Самурай против рыцаря кто сильнее. … но и военная кампания тоже
В For Honor во имя чести сражаются викинги, рыцари и самураи. И если в сюжетном режиме нам доведется сыграть за каждого воина по очереди, то в мультиплеере игроки вольны выбрать фракцию по желанию.
Но кого же предпочесть новичкам - тем, кто еще не успел уловить все геймплейные тонкости, присущие каждой фракции и каждому классу?
Чтобы помочь с выбором, мы решили свести трех сотрудников нашей редакции в словесной перепалке. Все они в этом споре будут защищать свою любимую сторону и постараются ярко описать ее главные преимущества - в оружии, броне и в боевом стиле.
Но помните, что окончательное решение за вами!
For Honor - Трейлер открытого бета-теста...
Сэмунээфу-сан (самурай)
Пожалуй, нет причин для спора! Самураи, следующие заветам кодекса бусидо, без малейшего страха вступают в битву и всегда готовы погибнуть в бою за правое дело. Воины с островов Японии хорошо обучены, дисциплинированы и отлично вооружены - катанами и копьями яри. Честь для них - не пустой звук.
Не за рыцарей и викингов же играть, в самом деле! Первые похожи на закованных в сталь черепах, а вторые не знакомы с понятием дисциплины и совершенно не умеют воевать в открытом поле.
И все это мне, викингу, говорит щуплый японец, который бьется по правилам из пыльной книжки? Врагов нужно рубить! Кромсать! Меня с детства приучили к тому, что драться надо лицом к лицу с врагом. А не бить исподтишка, как любители хрупких катан. В честном бою викинг мокрого места не оставит от «самурая»!
Сэр Александр де Пушкарь (рыцарь) (поднимает забрало)
Господа, посмотрите на самурая. Броня деревянная, меч из дрянного железа... Да, образ катаны принято романтизировать, и весь мир «знает», что нет меча острее и надежнее. Вот только это не более чем слушок, пущенный нашими друзьями с Востока. В Японии отродясь не водилось столько железной руды, сколько потребно, чтобы наделать в достатке хороших мечей. Только богатый человек мог позволить себе поистине хорошее оружие, те самые «катаны от великих мастеров».
И даже если мы предположим, что легенды не врут и лезвие катаны действительно перерезает пушинку в полете и плывущий на лезвие лепесток сакуры, это лишь докажет, что такой клинок затупится от первого же удара по чему-либо твердому. Быть может, голое тело взрезать и получится. Но о самый обыденный европейский панцирь меч только иззубрится... если вообще не сломается. Катана - режущее оружие, не рубящее. Разве что в сочленения ею колоть сподручно или в глазницы.
А вот классический европейский меч, особенно если это тяжелый двуручник, развалит самурая пополам вместе с доспехом. Металл в Японии, напомним, поди еще сыщи. Обычно воина из тех краев прикрывает кожа с подшитыми под нее дощечками. От катаны, пожалуй, самое то. Но топор это дело прорубит на раз. А меч, даже если насквозь не пройдет, так вомнет доспехи в ребра, что на своих двоих не уйдешь.
Чуть больше шансов, пожалуй, у викинга. Там хоть оружие приличное, прорубить или промять многие доспехи сможет. Но защитой эти бородатые дикари вообще чуть ли не пренебрегают. Открытых участков столько, что можно наделать дырок и ждать, пока вся кровь не вытечет. Рогатый шлем - вообще смех, если сверху вниз рубить - аккурат оружие сцапает и на голову направит. Шлемы не просто так покатыми делают, а чтоб с них удары соскальзывали.
Боюсь, что бравый рыцарь вскоре падет.
Бережнаф Воинственный (викинг)
Открытые места можно потыкать? Чем же? Мечом, весящим почти столько же, сколько и тот, кто его держит? Пока рыцарь в своих хваленых доспехах развернется, я разрублю его на несколько частей. Ну а про самурая я вообще бороды не разеваю, с ним и так все ясно - хрупкий, как листик на ветру. Или как там у вас, японцев, принято говорить...
Допустим, двуручный меч - тоже так себе придумка. Ворочать им умел вовсе не каждый, да и обороняться с его помощью очень сложно. Но именно поэтому в бою чаще всего вооружались мечом поменьше и щитом, не только прикрывавшим от ударов, но и служившим увесистым кастетом. Приняв удар топора на щит, можно немедля съездить им противнику по зубам, а пока тот приходит в себя - истыкать его с ног до головы, как булавкой.
Бережнаф Воинственный (викинг)
А если я по шлему сверху кулаком вдарю? Вы же без своего оруженосца даже в бой не вступите, а мое оружие - большой, крепкий, тяжелый топор - всегда при мне! Рыцари, к счастью, росточком не вышли - как раз мне в пупок дышать будешь. И самурай тоже! Одним ударом перерублю обоих.
Низкий рост - порой большое преимущество!
Сэр Александр де Пушкарь (рыцарь)
Для начала туда надо дотянуться, а щитом удобно еще и отпихивать. Кроме того, шлем может быть и с пикой - бей сверху вниз сколько угодно. Правда, по плоскому топфхелму удар пройдет как надо, но его в любом случае примут на себя плечи. Наконец, я всегда оставляю за собой право укусить врага за коленку - в кодексе рыцаря на этот счет никаких запретов нет.
Бережнаф Воинственный (викинг)
Только попробуй укусить за коленку, и обещаю: либо зубы ногой выбью, либо мозги - ударом тяжелой рукоятью топора прямо в темечко. Ты, подлец такой, способен на это, а самурай такого делать не станет, потому что ему запретили!
Сэмунээфу-сан (самурай)
От медлительных ударов рыцаря и викинга увернуться нетрудно: оружие что первого, что второго весит чуть ли не столько же, сколько они сами.
Сэр Александр де Пушкарь (рыцарь)
Почтенный самурай, как ты собираешься уворачиваться, если твои доспехи тоже не ахти какие удобные, хоть и полегче будут? Мне-то тебя всего лишь разок достать хватит, а ты об меня только искры высечешь.
Доспехи у самурая неудобные? Клинок у него хрупкий?
Сэмунээфу-сан (самурай)
Отвести от себя удар, ловко парировав выпад мечом, не составит труда. А катаной я рубану еще до того, как противник поймет, что промахнулся. С викингом, к слову, все еще проще: ему попасть по врагу надо сперва, а сделать это не так просто - он ведь машет топором из стороны в сторону.
Время от времени возникает желание поразмыслить над результатом поединка между двумя наиболее грозными и искусными воинами истории: рыцарем средневековой Европы и Японским самураем.
Мысль о том, кто бы выиграл в реальном поединке между этими профессионалами военного дела, интригует. Кто окажется победителем, или кто исторически был лучшим бойцом? Каждый использует доспехи, оружие и технику боя ориентированную на противника характерного для их времени. Следовательно, ни один из них не может рассматриваться как универсальный и более эффективный в любой возможной ситуации и против любой техники используемой противником.
Итак начнём!
Для начала ознакомимся с оружием воинов:
Самурайский меч катана
В большинстве битв каждый из рассматриваемых воинов был одет в доспехи и использовал меч держа его одной или двумя руками. Для рыцаря основным оружием всегда было длинное копье и меч, в меньшей степени кинжал и булава.
Меч был основным предметом фехтовальных тренировок рыцаря. У самурая меч был, но он был лишь одним из трех основных видов оружия, наряду с луком и копьем. Мы должны учитывать, что несмотря на позднее приобретенную репутацию мечника, основным оружием самурая был на самом деле лук. Меч никогда не был основным оружие самурайской культуры и достиг своего нынешнего культурного статуса только в промежутке между серединой и концом 17 века, когда период гражданских вой был закончен.Это не более чем миф, что каждый самурай был мастером фехтования (не более правда, чем то, что каждый ковбой был выдающимся стрелком). Кроме того, выражение ассоциированное с Бусидо было «Путь коня и лука», а не «Путь меча». Однако, в отличии от сказок о благородных рыцарях и европейских боевых сводок (поединки рыцарей велись на копьях - прим. переводчика), основная часть одиночных столкновений между самураями описанными в литературе феодальной Японии происходило с применением меча и кинжала. Для пользы дискуссии, давайте предположим, что применительно к нашему воображаемому случаю, все так и было.
Как меч, японская катана непревзойденное оружие по остроте и режущей способности. Более того, он был очень хорош и для резки металла (но другие мечи он режет только в кино и видео играх!). Тем не менее средневековые пластинчатые доспехи хорошо известны своей способностью противостоять режущему удару, а разрезание движущейся цели, да еще защищенной щитом или большого меча не так просто. В то время как режущая кромка катаны очень прочная и острая, она имеет достаточно полную клиновую форму и должна входить вглубь по мере разрезания (что вызывает нарастающее сопротивление, очень большое в случае прорубания доспехов). Хотя протягивающий режущий удар разрушителен для человеческого тела, он существенно менее эффективен против доспехов. Понимая это, некоторые школы японского фехтования разработали технику пробивания и покалывания доспехов в сочленения и открытые участки, как это делалось в Европе применительно к пластинчатым доспехам. Основная техника борьбы практически с любыми видами доспехов любыми видами мечей - не прорубание, а пробивание и прокалывание в стыки.
