным и наиболее ярким свидетельством того, что человек есть «самое высшее, самое совершенное и превосходнейшее творение», служит его постоянное и неодолимое стремление к совершенству. Способность к самосовершенствованию есть высшая ценность человеческой природы, высшее достоинство, весь смысл так называемой самореализации заключен именно в этой способности.

В устном творчестве всех народов герои характеризуются многими чертами, которые свидетельствуют о богатстве человеческой натуры. Даже если о том или ином положительном персонаже говорится только одним или двумя словами, то эти слова оказываются столь емкими, что в них отражается весь спектр характеристик личности. Традиционные русские характеристики человека (например, «умница и красавица», «красна девица» и «добрый молодец», «маленький да удаленький»), подчеркивая главные его черты, не сводят сложную природу человека исключительно к названным только качествам. Так, ведущим качеством русской красавицы является ум, а ум, в свою очередь, предполагает наличие также многих умений и сноровки в труде. Высокопоэтическая характеристика «умница и красавица» - это и высокая оценка личных качеств девушки и идеальный образ женщины как конкретная цель воспитания, доведенная народной педагогикой до уровня программы формирования личности.

Вместе с тем народы оценивали многое с точки зрения собственных эталонов. Так, например, до сих пор у чувашей сохранилось выражение «совершенный чуваш», применяющееся для характеристики человека любой национальности, соответствующее их представлению о хорошем человеке, т.е. слово «чуваш» в данном случае тождественно слову «человек».

Воспитание национального достоинства составляло фундамент нравственного совершенствования личности. Высокое чувство национального достоинства предполагало и осуждение поведения, порочащего нацию, что способствовало воспитанию ответственности за свое доброе имя, а перед родным народом за свое доброе имя, а перед другими народами – за доброе имя своего народа. Слава нации создается ее славными сынами. Не зря высокого имени сына народа удостаиваются лишь лучшие его представители: народов плохих нет, но бывают плохими его сыновья.

В монографии К.Ж. Кожахметовой «Казахская этнопедагогика: методология, теория, практика» представлены собирательные образы настоящего казахского жигита и образ девушки.

Так, внешние черты совершенного юноши: рост – высокий, мысли – глубокие, зрение – зоркое, брови – черные, лоб – широкий, нос – прямой, усы – аккуратные, плечи – щирокие, грудь – могучая, зубы – острые, речь – правдивая и др. Качества и свойства описываются следующим образом: как орел – ловкий, как сокол – гордый, как лев – грозный, как тигр – сильный, как конь – чуткий, как сорока – осторожный и т.д.

Описаны также способности и предрасположенности: вождь-жигит (способный управлять страной), мудрый жигит (способный решить спор), рыцарь-жигит (садится на тулпара среди коней, выбирает самого ловкого и цепкого среди собак и т.д.).

Совершенный жигит обладает шестью достоинствами: внимательность, мастерство, мужество, сила и упорство, мобильность, знания.

В образе совершенной казахской девушки можно встретить следующие черты: рост – высокий, стройная, косы – густые, длинные, лицо – лучезарное, глаза – завораживающие, сияющие и т.д. В образе девушки подчеркивалась ее знатность (социальное происхождение), ее интеллект и ум («Хорошая жена наравне с райским пением, а плохая с судьбой горемычной равна»).

По педагогическим представлениям казахов, мужчина должен был быть «всесторонне совершенным», т.е. здоровым, сильным, подвижным, хорошо переносить холод и жару, все трудности, трудовой и боевой жизни. Казах должен быть мужественным, проявлять в нужный момент силу воли, презрение к смерти и воинскую доблесть, непримиримость к врагу, глубоко почитать и выполнять заветы дружбы, обладать чувством собственного достоинства, иметь самолюбие и гордость, не позволять никому оскорблять честь семьи, рода и племени. Идеалы воспитания казахов предписывали им быть гостеприимными, хлебосольными и трудолюбивыми, уметь слагать и читать стихи, быть красноречивыми, уметь поддерживать беседу так, чтобы окружающим было приятно слушать (сегіз қырлы бір сырлы).

