Губа Андреева: когда же будет чисто? Ядерное наследие губы андреева

Затянувшаяся реабилитация бывшей базы перезарядки реакторов в губе Андреева дает повод обратиться к событиям 30-летней давности. Протечки хранилища с ядерным топливом (ОЯТ) начались ранее, но основные события на объекте Северного флота развернулись в 1983 году. Без лишней шумихи, опираясь на собственные силы, военные моряки не довели ситуацию до большой беды. Но последствия радиационной аварии ощущаются до сих пор.

Первые отечественные ПЛА («К-5», «К-8», позднее «К-14») пришли к месту базирования в Западную Лицу на исходе 1959 года. Кроме одиноко стоящей плавбазы «Двина» береговая полоса была пуста. Среди немногих встречающих автору довелось представлять будущую базу перезарядки реакторов, имея под началом 5 матросов и баржу с нехитрым набором средств для приема «грязных» вод и замены фильтров в I контуре. С причала, где пришвартовались лодки, просматривались очертания бухты, обозначенной на картах как губа Андреева (по версии, в честь судового врача, исследователя побережья Николая Андреева). Очень скоро в этих безлюдных местах разместилась береговая техническая база перезарядки ядерных реакторов – 569 БТБ СФ, в составе которой автору довелось впервые вскрыть корабельный реактор и последовательно пройти все низовые должности в сфере обращения с ОЯТ и РАО – оператор службы очистки сбросов, сменный инженер хранения ОТВС, командир группы перезарядки ядерных реакторов.

В период службы в Техническом управлении флота (ТУСФ) почти 10 лет вел направление «Перезарядка реакторов» (формирование и сопровождение производственных программ БТБ и ПТБ, разработка распорядительных, организационных и методических документов разного уровня, координация вовлеченных в процесс сил и средств).

При аварии зд. 5 в гб Андреева руководил штабом аварийно-восстановительных работ, где главным достижением считаю внедрение простой, но суперэффективной технологии сухого хранения ОЯТ, позволившей в кратчайшие сроки восполнить утраченные мощности.

Это кажется невероятным, но авария не отразилась на производственных показателях БТБ – за 1982-84 гг. была произведена перезарядка реакторов на 20 ПЛА и отправлено на переработку 24 эшелона с ОЯТ. У офицеров технических баз надолго сохранился романтический флер первопроходцев. Были освоены работы на всех модификациях водо-водяных реакторов (от ВМ-А до ВМ-ОК-650В), перезарядка реакторов на быстрых нейтронах (В-5Р, «К-222»), реакторов с ЖМТ (ВТ-1, «К-27»), выгрузка ОВЧ из реакторов с ЖМТ на ПЛА пр. 705. Всего к 2000 году базы Северного флота выполнили перезарядку 350 реакторов и отправили на переработку 146 эшелонов с ОЯТ.

Будучи причастным к успехам и проблемам губы Андреева и прочувствовав всей кожей сферу обращения с ОЯТ, автор имеет полное моральное право на оценку процесса реабилитации бывшей базы Северного флота. И задаться вопросом, почему при щедром финансировании и крайне благоприятных условиях нахождения СевРАО под крылом Росатома за 13 лет не удалено ни одной топливной сборки из ветшающих от времени хранилищ?

На состоявшемся 26 апреля с.г. в Москве семинаре по проблемам ликвидации ядерно и радиационно опасных объектов Северо-Запада руководители проектного офиса «Комплексная утилизация АПЛ» госкорпорации «Росатом» не только пригласили оппонентов к диалогу, но и продемонстрировали свою готовность выйти из тормозящих процесс реабилитации стереотипов. Поэтому и взялся за перо.

Здание под номером 5

Ни одна публикация про губу Андреева не обходила стороной это мрачное сооружение. Считалось, что пустующее 20 лет здание не содержит ядерного топлива, а накопленная активность обуславливается исключительно оставшимися точечными просыпями топливной композиции. Недавно выявленные на дне бассейна 5 полуразрушенных сборок (ОТВС) сильно подогрели интерес к бывшему хранилищу ОЯТ.

