Де рубрук путешествие в восточные страны. Гильом де Рубрук «Путешествие в восточные страны» - dagistanhistory

Путешествие в Восточные страны Вильгельма де Рубрук в лето Благости 1253

Послание Вильгельма де Рубрук Людовику IХ, королю французскому

Превoсходительнейшему и христианнейшему государю, Людовику, Божией милостью славному королю Франков, брат Вильгельм де Рубрук, наименьший в ордене братьев миноритов [шлет] привет и [желает] всегда радоваться о Христе. Писано в Екклезиасте о Мудреце: «Он отправится в землю чужих народов, испытает во всем хорошее и дурное».

Это дело свершил я, господин Король мой, но о если бы как мудрец, а не как глупец, ибо многие творят то, что творит мудрец, но не мудро, а более глупо; боюсь, что я принадлежу к их числу.

Все же, каким бы образом я ни свершил это, но, раз вы сказали мне, когда я удалялся от вас, чтобы я описал вам все, что увижу среди Татар, и даже внушили, чтобы я не боялся писать вам длинных посланий, я делаю то, что вы препоручили, правда, делаю со страхом и почтением, так как у меня не хватает соответствующих слов, которые я должен был бы написать вашему столь славному величеству.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Отъезд наш из Константинополя и прибытие в Солдаию, первый город Татар

Итак, да знает ваше священное величество, что в лето Господне 1253 г. седьмого мая, въехали мы в море Понта, именуемое в просторечии великим (majus) морем. Как я узнал от купцов, оно имеет в длину 1400 миль и разделяется как бы на две части. Именно около его средины находятся два выступа земли: один на севере, а другой на юге. Тот, который находится на юге, именуется Синополь, и это – крепость и гавань султана Турции; тот, который находится на севере, занят некоей областью, именуемой ныне Латинами Газария; Греками же, живущими в ней по берегу моря, она именуется Кассария, тo есть Цезария. И [там] есть некие мысы, выдающиеся в море, именно с юга в направлении к Синополю; между Синополем и Кассарией триста миль, так что от этих выступов считается в направлении к Константинополю семьсот миль в длину и ширину и семьсот в направлении к востоку, то есть к Иверии, которая есть область Георгии. Мы прибыли в область Газарию, или Кассарию, которая представляет как бы треугольник, имеющий с запада город, именуемый Керсона, в котором был замучен святой Климент. И, плывя перед этим городом, мы увидели остров, на котором находится знаменитый храм, сооруженный, как говорят, руками ангельскими. В середине же, приблизительно в направлении к южной оконечности, Кассария имеет город, именуемый Солдаия, который обращен к Синополю наискось, и туда пристают все купцы, как едущие из Турции и желающие направиться в северные страны, так и едущие обратно из Руссии и северных стран и желающие переправиться в Турцию. Одни привозят горностаев, белок и другие драгоценные меха; другие привозят ткани из хлопчатой бумаги, бумазею (gambasio), шелковые материи и душистые коренья. В восточной же части этой области есть город, именуемый Матрика, где река Танаид впадает в море Понта, имея в устье 12 миль в ширину. Именно эта река, прежде чем впасть в море Понта, образует на севере как бы некое море, имеющее в ширину и длину семьсот миль, но нигде не имеющее глубины свыше шести шагов (passus); поэтому большие корабли не входят в него, а купцы из Константинополя, приставая к вышеупомянутому городу Матрике, посылают [оттуда] свои лодки (barcas) до реки Танаида, чтобы закупить сушеной рыбы, именно осетров, чебаков (hosas barbatas) и других рыб в беспредельном количестве.

