Значение феноменологии для психологии и психотерапии. Психологическая феноменология (круг феноменов, изучаемых психологами разных школ)

Слово «феномен» означает явление. Многие психологи полагают, что феноменологическая психология занимается изучение разума или субъективного опыта и представляет собой форму интроспекции. Это неверно. По Крюгеру (1983), феноменологическую психологию можно определить как «науку о природе нашего присутствия перед миром». Когда мы думаем, мы думаем о чём-то, когда мы сердимся, мы сердимся на что-то или на кого-то и помним мы тоже что-то. Такие отношения включают значения (смыслы). Феноменологическая психология исследует эти значения вещей для нас, и значения нас относительно них, вместо того, чтобы использовать безличные методы, применяемые в физике и принятые большинством направлений. Приверженцы феноменологического подхода настаивают, что мир для людей – это не просто собрание пустых и обезличенных предметов, так как и роль человека в мире не сводится к роли машины, обрабатывающей информацию и интерпретирующую мир посредством нейронной активности. Мир обладает смысловой структурой, и наши тела живут как часть этого смысла.

Учёные измеряют реакции испытуемых на стимульные объекты, причём предполагается, что эти реакции являются зависимыми от стимулов, тогда как стимулы являются независимыми от испытуемого. Что же они упускают? Согласно феноменологам, они упускают смысл. По их мнению, мы воспринимаем не стимулы, а значения (смыслы) объектов и условий. Задачей психологии должно быть изучение того, что значат вещи для людей. Письменный стол – это не просто имеющаяся форму прямоугольника комбинация атомов и молекул. Стол означает поверхность, на которой мы можем писать и на которую мы можем положить те ил иные предметы. Смыслы могут также включать в себя чувства, ценности и суждения. Мы не можем изучать человека или его мир в изоляции только как отношение.

Средствами нашего языка нелегко выразить это взаимную зависимость. Мы обычно говорим об автомобиле, который видим, или о ребёнке, голос которого слышим, но нам трудно выразить (с помощью языка) то, как этот автомобиль или этот ребёнок воздействует на нас. (Эту проблему отмечал ещё Аристотель). Чтобы обозначить это воздействие, Крюгер (1981) употребляет выражение «то, что являет себя», а Зенер (1985) «осознавание чего-либо и то, что осознаётся».

Феноменология пререопределяет понятия сознания и разума. Сознание, по её утверждению, должно указывать на некий объект вне себя, либо реальный, либо тот, о котором человек думает. Поэтому сознание – это не нечто такое, что находится внутри человека, и никакие объекты не появляются в сознании. Как писал Сартр (1956), «стол находится не в сознании, и даже не в возможности представления. Стол находится в пространстве, около окна или где-нибудь ещё».

Также отвергаются попытки объяснения психических событий на основе физиологии. В частности Джорджи (1976) по поводу теории памяти как следов замечает, что память всегда предполагает осознание прошедшего по отношению к настоящему. Если бы воспоминание представляло собой активизацию следа или отпечатка, тогда то, что находится в памяти, являлось бы в настоящем, как и сам отпечаток, между тем оно предстаёт перед нами как нечто из прошлого. Далее он отмечает, что учёные в поиске этих мнемических следов обращались к нейронам и синапсам, к РНК и ДНК, перескакивая от анатомическим к функциональным и далее к химическим концепциям. Идея мозга как интерпретатора внешнего мира также подвергается критике6 Крюгер (1981) настаивает на том, что мы не сидим внутри своего мозга, глядя оттуда на мир и интерпретируя его. Напротив, мы присутствуем в мире, являясь его частью, и взаимодействуем с людьми и другими компонентами этого мира.

Часто используется понятие интенциональности, указывающее на связанность (соотнесённость) с чем-то другим. Это понятие берёт начало в трудах представителей средневековой схоластики. В особенности Фомы Аквинского. Сознание, с точки зрения интенциональности, направлено на свой объект или стремится к своему объекту, который не обязательно является реально существующей вещью, но есть то, по поводу чего осуществляется психический акт. Франц Брентано (1838-1907), священник и доцент Венского университета 3 , применил это понятие в своей психологии: психическое содержание является вещественным, но акт суждения, представления или оценивая его исходит от невещественной души. Интенциональность относится к психическому, а экзистенциональность (обладание пространственной протяжённостью) – к физическому. Эдмунд Гуссерль (1859-1938), профессор философии и математики по образованию, использовал понятие интенциональности при построении феноменологической философии.

Для Гуссерля феноменология была попыткой описать сущность осознания вещей, а не характеристики физического мира. Это значит, что в сферу сознания могут включаться и чисто воображаемые вещи, такие как русалки и привидения, и реальные объекты, такие как, например, деревья и возвышенные звуки симфонического оркестра. Сущность – это то, что делает вещи тем, что они есть. Это то, что обеспечивает существование и стабильность вещей и определяет их свойства. Чтобы выявить сущность опыта познания вещей, нужно временно исключить все предубеждения и привычные способы мышления и полностью сосредоточиться на объекте. Таким образом, к человеку приходит интуитивное понимание сущности (отсюда – «феноменология»).

Феноменологи доказывают, что психология совершает ошибку, когда рассматривает разум или сознание как нечто, связанное с телом, и как часть природного мира, подчиняющуюся законам природы. Психология не может экспериментировать с сущностью сознания, но философия может это делать, закладывая в то же время основу, которая позволяет психологии стать научной. Чтобы достичь чистого сознания, следует временно абстрагироваться от своего отношения к природному миру (но не от веры в существование природного мира). Можно, например, размышлять о каком-нибудь видимом объекте, скажем, о книге, и, представляя себе её различные характеристики, такие как вес, вид под разными углами, форму, шрифт с его распознаваемыми буквами, - интуитивно постигнуть сущность этого и других подобных объектов. Такая процедура представляет собой процесс, в котором все характеристики объектов обретают для нас единство и целостность, несмотря на различные свойства этих объектов, - те свойства, по которым мы узнаём данный объект и которые пребывают неизменными при наших последующих контактах с ним, эти характерные значения отличаются от природных, описываемых физикой и химией.

Например, экспериментатор может, следуя физикалистской модели, попросить участников эксперимента измерить длину линий, соединяющих стрелки, и сообщить о своих результатах. Это разрушило бы иллюзию, возникающую при использовании феноменологической процедуры.

Рис.1. Иллюзия Мюллера-Лайера. Для феноменологов важно не знание о том, что линии на самом деле одинаковой длины, а осознание того, какими они кажутся нам.

К концу своей жизни Гуссерль начал разрабатывать направление феноменологической психологии, в рамках которого он допускал использование экспериментальных методов как вспомогательных по отношению к феноменологическому методу. Но он всегда отрицал, что собрание коррелированных фактов является задачей эмпирической психологии. Для него наиглавнейшим оставалось раскрытие смыслов вещей для людей, вступающих в отношения с окружающим миром, жизнь, как она проживается людьми.

Ученик Гуссерля, Мартин Хайдеггер (1889-1976), указывал на то, что не может быть сознания отдельно от мира и не существует никаких методов достижения абсолютной достоверности. Хайдеггер отвергал трансцендентальную редукцию и доказывал, что люди связаны с миром. – они взаимодействуют с миром через социальную среду. Следовательно, наиболее фундаментальные вещи, из тех, что мы знаем, исходят от общества – общественное знание – или берут начало в повседневном практическом опыте. Знание не индивидуально. Философия формируется на основе общественного знания, а не является, сама по себе, исходной точкой знания, как полагали философы. Однако он остался верен принципу феноменологии, утверждая, что философия основывается не на информации, полученной из опыта, а на прозрении, самоочевидность которого обусловлена самой структурой опыта.

Французская ветвь экзистенциальной психологии представлена именами Мепрло-Понти, Сартра. Именно во Франции были предприняты первые попытки применить феноментологический подход к психологии. Морис Мерло-Понти (1908-1961) – профессор психологии и детской педагогики в Сорбонне в 1963 году опубликовал работу «Структура поведения». Главной его целью было изучение отношений между сознанием и миром природы, и сознание он рассматривал как форму поведения. Он отвергал представление о сознании как о чистой субъективности. Для него поведение является частью структурированного контекста и заменяет собой раздвоенность души и тела. Под структурой понимается диалектический процесс или взаимоотношение как часть контекста. Эти взаимоотношения имеют более или менее устойчивую форму. Например, чувство радости изменяет свои свойства от ситуации к ситуации и от момента к моменту. Оно никогда не бывает одним и тем же дважды, однако обладает поддающейся осмысленной интерпретации общностью, формой или структурой, которая сохраняется во всех случаях.

Некоторые работы Мерло-Понти были созданы в соавторстве с драматургом, новелистом и фмлософом-экзистенционалистом Жаном-Полем Сартром. Экзистенционализм интересует не сущность вещей, как феноменологию Гуссерля, а их существование (экзистенция), как оно дано в опыте каждому конкретному человеку, м прежде всего – в нерациональном опыте. Экзистенционалимз отказывается от закономерного, предсказуемого, причинно=следственного мира физики в пользу личного, человеческого. Физические объекты обладают существованием, тогда как люди сами по себе есть существование. Наш опыт – это то, что мы есть, совокупность наших действий. Для Гуссерля сущность предшествует существованию, но для Сартра существование предшествует всему, и всё из него проистекает. Иными словами, все человеческие характеристики проистекают из человеческого существования. Люди являются тем, что они есть благодаря своему существованию. Именно существование конкретно, тогда как всё остальное – абстракция. Человеческое существование всегда находится в процессе изменения. Человек пребывает в непрерывном процессе становления, постоянно изменяясь и развиваясь.

Среди работ Сртра – такие книги, как «Психология воображения» (1940), «Очерк теории эмоций (1948). Для Сартра образы представляют собой акты, а не вещи, и состоят из осознания вещей. Образы не присутствуют в сознании, а представляют собой тип сознания. Что касается эмоций, они предоставляют нам средства превращения жестокой реальности в нереальный мир. Человек может реагировать на болезненную ситуацию, например, путём её отрицания. Человек может реагировать на запутавшийся шнурок тем, что с раздражением начнёт дергать его, вместо того, чтобы подойти к ситуации рационально. Феноменологическая редукция, утверждает Сартр, позволяет человеку понять, почему он реагирует эмоционально, а не более рассудочно.

В США центром феноменологического направления является университет Дукесне в Питсбурге, где Адриан ван Каам из Нидерландов создал отделение психологии с конкретной целью преподавать феноменологическую психологию. Одним из ведущих представителей данной системы в американской психологии является Амедео Джорджи, который описывает её предмет как контекстуализированные и определяемые ситуативно опытно-поведенческие отношения человека с самим собой, миром и другими.

Исследования детского развития также привлекались экзистенционалистами для того, чтобы поставить под сомнение различение между разумом и телом, или внутренним и внешним. Симс (1993) сообщает, что дети не различают внутреннее и внешнее (разум итело), и их рисунки иллюстрируют те смыслы, которые мир имеет для ребёнка, те вещи, которые они выбирают для его изображения, и способ, какми они изображают его: например, выходящие из головые пальцы; дом, передняя и задняя часть которого видны одновременно; кот с двумя лапами, вытянутыми в стороны от тела.

Феноменологические исследования охватывают широкий спектр тем. Анализ текстов и других источников, таких, как произведения литературы и искусства, фольклорные обряды, фильмы, пьесы, автобиографии и телепередачи называют герменевтико-феноменологической психологией. Её название берёт своё начало от герменевтики (названной по имени Гермеса, посредника между богами и людьми, и герменевта, толкователя; представители этого направления пытаются найти основополагающие объяснения и произвести анализ библейских текстов). Методы герменевтики распространяются также на дискурс и психотерапию.

В рамках психотерапии, считают феноменологи, мы должны наблюдать поведение, прежде чем пытаться объяснить его или вскрыть его причины (точно так же, как мы должны увидеть цвета, ощутить запах, испытать иллюзии, прежде чем пытаться объяснить их). В области клинической психологии следует сначала определить, что испытывает человек, страдающий наркотической зависимостью или депрессией, а уж затем искать объяснения.

