Требовали ли монголо-татары знатных женщин? Крым до революции

У меня как-то спрашивали о масштабах работорговли на Руси. Приведу отрывки из известного текста — «Путешествие Антиохийского Патриарха Макария в середине XVII века», написанного Павлом Алеппским. Сирийский патриарх Макарий приезжал в Россию дважды – в 1656 г. и в 1666 г.
Павел Алеппский пишет преимущественно о рабах, захваченных в результате набегов и войн, но существовал и значительный внутренний рынок. Упоминания о торговле женщинами в Великом Новгороде в 15 веке, я .

Про то, как московиты угоняли в рабство татар
>>>>московиты берут пленных у них: стоя на верху крепостей, они наблюдают, так как путь татар проходит вблизи от них, и как только заметят едущих, часть их сходит, мчится на своих конях и, опередив татар, становится в засаду в стороне от дороги. При приближении к ним татар, они тотчас хватают их караван, будут ли это мужчины, женщины, девочки или мальчики, уводят в свою страну и продают на рынке уничижения за десять, пятнадцать или двадцать пиастров. Поэтому у каждой богатой женщины бывает пятьдесят, шестьдесят (рабынь) и у каждого важного человека семьдесят, восемьдесят (рабов).

Они их не оставляют так, но тотчас обращают в христианство, хотят ли они или нет; их крестят даже насильно. Если потом увидят, что они хорошо себя ведут и усердны в вере, то их женят между собою и детям их дают наилучшие имена. Мы замечали в них набожность в смирение, каких не встречали и среди лучших христиан: они научились тайнам веры и обрядам и стали такими, что лучше и быть нельзя.

Про цену татарских рабов в Московии
>>>>Татар часто берут в плен войска московитов, охраняющие границу поблизости от них; нападая на их страну внезапно, разоряют, жгут и захватывают жителей. В стране московской их продают по самой низкой цене: их можно купить не за двадцать или за тридцать золотых, но не более как за десять, ибо цена им так установилась издревле. Приобретая их за ничтожную цену, тотчас крестят их и обращают в христианство.

Про то, как донские казаки продавали турок и татар в рабство в Московию
>>>>Что касается донских казаков, которые ходят в Черное море, числом 40.000, то они также стоят под властью царя. Татары трепещут перед ними, ибо казаки всегда нечаянно нападают на их страну, забирают их в плен и привозят в страну московитов, где и продают. Так как татары наказание для христиан, живущих вокруг них, то Бог послал на них этих (казаков) в возмездие им (да увеличит Бог их силу над ними!).

Мы видали у них пленников из восточных земель: из Требизонда (турецкий Трабзон), Синопа и их округов, из Еникёя, из татар; всех их захватывают в плен казаки…называемые по-турецки тонун-козакы, т.е. донские казаки: они плавают по Черному морю, берут в плен множество мужчин, женщин, мальчиков и девочек, привозят их сюда и продают по самой дешевой цене. Их немедленно крестят. Мы во множестве встречали их в домах богачей и даже простолюдинов. Когда мы заговаривали с ними по-турецки, они совсем нам не отвечали, из боязни своих господ, которые, услышав, что они говорят на своем языке, думают, что прежняя их вера еще в груди у них. По этой причине они вовсе не говорят на своем языке.

Про угон населения из Речи Посполитой в Московию
>>>>Начиная от этого Волхова, нам стали встречаться арбы с пленными, которых везли московиты из страны ляхов; тут были только женщины и дети, мужчины же перебиты мечом. Сердца наши разрывались за них. Бог да не даст нам видеть подобное!

Про избиение евреев, армян и ляхов московитами
>>>>>Царь отправился в поход, и Господь под конец даровал ему победу: он завоевал великий город Смоленск и победил главнейшего из своих врагов, Радзивила, а его военачальники покорили около 49 городов и крепостей силой меча и по добровольной сдаче и избили, одному всевышнему Богу ведомо сколько, евреев, армян и ляхов. Говорят, что их младенцев клали в бочки и бросали без милосердия в великую реку Днепр, ибо московиты до крайности ненавидят еретиков и язычников.

Про то, как московиты угоняли в рабство женщин и детей из Речи Посполитой
>>>>>Всех мужчин они избивали беспощадно, а женщин и детей брали в плен, опустошали страну и истребляли население. Страна ляхов, которая прежде была подобна гранату и приводилась в образец, была обращена в развалины и пустыню, где не встречалось деревень и людей на протяжении 15 дней пути в длину и ширину. В плен было взято более ста тысяч, так что, как нам рассказывали, семь, восемь мальчиков и девочек продавались за один динар (рубль) и дешевле, и мы сами видели многих из них. Что касается городов, сдавшихся добровольно, то тех из жителей, которые приняли крещение, оставляли, обеспечивая им безопасность, а кто не пожелать (креститься), тех изгоняли. Что же касается городов, взятых мечом, то, истребив в них население, московиты сами селились в них и укрепляли.

Про татарских рабов в Московии
>>>>то были жены важнейших сановников, в роскошных платьях с дорогим собольим мехом, в темно-розовых суконных (верхних) одеждах, унизанных драгоценным жемчугом, в красивых колпаках, шитых золотом и жемчугом, с опушкой из очень длинного черного меха. При них было множество служанок из татарок, что было видно по их лицам и маленьким глазам; они пленницы и находятся в положении унизительном. Мы видели их тысячи в этой стране, ибо цена их ничтожна и они продаются дешево, равно как и мужчины-татары: у всякого вельможи бывает их сорок, пятьдесят.