Итак, вышеупомянутая область Цезария окружена морем с трех сторон, именно с запада, где находится Керсона, город Климента, с юга, где город Солдаия, к которому мы пристали, он вершина области, и с востока, где город Маритандис или Матрика и устье моря Танаидского. Выше этого устья находится Зикия, которая не повинуется Татарам, а к востоку Свевы и Иверы, которые [также] не повинуются Татарам. Затем к югу находится Трапезунда, которая имеет собственного государя по имени Гвидо, принадлежащего к роду императоров константинопольских; он повинуется Татарам. Затем лежит Синополь, который принадлежит султану Турции; он равным образом [им] повинуется. Затем находится земля Вастация, сын которого, по деду со стороны матери, именуется Аскар; он не повинуется [Татарам]. От устья Танаида к западу, до Дуная, все принадлежит им; также и за Дунаем, в направлении к Константинополю, Валахия, земля, принадлежащая Ассану, и малая Булгария до Склавонии, все платят им дань; даже и сверх условленной дани они брали, в недавно минувшие годы, со всякого дома по одному топору и все железо, которое находили в слитке.

Итак, мы прибыли в Солдаию 21 мая, а раньше нас приехали туда некие купцы из Константинополя, которые сказали, что туда явятся послы из Святой Земли, желающие направиться к Сартаху. Однако я заявил в Вербное Воскресенье, говоря проповедь в церкви Святой Софии, что я не ваш и ничей посол, но направляюсь к этим неверным согласно уставу нашего ордена. Затем, когда я прибыл в Солдаию, названные купцы внушили мне, чтобы я говорил осторожно, так как они ранее сказали, что я являюсь послом, и если бы я стал говорить, что я не посол, то мне отказали бы в проезде. Тогда я следующим образом сказал начальникам (capitaneos) города, а вернее их заместителям, так как начальники отправились зимою к Батыю с данью и еще не вернулись: «Мы слышали, что о вашем господине Сартахе (Sarcaht) говорят в Святой Земле, будто он христианин, и христиане этому очень обрадовались, а в особенности христианнейший государь, король Франков, который там странствует и сражается с Саррацинами, чтобы вырвать из рук их святые места; поэтому я намереваюсь отправиться к Сартаху и отвезти ему грамоту господина короля, в которой тот внушает ему о пользе всего христианства». Они приняли нас с радостью и дали нам приют в епископской церкви. И епископ той церкви бывал у Сартаха; он сказал мне много хорошего o Сартахе, чего я впоследствии не нашел.

Тогда предоставили нам на выбор, хотим ли мы иметь для перевозки своего имущества телеги, запряженные двумя быками, или вьючных лошадей. Константинопольские купцы посоветовали мне взять телеги и даже купить в собственность крытые повозки, в которых русские перевозят свои меха, и положить туда наше имущество, которое мне не нужно было доставать ежедневно, ибо если бы я взял лошадей, то мне приходилось бы во всякой гостинице снимать имущество и перекладывать на других лошадей. Кроме того, они посоветовали мне ехать тихим шагом верхом, рядом с быками. Я послушался тогда их совета, однако на свою беду, так как был в пути до Сартаха два месяца, а если бы я поехал на лошадях, то мог бы совершить этот путь в один месяц. По совету купцов, я привез с собою из Константинополя, в качестве подарков главным начальникам, плодов, мускатного вина и вкусных сухарей (biscoctum), дабы путь мне был более доступен, так как у них ни на кого не взирают милостивым оком, если он приходит с пустыми руками; все это, не найдя начальников города, я сложил на одной повозке, так как мне говорили, что эти вещи будут весьма приятны для Сартаха (Sarcaht), если я смогу довезти их до него. Итак, мы направились в путь около 1 июня с четырьмя нашими крытыми повозками и полученными от них двумя другими, на которых везли тюфяки, чтобы спать ночью; сверх того, они дали нам пять верховых лошадей, ибо нас было пять лиц: я и товарищ мой, брат Варфоломей из Кремоны, везший подарки Госсель, человек Божий Тургеманн [драгоман] и отрок Николай, которого я купил в Константинополе на вашу благостыню. Они дали нам также двух людей, которые правили повозками и караулили быков и лошадей. На море, от Керсоны до устья Танаида, находятся высокие мысы, а между Керсоной и Солдаией существует сорок замков; почти каждый из них имел особый язык; среди них было много Готов, язык которых немецкий. За этими гористыми местностями к северу тянется по равнине, наполненной источниками и ручейками, очень красивый лес, а сзади этого леса простирается огромная равнина, которая тянется на пять дневных переходов до конца этой области к северу; она суживается, имея море с востока и с запада, так что от одного моря до другого существует один большой перекоп (fossatum). На этой равнине, до прихода Татар, обычно жили Команы и заставляли