Комментарий человека, страдающего шизофренией, иллюстрирует эту тему. Он не хочет, чтобы его избавляли от шизофрении: «Мне она нравится. Она нужна мне, чтобы выжить, и она вовсе не обязательно вступает в противоречие с остальной частью общества, так как я нашёл позитивные способы справляться с ней и обогащать свой шизофренический опыт через искусство и литературное творчество. Для меня превращение в нормального человека и конформность неприемлемы, потому что это неизбежно приведёт к ослаблению моих творческих возможностей, потенциала, помогающего мне найти радость в жизни, которую я испытываю сейчас, при моём стиле обучения, стиле жизни».

Такая позиция может быть понята только в том случае, если мы просим, чтобы её выразил сам индивидуум, а не те, кто пытается навязать ему собственные взгляды.

Согласно Мэю (1958), серьёзной ловушкой является чувство вины. Мэй утверждает, что это чувство возникает вследствие неспособности выполнить свои обязанности. Поскольку осознание собственной свободы выбора вызывает страх, клиент должен научиться принимать страх, вину, боль как бытие-в-мире, то есть как жизнь. Клиент должен воспользоваться своей, теперь осознанной свободой выбора и позволять другим принимать решения за себя. Признание смерти как небытия или несуществования также порождает тревогу.

Виктор Франкл (1963) разработал психотерапевтический метод, который он назвал логотерапией (от греч. Логос – дух или смысл). Данное направление известно также как «Третья Венская школа психотерапии» (первые две – школы Фрейда и Адлера). Выжив в нацистском лагере смерти, Франкл понял, что последняя свобода, которой обладает каждый индивид, это способность выбирать своё отношение к происходящему. Он сделал наблюдение, что из тех, кого не казнили нацисты, пережить болезни и голод смогли лишь те, кто цеплялся за желание жить. Те, кто утрачивал смысл жизни, слабели и гибли.

Франкл считал, что страдание – это неотъемлемая часть жизни, которая также придаёт ей смысл. Его подход к терапии состоит в поиске смысла жизни, смысла собственного существования, в процессе которого человек находит рациональное понимание эмоциональной боли или страдания. Это понимание придаёт страданию смысл. Средством помощи таким поискам является трагический оптимизм, испытывая который человек превращает страдание в опыт, наделённый смыслом.Поскольку не существует универсальных смыслов, каждый человек должен найти свой собственный. По мере проживания жизни к человеку приходит множество таких смыслов. Франкл побуждает своих клиентов ставить цели в жизни.

Другой широко известной формой экзистенциальной психотерапии является экзистенциальный анализ швейцарского психолога Людвига Бинсвангера. Бинсвангер начинал как психоаналитик, но испытав влияние Хайдеггера, принял его концепцию. Его терапия исследует «экзистенциальные модусы», клиента, установленные им отношения с миром и другим людьми. Терапевт побуждает клиента стать аутентичным, вести себя так, чтобы быть верным себе, и таким образом обрести свободу.

Разновидностью экзистенциальной психотерапии является герменевтическая психотерапия.

В 1979 году экзистенционалисты основали Берч Хауз в Литтлтоне – пансионат для взрослых с психическим нарушениями, для лечения которых использовались экзистенциальные методы, такие как принятие ответственности на себя, направленность на будущее. Например, тридцатилетний мужчина, окончивший университет, после смерти матери смог найти лишь работу, связанную с постоянными разъездами, кторая вскоре стала для него невыносимой. После нескольких недель терапии он начал осознавать не нашедшее выхода горе по своей матери и враждебность по отношению к родственникам, от которых он оказался в зависимости. На момент появления в Берч Хаузе он страдал дистрессом ухода и кошмарами, но после 10 недель лечения его состояние стало улучшаться. Ему удалось наладить контакты с родственниками, найти подходящую работу и начать самому обслуживать себя.

Лекция 12. Анализ поведения

Если вы выбираете ключ, и он открывает замок, вы, вероятно, и в дальнейшем будете выбирать этот ключ для того же замка. Если кто-то говорит вам, что в ыхорошо выглядите в вашем новом свитере, вы, вероятно, чаще будете надевать этот свитер в будущем. Это примеры принципа подкрепления, играющего фундаментальную роль в анализе поведения. Тремин «подкрепление» означает нечто, усиливающее поведение или способствующее более вероятному его повторению. Термин «анализ поведения» противостоит термину «психоанализ». Согласно точке зрения сторонников данного подхода, анализу подвергается не психика, а поведение, да и сам анализ базируется на экспериментальном методе, а не на изучении истории пациентов. Поэтому иногда используется термин «экспериментальный анализ поведения.

В основе современной системы анализа поведения лежат работы Скиннера. Сегодня специалисты по анализу поведения расходятся между собой по многим вопросам. Один из них – роль условий сеттинга, или контекста (Кантор, 1970).

Основные положения системы анализа поведения:

основная цель психологической науки заключается в предсказании и управлении (контроле).

психологический дуализм не имеет под собой основания, поскольку существует лишь физический мир.

Предметом психологической науки является исключительно поведение

окружающая среда есть единственная причина всякого поведения.

Среда определяет поведение через отбор по последствиям.

Поведение детерминировано и закономерно.

Поведение принципиально сводимо к биологии и, в конечном счёте, к химии и физике.

поведение можно разделить на два основных функциональных класса: респондентное и оперантное.

Оперантное поведение может контролироваться предшествующими стимулами.

Лекция 13. Общественная психология

Общественная психология, наряду с энвайроментальной, возникла под влиянием призывов к социальной реформе, звучавших в 60-х годах, и подъёма социальной активности. Она начиналась с лечения поведенческих патологий и критиковала характерное для клинической психологии внимание к болезни, а не к здоровью, к лечению. Одно из первых исследований включало в себя программу, которая должна была помочь психиатрическим больным преодолеть негативное отношение к себе через групповую поддержку. Впоследствии в программу включили систему общественных коттеджей, с тем, чтобы в течение определённого периода времени можно было снять у пациентов чувство ущербности, которое возникало у них в психиатрической больнице.

Общественная психология развилась из прикладного использования поведенческой психологии в домах престарелых, школах, тюрьмах и других учреждениях, перенеся её на более широкие сообщества. Её предметом является человек в социальном контексте. Частично она черпает идеи из работ Курта Левина, особенно из его концепции поведения как функции человека и среды. Опирается на работы Баркера (сеттинг поведения определяет паттерны поведения). Сообществу присущи имплицитные правила проведения мероприятий, и люди внутри сеттинга знают эти правила для паттернов поведения и следуют им. Они следят за тем, чтобы другие также следовали правилам, иначе им грозит исключение. Таким образом сообщество осуществляет саморегуляцию и поддерживает стабильность.

Если изменить индивидуума, но оставить без перемен ситуацию, которая вызывала проблему, это, скорее всего, приведёт только к временным успехам, если таковые вообще будут, и может подкрепить представление человека, что он сам виноват т опять потерпел неудачу.

Используя пять основных сеттингов поведения Баркера – государство, рабочие места, школы, добровольные группы, религиозные группы, - Шинн (1987) провёл обзор исследований в каждом и высказал предложение, как общественная психология может работать с целью «понимания и вмешательства на уровнях, выходящих за рамки индивидуума». Орфорд (1992) указывает, что сообщества предполагают социальные сеттинги на множестве уровней, включая социальноэкономические условия, гендер, возраст и недееспособность, и общественные психологи должны обращаться к каждому из них.

Лекция 14. ВЕРОЯТНОСТНО-ЭПИГЕНЕТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ

«Эпигенезом» называют развитие новых свойств или функций, не присутствовавших на более ранней стадии индивидуальной истории. Определение «эпигенетический» прилагается к таким непохожим подходам, как психоанализ и когнитивная психология. Обычно эти употребления подразумевают только то, что на последующее развитие влияет более раннее развитие. «Вероятностный эпигенез (Готтлиб, 1970; Лернер, 1976) идёт намного дальше и говорит о нелинейном (т.е. не состоящем из цепочки «А является причиной Б, а Б – причиной В») взаимном влиянии биологии и среды как внутри организма, так и между организмом и его окружением. Этот процесс называют также «интеракцией (взаимодействием) среда-организм».

Термин «вероятностный» относится к тому факту, что в естественных интеракциях, в отличие от искусственных, имеющих место в лаборатории, «последовательность или исход индивидуального поведенческого развития являются вероятными (по отношению к нормам), а не определёнными. Взаимодействие компонентов не всегда происходит строго в одно и то же время, и в результате, характеристики проявляются не одновременно, а в разные сроки, или даже не в одной и той же последовательности у всех индивидов одного итого же вида. Следовательно, проявление любой заданной характеристики в любой момент или в любой последовательности может иметь место только с некоторой вероятностью. Не все дети начинают говорить или ходить, или приучаются к опрятности в одно и то же время или в одной и той же последовательности. Не у всех студентов формируются в одно и то же время или в той же самой последовательности такие зрелые модели поведения, как умеренное потребление алкоголя, осторожное вождение автомобиля или регулярная и прилежная учёба.

Вероятностный эпигенез утверждает, что паттерны поведения вызывает не биология и не среда, а отношения между ними. Смысл или значение конкретного поведения заключены не в человеке и не в среде, а в этих отношениях и в конкретном контексте. Соответственно, чтобы понять патологическое или преступное поведение, мы должны рассмотреть интеракции, а чтобы видоизменить его, мы должны заняться интеракциями, ибо поведение состоит из подобных интеракций.

Зин-ЯнКуо, возможно, самый яркий новатор как в теоретической, так и экспериментальной области применения описанных выше идей. Он определяет «эпигенез» как непрерывный процесс развития от оплодотворения через рождение к смерти. Куо отвергает приписывание таких видов поведения, как научение, память и эмоция, функциям головного мозга. Мозг, настаивает он, является только координирующим центром тела для системы градиентов поведения. Куо подчёркивает вариабельность и сложность любого поведения. Он провёл в естественных условиях серию экспериментов с собаками, кошками, птицами, чтобы продемонстрировать следующее: то, что считалось биологически фиксированным поведением, вполне поддаётся изменению в зависимости от интеракции этих компонентов в различных энвайроментальных сеттингах. Результаты подтверждают отрицание им и врождённых и приобретённых характеристик, а также генетики поведения.

Хотя Куо занимался преимущественно исследованиями животных, он полагал, что его работа указывает путь к модификации поведения не только животных, но и человека без изменения генетики вида.

Однако потенциал или пластичность поведения не бесконечны. Например, несмотря на самые совершенные приёмы обучения быстрому чтению, существует некий предел скорости для любого индивида (не факт, см. опыты Веккера, «Газонокосильщик»). Тем не менее, если мы предлагаем долговременное обучение, начинающееся в детстве (например, которое даётся некоторым музыкантам), то не знаем, какими могут быть пределы. А пластичность может иметь как позитивные, так и негативные последствия. Изменения на одном уровне могут повлиять на другой. К примеру, изменение методом генной инженерии какого-то биологического признака может уменьшить или увеличить потенциал поведения.

При вероятностном эпитгенезе сам организм вносит активный вклад в своё развитие (Лернер, 1989), что подтверждают многочисленные эксперименты. Например, ползание, обычно в возрасте между 6 и 9 месяцами, способствует дальнейшему развитию. Страх высоты возникает столь внезапно в третьей четверти первого года жизни, что обычно считается связанным с биологическим созреванием, эволюционировавшим как признак, важный для выживания индивида, а значит и вида. В известном тесте с визуальным обрывом младенцев медленно опускают на «обрыв». У тех, кто имеет опыт ползание, отмечается учащённое сердцебиение. Если не ползающих младенцев водят в ходунке, то у них также отмечается усиленное сердцебиение при тестировании. Отмечается также, что с готовностью пересечь обрыв связана продолжительность опыта ползания, а не возраст. Опыт ползания вносит заметный вклад в развитие страха высоты. Ползание также связано со способностью находить спрятанный предмет, возможно, из-за более разнообразного опыта.