Народ постоянно помнил о целях воспитания, которые представлял как заботу о самосовершенствовании личности. Как только ребенок появлялся на свет, новорожденному мальчику высказывались пожелания «Әкендей бол. Анаға ұқса». Имена речение занимает очень важное место в структуре самосознания личности, в ее самоидентификации. Наречение новорожденнных именами наиболее уважаемых членов семьи и рода выражает заботу о сохранении и развитии потомками добрых черт предшественников, о передаче из поколения в поколение всего самого лучшего, чего достигли люди и в духовной и нравственной сферах.

Идеал у горцев соответствовал «общему духу порядка», который являлся основой их жизни и деятельности. Согласно «общему духу порядка», существующему на Кавказе, главным персонажем горского общества являлся мужчина. Именно к нему, прежде всего, предъявлялись повышенные требования, граничащие с идеалом совершенной личности. Это объяснялось тем, что он - основной кормилец и защитник семьи, главный источник нравственности для каждого его члена.

Однако мужчина даже при самых невероятных усилиях не мог достичь благополучия и изобилия в доме, только женщине, и только ей, самой природой дано добиться изобилия, благополучия, чистоты и порядка, поэтому говорят: «В домашнем хозяйстве все завязано на женщину»; «Изобилие исходит из женских рук». Если в доме нет изобилия и порядка, но есть женщина, считается, что она есть лишь номинально. Глава такой семьи достоин сочувствия, а жена - презрения. Для детей в традиционном быте роль матери и ближе, и роднее: «Материнское сердце для ребенка - солнце, отцовское - луна» (чеч.); «Нет матери - сирота, нет отца - полусирота» (каб.). И потому у горцев существовали свои представления о женском идеале, который представлен в многочисленных пословицах и поговорках, олицетворяющих собой своеобразный «кодекс женщины».

Один человек не может в себя вобрать все необходимые народу совершенства. Поэтому в народной педагогике закрепилось понятие о суммарном, совокупном совершенстве членов рода. Вообще стремление к совершенству семьи, рода, племени было свойственно многим народам. Буряты, например, стремились брать себе жен из хорошего рода, каковым считался род честный, дружный и многочисленный, здоровый. Русские, украинцы, марийцы и чуваши считали хорошим трудолюбивый род, в котором культивировались такие качества, как высокая нравственность, целомудрие, скромность, доброта, т.е. ко всему роду предъявлялись примерно те же требования, что и к отдельному человеку. Так, совершенство личности перерастало в совершенство семьи, совершенство семьи – в совершенство племени, а оно уже вело к совершенству народа как единого и великого коллектива борцов за право на достойную человека жизнь.

Народные педагоги цели воспитания пытались привести в систему. В средней Азии известна заповедь о трех добрых человеческих качествах – добром намерении, добром слове, добром действии. Среди чувашей говорят о семи благах, семи заповедях. Их реализация являлась обязательной целью национальной системы воспитания. Чаще всего в число семи заповедей включалось трудолюбие, здоровье, ум, дружба, доброта, целомудрие, честность. Человек должен обладать всеми этими добродетелями в гармоничном единстве.

Г.Н. Волков описывает, каким, по педагогическим представлениям грузин-горцев, мужчина должен был быть «всесторонне совершенным», т.е. здоровым, сильным, подвижным, хорошо переносить холод и жару, все трудности трудовой и боевой жизни. Горец должен быть мужественным, проявлять в нужный момент силу воли, презрение к смерти и воинскую доблесть, непримиримость к врагу, глубоко почитать и выполнять заветы дружбы, обладать чувством собственного достоинства, иметь самолюбие и гордость, не позволять никому оскорблять честь семьи, рода и племени. Идеалы воспитания грузин - горцев предписывали им быть гостеприимными, хлебосольными: трудолюбивыми; уметь слагать и читать стихи, быть красноречивыми, уметь поддерживать беседу так, чтобы окружающим было приятно слушать.