Справка. Здание № 5 – самое большое строение в составе 569 БТБ (длина – 74 м, ширина – 15 м, наибольшая высота – 18 м, площадь застройки – 806 м2). Конструктивно была выбрана простая схема – в общем технологическом зале размещались два вытянутых автономных бассейна, где под защитным слоем воды (она же охладитель) на встроенных консолях и цепных подвесках развешивались 7-местные упаковки (чехлы) с отработавшими сборками (ОТВС). Проектная емкость хранилища – 2070 чехлов, что соответствовало размещению топлива от 75-80 реакторов ПЛА. Дно и стенки бассейнов до отметки +6,2 выполнялись из ж/б монолита толщиной в 1 метр, снаружи монолит обшивался 2-мя слоями минерализованной пробки и закрывался кирпичной кладкой. Изнутри бассейны облицовывались тонкостенными листами стали. Первая очередь хранилища (длина бассейна – 18,5 м) вводилась в 1962 г., вторая (длина бассейна – 36,5 м) – в 1972 г. Проектант сооружения – ГСПИ-11, с 05.09.1945 головная проектная организация Минсредмаша (ныне ОАО «ВНИПИЭТ»).

Как ранее уже писали СМИ, за внушительными стенами скрывались большие изъяны. Напомним лишь о некоторых.

Во-первых, на хранение поступало отработавшее топливо с частично негерметичными сборками и неплотными чехлами, что предопределяло выход продуктов деления (стронций-90 и цезий-137) в водную среду бассейнов.

Во-вторых, хранилище не имело отбора охлаждающей воды для очистки от радионуклидов, по этой же причине вода в бассейнах за 20 лет ни разу не сменялась (строящийся водоочистной комплекс до эксплуатационного состояния был не доведен).

В-третьих, облицовка бетонных бассейнов выполнялась из черного металла, что обуславливало высокую концентрацию радионуклидов на стенах и дне бассейнов.

С вводом II-ой очереди длина бассейнов увеличилась в 3 раза. Конфигурация щелевого перекрытия была такова, что упаковки с ОТВС попадали в новую (и дальнюю) часть бассейна только через щелевой проход в бассейне I-ой очереди. Сделаем необходимые пояснения.

Чехол – принятая форма упаковки нескольких ОТВС при их хранении и транспортировании. Трубчатая конструкция со съемной пробкой и захватом. В здании 5 использовались 7-местные чехлы длиной в 2,35 м и 3,06 м (в зависимости от типа ТВС) и общим диаметром 242 мм. Масса чехла с топливом до 400 кг. Первая партия чехлов (400 шт) изготавливалась из черного металла, последующие – из нержавеющей стали.

Подвеска – металлическая цепь длиной 3,5 – 4 м, диаметр звена – 7 мм. На верхнем звене цепи закреплялся металлический диск, который краями опирался на консоли. К нижнему звену крепилось устройство, заходящее в пазы чехла. По мысли разработчиков, таким образом создавалась устойчивая пара «чехол-подвеска» для перемещения и удержания упаковок с ОТВС в водной среде.

В узких проходах упаковки задевали друг друга, цепные подвески растягивались, фиксация с чехлами нарушалась. Расцепление подвески с чехлом персоналу было неподконтрольно, поскольку водная среда была абсолютно непрозрачна. Постепенно на 6-метровой глубине хаотично накапливались расцепившиеся чехлы и выпавшие из них ОТВС, создавая помеху и провоцируя новые падения сборок с ядерным топливом.

В хранилище отсутствовали элементарные средства автоматизации за исключением переносного пульта для управления крановой тележкой при перемещении чехлов по щелевым проходам. Все стыковочные операции выполнялись вручную, включая поиск и подъем упавших сборок.

Отметим, что до строительства здания 5 атомная отрасль имела 15-летний опыт проектирования объектов ядерной индустрии. Проект здания 5 в составе БТБ оказался не лучшим подарком проектной организации Минсредмаша Военно-Морскому флоту, хотя роль этого сооружения оказалась ключевой в системе технологического обслуживания ПЛА.