Ты увидел бы, читатель, что волосы у них черные и свободно висят, как у московитов, но глаза маленькие и прищуренные. Имена у них христианские, ибо они чисто православные: их набожность и знание ими вашей веры поистине велики. Имена их суть имена главнейших (святых): Феодосий, Евстафий, Василий, Аврамий, Феодор, Григорий - в таком роде имена мужчин. Имена девиц и женщин рабынь суть: Фекла, Феодора, Юстина, Евфимия, Юлиана, Варвара, Марана (Марина?), Кира, Евпраксия. Этими и подобными именами, кои суть отличнейшие из (христианских) имен, называют татар, которые прежде были нечистыми и бесстыдными, но по принятии крещения обратились в избранный народ Божий.

Крымский полон. Эти страшные слова появились в обиходе жителей Москвы в 1521 году и просуществовали более 200 лет. В тот год крымский хан Магмет-Гирей в союзе с ногайскими и казанскими татарами, грубо нарушив договоренности (как сказано в летописи, "забыв своей клятвы правду"), предпринял неожиданный набег на московские земли. 28 июля 1521 года татары переправились через Оку. К столице враги подошли на расстояние 15 километров, сын хана Салтан остановился в селе Остров. Не имея возможности взять город, крымский хан удовольствовался грамотой от Великого князя Василия, что тот будет его вечным данником. С.Герберштейн пишет, что крымцы увели 800000 человек в плен. Вероятно, эта цифра преувеличена, но полон, несомненно, был велик. Летописец свидетельствует: "И людей много и скоту в полон поведоша безчисленно".
Основной целью набегов татар были пленники, которых они продавали в рабство. Один из самых крупных невольничьих рынков находился в Кафе (Феодосия), откуда пленники попадали в Египет, Аравию, Сирию, Персию, Индию и другие страны. "Они тем живут", - говорил крымский хан Казы-Гирей русскому послу Щербатову, оправдывая разбойнические нападения князей и мурз на московские земли.
Михалон Литвин, побывавший в 40-х годах XVI века в Крыму в качестве секретаря литовского посольства, сообщал: "И хотя владеют перекопские [татары] скотом, обильно плодящимся, все же они еще богаче чужеземными рабами-невольниками, почему и снабжают ими и другие земли... Ведь к ним чередой прибывают корабли из-за Понта и из Азии, груженные оружием, одеждой, конями, а уходят от них всегда с невольниками..."1 Дж.Флетчер подтверждает это сообщение. Он пишет, что главная добыча татар во всех войнах - большое число пленных, особенно мальчиков и девочек, которых они продают туркам и другим соседям. Флетчер рассказывает, что татары берут с собой большие, похожие на хлебные, корзины, чтобы возить пленных детей; если кто-то из них ослабевал или заболевал, то его ударяли о землю или о дерево и бросали на дороге. Особые отряды в войске предназначены для того, чтобы стеречь пленных и другую добычу2.
Количество русских, захваченных в плен крымскими татарами в XVI веке, исчислялось сотнями тысяч3. А ведь были еще пленники из Польши и Украины. По подсчетам историков, в первой половине XVII века в Крым из Московского государства было уведено не менее 150000 человек. Пленных брали не только в больших походах крымского хана, но и в малых набегах его князей4. В "Новом летописце" под 1592 годом читаем: "...Приидоша на государеву украину царевичи крымские безвестно (неожиданно. - О.И.) на Рязанские, и на Каширские, и на Тульские места; и воеваху те места и разоряху, и многих людей побиша и села, и деревни многие пожгоша; дворян и детей боярских с женами и с детьми, и многих православных крестьян в полон поимали и сведоша, а полону много множество, яко старые люди не помнят такие войны с погаными"5. При этом крымский хан на упреки русских отвечал, что он не может вернуть пленных: "В Крымском юрте так не ведется, чтобы царю отнимать пленных у князей и мурз".
Пленников собирали по нескольку тысяч и гнали в Крым, связанных веревками или закованных в цепи и кандалы. Конная стража подгоняла их ударами палок и нагаек. Как писал доминиканский священник Де Асколи, живший в Крыму в 20-30-е годы XVII века, татары родственников разлучали, развозили по разным городам Крыма на продажу6. Михалон Литвин рассказывает о торге на невольничьем рынке. На многолюдной площади связанных за шеи по десять человек несчастных продавали с аукциона. Торговцы, набивая цену, громогласно возвещали, что новые невольники - простые, бесхитростные, из королевского (то есть польско-литовского) народа, а не из московского. Род москвитян, как хитрый и лживый, ценился весьма дешево. "Хитрость и лживость" состояла в непокорности москвитян и постоянной угрозе для хозяина потерять не только раба, но и свою жизнь. Участью многих русских мужчин становились каторги - гребные суда7.
Пленники на торге проходили унизительную процедуру детального осмотра. "И если у кого, - пишет Михалон, - обнаруживают родимое пятно, опухоль, шрам или иной скрытый порок или недостаток, то такого возвращают". Красивых мальчиков и девушек, чтобы продать подороже, хорошо кормили, одевали в шелка, румянили. Молодых женщин, обученных игре на арфе или кифаре и танцам, татары приводили на пиршества для развлечения гостей.
Остальных пленников ждала незавидная участь - их оскопляли или отрезали уши, вырывали ноздри, прижигали раскаленным железом щеки и лбы. Днем, закованные, они выполняли тяжелые работы, а на ночь отправлялись в темницу. Кормили пленников гнилым мясом околевших животных, которое не ели даже собаки. Посланник польского короля Стефана Батория М.Броневский, побывавший в Крыму в 1578 году, рассказывал, что положение пленных очень печально: их мучают голодом, наготою, а простого звания людей бьют плетьми так, что несчастные сами желают себе смерти8.
Подобную жестокость по отношению к невольникам крымские татары проявляли и в XVII веке. Об этом свидетельствует сохранившаяся челобитная вдовы служилого человека - Ксении Кологривовой, поданная в середине января 1683 года на имя царей Ивана и Петра Алексеевичей. Муж Ксении - Андрей Кологривов, старый воин, служивший еще при Михаиле Федоровиче, в 1659 году в бою под Конотопом попал в плен к татарам. Ксения пишет, что муж "был на многих ваших великих государей службах: на полевых боях и на приступах, в осаде сидел и бился с неприятельми государскими, и от многих ран кровь проливал, не укрывая лица своего".
Попавши к одному из мурз в Перекопе, Андрей Кологривов провел у него семь лет. Татарин, добиваясь выкупа, жестоко мучил пленника: его "по всем составам разженным железом терли и мучили всякою жестокою мукою". Не выдержав пыток, пленник пообещал за себя выкуп в 1000 золотых. Ксения, как сказано в челобитной, "пожитченки и всякое рухледишко испродала и займывав покупала золотые дорогою ценою". Деньги были переданы мурзе через русского посланника в Крыму Якова Якушкина, но об этом узнал крымский хан. Он приказал заключить Кологривова в тюрьму: "велел росковать по стене в земляной тюрьме", а потом подверг жестоким пыткам, требуя выкуп в 20000 золотых. От пыток Андрей Кологривов скончался. Его жена, потратившая большие деньги не только на выкуп, но и на содержание мужа в течение семи лет плена, просила царей Ивана и Петра: "За службу, и за кровь, и за смерть, и за полонное терпение мужа моево пожалуйте рабу свою и з детишками моими чему вам государем Господь Бог по сердцу известит"9.
С.Герберштейн рассказывал, что стариков и немощных татары побивали камнями, бросали в море или отдавали "для военных упражнений" молодежи, не видавшей еще человеческой крови. Эти сведения подтверждал побывавший в Крыму в 1573 году Блез де Виженер10. Для пожилых и больных были две возможности освободиться из плена - выкуп или обмен на пленных татар. Поэтому пленники нередко пытались представить себя важными персонами, часто этим осложняя свое положение. М.Броневский сообщает, что таких пленников, желая увеличить выкуп, татары подвергали еще большим мукам, разными путями стараясь разузнать о действительном их состоянии. Проведав о прибытии к хану посла от народа, к которому принадлежали невольники, татары выезжали к послу со своими узниками и требовали уплаты выкупа, обещанного пленниками, - нередко ими самими выдуманного. Послы, хорошо знакомые с хитростью татар, объявляли, что все пленники - неблагородного звания и не богаты, что требуемый выкуп не может быть уплачен. Освобождали же чаще, подсылая подкупленных евреев, татар или купцов.
Русские не были безразличны к судьбе находившихся в плену соотечественников. По решениям церковно-земского собора 1551 года, сведенным в единый документ под названием "Стоглав", полоняничные деньги стали постоянным всеобщим налогом. В 72 главе "Стоглава" сказано: "...всех пленных окупати из царевы казны. А которых пленных приводят, православных хрестьян, окупив, греки и турчане, и армени, или иные гости, да, быв на Москве, восхотят их с собою опять повести, ино их не давати и за то крепко стояти, да их окупати из царевы же казны. А сколько годом того пленного окупу из царевой казны розойдется, и то роскинути на сохи по всей земле, чей кто не буди, всем ровно, занеже таковое искупление общая милостыня нарицается, и благочестивому царю и всем православным великая мзда от Бога будет"11.