В основных человеческих качествах идеалы совершенной личности у разных народов близки друг к другу. Всеми народами ценится ум, здоровье, трудолюбие, любовь к Родине, честность, храбрость, великодушие, доброта, скромность и т.п. В личностном идеале всех народов главное - не национальная принадлежность, а общечеловеческие начала.

Так, вершиной приобщения своих детей к национальным нормам этики, к которым стремился кочевой казахский народ, опираясь на высшие человеческие идеалы, были честь, достоинство и совесть. В сознании народа как важнейший принцип сложилось крылатое выражение: «Богатством пожертвую ради жизни, жизнью пожертвую ради чести».

Народ постоянно помнил о целях воспитания, которые представлял как заботу о совершенствовании личности.

Тысячелетний опыт народной педагогики выкристаллизовал наиболее эффективные средства воздействия на личность. Прежде всего, эти средства мы находим в фольклоре, например, в загадках, пословицах, песнях.

Народная педагогика, определяя черты совершенной личности, параллельно проявляла заботу и о реализации идеала совершенного человека.

Народная педагогика не мыслит воспитание совершенного человека вне активной деятельности. Комбинированные меры воздействия на сознание и чувства подрастающего поколения всегда находились в соответствии с комплексными формами организации его жизни и деятельности. К комплексным формам организации жизни молодежи следует отнести многочисленные обычаи и традиции, обряды и праздники. Одно из первых мест в этом ряду у всех народов занимают трудовые традиции и обычаи, которые в ходе своей реализации непременно приобретают праздничную окраску.

Народные спортивные праздники были распространены почти среди всех народов. В любом из праздников одна из сторон человеческого совершенства занимала доминирующее положение, но одновременно не выпускались из поля зрения и другие качества совершенной личности.

Дифференцированный подход к приемам, способам и формам воспитания обеспечивал конкретность и целеустремленность работы по формированию черт совершенства. Программа воспитания порой оказывалась распределенной по годам, месяцам и даже дням недели и была тесно связана с годовыми трудовыми циклами.

Совершенствование человека представлялось народом вполне конкретно и определенно: речь шла не только о синтетическом образе совершенного человека, но и о формировании конкретных качеств личности. Наиглавнейшее место в формировании этих качеств отводилось труду.

Выдающимся достижением народной педагогики является выдвижение такого важного условия совершенствования личности, как связь каждого человека с себе подобными. Требование этой связи в народной педагогике сформулировано в виде призыва к единству действий, к солидарности, к сплочению усилий трудящихся в борьбе за улучшение своей жизни. В народной педагогике нет совершенного «робинзона», она признает совершенными только друзей и сынов народа: «Человек человеку - друг и брат» (рус.), «Человек человеку - жизнь» (польск.), «Человек человеком жив» (груз. чув.) «Человек человеку - необходим» (азерб.), «Человек человеку - друг, человек для человека - забота» (швед.). Поговорка «В единении - сила» на многих языках звучит как афоризм. Поговорки и пословицы, строящиеся на показе всесильности сплоченных людей и обреченности человека, оказавшегося вне общества, распространены среди всех без исключения народов. Вот примеры: «Громада - великий человек» (укр.), «Если вздохнуть всем народом - ветер будет» (рус.), «Муравьиная рать льва одолеет» (азерб.), «Кто не вместе с аулом, тот покойник и без могилы» (ногайск.), «Слабые вместе - сила, сильные в одиночку - слабость» (чув.) и др. Подобных пословиц, подчеркивающих необходимость и важность объединения усилий трудящихся, в педагогике любого народа очень много.

Великие религии присваивают совершенному человеку различные имена, но каково бы не было это имя, за ним лежит та же самая идея - он и Митра, Кришна, Осирис, Будда, Христос - но это просто символизирует человека, сделавшегося совершенным. Он не принадлежит к какой-то одной религии, нации, человеческому сообществу, он не органичен рамками одной веры - повсюду это наиболее благородный, совершенный идеал.