Лекция 15. Прямой реализм

Поскольку аргументы в пользу прямого реализма в психологии приводятся, в основном, австралийцами, его можно также назвать австралийским реализмом. Основным инициатором этого подхода в психологии считают Дж. Мейза (1983, 1991), который критикует допущение когнитивной психологии, что мы познаём мир только через посредство ментальной репрезентации внутри нас, которые символизируют реальные объекты окружающего мира. Так как предполагается, что мы конструируем свой мир, а не познаём его непосредственно, этот когнитивистский взгляд называют также «конструктивизмом» (не путать с социальным конструктивизмом, который предполагает социальные, а не ментальные конструкции). Он восходит к идеям немецкого филосова 18 века Иммануила Канта и стал настолько влиятельным в американской психологии и психологии некоторых других стран, что его иногда именуют позицией «истеблишмента».

Знание, в отличие от «репрезентации» когнитивной психологии, трактуется прямым реализмом как установление отношения с объектами мира через посредство нашей биологической организации. Нервная система необходима для когнитивных актов, но сама она не является когнитивным актом. Она делает возможным возникновение когнитивных отношений. Один из аргументов Мейза против репрезентационизма состоит в том, что ничто не может иметь отношения, имманентные себе или внутри себя, коль скоро объект познания находится вне нервной системы. «Осознаваться, быть познанным – это отношения, а отношение может иметь место только между двумя и более элементами».

Прямой реализм утверждает, что когниция в определённой мере доступна прямому наблюдению. Согласно Мейзу, воспринимая поведение организма, мы воспринимаем некоторые из его когниций. Например, описывая чьи-то действия, такие как открывания двери, мы предполагаем, что движения этого человека направляются его восприятиями.

Развивая доводы Мейза в пользу прямого реализма Мишел (1988) утверждает, что репрезентация не может быть имманентной или внутренней; сама по себе репрезентация не способна содержать смысл, ибо это логически невозможно, и здесь нельзя прибегнуть ни к каким эмпирическим доказательствам, «ибо не может быть какого-либо эмпрического подтверждения логически несообразной теории. Поскольку когнитивная репрезентация требует внутреннего источника, которого она лишена, а внутренние репрезентации компьютера не обладают смысловыми значениями, Мишел отвергает аналогию, которая превращает человеческий мозг в информационный процессор, подобный компьютеру.

Прямой реализм делает упор на идентификацию событий, которые составляют необходимые и достаточные условия для возникновения когниции в различных обстоятельствах, Это позволяет, заявляют реалисты, непосредственно наблюдать когницию в поведении и, следовательно, трактовать её как зависимую или независимую переменную. И это происходит, «когда телесные движения чувствительны к полному пропозиционному содержанию средовых ситуаций».

Ранцен (1993) рассматривает вопрос когнитивной ошибки как центральный для полемики между прямым реализмом и репрезентационизмом. Поскольку репрезентационисты полагают, что мозг конструирует знание из несовершенных элементов информации, получаемых от органов чувств, они заключают, что мы познаём мир только в этой косвенной и сконструированной форме, со всеми её ошибками. Учитывая наличие прецептивных ошибок, как же тогда можно доверять прямому реализму? Как он может объяснять ошибки? Галлюцинации и бред? Согласно Ранцену, мы познаём не символы или репрезентации, а реальные ситуации, существующие независимо от нашего знания их. Ошибка – это не ошибочная когниция, а отсутствие когниции. Он считает, что ошибки происходят, когда индивидуум лишён возможности познавать, ему недостаёт когнитивной способности. Которой требует ситуация, или ситуация перекрывает доступ к какому-то факту, который нужен индивидууму.

Мишел подмечает сходство прямого реализма с теорией экологического восприятия Гибсона, которая также постулирует прямую связь между познающим и познаваемым и отвергает любые допущения о посредничестве через когнитивные репрезентации. Этого положения также придерживаются феноменологическая психология Мерло-Понти, интербихевиоральная психология Кантора, оперантный субъективизм Стефенсона, диалектическая психология Ригеля, анализ поведения Скиннера и вероятностно-эпигенетическая психология Куо.

Лекция 16. Экологическое воприятие/ экологический реализм/ кологическая психология

Потребовались годы напряжённой работы, чтобы трактовка восприятия у Гибсона эволюционировала от традиционно менталистской до экологической. Гибсон считает, что поскольку мы можем использовать только воздействия света на среду, но не сам свет, традиционное допущение об ощущениях света, преобразуемых в психические образы восприятия, лишено основания. Мы воспринимаем не стимулы, а условия среды; мы не воспринимаем ощущения, не слышим волосковые клетки улитки и не ощущаем на вкус вкусовые почки. Точно так же, нейроны не передают и не анализируют сообщения или информацию. Нервный импульс не конкретизирует, пришёл ли он от глаза, уха, носа или от другого рецептора. Не существует никаких сигналов или сообщений и никакого отправителя или получателя, который требует бесконечного множества интерпретаторов. Информация имеется в наличии и доступна. Мы не создаём и не преобразуем её.

Кроме того, образы на сетчатке – это миф. Любой такой образ отображал бы наклонившийся мир, когда мы наклоняем свою голову. Мы воспринимаем мир непосредственно, а через «картины на сетчатке, нервные картины или умственные картины. Восприятие не разделяет прошлое и настоящее – оно непрерывно. Оно не требует памяти, ума, когнитивной способности илиобработки информации головным мозгом.

Оспаривая утверждения эмпириков (ассоцианистов), Гибсон доказывает, что наши восприятия – это не матрица, которая состоит из обособленных точек, не удерживаемых вместе с помощью ментального клея усвоенных ассоциаций. И точно так же, бросая вызов нативистам (гештальтистам и другим), он отрицает, что подобную матрицу скрепляет какой-то таинственный врождённый процесс. Скорее, считает он, мы воспринимаем некую иерархию, а не матрицу. Оптический строй полностью заполнен – а не состоит из «отдельных пятен». – причём более мелкие компоненты запооняют более крупные в иерархии.

Обычно предполагают, что на сетчатке получается двухмерный образ, а недостающее третье измерение должно быть восстановлено в головном мозге при помощи соответствующих «признаков». В противоположность этому Гибсон доказывает, что мы видим трёхмерное пространство благодаря «отношениям, в которых находятся поверхности друг с другом и с земной поверхностью». Восприятие происходит не в уме и не в головном мозге, а в живом наблюдателе.

Элеонора Гибсон (жена Джеймса Гибсона), видный специалист в области психологии развития, распространила концепцию своего мужа, в сочетании с собственными идеями, на процесс развития.

Лекция 17. Энвайроментальная психология

Энвайронментальная психология зародилась в 1960-х годах, но название вошло в употребление в 70-х, когда исследователи привлекли внимание к влиянию на человеческое поведение среды, сконструированной людьми. Согласно Голахану (1982), исторические корни энвайронментальной психологии уходят в исследования, проводившиеся в 50-х годах Баркером и Вригтом. В 1960-х годах факультеты психологии начали вводить курс энвайронментальной психологии, после чего последовали программы, расчитанные на присуждение учёных степеней (распределены по факультетам психологии, географии, архитектуры, социологии, природных ресурсов).

Энвайронментальная психология занимается такими темами, как восприятие среды, уединённость, перенаселённость, страх перед преступностью, шум, температура и загрязнение окружающей среды. Личное пространство и территориальность, проектирование зданий, мебели, игровых площадок, стресс, защита окружающей среды и т.д. Она отыскивает способы, какими люди могут реагировать на среду, контролировать её или лучше её проектировать, с тем. Чтобы повысить благосостояние человека.

Энвайронментальная психология изучает взаимосвязи между поведением и сконструированной или естественной средой.

Оперантное обусловливание также придаёт особое значение влияниям среды на поведение. Его роль в энвайронметальной психологии включает исследования, показывающие, как оперантное обусловливание может способствовать уменьшению замусоривания окружающей среды, сохранению водных и энергетических ресурсов, внесению изменений в пищевой рацион и т.п.

Например, исследователи продемонстрирвоали, что взрослые плохо понимают потребности детей в игре и проектируют игровое пространство, основываясь на ложных допущениях (Бишоп, Петерсон, 1971). Игра служит удовлетворению множества потребностей, таких, как социализация в обществе сверстников, высвобождение энергии, исследование окружающей среды, разговор и проигрывание ситуаций с помощью воображения и творчесок йспособности. Стационарное оборудование может удовлетворить эти потребности только частично.На типовое оборудование игровых площадок, такое как качели, горки, устройства для лазания, приходится лишь небольшой процент игрового времени. Наиболее популярны такие компоненты каждой площадки, которые обеспечивают максимальную свободу игры, особенно для детей старшего возраста, которые чаще других компонентов использовали игровой домик.

Важнейшей энвайронментальной проблемой является безопасность детей (Гарлинг, 1981). Здесь следует прислушиваться к мнению, детей, родителей и инженерных психологов.

Важным является проявление внимания к энвайронментальной поддержке проектов, адресованных женщинам. Сюда относятся местные центры бытового обслуживания, городское строительство, призванное облегчить женский труд, вынашивание и воспитание детей.

Лекция 18. Эволюционная психология

Эта система заимствует одну из своих основных посылок из событий эволюции, а другую – из конструктов когнитивной психологии. Из эволюционной биологии берётся принцип естественного отбора (закрепление какой-либо особенности). Из когнитивной психологи берётся конструкт ментальных механизмов, которые обрабатывают информацию таким образом, чтобы реализовать желания, влечения, предпочтения и т.д., которые, в свою очередь, как предполагается, вызывают определённое поведение. Согласно эволюционной психологии, отбираются не образцы поведения, а ментальные механизмы или инстинкты. Эти механизмы специфичны для определённого вида и вызывают у этого вида соответствующее поведение. Наблюдаемые закономерности в поведении заставляют эволюционного психолога искать эволюционирующие психологические механизмы, которые лежат в основе поведения.

Например, наблюдение, показывающее, что мужчины ведут более беспорядочную половую жизнь, чем женщины, может подтолкнуть к поиску адаптивного механизма, который заставляет мужчин искать множество партнёрш, и контрмеханизма, который заставляет женщин искать одного партнёра. Так, в типичной среде наличие множества партнёров повышало шансы мужчин на репродуктивный успех, а их предпочтения в пользу множественности отбирались как мозговой механизм. Та же самая типичная среда могла предоставлять женщинам большие возможности в моногамных отношениях, которые обеспечивали стабильную семейную ситуацию, необходимую для воспитания детей до репродуктивного возраста и, тем самым, для продолжения своей линии наследования. Подобные ментальные механизмы могли отбираться и передаваться из поколения в поколение.

К примеру, Данбар (1996) заявляет, что разговоры являются заменой груминга, который практикуют приматы. Эти животные удаляют друг у друга из шкуры грязь, спутанные волосы и кусочки омертвевшей кожи. Согласно стандартной интерпретации, эта активность способствует сплочению группы. Данбар считает, что у людей ей на смену пришёл язык. Происхождение языка, особенно разговоров, не связано с задачей собирания пищи или охоты. Это связующий социальный компонент.

Туби и Космидис (1992) утверждают, что в психике/головном мозге всех людей формируется большое количество стандартных схем, специализирующихся на выполнении определённых задач. Эти «домен-специфичные» механизмы обусловлены биологической эволюцией и «генерируют поведение», адекватное среде. Поскольку эти механизмы эволюционировали на протяжении миллионов лет жизни охотников-собирателей, они зачастую не слишком хорошо соответствуют нынешним потребностям; но вследствие их огромного количества люди имеют множество возможностей выбора, что обеспечивает большую гибкость. Согласно сторонникам этой системы, в современном мире сложных технологий, бизнеса и коммерции эгоистичный способ функционирования генов часто скрыт за слоями поведенческих паттернов.

1Куттер П. Современный психоанализ.- СПб.: "Б.С.К.", 1997.- 351с.

2Смит Н. Современные системы психологии. – СПб, 2003. – 348 с.- С. 146 – 147.