В "Соборном Уложении 1649 года" глава с названием "О искуплении пленных" шла восьмой, что показывает озабоченность властей этой проблемой. Собираемые на выкуп суммы в то время были уже четко определены и поставлены в зависимость от социальной принадлежности пленника: за дворян - пропорционально их поместному окладу (сумма выкупа уменьшалась в четыре раза, если дворянин был взят не в бою); за московских стрельцов - по 40 рублей; за пограничных стрельцов и казаков - по 25 рублей; за посадских людей - по 20 рублей; за пашенных крестьян и боярских людей - по 15 рублей. Эти деньги собирал Посольский приказ. Согласно Г.Котошихину, в год - около 150000 рублей12.
Деньги на выкуп нередко получали родственники пленного. Например, в 1674 году служка Симонова монастыря в Москве Екатерина Парамонова просила выдать ей деньги на выкуп мужа из крымского плена13. Иногда "полоняничные окупные деньги" отдавали тем, кто сам вырвался из плена; так случилось в 1677 году со стрельцом Иваном Якимовым, убежавшим от турок.
Выкупом занимались разные люди, как правило, купцы, о чем свидетельствуют многочисленные архивные документы. Сохранилась челобитная 1676 года грека Ивана Дмитриева о выплате ему денег за русских, выкупленных по царскому указу в Константинополе. Македонский купец Михаил Иванов выкупил русских рейтар в Крыму. Целая драма развернулась в 1683 году, когда от "торгового иноземца Ивана Максимова Сербина" бежал выкупленный из плена Петр Кузьмин, не захотевший возвращаться в Россию без своей семьи, оставшейся в Крыму14.
Но большинство пленников пропадали без вести. В 1548 году царь Иван Васильевич вместе с митрополитом Макарием установили "общую память благоверным князем и боляром и христолюбивому воинству, и священнеческому и иноческому чину, и всем православным христианам, от иноплеменных на бранех и на всех побоищех избиенных и в плен сведенных, гладом и жаждою, наготою и мразом и всяческими нуждами измерших, и во всех пожарех убиенных и огнем скончавшихся, и в воде истопших, всех православных християн". Царь повелел по всей стране во всех церквах "до скончания мира" служить по ним панихиды и обедни15.
Власти поощряли людей, пытавшихся возвратиться домой. "Судебник 1550 года" включал в себя статью, согласно которой холоп, взятый в результате набега в плен и бежавший из него, становился свободным. В "Соборном Уложении 1649 года" это право распространялось и на его ближайших родственников: "А буде чьего холопа возьмут в полон в иную в которую землю, а после того тот холоп ис полону выидет, и он старому боярину не холоп, и жену его и дети для полонского терпения отдати ему".
До родины доходили единицы. Они тут же попадали на семь недель "под начало" Церкви. Бывшие пленники должны были откровенно рассказать о времени, проведенном в чужих краях. Некоторые ведь под давлением хозяев принимали чужую веру16. 16 октября 1623 года был отправлен на Патриарший двор житель Можайска Гаврила Великопольский, рассказавший, что 35 лет назад его в бою на Ливнах взяли в полон крымские татары. Из Крыма продали в Кафу, а из Кафы - в Царьгород (Константинополь), где он на каторге проплавал около тридцати лет. Гаврила показал, что в плену "по средам и по пятницам и в великие посты ел мясо, но не басурманен", то есть не принял ислам и от христианской веры не отступил. Из плена его отпустили, вероятно, по старости, и он пошел из Константинополя домой, через Италию и другие страны добрался до Киева, а оттуда - до Путивля. Житель же Каширы Степан Терпугов признался, что принял татарскую веру, что исповедовался у ксендза, но причастия от него не принимал. 17 лет провела в полоне Анна Судакова, вернувшаяся на родину в начале 20-х годов XVII века. У турка вынуждена была принять татарскую веру, у еврея веры иудейской не принимала... Некоторых повторно крестили. Так произошло с вернувшимся в 1677 году из индийского плена Иваном Михайловым17.
Катерину Елизарьеву, проживавшую в деревне Речки Коломенского уезда, взяли в 1606 году в полон ногайские татары и продали в Крым. По ее словам, веры татарской она не приняла. Елизарьеву "отгромили" через 15 лет запорожские казаки. Вернувшись домой, Катерина нашла своего мужа, Богдашку Елизарьева, женатым на другой. Церковные власти приняли следующее решение: "И тому Богдашку велено жить с первою женою Катериною, а с другою женою, на которой после женился, с Татьяною, велено ему распуститца".
Вот еще удивительный случай18. В 1643 году группа невольников во главе с калужским стрельцом Иваном Семеновичем Мошкиным, перебив охрану и захватив каторгу, бежала из турецкого плена. Иван, согласно его челобитной царю, был взят крымскими татарами на одном из сторожевых постов на реке Усерди и продан в Турцию на каторгу. После семи лет мучений, усугублявшихся тем, что он не хотел изменять своей вере, он решил поднять бунт, подговорив 280 товарищей-невольников принять православие и бежать из плена.
Иван рассказывал, что их каторга в составе большой турецкой флотилии из 100 каторг, 200 кораблей и "много мелких судов" участвовала в турецкой экспедиции 1641 года под Азов (был взят в 1637 году донскими казаками). После неудачной осады Азова и возвращения в Константинополь многие военачальники были казнены султаном Ибрагимом I. Хозяин наших заговорщиков Апты-паша-Марьев успел ночью сбежать на своем судне из Константинополя. Каторга, на которой находился Мошкин, перевозила порох, и заговорщикам удалось похитить 40 фунтов. В ночь на Дмитриеву субботу Мошкин подложил порох в место, где спали паша и его 40 янычар, и дважды безуспешно пытался его поджечь. Наконец он подговорил служившего на каторге испанца принести головню огня, "увернутую в плат", чтобы не заметила стража, и сабли.
"И от той, государь, - пишет в своем челобитье Иван Мошкин, - головни порох загорелся и турских людей, янычар, которые спали с пашой, в море половину побросало..." Оставшиеся в живых турки бросились на невольников, но получили достойный отпор. "И проколол я, холоп твой, - рассказывает Мошкин, - того Апты-паша саблею в брюхо". Турки сопротивлялись: 20 бунтовщиков ранили, одного убили. Сильно досталось и Мошкину: "И ту пору меня, холопа твоего, те турские люди из лука прострелили в голову, а другою стрелою в правую руку и порубили меня саблею в голову и в брюхо". Да еще он по пояс обгорел при воспламенении пороха. В результате бунта 210 турок было убито, 40 взято в плен.
Восставшие подняли паруса и через семь дней прибыли в Мессину, находившуюся под властью испанцев. Хитростью их завели в дом, где посадили под стражу. Мошкин весьма выразительно характеризует отношение к ним испанцев: "И воду нам, холопам твоим, продавали". Испанцы отняли у них все имущество и пленных турок. Сам Иван два месяца залечивал раны и ничего не мог предпринять. Наконец написал местным властям письмо с просьбой отпустить их на родину - "в православную христианскую веру". Мужественным людям предлагали хорошо оплачиваемую службу, но они отказались.
И все-таки русские (кроме семи человек, которых в отместку за их несговорчивость испанцы посадили в тюрьму) получили "вольный лист". Они дошли до Рима "наги, босы и голодны" и даже были приняты папой, потом добрались до Венеции. Из Италии их путь лежал в Цесарскую землю, где им опять предлагали служить за поместья и деньги. Но русские рвались домой. Дошагали до Венгрии, потом - Польши; король дал им пропитание, деньги и подводы, на которых наши герои ехали до Вязьмы, откуда Мошкина и 19 его товарищей везли уже государевы подводы.
Челобитная бывшего стрельца кончалась словами: "И шел я, холоп твой Ивашка, с товарыщи своими через многие земли наг и бос, и во всяких землях призывали нас на службу и давали жалованье большое, и мы, холопы твои, христианския веры не покинули и в иных землях служить не хотели, и шли мы, холопы твои, на твою государскую милость. Милосердый государь царь и великий князь Михаил Федорович всея России! Пожалуй меня, холопа своего, с моими товарищами за наши службишки и за полонское нужное терпение своим царским жалованьем, чем тебе праведному и милосердому государю об нас бедных Бог известит".
Не все пленники, получив свободу, возвращались в Россию. Некоторые оставались в Крыму и тех местах, куда забросила их судьба. Кое-кто из них продолжал служить своей родине, выполняя секретные задания. Побывавший в Крыму послом князь Щербатов, докладывая об источнике своей осведомленности царю Федору Ивановичу, писал: "У нас полоняники старые прикормлены для твоего государева дела".