Путешествие

Гийом де Рубрук сопровождал Людовика Французского во время Седьмого крестового похода , закончившегося крайне неудачно. Выкупившись из плена, Людовик ещё четыре года оставался в Святой земле . В 1251 году в Цезарее он принял Андре де Лонжюмо , миссия которого завершилась безрезультатно. Но Людовик не оставил надежды наладить сотрудничество с монголами. В 1252 году французский король поручил Рубруку отправиться в южнорусские степи, в ставку хана Бату . Помня о неуспехе посольства Лонжюмо, Людовик посоветовал Рубруку скрывать дипломатический характер поездки и путешествовать как миссионеру.

Весной 1252 года Рубрук и его спутники отправились из города Акка (Акра, Аккон), порта в Северной Палестине (к северу от мыса Кармел), в Константинополь , где задержались до весны следующего года. 7 мая 1253 года , получив рекомендательные письма от императора Балдуина II , они выехали из Константинополя. Переправившись через Чёрное море и высадившись в порту Салдайя (Судак) на южном берегу Крыма , монахи купили запряжённую четырьмя волами крытую повозку и двинулись к низовьям Волги , где была ставка Батыя . Достигнув пределов Азовского моря , путешественники направились на восток.

После двухмесячного путешествия Рубрук прибыл в лагерь хана Сартака , расположенный на берегу Волги. Рубрук и его спутники просили доложить Сартаку об их приезде, и тот согласился принять чужестранцев. Облачившись в церковные одеяния, разложив на подушке Библию, псалтырь, требник, распятие и кадило, с пением молитв они вошли в палатку Сартака. Сартак с любопытством рассматривал монахов и их одеяние, но в переговоры с ними не вступил, предложив им отправиться к его отцу, хану Батыю. Однако и Батый не захотел вступить в переговоры с посланниками французского короля, а отослал их к великому хану Мункэ , в Каракорум .

8 ноября он достиг долины реки Талас и города Кенчат, а на следующий день другого поселения, ближе к горам. Вот что пишет об этом Рубрук:

Вслед за этим Рубрук и его спутники перешли горы и пошли прекрасной равниной, имея по правую руку высокие горы, а по левую море или озеро; чтобы объехать его кругом, нужно 15 дней. Это было озеро Балхаш . Далее Рубрук поехал мимо озера Алаколь и через Монголию ко двору великого хана, куда и прибыл 26 декабря . Отсюда после некоторой задержки Рубрук переехал вместе со всем двором в столицу Каракорум.

Каракорум

Этот город, по словам Рубрука, был обнесён земляными стенами, с воротами на каждой из четырёх сторон. Дворец великого хана Мункэ, две мусульманские мечети и один христианский храм составляли главные здания города. Великого хана в это время не было в столице, и поэтому Рубрук вместе со своими спутниками должен был отправиться в его резиденцию, находившуюся по ту сторону гор, в северной части страны. На следующий день состоялась церемония их представления ко двору хана.

Современная реконструкция знаменитого Серебряного дерева мастера Гийома

Следуя правилу францисканских монахов, они шли босые, причём отморозили себе пальцы на ногах, так как был сильный мороз. Когда татары ввели монахов к Мункэ, они увидели перед собой курносого человека среднего роста, лежащего на большом диване; на нем была меховая одежда, блестящая, как шкура тюленя. Вокруг Мункэ-хана сидели на шестах соколы и другие птицы. Послам французского короля были предложены разные напитки: арак , кумыс и мёд . Но послы воздержались от питья; сам же хан вскоре охмелел, и аудиенция должна была прекратиться. Рубрук провёл несколько недель при дворе Мункэ-хана, где встретил много немецких и французских пленников, которых заставляли выделывать оружие, домашнюю утварь.