3Впоследствии он вынужден был оставить и свой пост в университете, и свой приход, не желая принять доктрину о папской непогрешимости, провозглашённую в 1870 г.

В отличие от других рассмотренных нами подходов, феноменологический практически полностью сосредоточен на субъективном опыте. Здесь изучается феноменология индивида - то, как человек лично переживает события. Этот подход возник отчасти как реакция на другие направления, считавшиеся сторонниками феноменологии слишком уж механистическими. Так, феноменолог склонен не соглашаться с тем, что поведение управляется внешними стимулами (бихевиоризм), последовательной обработкой информации в процессах восприятия и памяти (когнитивная психология) или бессознательными импульсами (психоаналитические теории). Кроме того, феноменологи ставят перед собой иные задачи по сравнению с психологами других направлений: их больше интересует описание внутренней жизни и переживаний человека, нежели разработка теорий и предсказание поведения.

Некоторые из феноменологических теорий называются гуманистическими, поскольку в них делается акцент на качествах, отличающих человека от животных. Например, согласно гуманистическим теориям, главной мотивирующей силой индивида является тенденция к развитию и самоактуализации. У всех людей есть базовая потребность наиболее полно развить свой потенциал, пойти далее того, где они находятся сейчас. Хотя нам могут препятствовать окружающие и социальные обстоятельства, наша естественная тенденция направлена на актуализацию нашего потенциала. Например, женщина, состоящая в традиционном браке и десять лет растившая своих детей, вдруг может ощутить сильнейшее желание сделать карьеру на каком-нибудь внесемейном поприще, скажем, начать развивать свой долго дремавший научный интерес, в актуализации которого она чувствует потребность.

Феноменологическая, или гуманистическая, психология ориентируется более на литературу и гуманитарные сферы, чем на науку. По этой причине нам трудно подробно описать, что сказали бы сторонники этого направления по поводу поднимавшихся нами проблем, таких как распознавание лиц или амнезия детства; просто это проблемы не того рода, изучением которых занимаются феноменологи. На самом деле некоторые гуманисты отрицают научную психологию всю целиком, заявляя, что ее методы ничего не добавляют в понимание природы человека. Такая позиция несовместима с нашим пониманием психологии и представляется слишком уж крайней. Ценный момент гуманистических взглядов состоит в напоминании психологам о необходимости чаще обращаться к проблемам, существенным для человеческого благополучия, а не только к изучению тех разрозненных фрагментов поведения, которые в качестве изолированных случаев легче поддаются научному анализу Однако неверно и неприемлемо полагать, что проблемы разума и поведения удастся решить, если отбросить все, что удалось узнать путем научных методов исследования.

(по статье: Улановский А.М. Феноменологический метод в психологии, психиатрии и психотерапии)

О понятии «феноменология»

В строгом смысле слова понятие «феноменология» используется тогда, когда речь идет об особом феноменологическом, досконально-описательном, беспредпосылочном исследовании и досконально-описательно выявленных характеристиках чего-либо (М. Мерло-Понти, Ж.-П. Сартр). Именно в таком смысле это понятие было заимствовано психологией из философии в начале XX века и в последующем использовалось психологами и психиатрами.
Основатель феноменологии - немецкий философ Эдмунд Гуссерль (1859–1938). В работах Гуссерля феноменология предстает как форма исследования - соотношений знака, предметных референтов, значений и структуры наших переживаний, способов нашего обыденного восприятия вещей и той работы сознания, которая обеспечивает связность, осмысленность и сохранность во времени нашего опыта.

Гуссерлем и его последователями были проведены поразительно тонкие и проницательные дескриптивные исследования восприятия, мышления, интуиции, воображения, суждения, символических репрезентаций, смысла, значения, ценности, субъективного времени и других феноменов, интересующих психологию .

Основной упрек Гуссерля в адрес психологии: исходные классы понятий, которыми психология оперирует (восприятие, фантазия, высказывание и т.д.) и которые задают смысл ее предметной области и ее теориям, берутся из обыденного опыта и остаются спутанными, многозначными и слишком грубыми для описания. Каждое из таких слов указывает на целое множество «горизонтов» явления, его составных частей и сторон, которые остаются нераз-личенными и неотрефлексированными.

Цель феноменологии заключалась как раз в интуитивном, непредубежденном, доскональном, дескриптивном, аналитическом установлении различий и в приведении к ясности феноменов сознательной жизни . Речь идет о дисциплине, которая стремится к более полной «инвентаризации сознания», определению типов переживаний как таковых.

Феноменология - это прежде всего метод познания, а не жесткая система взглядов и истин. Ее следует принимать и практиковать именно как способ или стиль .

Использование идей феноменологии в экспериментальных исследованиях

Феноменология оказала огромное влияние на современников Гуссерля, занимающихся экспериментальными исследованиями в гештальт-психологии :

М. Вертхаймер, К. Коффка, К. Дункер использовали идеи Гуссерля в своих исследованиях восприятия, продуктивного мышления, исследованиях по решению задач

Есть множество параллелей между концепцией «феноменального поля» К. Левина и феноменологической концепцией «жизненного мира» Гуссерля.

Феноменологический метод трактовался в гештальтпсихологии как один из ключевых методов психологического исследования, наряду с наблюдением, экспериментом и измерением.

Адаптация принципов феноменологии в психологии и психиатрии

Отдельная часть работы К. Ясперса «Общая психопатология» (1913 г.) посвящена феноменологическому описанию психических расстройств (галлюцинаций, бреда и др.)

Феноменология стала методологическим принципом экзистенциальной психологии и психиатрии позднего Л. Бинсвангера, Р. Мэя, Р. Лэйнга, А. Лэнгле, Э. Спинелли и др. - переориентация с анализа структур сознания на анализ различных способов бытия человека в мире ; беспредпосылочность, наивность и открытость новому опыту, интенциональность, поток, структура переживания и пр.

Среди первых, кто способствовал переориентации феноменологии с чисто исследовательских задач на задачи психологической практики, были Ф. Перлз и К. Роджерс , которые стали использовать феноменологические самоописания клиента в качестве способа работы с переживаниями и удержания необходимого эмоционального контакта в процессе терапии.

Положения феноменологической психологии

1) рассмотрение переживания как центрального психологического феномена;

2) интерес к анализу смысла, способов видения и понимания человеком мира;

3) признание принципов беспредпосылочности и очевидности в качестве отправных пунктов эмпирических исследований и построения теории;

Принцип беспредпосылочности : отказ от убеждений и предпосылок, которые не были полностью исследованы, отказе от феноменологически непроясненных, непроверенных и непроверяемых предпосылок. М.К. Мамардашвили: «Мы не знаем мира субъекта помимо и через голову того, что о нем сообщает последний»

Принцип очевидности : по Гуссерлю - «принцип всех принципов». Согласно ему, все, что дано нам, нужно принимать и описывать таким, каким оно дает себя, и только в тех рамках, в каких оно дает себя. Это означает отказ говорить о явлении сверх того, что явлено, сверх того, что мы с очевидностью усматриваем в нем.

4) дескриптивный (т.е. описательный) подход к исследованию психологических явлений;

5) использование субъективных отчетов испытуемых как основного источника данных исследования;

6) использование методов качественного исследования (преимущественно интервью и анализа документации) и процедур анализа качественных данных.

Феноменологический метод

- это метод приведения к интуитивной ясности феноменов сознания и понятий . Известную оккамовскую максиму «не умножать сущности без необходимости» феноменология могла бы дополнить положением: «не следует отбрасывать феномены, данные интуитивно».

Составные процедуры классического феноменологического метода:

1) феноменологическая редукция - предполагает приостановку (заключение в скобки, выведение из действия, нейтрализацию) всевозможных убеждений, мнений, научных знаний о феномене, включая представление о статусе его реальности, - с целью освободить его от всех трансфеноменальных составляющих и оставить для анализа лишь то, что дано в сознании несомненно и с очевидностью ;

2) феноменологическое интуирование - предполагает восприимчивое проникновение, концентрацию и интуитивное схватывание феномена с целью достижения максимальной ясности и отчетливости его видения. Гуссерль подчеркивал, что данная операция не имеет ничего общего с интуицией в мистическом смысле и представляет собой лишь особою форму обращенности и интеллектуальной проницательности к феноменам. Метафорически она может быть описана с помощью таких нестрогих инструкций, как: «раскрой свои глаза», «смотри и слушай» и т.п.

3) феноменологический анализ - это специальная процедура соотнесения различных сторон и компонентов феномена с целью установления его инвариантной смысловой структуры. Для этого используется техника «свободных воображаемых вариаций», которая заключается в воображаемой смене контекстов и перспектив рассмотрения феномена, подмене и исключении его различных составляющих, в результате чего выделяются наиболее значимые составляющие феномена (например, наличие плоской поверхности и опоры у стола и т.п.). Ориентацией на работу с некоторым исходным предметным содержанием, а не с отсылающими к нему понятиями и суждениями, феноменологический анализ отличается от различных форм анализа языка и логического анализа. Мы оперируем в данном случае не логическими определениями понятий и терминов, допуская или отвергая возможность той или иной структуры, компонентов, динамики, исходя из противоречивости/непротиворечивости этих определений, а соотносим воображаемые феномены и их компоненты. В таком понимании феноменологический анализ - не более эфемерная и субъективная процедура, чем традиционный логический анализ терминов, т.к. и в том, и другом случае имеет место работа исследователя по соотнесению некоторого мыслимого содержания, результаты которого в одинаковой мере могут быть удостоверены другими людьми.

4) феноменологическое описание - это процедура максимально полного и прозрачного обозначения, предикации и языкового выражения первичных данных опыта, усматриваемых в рефлексии.

Варианты феноменологического метода в психологии, психиатрии и психотерапии

1. Способ дифференциации и анализа психопатологических феноменов. Психиатром Карлом Ясперсом феноменология трактовалась как метод исследования , основанный на самоописаниях больного, как способ отбора, дифференциации, описания и систематизации отдельных переживаемых феноменов. Эта разновидность метода получила название описательной феноменологии, или описательной психиатрии.

2. Способ понимания и вживания в жизненный мир человека . Феноменология, с точки зрения Л. Бинсвангера, должна быть больше, чем просто «описательной психологией» или «описательной психиатрией». Феноменологические описания и анализ должны были стать составной частью более широкого метода - экзистенциального анализа (который предполагает исследование биографии, с опорой на интерпретативные психоаналитические методы - с целью понять мир больного). Схожим образом использовал феноменологию и Рональд Лэйнг, для которого идея понимания и уважения к миру клиента и общения с ним исходя из этого легла в основу разработки целого протестного направления - антипсихиатрии . Ролло Мэй считал задачей терапевта, применяющего в своей работе феноменологию, сделать свои собственные конструкты достаточно гибкими, чтобы быть способным слушать в терминах пациента и слышать на языке пациента.

3. Форма рефлексивных самоотчетов в эмпирических исследованиях . В рамках гештальт-психологии дескриптивный феноменологический метод стал использоваться в исследованиях познавательных процессов и рассматриваться в качестве одного из основных методов психологического исследования, наряду с «объективными методами» (наблюдением, экспериментом и измерением). Курт Коффка различал два класса понятий, которые используются в психологии: функциональные понятия, в которых мы как внешние наблюдатели описываем поведение наблюдаемого объекта, и описательные понятия, в которых наблюдаемый сам комментирует собственные переживания.

Так, наблюдая за процессом колки дров дровосеком и называя его состояние «утомлением» на основании наблюдаемого ослабевания его движений, мы используем функциональные понятия. Понятия же, в которых дровосек сам описывает свое состояние («чувствовал себя усталым», «стало трудно» и т.д.), - суть описательные понятия. В отличие от описания внешнего поведения, при описании переживаний лишь один человек - сам переживающий - может решить, правильно или неправильно применены понятия. Никто кроме дровосека не может сказать, легка или трудна ему работа.

Коффка полагал, что перевод качественных различий в количественные (служащий идеалом в естественных науках) применительно к переживаниям совершенно неприемлем . Он полагал, что переживания являются «чистым качеством» - и «количественное» в том смысле, в каком это понимают в естествознании, им совершенно не присуще. Именно поэтому понятие качество в психологии часто употребляется как синоним понятия переживание.