Всякая религия провозглашает его, все вероисповедания имеют в нём своё оправдание, он тот идеал, к которому стремится каждая вера, и каждая религия выполняет свою миссию с той эффективностью, с каковой ясностью она этот идеал освещает, и точностью, с какой она указывает путь его достижения. Имя Христа, используемое для совершенного человека в христианстве, это более, чем имя человека - это наименование его состояния. "Христос в вас - надежда славы" - вот идея христианских учителей. Человек по мере долгого течения эволюции достигает состояния Христа, чтобы завершить свой путь, длившийся долгие столетия; он тот, чьё имя в западных странах связано с одним из "сыновей бога", который достиг окончательной цели человеческого существования. Слово, обычно употребляемое для обозначения этого состояния - "помазанник". Каждый может достичь этого состояния: "Посмотри внутрь себя, ты Будда", "Пока Христос не сформируется в вас".*1

Как всякий желающий стать музыкантом должен слушать шедевры и погружаться в мелодии мастеров музыки, также должны и мы, дети человечества, поднять свои глаза и свои сердца в постоянно возобновляющемся созерцании к вершинам, на которых пребывают совершенные люди нашей расы. Чем мы являемся, они были; чем они являются, мы будем. Все сыны человеческие могут сделать то, что совершил Сын Человеческий, и мы видим в них залог своего собственного триумфа - развитие божественности в нас есть только вопрос эволюции.

Команды: внешние и внутренние

Я иногда подразделяла внутреннюю эволюцию на субморальную, моральную и суперморальную - субморальную, где различие между правильным и неправильным незамечаемо и человек следует своим желаниям без сомнений, не задаваясь вопросом; моральную, где правильное и неправильное различается, становясь более определённым и содержательным, и происходит борьба за соблюдение закона; и суперморальная, где внешний закон превосходится, поскольку божественная природа управляет своими телами. На моральной стадии закон познаётся как барьер, ограничение во благо: "Делай это", "Избегай того"; человек борется за повиновение, идёт постоянная борьба между высшей и низшей природами. В суперморальном состоянии божественная жизнь в человеке находит своё естественное выражение без внешнего руководства; он любит не потому, что он должен любить, но потому что он сам есть любовь. Цитируя благородные слова христианского посвящённого, он действует "не по закону плотских побуждений, но силой вечной жизни". Мораль превзойдена, когда все силы человека направляются к богу как намагниченная иголка поворачивается на север, когда божественность в человеке ищет наилучшее для всех *2. Борьбы больше нет, поскольку достигнута победа; Христос достиг своего совершенства только когда он стал победителем, мастером жизни и смерти.

В эту стадию жизни Христа или жизни Будды вступают посредством первого посвящения, в котором посвящяемый - "малое дитя", иногда "маленький ребёнок, трёх лет". Человек должен "возвратить детство - состояние, которое он потерял", "стать маленьким ребёнком", чтобы "войти в царство". Пройдя через эти врата, он рождается к жизни Христа, и проходя "крестный путь", он проходит через следующие друг за другом врата на этом пути, и в конце его он определённо освобождается от жизни уз и органичений, умирает ко времени чтобы жить в вечности, и начинает осознавать себя как жизнь, а не как форму.

Нет сомнения, что в раннем христианстве эта стадия эволюции определённо признавалась присущей каждому индивидуальному христианину. Беспокойство св. Павла о том, что Христос мог быть рождён в его обращённых, может служить достаточным свидетельством этому факту, оставляя другие высказывания которые тоже могут быть процитированы; даже этот отдельно взятый стих достаточен, чтобы показать, что в христианском идеале "стадия Христа" понималась как внутреннее состояние, финальный период эволюции каждого верующего *3. И хорошо, что христиане могут распознать это, а не относить жизнь ученика, оканчивающуюся совершенным человеком, к экзотике, пересаженной в западную почву, но родной только для восточных стран. Этот идеал есть часть истинного и духовного христианства, и рождение Христа в душе каждого христианина есть цель христианского учения. Главная цель религии - это вызвать это рождение, и если бы это мистическое учение выпало из христианства, эта вера не смогла бы поднять к божественности тех, кто её практикует.