1Михалон Литвин. О нравах татар, литовцев и москвитян. М., 1994. С.71.
2Флетчер Дж. О Государстве русском. СПб., 1903. 3-е изд. С.79.
3Шмидт С.О. Русские полоняники в Крыму и система их выкупа в середине XVI века // Вопросы социально-экономической истории и источниковедения периода феодализма в России. М., 1961. С.30.
4Михалон Литвин. Указ.соч. С.72.
5ПСРЛ. СПб., 1910. Т.14. С.45.
6Де Асколи Э.Д. Описание Черного моря и Татарии // Записки Одесского общества истории и древностей. Одесса, 1904. Т.24. С.123-124.
7Михалон Литвин. Указ.соч. С.72-73.
8Броневский М. Описание Крыма // Записки Одесского общества истории и древностей. Одесса, 1867. Т.6. С.363-364.
9РГАДА. Ф.159, оп.2. № 2638.
10Герберштейн С. Записки о Московитских делах. СПб., 1908. С.151; Мемуары, относящиеся к истории южной Руси. Киев, 1890. Вып.1. С.81.
11Российское законодательство Х-ХХ веков. М., 1985. Т.2. С.350-351.
12Там же. С.98; Котошихин Г. О России в царствование Алексея Михайловича. СПб., 1906. Изд.4. С.87.
13РГАДА. Ф.159, оп.2. № 1719, 1299.
14РГАДА. Ф.159, оп.2. № 1405, 1554, 1556, 2634.
15Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографической экспедицией Императорской Академии наук. СПб., 1836. Т.1. С.208.
16Русская историческая библиотека. СПб., 1875. Т.2. Стлб. 604-652.
17РГАДА. Ф.159, оп.2, № 1859.
18ЧОИДР. 1894. Кн.2. С.20-28.

