Анна армянская крещение руси. Святой равноапостольный князь владимир и княгиня анна. фактов об Анне Византийской

О РОЛИ ВИЗАНТИЙСКОЙ ЦАРЕВНЫ АННЫ В КРЕЩЕНИИ И ХРИСТИАНИЗАЦИИ КИЕВСКОЙ РУСИ

Анна Византийская, царевна в Константинополе, поставила условие крестить избравшего её Владимира Святославича и весь его народ перед вступлением в брак.
(Армянская династия, Васильевская династия) - императорская династия в Византии с 867 до 1056 года. Историки именуют эту династию Армянской, Македонской, поскольку за два века её пребывания у власти (с 867 по 1056 год), почти все византийские императоры, военачальники и крупные чиновники были армянами. В истории Византии Армянская династия считается самой знаменитой. За два века – 20 императоров. Во времена Византийской империи большинство армянской элиты того времени сроднилось с греками, образовав особую группу населения Византии, которая со временем просто растворилась.

В год Крещения Руси, в 988 году, в Византии правил Василий II Болгаробойца (976 - 1025) и, как тогда это было принято, его брат-соправитель Константин VIII (976 - 1028). Отцом был Роман II, а матерью - Феофано. Хоть Роман был сыном императора Константина VII, женился он на совершенно незнатной девушке, дочери константинопольского харчевника Кротира, выходца из Армении. насчёт незнатности проблем, думаю, не было. Сам основатель династии, Василий Македонянин, выходец из крестьянской семьи, сумел дослужиться до конюха, но себе приписал, что он потомок Аршакидов, так же, как Багратиды приписали себе, что они потомки библейского царя Давида. Какой император напишет в "анкете", что он сын крестьянина? так что и Анастасо превратили в Феофано, и происхождение подправили, ближе к царскому.но вот её дочь уже – порфирородная царевна Анна. Трудно представить, но все армяне. Родилась Анна всего за 2 дня до смерти своего отца, 24-летнего императора Романа II, поэтому – порфиророгенета. Он правил 4 года и по слухам был отравлен. Благодаря этой записи византийского историка Иоанна Скилицы стала известна точная дата рождения Анны - 13 марта 963 года. Так что знаменательная дата Крещения Руси – 1030 лет юбилейная и для Анны – 1055.
После смерти Романа II императором стал командующий войсками Востока Никифор II Фока, женившийся на матери Анны, императрице Феофано, которая затем его свергла и возвела на престол Иоанна I Цимисхия – (Чмшкик, Башмачок), несмотря на маленький росточек, прославившего империю победами над арабами, болгарами, финикийцами. И только после его гибели в 976 году повзрослевшие Василий II и Константин VIII были провозглашены императорами-соправителями.
Похоронив княгиню Ольгу, Святослав отправил сыновей на самостоятельное княжение. Старший княжич Ярополк получил Киев, второй сын Олег – Древлянскую землю. Побочному сыну Владимиру достался Новгород, поскольку его матерью была не варяжка, а славянка. Но её должность ключницы была сродни дворецкому и казначею, в распоряжении находились все кладовые, погреба и даже казна…
Из его жён мы остановимся на Рогнеде-половчанке и Анне, здесь есть сходство и отличия.

Полоцк для новгородского князя был очень выгодным городом, поскольку находился на важных торговых путях из Балтийского моря в Черное.
Желая обрести в лице будущего тестя верного союзника, Владимир послал к его дочери сватов. Однако, как повествуют летописи, гордая Рогнеда ответила Владимиру решительным отказом. В Лаврентьевской летописи ее слова звучат так: «Не хочю розути робичича (т. е. сына рабыни. – Л. М.), но Ярополка хочю».
Узнав о том, что невеста отказала ему в грубой форме и хочет выйти замуж за его противника, новгородский князь собирает большое войско. В него вошли: наемники-варяги, словене, кривичи и чудь, т. е. те племена, которые объединялись в союз еще при Рюрике. Полоцк был захвачен, семья правителя оказалась в плену. Рогнеда попала в руки Владимира, который насильно сделал ее своей женой в присутствии родителей, а самих родителей убил.
Вообще в летописи Нестора (по Морозовой) Владимир представлен большим женолюбом: «Бе же Володимер побежен похотью женьскою, и быша ему жены водимыя: Рогнед…, от нея же роди 4 сыны: Изеслава, Мьстислава, Ярослава, Всеволода, а 2 дщери; от Грекине Святополка; от Чехине Вышеслава; а от другое Святослава и Мьстислава и Станислава; а от Болгарыни Бориса и Глеба; а наложниц бе у него 300 в Вышгороде, а 300 в Белегороде, а 200 на Берестове».
Грекиню убитого им Святополка взял он беременною, вместе с казной. На булгарке князь женился, судя по всему, в 985 г., когда совершил удачный поход на Волжскую Булгарию. Возможно, она-то и стала настоящей хозяйкой киевского дворца, поскольку ее сыновей, Бориса и Глеба, Владимир любил больше остальных детей. Унижения Рогнеду заставили пойти её на отчаянный шаг – убить Владимира. Думается, что для Рогнеды прекращение ненавистных супружеских отношений с Владимиром и переезд в Изяславль явились величайшим благом. На родине она наконец-то превратилась в полновластную хозяйку собственной судьбы. Укрепив власть сына, потом она ревностно занялась распространением христианства в Полоцкой земле. Половчане надолго из поколения в поколение запомнили её. Характер + позднее христианство.

А Владимир уже хотел выйти на мировой уровень, то бишь, на европейский. И стал примерять корону. Корону могли надеть в Византии. Среди европейских государей они все же занимали первое место. Породниться с ними стремились все короли. Однако Владимир, несомненно, знал о печальном опыте своей бабки – Ольги, не сумевшей крестить Русь из-за боязни попасть в зависимость либо от Константинополя, либо от Рима. Поэтому для князя важно было стать настоящим родственником византийских императоров и войти в их семью на равном с ними положении. Женитьба на сестре правивших в то время Василия и Константина давала такой шанс. Очевидно, именно такими соображениями руководствовался Владимир Святославич, когда посватался к принцессе Анне Романовне. Несомненно, невеста во многом превосходила жениха: и по происхождению, и по образованию, и по воспитанию, и по общему культурному уровню. Ведь она выросла в культурной столице всей Европы и Малой Азии – Константинополе. К тому же она сама и многие поколения ее предков были христианами, а Владимир – язычником. При всех несомненных достоинствах, которыми обладала Анна Романовна, в русских летописях о ней содержится очень мало сведений, больше в византийских, арабских хрониках.
И он решает послать сватов в Константинополь.

И тут Владимиру подфартило.
Против соправителей – Василия и Константина восстал Варду Фока, объявил себя императором и тоже шёл на Константинополь. Тоже армянского роду-племени, но каппадокийского замеса, племянник Никифора Фоки, любовника, затем мужа Феофано, матери императоров и Анны.
Варда Фока захватил почти всю Малую Азию… Особенно критически сложилась ситуация в сентябре 987 г., когда войска мятежника подошли к Хрисополю, отделенному Босфорским проливом от Константинополя. Возникла угроза захвата столицы Варда Фокой. Поскольку собственных сил у Василия и Константина было мало, они обратились за военной помощью к соседним странам. Одним из первых, видимо, откликнулся Владимир, заинтересованный в сближении с византийскими императорами.

Разумеется, он слышал про походы на Царьград и Олега, и Игоря, деда своего. Про веру знал, ведь Ольга приняла христианство. Он понимал, что нужен был единый для всех бог, ведь и тогда на Руси было много разных племён и народностей... Особенно важным было единобожить языческую дружину. Не менее важным стимулом отказаться от язычества было то, что правители других государств не признавали князя-идолопоклонника за равного.
Он обещал выставить дружину в 6000 разноплемённых воинов. Но за свою помощь он потребовал руку принцессы Анны.
Начались переговоры, после которых был подписан договор о том, что сначала русский князь примет крещение, потом получит руку Анны и женится на ней по христианскому обряду и сразу же окажет военную помощь новым родственникам в борьбе с мятежником.
13 апреля 989 г. Варда Фока был разбит в битве у Авидоса на азиатском берегу Дарданелл императором Василием II, которому киевский князь Владимир послал на помощь 6-тысячное войско, сыгравшее решающую роль в сражении. В этой битве Варда Фока погиб.
Но братья не спешили исполнить обещанное, Анна плакала и умоляла «не посылать её в плен к тавроскифам». Нарушение договора не было следствием только прихоти или произвола императора Василия II. У князя Владимира было несколько жен и десять сыновей от них, которые претендовали на киевский престол.

Император не желал, чтобы его сестра пополнила гарем языческого князя. Он мог отпустить царевну в Киев только при одном непременном условии: все предыдущие браки князя Владимира должны быть расторгнуты, с тем, чтобы христианский брак был признан единственно законным., что для Владимира было неприемлемо: старшие сыновья были опорой его власти. Переговоры о брачном контракте, по-видимому, зашли в тупик, после чего союз с империей был разорван. Князь Владимир подозревая византийцев в обмане, в этот критический момент действовал решительно и быстро: большая русская рать двинулась в Херсонес, византийское владение в Крыму.
Но попутно Владимир успел и тут возжелать дочь городского главы, то ли в шутку, то ли всерьёз он посватался к дочери правителя Херсонеса, те резко отказали, тогда он осадил Херсонес. Предатель из жителей города, некий Анастас, пустил стрелу с запиской, о том, что надо перекопать акведуки и лишить город воды. Началась страшная резня, пожары, по-моему, участь Рогнеды выпала и несчастной девушке и родителям. Отсюда он пригрозил ромеям – возьму и вас!

Братья задумались, вряд ли угроза была реальной, но Херсонес тоже свой город. Да и договор выполнять надо. Лучше дружить, тем более, что согласен принять их веру, и снова стали уговаривать свою сестру согласиться. Конечно, и они не хотели. Очень не хотели: язычник, варвар, по византийским меркам не родовит… Тянули, как могли, даже хотели послать другую девушку, внешне напоминающую рыжеволосую красавицу Анну.