Первое из великих посвящений - это рождение Христа, или Будды, в человеческом сознании, превосхождение сознания "Я", выпадение из ограничений. Как хорошо известно всем ученикам, есть 4 степени, включаемых стадией Христа, между весьма хорошим человеком и мастером-триумфатором. В каждую из этих степеней вступают посредством посвящения, и в течение этих периодов эволюции сознание должно расширяться и расти с целью достигнуть пределов ограничений, налагаемых человеческим телом. В первой из них ощущаемое изменение - это пробуждение сознания в духовном мире, в мире, где сознание идентифицирует себя с жизнью и прекращает отождествлять себя с формами, в которые жизнь в данный момент заключена. Характерная особенность этого пробуждения - это чувство внезапного расширения, распространения за пределы привычных рамок жизни, узнавание Себя, как божественна и могуча жизнь, а не форма, радость, а не печаль, чувство восхитительного мира, прохождение через то, о чём мир может только мечтать. С выходом за рамки ограничений приходит усиленная интенсивность жизни, и когда жизнь течёт со всех сторон, радуясь уничтожению барьеров, чувство реальности так живо, что всякая жизнь в форме кажется смертью, а земной свет - темнотой. Это расширение столь изумительное по своей природе, что сознание чувствует, что оно никогда не знало себя раньше, поскольку всё, что оно понимало как сознание, есть несознание в присутствии этой бьющей фонтаном жизни. Самосознание, которое начинает зарождаться в ребёнке - человечестве, которое развилось, выросло, расширилось за пределы ограничений формы, думающей о себе как об отдельной, говорящей "я", "мне" и "моё", - это самосознание внезапно ощущает все "я" как Себя, все формы - как общее достояние. Оно видит, что ограничения были необходимы для построения центра самости, в котором может существовать самоидентификация, и в то же время оно чувствует, что форма - это только инструмент, который оно использует, в то время как оно само, живое сознание, есть одно из всех живущих. Оно знает полный смысл часто употребляемой фразы о "единстве человечества", и чувствует, что значит жить во всём, что живёт и движется *4, и это сознание сопровождается огромным чувством радости, радости жизни, которая даже в своих слабых отражениях на земле - один из острейших экстазов, известных человеку. Единство не только видимо при помощи интеллекта, но оно чувствуется как удовлетворение стремления к объединению, которое знакомо всем, кто любил; это единство, ощущаемое изнутри, невидимое снаружи; это не концепция, но жизнь.

Во многих страницах старых, но тех же самых строк представлена идея рождения Христа в человеке. Но всё же эти слова мира фром не способны показать и четвёртой части мира жизни!

Но ребёнок должен вырасти в совершенного человека, и многое предстоит сделать, встретиться с усталостью, вытерпеть многие страдания, провести многие битвы, преодолеть многие препятствия, пока Христос, рождённый слабым ребёнком, сможет достигнуть состояния совершенного человека. Это жизнь, полная работы среди его братьев - людей; это встреча с насмешкой и подозрением; это доставка вести презрения; это боль покинутости, страсти креста и тьма могилы. Всё это лежит перед ним на пути, на который он вступил.

При помощи непрерывной практики ученик должен научиться вбирать сознание других, и фокусировать своё собственное сознание в жизни, а не форме; так он сможет покинуть "ересь разобщения", которая заставляет его воспринимать других как нечто отличное от себя. Он должен расширять своё сознание ежедневной практикой, пока его нормальным состоянием не станет то, что он кратковременно пережил во время своего первого посвящения. С этой целью он будет пытаться в своей повседневной жизни отождествлять своё сознание с сознанием тех, с кем он входит в контакт день за днём; он будет стараться чувствовать, как они чувствуют, думать, кок они думают, радоваться, как они радуются и страдать, как они страдают. Постепенно он должен развить совершенное сопереживание, симпатию, которая может вибрировать в гармонии с каждой струной человеческой лиры. Постепенно он должен научиться отвечать на любое чувство другого, будь оно низким или высоким, как если бы это было его собственное. Постепенно, при помощи постоянной практики, он должен идентифицировать себя с другими во всех разнообразных условиях их различных жизней. Он должен получить урок радости и урок слёз, и это возможно только когда он превзойдёт отдельную самость, когда он более не просит чего-либо для себя, но понимает, что он должен жить в жизни один.