Исключая большое взаимодействие с Кореей и столкновение с монголами, катана создавалась в относительной изоляции, и не является наилучшим мечом всех времен и народов, как пытаются ее представить наиболее пылкие почитатели. Исключительно твердая режущая кромка катаны склонна к скалыванию и требует частых полировок, ее лезвие может ломаться и гнуться также, как и лезвия прочих мечей. (… и она не может разрубать автомашины и врубаться в бетонные опоры). Катана требует аккуратного обращения, недостаточно упруга и пластична, и не рассчитана на прямое взаимодействие с твердыми или мягким доспехами как некоторые формы средневековых европейских мечей.
Катана не появилась сразу в готовом виде. Она менялась в течении веков как и любой другой меч, медленно улучшаясь и приспосабливаясь к различным нуждам людей, которые ее использовали. Менялись гарда, кривизна клинка, его длина. Например в 13 века, были произведены изменения связанные с тем, что режущая кромка катаны имела тенденцию скалываться при ударе об укрепленными металлическими платинами кожаные доспехи китайце в монголов (эквивалент европейских доспехов из нашитых на внутреннюю сторону ткани или кожи перекрывающихся металлических платин). К 18 веку лезвия катан становятся длиннее, тоньше и легче.
Правда у японских феодальных воинов были свои большие мечи, тем не менее, они использовались непривилегированными воинами сражавшимися в пешем порядке против конницы (и предположительно пикенеров). Таким образом, мы не можем провести параллель между этими мечами и средневековыми европейскими большими мечами использовавшимися в рыцарском фехтовальном искусстве или с двуручниками 16 века применявшимися в сражениях.
В общем, катана имела очень гармоничную конструкцию: прекрасные рубящие и режущие качества, при этом она неплохо подходила и для колющих ударов, была пригодна к бою против противника в доспехах и без них, к конному и пешему бою, ею можно было манипулировать как одной, так и двумя руками. Это было аккуратно сделанное красивое оружие, отражающее из поколения в поколение растущее мастерство и в то же время необходимость создания угрозы окружающим, но это был только меч - сделанный человеком инструмент, хорошо термообработанный и отполированный металл. Несмотря на различия в деталях процесса изготовления, оно было сделано на основе тех же фундаментальных научных знаний о нагреве, обработке металла, заточке, что и прочие хорошие мечи во всем мире на протяжении всей истории. Вне зависимости от того, как они были спроектированы и выполнены, все мечи имели одни цели и выполняли одни функции: защита от атаки во время своей попытки нанести смертельный удар.
Меч рыцаря
Вооружив нашего самурая, мы должны вернуться к мечу, который будет использовать наш рыцарь. Мы должны понимать, что существует большое разнообразие в выборе мечей и доспехов. Европейские мечи было до известной степени скорее специализированным, чем универсальным оружием. Были мечи для пешего боя, мечи для боя на коне, одно- и двуручные, прямые и кривые, для доспешного и бездоспешного боя, для турниров, и для гражданских дуэлей, идеальные для колющего удара, и идеальные для рубящего, тренировочные мечи.
Обычно рыцарский меч был одноручным, предназначенным для полевых действий (но не всегда). Лезвие было широкое, довольно тонкое и жесткое, с острой долотообразной режущей кромкой сделанной для пробивания кольчуги и глубокого прорубания тела быстрым мощным ударом. Он был легкий, управляемый и жесткий, но в тоже время очень пластичный для устойчивости к повреждениям при ударах. Меч сильно изменился со временем, от широкого плоского типа до жесткого, сужающегося, остроконечного и хорошо приспособленного для пробивания как пластинчатых европейских, так и японских доспехов. Поздний широкий у основания и сужающийся к концу полутораручный меч бастард был великолепен для колющего удара. Таким образом, несмотря на то, что основные части японских доспехов были сделаны из стали того же качества, что шла на изготовление оружия, европейские меч скорее всего не встретил бы что-то выходящее за рамки того, для чего он был предназначен.
Хотя в средние века обычной была комбинация меча и щита, более длинные клинки, которые держали в двух руках, были в широком употреблении в Европе примерно с 1250 года до 1600. Когда мы говорит о европейском средневековом длинном мече или о боевом мече(или даже о большом мече), мы не имеем дело с одними тем же. Сначала это были широкие плоские клинки с параллельными режущими кромками хорошо приспособленные для мощных рубящих ударов. Позже мечи сконструированные специально для пробивания тяжелых доспехов имели узкие, очень жесткие клинки, имевшие сечение в виде ромба или шестигранника и очень твердый острые конец. Ими сначала били как дубиной по доспехам противника, потом использовали для прокалывания и пробивания сочленений. Их так же использовали как своеобразные копья и даже как молоты. В то же время они сохраняли некоторую возможность рубить, что использовалось против более легких доспехов.
Различия между этими двумя европейскими мечами значительна, и еще больше подчеркивает разницу в манере работы катаной и прямым европейским мечом. Равномерно сужающийся к острию клинок имеет центр тяжести расположенный ближе к рукоятке и часто более легкое лезвие, что позволяет наносить быстрые, точные и сильные колющие удары. Меч с широким лезвием и параллельными кромками о некоторой степени расширяет возможности меча наносить разнообразные удары, и более эффективен при нанесении рубящих ударов. Но узкий сужающийся меч легче управляем, им легче защищаться и парировать удары. Кроме этого, его более развитая гарда позволяет легче связывать, ловить оружие противника, так же ей можно наносить удары. Правильная техника использования узкого меча редко изображается правильно в кино и сценических постановках. Очень редко исторически правильное показывается возможность использования такого меча в тесном контакте с противником, разнообразие колющих ударов и использование гарды в ближнем бою.
Нельзя недооценивать и фактор длины оружия. Несмотря на то, что искусный боец может эффективно использовать короткий клинок против длинного и наоборот, и не смотря на то, что ни европейский меч, ни катана не имеют стандартизованных размеров, тем не менее, катана в основном короче, чем европейский двуручный или большой меч. Более длинный обоюдоострый меч имеет несомненные преимущества, особенно, когда используется более высоким человеком, против относительно низкорослого противника вооруженного более коротким мечем с односторонней заточкой. Удивительно, тем не менее, что разница в весе европейского меча и катаны незначительна, и варьирует для каждого типа оружия примерно в одинаковой степени. Как это ни странно, но длинный меч или большой меч более сложное оружие, чем катана. Не смотря на то, что существовали варианты мечей с односторонней заточкой, в основном, использовались обе стороны, равно как и развитая гарда и навершие на рукоятке, что позволяло использовать разнообразные специальные техники боя. Применительно к европейскому мечу, следует рассмотреть еще один элемент, т.н. техника «полу-меча», когда вторая рука удерживает меч буквально за лезвие, что позволяет использовать оружие для ударов, отклонения, связывания и улавливания оружия противника в манере практически подобной той, что используется при работе древковым оружием типа алебарды или короткой пики. Этот метод особенно эффективен при бое с противником, защищенным пластинчатыми доспехами. Мы должны задаться вопросом, был ли подобный метод ведения боя незнаком самураям, или очень похож на бой с коротким клинком? В любом случае, катана, с ее исключительно острой режущей кромкой непригодна для использования в таком стиле.
Рыцарский меч - прекрасное оружие, но он часто рассматривается как грубый кусок железа, в то время как самурайская катана благоговейно возносится до небес абсурдными измышлениями коллекционеров и энтузиастов (причем сами японцы не спешат их разочаровывать).Плохо поставленные фильмы и недостаточно тренированные в боевом искусстве актеры только усиливают этот миф. Подводя черту, можно сказать, что европейский меч действительно был хорошо выполненным, легким, управляемым оружием, в равной степени пригодным для расчленяющих и глубоких рубящих и длинных колющих ударов. Он был далек от неуклюжей тяжелой вещи, которая часто описывается в популярных средствах массовой информации, и еще более далек от простой болванки с рубящими гранями. Что интересно, вес катаны очень близок к весу длинного меча, средний вес каждого меньше 1200 граммов.
Сценарий битвы
Для начала мы должны выяснить, где эти два одиночных воина могли бы повстречаться? При каких обстоятельствах? В силу того, что обстановка, в которой происходил бы это воображаемый поединок, имеет большое значение для его исхода, предположим, что наилучшим место было бы открытое поле достаточного для свободного маневрирования размера с гладким твердым покрытие. И, несмотря на то, что каждый из них хороший наездник, представляется, что поединок должен происходить в пешем порядке, в одиночку и без метательного оружия. Климатические условия привычные для обоих почти одинаковые.
Существует много мелких деталей влияющих на исход поединка. Очень важна способность каждого бойца оценивать своего оппонента и опасность, которую он представляет. Знакомы ли оба хотя бы вкратце с характером противника и его вооружением? Или поединок будет таким, что противники ничего не знают друг о друге? Нам следует учесть, что каждый из наших идеальных бойцов будет информирован в некоторой степени относительно противника, и в силу этого подготовлен и внутренне собран.