Теперь по векселям надо было платить.
В древнейших летописях достаточно подробно описано, как осаждал Владимир Херсонес (Корсунь), как вел новые переговоры с императорами о скорейшем прибытии принцессы. В них подчеркнуто, что поначалу Анна категорически отказывалась выходить замуж за варвара, считая, что окажется у него в плену. Она умоляла братьев позволить ей умереть на родине. Но те заявили, что Бог возлагает на нее великую миссию – обратить в истинную веру целую языческую страну. При этом она спасет и своих родственников от жестокого врага. Решающим доводом для Анны стали слова, влагаемые летописцами в уста братьев: «Может быть, обратит тобою Бог землю Русскую к покаянию, а Греческую землю избавит от ужасной войны. Видишь ли, сколько зла наделала грекам Русь?».
По версии летописей, Анна принесла себя в жертву высоким целям, не надеясь обрести счастье в чужой стране. Но уже примирилась со своей миссионерской судьбой. Это характеризовало ее как очень набожную, высоконравственную и патриотически настроенную женщину.
Таким образом, путем женитьбы на принцессе Анне Владимиру удалось избежать зависимости от византийских императоров и греческой церкви.

Начались приготовления к крещению Владимира и свадьбе. Князю были обещаны царские регалии вместе с высоким титулом кесаря, вводившего его в императорское семейство. Оба события совершились в храме Святой Богородицы. В честь этих событий в Киеве потом и была построена Десятинная церковь, тоже Богородичная. При ней празднование Успения Богоматери стало любимейшим для русских людей. При этом уже никто не помнил, что первой установила его на Руси византийская принцесса Анна Романовна. И Церковь молчит по этому поводу.
Ближе к осени началось крещение русских людей в главных городах. Крестильные рубахи, нательные деревянные кресты… бесплатно. Несколько раз заходили поэтому, халява оттуда пошла. Жгли и рушили языческих идолов, для крещения силой сгоняли в реки.
В византийских хрониках отмечено, что Анна построила в русском государстве много церквей. Десятинную церковь в Киеве строила Анна, Владимир был занят оборонительными сооружениями. По нескольку лет был в походах.
«Повесть временных лет» описывает, как крещение и брак с Анной сделали из распутного Владимира примерного семьянина. Сделавшись христианином, он освобождает всех своих языческих жен и наложниц. Но вызывает лекаря и говорит ему: «Я хочу иметь много сыновей, это мне надо. Но сделай так, чтоб к блуду не тянуло». Даже смертную казнь думает отменить.
За то, что князь заботился о бедных, вдовах и сиротах, нередко отправлял простым людям угощения со своего стола, народ любил Владимира и называл Красно Солнышко.

Анна Романовна, несомненно, выполнила завет братьев-императоров и стала первой просветительницей Руси. Карамзин пишет, что "принцессе пришлось совершить подвиг во имя родины, а также взять на себя миссию просветительницы «заблудших язычников». В итоге для потомков «Анна явилась орудием небесной благодати, выведшей Россию из тьмы идолопоклонства».

Источники сообщают, что Анна «построила многие церкви в стране русов», свидетельствуют о ее щедрых пожертвованиях в ризницу Десятинной церкви. Имеются записи об участии Анны в государственной жизни: она была соавтором Владимира в составлении церковного Устава-судебника «Се аз, князь Володимир, сгадав есми с своею княгинею Анною и со своими детьми…», лично принимала иностранных послов. Окружавшие ее представители духовенства обучали русских людей основам христианской религии и готовили кадры местных священников. Для этого скорее всего было создано специальное училище. Привезенные принцессой иконы, церковная утварь превратились в эталоны для копирования местными живописцами и ремесленниками. Их отправляли в только что отстроенные церкви по всем городам. И что, несомненно, следует отметить, вместе с Анной в Киев прибыло много армян и греков: ремесленников, мастеров, строителей, умельцев.
Сама Анна занялась просветительской деятельностью в великокняжеской семье и среди знати. Известно, что все многочисленные дети князя Владимира с готовностью приняли христианство и распространяли его в своих владениях. Даже бывшие жены киевского правителя превратились в ревностных христианок, особенно Рогнеда. Следуя примеру Анны, она занялась христианизацией.
Византийская принцесса была замужем за князем Владимиром 22 года, однако ни в одном источнике нет данных о ее детях. Мы можем предположить, что он полюбил её за недюжинный ум и христианскую кротость. Иначе бездетную не держал бы столько времени при себе, а после смерти завещал похоронить рядом. Это любовь.

Предположение о том, что ее сыновьями были Борис и Глеб, не выдерживает критики. Они были старше. Во время захвата польским королем Болеславом Киева в 1018 г. в плен попали 9 дочерей князя Владимира. Кто были их матери, неизвестно.
Хотя после смерти принцессы князь Владимир вновь женился, но похоронить себя велел рядом с Анной. Но она сама и все ее заслуги были очень быстро забыты не только простыми людьми, но и представителями церкви.
Во время Батыева нашествия не только была утрачена ее гробница, но и забылась ее миссионерская деятельность, не была описана в древнейших летописях или каких-либо письменных памятниках, поскольку православное духовенство было заинтересовано в том, чтобы представить крестителем Руси одного Владимира Святославича и принизить значение греков в этом процессе и в русских летописях о ней содержится очень мало сведений.

Причина этого, видимо, и в том, что их создатели не захотели воздать должное женщине-иностранке, сыгравшей большую роль в крещении Руси и распространении христианской культуры и идеалов на ее территории. Эта тенденция была заложена еще митрополитом Иларионом, желавшим не зависеть от константинопольского патриарха и поэтому утверждавшим, что Русское государство крестил сам князь Владимир без какого-либо участия греков. Мало сведений об Анне и в византийских источниках, поскольку главная ее деятельность осуществлялась на Руси. Однако это не означает, что совсем нет. Сколько надо – есть.

Анна всячески противилась браку с неверующим язычником (о чем согласно сообщают русские и восточные источники), однако ей пришлось подчиниться воле брата. Но этот брак сыграл исключительную роль в истории Руси и оказал существенное влияние на историю Византии; не удивительно, что о нем сообщает целый ряд источников – как русских (летописи, различные редакции Жития князя Владимира), так и иностранные (Яхъя Антиохийский, Абу-Шоджа ал-Рудравери, Ибн ал-Асир, Скилица, Титмар Мерзебургский и др.).

Согласно "Повести временных лет", а также "Житию князя Владимира", именно Анна окончательно убедила Владимира принять христианство. Возможно, очаровав Владимира своей невиданной красотой и манерами. По свидетельству арабского хрониста XI в. Яхъи Антиохийского, Анна построила многие церкви на своей новой родине. Церковь, тотчас после крещения киевлян, была церковь святого Василия. в Василеве церковь во имя Преображения Господня, церковь святого Георгия Победоносца в Киеве, построенную вслед за Васильевской и в том же году, и много ещё, не сохранившихся.
Мало того. Миссионерская деятельность Анны Византийской и огромная роль в крещении Руси позволили принявшему христианство Владимиру обособить Русь и уберечь от влияния римско-католической церкви, оторвало от магометанской и языческой Азии, сблизив ее с христианской Европой, чем и предопределился особый православный путь России…

Пьеса "ЦЕНА ВЕРЫ" ГоарРштуни

Брак киевского князя Владимира Святославича с Анной Византийской (ПОРФИРОГЕНИТОЙ)(963-1011/1012) в 988/989 году стал громким международным признанием на самом высшем уровне того времени возглавляемой им державы Русь со столицей в Киеве.

Анна была не только единственной сестрой братьев-соправителей, императоров Византии Василия II (958-1025) и Константина VIII (960-1028), она была ещё и порфирородной (или багрянородной ), что по представлениям раннего Средневековья делало её почти небожительницей.
Багрянородными в византийской традиции (которая позже перешла во все правящие дома Европы) назывались дети императора обоего пола, рожденные во время его правления (в отличие от детей, родившихся до вступления отца на императорский престол). Дети-порфирогениты обладали несомненным правом на императорский престол, даже вопреки первородству (примогенитуре ) – возможно, потому, что их рождение было тщательно засвидетельствовано, а также из-за того, что их родители в момент их зачатия уже являлись носителями божественной сакральной власти. Матери-императрицы рожали таких детей в специальном Багряном (Порфирном) зале дворца (откуда и пошёл этот термин), в грудном возрасте их пеленали исключительно в багряные пелёнки (которые в те времена стОили огромных денег, поскольку краситель для пурпурных оттенков ещё с времён античности вырабатывали исключительно из моллюсков-иглянок, причём для окраски 1 кг. ниток, из которых потом ткалась ткань, требовалось около 10 тысяч таких моллюсков).
Порфирородные невесты ценились на монархическом брачном рынке намного больше своих “обычных” родственниц. Византийцы старались не выдавать замуж таких принцесс, отдавая на Запад и варварам (которым, безусловно, был в их глазах киевский князь) дальних родственниц своих правителей.

При том, что по отцовской линии Анна , безусловно, была прямым потомком императоров Византии из Македонской династии – правителей Константинополя с 867 года, по материнской линии она была внучкой и правнучкой простых (хотя и зажиточных) греческих армян. Её мать, императрица Феофано (настоящее имя Анастасия ), по отзыву византийского писателя и историка Льва Диакона (ок.950-ок.1000) «наиболее прекрасная, обольстительная и утонченная женщина своего времени, одинаково выделявшаяся своей красотой, способностями, честолюбием и порочностью» , была дочерью константинопольского трактирщика, в заведении которого занималась проституцией. Именно она увлекла тогда ещё совсем юного наследника византийского престола, Романа – который, к слову, на момент их знакомства уже успел овдоветь. Его отец, император Константин Багрянородный , ещё ребёнком женил его на внебрачной дочери короля Италии, Гуго Арльского , Берте (ставшей в Византии Евдокией ), которая была минимум на 8 лет старше своего мальчика-мужа. Этот брак был исключительно династическим, и носил чисто номинальный характер, а после смерти Берты в 949 году (юному вдовцу как раз исполнилось 11 лет) – дорога к престолу предприимчивой армянке была открыта. Отец и мать Анны Византийской , шокировав её деда и двор, официально сочетались браком в 956 году. В конечном итоге, императорская чета смирилась с выбором сына – умница Феофано начала рожать детей, а правящая Македонская династия очень нуждалась в наследниках – Роман был единственным сыном у своих родителей (его старший брат умер ребёнком), кроме него, у них было ещё пять дочерей.