4. Метод психотерапевтической работы с переживанием :

- гештальт-терапия делает акцент на анализе явного, очевидного, доступного для наблюдения материала (в противовес скрытому, основанному на предположениях и убеждениях, принятому догматически содержанию) и на феноменологи ческих описаниях переживаний человека (а не на интерпретации их с позиции той или иной теории или здравого смысла). В противовес каузальному подходу 3. Фрейда, ориентированному на поиск скрытых причин поведения человека, Ф. Перлз настаивал на важности дескриптивного подхода, ориентированного на раскрытие способа протекания некоторого опыта (предпочтение вопросов «Как?» вопросам «Почему?»).

В клиент-центрированной терапии К. Роджерса терапевт стремится оставаться на дескриптивном уровне и воздерживаться от интерпретативных комментариев, возвращая мысли и чувства клиента и помогая ему самому прояснять собственные переживания.

Психотерапевтический «метод фокусирования» Ю. Джендлина обращает человека к его телесному чувству ситуации, ощущаемому смыслу волнующего события и помогает ему найти наиболее подходящий образ, слово или выражение, что обычно приводит к чувству облегчения у клиента.

Представители экзистенциальной терапии (Р. Мэй, Р. Лэйнг, Дж. Бюджентал, А. Лэнгле, Э. Спинелли и др.) также обращаются к феноменологическому методу в различной форме.

5. Стратегия качественного исследования.

А. ван Каам (1958 г.) на основе клиент-центрированного подхода Роджерса и общих положений феноменологии провел исследование феномена «чувства понятости» (он просил студентов описать в мелких деталях ситуации, в которых они чувствовали себя по-настоящему понятыми, с целью определить «необходимые и достаточные составляющие этих переживаний»).

Феноменологический подход использовался А. Джорджи (в его методе «конденсации смыслов» на основе устных интервью).

Особенности феноменологического исследования

Феноменологическое исследование отличается от других «описательных» и «качественных» исследований тем, что фокусируется на описании переживаний субъекта , а не открыто наблюдаемых действий или поведения.

Три основных источника сбора данных ФИ:

а) отчеты испытуемых, полученные в ходе исследовательского интервью или изложенные письменно;

б) рефлексивные самоотчеты исследователя;

в) всевозможные личные документы и общекультурные тексты, содержащие развернутые описания внутренней жизни человека.

Основное требование, которое предъявляется ко всем этим разнородным описаниям, - они должны быть как можно менее теоретичными, содержать минимум допущений и относиться к реальному переживанию (опыту) человека
olderfiles -> Скромность в общении означает сдержанность в оценках, уважение вкусов, привязанностей других людей. Антиподами скромности являются высокомерие, развязность, позерство. Точность

Слово «феноменология», вынесенное в заглавие параграфа, означает в данном случае «совокупность феноменов» 1 . Феномен - философская категория, служащая для обозначения явления, которое постигается в чувственном (иногда говорят «непосредственном») опыте. Феномен противопоставляется «ноумену» - категории, обозначающей сущность вещи, которая, хотя и проявляется в феноменах, не сводима к ним-, познается иным - опосредствованным - образом и требует рациональных способов ее осмысления.

Ниже мы рассмотрим шесть групп различных феноменов, которые в разное время попадали в поле зрения психологов.

1. Если спросить новичка в психологии, какими явлениями занимается психология как наука, то он, скорее всего, скажет - психическими и при этом укажет на явления «внутреннего мира», точнее, явления сознания, о которых мы все знаем по собственному опыту и можем отдавать себе в этом отчет. Эти явления представляются многим особенными, качественно отличными, например, от физических или химических явлений (изучаемых соответственно физикой и химией). Ведь физики и химики могут наблюдать одни и те же явления (например, испарение воды при нагревании или покраснение лакмусовой бумажки при помещении ее в кислоту) все вместе, эти явления объективны, т. е. их существование и научное познание не зависят от субъективных переживаний того или иного исследователя 2 . Психические же феномены представляются, напротив, субъективными, поскольку кажутся открытыми для «непосредственного» познания только тому лицу, который их переживает, тогда как другой человек может составить представление об этих явлениях только в том случае, если сам переживет нечто подобное. Впервые влюбившись в кого-нибудь, подросток думает, что никто никогда не переживал подобного чувства, и может сказать своему товарищу: «Ты никогда не поймешь меня, потому что никогда не любил». Можно, конечно, попытаться описать эти субъективные переживания в дневнике или рассказе; при этом, несомненно, что-то теряется (вспомним тютчевское: «Как сердцу высказать себя?..»), но носитель данных переживаний убежден, что уж он-то лучше всех знает, что творится у него в его внутреннем мире, «в его душе». Поэтому надо (под-

1 Это же слово имеет и другие значения; чаще всего им называется философское направление XX в., создателем которого был немецкий философ Э.Гуссерль.

2 Здесь мы даем самое распространенное (главным образом, в естественных науках и в обыденной жизни) определение понятий «объективное» и «субъективное»; существуют и иные определения этих понятий (см. ниже).

сказывает нам здравый смысл) научиться описывать свои переживания так, как это делали великие писатели-психологи, знатоки человеческих душ, умевшие заглянуть «вовнутрь» и воссоздать внутренний мир субъекта.

Вспомним, например, описания Л.Н.Толстым переживаний Николеньки Иртеньева, героя повести «Детство», по поводу смерти горячо любимой им матери. Обратим внимание на то, как ребенок во время ее похорон прекрасно различает, что он на самом деле чувствует, а что хочет показать «для других»: «Прежде и после погребения я не переставал плакать и был грустен, но мне совестно вспомнить эту грусть, потому что к ней всегда примешивалось какое-нибудь самолюбивое чувство: то желание показать, что я огорчен больше всех, то заботы о действии, которое я произвожу на других, то бесцельное любопытство, которое заставляло делать наблюдения над Мими и лицами присутствующих. Я презирал себя за то, что не испытываю исключительно одного чувства горести, и старался скрывать все другие; от этого печаль моя была неискренна и неестественна. Сверх того, я испытывал какое-то наслаждение, зная, что я несчастлив, старался возбуждать сознание несчастия, и это эгоистическое чувство больше других заглушало во мне истинную печаль...» .

Многие занимавшиеся научной психологией различали, конечно, собственно научное познание внутреннего мира и художественное его осмысление, но тем не менее были убеждены, что психология как наука имеет огромное преимущество перед другими науками: если в других науках сущность (ноумен) изучаемой реальности нужно долго и опосредствованно выявлять через анализ и сопоставление явлений (феноменов), то в психологии изучаемая реальность открыта для непосредственного познания так, как никакая иная (т.е. сущность и явление в психологии совпадают). Так, известный русский психолог Лев Михайлович Лопатин (1855 - 1920) писал: «Мы все познаем через призму нашего духа, но то, что совершается в самом духе, мы познаем без всякой посредствующей призмы. В противоположность явлениям физической природы, явления сознательной душевной жизни (а... только они являются прямым предметом психологического изучения) сознаются нами как они есть» .

Многие психологи считали, что для познания явлений сознательной жизни не существует иного метода, кроме метода интроспекции (от лат. introspecto - смотрю внутрь). Интроспекция - это особый тип самонаблюдения, который предполагает наблюдение за своими внутренними переживаниями, происходящее в процессе их осуществления. «Психология не была бы возможна, - писал другой известный русский психолог - Георгий Иванович Челпанов (1862- 1936) в начале XX в., - если бы не было самонаблюдения» , и приводил следующий пример, доказы-

вающий это его утверждение. Никто из присутствующих не видит непосредственно чувства печали, которое испытывает некий чет ловек, и лишь по «каплям прозрачной жидкости», текущим из его глаз, по опустившимся углам рта и т.п. присутствующие умозаключают об этом чувстве - и то только потому, что сами когда-нибудь испытывали нечто подобное. Психологов, разделявших подобные взгляды, называли психологами-интроспекционистами.

Данная точка зрения кажется настолько правдоподобной и соответствующей здравому смыслу, что она продержалась в научной психологии довольно долго, несмотря на ее критику (см. историю интроспективной психологии в главе 3). Однако за прошедшее с той эпохи время существенно изменилось само понимание сознания и методов его изучения, хотя мы по-прежнему говорим, что «явления сознания» выступают теми феноменами, которые психолог, безусловно, должен включить в круг изучаемых им явлений, и они изучаются в современной психологии, хотя уже и не с позиций интроспекционизма.

2. Постепенно в психологической науке накапливались факты, говорящие о том, что кроме сознательных явлений, о которых субъект может дать себе отчет, существуют еще бессознательные (неосознаваемые) " психические процессы. О них субъект может даже не догадываться, но эти процессы играют существенную роль в его поведении и определяют особенности его сознательной психической жизни. Проявления бессознательного психического очень многообразны (в главе 7 мы рассмотрим возможные классификации бессознательных процессов в психологии). Приведем примеры проявлений бессознательного, которые выступают второй (после явлений сознания) областью эмпирического изучения в психологии. Мы заимствуем эти примеры из знаменитой книги «Психопатология обыденной жизни» великого австрийского психолога Зигмунда Фрейда (Freud, 1856- 1939), который сыграл огромную роль в разработке путей проникновения в бессознательную сферу нашей психики, создав свое собственное направление в психологии - психоанализ.

З.Фрейд был убежден в том, что в психической жизни не может быть ничего случайного, т. е. ничем не обусловленного: любые ошибочные действия (обмолвки, описки, забывание впечатлений и намерений, закладывание куда-либо предметов и т.п.) являются результатом значимых для субъекта желаний, которые остаются для его сознания скрытыми, и только специальное толкование указанных ошибочных действий (в отдельных случаях весьма трудное и долгое) может открыть их истинный смысл. Здесь уже явле-

1 В настоящем учебнике термины «бессознательное» и «неосознаваемое» используются чаще всего как синонимы (за исключением специально оговоренных случаев).

ние и сущность не совпадают: субъекту кажется, что он хочет одного, тогда как на самом деле оказывается, что он желал совсем другого, чаще всего противоположного.

Один из примеров З.Фрейд заимствовал у своего коллеги доктора В.Штекеля. Тот говорит о себе, что как врач никогда не руководствуется соображениями заработка и всегда имеет в виду лишь интересы больного. Тем не менее оговорка, которую он сделал однажды, открыла его истинные желания. Одна его пациентка, пережившая тяжелую болезнь, наконец выздоравливает. Радостный от того, что ей лучше, В. Штекель расписывает прелести ее будущей жизни и прибавляет: «Если вы, на что я надеюсь, не скоро встанете с постели». Причины этой обмолвки, признается доктор, «очевидно, эгоистический бессознательный мотив - желание дольше лечить эту богатую больную, желание, которое совершенно чуждо моему сознанию и которое я отверг бы с негодованием» .

А вот случай из практики самого З.Фрейда. Первого января он просматривает свою записную книжку, чтобы выписать гонорарные счета больным, встречает в ней июньскую запись о больном под таким-то именем - и не может вспомнить, кто это такой. С большим удивлением он обнаруживает далее, что он лечил этого больного довольно долго и посещал ежедневно. З.Фрейд задается недоуменным вопросом: как и почему он мог забыть, что это был за случай? С большим трудом он наконец вспомнил, что этим больным была 14-летняя девочка, которой он поставил диагноз «истерия» и лечение которой шло первоначально очень даже неплохо. Под влиянием видимого улучшения родители девочки решили, что можно прекратить лечение, хотя у нее еще наблюдались боли в животе (З.Фрейд расценил их как проявления истерии). Но вскоре девочка умерла от саркомы брюшных желез. З.Фрейд, по его собственным словам, «будучи ослеплен шумными, но безобидными явлениями истерии, быть может, не заметил первых признаков подкрадывавшейся неизлечимой болезни» . За последние годы это был самый тяжелый случай из его практики, и немудрено, что он был забыт.