Его первая насыщенная борьба будет за то, чтобы отбросить всё то, что было для него жизнью, сознанием, реальностью и идти вперёд в одиночестве, голым, более не отождествляя себя с какой-либо формой. Он должен изучить закон жизни, лишь при помощи которого может проявиться внутренняя божественность, закон который является антитезисом его прошлого. Закон формы забирает, закон жизни - даёт. Жизнь растёт, изливая себе через форму, питаемая неистощимым источником жизни в сердце вселенной; и чем больше жизнь изливается наружу, тем огромнее приток изнутри. В начале молодому Христу кажется, что вся его жизнь покидает его, поскольку его руки остаются пустыми после излияния своих даров неблагодарному миру; и только когда низшая природа определённо пожертвована, ощущается вечная жизнь, и то, что казалось смертью существа, оказывается рождением к более полной жизни *5.

Второе посвящение

Сознание развивается, пока первая стадия пути не пройдена, и ученик не увидит перед собой вторые врата посвящения, символизируемые в христианском писании крещением Христа. В то время как он опускается в воды мировых печалей, реку, в которой должен быть крещён каждый спаситель людей, новый поток божественной жизни проистекает на него; его сознание осознаёт себя Сыном, в котором жизнь Отца находит соответствующее выражение. Он чувствует жизнь Монады, его Отца Небесного, проистекающую в его сознание, он осознаёт, что един, не только с людьми, но и со своим небесным Отцом, и то, что он живёт на земле есть только выражение воли его Отца, его проявленный организм. С этих пор его служение людям - наиболее явный факт его жизни. Он Сын, которого люди должны слушать, потому что из него проистекает скрытая жизнь, и он стал каналом, через который эта скрытая жизнь может достичь внешнего мира. Он священник таинственного Бога, который вошёл в покрывале, а выступает со славой, сияющей от его лица, которая есть отражение света в святилище.

Это здесь он начинает ту работу любви, которая символизирована в его внешнем служении его стремлением исцелять и облегчать страдания; вокруг него толпятся души, ищущие света и жизни, привлечённые его внутренней силой и божественной жизнью, проявленной в уполномоченном Сыне Отца. Голодные души приходят к нему, и он даёт им хлеб; души, страдающие от болезни греха приходят, и он исцеляет их своим живым словом; души, ослеплённые невежеством приходят, и он освещает их мудростью. Это один из знаков Христа в его служении, что отверженные и бедные, отчаявшиеся и униженные приходят к нему без чувства разобщения. Они чувствуют привлекающее их сочувствие, а не отталкивание, поскольку он излучает доброту, и понимающая любовь проистекает из него. Конечно, они не знают, что он - развивающийся Христос, но они чувствуют силу, которая возносит, жизнь, которая оживляет, и в его атмосфере они вдыхают новую силу и новую надежду.

Третье посвящение

Третьи врата перед ним, которые допускают его к следующей стадии его прогресса, и он переживает короткий момент мира, великолепия и сияния, символизируемый в христианских писаниях Преображением. Это пауза в его жизни, краткий перерыв в его активном служении, путешествие на гору, где пребывает небесный покой, и здесь - рядом с немногими, кто распознал его развивающуюся божественность - эта божественность на краткий миг сияет в своей трансцендентальной красоте. Во время этого затишья в битве он видит своё будущее; серия картин разворачивается перед его глазами; он наблюдает страдания, которые лежат перед ним - одиночество Гефсиманского сада, агонию Голгофы. С этого времени его лицо обращено к Иерусалиму, к тьме, в которую он должен войти ради любви к человечеству. Он понимает, что здесь он может достигнуть совершенной реализации единства, но для этого он должен пережить квинтэссенцию одиночества. Прежде, осознание растущей жизни, казалось приходило к нему извне, теперь он должен осознать, что центр её внутри него; в одиночестве сердца он должен испытать настоящее единство Отца и Сына, внутреннее, а не внешнее единство, потерю даже лика отца; и для этого все внешние контакты с людьми, и даже с Богом, должны быть отсечены, потому что внутри собственного Духа он может найти Единого.