Не случайно в Постановлении СМ СССР № 80-38 от 17.01.1959 г. при утверждении Акта государственной комиссии по приему в эксплуатацию первой отечественной ПЛА «К-3» говорилось: «Одним из важнейших элементов эксплуатации является операция перегрузки топливных сборок активной зоны реактора, которая будет выполняться только силами и средствами ВМФ в местах базирования». Также на флот возлагались все процедуры с продуктами перезарядок по содержанию образующегося облученного топлива. Вскрытие реакторов стало совмещаться с заводским ремонтом ПЛА и на Северном флоте выстроилась следующая модель обращения с ОЯТ: выгрузка зоны из реактора в пункте судоремонта – размещение в плавучем хранилище (ПТБ) – доставка морем к причалу в гб Андреева – перевалка на автотранспорт – передача на хранение в здание 5 – выдержка (съем остаточных тепловыделений) – выгрузка «холодного» топлива для отправки на переработку (начиная с 1973 г.). Схема работала как отлаженный круглогодичный конвейер, где персоналу здания 5 отводились самые «грязные» операции: переупаковка сборок, разводка чехлов по консолям бассейнов, подъем упавших упаковок, идентификация ОТВС и осушение чехлов перед вывозом. На протяжении 20 лет (1963-83 гг.) ежегодно на хранение в здание 5 поступало ОЯТ от 10-16 реакторов, начиная с 1975 г. – столько же отправлялось на хк «Маяк». Эксплуатация сооружения велась в безостановочном режиме. Приходится снова повторять, что техническое несовершенство и поставка флоту полукустарной техники возмещалось терпением и изобретательностью личного состава – матросов, старшин, офицеров. Но проектные ошибки и навязанный экстремальный характер обслуживания здания 5 необратимо вел к аварии. И она случилась.

Интернет пестрит фотографиями очертаний здания 5. Заглушенные проемы окон и обнажившаяся кладка не мешает зданию сохранять внушительный облик, обрастая при этом слухами и небылицами. Не располагая достоверными сведениями, авторы многих публикаций предпочитают собственные фантазии и случайные источники. Допускают провалы и уважаемые литераторы. К примеру, известный писатель-маринист, служивший на подводных лодках Северного флота, капитан I ранга Н.А. Черкашин в объемном труде «Чрезвычайные происшествия на советском флоте» (М., «Вече», 2007 г.) на стр. 75-77 рисует следующую версию событий:

«… Этот небывалый тип построек – Дом Невидимой Смерти – пришлось создавать в конце 50-х годов, когда стали накапливаться отработанные в реакторах атомных лодок и ледоколов урановые стержни. Никто не знал как утилизировать этот опаснейший «шлак» ядерных кочегарок, поэтому до лучших времен решили хранить отработанные, но пышущие смертью стержни в глухоманной бухточке Кольского п-ова… Год от года хранилище в губе Андреева полнилось, потом его и вовсе закрыли. Лишний раз туда старались не заглядывать. Шли годы. Менялись вахты в необитаемой бухте. Зарастала бетонка, ведущая к зловещему зданию 5. Последнее время матросы, охранявшие объект, толковали между собой, что в здании происходит нечто странное: что-то звенит, с грохотом падает… (от автора: Находятся даже «очевидцы», кто видел голубое свечение и вспышки СЦР). Однажды на стене нижнего этажа появилась огромная сосулька. Матрос, увидевший это, отскочил как ошпаренный: счетчик Гейгера, висевший на шее, грозно защелкал. Кто бы мог подумать, что пробился сквозь бетон коготь ядерного монстра, заточенного в здании 5?».

Вряд ли стоит далее цитировать про лучи смерти, критическую массу и укротителя радиации Булыгина, хватающего голыми руками урановые сборки. Можно только догадываться насколько мифологизированы события в гб Андреева и какая неадекватная картина складывается в головах тех, кому интересна тема атомного флота. К культовому образу В.К. Булыгина (причем далекому от реальности) мы еще вернемся, а теперь о том, что происходило со зданием 5 и облученными сборками на самом деле.