У меня как-то спрашивали о масштабах работорговли на Руси. Приведу отрывки из известного текста - "Путешествие Антиохийского Патриарха Макария в середине XVII века", написанного Павлом Алеппским. Сирийский патриарх Макарий приезжал в Россию дважды - в 1656 г. и в 1666 г.
Павел Алеппский пишет преимущественно о рабах, захваченных в результате набегов и войн, но существовал и значительный внутренний рынок. Упоминания о торговле женщинами в Великом Новгороде в 15 веке, я выставлял ранее.

Мы видали у них пленников из восточных земель: из Требизонда (турецкий Трабзон), Синопа и их округов, из Еникёя, из татар; всех их захватывают в плен казаки...называемые по-турецки тонун-козакы, т.е. донские казаки: они плавают по Черному морю, берут в плен множество мужчин, женщин, мальчиков и девочек, привозят их сюда и продают по самой дешевой цене. Их немедленно крестят. Мы во множестве встречали их в домах богачей и даже простолюдинов. Когда мы заговаривали с ними по-турецки, они совсем нам не отвечали, из боязни своих господ, которые, услышав, что они говорят на своем языке, думают, что прежняя их вера еще в груди у них. По этой причине они вовсе не говорят на своем языке.

Ты увидел бы, читатель, что волосы у них черные и свободно висят, как у московитов, но глаза маленькие и прищуренные. Имена у них христианские, ибо они чисто православные: их набожность и знание ими вашей веры поистине велики. Имена их суть имена главнейших (святых): Феодосий, Евстафий, Василий, Аврамий, Феодор, Григорий — в таком роде имена мужчин. Имена девиц и женщин рабынь суть: Фекла, Феодора, Юстина, Евфимия, Юлиана, Варвара, Марана (Марина?), Кира, Евпраксия. Этими и подобными именами, кои суть отличнейшие из (христианских) имен, называют татар, которые прежде были нечистыми и бесстыдными, но по принятии крещения обратились в избранный народ Божий.

Дата публикации или обновления 16.05.2017

К оглавлению: Русский Крым

К оглавлению: Журнал «Московский журнал»

К оглавлению раздела: Обзор православной прессы

Крымский полон. О судьбах русских людей, уводимых в XVI веке в плен крымскими татарами

Словосочетание «крымский полон» появилось в обиходе жителей Москвы в 1521 году и просуществовало более 200 лет. В тот год крымский хан Магмет-Гирей в союзе с ногайскими и казанскими татарами, грубо нарушив договоренности (как сказано в летописи, «забыв своей клятвы «правду»), предпринял неожиданный набег на московские земли. 28 июля татары переправились через Оку.

К столице они подошли на расстояние 15 километров, сын хана Салтан остановился в селе Остров. Не имея возможности взять город, хан удовольствовался грамотой от Великого князя Василия, что тот будет его вечным данником. Австрийский дипломат С. Герберштейн (1468-1566) писал, что крымцы увели 800000 человек в плен. Вероятно, эта цифра преувеличена, но полон, несомненно, был велик. Летописец свидетельствует: «И людей много и скоту в полон поведоша бесчисленно».