Естественно, если мы предполагаем столкновении между двумя «типичными воинами», мы должны также задаться вопросом, что подразумевается под словом «типичный»? Рыцарь периода около 1100 года и самурай периода около 1200 года были оснащены примерно одинаково. Но те же воины в период 1400-х годов уже имели значительные различия. Каждый из двух рассматриваемых исторических воинов действительно воевал используя подобные технологии, в подобном климате, в аналогичной местности и в силу аналогичных причин. Но сложно рассматривать их как «характерного» для Европы рыцаря и «стандартного» японского самурая. Применительно к европейскому рыцарю трудно определиться с национальной принадлежностью, а так же с тем, какой тип воина и из какой части Средних Веком рассматривать. В случае самурая. тем не менее, мы имеем дело с одной достаточно однородной культурой и одной версией из каждого типа исторических боевых искусств сохранившихся в той или иной форме практически без изменений. Таким образом, мы имеем до некоторой степени лучшее представление относительно среднего уровня тренированности и возможностей самурая в сравнении с современным ему европейским рыцарем. Но в то же время, сейчас иногда обсуждается вопрос о том, что современная версия гражданского будо («путь войны») не эквивалентна историческому военному будзицу («военное мастерство»). Тем не менее, несмотря на то, что уже больше нет сохранившиеся традиции рыцарского военного искусства, у нас есть тома практических тренировочных руководств тех времен детально описывающие навыки и методы действия использованный в военных действиях.
Далее, можем ли мы принять, что рыцарь будет одетым в кольчугу норманном с мечом и каплевидным щитом, пришедший к нам из 1066года? Английским или французским шевалье в частично пластинчатых доспехах с мечом из сварного дамаска с крестообразной гардой готовый для боя в чемпионской ограде? Или это будет итальянский наемник из 1450 года сверкающий во всех регалиях? Или тевтонский рыцарь из 1400 года с головы до ног закованный в готические шарнирные пластинчатые доспехи с полутораручным мечом?
Будет ли самурай одет в коробчатые доспехи периода Муромачи и вооружен мечом тачи? Или он будет одет в более плотно облегающие доспехи до-мару периода Камакура и вооружен более знакомой нам катаной? Буде ли позволено самураю в последнем случае использовать вместе с длинной катаной короткий меч вакизаши? В силу вышеперечисленных причин вопрос «кто выиграет» или «чье снаряжение лучше» остается без ответа.
Отважные воины
Мы можем справедливо предположить, что такие индивидуальный качества, как сила, скорость, выносливость, возраст, состояние здоровья и смелость практически одинаковы для столь профессиональных бойцов. Предполагая все это, мы должны как-то контролировать сопоставляемые индивидуальные качества бойцов. Вполне справедливо предположить, что ни один из участников поединка не превосходит другого существенно в силе или скорости. Тем не менее, мы не можем не учитывать физиологический фактор, который обоснованно является преимуществом для европейца (имеющиеся экземпляры самурайских доспехов 16 века были сделаны на люде ростом 160-165 см, в то время как европейские доспехи того же периода и ранее были сделаны на людей ростом от 180 до приблизительно 195 см). Однако другие доказательства свидетельствуют о том, что средний рост европейцев 16 века был немного выше 152. Интересно, что европейская концепция правильного телосложения бытовавшая среди рыцарей к 15-му столетию делала акцент на Греко-Римский стандарт для телосложения молодого человека, т.е., узкая тали и широкие плечи при сухощавом сложении, в то время как японским идеалом был зрелый мужчина с более широкими бедрами и талией, что без сомнения отражало естественные этнографические характеристики каждой расы, но также отражалось на боевой техник, которую они использовали. Сложно оценить, в какой степени эти факторы оказывали влияние. Нам еще следовало бы рассмотреть специфику подготовки и боевого опыта каждой из сторон. Ранние самураи практиковали ритуальный стиль поединков, когда отдельные выдающиеся бойцы могли устраивать дуэли на поле боя, которые проходили по установленным правилам. Более поздние самураи сражались верхом в основном с использованием лука, находясь в середине малочисленных пеших формирований вооруженных пиками. Их клановые способы ведения боя были все еще бесспорно феодальными, где вызов, слава и известность продолжали играть роль. Нередкими были стычки внутри страны, так же были предприняты несколько широкомасштабных военных экспедиций в Корею и на окружающие острова. Но большинство боев происходило в обстановке родных островов.
Рыцари в свою очередь делали акцент на практику удара седельным копьем сидя верхом. Вне поля боя их занимала идея рыцарства, для решения юридических споров использовались дуэли, а для проверки боевого мастерства - рыцарские турниры. Западный путь ведения войны был ориентирован на традиционную битву на уничтожение как часть общей компании по разгрому противника. Тем не менее, не редки были поединки, в том числе и до смертельного исхода. Рыцарское вооружение и доспехи были результатом динамического взаимодействия культуры римлян, кельтов и германцев при влияние турок и арабов.
Внешние условия, в которых приходилось сражаться рыцарям изменялись в очень широком диапазоне, от холодной Скандинавии, до пустынь Ближнего Востока, от равнин западной Европы, до глухих лесов на востоке, а так же болот, равнин и гор. По свидетельству заслуживающих внимания литературных и иконографических источников того времени, не возникает никаких сомнений в том, что атлетичность и хорошая физическая форма были неотъемлемыми составляющими достоинств благородного рыцаря.
Мы не можем недооценивать ту роль, которую может играть в поединках культура. Самурайский воин жил в традиционной иерархической культуре предполагавшей главенство подчинения и преданности над индивидуальностью.Рыцарь жил в более сложной и изменчивой среде с давней традицией полагаться на личную инициативу и делавшей акцент на самовыражение. Обе культуры пережили внешние вторжения, европейцы вынуждены были воевать с турками, монголами, маврами и прочими, японцы с корейцами, китайцами, монголами и другими. Таким образом, рассматривая исторический список воин в различных регионах, нельзя с уверенностью утверждать, что они были более разнообразны в Европе?
В индивидуальном плане мы должны рассмотреть вопрос о том, какое влияние может оказать присущий самурайскому кодексу бусидо фатализм, или скорее непоколебимое принятие смерти, которая мотивировала свирепого самурая. Однако, мы не можем недооценивать набожность и веру, которая может мотивировать благородного рыцаря на великий подвиг, или идеальный образ рыцаря, который может стоять насмерть. Вполне возможно, что средневековый рыцарь имел вполне определенное пренебрежение и презрение к своим иностранным «безбожным» противникам. Хорошо известна позиция японского воина, как гордого, непобедимого и готового умереть за своего хозяина, делает его как сильным, так уязвимым по отношению незнакомому противнику. Презрение к жизни и смерти, неизвестный противник, которого вы можете недооценить могут быть гибельной комбинацией. Отвага и боевой дух важны, но сами по себе они недостаточны. Существует масса нюансов, которые мы не можем надежно оценить...
По материалам Ивана Катанкина
Оставляйте свои мнения!
Это произошло в 1905 году, в Русско-японскую войну. Наши полки стояли в восточной Маньчжурии на Сыпингайских позициях. К ним, из расположения японцев выступил всадник с белым флагом. От имени своего военачальника он предлагал любому из русских офицеров выйти и в широком поле сразиться на саблях с японским поединщиком.
В русском лагере стали искать, кого выставить против самурая.
Тогда перед шатром командующего появился высокий и очень худой поручик. Звали его Александр Саичич, 32 лет от роду, был он сербом из Черногории, из племени Васоевичей. По собственному желанию он отправился на войну с японцами и служил в отряде черногорских добровольцев Йована Липовца. Отмеченный наградами и ранениями, храбрый Лексо Саичич вызвался зарубить самурая.
Этот черногорец был известен своим воинским искусством. Он мог оседлать коня на полном скаку, пролезть под ним во время скачки, и говорили, будто однажды на ярмарке он перепрыгнул двух волов, запряженных в ярмо с ралом. Простой палкой он выбивал саблю из рук опытного бойца, а сойдясь как-то на дуэли с итальянским учителем фехтования, обезоружил его и заставил бежать без оглядки.
Под звуки марша поручик Саичич выехал из русских рядов на середину поля. Навстречу двигался всадник с японским изогнутым мечом, катаной. Самурай был одет в черные меха и, как потом вспоминал сам черногорец, походил видом на злобного орла. Страх Божий. Ободряющий глас войск утих, когда противники поскакали один на другого, и земля зашаталась под конскими копытами.
Зазвенели клинки, и вдруг, на скользящий удар катаной, рассекший ему лоб, Лексо Саичич ответил смертельным выпадом. Раздался вопль, и конь самурая уже несся прочь, волоча застрявшее ногами в стременах мертвое тело. Труп в черном упал за сотню метров перед первыми рядами японского войска. Саичич доехал до лежащего противника, поклонился и галопом отправился назад, к своим.