Начиналось без огня и дыма

Медленное падение уровня началось с правого бассейна в начале 1982 года. В феврале сменный инженер старший лейтенант Калашников замечает появившуюся снаружи наледь с повышенным γ-излучением. С марта и все лето протечки держатся на стабильной величине 100 л/сутки, мощность дозы излучения в подвале и по месту наледи достигают 1 рентген/час (в системе СИ – 10 мЗв/час). Аварийная ситуация развивалась по плавному варианту, что позволяло до поры эксплуатировать здание 5 в штатном режиме и давало возможность проектировщикам Минсредмаша найти страхующие решения. Последнего не случилось. Это сейчас реабилитация береговых технических баз прописана отдельной строкой в Законе о федеральном бюджете, а в губе Андреева не протолкнуться от спонсоров. 30 лет назад к терпящему бедствие объекту никто не спешил. Надзор со стороны проектанта свелся к формальной рекомендации заполнить место течи бетоном. В сентябре протечки из правого бассейна возросли от 400 л до 10 м 3 /сутки. Автору довелось вместе с руководителем службы РБ осмотреть подвальную часть здания 5. Выявить хотя бы приблизительно место течи практически было невозможно, поскольку протечки в виде моросящего дождя шли по всему основанию бассейна.

Рекомендованный ввод 500 м 3 цементного раствора в подвал усилил течь до критической величины – 30 м3/сутки. Для недопущения оголения ОТВС и утраты контроля за радиационной безопасностью главный инженер базы К.С. Гандзицкий организует непрерывную подпитку бассейна озерной водой. Командующий расположенной на противоположном берегу бухты 1ФлПЛ вице-адмирал Е.Д. Чернов приказывает командиру БТБ быть готовым к заполнению бассейна строительным песком и эвакуации персонала с территории объекта.

В первых числах октября в гб Андреева под руководством вице-адмирала Ю.И. Падорина (член Военного совета, второе лицо на флоте, к тому же Герой Советского Союза) проводится совещание. В небольшой кают-компании рябило от адмиральских погон, младшими по званию оказались автор и незнакомый майор из Морской инженерной службы (МИС). Командир БТБ капитан I ранга Л.К. Молодых явно терялся, высокие чины нервничали, нужные решения не выстраивались. Не скрывающий раздражения адмирал Падорин последним как на заклание поднял представителя Технического Управления флота. Присутствующих удалось успокоить: соображения по локализации аварии вырисовываются, перечень мер для доклада руководству будет подготовлен в течение 2-3 суток, первоочередная задача – держать уровень в бассейне не менее 4 м, от засыпки бассейнов воздержаться. Через 2 минуты кают-компания была пуста кроме оставшихся майора А.А. Поправко (МИС), автора этих строк (ТУ СФ) и примкнувшего старшего лейтенанта В. Милюка («Северовоенморстрой» - СВМС). Техническое Управление добровольно сделало себя крайним.

Снова дадим некоторые пояснения. Становление и развитие БТБ в основном определялось тремя структурами флота: «Северовоенморстроем» (строительство сооружений, создание инфраструктуры), Морской инженерной службой (ремонт инженерных сетей и зданий) и, наконец, Техническим управлением флота (прямое подчинение). Но в начале 70-х началось реформирование БТБ. И хотя реформы проводил не министр Сердюков, их результат был столь же плачевен.

Во-первых, БТБ были выведены из состава ТУ СФ и переданы в подчинение тыловых органов объединений ПЛА, при этом статус баз перезарядки резко понижался.

Во-вторых, директивой 1 зам. ГК ВМФ с МИС были сняты и никому не переданы функции ремонта зданий и инженерных сетей БТБ, имеющих контакты с радиоактивными средами.

ТУ СФ, являясь довольствующим органом флота и отвечая за перезарядку реакторов, по присвоенной номенклатуре мог поставить в БТБ неограниченное количество свежих зон и комплектующих для реакторов, но был лишен права оплатить копеечный ремонт покосившихся ворот здания 5 или заменить вконец изношенный тельфер. Остаточный принцип относительно БТБ проявлялся особенно ярко. Даже вещевая служба флота была обязана выдавать спецодежду персоналу БТБ только из фондов имущества, бывшего в употреблении. И лишь выходцы из БТБ, продолжившие службу в Техупре (к таковым относился и автор статьи), правдами и неправдами решали проблемы материально-технического обеспечения своих подопечных, рискуя подставить начальников за нецелевое использование доверенных средств.