После нескольких аудиенций у великого хана Рубрук получил позволение вернуться в Каракорум и там переждать зиму. Во время своего пребывания в Каракоруме Рубрук собрал интересные сведения о китайцах, об их нравах, обычаях, письме. Монгольская столица, за исключением двора великого хана, не произвела на него впечатления. Поразило монаха другое - наличие, кроме языческих, буддийских храмов, двух мечетей и одной христианской (несторианской) церкви - доказательство непонятной для средневековых католиков веротерпимости монголов. Мункэ передал послу письмо французскому королю. Он называл себя в этом письме владыкой мира и требовал от французов присяги на верность, если они хотят жить с ним в мире.

Спутник Рубрука, монах-итальянец Бартоломео из Кремоны, остался при местной христианской церкви. Рубрук же 6 июня 1254 года покинул монгольскую столицу и поехал обратно той же дорогой, но, достигнув города Астрахани , расположенного близ устья Волги, на этот раз направился к югу и через Дербент , Нахичевань , Эрзерум и Малую Азию достиг порта Акка на берегу Средиземного моря.

16 июня 1255 года Рубрук прибыл в Фамагусту на Кипре , а в августе вернулся в свой монастырь.

«Путешествие в восточные страны»

Миссия в Каракорум принесла важные географические сведения. О Каспийском море Рубрук писал:

Рассказ Рубрука о виденных им странах содержал также туманные указания на существование и других народностей, помимо виденных ими. Так, описывая людей, живших за пределами юрисдикции ханского двора, Рубрук говорит, что «далее находится великая Катайя (Китай), жители которой, как я полагаю, в древности назывались серами (seres), ибо от них прибывают самые лучшие шёлковые ткани, называемые по латыни serici» . Рубрук был первым человеком, вслух высказавшим предположение, что Катайя (Китай) и Серес были двумя частями одного целого.

Рубрук первым в европейской литературе указал на одну из основных черт рельефа Центральной Азии - наличие Центрально-азиатского нагорья. Этот вывод сделан из наблюдений над направлением течения азиатских рек, встречавшихся на пути.

Рубрук описал также, в общих чертах, по расспросным данным, ряд стран Центральной и Восточной Азии. Он указал, что Катай (Северный Китай) прилегает на востоке к океану. Он собрал сведения (скудные и порой неточные) о маньчжурах, корейцах и некоторых народностях Северной Азии.

Рубрук сообщает интересные подробности о крупной торговле солью с низовьев Дона:

На севере этой области находится много больших озер, на берегах которых имеются соляные источники; как только вода их попадает в озеро, образуется соль, твердая, как лед; с этих солончаков Батый и Сартак получают большие доходы, так как со всей Руссии ездят туда за солью, и со всякой нагруженной Повозки дают два куска хлопчатой бумаги… Морем также приходит за этой солью Много судов, которые все платят пошлину по своему грузу.

Итог путешествия

В дипломатическом отношении путешествие Рубрука не принесло французскому королю никакой пользы, поскольку в качестве основы для сотрудничества великий хан требовал его формального подчинения. Хан Хулагу , брат Мунке , независимо от западного христианского мира возглавил поход на Ближний Восток (Крестовый поход хана Хулагу). Однако это путешествие намного расширило знания о Центральной Азии, о которой Рубрук оставил превосходное сообщение. Составленное на латинском языке сочинение было впервые опубликовано в 1589 году . Труд Рубрука был высоко оценён современниками и потомками. Видный немецкий географ конца XIX века О.Пешель назвал его «величайшим географическим шедевром Средневековья». Рубрук сообщил интересные сведения о Китае, киргизах (хакасах), урянхайцах (тувинцах) и других народах.