Кстати, ещё в качестве наследника престола, в 957 году, Роман со своей женой Феофано присутствовал на торжественном приёме, который его отец, император Константин VII Багрянородный , устроил в честь киевской княгини Ольги в Константинополе, так что был знаком с бабушкой будущего мужа своей будущей дочери лично.

Император Византии Роман II, отец Анны Византийской.

Умирая, Константин VII Багрянородный завещал сыну в качестве наставника опытного политика, евнуха Иосифа Врингу . Он и жена нового императора, уже августа Феофано, в основном, и управляли страной. «Сам же он [царь] ничего другого не имел в мыслях, как с развратными и испорченными людишками, похотливыми женщинами, мимами и шутами проводить время, отвлекаясь от дел».
Феофано вынудила мужа отправить в монастырь его сестёр (которые, однако, не стали монахинями) и мать (которая вскоре там умерла).
Став после смерти супруга в 963 году регентшей при своих малолетних сыновьях (одному было пять, другому три года), для сохранения власти Феофано была вынуждена вступить в брак с очень популярным полководцем Никифором Фокой (ок.912-969), ставшим благодаря этому императором.

А уже через шесть лет после свадьбы мать Анны Византийской вместе со своим любовником, племянником Никифора Фоки , Иоанном Цимисхием (ок.925-976)(именно этот исторический персонаж позже неоднократно был военным противником киевского князя Святослава Игоревича ), возглавила заговор против своего мужа. В результате которого тот был убит (племянник собственноручно перерезал дядюшке горло), убийца стал очередным императором, и ради укрепления своей власти женился – но не на своей любовнице, а на одной из дочерей Константина VII, Феодоре – родной тётке Анны и её братьев. Феофано же, вопреки своим ожиданиям, была отправлена им из дворца в келью на голый остров Антигони (Кыналыада), откуда она могла видеть свои прежние чертоги. Когда ей удалось бежать и скрыться за стенами собора Святой Софии, её, мать малолетних императоров (они оставались соправителями сначала своего отчима Никифора Фоки , а после его убийства – ставшего им дядей (благодаря браку с их родной тётей Феодорой ) Иоанна Цимисхия – вытащили из собора силой и отправили в отдалённый армянский монастырь; оттуда она была возвращена во дворец лишь после смерти своего коварного любовника Цимисхия (от яда), в 976 году, когда к власти, наконец-то, пришли её выросшие сыновья – Василию было 18, Константину – 16. Анне к тому времени исполнилось 13 лет – и она, кстати, вполне могла разделить со своей матерью Феофано все/или частично её лишения (никакой информации об этом, впрочем, нет). Измученная годами заточения в монастыре, их мать, вернувшаяся в Константинополь, уже не принимала никакого участия в политической жизни Византии и жизни своих детей. Историки ничего не знают о последних годах её бурной жизни.

Византийская монета времён правления братьев царевны Анны, императоров Василия II и Константина VIII, с их изображениями

Интересный момент – до наших дней дошёл не только год рождения супруги великого князя киевского Владимира , но даже (очень редкий случай) и дата – 13 марта. Потому что в летописях указано, что она родилась за два дня до смерти своего отца. Император Византии Роман II (938-15 марта 963) умер совсем молодым, в 25 лет – от последствий своей невоздержанной к еде, алкоголю и сексуальным излишествам жизни. Версия о том, что его отравила жена, не выдерживает никакой критики. Конечно, Феофано была той ещё стервой по жизни, но вряд ли она всего через два дня после родов была в надлежащей физической форме для осуществления такого ответственного мероприятия.

Брак младшей сестры самых могущественных правителей Европы, Анны Порфирогениты, со вчерашним язычником Владимиром до сих пор выглядит, мягко говоря, странно – даже в свете летописного объяснения, что выдали её замуж в обмен на военную помощь Византии со стороны Киева (7 тыс.воинов), и после захвата Русью главного византийского города Корсуни в Крыму. В любом случае, это была слишком малая цена за такую невесту. Поскольку она имела больше прав на византийский престол, чем её братья – самый старший брат, Василий II , родился за год до того, как их отец Роман II Младший стал императором, а второй брат, Константин VIII , родившийся уже сыном императора, был, однако, зачат им ещё не на “троне” (тогда подобные нюансы имели огромное значение). После ненавистного замужества (сохранилось высказывание Анны перед отъездом из Византии: «Иду, как в полон, лучше бы мне здесь умереть» ) византийская принцесса именовалась во всех хрониках своего времени исключительно “византийской царицей” , а не великой княгиней киевской – сохраняя, таким образом, свой дозамужний статус члена императорской семьи.

Гипотетически, если бы Анна и Владимир прожили дольше и оставили после себя общих детей, те имели бы полное право претендовать на корону Византии – поскольку в 1056 году, после смерти последней бездетной племянницы Анны Византийской , императрицы Феодоры (984-1056) – дочери младшего из братьев-императоров жены князя Владимира , Константина VIII (ей было 5 лет, когда её тётя навсегда уехала в Киев) – Македонская династия константинопольских василевсов пресеклась.

Но кто мог знать при заключении этого брака, что, так или иначе, он не оставит после себя общего потомства? Братья-императоры, отдавая свою порфирородную сестру замуж в Киев, предоставляли тем самым её наследникам, и, соответственно, Руси, мощные рычаги влияния на собственную империю. А если учесть, что правители Византии легко могли выдать замуж за князя Владимира какую-нибудь свою, даже не кровную, очень дальнюю родственницу (позже они поступали таким образом с Рюриковичами неоднократно, и всегда успешно), и тот всё равно был бы рад и счастлив (любое родство с византийскими царями ценилось тогда даже правящими домами Европы на вес золота) – этот династический брак выглядит просто загадочно. Совершенно очевидно, что какой-то важный фактор, повлиявший на его заключение, был потерян во времени. Особенно если учесть то обстоятельство, что за год до князя Владимира к Анне безуспешно сватался король Франции Гуго Капет (он хотел женить сына и наследника, Роберта II , на византийской принцессе ради укрепления своей королевской династии, поскольку сам был первым её представителем на французском престоле, а вот его внук, Генрих I , через 60 лет женился на киевской княжне Анне Ярославне – забавное совпадение, она была тёзкой византийской принцессы). Сохранились также упоминания о сватовстве к Анне представителей императора Священной Римской империи германской нации и правителей Болгарии.

Примечательно, что Анна была примерно одного возраста (за киевского князя она вышла замуж в 25-26 лет – по представлениям того времени, законченной старой девой) с несчастной полоцкой княжной Рогнедой , которую Владимир за десять лет до свадьбы с византийкой сделал своей второй женой, публично изнасиловав на глазах у отца, матери и братьев (предварительно захватив Полоцкое княжество), после чего убил всю семью Рогнеды (ей самой тогда было около 15-16 лет) на её глазах. Крещение великого князя киевского и женитьба на царевне, с одной стороны, наконец-то, освобождали Рогнеду от убийцы всей её семьи (своим языческим женам Владимир предложил после развода брак с любым из своих бояр, но она, приняв христианство вместе со всеми членами семьи киевского князя, предпочла постричься в монахини под именем Анастасия ), а, с другой стороны – лишали её детей (а у неё к 989 году было шестеро или семеро детей от Владимира , в том числе и будущий князь Ярослав Мудрый ) прав на княжеское наследство их отца, поскольку с точки зрения церкви они были незаконнорожденными.

У историков нет единодушного мнения об общем потомстве Владимира и Анны . С большой степенью вероятности, учитывая отсутствие точной информации о дате рождения всех детей Владимира Святославича , сыновьями Анны могут быть (или не быть) первые руськие святые, Борис (988/989-1015) и Глеб (ок.987-1015), а дочерью – Мария-Добронега (ок.1012-1087), жена (с 1039 года) польского князя Казимира I Пяста (1016-1058).
Впрочем, эти предположения не выдерживают простого хронологического анализа. Историкам точно известно, что у братьев Бориса и Глеба был не только общий отец, но и общая мать (отсюда и их особенная близость и привязанность друг к другу). И, если предполагаемый год рождения младшего из братьев, любимого сына князя Владимира , Бориса (которому он хотел оставить после своей смерти великокняжеский стол киевский), ещё как-то допускает, что его матерью могла быть Анна Византийская (поскольку день и месяц его рождения неизвестны, как и точная дата и даже год (988 или 989) заключения брака Владимира и Анны ), то вот год рождения старшего, Глеба (за один или два года до свадьбы князя Владимира с царевной) эту возможность и для себя, и для брата полностью исключает. Скорее всего, Борис и Глеб , всё-таки, были сыновьями Владимира от некой знатной «болгарыни» (это единственное упоминание в летописи об их матери, только её родиной была Волжская Булгария, а не территория современной Болгарии).
Большинство исследователей, впрочем, считают, что византийская принцесса родила в браке только одну дочь, Феофано , которая умерла вскоре после рождения. В любом случае – закрепить головокружительный успех брака Владимира общим с византийской династией потомством не получилось.

Сама Анна умерла в Киеве в 1011 году, в возрасте около 48 лет, и была похоронена в Десятинной церкви. Князь Владимир пережил её на 4 года – он скончался 15-го июля 1015 года, в возрасте примерно 55-60 лет, оставив после себя молодую вдову (он снова женился после смерти византийки), предположительно, знатного германского происхождения, и маленькую дочку от неё, которая, вполне вероятно, и была будущей польской великой княгиней Марией-Добронегой .