Русские полки приветствовали черногорца, вытянувшись по команде "смирно!" Затем раздались громоподобные аплодисменты. Адмирал Рожественский заключил поручика Саичича в свои широкие объятия, а вскоре, при особом сопровождении прибыл и японский адмирал Того, легким поклоном поздравивший победителя. За этот поединок Лексо Саичич получил в войсках прозвище "Муромец".
Муромец нового века — Александар Лексо Саичич
Это была картина, имевшая место только в эпических песнях: перед двумя построившимися армиями, русской и японской, поле брани должны были разделить два воина. Одним из них был поручик Александар Лексо Саичич...
Дождь так лил, что казалось и небо над Цетиньем расплакалось. "Слезы, — говорят хронисты, — не скрывали ни король Никола, ни королева Милена, были влажными и платки принцев и принцесс, тогда как большинство народа вытирали слезы ладонями". Было 7 апреля 1911 года. В цетиньской больнице "Данило I" от последствий падения с верхнего этажа Королевского дворца умер капитан Александар Лексо Саичич, на 38-м году жизни. В похоронной процессии, которая два дня спустя, при сопровождении государственного оркестра и почетного отряда, двинулась на кладбище, вместе с дворцовой свитой и дипломатическим корпусом, безмолвно шагала масса людей.
Во главе процессии, как своеобразный документ покойника, на нескольких подушках лежали ордены и медали: русские ордены святого Владимира с мечами и лентой II степени, святой Анны I и II степени, святого Станислава с мечами и лентой II и III степени, русская медаль за ранение, черногорская медаль за храбрость и Данилов орден IV степени, итальянский крест...Любопытная коллекция и для геральдистов, сказали бы знатоки. Они тогда, пользуясь случаем, шепотом пересказывали прошлогоднее событие, которое стоило жизни человеку, перед чьей саблей и самураи скрывали свои косы. И что же тогда произошло?
Муромец нового века, как его назвали русские после боя под Юн-джу-аном по своему легендарному герою Илье, Александар Лексо Саичич услышал, что огонь охватил первый этаж Королевского дворца на Цетинье и домчался как без души. В опасности оказался и верхний этаж, где находились многие драгоценности, особо ценные подарки черногорскому двору и королю от многих правителей Европы и мира. И пока большинство пыталось сквозь огонь первого этажа пробиться наверх, Лексо скинул рубаху, намочил ее в первом тазе с водой, обмотал вокруг головы и пробежал сквозь пламя. Сверху он смог, сбрасывая вниз людям, спасти кучу ценных вещей, без которых современные многочисленные посетители Музея короля Николы остались бы лишены целостного взгляда на историю этих пространств. А когда огонь начал угрожать и ему самому и когда было невозможно сбежать вниз по ступенькам, он прыгнул на мощеный камнем двор и тяжело повредил обе почки.
Он долго болел, находясь под вниманием и присмотром всех, с частыми визитами короля и его семьи, но излечения не было. Умер человек, перед военной доблестью которого явно, перед армиями, преклонились и русский адмирал Рожественский и его японский коллега по чину Того. До истории о самом событии, то есть битве с самураем, следует быстрым маршевым шагом пройти через жизнь Саичича.
Александар Лексо Саичич родился в селе Виницка рядом с Беранами 5 августа 1873 года в родовом имении достойного потомка Вука Брайотича - известного командующего Васы Саичича, как пишет в своей занимательной и подробной работе "Черногорцы в русско-японской войне" историк др. Джуро Батричевич. Школу и гимназию он посещал на Цетинье, как питомец князя Николы. Гимназию он продолжил в Дубровнике, откуда прибыл в Белград, где закончил Пехотную школу младших офицеров и потом, как адьютант бригады Васоевичей, служил в Черногории 3 года. Из этого времени и происходит рассказ о его невероятных умениях. Говорилось, что он мог оседлать коня на полном скаку, пролезть под ним в момент гонки, скакать, повернувшись назад, саблей рассекая воображаемого противника. А на ярмарках, когда собирался весь народ, он мог перепрыгнуть и самого крупного коня. Однажды, как упоминают, он перепрыгнул двух волов, запряженных в ярмо с ралом. А на горе Турии, над Рожаем, в месте Ластовици пастухи и сегодня показывают два камня, границу, которую когда-то перепрыгнул Лексо Саичич. Выше шести метров.
Об умении, с которым он действовал саблей, в народе остались легенды. Одна гласит, что на поддразнивание брата дяди Мила, командующего Нижневасоевичской бригады, он бросился палкой на его саблю и сразу выбил оружие из рук. Затем движением, которое мало кто из присутствующих мог видеть, саблей он скинул пуговицу рубахи под горлом. Итальянского учителя фехтования на Цетинье он унизил в дуэли, когда после нескольких ударов выбил оружие из рук и заставил его бежать без оглядки, как доказанно слабого наставника.
С намерением совершенствоваться как воин он уехал в Стамбул и служил три года поручиком турецкой гвардии. Оттуда он отправился в Россию, где вскоре, в начале февраля 1904 года разгорелась русско-японская война. Настоящий шанс для воина, поручика, чтобы знание и умение подтвердить на поле боя. И подтвердил их так, что в ходе 2-х летней войны на дальнем востоке России получил три тяжелые раны в трех битвах и на грудь повесил горсть медалей и орденов. Этого ему было недостаточно и он укоренился в народной песне благодаря дуэли с самураем. А где и как произошло событие, которое записали и русские хронисты, свидетели неблестящих действий своей армии?
Две армии продвигались друг к другу. И затем они остановились под Джун-джу-аном, в восточной Маньчжурии, недалеко от Владивостока. Русские перед японцами, на второй год русско-японской войны (1904-1905). По классической сценографии, битву следовало вести посреди поля. Широкого, конечно. И пока русские стратеги искали лучший путь, который бы их привел к победе, после ряда неудач, из противоположного лагеря выделился всадник с белым флагом. Что он хочет?
Командующий японскими отрядами, через своего посланника с белым флагом, требовал от русского коллеги выбрать одного воина, который перед битвой выйдет на дуэль с их самураем. Русские штабные офицеры были, мягко говоря, ошеломлены. Седые головы с эполетами не могли поверить, что японцы и в начале 20 века придерживаются своего старого обычая. Совет длился долго: если не пошлют дуэлянта - позор, а если решат принять японский вызов, то кого послать для противостояния их искусному и опытному воину. Они знали, что победа в такой дуэли означает психологическое преимущество перед предстоящей битвой.
И решение было принято: найти добровольца, который захочет и осмелится противостоять самураю. Его нашли сразу, или лучше сказать, он их нашел. Как только по лагерю раздался глас о поиске добровольца, который должен защитить честь и славу русского оружия и боевые искусства, перед палаткой командующего почти бегом примчался высокий и худой поручик.
Александар Саичич из Берана, Черногория - резко салютовал он. - Подданный князя Николы, сейчас на службе Его царского величества, я готов выйти на дуэль с ненавистным врагом...
И пока офицеры недоверчиво рассматривали 32-х летнего добровольца, он стоял перед ними как вкопанный, терпеливо ожидая дальнейший приказ. Высшие офицеры долго шептались и затем решили, что нет другого выхода, как дать ему шанс, когда он так самоуверенно его просил, а никто другой не попробовал.
Питомец князя Николы салютовал по правилам и сразу отправился искать коня и саблю, которые бы ему лучше всего подошли. Саблю он нашел быстро, из предложенных коней выбрал только третьего. Того, который по команде наездника, мог двигаться слева направо, избежав атаку неприятеля.
В нереальном окружении, подобном нашим эпическим песням, Саичич выехал на середину поля. В сопровождении музыки военного марша. Из противоположного лагеря, гласит рассказ, вышел воин, одеты в черный мех. Страх божий. Лексо позднее рассказывал, что он напомнал ему какого-то злобного черногор орла. Дуэль на жизнь и смерть.
Голоса войск стихли, когда дуэлянты двинулись друг на друга. Взрыхлилась земля под копытами коней. Затем стон после удара стали о сталь. Оба и далее в седле. Потом снова стык. Нацелился герой на героя. Поэт увидел это так: "Один на другого полетел/Как орлы ударили/А сабли замахали/К Солнцу приливали..." Как некий античный хор вздохи войск, с одной, и с другой стороны.
Затем Саичич ощутил жестокую боль и что-то теплое пролилось со лба в глаза. Рукавом мундира он успел на мгновение вытереть кровь и увидел злосчастное рассечение на голове. В мгновение он согнулся и взмахнул саблей. Услышал крик рядом с ухом, и потом величественное "да здравствует" на русском. Ужасное ржание заставило его обернуться: конь самурая бешено бежал, тянув хозяина на ноги, застрявшие в шпорах. Он упал за сотню метров перед первыми рядами японского войска.
Саичич доехал до неподвижного тела, поклонился и галопом отправился назад, к своим. Его встретила музыка и команда "смирно". Потом, как говорят, по русской армии разнеслись громогласные аплодисменты. Среди первых его поздравил адмирал русского флота Рожественский, один из способнейших военачальников, а вскоре, при особом сопровождении прибыл и адмирал японского флота Того и легко поклонился победителю. Рыцарство тогда еще было в цене.