Тёмная ночь души

По мере того как приближается тёмный час, он всё более и более ужасается потерей людского сочувствия, на которое он мог полагаться в течении прошедших лет его жизни и служения, и когда, в критический момент его нужды, он оглядывается вокруг в поисках утешения и видит своих друзей погружёнными в безразличную дремоту, ему кажется, что все человеческие связи разорваны, что вся людская любовь есть насмешка, а вся человеческая вера - предательство; он бросается обратно к себе, чтобы убедиться, что остаётся только одна связь с Отцом Небесным, что всякая телесная помощь бесполезна. Сказано, что в этот час одиночества душа наполнена горечью, и что редкая душа переходит через эту пропасть пустоты без крика боли; это тогда вырывается мучительный упрёк: "не могли ли вы один час бодрствовать со мною?" - но ни одна человеческая рука не может пожать другую в этом Гефсиманском саду отчуждения.

Когда эта тьма людского отвержения проходит, тогда надвигаясь чашей гнева человеческой природы, приходит ещё более глубокая тьма того часа, когда разверзлась пропасть между Отцом и Сыном, между жизнью, заключённой в тело и жизнью вечной. Отец, который был осознан в Гефсиманском саду, когда все человеческие друзья дремали, скрывается в страстях креста. Это самое горькое из всех тяжких испытаний посвящаемого, когда потеряно даже сознание его жизни как Сына, и час надеющихся, поскольку триумф приходит из глубочайшего позора. Он видит своих врагов, ликующих вокруг него; он видит себя покинутым друзьями и любившими его; он чувствует, что божественная опора рассыпается под его ногами; и он выпивает последнюю каплю из чаши одиночества, изоляции, отсутствия контакта с людьми или Богом, пересекая пустоту, в которой висит его беспомощная душа. Тогда из сердца, которое чувствует себя отвергнутым даже Отцом, звучит крик: "Боже мой, Боже мой! Для чего ты меня оставил?". Для чего эта последняя проверка, последнее испытание, наиболее жестокая из всех иллюзий? Иллюзия, для умирающего Христа ближайшая из всех к божественному Сердцу.

Потому что Сын должен знать себя, чтобы быть единым с Отцом, которого он ищет, он должен найти Бога не просто внутри себя, но как свою сокровенную сущность; только когда он знает, что Вечное - это он, и он - Вечное, тогда он не будет подвержен чувству разделения. Тогда, и только тогда он сможет совершенно помогать своей расе и станет сознательной частью поднимающейся энергии.

Слава совершенства

Христос-триумфатор, Христос воскресший и вознесшийся пережил горечь смерти, узнал все человеческие страдания и поднялся над ними силой своей собственной божественности. Что сможет теперь побеспокоить его мир, или удержать его протянутую руку помощи? В течение своей эволюции он научился принимать в себя потоки людских бед и отсылать их обратно потоками мира и радости. В цикле его тогдашней деятельности это было его работой - трансмутировать силы диссонанса в силы гармонии. Теперь он может делать это для мира, для человечества, из которого он расцвёл. Христы и их ученики, каждый в мере своей эволюции, таким образом защищают мир и помогают ему, и борьба была бы значительно горше, и отчаяннее были бы битвы человечества, не будь присутствия среди них тех, чьи руки несут "тяжёлую карму мира".

Даже те, кто находится на ранних стадиях пути, становятся возвышающими силами эволюции, как и в действительности все, бескорыстно работающие для других, хотя работают они более неторопливо и постепенно. Но Христос-триумфатор делает окончательно то, что делают другие на различных стадиях несовершенства, и потому он называется Спаситель, и эта характеристика в нём совершенна. Он спасает, не подменяя собой нас, но разделяя с нами свою жизнь. Он мудр, и все люди становятся мудрее от его мудрости, потому что его жизнь течёт в жилы всех людей, во все людские сердца. Он не скован формой, и не отделён ни от какой. Он идеальный человек, совершенный человек; каждое человеческое существо - клетка его тела, и каждая клетка питается его жизнью.