Безусловно, в принятии князем Владимиром решения стать христианином самому и крестить Русь первоочередную (если не единственную) роль сыграло желание породниться с императорами Византии – недаром же, кстати, он при крещении взял себе имя Василий – в честь старшего из византийских братьев-императоров. Такой династический брак, сообразно традициям того времени, поднял его собственное значение, как правителя; и Древней Руси, как государства – на европейский уровень. Это был самый настоящий прорыв к самой “продвинутой” в то время средневековой цивилизации.

Что же касается искренности Владимира в качестве неофита – мне кажется, не надо строить никаких иллюзий по этому поводу. Этот прагматичный развратный циник (ПВЛ о князе Владимире до женитьбы на Анне Византийской : «а наложниц было у него 300 в Вышгороде, 300 в Белгороде и 200 на Берестове… И был он ненасытен в блуде, приводя к себе замужних женщин и растляя девиц» ) не умел ни читать, ни писать, и не знал никаких иностранных языков. А первый перевод Евангелия (Остромирово) на старославянский язык был сделан только через 50 лет после его смерти.
Называя вещи своими именами – чтобы заполучить в жёны византийскую царевну, князь Владимир был готов на что угодно, и с лёгкостью пошёл на сделку. Другой вопрос, что эта сделка пошла на пользу его державе, причём на века вперёд.
Что ни говори, а такие глобальные решения, причём не отдавая себе в этом отчёт, способны принимать только действительно великие правители.
Но, всё-таки, вопрос о том, ПОЧЕМУ императоры Василий II и Константин VIII выдали замуж свою высокородную младшую сестру за полудикого развратника – правителя мало кому известной страны на задворках цивилизации, отказав перед этим лучшим женихам Европы – остаётся открытым.

PS. На заглавной миниатюре перед записью – Константинополь. Гравюра из хроники Хартмана Шеделя, 1493. Столица Византии пала под натиском войск турков-османов в 1453 году, за 40 лет до этого.

Advertisements

  АННА ВИЗАНТИЙСКАЯ (13 марта 963-1011/1012) - византийская царевна из Македонской династии, жена киевского великого князя Владимира Святославича.

После захвата русами греческого города Корсунь в Крыму родная сестра византийского императора Василия II была отправлена в жёны князю Владимиру, чтобы выполнить условия соглашения о русской военной помощи Византии.

Анна, дочь византийского императора Романа II, появилась на свет 13 марта 963 года. Мать Анны происходила из семьи отнюдь не знатной, и звали ее Феофано. Лев Диакон, византийский священник и историк армянских кровей, описывал Феофано как «наиболее прекрасную, обольстительную и утонченную женщину своего времени, одинаково выделявшуюся своей красотой, способностями, честолюбием и порочностью ». Дочь константинопольского харчевника Кротира, выходца из Армении, она наречена была в детстве Анастасией. Пленив обаянием и изяществом фигуры, равно как и белизной кожи, умом и грацией Романа, молодого наследника престола, она влюбила его в себя и завладела сердцем пылкого любовника. Ослепленный страстью к ее прелестям, тот напрочь забыл о своей законной супруге-малолетке Берте, внебрачной дочери короля Италии.

Анна была единственной сестрой правящего императора Василия II Болгаробойцы (976-1025) и его брата-соправителя Константина VIII (976-1028). Родилась она всего за 2 дня до смерти своего отца, императора Романа II, что отметил византийский историк Иоанн Скилица, благодаря чему стала известна дата её рождения: 13 марта 963 года.

После смерти Иоанна Цимисхия (976) повзрослевшие Василий II и Константин VIII стали править сами, а багрянородная Анна стала завидной невестой, чьей руки добивались правители соседних стран. Её отличали не только знатность и богатство, но, возможно, и красота: хотя описаний внешности Анны не сохранилось, но она могла походить на братьев — голубоглазых, светловолосых, небольшого роста и красивого телосложения. Современники дали ей прозвище Руфа (Рыжая).

Хронист XI века Титмар Мерзебургский упомянул о том, что Анна была просватана за наследника Священной Римской империи Оттона III: «Взяв себе из Греции жену, по имени Елена, которая была просватана за Оттона III, но коварным образом отнята у него, он [Владимир] по её убеждению принял святую христианскую веру. ».

Согласно «Повести временных лет», Владимир, захватив Корсунь, потребовал у византийских императоров сестру в жёны, угрожая пойти на Константинополь. Te согласились при условии его крещения. Когда Владимир принял это условие, императоры уговорили Анну отправиться к «тавроскифам», как называли византийцы русских. С плачем царевна попрощалась с близкими, говоря: «Иду, как в полон, лучше бы мне здесь умереть. »

Арабский историк XI века Абу Шоджа ар-Рудравери поддерживает версию летописи о решающей роли Анны в крещении князя Владимира: «Женщина воспротивилась отдать себя тому, кто расходится с нею в вере. Начались об этом переговоры, которые закончились вступлением царя русов в христианство. »

При встрече Анна убедила Владимира Святославича принять христианство поскорей. После крещения тут же совершили по христианскому обряду бракосочетание. Вернув Корсунь Византии, князь Владимир с Анной вернулся в Киев, где приступил к крещению народа. Сирийский историк XI века Яхъя Антиохийский заметил, что Анна усердно участвовала в распространении православия на Руси, «построив многие церкви ». В церковном уставе Владимира говорится о том, что князь советовался с женой в делах церковных: «сгадав аз с своею княгинею Анною ».

Анну в летописи именовали не как обычно - княгиней, но царицей, сохраняя за ней достоинство члена императорской семьи.

Анна скончалась в году 6519 от сотворения мира по византийскому календарю, что соответствует 1011/1012 году (новый год считали с 1 сентября), за 4 года до смерти князя Владимира. Как сообщил Титмар Мерзебургский, её гробница находилась в церкви Пресвятой Богородицы в Киеве рядом с гробницей св. Владимира Крестителя.

В СМИ промелькнула информация о том, что в России совместно с одной из американских киностудий снимается двенадцатисерийный фильм об Анне Византийской, жене Владимира – великого князя Киевского. Тема вызвала интерес, тем более что в жилах Анны текла армянская кровь.

ВИЗАНТИЯ БЫЛА МНОГОНАЦИОНАЛЬНЫМ ГОСУДАРСТВОМ, НА ТЕРРИТОРИИ которого жили греки, славяне, армяне, грузины, потомки древних фракийцев. Этнографическую смесь скрепляло православие, межнациональным языком был греческий.

Греки заселяли земли Пелопоннеса и Эллады, а другую часть (Балканы) населяли славяне, часть Балкан и Малую Азию – армяне. А т.к. армянское население азиатских фем (военно-административный округ Византийской империи) было проникнуто греческим духом, их называли ромеями (самоназвание жителей Византийской империи). Каждый из этих народов внес свой вклад в развитие империи, и армяне, конечно, были не последними среди них. Тому есть много фактографических примеров.

Но вернемся к Анне Византийской.

В русских летописях ее называют греческой царевной, имея в виду ее византийство. А между тем Анна и ее братья – императоры Василий II и Константин VIII имеют армянское происхождение. Как известно, наиболее могущественной Византия была в период правления Македонской (Армянской) династии, основателем которой был Василий I (Барсег I), происходивший из семьи армянских крестьян Фракии или Македонии.

Анна была порфирородной или багрянородной. По представлениям средневековья, это сделало ее почти небожительницей. Багрянородными назывались дети императора, рожденные в багряных пеленках, а этот цвет считался императорским, их дети обладали несомненным правом на императорский престол. Матери-императрицы производили на свет детей в специальном Багряном (Порфирном) зале дворца, стены которого были из камня порфира, привозимого из Африки. Их пеленали в багряные пеленки, стоящие огромных денег, т.к. краситель. пурпурных оттенков получали из моллюсков-иглянок, а для окраски 1 кг ниток нужно было 10 тысяч таковых.

Анну Романовну отличали не только знатность и богатство, но и красота. Современники называли ее Руфой (Рыжая). Княжна была светловолосой, красивой, умной, образованной. Природный ум она унаследовала от деда Константина VII, который после себя оставил ряд трактатов по медицине, истории, астрологии, другим наукам.

В ТОТ ПЕРИОД ВИЗАНТИЯ БЫЛА ЦЕНТРОМ ПРОСВЕЩЕНИЯ И КУЛЬТУРЫ. Кстати, в середине IX в. императрица Феодора Мамиконян для здания университета подарила Магнаврский дворец. Ее брат Вард Мамиконян основал Магнаврский университет, который считался первым университетом в Европе. Ректором был назначен Лев (Левон) Математик (или Философ, как его называли) – армянин по происхождению. Дед Левона был одаренным военачальником в Армении.

Лев Математик был изобретательным человеком, и авторство "светового телеграфа" (говоря современным языком) принадлежит именно ему. Он придумал такую систему зеркал, станций и маяков, которая позволяла менее чем за час передавать световой сигнал, предупреждающий о тревоге, от самого Константинополя до границ Халифата. А если учесть, какую угрозу для ромеев (жителей Византии)продолжала представлять стремительная арабская конница, то изобретение Льва Математика и переоценить трудно. Он также сконструировал трон с золотыми рычащими львами и поющими птицами, а при нажатии кнопки трон поднимался до потолка, оставляя изумленными недоумевающих гостей.

В университете также преподавали ученый Иоанн Грамматик (Ованес Керакан), который способствовал открытию университета Магнавра а также астроном Баграт (Панкратос) – тоже армянского происхождения и др...

Вернемся к царствованию Василия II и Константина VIII. В 987 г. неожиданно военачальник Варда Фока провозгласил себя императором и завладел Антиохией. Назрела угроза захвата Константинополя. Василий II обратился за помощью к князю Владимиру. Тот обещал свою поддержку при условии, если Василий II и Константин VIII отдадут ему в жены сестру Анну Романовну. Но Василий II с братом не спешили выдавать сестру замуж за язычника. Тогда Владимир осадил город Корсунь (древнегреческий Херсонес). Город сдался, а князь пригрозил осадить и Царьгород (Константинополь), если не выдадут за него Анну. Братья, подумав, дали свое добро, но лишь в том случае, если князь примет крещение и женится на ней по христианскому обряду.