Однако это психологическое преимущество, достигнутое победой в дуэли, не помогло русской армии под Юн-джу-аном. Историки оценивают эту битву как ничейную, а русско-японскую войну относят к военному поражению России, узаконенному в Портсмуте (США) 5 сентября 1905 года.
После победы в дуэли, Александар Лексо Саичич стал кавалером ордена святой Анны, высшей русской награды, и владельцем множества других отличий. Кроме этого, русское правительство определило ему хорошую сумму в 40 наполеонов золотом ежегодно до конца жизни. В далекой Маньчжурии он был произведен в чин капитана и до конца войны командовал конной эскадрой Амурского драгунского полка. Сабля, которой он одолел самурая, сегодня хранится в Военном музее в Москве.
Вскоре он, овенчанный заслуженной славой, вернулся на Цетинье, где князь Никола подтвердил его чин капитана. Однако большую часть времени он проводил, сочиняя стихи и переводя с русского. Вплоть до несчастливого прыжка с верхнего этажа Королевского дворца...
В русско-японской войне как добровольцы участвовали многие черногорцы. Некоторые из них там получили и чин генерала, например др. Анте Гвозденович, Йован Попович Липовац, Андрие Бакич...Такое число воинов длительное время было фундаментом непроверенной истории о том, что Черногория тогда объявила Японии войну и что еще не подписано перемирие. Известный черногорский историк Новак Ражнатович, кроме прочего, так объясняет:
"История о некой черногорско-японской войне начала века - чистая мистификация. Но, несмотря на то, что война России и Японии была далеко от важных интересов Черногории, все симпатии черногорцев естественно были на стороне России. При известной приверженности черногорцев единоверной и братской православной России, равным образом длилась уже два века моральная, политическая и материальная поддержка Россией Черногории. Так, материальная помощь от России за Черногорию в начале 20 века была следующей: полное вооружение и обмундирование черногорской армии, включая расходы на два батальона регулярной армии; почти полное содержание относительно дорогого черногорского двора; расходы на черногорское посольство в Стамбуле; содержание двух средних школ - Богословско-учительской и Девичьего института; Русская церковь, правительство и народ значительно помогали черногорской митрополии одеждой, вещами, книгами, средствами на строительство и ремонт церквей. Отдельно, особенно в годы неурожая, Россия дарила Черногории значительное количество зерна почти каждый год..."
Ражнатович далее особо указывает на следующее:
"Заблуждение, о котором мы здесь говорим, произвел случайно один старый обычай среди монархов. Еще царь Александр III одарил князя Николу словами "единственного искренного приятеля", дал ему чин почетного полковника, то есть почетного командующего одного русского полка около Одессы. Когда в начале войны против Японии это полк отправился на фронт, князь Никола, как почетный командующий, послал телеграмму, призывая Бога помочь русскому оружию победой, а своему полку дать силу в геройской борьбе за лучшее будущее и славу России. И это все "участие" Черногории в этой войне".
В русско-японской войне участвовал и князь Арсен Караджорджевич (1859-1938), младший брат короля Петра и десятый ребенок князя Александра и княгини Персиды. Как полковник он командовал конным казацким полком в составе армии генерала Ренеклипра. В известной битве у Мукдена он показал исключительную храбрость и был награжден высшей русской царской наградой - золотой саблей. По этому поводу он был произведен в чин генерала, начальника кавалерийской дивизии.
Для конкретики будем рассматривать период заката рыцарства и расцвета самурайства - 1500-1520, когда самураи начали представлять из себя хоть что-то, потому что до того они по европейским меркам были распоследними голодранцами. Я ставлю на рыцаря, потому что:
1. Рыцарский меч - это несравнимо более качественное оружие, изготовленное из качественной стали и ориентированное на противостояние с противником, закованным в доспехи. Не слишком острая заточка, скорее как у зубила, чем как у скальпеля, позволяет сохранить клинок при попадании по доспехам и разрубить кольчугу или тонкую пластину. Развитая гарда надежно защищает руку, а выраженная пятка клинка и тяжелое навершие создают очень удобный баланс для фехтования. Узкий и довольно толстый клинок с вытянутым острием позволяет воспользоваться техникой половины меча или вовсе огреть неприятеля гардой по голове, как молотом.
С катаной такая фишка не прокатит, потому что это оружие, рассчитанное на убийство врага в кожаной броне или без брони. Потому она, во-первых, остро затачивается, потому сильно выщербится после первого же контакта с латами или парирования, во-вторых, рассчитана на режущий удар по принципу "тяни-толкай", что делает ее совершенно безобидной для человека в латах. Кроме того, у катаны нет узкого колющего острия для попадания в слабые места лат, а баланс не слишком подходит для фехтования.
2. Рыцарские латы - это инженерный шедевр своих лет. Они не только не стесняли движение, но и обеспечивали эффективную защиту от разного рода повреждений. Несколько толстых пластин (шлем, нагрудник, иногда с дополнительным щитком, перчатки и плечи) защищали от силового пробития наиболее важные части тела, тогда как остальные были существенно легче и перенаправляли ход оружия. При этом, некоторые находки и художественные изображения намекают на то, что бригандины уж точно могли носиться как гражданская одежда, ну или хотя бы под где-то между камзолом и нательной рубашкой оказывалась кольчуга, как любил делать Чезаре Борджиа. Отсюда особый подход к фехтованию, рассчитанный на точные уколы в уязвимые места.
Самурайские доспехи были значительно менее технологичными и, скорее всего, неплохо перерубались, хотя бы по шнуркам, соединяющим пластинки. Кроме того, большую часть времени самураи доспехов не носили, а для пробития хакамы специального оружия не надо.
3. Сам подход к фехтованию. Самураев с детства учили быстро решительно выпиливать неприятеля первым ударом, максимум -- вторым или третим, если этого не удавалось, то конфликт мог застопориться. Рыцарей тоже учили, что было бы неплохо одним ударом конфликт закончить, но ткнуть подмышку не всегда получалось, а если и получалось, то оказывалось, что там еще кольчуга и толстенный акетон, потому как-то так.
В чернильной тьме необъятного Космоса величественно плыла голубая планета. Казалось, никому нет дела до маленького шарика вращающегося вокруг яркой звезды II класса. Однако это впечатление было обманчивым. На маленьком спутнике планеты, на обратной стороне, приютилась небольшая лаборатория. Функции лаборатории стандартные: наблюдение за цивилизацией, активно развивающейся на голубой планете. Разные группы гуманоидов, населяющие планету, называли свой дом по-разному. Но, мы остановимся на одном – Земля. А спутник – Луна.
Станция
В лаборатории из всей смены бодрствовали двое - Луч и Смерд. Собственно говоря, это всего лишь сокращённые их имена. Полные звучали совсем иначе. Луч Света, сын Покорителя Мрака Отовиц-13, и Саморегулируемый Механический Единый Разведывательный Дроид 20151224MSSН578УХ(39-RU). Да, да, второй был обычным андроидом, стандартно приписываемый к контрольным партиям. Партнёры, непринуждённо подначивая, друг друга, лениво играли в шахматы. Эту игру совсем недавно удалось внедрить на территории планеты. Учёные посчитали, что именно она должна стимулировать рост интеллекта аборигенов. Увы, Межгалактический Кодекс, строго-настрого запрещал любое вмешательство в дела планеты, способные привести к его резкому прогрессу, либо регрессу. Но, ведь каждой расе хочется, чтобы подконтрольная им планета была в числе лидеров. Тем более, что местные гуманоиды, внешне, ничем не отличались от наблюдателей. Разве, только, хромосом в ДНК было несколько меньше. Поэтому, внедрение игры, было операцией на грани фола.
- Шах и мат – проговорил Смерд. – Счёт девяносто восемь - два. Отыгрываться будешь?
Луч мотнул головой, и виртуальные шахматы исчезли.
- Не зато Покоритель Луча бил, что играл, а за то, что отыгрывался. Ну, тебя. Ты всегда выигрываешь.
Луч оттолкнулся от стола и кресло, приняв горизонтальное положение, зависло в метре от пола.
- Опять в «спячку впадаешь»? Забыл как тебя «распинали» на последнем контроле?
- Но, ты-то не спишь. Разбудишь.
- И не подумаю. Знаешь, со стороны смешно наблюдать, как ты меняешь цвет лица с красного на белое. Как пульсирующий карлик в созвездии Пси-101.
Кресло мгновенно приняло нормальное положение и спикировало к столу.
- Ах ты, прохвост – деланно оскорбился Луч. – Так-то ты прикрываешь напарника. А я, хотел тебе предложить рюмочку наливки. Той, из последней партии.
- Ты же знаешь, я не пью алкоголя.
Хорошая штука эти дроиды. Легко подстраиваются под психополе напарника. Можно и пошутить и поболтать на разные темы, и поймёт тебя с полуслова. Луч уставился на Смерда. Потом медленно проговорил:
- Скучно. Предупреждала меня мама, что я выбираю скучную профессию. Что, ещё пару сотен лет назад, наблюдение за иными мирами было героическим. А как изобрели нуль-переход, так сразу всё стало скучно. Зря я не верил маме.