В настоящее время психоанализ не является единственным направлением в психологии, которое занимается изучением бессознательных процессов. Многие школы так или иначе имеют дело с бессознательным, хотя и истолковывают его иным образом, чем это делалось и делается в психоаналитических работах.

Надо, однако, отметить, что явления бессознательной психической жизни не даны нам столь же «непосредственно» в самонаблюдении, как кажутся нам данными явления сознательной психической жизни. До них нужно «докапываться» с помощью особых методов, анализируя, в частности, изменения поведения (см. приведенные выше примеры), сновидения субъекта, которые

многие называют измененными состояниями сознания, и т.п. Многие даже считают, что бессознательные психические процессы нельзя, строго говоря, называть явлениями - коль скоро они не даны нам в форме «непосредственно переживаемой нами реальности». Это, скорее, скрытая сущность определенных «лежащих на поверхности» вполне сознательных явлений.

Чтобы снять возможные споры по этому вопросу на данном этапе обучения, отметим, что противопоставление соотносительных философских категорий (в том числе категорий «сущность» и «явление») имеет определенные границы, и одна и та же реальность при решении разных научных задач может квалифицироваться и как «сущность», и как «явление». В настоящем учебнике мы назвали бессознательные психические процессы «психологическими феноменами» с целью подчеркнуть, что с определенного момента они обратили на себя внимание психологов как особая реальность, требующая эмпирического (как бы это эмпирическое ни понималось) изучения.

3. В начале XX в. некоторые американские психологи, не удовлетворенные субъективностью современной им интроспективной психологии, предложили в качестве явлений, которые могут быть изучены объективно, различные формы поведения. Под поведением они понимали все внешне наблюдаемые реакции человека (и животных) на стимулы (раздражители) из окружающей среды. Так возникло мощное психологическое направление, названное бихевиоризмом (от англ. behavio[u]r - поведение). Основатель этого направления Джон Уотсон (Watson, 1878- 1958) писал: «С точки зрения бихевиоризма подлинным предметом психологии (человека) является поведение человека от рождения до смерти... И поскольку при объективном изучении человека бихевиорист не наблюдает ничего такого, что он мог бы назвать сознанием, чувствованием, ощущением, воображением, волей, постольку он больше не считает, что эти термины указывают на подлинные феномены психологии» .

Таким образом, бихевиористы предложили изучать не явления сознания, которые, по их мнению, недоступны объективному исследованию, а феномены поведения, которые могут наблюдаться несколькими психологами одновременно и поэтому изучаться объективно. Тем самым психология вставала в ряд таких наук, как физика, химия и др., переставая быть «на особом положении». Бихевиористы предполагали также, что,

Дж. Уотсон

изучив закономерности поведения индивида, можно им управлять и формировать в нужном обществу направлении.

Надо отметить, что внешне наблюдаемое поведение, действительно, может многое сказать о человеке. Вспомним, например, одного из персонажей романа М.Ю.Лермонтова «Герой нашего времени» - Максима Максимыча. Вот он узнает, что подъехавшая коляска его старого знакомого Печорина: «Ну так!.. Так!.. Григорий Александрович? Так ведь его зовут?.. Мы с твоим барином были приятели, - прибавил он, ударив дружески по плечу лакея, так что заставил его пошатнуться». Вот он ожидает Печорина, а тот все не идет: «Он наскоро выхлебнул чашку, отказался от второй и ушел опять за ворота в каком-то беспокойстве... Уже было поздно и темно, когда я снова отворил окно и стал звать Максима Максимыча, говоря, что пора спать; он что-то пробормотал сквозь зубы; я повторил приглашение, - он ничего не отвечал». Вот Максим Максимыч приходит спать: «Он бросил трубку на стол, стал ходить по комнате, швырять в печи, наконец лег, но долго кашлял, плевал, ворочался...

Не клопы ли вас кусают? - спросил я.

Да, клопы... - отвечал он, тяжело вздохнув».

Вот, наконец, он увидел Печорина: «Я обернулся к площади и увидел Максима Максимыча, бегущего что было мочи... Через несколько минут он был уже возле нас; он едва мог дышать; пот градом катился с лица его; мокрые клочки седых волос, вырвавшись из-под шапки, приклеились ко лбу его; колена его дрожали... он хотел кинуться на шею Печорину, но тот довольно холодно, хотя с приветливой улыбкой, протянул ему руку. Штабс-капитан на минуту остолбенел, но потом жадно схватил его руку обеими руками: он еще не мог говорить» .

Поведение как внешне наблюдаемая реальность, действительно, заслуживает изучения в психологии. Однако далеко не всегда прямое изучение внешне наблюдаемого может помочь психологу в истолковании реальных причин того или иного человеческого поступка. Внешне одно и то же поведение может быть вызвано самыми разными, скрытыми от прямого наблюдения мотивами, поэтому изучение феноменов поведения в современной психологии происходит гораздо более сложными методами, чем в классическом бихевиоризме.

4. В свое время многие ученые обратили внимание и на то, что невозможно понять психологию отдельного человека без понимания особенностей той общественной среды, в которой человек воспитывался, и той культуры, которую человек усвоил. Еще в середине XIX в. об этом говорил К. Маркс, определявший сущность человека как «совокупность (ансамбль) всех общественных отношений». В конце XIX - начале XX в. данные идеи распространились в социологии и этнографии (Э.Дюркгейм, Л.Ле-

ви-Брюль и др.)- В 20-х гг. XX в. появились психологические направления, для которых эти идеи стали центральными (Л. С. Выготский, А. Н.Леонтьев и др.). Таким образом, в поле зрения психологов попадают различные феномены общественных отношений (экономических, политических, нравственных, религиозных и т.п.), изучаемых кроме психологии множеством других наук. Психологи должны использовать поэтому достижения этих наук в своих целях - для того, в частности, чтобы понять конкретную социальную обусловленность тех или иных особенностей психологии человека. Приведем примеры, иллюстрирующие сказанное.

Известный российский ученый-энциклопедист Ю.М.Лотман, рассматривая правила дуэльного поведения русского дворянина рубежа XVIII и XIX вв., пишет, что участник дуэли не властен был остановить ее или изменить что-либо в ней, поскольку дуэль имела своей целью восстановление чести, а для дворянина честь была «основным законодателем» поведения . Характерно, что если вначале, до поединка, дворянин мог не испытывать неприязни к своему противнику (вспомним, например, дуэль Евгения Онегина с Владимиром Ленским из романа А.С.Пушкина «Евгений Онегин»), то в процессе дуэли ее участник чувствует, как вдруг возникает желание убить противника. В свое время состоялась дуэль А.С.Грибоедова с будущим декабристом Якубовичем. Они стрелялись по правилам так называемой четверной дуэли, согласно которым после противников должны были стреляться их секунданты. Оба - и Якубович, и Грибоедов (они и были секундантами) - не испытывали друг к другу неприязни, о чем они заявили до начала дуэли. Тем не менее она состоялась, и после нее Грибоедов признался (об этом сообщает его современник Н.Муравьев-Карский), что «целился Якубовичу в голову и хотел убить его, но что это не было первое его намерение, когда он на место стал» . Так действующие в ту эпоху социокультурные нормы - в данном случае дуэльного поведения - могли повлиять на чувства дуэлянтов и на их динамику.

Без включения субъекта в общественные отношения человеческая психика вообще не сформировалась бы. Об этом говорят многочисленные случаи, когда находили детей, воспитывавшихся по разным причинам животными и попавших в человеческую среду слишком поздно (феномен «Маугли»). Они так и не стали людьми - многие из них по-прежнему передвигались на четвереньках, ели сырое мясо, выли на луну и т.п. Однако простое наличие общественной среды прямо не приводит к формированию человеческой психики - ребенка нужно приобщать к общественным ценностям в совместной со взрослым деятельности. «Маугли» могут появляться и сегодня, если родители не занимаются воспитанием ребенка.

Известный российский психиатр М. И. Буянов приводил такой случай: к нему попал мальчик 6 лет из неполной семьи (отец-пьяница отказался от ребенка еще до его рождения). Мать была тяжело больным человеком и занималась тем, что разводила дома и продавала породистых собак. С четырех месяцев мальчика кормила собака (мать отказывалась его кормить). Он сосал молоко собаки или пил из бутылки, которую опять-таки приносила ему собака. Он ходил за ней на четвереньках, оправлялся, как собака, играл со своей «приемной матерью», брал в рот все подряд. После помещения в детский дом он не выполнял никаких требований персонала, ел землю, сосал палки и т.п. Если мать забирала его домой, опять начиналась его «собачья жизнь». При этом явных признаков какого-либо психического заболевания у мальчика не находили, но полноценным человеком он так и не стал, практически не овладев человеческой речью и не приобретя человеческого опыта .

5. Общественные отношения на психологическом уровне проявляются прежде всего в межличностном общении и совместной деятельности, которые опосредствованы различными предметами материальной и духовной культуры (вообще говоря, понятия «общество» и «культура» 1 неразделимы). Они также заслуживают внимания психологов. К материальной культуре относят обычно орудия труда, жилища, одежду и т.п., помогающие человеку не только приспособиться к природным условиям, но и овладеть ими, к духовной - прежде всего язык как средство общения и передачи опыта и то «психологическое орудие» (Л.С.Выготский), с помощью которого человек овладевает своими психическими процессами. К духовной культуре относят также регулирующие человеческие взаимоотношения нормы и ценности, произведения искусства, религиозные представления и обряды и др. Надо отметить, однако, что разделение культуры на материальную и духовную носит условный характер. Как справедливо заметил один из современных авторов А. С. Кармин, «вся культура в целом духовна, потому что она есть мир смыслов, т.е. духовных сущностей» , и в то же время она вся в целом материальна, «потому что представлена, "материализована" в чувственно воспринимаемых кодах, в знаках и текстах» [там же]. Поэтому под материальной культурой он предлагает понимать «знаковую оболочку» всякой культуры, т.е. объективные, материальные формы выражения культурных смыслов.

1 Определений культуры в настоящее время бесчисленное множество; один из авторов насчитал таковых около 500 . В целом под культурой понимается «вторая природа», т.е. все созданное человечеством - материальные и духовные «вещи», совокупность всех видов человеческой деятельности, обычаев, верований и т.п. Культура фиксирует, таким образом, приобретения человечества в процессе его общественного развития и передает их от поколения к поколению.

Зачем психологу обращаться к изучению предметов материальной и духовной культуры? Потому что в них «опредмечены» человеческая деятельность, человеческие представления о мире, его переживания и размышления, его желания и стремления. Совокупность всех созданных человечеством предметов выступает, по образному выражению К. Маркса, чувственно представшей перед нами человеческой психологией . Возьмем, к примеру, средневековую архитектуру, в которой в специфической форме воплощались представления человека Средних веков о мировом порядке и которая, как отмечал П. Бицилли, выполняла одну из важнейших функций Церкви - просветительство: «Готический собор, со своими сотнями и тысячами статуй, барельефов и рисунков, изображающих... всю земную жизнь с ее будничными заботами и повседневными трудами... всю историю человечества от грехопадения до Страшного Суда, является великой энциклопедией, "библией для неграмотных"» [цит. по.: 115, 63]. Даже подверженность тем или иным оптико-геометрическим иллюзиям зависит от культуры, в которой человек живет. Оптико-геометрическими иллюзиями называются зрительные иллюзии, которые возникают у многих людей при восприятии специально подобранных фигур, углов и линий. Примерами являются иллюзия Ф. Мюл-лера-Лайера (две одинаковые по длине стрелки с разным оперением - внутрь и наружу - кажутся, как правило, разными по длине - вторая больше, см. рис. 1), горизонтально-вертикальная иллюзия (одинаковые по длине линии, составляющие срединный перпендикуляр, кажутся, как правило, неравными: вертикальная линия воспринимается длиннее горизонтальной, см. рис. 2). Люди, выросшие в западном «прямоугольном» мире (т.е. с упорядоченными прямоугольными объектами, прямыми линиями и т.п.), больше подвержены, например, иллюзии Мюллера-Лайера, чем живущие в ином - «непрямоугольном» мире . Примеры воплощения человеческих смыслов в формах духовной культуры (языке, искусстве и т.п.) будут приведены нами ниже, при рассмотрении задач различных отраслей психологии.