Князь согласился принять православие, сказав, что эта вера ему по сердцу. Братья Анны уговаривали ее, говоря, что, став христианином, Владимир обратит Русь к покаянию, а Византия избавится от ужасной войны. Желая мира, Анна, смирившись, покорилась судьбе.

В свадебном кортеже Анну сопровождали армянские священнослужители, учителя для быстрого освоения иностранного языка, лекари, прядильщицы и музыканты, писари, библиотекари, несколько тысяч охранников... Из Византии и Армении в Киев поехали вместе с ней инженеры, каменотесы, художники-оформители, плиточники, отливщики колоколов, архитекторы и прочие строители.

ВСКОРЕ БЫЛО РЕШЕНО ПОСТРОИТЬ В КИЕВЕ ДЕСЯТИННУЮ ЦЕРКОВЬ (ныне церковь Успения Пресвятой Богородицы). Так она называлась, потому что на ее содержание шла десятина княжеских доходов. На ее строительство Анна выделила большое пожертвование, о чем Владимир с гордостью упоминает в своем Церковном уставе. К слову, он всегда советовался с Анной во всех важных делах. Прекрасно образованная, она неизменно вызывала уважение у своего мужа. Анна даже могла лично принимать иностранных послов, составлять вместе с Владимиром государственные документы. Она же вместе с мужем приняла Церковный устав – первый законодательный свод киевского государства.

Построенная Анной Романовной и князем Владимиром церковь была по образу похожа на Фаросскую церковь при Большом императорском дворце в Константинополе, в которую Анна любила ходить на молебны.

Десятинная церковь начала строиться в 989 г. и строилась долгие годы, но во время нашествия хана Батыя в 1240 г. была сожжена и уничтожена. Сохранившиеся фрагменты и описания современников свидетельствуют об изящном и красивом сооружении с пятью большими куполами длиной 27 м и шириной 18 м с разноцветными фресками и мозаиками из стекла и яшмы. Ко времени строительства Десятинной церкви армянские архитекторы уже отстроили такие шедевры мировой архитектуры, как купольные храмы и базилика армянских монастырей Рипсиме, Аствацацин в армянском Талине, собор Св.Ованеса (Багаван), Звартноц и другие.

Церковь была украшена красивыми иконами и фресками на куполе и в верхней части. По приказу Анны в Киев были доставлены иконы и церковная утварь, а также "Жития Святых". В то же время открылись специальные заведения для обучения священнослужителей. Анна пеклась также об устройстве больниц и богаделен, заботясь о пропитании неимущих киевлян.

О красоте Десятинной церкви можно судить по собору Софии Киевской, которую начал строить князь Владимир, а закончил Ярослав Мудрый. На стенах Софии Киевской сохранились 22 граффити на армянском языке. Сделанный из белого мрамора саркофаг Ярослава Мудрого (XI-XII вв.) является уникальным памятником Софийского собора. На нем высечены растительные и геометрические изображения, которые встречаются на некоторых памятниках армянского зодчества (монастыри Звартноц, Макеноцац, Талин). Внимательное изучение геометрических знаков саркофага показывает, что некоторые из них похожи на армянские буквы и, вероятно, являются знаками или инициалами армянских мастеров.

Позже Анна построила много церквей. И, конечно, культурный вклад Анны Армянской поистине неоценим. От нее также пошла мода ношения украшений из разноцветного стекла. Мастера, занимающиеся варкой стекла для витражных окон, отдавали отходы умельцам, которые превращали их в украшения.

В ПЕРИОД ПРАВЛЕНИЯ МАКЕДОНСКОЙ (АРМЯНСКОЙ) ДИНАСТИИ ОТМЕЧАЕТСЯ сильное влияние армянского искусства на Византию. По мнению Йозефа Стржиговского (польский и австрийский искусствовед, специалист в области византийского искусства), в период властвования Македонской (Армянской) династии прослеживается прямое влияние армянского искусства на искусство Византии. Огромное число архитекторов и художников создавали свои шедевры в Византии (новая церковь в Константинополе, церковь Santa Maria antika в Риме, а лучшее произведение македонского армянского возрождения, по словам Стржиговского, Святая София в Киеве...). Многие другие русские церкви относятся к "византийской" традиции эпохи македонских (армянских) императоров.

Роль Анны Византийской из Армянской династии была очень большой для Киевской Руси. Выйдя замуж за князя Владимира, Анна Армянская не только способствовала распространению христианства на Руси. Принятие христианства консолидировало Русь и способствовало переходу удельных княжеств к Российской империи. Анна также привезла с собой много армяно-халкидонской знати (родственников самой царевны), монахов-писцов, астрономов, картографов, художников, зодчих, врачей. Стали использоваться редкие для того времени карты мироустройства (ашхарацуйц), календарные системы, редкая медицинская литература – лечебники.

Но, к сожалению, в то время как князь Владимир и его сыновья (Глеб и Борис) возведены в ранг святых, Анну незаслуженно забыли (она не канонизирована). Анна умерла в возрасте 48 лет. Возможно, причиной ее смерти стала эпидемия. Князь Владимир заказал для нее камнерезам-армянам из Византии роскошный мраморный саркофаг изящной резьбы и установил его в пределах Десятинной церкви. Позже в той же церкви Пресвятой Богородицы появился еще один саркофаг – князя Владимира. Тогда подобной чести не удостаивались даже византийские императоры...

После князя Владимира некоторые русские князья женились на византийских принцессах (армянского происхождения). Так, мать Владимира Мономаха, жена Всеволода Мария (Марьям) была дочерью византийского императора из Македонской (Армянской) династии (Константина IX Мономаха). Родившись в 1053 г., Владимир (отец Юрия Долгорукого, основателя г. Москвы) получил от родителей прозвище Мономах.

После принятия христианства на Руси в конце XII - начале XIII вв. постепенно сформировалась общность взглядов армянских и русских деятелей искусства, архитекторов, художников. Эти традиции развивались впоследствии новыми поколениями.

Феофано и ее императоры

Анна, дочь византийского императора Романа II, появилась на свет 13 марта 963 года. Мать Анны происходила из семьи отнюдь не знатной, и звали ее Феофано.

Лев Диакон, византийский священник и историк армянских кровей, описывал Феофано как «наиболее прекрасную, обольстительную и утонченную женщину своего времени, одинаково выделявшуюся своей красотой, способностями, честолюбием и порочностью».

Дочь константинопольского харчевника Кротира, выходца из Армении, она наречена была в детстве Анастасией. Пленив обаянием и изяществом фигуры, равно как и белизной кожи, умом и грацией Романа, молодого наследника престола, она влюбила его в себя и завладела сердцем пылкого любовника. Ослепленный страстью к ее прелестям, тот напрочь забыл о своей законной супруге-малолетке Берте, внебрачной дочери короля Италии.

Поскольку появление Феофано среди высокородных невест империи так и остается загадкой, можно предположить, что Роман встретил ее задолго до сватовства к Берте (та умерла девственницей) и вступил с ней в любовную связь.

Узнав о влечении сына, благородный отец Константин VII Багрянородный не пожелал оскорбить чувства своего наследника. К тому же будущая невестка сумела обаять своей красотой не только самого императора-василевса, но и императрицу Елену.

По смерти Константина VII 18-летняя Феофано, новоявленная императрица, вынудила мужа изгнать из дворца пятерых родных сестер, блиставших образованностью и благовоспитанностью, и заточить их в монастырские стены. Неблаговидный поступок Романа, потерявшего от пылких чувств голову, вскорости свел в могилу царицу Елену, с которой Феофано не желала делить положение августы-правительницы.

Хронист описывает юного василевса как статного красавца с копной светлых пшеничных волос, «римским носом» и выразительными глазами. Приятный в беседах, спокойный и розовощекий, он вызывал любовь у подданных и восхищение у женщин.

Переняв от отца ученость, Роман II отлично владел словом и письмом. Однако и за делами государственными он не забывал ублажать свою плоть амурными забавами. Со временем охота, игры в мяч, состязания на ипподроме и пиры оттеснили на задний план его занятия науками.

Любитель бешеных скачек на породистых рысаках и неуемных плотских утех, Роман II 15 марта 963 года, вернувшись с охоты, занемог: смертельные спазмы душили его. Поговаривали, что Роман, процарствовавший всего четыре года, был отравлен.

Но и за короткий срок замужества Феофано успела родить ему двух сыновей, Василия и Константина, и дочь Феофано. А буквально за два дня до внезапной кончины Романа молодая царица произвела на свет Анну.

Патриарх Константинопольский нехотя возвел Феофано в ранг регентши над ее малолетними сыновьями. В результате дворцовых интриг престолом завладел знатный полководец Никифор Фока, тотчас женившись на Феофано. Остается думать, что возвеличила Фоку именно она, дабы оградить своих детей и себя от посягательств.

Скорее всего в близкие отношения Феофано вступила с Фокой еще при живом муже: не устоял старый воин перед ее чарами. Ради нее он разгромил Багдадский халифат, захватил Крит и вторгся в Сирию…

На глазах у подрастающей Анны, купающейся в богатстве и роскоши, мать сменила неприхотливого Фоку на его дерзкого и статного сподвижника, красавца Иоанна Цимисхия, прирожденного воителя армянского происхождения.

В стенах дворца зрел заговор. Не без помощи императрицы подкупленные убийцы проникли в палаты и безжалостно расправились с императором в его собственной постели. Так в 969 году Иоанн I Цимисхий объявил себя императором.

Однако, едва утвердившись во всевластии своем, Иоанн не только не пожелал жениться на распутной Феофано, но и выдворил ее за пределы столицы, сослав с шестилетней Анной на безлюдный остров в Эгейском море, в холодную келью.

В неописуемой печали взирала Феофано с этого сурового берега на свои прежние чертоги, лелея надежду вновь вернуться туда. Ей даже удалось сбежать с острова и укрыться за стенами Святой Софии, но Цимисхию донесли о побеге, и он велел отправить Феофано с дочерью в отдаленный армянский монастырь.