Луч помолчал, исподлобья глянул на напарника:
- Может, пошалим?
- Это как?
Луч заёрзал в кресле:
- Знаешь, я давно хотел провести маленький эксперимент. Как поведут себя аборигены, живущие в изолированных регионах при встрече друг с другом.
- Не вижу тут ничего интересного. Ну, изучат друг-друга. Пожмут руки, и разойдутся по своим… Постой, а как ты планируешь свести этих, из «изолированных регионов»?
- Да, свести то не проблема. Провесим порталы. Они из любопытства и влезут туда. Интересно другое. Они, аборигены, развиваются параллельно или идут разными путями?
- Это я могу тебе и так сказать. Согласно показаниям оборудования и сообщениям агентов, наиболее перспективным регионом, на текущий момент является регион, называемый «Ивроп». Наиболее изолированным регионом является регион, называемый «Ниппон». Ивроп, является…
- Да, это всё теория – перебил Луч. – а если вот, реально, столкнуть их лбами. Пусть, не армию, а хотя-бы по одному воину. А?
- Запрещено Межгалактическим Кодексом. Пункт…
- Да забудь ты про свой Кодекс. Мы, ведь никому не скажем? А из памяти Станции ты потом сотрёшь. Ты ведь уже делал это. Ну, пожалуйста.
- Эх, отправят меня на разборку, из-за тебя.
- Ну, не гунди. Самому, ведь, интересно.
- На что спорим? – поинтересовался дроид.
- На желание, пойдёт?
- В пределах нормы.
- Согласен, - быстро ответил Луч.
- Ладно, давай рассчитывать параметры.
- Вот, это дело – оживился Луч.
Одна стена лаборатории исчезла. Вместо неё в воздухе повис огромный шар – точная копия планеты.
- Есть предложение: брать гуманоидов с островов. Ингланд и Ниппон - начал дроид.
- Пойдёт – тут же отреагировал человек.
- Место встречи выбрать в глухом районе континента. Где-нибудь посередине континента.
- Согласен.
Земной шар исчез. Стена на несколько мгновений налилась молочным светом. Потом появилась картинка. Отличное голографическое изображение в масштабе 1:1, в паре метров от сидящих. Практически тут-же появился звук. Немного спустя – запахи.
По просёлочной каменистой дороге ехал всадник. Благородный Блэк Камерон. Заходящее солнце бросало косые тени от мелкого кустарника, лепившегося на холмах на него и крепкого серого коня, покрытого чешуйчатыми пластинами, узорной попоной. Конь неторопливо топал копытами, поднимая маленькие облачка пыли. При всём, при том, он, вроде бы, стоял на месте. Двум зрителям на станции казалось, что конь не идёт вперёд, а лишь разминается на беговом тренажёре. К седлу был приторочен серый холщовый мешок, щит, да рыцарский шлем. Всадник, ехал, уставившись вперёд невидящим взглядом, изредка поправляя длинные сальные волосы, так и норовившие попасть в глаза. Некогда блестящие латы потускнели. Видны были вмятины и царапины. На поясе висел кожаный кошель, холщёвый мешочек с едой, да фляга с элем. За спиной висел большой меч. В безветренном вечернем воздухе слышался, только, мерный топот копыт, и лёгкое бряцанье железа. Где то в вышине допевал свою песенку перепел, в лесу куковала кукушка. Пахло лошадиным потом, запахом давно не мытого мужского тела и чесночным мясом. Блэк встрепенулся. Не глядя, развязал мешочек. Достал кусок вяленого мяса и принялся сосредоточенно жевать, откусывая маленькие кусочки.
Отступление 1. Тамплиеры
Вечер. Заходящее солнце золотит последними своими лучами холмы, поросшие густым лесом, отражается в зеркале небольшого озерка лежащего у самого подножья замка. В одной из комнат замка, удобно устроившись в кресле, рассеянно смотрит в узкую бойницу не молодой уже мужчина. На нем серая хламида, серая жилетка, пегие волосы аккуратно остриженные «под горшок», с заметной проплешиной в центре. Единственное яркое пятно – большой мальтийский крест, украшенный алыми рубинами, на массивной золотой цепи. За спиной уютно горит огромный камин, силясь согреть небольшое каменное помещение. Стены зала украшают знамена с крестами и всадниками на лубочных конях. С небольшого ложа свисает шкура медведя. Дверь с еле слышным скрипом отворилась. В проеме показался крестоносец.
- Входи, входи, дорогой мой, – не оборачиваясь проговорил первый. – У меня для тебя кое что есть. Возьми там, на столе.
- Что это?
Вошедший шагнул к столу и оказался в полосе света падающего из окна. Невысокого роста, черноволосый и немного кудрявый он был больше похож на цыгана с ярмарки, нежели на крестоносца, несмотря на одежды. Белая мантия сидели на нем кургузо и нелепо, над вышитым на груди мальтийским крестом нелепо смотрелась эмблема: медведь, вставший на задние лапы.
- Это твой труд. То, что должно стать маяком на многие века: «Трактат о противодействии коррупции».
- Мой?!
- Твой, дорогой, твой. Ты наше знамя, Гуго де Пейн, тебе и творить. А я всего лишь – «серый кардинал».
- И зачем это?
«Серый кардинал» помолчал, потом стал говорить. Он говорил негромко, но четко, отделяя слова одно от другого, как человек, который привык, что его внимательно слушают и ловят каждое слово. Небольшой воробьиный носик воинственно задрался к верху.
- За этим трактатом будущее. Он позволит нам официально обложить всех налогом. И сделать это красиво. Богатых - потому что нельзя быть богаче Ордена. Бедных – чтобы у богатых не было соблазна стать бедными. Неверных – потому что они «неверные». Христиан, потому что они… христиане. Сегодня Папа смотрит в наш карман. Завтра мы будем контролировать всех, вплоть до Папы. И делать это под красивым девизом, ну, к примеру: «Не нам, господи, не нам, но имени твоему!». А? Каково! Но, это не для всех. Это для избранных. А для прочих: «Молись и трудись» - Ora et labora. А поможет нам в этом – этот трактат. Ростовщичество станет нашим основным средством обогащения. Декларации будут заполнять все. А потом, мы обложим налогом разбойников. Думаю, в год по два золотых – это не много.
- Но, ведь не все одинаково грабят?
- Не важно, хочешь жить хорошо, воруй больше, и эти два золотых покажутся тебе мелочью.
- А кто не сможет набрать два золотых?
- Тех будем ловить, и отправлять на галеры и костры. Никто и нигде от нас не скроется, даже в отхожем месте. С преступностью, ведь, нужно бороться. Не так ли, … Дорогой мой?
- Но, ведь трактат о коррупции…
- Ну, и что? Читай до конца. После, мы введем налог со взятки. Раз сущность невозможно искоренить, значит нужно её возглавить и прописать свои правила.
Уже давно перевали за полночь. В тишине перекликалась стража. Но, в узкой бойнице все продолжал гореть свет. Великие люди творили на благо ордена.
Сэр Блэк Камерон
Уже вечереет. Надо было раньше выезжать из дома. Судя по всему, приеду уже в сумерках. Придётся ночевать у него. Ах, дьявол, как нехорошо! Я всегда знал, что нельзя было Реджинальду давать в долг. Уже два месяца напоминаний не дают никаких результатов. Придётся сегодня задать ему трёпку. Если не подействует, то это будет последнее напоминание. Я, недаром проливал свою кровь, в Крестовом походе, что бы потом разбазаривать, то, что было добыто с таким трудом. Золото ещё никому не давалось даром. Даже король Ричард, ездил не за Гробом Господнем, как все думают, а за золотом. Если бы он приехал бедняком, никогда не забрал бы трон, будь хоть сто раз наследником. Все только прикидываются святошами. Те же самые Тамплиеры. Ишь, как вознеслись. Какую силу набрали. А эти тупые менестрели, что могут только тренькать струнами, да завывать сладкими голосами, возносят рыцарей как святых. Они никогда не видели, как льётся настоящая кровь. Не та на турнирах, где всё красиво и пристойно, а в настоящей битве. Когда визжат сарацины, орут диким криком твои друзья, собирая в кучу вывалившиеся внутренности. Когда полчеловека на земле уже не вызывает рвотного инстинкта. Что могут знать эти «Орфеи» о жажде в пустыне, когда приходится пить собственную мочу. Когда песком засыпает глаза, а за ближайшим холмом ждёт отряд врагов. А видели ли они когда-нибудь как дерутся друзья-рыцари из-за неподелённого арабского золота, как кричат насилуемые сарацинки и маленькие дети в предсмертном крике.
Внезапно, ему почудилось, будто на него кто-то смотрит. Именно такое же чувство было, когда их отряд попал в засаду. Тогда он не придал этому значения. Отряд потерял почти всех бойцов. Спас только другой отряд, подошедший на шум боя. Спас Реджинальд, будь он не ладен. Сейчас он насторожился. Сразу же заныл шрам на правом плече. Стараясь не показать виду, он спрятал мясо в мешочек. Отпил немного эля из фляги. Сыто рыгнул и заткнув флягу пробкой снова повесил её на пояс. После этого, вытер сальные руки о штаны, вроде ненароком, положил руку на рукоять меча и гнусаво запел вполголоса песенку, что недавно услыхал от заезжего менестреля.