Основной целью набегов татар явились именно пленники, которых они продавали в рабство. Один из самых крупных невольничьих рынков находился в Кафе (Феодосия), откуда пленники попадали в Египет, Сирию, Персию, Индию и другие страны. «Они тем живут», говорил крымский хан Казы-Гирей русскому послу Щербатову, оправдывая разбойничьи нападения князей и мурз на московские земли.

Михалон Литвин, побывавший в 1540-х годах в Крыму в качестве секретаря литовского посольства, сообщал: «И хотя владеют перекопские [татары] скотом, обильно плодящимся, все же они еще богаче чужеземными рабами-невольниками, почему и снабжают ими и другие земли. <...> Ведь к ним чередой прибывают корабли из-за Понта и из Азии, груженные оружием, одеждой, конями, а уходят от них всегда с невольниками». Дж. Флетчер подтверждает это сообщение. Он пишет, что главная добыча татар во всех войнах - пленные, особенно мальчики и девочки, которых они продают туркам и другим соседям; татары берут с собой большие, похожие на хлебные, корзины, чтобы возить пленных детей; ослабевших или заболевших убивают и бросают на дороге.

Количество русских, захваченных в плен крымскими татарами в XVI веке, исчислялось сотнями тысяч. А ведь были еще пленники из Польши и Украины. По подсчетам историков, в первой половине XVII века в Крым из Московского государства было уведено не менее 150000 человек. Пленных брали не только в больших походах крымского хана, но и в набегах его князей. В «Новом летописце» под 1592 годом читаем: «Приидоша на государеву украину царевичи крымские безвестно (неожиданно. - О. И.) на Рязанские, и на Каширские, и на Тульские места; и воеваху те места и разоряху, и многих людей побита и села, и деревни многие пожгоша; дворян и детей боярских с женами и с детьми, и многих православных крестьян в полон поймали и сведоша, а полону много множество, яко старые люди не помнят такие войны с погаными».

Пленников собирали по нескольку тысяч и гнали в Крым, связанных веревками или закованных в цепи и кандалы. Конная стража подгоняла их ударами палок и нагаек. Как писал доминиканский священник Де Асколи, живший в Крыму в 1620-1630-х годах, татары родственников разлучали, развозя по разным городам Крыма на продажу. Михалон Литвин повествует о торге на невольничьем рынке. На многолюдной площади связанных за шеи по десять человек несчастных продавали с аукциона. Торговцы, набивая цену, громогласно возвещали, что новые невольники - простые, бесхитростные, из королевского (то есть польско-литовского) народа, а не из московского.

Род москвитян как «хитрый и лживый» ценился весьма дешево. «Хитрость и лживость» заключалась в непокорности москвитян и постоянной угрозе для хозяина потерять не только раба, но и свою жизнь. Участью многих русских мужчин становились каторги - гребные суда.

Пленники на торге проходили унизительную процедуру детального осмотра. «И если у кого, - пишет далее М. Литвин, - обнаруживают родимое пятно, опухоль, шрам или иной скрытый порок или недостаток, то такого возвращают». Красивых мальчиков и девушек, чтобы продать подороже, хорошо кормили, одевали в шелка, румянили. Молодых женщин, обученных игре на арфе или кифаре и танцам, татары приводили на пиршества для развлечения гостей.

Остальных ждала незавидная участь - их оскопляли или отрезали уши, вырывали ноздри, прижигали раскаленным железом щеки и лбы. Днем, закованные, они выполняли тяжелые работы, а на ночь отправлялись в темницу. Кормили пленников гнилым мясом околевших животных, которое не ели даже собаки. Посланник польского короля Стефана Батория М. Броневский, побывавший в Крыму в 1578 году, рассказывал, что положение пленных очень печально: их мучают голодом, наготою, а простого звания людей бьют плетьми так, что несчастные сами желают себе смерти. Подобную жестокость по отношению к невольникам крымские татары проявляли и в XVII веке. Об этом свидетельствует сохранившаяся челобитная вдовы служилого человека Ксении Кологривовой, поданная в середине января 1683 года на имя царей Ивана и Петра Алексеевичей. Муж Ксении - Андрей Кологривов, старый воин, служивший еще при Михаиле Федоровиче, в 1659 году в бою под Конотопом попал в плен к татарам.

Ксения пишет, что муж «был на многих ваших великих государей службах: на полевых боях и на приступах, в осаде сидел и бился с неприятельми государскими, и от многих ран кровь проливал, не укрывая лица своего». Попавши к одному из мурз, Андрей Кологривов провел у него семь лет. Татарин, добиваясь выкупа, жестоко мучил пленника: его «по всем составам разженным железом терли и мучили всякою жестокою мукою». Не выдержав пыток, пленник пообещал за себя выкуп в 1000 золотых. Ксения, как сказано в челобитной, «по-житченки и всякое рухледишко испродала и займывав покупала золотые дорогою ценою». Деньги были переданы мурзе через русского посланника в Крыму Якова Якушкина, но об этом узнал крымский хан. Он приказал заключить Кологривова в «земляную тюрьму», а потом подверг жестоким пыткам, требуя выкуп в 20000 золотых.

От пыток Андрей Кологривов скончался. Его жена, потратившая большие деньги не только на выкуп, но и на содержание мужа в течение семи лет плена, просила царей Ивана и Петра: «За службу, и за кровь, и за смерть, и за полонное терпение мужа моево пожалуйте рабу свою и з детишками моими чему вам государем Господь Бог по сердцу известит».