В искусстве

Рубруку посвящена поэма Николая Заболоцкого «Рубрук в Монголии».

Литература

Джованни дель Плано Карпини. История монгалов. Гильом де Рубрук. Путешествия в восточные страны. Книга Марко Поло. Перев. И. М. Минаев. М.: 1997.
The Mission of Friar William of Rubruck: His Journey to the Court of the Great Khan Mongke, 1253-1255. Tr. by P. Jackson. Aldershot: Ashgate, 1990.

Ссылки

История Монголов / Путешествие в восточные страны, СПб.: 1911 на сайте «Руниверс»

Монгольская империя : источники
Путешественники, летописцы:	Абу-ль-Фарадж \| Киракос Гандзакеци \| Вардан Аревелци \| Джувейни \| Джузджани \| Елюй Чуцай ¹ \| Ибн аль-Асир \| Хамдаллах Казвини \| Карпини \| Лонжюмо \| Марко Поло \| Рашид ад-Дин \| Рубрук \| Сун Лянь \| Фома Сплитский \| Чан-чунь \| Юлиан \| Ябалаха и Саума
Источники:	Алтан дэбтэр † \| Джами ат-таварих \| Сокровенное cказание \| Мэн-да бэй-лу \| Си-ю лу \| Хэй-да ши-люэ \| Юань ши \| Дэбтэр марпо
Позднейшие летописцы:	Абулгази \| Дандин \| Мэргэн-гэгэн \| Саган Сэцэн \| Шамба
Позднейшие летописи:	Алтан-тобчи (XVII век) \| Алтан-тобчи (XVIII век) \|

Вильгельм де Рубрук,

или Гийом де Рубрук (Guillaume de Rubrouck, букв. «Гийом из Рубрука») (ок. 1220 — ок. 1293) — фламандский монах-францисканец, путешественник. В 1253-1255 годах по поручению французского короля Людовика IX совершил путешествие к монголам. Автор книги «Путешествие в восточные страны». Его вклад в средневековую географическую литературу сопоставим с вкладом Марко Поло. Гийом де Рубрук сопровождал Людовика Французского во время Седьмого крестового похода, закончившегося крайне неудачно. Выкупившись из плена, Людовик ещё четыре года оставался в Святой земле. В 1251 году в Цезарее он принял Андре де Лонжюмо, миссия которого завершилась безрезультатно. Но Людовик не оставил надежды наладить сотрудничество с монголами. В 1252 году французский король поручил Рубруку отправиться в южнорусские степи, в ставку хана Бату. Помня о неуспехе посольства Лонжюмо, Людовик посоветовал Рубруку скрывать дипломатический характер поездки и путешествовать как миссионеру.

Весной 1252 года Рубрук и его спутники отправились из города Акка (Акра, Аккон), порта в Северной Палестине (к северу от мыса Кармел), в Константинополь, где задержались до весны следующего года. 7 мая 1253 года, получив рекомендательные письма от императора Балдуина II, они выехали из Константинополя. Переправившись через Чёрное море и высадившись в порту Салдайя (Судак) на южном берегу Крыма, монахи купили запряжённую четырьмя волами крытую повозку и двинулись к низовьям Волги, где была ставка Батыя. Достигнув пределов Азовского моря, путешественники направились на восток.

После двухмесячного путешествия Рубрук прибыл в лагерь хана Сартака, расположенный на берегу Волги. Рубрук и его спутники просили доложить Сартаку об их приезде, и тот согласился принять чужестранцев. Облачившись в церковные одеяния, разложив на подушке Библию, псалтырь, требник, распятие и кадило, с пением молитв они вошли в палатку Сартака. Сартак с любопытством рассматривал монахов и их одеяние, но в переговоры с ними не вступил, предложив им отправиться к его отцу, хану Батыю. Однако и Батый не захотел вступить в переговоры с посланниками французского короля, а отослал их к великому хану Мункэ, в Каракорум.