Я дни и ночи гнал коня
Туда где всходит солнце.
Чтоб, улыбнулась, та, одна-
Мой свет в оконце.
Хочу Брунгильде подарить
Подарок дивный…
Внезапно конь встал как вкопанный. Заржал и чуть не взвился на дыбы. Не успел всадник усмирить скакуна, как всего в нескольких ярдах от лошадиной морды, возник светящийся прямоугольник размером с ворота постоялого двора. Раздалось еле слышное, низкое гудение.
Что за дьявольщина? Колдовство, какое то. Хотя, интересно. Говорят, что Мерлин, живущий при дворе, умеет делать такие же двери. А потом вытаскивает из них золото. Ну, что ж, золото мне не помешает. Уж коли, я пришёл живым из Похода, то это – не страшно, тем более.
И всадник, вытащив меч из ножен, ударил шпорами коня, и рванулся в сияющее пятно.
Дзинситиро
- Убери немного запах – попросил Луч. – Уж больно воняет. О, так пойдёт. Давай второго.
Пространство, словно треснуло пополам. На второй половине возникла цветочная поляна. Дул лёгкий ровный ветерок. В правом краю экрана цвело дерево, наполняя воздух лёгким ароматом. В метре от него прямо на земле, в позе лотоса, лицом к восходящему солнцу, сидел воин. С первого взгляда было ясно, что это – не простой воин. Дорогие раскрашенные охрой латы и два меча за поясом выдавали в нём самурая. Глаза закрыты. Руки свободно лежат на коленях. Воин напряжённо думал.
Вчера вечером он вошёл в покои своего сёгуна. Приблизился мелкими шагами. Постоянно кланялся, и всем своим видом показывал полное раскаяние. Приблизившись к татами, на котором сидел хозяин, он упал на колени, упёрся выбритым лбом в бамбуковый пол, держа перед собой, на вытянутых руках фамильную катану. Кано Тайра молчал. Тяжёлая пауза длилась ровно столько, сколько нужно было, чтобы подчёркнуть важность момента. Наконец. Тано заговорил.
- С чем пришёл, Дзинситиро-сан?
- Я опозорил себя. Теперь ты волен убить меня, - ответил самурай, не поднимая головы.
- Не понимаю тебя, - ласково ответил Тано. – Если я всё правильно помню, вчера ты спас мне жизнь? Поднимись. Подойди по ближе.
Дзинситиро поднял голову, сделал несколько коротких шагов на коленях по направлению к хозяину, продолжая держать на вытянутых руках катану.
- Убери катану на место и расскажи мне, что тебя расстроило.
- Я не должен был сражаться с теми самураями.
Тано удивлённо вздёрнул брови, оглянулся на стоящих рядом самураев и опять воззрился на Дзинситиро.
- Услышав шум битвы, я должен был бежать к тебе и закрывать тебя своим телом. Вместо этого я, как неразумный юнец, бросился на девственницу. Эти пятеро самураев были лишь приманкой. Синоби – вот кто был тебе опасен.
Опять повисло долгое молчание. Все застыли, словно каменные статуи. Наконец Тано произнёс:
- Насколько я помню, ты «пеший самурай»?
- Да, господин.
- Повелеваю. Отныне ты – «конный самурай» и мой личный охранник. Можешь сходить на конюшню. Тебе выдадут любого коня. Ещё ты будешь получать средства на его содержание. Иди, лечись. Ты мне нужен живой и здоровый.
Именно этот – неожиданный взлёт и являлся причиной долгих раздумий Дзинситиро. Он ещё и ещё раз прокручивал в голове события прошедшей ночи.
Дзинситиро Кэнко обходил посты. Осталось сделать полкруга, и можно немного передохнуть. До рассвета осталось совсем не много. Вот-вот начнут золотиться вершины близких гор. Как всегда, перед рассветом стало чуть темнее. Да ещё и луна спряталась в тучку. Внезапно со стороны вторых ворот донёсся шум. Самурай бросился на звуки. Так и есть. Во внутреннем дворике, перед воротами, шёл бой. Пять неизвестных самураев рубили в лохмотья стражу. Солдаты отбивались, как могли. Но, что могли сделать обычные пехотинцы против мастеров фехтования. Кэндзюцу только входило в моду по всей стране. Тем не менее, искусные фехтовальщики уже не были редкостью. Дзинситиро был лучшим из них. Он, не раздумывая, бросился в драку. Конечно, пятеро против одного – многовато. Но, честь превыше всего! Двое из пяти были явными новичками. Два-три выпада, и их осталось трое. Третий оказался достойным соперником. Ещё небольшое усилие. Осталось двое! Но, эти двое заставили Дзинситиро, на какое то мгновение, подумать «Это – последняя ночь моей жизни». Скорее всего, это были братья - близнецы. Они действовали настолько синхронно, что казалось, будто у них один кукловод, дёргающий за единую пару верёвочек. Они умело, и одновременно нападали, прикрывали друг друга, словно пальцы одной руки. Они уже, совсем было, прижали самурая к забору. Осталось только добить его. Но, видимо, в эту минуту, Бисямонтэн ласково посмотрел на Дзинситиро. Один из нападавших поскользнулся. И в то же мгновение лишился головы. Второй будто обезумел. Он бросался на Дзинситиро словно дикий варвар, абсолютно забыв о правилах ведения боя. А самое главное правило гласит: во время боя забудь обо всех эмоциях. Не прошло и минуты, как он разделил участь своего брата. А Дзинситиро помчался в сторону дома сёгуна. «Это Минамото. Это Минамото. Это его люди», думал он. Перед домом тоже столпотворение. В разных позах лежат убитые, стонут скорчившись, раненные. Ещё минута и двое синоби ворвутся в дом. Но, Дзинситиро не дал им такого мгновения. Внезапно появившись у них в тылу, он снёс голову одному из них. Второй, резко обернувшись, подхватил голову напарника и невероятным прыжком взлетел на гребень забора. Дзинситиро замер, насторожено озираясь по сторонам. Сёгун спасён. Но, он пережил несколько неприятных минут. А ведь это он – Дзинситиро отвечает за покой своего господина. Если бы он появился на мгновение позже, он непременно разделил бы участь своего отца.
Утром хоронили убитых. Всех, независимо от положения в обществе, с почётом. Потом убирались во дворе. Наводили чистоту. Нужные люди носили дрова для погребального костра. Рабочие ремонтировали стены и двери дома, поврежденные во время боя. Помчались по своим делам соглядатаи и шпионы сёгуна Тано. Весь день прошёл в суете. А вечером Дзинситиро решил, что недостоин охранять великого Тано. Если его один раз сумели обмануть как ребёнка, где гарантия, что этого не повторится снова? Он уже готовился к ритуалу сэппуку, когда решил, что недостойно идти на встречу с отцом, не оповестив об этом своего сёгуна.
Внезапно, до его ушей донёсся низкий гул. Воин открыл глаза и увидел перед собой большой мерцающий квадрат. Это - опять проделки Минамото, решил он. Появилась реальная возможность доказать сёгуну свою преданность. Он пружинисто подскочил на месте, выхватил катану, и с криком «Банзай!» бросился в мерцающий квадрат.
Отступление 2. Честь
В грезах весенней ночи
Воздушный мост возник
И вдруг распался, -
Вершиной разделенные плывут
Пряди облаков в небе...
Ёсида Кэнко стоял перед домом и любовался чёткими движениями сменяющегося караула. Он стоял с невозмутимым видом глядя куда то вдаль. Но, его подчиненные точно знали, если начальник охраны положил правую руку на бедро, а второй слегка теребит свисающий пояс - оби – он доволен. И от этого они старались ещё больше. Они гордились своим начальником. Одним из самых молодых и талантливых военоначальников, и кроме того, автора книги «Записки от скуки».
Ёсида Кэнко состоял на службе Сёгуна Итихиро Торо, и был счастлив этим. Начальник личной охраны сёгуна, в двадцать с небольшим лет, это заслуживает уважения. Но, маленький червячок сомнения гложил его душу. Червячок этот звался Матихиро Торо – младший брат сёгуна. В его действиях всё было подозрительно. Вначале, они с братом враждовали. Это понятно. Всегда всё самое лучшее достаётся старшему брату. Потом, вдруг, Матихиро стал добрым и покладистым. Стал давать брату всякие полезные советы. Так, по его советам, из охраны были уволены ветераны и почти полностью обновился состав. Потом дошла очередь и до начальника охраны. Теперь, его место занимает Ёсида. Он понимал, что всё это не спроста. Ответ уже почти созрел в его голове, как ветка весенней сакуры, но тут во внутренний двор вошли вооружённые незнакомцы. И начали требовать пропустить их к сёгуну, по срочному делу. Часовые отказывались, ссылаясь на то, что буквально утром начальник охраны довёл им приказ: никого не пускать. Видя, что словесная перепалка сейчас дойдёт до рукопашной, Ёсида двинулся к спорящим. В это время незнакомцы, всё же, выхватили мечи. Двор, тут же, наполнился вооружёнными людьми. Из ворот вбегали люди с лицами замотанными платками, а из караулки, вооружённые солдаты. Битва была долгой и жестокой. Уступать не хотел никто. Среди нападавших Ёсида, иногда, с удивлением узнавал уволенных охранников. Раненый уже не единожды, он отступал ко входу в дом. Последнее, что он увидел, были спины троих его солдат, прикрывающие командира до последнего вздоха. Потом их не стало, а над ним склонился уволенный начальник охраны.