Конечно, не стоило бы страдать на кресте и проходить путь, ведущий к нему, только для того, чтобы просто выиграть время и немного приблизить своё собственное освобождение. Цена была бы слишком дорогой для такого приобретения, борьба - слишком тяжкой для такой награды. Но нет, через его победу возвысилось человечество, и путь, по которому ступили его ноги, стал немного короче. Эволюция всей расы ускорилась и паломничество каждого сделалось не таким длинным. Это было той мыслью, которая воодушевляла его в натиске битвы, которая поддерживала его силы и смягчала боль потерь. Нет такого существа, даже слабого, даже униженного, даже безразличного, даже грешного, которое не стало бы немного ближе к свету, когда Сын Всевышнего окончил свой путь. Как же ускорится эволюция по мере того, как всё больше и больше этих Сынов поднимутся победителями и войдут в сознание жизни вечной! Как быстро будет вращаться лебёдка, которая поднимает человека в божественность, когда всё больше людей станут сознательно божественными!

Вдохновляющий идеал

В этом лежит стимул для каждого из нас, кто в самые благородные минуты чувствовал притяжение жизни, проистекающей для любви к людям. Давайте подумаем о страданиях мира, который не знает, почему страдает; о нужде, горе и отчаянии людей, не знающих, почему они живут и почему умирают; которые день за днём, год за годом, видят страдания, обрушивающиеся на них и на других, и не понимают, в чём тут резон; которые сражаются с отчаянной храбростью или свирепо восстают против условий, которых они не могут понять и объяснить. Давайте думать о боли, рождённой слепотой, о темноте, в которой они пробираются ощупью, без надежды, без стремления, без знания настоящей жизни и красоты, скрывающейся за завесой. Давайте думать о миллионах наших братьев во тьме, а потом о поднимающихся энергиях, рождённых в наших страданиях, наших битвах и наших жертвах. Мы можем поднять их на один шаг к свету, облегчить их боли, уменьшить их невежество, сократить их путешествие к знанию, которое есть свет и жизнь. Кто из нас, знающий даже немного, не отдаст себя за тех, кто не знает ничего?

Мы знаем посредством Закона неизменного, Истины неуклонной, вечной Жизни и Бога, что вся божественность - внутри нас, и хотя она сейчас развита лишь немного, всё имеется для бесконечной способности, открытой для поднятия мира. Ведь определённо есть ещё не один, способный почувствовать пульсацию Божественной Жизни, кто ещё не притянут надеждой к помощи и благословению. И если эта жизнь будет почувствована, пусть слабо, пусть на короткое время, то это по причине того, что в сердце начался первый трепет, который развернётся как жизнь Христа, ибо приближается время рождения Христа-младенца, потому что в нём человечество стремится расцвести.

*1. Нетрудно заметить, что излагаемая здесь концепция радикально расходится с пониманием Христа в Православии, как единственного Сына Божьего. Приведённые далее слова св. Павла однако свидетельствуют в её поддержку. Почему же в позднем христианстве возобладала другая концепция? Просто потому, что людям очень лестно слышать, что сам Бог приходил спасать их, и вовсе нелестно слышать, что в то время как они предавались греху, один из них возвысился до Бога. (Здесь и далее - прим. пер.)

*2. Грех не должен над вами господствовать, ибо вы не под законом, но под благодатью. (посл. Римлянам, 6.14)

*3. Ибо кого Он предузнал, тем и предопределил быть подобными образу Сына Своего, дабы Он был первородным между многими братиями. (Там же, 8.29)

А если Христос в вас, то тело мертво для греха, но дух жив для праведности. (Там же, 8.10)

*4. Подробнее об этом состоянии см. Ч. Лидбитер, "Сознание Буддхи".

*5. Ибо, что Он умер, то умер однажды для греха; а что живёт, то живёт для Бога. (Там же, 6.10)