По смерти 50-летнего Цимисхия в 976 году (по одной версии, он подхватил какую-то болезнь на Востоке, другие считали, что и он был отравлен) власть перешла к старшему сыну Феофано – Василию II, что позволило опальной матери и сестре вернуться в императорский дворец.

Анна, внучка Багрянородного

Василий I, основатель династии, происходил из армян, обосновавшихся в Македонии, потому и в историографии эта византийская династия зачастую именуется «Македонской», а сам император – Василием I Македонянином.

Авторитетные историки склонны именовать эту династию «Армянской», поскольку за два века ее пребывания у власти (867-1056), большая часть византийских императоров, военачальников и чиновного сословия имела армянские корни. В истории Византии Армянская династия осталась едва ли не самой великой.

О родословной Василия (Барсега) упоминается в одной из хроник. Император Константин VII Багрянородный (со слов византийского хрониста Михаила Пселла, «багрянородный» означало – рожденный в багряных пеленках), автор главы о Василии Македонянине, пишет, что предки его деда Василия бежали из Армении в Византию еще во второй половине V века и обосновались в окрестностях Андриаполя, что в Македонии. Та же хроника содержит сведения о происхождении предков Василия I от армянского царя Тиридата из династии Аршакидов.

С малых лет знакомый с тяжелым крестьянским трудом, Барсег – Василий рос красивым, энергичным и на редкость сильным. Еще ребенком с семьей и множеством других армян он попал в плен к болгарскому хану Круму. Несколько лет жил среди диких болгар-язычников, а вернувшись в Македонию, пошел служить к местному аристократу.

На землю Константинополя ступил он безвестным юношей, умевшим разве что укрощать диких лошадей. Слухи о рослом и статном богатыре дошли до императора Михаила III, и тот призвал его к себе на службу. Василий пришелся венценосцу по душе настолько, что тот объявил любимца своим соправителем и даже короновал его императорской короной в соборе Святой Софии…

Единолично правил Василий I с 867 года. 29 августа 886-го уже преклонных лет василевс скончался от кровотечения, вызванного ушибами на охоте, успев назначить армянина Заутца, тоже уроженца Македонии, опекуном своих сыновей Льва и Александра.

Незадолго перед смертью император признал независимость Армянского государства Багратидов, а Константинопольский Патриарх Фотий I (877-886), этнический армянин (семья его отличалась знатностью, благочестием и образованностью), первым канонизировал в Византии Григория Армянского (Григория Просветителя, обратившего в 301 г. Армению в христианство).

Повзрослев, Анна заинтересовалась сочинениями своего прапрадедушки Василия I, адресованными сыну Льву, будущему императору Льву VI Философу, или Мудрому (886-912), человеку образованному, с широким кругом интересов, включавших и богословие. В этих трактатах – «Главы наставительные к сыну Льву» и «Другое наставление к сыну, императору Льву» – Анна черпала уроки практической морали.

Соправителем Льва Философа был Александр, переживший брата всего на год. Сын Льва VI, Константин VII Багрянородный, или Порфирогенет (появившийся на свет в Порфирной палате Большого императорского дворца, где рожать дозволялось лишь императрицам), единственный законный наследник власти в Византии, усидел на троне целых 46 лет.

Дед Анны Византийской, император Константин VII Багрянородный, страстный книголюб, наделенный к тому же литературным даром, оставил ряд трактатов по медицине, истории, агрономии и прочим наукам.

Ни до него, ни после Византия не имела столь большого поборника и покровителя наук. Анна росла на его трудах – «Об управлении империей», «О фемах (фема – военно-административный округ в Византии. – М. и Г.М.)», «О церемониях византийского двора», на жизнеописаниях святых, любовно собранных воедино и обработанных ее славным дедом.

При Багрянородном был открыт и скрипторий по изготовлению копий рукописей античных авторов. Особое восхищение Анны вызывали удивительные по красоте исполнения миниатюры из так называемой Парижской Псалтыри, доставшейся ей в наследство.

Фигура Константина VII Багрянородного буквально вырастала из хроник. Так Анна узнала, что ее венценосный дед пользовался любовью не только своих приближенных, но и простого люда, для которого строил лечебницы и приюты, наладил систему раздачи милостыни.

Живо интересовался император и судьбами сидельцев своих тюрем и узилищ, пытаясь лично разобраться в деле каждого приговоренного. Многие, благодаря его прозорливости, были отпущены на свободу.

Пресекал по возможности Багрянородный и всякого рода злоупотребления чиновников, стараясь назначать на должности людей честных и неподкупных. А еще имел обыкновение не упускать их из виду.

Язычница Ольга крестница Константина VII

Летом 955 года в Константинополь, именуемый русами Царьградом, из Киевской Руси, где поклонялись языческим богам, прибыла княгиня Ольга. После гибели в 945 году мужа, князя Игоря – сына летописного основателя государственности Руси – Рюрика, она взяла бразды правления в свои руки.

«Направилась Ольга в Греческую землю и пришла к Царьграду, – говорится в летописи. – И царствовал тогда цезарь Константин. И пришла к нему Ольга. И увидел царь, что она прекрасна лицом и разумна. Удивился живости ума и сказал ей: «Достойна ты царствовать с нами в столице нашей».

Она же, уразумев смысл сказанного, ответила царю: «Я – язычница. Если хочешь крестить меня, то крести меня сам. Иначе не крещусь». И крестил ее царь с патриархом. Просветившись же, она радовалась душой и телом. И наставил ее патриарх в вере и сказал ей: «Благословенна ты в женах русских, так как возлюбила свет и оставила тьму. Благословят тебя русские сыновья и твои потомки».

Русская княгиня приняла Святое Крещение под сводами собора Святой Софии. Ее восприемником был дед Анны – Константин VII Багрянородный. Вместе с княгиней Ольгой (в крещении Еленой) приняла Святой Крест и вся ее свита – бояре, купцы, стражники и их жены, что не преминуло сказаться на характере отношений между Киевской Русью и Византией.

А вот как это событие подано историком С.М. Соловьевым:

«Император Константин Багрянородный, – говорит предание, –предложил Ольге свою руку; та не отреклась, но прежде потребовала, чтоб он был ее восприемником; император согласился, но когда после таинства повторил свое предложение, то Ольга напомнила ему, что по христианскому закону восприемник не может жениться на своей крестнице.

«Ольга, ты меня перехитрила!» – воскликнул изумленный император и отпустил ее с богатыми дарами… По возвращении в Киев Ольга начала склонять сына Святослава (отца Крестителя Руси Владимира. – М. и Г.М.) к принятию христианства, но он и слышать не хотел об этом; впрочем, кто хотел креститься, тому не запрещали, а только смеялись над ним…»

Однако другой историк, Н.М. Карамзин, выказал сомнение в достоверности сообщения летописца:

«Во-первых, Константин имел супругу; во-вторых, Ольге было тогда уже не менее шестидесяти лет. Она могла пленить его умом, а не красотой».

Отошла правительница Киева Ольга в мир иной в 969 году. Плач по княгине стоял по всему Киеву. Убивались по ее кончине не только язычники, но и магометане, коих пригрела она и опекала.

А что веру другую приняла, так на то ее княжеское было дело. Но более всего горевали по ней христиане, терявшие опору в жизни. Княгиня завещала тризны по ней не справлять и кургана над нею не насыпать. Деньги на помин своей души она заблаговременно отослала Константинопольскому Патриарху.

Отпевал Ольгу, первую особу княжеских кровей, поцеловавшую Крест, христианский священник. Причислена к лику святых.

Князь Владимир, «парад» религий

Сын княгини Ольги – Святослав, как истинный язычник, был многоженцем. От разных женщин народил он троих сыновей – Ярополка, Олега и Владимира. Матери первых двух были его законными женами, а Владимир родился от наложницы Малуши, ключницы княгини Ольги.

С гибелью Святослава власть в Киеве перешла к Ярополку. Его тяга к христианству раздражала язычников-древлян, и он пошел войной на них. И побил их. Олег, брат его, переметнувшийся к древлянам, пал в бою. Прознав о гибели Олега, Владимир ушел из Новгорода «за море» к варягам. Ярополк поставил своего наместника править в Новгороде. Так Русь на время объединила земли свои.

Тем временем, возмужав, Владимир, ведя за собой сильную варяжскую дружину, овладел Новгородом. Меж тем положение Ярополка в Киеве становилось все более шатким. Да его ушей дошло, что зреет заговор против него. И он оставил стольный град. Люди Владимира присоветовали Ярополку пойти к брату и помириться с ним. Но едва тот переступил порог палат Владимира, как стражи князя пронзили Ярополка мечами.

Единолично править на Руси начал Владимир в 980 году.

Обретя власть, первым делом князь воздал почести главному языческому богу Перуну, поставив на холме близ теремного дворца его статую. Перун был выточен из дерева, голова у него была из серебра, а ус – золотой. Впервые за долгие годы в жертву Перуну были принесены живые люди, среди них – несколько христиан.

Желая раздвинуть пределы своего княжества, ходил Владимир войной на поляков, отобрав у них города, подавил мятежных вятичей, одолел и ятвягов, прирезав их земли к своим. После покорились ему радимичи и волжские булгары…

В 986 году устроил Владимир в Киеве «парад» религий. Позволение Магомета иметь много жен пришлось князю по душе. Но, узнав об обряде обрезания, запрете есть свинину и не пить вино, больно огорчился.

– Питие – веселие Руси, – произнес он и велел магометанам убраться.

Припали к его ногам хазарские иудеи, сказав, что в их вере хранят субботу, не едят свинины, зайчатины и совершают обряд обрезания.

– А где ваша земля? – спросил князь.

– В Иерусалиме, да только разгневался Бог на отцов наших за их грехи и рассеял по миру, – ответили евреи.

На что Владимир упрекнул их:

– Других поучаете, а сами Богом отвергнуты и по земле рассеяны. Будь закон ваш прав, вы бы на своей земле сидели.