8 августа Рубрук пересек Этилию (Итиль, то есть Волгу), третью из четырёх великих рек, которые он называет в своём описании. Продолжая свой путь примерно на восток в течение 34 дней после перехода реки Урал, он прибыл в бассейн реки Сырдарьи, откуда повернул на юго-восток. В течение семи дней Рубрук ехал горной дорогой вдоль северо-западных отрогов Алатау.

8 ноября он достиг долины реки Талас и города Кенчат, а на следующий день другого поселения, ближе к горам. Вот что пишет об этом Рубрук: «Я спросил про горы и узнал, что это было продолжение Кавказских гор, которые простираются по обе стороны Каспийского моря, с запада на восток. Тут также я узнал, что мы уже проехали вышеупомянутое море, в которое впадает Этилия». Вслед за этим Рубрук и его спутники перешли горы и пошли прекрасной равниной, имея по правую руку высокие горы, а по левую море или озеро; чтобы объехать его кругом, нужно 15 дней. Это было озеро Балхаш. Далее Рубрук поехал мимо озера Алаколь и через Монголию ко двору великого хана, куда и прибыл 26 декабря. Отсюда после некоторой задержки Рубрук переехал вместе со всем двором в столицу Каракорум.

Каракорум, по словам Рубрука, был обнесён земляными стенами, с воротами на каждой из четырёх сторон. Дворец великого хана Мункэ, две мусульманские мечети и один христианский храм составляли главные здания города. Великого хана в это время не было в столице, и поэтому Рубрук вместе со своими спутниками должен был отправиться в его резиденцию, находившуюся по ту сторону гор, в северной части страны. На следующий день состоялась церемония их представления ко двору хана.

Следуя правилу францисканских монахов, они шли босые, причём отморозили себе пальцы на ногах, так как был сильный мороз. Когда татары ввели монахов к Мункэ, они увидели перед собой курносого человека среднего роста, лежащего на большом диване; на нем была меховая одежда, блестящая, как шкура тюленя. Вокруг Мункэ-хана сидели на шестах соколы и другие птицы. Послам французского короля были предложены разные напитки: арак, кумыс и мёд. Но послы воздержались от питья; сам же хан вскоре охмелел, и аудиенция должна была прекратиться. Рубрук провёл несколько недель при дворе Мункэ-хана, где встретил много немецких и французских пленников, которых заставляли выделывать оружие, домашнюю утварь.

После нескольких аудиенций у великого хана Рубрук получил позволение вернуться в Каракорум и там переждать зиму. Во время своего пребывания в Каракоруме Рубрук собрал интересные сведения о китайцах, об их нравах, обычаях, письме. Монгольская столица, за исключением двора великого хана, не произвела на него впечатления. Поразило монаха другое — наличие, кроме языческих, буддийских храмов, двух мечетей и одной христианской (несторианской) церкви — доказательство непонятной для средневековых католиков веротерпимости монголов. Мункэ передал послу письмо французскому королю. Он называл себя в этом письме владыкой мира и требовал от французов присяги на верность, если они хотят жить с ним в мире.

Спутник Рубрука, монах-итальянец Бартоломео из Кремоны, остался при местной христианской церкви. Рубрук же 6 июня 1254 года покинул монгольскую столицу и поехал обратно той же дорогой, но, достигнув города Астрахани, расположенного близ устья Волги, на этот раз направился к югу и через Дербент, Нахичевань, Эрзерум и Малую Азию достиг порта Акка на берегу Средиземного моря.

16 июня 1255 года Рубрук прибыл в Фамагусту на Кипре, а в августе вернулся в свой монастырь.