- Прикажете добить? – спросил он, ухмыльнувшись.
- Не надо, ещё пригодится, - ответил до боли знакомый голос.
Через неделю он пришёл в себя. Выходила-таки, Ёсико. Она же и рассказала ему, что произошло. Младший брат сёгуна – Матихиро организовал всё это. Вначале сделал много людей недовольных сёгуном. Потом объединил их. После чего убил брата, и сам сел на его место. Теперь, старый начальник охраны, правая рука нового сёгуна. Так вот, чей голос слышал он в тот день - Матихиро. Вот тебе и «червячок сомнений». А ещё через день пришёл посыльный от нового сёгуна и сообщил, что тот сожалеет, что доставил Ёсидо столько неприятностей. Желает ему скорейшего выздоровления и приглашает к себе на службу, как только выздоровеет.
А ещё через неделю он выздоровел. Нет, раны так же болели и кровоточили, при малейшем движении, а сломанная ключица левой руки ныла не переставая. Но, катана в вытянутой правой руке уже не дрожала. Значит – здоров. В тот же день Ёсико приготовила фурако и помогла мужу помыться. Он надел своё лучшее кимоно. Засунул за пояс оба меча, и твёрдой походкой двинулся к Своему Месту. Он очень любил его. В дни печали и радости он приходил сюда. Здесь он быстро достигал Просветление Духа.
И вот, все предварительные процедуры закончены. Кусунгобу удобно лёг в руку. Всего три движения! Только бы не потерять сознания раньше. Раз – удар в точку Ци (точка силы)! Два – резкое движение вверх! И три – вправо! Отец, я иду к тебе!
А в пяти шагах от Ёсидо стояли жена и сын Дзинситиро. Дзинситиро уже взрослый. Праздник «семь-пять-три» уже не отмечает. Сухими глазами смотрели они на то, как их муж и отец выполняет свой долг. И гордились им. Никогда ещё династия Кэнко не служила негодяям и предателям. И пусть его все признали сёгуном. Ёсидо на признаёт! Цветущая сакура осыпала их своими белыми лепестками, ветер приносил солёный ветер с моря. Неугомонные чайки оплакивали смерть великого человека.
Бой
В глухой сибирской тайге, посреди бескрайних болот и лесов притаилась живописная опушка. Полуденное солнце прогревало желанным весенним теплом молодую траву и почки на деревьях. В ветвях деловито сновали птицы. На краю луга рядом с ручьём пасся модой олень. Внезапно он поднял голову и прислушался. Рядом с ним раздалось низкое гудение и в воздухе, с двух сторон опушки появились светящиеся прямоугольники. Олень, в ужасе шарахнулся в чащу леса.
Из одного прямоугольника выскочил японский самурай и остановился. Он озирался, слегка согнув колени и выставив вперёд катану, держа её обеими руками. Почти сразу же из второго выскочил рыцарь на коне, с мечом в правой руке. Конь встал как вкопанный. Противники молча смотрели друг на друга. Сэр Блэк Камерон по прозвищу Блэк-лесоруб, один из самых сильных бойцов Англии, и самурай Дзинситиро Кэнко, лучший фехтовальщик Севера. «Ну, и чучело» думал рыцарь, «Юбка, как у бабы. Даже на шотландский килт не похожа. Да, и маленький, какой то. Такого разрубить за раз – нечего делать». Японец тоже рассматривал незнакомца с интересом. Сильный конь, мощная, непробиваемая броня, длинный меч. А сам похож на морскую черепаху Миногамэ, охраняющую северное море. Пожалуй, голова и есть самое уязвимое место. Потом рыцарь сделал еле заметное движение и конь начал мелкими шажками подвигаться к противнику. Самурай не двигался. Рыцарь начал слегка покачивать мечом, словно маятником. Длинный кавалеристский меч, бросал солнечные блики в лицо самураю, словно провоцируя его. Когда до незнакомца осталось совсем немного, маятник вдруг, превратился в сверкающий круг.
- Хах! – выдохнул всадник.
Меч, описав дугу, должен был разрубить противника пополам. Но, он ударил в пустое место. Самурая там уже не было. Вся, без остатка, сила вложенная в меч, инерция и вес меча, не встретившего препятствие, повлекли человека вниз. Он не смог удержаться в седле и с грохотом рухнул на землю. Как можно быстрее, он перевернулся на спину и выставил вперёд меч. Но, незнакомец и не думал наступать. Он просто стоял и смотрел. Наступила некоторая пауза.
- Хаджимэ! – гортанно крикнул японец.
- Ах, ты мартышка. Ты ещё и командуешь? – вполголоса заворчал англичанин. – Ну, сам виноват. Смотри, как с тобой сейчас разделается Сэр Блэк Камерон.
Он начал, копошиться на земле, пытаясь подняться, проклиная скользкую траву, тяжёлые доспехи, солнце, бьющее в глаза, норовистого коня и вообще, всё, что его окружало. Наконец, с великим трудом, он поднялся на колено. Хорошо ещё, что сегодня он был в «лёгких» латах. В тяжёлых, он сам ни за что, не поднялся бы. Наконец, опираясь на меч как на костыль, он сумел выпрямиться. При этом меч, почти по гарду ушёл в землю. Он выдернул меч. Сделал пару качков «маятника», чтобы вернуть руке ощущение баланса меча, и двинулся вперёд. Для Дзинситиро время словно превратилось в патоку. Вот противник идёт на него с весёлой, обезоруживающей улыбкой, обнажая гнилые коричневые зубы. Один шаг, второй. Улыбка начинает пропадать, уступая место злому оскалу. Его оружие начало движение. Вот меч уже над головой. Дзинситиро почти неуловимым движением сместился влево, чуть-чуть доворачивая корпус. Опять сверкнул меч, и не встретив препятствия наполовину ушёл в землю. Брызнул чернозём, лязгнули доспехи. Рыцарь, повинуясь силе инерции наклонился вперёд. А опытному фехтовальщику срубить наклонённую голову легче, чем сочинить танку. То, что раньше было сэром Кэмероном, стояло ещё одно мгновение. Потом голова отделилась от шеи и покатилась к ручью. Тело, громыхая латами, рухнуло на землю. Испугано заржал конь, словно возвещая о конце поединка.
- Осссс, - прошипел японец, над телом поверженного противника.
В ту же секунду за спиной раздалось знакомое гудение.
Снова станция
- Ну, вот, собственно, и всё. Японец дома, конь тоже.
- А рыцарь? - поёжился Луч.
- А ему уже ничего не нужно. Пока в этой местности появятся гуманоиды, от него уже и следов не останется.
- Как же ты, всё-таки, узнал, что этот коротышка так быстро победит этого великана?
- Всё очень просто, - тоном лектора начал Смерд. – В Ингланде, у рыцарей, в бою сейчас вся ставка на силу удара. Собственно, приёмов то - всего два. Это – как можно более сильный удар мечом сверху вниз. Такой, чтобы наверняка, без остатка.
- А второй?
- Второй – это защита от первого. Можно – щитом, можно – мечом. Самое большое их достижение, за последние десять лет – это переход от короткого меча к длинному - кавалерийскому.
Смерд потянулся, совсем как человек, выполнивший долгую, тяжёлую работу.
- А в Ниппон, - продолжил он, - сейчас расцвет Кэндзюцу. Дословно, это – искусство сражения на мечах. Главное слово тут «искусство». Поверь, у людей этого региона большое будущее. Любое занятие они рассматривают, как искусство. И доводят его до совершенства. До абсолюта. А потом соревнуются, кто сможет преодолеть вершину этого совершенства. И ведь, преодолевают. Кроме того, для военной верхушки именуемой «самураями» придуман Буси-до. Этакая программа повышения морали и духа. Для них это тоже искусство. Всего этого нет у Англичан. И вообще, в том регионе, ни у кого нет. Я пытался тебе это сказать вначале, но ты не захотел слушать.
Смерд немного помолчал, косо посмотрел на Луча и хитро щурясь проговорил:
- М-м-м, какое бы желание загадать…
Бисямонтэн – бог воинов и удачи
Тайра – династия стоящая у руля страны в 12 веке
Минамото-но Ёритомо династия проигравшая Тайра
Синоби – крадущиеся – нинзя
Кэндо – бой на мечах
Кэндзюцу – искусство владения мечом
Сэппуку – ритуальное самоубийство
Фурако – бочка для мытья
Кусунгобу - кинжал для сэппуку
Хаджимэ! - Начали, к бою
Дзюцу – искуство