6. Наконец, в поле зрения психологов попадают различные психосоматические явления (внешне-телесные и физиологические

Рис. 1. Иллюзия Мюллера-Лайера

Рис. 2. Горизонтально-вертикальная иллюзия

процессы, выражающие в той или иной форме психические состояния). Говорят, М.И.Кутузов следовал при подборе офицеров на должности младшего командного состава следующему правилу: ввести офицера в реальный бой и посмотреть, каким будет его лицо во время этого боя. Если лицо бледнеет - значит, человек испытывает страх и его брать на должность командира нельзя; если краснеет - значит, человек, по выражению А.С.Пушкина, испытывает «упоение в бою и бездны мрачной на краю» и поэтому вполне пригоден для командной должности. Научную основу под это житейское наблюдение подвел крупнейший отечественный психофизиолог Е. Н. Соколов: он установил, что покраснение лица (т.е. расширение кровеносных сосудов головы) является признаком ориентировочного рефлекса, тогда как бледность лица (сужение сосудов) говорит о наличии оборонительного рефлекса . В настоящее время психология располагает широким арсеналом различных методик оценки психологического состояния человека по показателям его физиологических реакций, о чем можно узнать из соответствующего курса психофизиологии.

Таким образом, мы перечислили те феномены, которые так или иначе попадали в разное время и в разных школах в поле зрения психологов и выступали предметом эмпирического (опытного) изучения. Правда, одни психологи не признавали, скажем, феноменов бессознательной психической жизни (интроспекцио-нисты), а другие не считали возможным эмпирически изучать сознание (бихевиористы), при исследовании одной и той же реальности могли использоваться принципиально разные методы, принимаемые одной школой и отвергаемые другой, поэтому до сих пор многие психологические школы не могут согласовать свои концепции друг с другом.

С нашей точки зрения, во всех этих столь разнородных на первый взгляд феноменах есть нечто общее - все они представляют собой проявления, формы существования и/или результаты человеческой 1 деятельности. В следующем параграфе мы подробнее раскроем это положение, а также приведем краткие определения понятия «деятельность» и других связанных с ним понятий.

Феноменологическая психотерапия: основные идеи, концепции, методы.

Феноменологическая психотерапия центрирована на работе с переживанием. Собственно с последним так или иначе имеет дело любая форма оказания психологической помощи человеку. Специфика феноменологического подхода - в том, что здесь переживание признается самоценной и наиболее достоверной психологической реальностью, с которой может работать психолог. Психолог изначально переориентирует клиента с анализа внешних событий и отношений, породивших проблему, к анализу того комплекса переживаний, которые он испытывает в связи с ними. Для клиента при таком подходе оказывается необязательным перечислять все детали проблемной ситуации - нужно лишь дать возможность проявиться тем ощущениям, чувствам и переживаниям, которые с ними связаны. Собственно говоря, все значимые личностные преобразования связывается в феноменологической психологии с непосредственными изменениями переживания. Сама личность с феноменологических позиций может быть представлена как поток переживаний. Изменения в понимании и приобретение нового взгляда на проблему считаются здесь производными и необязательно приводящими к реальному прогрессу в психотерапии. Задача терапевта здесь состоит не в том, чтобы помочь человеку осознать источники и причины собственных проблем, а в том, чтобы помочь ему прочувствовать и пережить проблемную ситуацию. Это отличает данный подход не только от различных подходов экзистенциального анализа, но и от других подходов, опирающихся на интерпретационный метод работы: психоанализа, аналитической психологии, трансактного анализа, когнитивной психотерапии и т. д. Феноменологическая психотерапия обращает человека вовнутрь, призывая его, к примеру, сфокусировать все свое внимание на собственных ощущениях - как в наиболее известном феноменологическом подходе, предложенным Ю. Джендлином. Кроме того, феноменологический подход выступает сегодня как один из самых неидеологизированных подходов к психотерапии, с минимальным количеством исходных теоретических допущений. В отличие от подходов, в которых человек оказывается заранее проинтерпретированным с точки зрения той или иной концепции личности и психики (Фрейда, Юнга, Берна и т. д.), феноменологическая психотерапия рассматривает человека, исходя лишь из представления о наличии у него неких актуальных состояний и возможности непосредственной работы с ними. Психолог апеллирует здесь лишь к тому, что дано, избегая привлекать к анализу готовые объяснительные модели. Объяснению и интерпретации как традиционным в психотерапии методам работы с проблемой феноменологический подход противопоставляет описание как метод. Ф. Перлз, искусно применявший феноменологическое описание в своей гештальт-терапии, отстаивал его, в частности, перед каузальным методом психоанализа. Сегодня описательный способ работы с переживаниями широко используется в самых различных направлениях психотерапии. Достоинство подобного подхода в том, что он позволяет не потонуть психотерапевту в возможных интерпретациях проблемы, работать с реальными состояниями клиента (правда, иногда в ущерб глубине проработки проблемы).

Основные идеи.

Феноменологический метод является наиболее характерной особенностью феноменологии как направления. Исходя, из философии основоположника метода, Э. Гуссерля - мир, действительность организуются актами сознания. Соответственно реальностью мы обладаем лишь как явлениями, феноменами сознания. Постижение феноменов, а именно их сущности - задача исследователя, а соответственно, и феноменологически ориентированного психотерапевта. Этот метод состоит в том, что фактическое, случайное, индивидуальное исключается, или, как выражается Гуссерль, берется в скобки. Феноменология – это прежде всего метод познания, а не система взглядов и истин. Ее следует принимать и практиковать как способ или стиль.

Идеи, принципы и метод феноменологии были взяты на вооружение в гештальттерапии, гуманистической, экзистенциальной и собственно феноменологической психотерапии. Среди первых, кто способствовал переориентации феноменологии с чисто исследовательских задач на задачи психологической практики, были Ф. Перлз и К. Роджерс, которые стали использовать феноменологические самоописания клиента в качестве способа работы с переживаниями и удержания необходимого эмоционального контакта в процессе терапии. В опоре на феноменологию был разработан и оригинальный психотерапевтический подход Ю. Джендлина, который заключается в особой форме концентрации, самопогружении и максимально проницательной артикуляции собственных переживаний. Существуют и другие, менее известные варианты феноменологической психотерапии; например целый ряд идей и принципов феноменологии стал неотъемлемой частью экзистенциальной психотерапии (Р. Мэя, Р. Лэйнга, Дж. Бюджентала, Ф. Бьютендика, Э. Кина, Д. Крюгера, А. Лэнгле, Э. Спинелли и др.), интегрировавшей идеи, методические приемы и принципы феноменологии, такие, как беспредпосылочность, наивность и открытость новому опыту, интенциональность, поток, структура переживания и пр.

Одной из ярких современных концепций, основанных на идеях феноменологии, является концепция переживания Ю. Джендлина. Его работа «Переживание и порождение смысла» стала важным шагом для освоения психологией проблемы переживания уже являвшейся к тому времени одной из ключевых тем философии. Под переживанием Ю. Джендлин понимал некий слабо оформленный поток чувствований, который мы испытываем в каждый момент времени и который обладает некоторым непосредственно ощущаемым нами, чувственным смыслом, доступным для распознания и символизации.

Понятие повседневного переживания является центральным и в концепции феноменологической психологии Э. Кина, который акцентирует идею Гуссерля о том, что каждое наше актуальное переживание имеет свой задний фон, или «горизонт», в рамках которого любое событие обретает для нас свой смысл. Э. Кин выделяет три таких «фундаментальных горизонта», определяющих различные «слои» смысла переживания: структура пространственного поля и телесного опыта индивида; структура времени; структура социальных отношений. Э. Гуссерлем метод использовался в феноменологических исследованиях. В этом виде он рассматривался как способ интуитивного прояснения, рефлексивного анализа и всестороннего описания разного рода предметного содержания, представленного в сознании, позволяющий привести к ясности, строгости и адекватности используемые нами философские, научные понятия и положения. Г. Шпигельберг пишет, что феноменологический метод представляет собой попытку уделять феноменам более полное и прямое внимание, чем оно уделяется им в традиционном эмпиризме, своеобразную попытку обогатить мир нашего опыта, показав некоторые из его ранее игнорировавшихся аспектов. Феноменология отстаивает необходимость отказа от позиции, в соответствии с которой ничто не должно быть признано как исследовательские данные, если оно не может быть приписано конкретному органу чувств, – предрассудка, которым позитивисты оправдывают отказ считаться с феноменологическими данными. Можно выделить несколько базовых принципов, на которые традиционно опираются феноменологические исследования. Первый из них – принцип беспредпосылочности – заключается в отказе от убеждений и предпосылок, которые не были полностью исследованы, отказе от феноменологически непроясненных, непроверенных и непроверяемых предпосылок. В психологическом смысле удачную формулировку этого принципа дал, называя ее леммой к феноменологической теореме: «Мы не знаем мира субъекта помимо и через голову того, что о нем сообщает последний» .С этим принципом связан и другой важнейший принцип феноменологии – принцип очевидности, который Гуссерль называл «принципом всех принципов». Согласно ему, все, что дано нам, нужно принимать и описывать таким, каким оно дает себя, и только в тех рамках, в каких оно дает себя. Это означает отказ говорить о явлении сверх того, что явлено, сверх того, что мы с очевидностью усматриваем в нем.

Концепции.

Феноменология с самого своего возникновения предстала в работах Э. Гуссерля как форма исследования – соотношений знака, предметных референтов, значений и структуры наших переживаний, способов нашего обыденного восприятия вещей и той работы сознания, которая обеспечивает связность, осмысленность и сохранность во времени нашего опыта. Представление феноменологии как некоей устоявшейся концептуальной системы, по мнению многих последователей этого направления, не соответствует ее исходному замыслу и должно уступить представлению о ней как о методе или методологии. В этой связи огромное число работ по проблеме феноменологии как у нас, так и за рубежом, зачастую страдает одним и тем же недостатком – превращением феноменологии в жесткую теорию, или концепцию. Гуссерлем и его последователями были проведены поразительно тонкие и проницательные дескриптивные исследования восприятия, мышления, интуиции, воображения, суждения, символических репрезентаций, смысла, значения, ценности, субъективного времени и других феноменов, интересующих психологию, – исследования, которые многими считаются главным достижением и визитной карточкой феноменологии как направления. Именно эти исследования, а не оригинальные философские взгляды и понятия Гуссерля, на которых сегодня почти исключительно сосредоточилась в психологии оценка его работ, привлекли внимание к феноменологии целого ряда известных психологов начала XX в. Собственно в этих исследованиях и сам Гуссерль видел основной вклад феноменологии в психологию, феноменологии как направления.

Целью феноменологических исследований сознания было раскрыть всю ту его многообразную черновую работу, которая обычно не рефлексируется нами, но которая непрерывно протекает при восприятии вещей, которая организует и сводит воедино наш опыт, придает этому опыту значение «нашего» опыта, поддерживает в нас ощущение устойчивости и реальности мира, тождественности собственного «я». Классический пример феноменологических штудий – анализ восприятия обычной трехмерной вещи в пространстве (стола, дома, дерева и пр.).

Гуссерлем и его последователями были детально проанализированы различные способы явленности воспринимаемой вещи, изменения восприятия, связанные с изменением перспективы ее рассмотрения, различные акты сознания (пассивные и активные синтезы различных сторон вещи, акты придания значения и смыслообразования и т. п.), благодаря которым мы воспринимаем вещь как целое и идентичное, а не как конгломерат наших собственных изменчивых разрозненных впечатлений. Позднее эти исследования нашли свое продолжение в психологии, в том числе и в экспериментальных исследованиях восприятия и мышления.