Поведали ему о вере своей и немцы-католики, посланцы Папы Римского. Рассказали, что у них принято «поститься по силе, а если кто ест или пьет – то все во славу Божию».

И сказал им Владимир:

– Идите, откуда пришли, ибо и отцы наши не приняли вас!

И тут вышел вперед греческий философ-проповедник. Он опроверг заблуждения всех, кто соблазнял князя своей верой. Настрой христианского православия Владимиру по нраву пришелся: «Если кто перейдет в нашу веру, то, умерев, снова восстанет, и не умереть ему вовеки; если же в ином законе будет, то на том свете гореть ему в огне».

И отправил Владимир старцев своих по странам – наблюдать разные религии.

Вернувшись, они признались князю:

– Бабка твоя, мудрейшая Ольга, не приняла бы закон греческий, будь он плох. Византия знает, кому молится.

Имя Ольги, принявшей православие, и желание встать в один ряд с византийскими императорами возобладало во Владимире и взяло верх…

Венценосные братья Анны

Смерть бездетного Иоанна I Цимисхия открыла путь к престолу сыновьям Романа II – Василию и Константину. Старший из наследников войдет в историю как Василий II Болгаробойца (976-1025), а младший как Константин VIII (976-1028).

Голубоглазый, с чуть изогнутыми бровями, невысокого роста Василий II отличался прямой осанкой, физической силой, умением ездить верхом и владеть оружием.

Родовой инстинкт, присущий отпрыскам Армяно-македонской династии, обязывал 18-летнего царя напоминать окружению своему – кто правитель в Византии. Вернув мать во дворец, он тем не менее и близко не подпустил ее к делам империи.

Царствование Василия II Болгаробойцы (прозван Булгароктоном или Болгаробойцей за свирепость, проявленную в войнах с Болгарией) было отмечено изнурительными войнами и мятежами.

В год его восшествия на престол первым поднял голову военачальник Варда Склир, родич Цимисхия, подмяв под себя все азиатские фемы. Василевс наслал на него другого Варду, Фоку – племянника Никифора II Фоки. Тот в 978 году усмирил мятежника Склира, бежавшего к арабам. Но Склир спустя 9 лет, уже глубоким стариком, объявился вновь в пределах византийской державы.

Двинув свои отряды против Варды Склира, Варда Фока в августе 987 года нежданно провозгласил себя императором, хитростью захватил того в плен и, объединив оба войска, пошел на Антиохию, которой овладел к исходу года.

Когда мятежники подступили к стенам Хрисополя, отделявшего Босфорский пролив от Константинополя, когда возникла угроза захвата столицы, Василий II обратил взор на север, ища помощи у «варвара» Владимира Святославовича, великого князя Киевского.

Император напомнил Владимиру о греко-русском договоре 954 года князя Игоря с Византией, где прописан пункт о взаимопомощи. «И истощились богатства его (Василия), и побудила его нужда вступить в переписку с царем русов.

Они были его врагами, но он просил у них помощи», – пишет о событиях 980-х годов арабский историк Яхья Антиохийский. Владимир обещал поддержку, но при условии, что Василий II и Константин VIII отдадут ему в жены свою сестру Анну.

Дерзость по тем временам была неслыханной. За «презренных» иноземцев византийских принцесс выдавать замуж не принято было. Было к тому еще одно препятствие: Владимир был язычником. Однако безвыходность положения вынудила императоров смириться. Венценосцы дали согласие на брак, если русский князь примет крещение и женится на ней по христианскому обряду.

Русская дружина в шесть тысяч воинов встала на защиту Царьграда. В апреле 988 года она вместе с верными Василию II силами разгромила войско Варды Фоки. Мятежник Варда Склир склонил голову перед императорами и повинился.

Крещение Владимира

Приняв помощь от Киевского князя, братья-императоры тем не менее не очень-то торопились. Они мечтали пристроить сестру куда получше. А сватались к византийской принцессе – голубоглазой и ладно сложенной красавице – отовсюду.

В своем трактате «Об управлении империей» дед Анны, Константин VII Багрянородный, выразил отношение правителей Византии к династическим бракам с варварскими северными народами, в числе которых упомянул и русов, так:

«Если когда-либо народ какой-нибудь из этих неверных и нечестивых северных племен попросит о родстве через брак с василевсом ромеев, то есть либо дочь его получить в жены, либо выдать свою дочь, василевсу ли в жены или сыну василевса, должно тебе отклонить и эту их неразумную просьбу…

Поскольку каждый народ имеет различные обычаи, разные законы и установления, он должен держаться своих порядков, и союзы для смешения жизней заключать и творить внутри одного и того же народа».

При этом Багрянородный исключение сделал для правящих домов Западной Европы, «франков».

О вынужденных уловках василевсов, связанных со сватовством Анны, руки которой просил один из болгарских князей, пишет на рубеже Х-XI веков и армянский историк по прозвищу Асохик (Степанос Таронаци):

«…царь Василий отправил митрополита Севастии в страну Булгаров водворить мир. Булгария просила царя Василия отдать сестру свою замуж за ее царя. Император в сопровождении митрополита отправил какую-то женщину из своих подданных, похожую на сестру свою.

По прибытии той женщины в страну Булгаров, узнали, кто она, и потому осудили митрополита как прелюбодея и обманщика; цари булгарские сожгли его, обложив хворостом и соломой».

Заподозрив Василия II с братом в нежелании выдать за него Анну, возмущенный лукавством императоров, Владимир, желая подхлестнуть их, выступил с походом на «град греческий», древний Херсонес, именуемый у русских – Корсунь (сегодня это часть города Севастополя). При осаде Херсонеса, как гласит летопись, «не можате взятии: бе бо крепок град, и воинство в нем греческое мужественно».

Но некто пустил в стан русичей стрелу с запиской на пергаменте: «Князь! Перекопай и перейми воду из колодца, который лежит от тебя к востоку. Нет в Корсуни иных колодцев, кроме этого». Князь оставил город без воды и через пару дней тот открыл ворота.

Из Херсонеса Владимир отправил братьям-василевсам послов с угрожающей грамотой: «Коли не отдадите Анну за меня, то сотворю со столицей вашей то же, что и этому граду». И пришел ответ князю: «Ежели примешь крест и будешь единоверцем с нами, отдадим тебе сестру. А язычником останешься, так нам лучше всем полечь в бою, чем души наши обречь на муки вечные».

«Пришлись по сердцу мне вера ваша православная, – отписал Владимир в Царьград, – и служение приму, и пускай священники ваши, что придут с Анной, покрестят меня и народ мой».

Решающим доводом для Анны стали слова, влагаемые летописцами в уста братьев: «Может быть, обратит тобою Бог землю Русскую к покаянию, а Греческую землю избавит от ужасной войны. Видишь ли, сколько зла наделала грекам Русь?»

Памятуя о набегах русичей, Анна, «Греческому царству мира желая», воскликнула: «Да будет на то воля Господня». И покорилась судьбе.

Свадебная флотилия прибыла в Херсонес. На двух галерах приплыла Анна со священниками из армян, иконой Божией Матери греческого письма, многими святыми мощами и другими святынями. А еще везли золотые кубки. На третьей же, так и не достигшей берега, было вино, отравленное братьями, чтобы свадьба превратилась в оргию смерти. Принцесса Византийская сокрушалась, что ее не было на борту пропавшего корабля. Ей так не хотелось оказаться на чужбине.

Встречать невесту вышел на берег князь Владимир в расшитом золотом одеянии и с короной на голове. Она приглянулась ему сразу, да и он приятно поразил Анну.

Иначе описано прибытие Анны в Херсонес в другой летописи. Сойдя на берег, узнала принцесса Византийская, что Владимир захворал глазами, и так сильно, что едва мог видеть. И послала Анна к жениху своему сказать: «Если же не крестишься, то не избежишь недуга своего».

Вскоре в главном храме Херсонеса – в церкви Святого Василия – священники-армяне из Царьграда после оглашения крестили великого князя Киевского и нарекли его христианским именем – Василий. Возможно, Анна и подговорила святых отцов оказать ей эту любезность, назвав жениха именем старшего из ее братьев.

И тут о, чудо! Прозрел Владимир. Прозрел и обнял Анну. Узрев благодать Божью, князь велел своей дружине и боярам, сопровождающим его, Крест принять. И, как точно отметил Карамзин, «он вздумал… завоевать веру христианскую и принять ее святыню рукою победителя».

Венчание Владимира и Анны

Летопись гласит: «По крещении же Владимира привели царицу для свершения брака». Приняв Святой Крест, 33-летний Владимир взял Анну, 25 лет от роду, в жены.

Владимир велел отослать назад братьям-императорам все их подарки на свадьбу, прося передать василевсам, что ему хватит самого ценного из даров – прекрасной Анны.

Летописец упоминает, что после крещения и венчания «князь сам себя не узнавал»: с легким сердцем вернул Василию и Константину Херсонес как «вено», или выкуп за невесту. Тем более что выкуп такой платить было в обычае русичей. А в память о своем крещении князь заложил в Херсонесе храм во имя Святого Иоанна Предтечи. Эта женитьба обеспечила Владимиру власть над Русской церковью и независимость от Константинополя.

«А после, – говорится в летописи, – Владимир взял царицу… священников… мощи святых», прихватив с собой сосуды церковные и «иконы на благословение себе», и сопровождаемый дружиной, боярами и духовенством двинулся к Киеву.

Крещение Руси

Вернувшись в Киев, «матерь городов русских», великий князь первым делом собрал сыновей своих и крестил их в источнике, получившем название Крещатик.

Владимир назначил день всеобщего крещения киевлян и, как полагают, выпало это событие на 1 августа 988 года. По городу был оглашен указ: «Если кто не придет завтра на реку – богатый или бедный, нищий или раб – будет мне враг!»

«На другой же день вышел Владимир… на Днепр, – описывает летописец устроение князем крещения киевлян, – и сошлось там людей без числа. Вошли в воду и стояли там одни до шеи, другие по грудь… попы же совершали молитвы, стоя на месте».