Миссия в Каракорум принесла важные географические сведения. О Каспийском море Рубрук писал: «Брат Андрей [Лонжюмо] лично обогнул две стороны его, именно южную и восточную, я же другие две, именно северную [и]... западную». Рассказ Рубрука о виденных им странах содержал также туманные указания на существование и других народностей, помимо виденных ими. Так, описывая людей, живших за пределами юрисдикции ханского двора, Рубрук говорит, что «далее находится великая Катайя (Китай), жители которой, как я полагаю, в древности назывались серами (seres), ибо от них прибывают самые лучшие шёлковые ткани, называемые по латыни serici» . Рубрук был первым человеком, вслух высказавшим предположение, что Катайя (Китай) и Серес были двумя частями одного целого.

Рубрук первым в европейской литературе указал на одну из основных черт рельефа Центральной Азии — наличие Центрально-азиатского нагорья. Этот вывод сделан из наблюдений над направлением течения азиатских рек, встречавшихся на пути.

Рубрук сообщает интересные подробности о крупной торговле солью с низовьев Дона: «На севере этой области находится много больших озер, на берегах которых имеются соляные источники; как только вода их попадает в озеро, образуется соль, твердая, как лед; с этих солончаков Батый и Сартак получают большие доходы, так как со всей Руссии ездят туда за солью, и со всякой нагруженной Повозки дают два куска хлопчатой бумаги... Морем также приходит за этой солью Много судов, которые все платят пошлину по своему грузу».

Путешествие в Восточные страны Вильгельма де Рубрук в лето Благости 1253

Послание Вильгельма де Рубрук Людовику IХ, королю французскому

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Отъезд наш из Константинополя и прибытие в Солдаию, первый город Татар

Фламандский монах-францисканец, путешественник. Один из первых задокументировал настоящие этнонимы эрзян и мокшан, хоть и с небольшими неточностями.

В период монгольских завоеваний он совершил путешествие в столицу Монгольской империи и проезжал к югу от мордовских земель, задокументировав его в труде "Путешествие в восточные земли".

В 16-й главе он пишет об эрзя и мокша:

"...Sunt syluæ maximæ, quas inhabitant duo genera hominum : Moxel scilicet, qui sunt sine lege, puri pagani. Ciuitatem non habent sed casulas in syluis. Dominus eorum et magna pars eorum fuerunt interfecti in Alemania. Tartari enim dux erant eos ad introitum Alemaniæ. Vnde ipsi multum commendant Alemanos, sperantes quod adhuc liberabuntur per eos à seruitute Tartarorum. Si mercator veniat ad eos, oportet quod ille apud quem primo descendit prouideat ei quamdiu vult esse inter eos. Si quis dormiat cum vxore alterius, ille non curat nisi videat proprijs oculis: vnde non sum Zelotypi. Abundant apud eos porei, mel, et cera, pelles preciosæ, et falcones. Post illos sunt alij qui dicuntur Merdas , quos latini vocant Merduos , et sunt Saraceni. Post illos est Etilia ..."

"...К северу находятся огромные леса, в которых живут два рода людей: именно Моксель, не имеющие никакого закона, чистые язычники. Города у них нет, а живут они в маленьких хижинах в лесах. Их государь и большая часть людей были убиты в Германии. Именно татары вели их вместе с собою до вступления в Германию, поэтому очень одобряют германцев, надеясь, что при их посредстве они еще освободятся от рабства татар. Если к ним прибудет купец, то тому, у кого он впервые пристанет, надлежит заботиться о нем все время, пока тот пожелает пробыть в их среде. Если кто спит с женой другого, тот не печалится об этом, если не увидит собственными глазами; отсюда они не ревнивы. В изобилии имеются у них свиньи, мед и воск, драгоценные меха и соколы. Сзади них живут другие, именуемые Мердас, которых латины называют Мердинис, и они - сарацины. За ними находится Этилия..."