Свою роль в закреплении феноменологического подхода в психологии и психиатрии сыграл К. Ясперс, «Общая психопатология» которого уже в 1913 г. содержала отдельную часть, посвященную феноменологическому описанию различных психических расстройств (галлюцинаций, бреда и др.). Наконец, феноменология стала методологическим принципом экзистенциальной психологии и психиатрии позднего Л. Бинсвангера, Р. Мэя, Р. Лэйнга, ден Берга и др., которые переориентировали ее с анализа структур сознания на анализ различных способов бытия человека в мире. Можно также упомянуть стоящую несколько особняком от всего перечисленного феноменологическую концепцию структуры повседневного мира А. Шюца и его обоснование роли феноменологии для социальных наук, которое оказало свое влияние на социальную психологию.

Есть множество параллелей между концепцией «феноменального поля» К. Левина и феноменологической концепцией «жизненного мира» Гуссерля. Наконец, феноменологический метод трактовался в гештальтпсихологии как один из ключевых методов психологического исследования, наряду с наблюдением, экспериментом и измерением.

Методы.

Как известно, Брентано и Гуссерль определяли интенциональность (направленность сознания на объект)как универсальную структуру психического, обосновывая это тем, что любое мое переживание может стать осознанным, я всегда могу сказать «Я сознаю, что...». Полную структуру данности или, что то же самое, полную структуру феномена можно зафиксировать в виде формулы «Я - сознаю - нечто». Как видно, во всякой данности мы находим того кому нечто дано, само Х - то, что дано и способ данности (тип сознания в широком смысле, который соответствует этому Х - живое восприятие, воспоминание, воображение, галлюцинация, ожидание, невротический симптом). Поскольку интенциональность-формальная структура опыта, то о ней можно вести речь независимо от того, что конкретно выступает в виде некоторого Х: мое Я, моя мысль, другая личность, теорема Пифагора и т. д., кто является «носителем» опыта и каким способом нечто дано в чьем - то опыте.

Итак, фиксация интенциональной структуры опыта это процедура, предваряющая феноменологическое познание. Выполнение этой процедуры и делает возможным собственно феноменологическое описание. Феноменологический метод, или видение сущности, как это обозначается в философии Гуссерля, состоит в том, что действительность заключается в скобки, от нее абстрагируются. После заключения в скобки фактического явления, мы в мысленном видении непосредственно постигаем идею, сущность явления.

Феноменологический подход требует фокусировки внимания не на изолированном субъекте и его внутренних психических процессах, а на его соотнесенности с миром. С логической точки зрения феноменологический анализ это рассмотрение не объектов, а отношений. Поэтому феноменологический подход это способ анализа актуального опыта мира, где опыт понимается как априорная соотнесенность (место встречи) субъекта и мира. Феноменологический метод требует воздержания от причинных объяснений и отказа от стратегии объяснения вообще в пользу практики описания.

Можно различить несколько составных процедур классического феноменологического метода, тесно связанных между собой:

1) феноменологическая редукция;

2) феноменологическое интуирование;

3) феноменологический анализ;

4) феноменологическое описание.

Феноменологическая редукция предполагает приостановку (заключение в скобки, выведение из действия, нейтрализацию) всевозможных убеждений, мнений, научных знаний о феномене, включая представление о статусе его реальности, – с целью освободить его от всех трансфеноменальных составляющих и оставить для анализа лишь то, что дано в сознании несомненно и с очевидностью. Феноменологическое интуирование предполагает восприимчивое проникновение, концентрацию и интуитивное схватывание феномена с целью достижения максимальной ясности и отчетливости его видения. Гуссерль подчеркивал, что данная операция не имеет ничего общего с интуицией в мистическом смысле и представляет собой лишь особою форму обращенности и интеллектуальной проницательности к феноменам. Метафорически она может быть описана с помощью таких нестрогих инструкций, как: «раскрой свои глаза», «смотри и слушай» и т. п. Феноменологический анализ – это специальная процедура соотнесения различных сторон и компонентов феномена с целью установления его инвариантной смысловой структуры. Для этого используется техника «свободных воображаемых вариаций », которая заключается в воображаемой смене контекстов и перспектив рассмотрения феномена, подмене и исключении его различных составляющих, в результате чего выделяются наиболее значимые составляющие феномена (например, наличие плоской поверхности и опоры у стола и т. п.). Ориентацией на работу с некоторым исходным предметным содержанием, а не с отсылающими к нему понятиями и суждениями, феноменологический анализ отличается от различных форм анализа языка и логического анализа. В таком понимании феноменологический анализ – не более эфемерная и субъективная процедура, чем традиционный логический анализ терминов, т. к. и в том, и другом случае имеет место работа исследователя по соотнесению некоторого мыслимого содержания, результаты которого в одинаковой мере могут быть удостоверены другими людьми. Феноменологическое описание – это процедура максимально полного и прозрачного обозначения, предикации и языкового выражения первичных данных опыта, усматриваемых в рефлексии.

Феноменология трактовалась К. Ясперсом как метод исследования, основанный на самоописаниях больного, как способ отбора, дифференциации , описания и систематизации отдельных переживаемых феноменов. Эта разновидность метода получила название описательной феноменологии, или описательной психиатрии. В дополнение к ней Ю. Минковски предложил использовать также структурный анализ, цель которого – определить основное нарушение, исходя из которого можно установить болезненное содержание сознания и симптомы пациентов. Г. Элленбергер выделяет также третий вид этого метода, который мы отнесли к этой группе, – категориальный анализ. Как справедливо отмечает автор, в современных описаниях душевной жизни используется классическая, сложившаяся еще в ХVIII в., трехчленная схема ее разделения на интеллект (ощущение, восприятие, мышление, воображение и т. д.), аффект и волю.

Одним из основных методов феноменологической психотерапии, является предложенный Ю. Джендлином, метод фокусирования. Это процесс творческого изменения, которой развивается из внутреннего осознавания, сосредоточенного в теле. Это особый вид самопознания с помощью переживания. Фокусирование с маленькой буквы относится к естественной человеческой функции внутреннего поиска, когда делается попытка ощутить что-либо физически, или с помощью тела. Фокусирование с большой буквы является методом или техникой, которая помогает развить эту функцию.

Переживание чувственных ощущений предполагает связь с собственной внутренней жизнью, где существует сосредоточенная осознание себя, чувственное ощущение, которое шевелится внутри, и существует также пространство, готовое принять нечто новое, лежащее за гранью осознанности. Это выглядит, как если бы на границе сознания покоилось нечто, выжидающее, пока из него сформируется что-то почти уже осознанное, но еще не до конца. Такой же пошаговый процесс внутреннего поиска и осознания происходит в ключевые моменты терапии, когда начинают разрешаться давнишние проблемы, а также в рамках творческого процесса, когда нечто пытается найти свое выражение в словах, музыке или красках. Фокусирование позволяет бессознательному проявиться в терапии. В фокусировании бессознательное рассматривается больше как процесс, благодаря которому то, что ощущается физически как «тайное», переоформляется в явное содержание. В нем заключены истинные переживания и потребности индивида. Прозрения терапевта, основанные на интуиции, не всегда могут способствовать этому процессу в той же мере, в какой может ему помочь сочувственная фасилитация чувственного ощущения, которое может привести к неожиданным и удивительным открытиям. Из этого следует, что собственное внутреннее знание клиента может знать лучше опыта и прозорливости даже лучшего из терапевтов. Содержание этого знания не ждет, что его откроют в бессознательном так, как это делается при археологических раскопках, - оно становится тем, чем оно является, лишь будучи допущенным к формированию из бесформенного мрака. Понятие интуитивного чувства может быть трудным для понимания и обсуждения из-за несовпадения с любым другим аспектом переживания, для которого у нас есть подходящее название. Это смесь мысли и чувства, к которым добавлены интуиция и ощущение. Ему, кроме того, свойственна трансцендентная функция, состоящая в том, что оно позволяет проявиться в нашем сознании совершенно новым мыслям, чувствам и интуитивным прозрениям. О чувственном ощущении проще всего думать как о связном, телесно-центрированном переживании, самом широком, какое только возможно, понятии, обозначающем суть происходящего с нами.

Этот телесный ответ, исполненный смысла, мы можем почувствовать почти во всех проявлениях нашей жизни, и этой способности можно научить. Этот ответ, который формируется заново всякий раз, когда мы соприкасаемся с нашим внутренним миром, и который ведет свою собственную жизнь, является самым точным, к чему мы только можем подойти в своем познании истины и реальности для нас текущего момента. Фокусирование подразумевает процесс изменения - движение от неотчетливого телесного ощущения по поводу чего-то к явному изменению в чувственных ощущениях, которое приносит облегчение и ясность.

Заключение.

Современные феноменологические концепции в психологии, как и колоссальное наследие феноменологии Гуссерля, требуют кропотливой работы историков психологии. , чьи идеи сегодня пользуются особым расположением у психологов, считал феноменологию Гуссерля единственно продуктивной линией развития европейской философии.

О феноменологически-ориентированной психотерапии можно сказать, что, вместо того, чтобы делать нечто с чувствами, импульсами, фантазиями пациента, она позволяет им безопасно существовать. Переживая и отражая собеседника, терапевт становится на время его частью.

По сути, истинная область психологии – это и есть субъективное. Это многообразный, постоянно развивающийся, плодотворный внутренний мир, сугубо личный для каждого из нас, но в то же время составляющий основу того общего, что нас объединяет.

Внутри каждого из нас постоянно происходит процесс, который мы называем сознаванием или сознанием, и который, если рассматривать его в более широком контексте, составляет нашу субъективность. Когда мы обращаемся к нашему внутреннему процессу, этому "потоку", становится очевидным, что обычно требуется по меньшей мере краткое мгновение для того, чтобы облечь в слова происходящее внутри. Субъективное дорефлексивно, довербально, дообъективно. Оно гораздо обширнее того, что можно вместить в слова. Попытка сделать это требует, чтобы мы ужали. умалили то, что, как мы чувствуем, представляет собой нечто неизмеримо большее.

Субъективное – это целый внутренний мир ощущений, идей, эмоций, импульсов, предвосхищений и восприятий, воспоминаний, фантазий и образов, телесного осознания, принятия решений, ассоциирования, установления взаимосвязей, планирования, и так далее. Существенную сторону нашей субъективности составляет интенциональность – способность обладать стремлениями и намерениями, а также осуществлять их или отказываться от них. Мы, терапевты, стремимся призвать на помощь интенциональность наших клиентов, чтобы помочь им открыть для себя нечто значимое, заново исследовать излюбленные привязанности, найти свой путь в кажущейся безнадежной ситуации или составить возможный план действий.

При этом редко признается, что во всех случаях мы работаем с самой могущественной из сил известного нам мира – с человеческим намерением, интенцией. . Известный нам мир – это мир, о котором мы знаем благодаря человеческой интенциональности. Другого мира не существует. Сознание всегда является сознанием чего-то, и то, как мы сознаем это, служит нашим способом его построения. Этот мир – это мир, обнаруживаемый нашим сознанием и толкуемый нашей субъективностью. То, что мы можем сделать в мире, очерчено нашим субъективным сознаванием.

Намерение, интенция служит источником нашей внутренней субъективной активности. Хотя мы и не можем давать ответов на вопросы клиентов о том, "как...", мы все же можем помочь им исследовать свои сознаваемые и неосознаваемые импульсы в связи с любым вопросом, над которым они хотели бы поработать.

Олеся Теоретическая сертификационная работа профессионального уровня программы «Интегративная феноменологически-ориентированная психотерапия» ноябрь 2010 г.

Литература:

1. Джендлин Ю. Фокусирование. Новый психотерапевтический метод работы с переживаниями. М.: 2000.

2. , 2003. Феноменологическая и экзистенциальная установки в психотерапии

3. , ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКИЙ МЕТОД В ПСИХОЛОГИИ, ПСИХИАТРИИ И ПСИХОТЕРАПИИ.

4. Зинченко Е., Фундаментальные принципы феноменологического подхода в психологическом познании.

5. Прехтль П., Введение в феноменологию Гуссерля.

6. Бьюдженталь Джеймс человечности: миссия психотерапии по восстановлению нашей утраченной идентичности.

7.Шварц Т.,От Шопенгауэра к Хайдеггеру.