С. Герберштейн рассказывал, что стариков и немощных татары побивали камнями, бросали в море или отдавали «для военных упражнений» молодежи, не проливавшей еще человеческой крови. Эти сведения подтверждал побывавший в Крыму в 1573 году Блез де Виженер. Для пожилых и больных существовали возможности освободиться из плена - выкуп или обмен на пленных татар. Поэтому пленники нередко пытались представить себя важными персонами, часто этим осложняя свое положение. М. Броневский сообщает, что таких пленников, желая увеличить выкуп, татары подвергали еще большим мукам, разными путями стараясь разузнать о действительном их состоянии.

Русские не были безразличны к судьбе находившихся в плену соотечественников. По решению церковно-земского собора 1551 года («Стоглав»), «полоняничные» деньги стали постоянным всеобщим налогом. Постановили «всех пленных окупати из царевы казны. А которых пленных приводят, православных хрестьян, окупив, греки и турчане, и армени, или иные гости, да, быв на Москве, восхотят их с собою опять повести, ино их не дава-ти и за то крепко стояти, да их окупати из царевы же казны. А сколько годом того пленного окупу из царевой казны розойдется, и то роскинути на сохи по всей земле, чей кто не буди, всем ровно, занеже таковое искупление общая милостыня порицается, и благочестивому царю и всем православным великая мзда от Бога будет»и.

В «Соборном уложении» 1649 года глава с названием «О искуплении пленных» шла восьмой, что показывает озабоченность властей этой проблемой. Собираемые на выкуп суммы в то время были уже четко определены и поставлены в зависимость от социальной принадлежности пленника: за дворян - пропорционально их поместному окладу (сумма выкупа уменьшалась в четыре раза, если дворянина пленили не в бою); за московских стрельцов - по 40 рублей; за пограничных стрельцов и казаков - по 25 рублей; за посадских людей - по 20 рублей; за пашенных крестьян и боярских людей - по 15 рублей. Эти деньги собирал Посольский приказ. Согласно Г. Котошихину, в год сумма сбора составляла около 150000 рублей.

Деньги на выкуп нередко получали родственники пленного. Случалось, «полоняничные окупные деньги» отдавали тем, кто сам вырвался из плена.

Выкупом занимались разные люди, как правило, купцы, о чем свидетельствуют многочисленные архивные документы. Сохранилась челобитная 1676 года грека Ивана Дмитриева о выплате ему денег за русских, выкупленных по царскому указу в Константинополе. Македонский купец Михаил Иванов выкупил русских рейтар в Крыму. Целая драма развернулась в 1683 году, когда от «торгового иноземца Ивана Максимова Сербина» бежал выкупленный из плена Петр Кузьмин, не захотевший возвращаться в Россию без своей семьи, оставшейся в Крыму. Однако большинство пленников пропадали без вести.

В 1548 году царь Иван Васильевич Грозный вместе с митрополитом Макарием установили «общую память благоверным князем и боляром и христолюбивому воинству, и священнеческому и иноческому чину, и всем православным Христианом, от иноплеменных на бранех и на всех побоищех избиенных и в плен сведенных, гладом и жаждою, наготою и мразом и всяческими нуждами измерших, и во всех пожарех убиенных и огнем скончавшихся, и в воде истопших, всех православных християн». Царь повелел по всей стране во всех церквах «до скончания мира» служить по ним панихиды и обедни.

Власти поощряли людей, пытавшихся возвратиться домой. «Судебник» 1550 года включал статью, согласно которой холоп, взятый в результате набега в плен и бежавший из него, становился свободным. В «Соборном уложении» 1649 года это право распространялось и на его ближайших родственников: «А буде чьего холопа возьмут в полон в иную в которую землю, а после того тот холоп ис полону выйдет, и он старому боярину не холоп, и жену его и дети для полонского терпения отдати ему».

До родины добирались единицы. Их подробно, обстоятельно расспрашивали о пережитом. Интересовались, в частности, не принял ли человек в плену чужую веру, что в ряде случаев имело место. Так, в 1623 году житель Можайска Гаврила Великопольский рассказал, что 35 лет назад его в бою при Ливнах взяли в полон крымские татары. Из Крыма продали в Кафу, а из Кафы - в Царьгород (Константинополь), где он на каторге проплавал около тридцати лет. В плену Гаврила «по средам и по пятницам и в великие посты ел мясо, но не басурманен», то есть ислам не принял. Житель же Каширы Степан Терпугов признался, что перешел в «татарскую веру».

17 лет провела в полоне Анна Судакова, вернувшаяся на родину в начале 1620-х годов. «У турка» она тоже была вынуждена принять «татарскую веру». Некоторых повторно крестили. С пленными порой происходили самые невероятные случаи. Вот лишь один пример.

В 1643 году группа невольников во главе с калужским стрельцом Иваном Семеновичем Мошкиным, перебив охрану и захватив каторгу, бежала из турецкого плена. Иван, согласно его челобитной царю, был взят крымскими татарами на сторожевом посту на реке Усерди и продан в Турцию на каторгу. После семи лет мучений, усугублявшихся тем, что Иван не хотел изменять своей вере, он решил поднять бунт и с товарищами-невольниками бежать из плена. Их каторга в составе большой флотилии участвовала в турецкой экспедиции 1641 года под Азов, взятой ранее (1637) донскими казаками. После неудачной осады Азова и возвращения в Константинополь многие военачальники были казнены султаном Ибрагимом I. Хозяин наших заговорщиков Апты-паша успел ночью сбежать на своем судне. Каторга, на которой находился Мошкин, перевозила порох, и заговорщикам удалось похитить 40 фунтов. В ночь «на Дмитриеву субботу» Мошкин подложил порох в место, где спали паша и 40 янычар, и поджег импровизированную «мину» горящей головней. «От той, государь, головни, - пишет в челобитной Иван Мошкин, - порох загорелся и турских людей, янычар, которые спали с пашой, в море половину побросало». Оставшиеся в живых турки бросились на невольников, но получили достойный отпор. «И проколол я, холоп твой, того Апты-паша саблею в брюхо». В результате 210 турок было убито, 40 взято в плен.