Бросается в глаза значительная его осведомлённость о мокше, о её полит. событиях, нравах, территории и практически полное отсутсвие информации об эрзя. Вероятно дело в том, что мокша сразу выступила в союзе с монголами. А вот эрзя "ушли в весьма укреплённые места", начав партизанские войны с монголами. Поэтому эрзянский край даже в 50-х годах 13 века, после завоевания 40-тысячной монгольской армией представлял собой лесной "медвежий угол" и до конца не включённым в "политическое пространство" Улуса Джучи, посему путешественник, свободно передвигавшийся по пространству Орды многое знал о мокшанах, и крайне мало об эрзянах.

Гильом пишет, что Мердас находятся сзади Моксель, т.е. севернее мокши, относительно нижневолжских земель, через которые предположительно проезжал путешественник, что совпадает с эрзянской этно-исторической территорией.

Почему Merdas, а не Erdas?

Теоретически виной тому могла быть недостаточная осведомлённость путешествнника об эрзянах, а также авторитет "латинян"(имеется ввиду в первую очередь итальянский монах Плано Карпини, также из ордена францисканцев и путешествовавший в Монголию десятью годами ранее по поручению, ни много ни мало, папы римского), на которых он ссылается. Вероятно, что в пути он слышал правильный этноним Erdas(по аналогии с правильным этнонимом мокшан - Moxel), и верно предполагал, что эти народы одно и то же с "morduanorum" латинян. Но беда в том, что он лично на месте известный экзоэтоним(morduanorum) так и не услышал(почему?), и ему пришлось подгонять один из этнонимов к известному в Европе экзоэтнониму, дабы подвести под "общий знаменатель" сведения о "мордве", накопленные католической историографией и не создавать путаницу. Так получилось рубруковское "Merdas", поэтому и уточняет(подгоняет): "quos latini vocant Merduos."

В конце концов, тот факт, что Рубрук пишет именно мErdas, а не mOrdas(как латиняне) говорит именно о немного искажённом эрзянском этнониме.

Есть ещё один нюанс: книга "путешествие в восточные страны" была впервые напечатана лишь в 16 веке, после смерти Рубрука. Кроме того на сегодня вроде как его оригинальных рукописей не сохранилось, поэтому искаженная форма Merdas могла появиться и после Рубрука.(Вспомним, что и в книге Карпини также искажено слово "morduanorum")

Почему Merdas "сарацины"?

1) Рубрук, по всей видимости, не обладая достоверной информацией мог из вторых уст слышать, что merdas были заодно с Булгарами(которые по большей части "сарацины" - мусульмане), что, мол они союзники, и поэтому все они - "сарацины". Он мог слышать от людей, серьёзно осведомлённых о положении дел в мокшанской земле, но плохо осведомлённых об эрзянах. Отсюда высока вероятность, что именно от самих мокшан он и мог слышать. Ведь он знает в каких "хижинах" они живут, как встречают купцов, чем богата их страна, что случилось с их вождём и народом, и даже кто с какими жёнами спит, но главное - единственный из всех западных путешественников знает этнонимы(!).

Ошибку Рубрука о "сарацинах" потом станут повторять один хроникёр за другим, постоянно путаясь(От Роджера Бекона и чуть-ли не до 17 века)

("..По одним сведениям они идолопоклонники, по другим - магометане.." Сигизмунд фон Герберштейн 1549 год)

Убеждение, что mErdas есть искаженный эрзянский этноним складывается и глядя на предыдущий наш , из которого делаем выводы, что прежде эрзя звучало как "эрьдзя"(звонко с использованием буквы "д") и возможно происходило от германизма, связанного с обозначением земли(возможно "земляной" или типа того)

Это скрин с труда Шахматов "Мордовский этнографический сборник" 1910 года. Видно, что Эрзянь мастор пишется в формате Эрьsянь мастыр, где s - буква "зело", в данном труде применяется одновременно и "з" и зело, которое читается как "дз". Эрьsянь мастыр = Эрьдзянь мастыр.

Таковы теоретические мысли вокруг нашего этнонима и исторических сведений Рубрука середины XIII века, которые впервые документально фиксируют этнонимы эрзян и мокшан в западной историографии.