Михайло Ломоносов описал это действо так:

«Собралось неисчислимое множество народа на указанный день и место. И сам великий самодержец со всем синклитом и освященным собором украсил присутствие великое сие действие и чудное позорище.

При береге на плотах стоят облаченные священники и диаконы, река наполнена обнаженными людьми всякого возраста и пола: иные в воде по колено, иные по пояс, другие по шею – моются, купаются, плавают. Между тем читают крещальные молитвы; каждый при особливом погружении получает в крещение имя и помазание миром».

И повелел князь повсеместно крушить языческих идолов: одни были сожжены, другие изрублены в щепы. Главного же идола – Перуна – приказал привязать к хвосту лошади, стащить в Днепр, молотя по дороге палками для публичного поругания, а затем, привязав камень на шею, утопить в реке.

Так оно и кануло в воду – русское язычество. Со слезами и воплями провожали Перуна те, кому еще не открылся свет истинной веры. Видя, как ниспровергают языческих идолов, митрополит Киевский восклицал: «Капища разрушаются и церкви поставляются, идолы и иконы святых являются, бесы убегают. Крест грады освящает».

Крещены были при Владимире, кроме Киева, еще и Чернигов – в 992 году – и Смоленск – в 1012-м. При Владимире же был поднят вопрос о недопустимости смертной казни. Князь назвал ее грехом перед Богом.

Владимир Святославович положил начало понятию «Великий князь Руси». «Владимир… скоро доказал, что он родился быть государем великим… Сей князь, названный церковью Равноапостольным, заслужил и в истории имя Великого», – отмечал Карамзин.

В византийских источниках за ним закрепилось имя – «могущественный василевс». Владимир начал чеканить монеты со знаками императорской власти – в царской одежде с короной на голове и скипетром с крестом в правой руке.

Перейдя в веру Христову и осознав, что у него одна жена – Анна, дарованная Богом, Владимир отрекся от трехсот жен, восьмисот наложниц (300 из них находились в Вышгороде, 300 – в Белгороде и 200 – в селе Берестове) и пятерых законных жен.

«Всякая прелестная жена и девица страшилась его любострастного взора», – писал Карамзин. Всех жен и наложниц он отпустил на волю, кое-кого выдав за своих приближенных.

Первая из законных жен – Рогнеда, норвежка по рождению, была из варягов, дочерью польского короля Болеслава Храброго. За ней шли – Рагнвальда, дочь убитого Владимиром полоцкого князя из скандинавов, переименованная мужем в Гориславу; «грекиня» Юлия, бывшая греческая монахиня; «чехиня» Малфрида, сестра герцога Богемского Владивоя; «болгарыня» Милолика, дочь правителя Тырнова, столицы Болгарии.

«Князь Володимир со своею княгинею Анной…»

Из православной Византии Анна привезла греческий церковный устав «Номоканон», который на Руси стали именовать – «Кормчая книга». Она и легла в основу Устава Русской церкви, созданного Владимиром и Анной, состоящего из трех частей. Этот факт подтверждает фраза Устава Владимира: «Се аз, князь Володимир, сгадав есми с своею княгинею Анною и со своими детьми…»

В первой части Устава говорилось о десятине, пожалованной великим князем в пользу церкви. Церковь Пресвятой Богородицы в Киеве, заложенную Анной, призванную стать местом служения митрополита Киевского и всея Руси, так и назвали – Десятинной. А на «Перуновом холме» встал храм Святого Василия.

Десятинная церковь строилась, скорее всего, по образцу Фаросской церкви при Большом императорском дворце в Константинополе, куда любила ходить на молебны Анна.

И хотя ни Фаросская, ни Десятинная церкви не сохранились, археологам удалось воссоздать их внешний вид. Церковь длиной 27 метров и шириной 18 была увенчана пятью большими куполами.

Ее украшали фрески и мозаики из разноцветного стекла, а также яшмы. Из-за обилия мрамора на полу и возносящихся ввысь колонн с резными капителями современники именовали Десятинную церковь «мраморяной».

Мрамором же были отделаны парапеты у хор, алтарная преграда и карнизы у главных окон. Пол алтаря, помимо разноцветных мраморных плиток, выложен был из муравленого кафеля. Само здание было сложено из плоских тонких кирпичей, замазанных белой штукатуркой.

Строили церковь мастера из Византии и, не исключено, из Закавказья. На что указывают вкопанные в фундамент и залитые цементирующим раствором бревна. Они-то и не давали церкви сползти с глинистого откоса к Днепру.

Княгиня Анна ввела в церковный обиход ежегодное празднование дня Успения Богородицы – сразу же по завершении осенью 996 года строительства Десятинной церкви. По настоянию княгини Владимир приобрел скит для русских монахов на святой горе Афон. Она же пеклась об устройстве больниц и богаделен, заботясь о пропитании неимущих киевлян.

От Анны пошла на Руси и мода на украшения из стекла. Византийские мастера, занимавшиеся варкой стекла для витражей Десятинной церкви, отдавали отходы в виде капель разноцветных всевозможных форм и размеров местным умельцам, которые, придав им оправу, превращали те в украшения.

Что до главной миссии Анны, то завет братьев-императоров она выполнила сполна и стала первой просветительницей на Руси. Ее стараниями создавались специальные училища для обучения русских священников. Иконы и церковная утварь, привезенные Анной из Византии, стали эталоном для копирования их русскими живописцами и ремесленниками.

Занималась просветительством Анна и в великокняжеской семье: все сыновья Владимира охотно приняли христианство и стали распространять его в своих владениях.

Даже Рогнеда, одна из бывших жен Киевского правителя, превратилась в ревностную христианку и по примеру Анны принесла новую веру на Полоцкую землю. Позже Рогнеда откроет первый женский монастырь на Руси и первой же примет постриг.

Борис и Глеб

Ангельская душа Анны отлетела к Господу в году 6519-м от сотворения мира по византийскому летоисчислению, что соответствует 1011/1012 году (новый год начинался с 1 сентября). И было ей 48 лет от роду. Возможно, причиной ее смерти стала эпидемия.

Владимир Святославович, горячо любимый муж, заказал для нее камнерезам-армянам из Византии роскошный мраморный саркофаг изящной резьбы. И установил его в приделе Десятинной церкви. После в той же церкви Пресвятой Богородицы появился еще один саркофаг – князя Владимира.

Подобной чести не удостаивались даже византийские императоры, наместники Бога на земле. Их хоронили вне церковных стен. Анна же с Владимиром подобными почестями приравнивались к святым, ибо супруги вместе крестили и просвещали народ русский.

Было у князя Владимира, прозванного в народе Владимир Красно Солнышко, 12 сыновей. Но не все вошли в историю. Ярослав, сын Владимира от Рогнеды, ставлен был отцом княжить в Новгороде, а брат его Мстислав – в Тмутаракани. Но более всех жаловал Владимир Бориса и Глеба, которых подарила князю Анна.

Имена и жития Бориса и Глеба (в крещении Романа и Давида), первых канонизированных русских святых, известны едва ли не каждому. Первенец Борис крестильное имя свое скорее всего получил по отцу Анны – императору Роману II, княжье же имя Борис дали ему в честь крестителя Болгарии Бориса-Михаила.

Борис-Роман появился на свет примерно в 990 году, когда брат матери его – Василий II Болгаробойца – с русской дружиной пошел на Болгарию. Анна с Владимиром мыслили посадить старшего сына на болгарский престол. Глеб, рожденный около 1000 года, крестильное имя получил от библейского царя Давида, чтимого как образец христианского властителя.

Что до Святополка, старшего из сыновей, именуемого в летописях «сыном двух отцов», то его Владимир на дух не выносил, ибо взял он в полон его мать-грекиню уже беременной от брата своего Ярополка, им же убитого. Святополк отвечал ему той же неприязнью. За связь с немцем-католиком Владимир даже заточил Святополка в темницу, откуда его вызволили верные слуги Ярополка.

В лето 1015 года, проводив в Царство Божие своих главных женщин, Владимир, великий многоженец, медленно угасал в печальном одиночестве. 15 июля великого князя Киевского не стало. В ту минуту у его одра оказался один лишь Святополк, прискакавший из Вышгорода. «Сын двух отцов» считал себя дважды достойным наследником Киевского престола. Пробил час мести отчиму Владимиру за убиенного отца, униженную мать и свои мытарства.

Завернув тело великого князя Руси в ковер, он тайно вынес его из палат и отвез в церковь Пресвятой Богородицы, словно скрывая что-то низкое и постыдное. Кто знает, не он ли «помог» Владимиру перейти в мир иной?!

В тот же день, воссев на престол, Святополк стал задабривать киевлян подарками. Но те твердили в один голос:

– Хотим Бориса, сына княгини Анны.

Тогда и подослал Святополк душегубов к своим сводным братьям – Борису и Глебу. Прознав о злодеянии, народ прозвал Святополка Окаянным.

…Перед кончиной был Владимиру Крестителю вещий сон. Явилась ему бабка Ольга и молвила: «Придет окаянный младенец, «сын двух отцов», и порушит устоявшийся мир княжеского дома нашего».

Моления в память об убиенных братьях начались 24 июля вскоре после сооружения в 1021 году в Вышгороде первой церкви во имя Бориса и Глеба.

Великий князь Ярослав Мудрый, изгнав в 1019 году из Киева брата-изверга Святополка, дочь-златовласку свою назвал Анной. Тем он отдал дань почтения Крестительнице Руси.

Всесторонне образованная красавица Анна Ярославна, владевшая греческим и латынью, выйдет замуж за короля Генриха I и оставит заметный след в политической жизни Франции. Анна, королева французская, переписывалась с Папой Римским Николаем II.

«Слухи о вашей добродетели, очаровательная дева, достигли наших ушей, – писал ей Папа, – мы с великой радостью узнаем, с какой похвальной добросовестностью и замечательным тактом вы исполняете свои королевские обязанности в этой очень христианской стране».

1 июня 2010 года президент РФ Д.А. Медведев подписал Федеральный закон, по которому Россия 28 июля отмечает — День Крещения Руси.