Восставшие подняли паруса и через семь дней прибыли в Мессину, находившуюся под властью испанцев. Хитростью их завели в дом, где посадили под стражу. Мошкин весьма выразительно характеризует отношение к ним испанцев: «И воду нам, холопам твоим, продавали». Иван настойчиво просил местные власти отпустить его с товарищами на родину - «в православную христианскую веру».

В конце концов русские получили «вольный лист». Челобитная Ивана кончалась словами: «И шел я, холоп твой Ивашка, с товарыщи своими через многие земли наг и бос, и во всяких землях призывали нас на службу и давали жалованье большое, и мы, холопы твои, христианския веры не покинули и в иных землях служить не хотели, и шли мы, холопы твои, на твою государскую милость. Милосердый государь царь и великий князь Михаил Федорович всея России! Пожалуй меня, холопа своего, с моими товарищами за наши службишки и за полонское нужное терпение своим царским жалованьем, чем тебе праведному и милосердому государю об нас бедных Бог известит».

Не все пленники, получив свободу, возвращались в Россию. Некоторые оставались в Крыму и тех местах, куда забросила их судьба. Кое-кто продолжал служить своей родине, выполняя секретные задания. Побывавший в Крыму послом князь Щербатов, докладывая об источнике своей осведомленности царю Федору Ивановичу , писал: «У нас полоняники старые прикормлены для твоего государева дела».

Олег Александрович Иванов

Упоминания о торговле женщинами в Великом Новгороде в 15 веке.
Оригинал взят у maximus101 в Первое Западное описание Руси

Несколько абзацев из записок фламандского рыцаря Жильбера де Ланнуа (1386-1462) Это первое описание русских земель сделанное западноевропейским путешественником.

>>>>Великий Новгород — удивительно большой город; он расположен на большой равнине, окруженной большими лесами, и находится в низкой местности среди вод и болот. Посреди упомянутого города течет большая река по имени Волхов. Город обнесен плохими стенами, сделанными из плетня и земли, тогда как башни каменны.

>>>>>Они имеют в своем городе рынок, на котором продают и покупают себе женщин, имея на это право, (но мы, истинные христиане, не осмелились бы сделать этого никогда в жизни) и покупают своих женщин одну вместо другой за кусок или за два серебра как сойдутся — так, чтобы один дал достаточно другому.

Женщины носят волосы, заплетенные в 2 косы, висящие сзади на спине, а мужчины — одну косу.

Новгородцы, с волосами заплетенными в косы, охотятся в лесах. Резные панели собора св. Николая в Штральзунде, 1400 год.

>>>Они имеют замок, расположенный на берегу упомянутой реки, и в нем соборная церковь св. Софии, которую они почитают, и там живет их упомянутый епископ.
Внутри упомянутого города живет много больших сеньоров, которых они называют боярами, и там есть такие горожане, которые владеют землей в 200 лье длины, богаты и могущественны удивительно

>>>>Псков очень хорошо укреплен каменными стенами и башнями, и в нем находится один очень большой замок, куда ни один истинный христианин (franc cristion) не может войти, не подвергаясь опасности смерти. Этот город лежит на устье.
Pyccкие этого города имеют длинные волосы, распущенные по плечам, а женщины имеют круглую диадему на макушке, как у святых.

Путешествие по южным землям современной Украины в 1421 году.

>>>>Из Монкастро я отправил часть моих людей и моих драгоценностей морем в Каффу, а сам с другими поехал сухопутью, направляясь из Валахии, чтобы ехать в упомянутое место — Каффу, по обширной татарской пустыне, которую я проехал только в 18 дней. Я переехал через Днестр, Днепр, на котором я нашел одного татарского князя, друга и слугу великого князя Витольда, а также большую деревню, населенную татарами, подданными Витольда. Мужчины, женщины и дети не имели домов, а располагались просто на земле. Этот князь, по имени Жамбо (Jambo), предложил мне много рыбы осетрины и дал мне сок из лугового ранункула, чтобы ее приготовить, и хорошо угостил меня. Потом он переправил меня, моих людей и мои повозки посредством своих татар на другой берег реки, имевшей лье в ширину, удивительным образом, в маленьких лодках, из цельного куска дерева.>>>>

Интересных Жильбер де Ланнуа встретил татар - они занимаются рыбной ловлей на Днепре и плавают в лодках долбленках. Видимо, это тюркизированное славянское население юга Руси.

Русские и немецкие купцы. Резные панели собора св. Николая в Штральзунде, 1400 год.

Молящиеся новгородцы с косами. Икона из церкви Св. Николы Кочанова в Новгороде, 1467 г.

Ты увидел бы, читатель, что волосы у них черные и свободно висят, как у московитов, но глаза маленькие и прищуренные. Имена у них христианские, ибо они чисто православные: их набожность и знание ими вашей веры поистине велики. Имена их суть имена главнейших (святых): Феодосий, Евстафий, Василий, Аврамий, Феодор, Григорий — в таком роде имена мужчин. Имена девиц и женщин рабынь суть: Фекла, Феодора, Юстина, Евфимия, Юлиана, Варвара, Марана (Марина?), Кира, Евпраксия. Этими и подобными именами, кои суть отличнейшие из (христианских) имен, называют татар, которые прежде были нечистыми и бесстыдными, но по принятии крещения обратились в избранный народ Божий.