Но вернемся к аварии. Было ясно, что обширное радиоактивное загрязнение территории и сооружениям БТБ не грозит. Иллюзии по прекращению течи в ближайшее время исчезли, но сокращение объема протечек и минимизация экологических издержек были реальными. Стало очевидным, что авария для здания 5 носит необратимый характер и главной задачей (подчеркиваем – главной!) является восстановление утерянных мощностей для приема вновь образующегося ОЯТ (напомним, что в разгар «холодной войны» на Северном флоте в 1984 г. требовалась перезарядка 20 реакторов ПЛА). Исходя из приведенных выше предпосылок и реально оценивая возможности флота, стихийно образовавшаяся тройка (В. Перовский, А. Поправко, В. Милюк) в контакте с главным инженером БТБ К. Гандзицким инициировали следующие мероприятия:

Перекрыть правый бассейн многослойной защитой с переводом содержащегося ОЯТ (35 а.з.) на сухое хранение;
Смонтировать в технологическом зале здания 5 очистную ионообменную установку для снижения активности вытекающей воды на 2-3 порядка;
Переоборудовать пустующую 1000-кубовую емкость в составе сооружений БТБ для хранения корабельного ОЯТ.

Предложенные меры и набросанные от руки схема перекрытия (рис. 2) и эскиз поэтапного создания «сухого» хранилища ОЯТ с перечнем привлекаемых сил и средств были предоставлены начальнику ТУ СФ контр-адмиралу Н. Мормулю и далее незамедлительно доложены Командующему Северным флотом адмиралу А. Михайловскому (им же утверждены 05.10.1982 г.).

Ликвидация последствий

При течи 30 м 3 /сутки оголение активных частей ОТВС наступало через 20 суток, полное осушение бассейна объемом в 1000 м 3 – через 30 суток. В последнем случае даже краткое пребывание в технологическом зале было чревато переоблучением. Подпитка бассейна снимала проблему радиационной безопасности, но вела к нарастающему выходу активности в окружающую среду (Ауд - 10 -3 Ки/литр).

Поэтому первым шагом стало устройство защитного перекрытия над текущим бассейном. Лучшим вариантом был бы настил из стального листа толщиной в 20 см. Но таким материалом для укрытия площади в 180-200 м 2 флот не располагал. К тому же укладка перекрытия обуславливалась возможностями единственного в технологическом зале тельфера (г/п – 0,8 т). Была выбрана многослойная конструкция: сталь (δ – 3 мм), вкладки из листового свинца (δ – 5-10 мм), бетонные блоки, заготовленные мешки с песком (см. рис. 2). Конфигурация перекрытия обеспечивала нормативный предел годовой дозы в 5 рентген (с 09.01.1996 – 20 м Зв), что позволяло в штатном режиме эксплуатировать левый бассейн. Силами л/с БТБ и военными строителями перекрытие было завершено в месячный срок, находящиеся в текущем бассейне ОТВС (1000 чехлов, ~ 33 а.з.) переведены на безводный режим хранения.

Вторым шагом явилось переоборудование пустующих резервуаров для хранения вновь образующегося ОЯТ. В отечественной практике теплосъем ядерных материалов, содержащих продукты деления (распад которых и является источников тепла) осуществляется в водных средах с принудительной циркуляцией. Понятно желание проектантов экстраполировать технологии ядерного топливного цикла на атомный флот, в частности водную технологию хранения для корабельного ОЯТ. Но во флотскую действительность подобные решения не вписывались. К примеру, за 4 года службы на ПТБ пр. 326 «ПМ-128» автору статьи так и не пришлось дать команду на включение громоздкой системы охлаждения баков с ОТВС. Ни разу не вводились в действие змеевики системы охлаждения в здании 5. В период службы в ТУ СФ удалось провести собственные исследования по использованию активных зон на 30 реакторах (ППУ I и II поколений) с временным анализом процедур: работа на мощности, сброс АЗ и режим расхолаживания, подготовка ПЛА к перезарядке, вскрытие реактора, передача выгруженной зоны в береговое хранилище. Если не углубляться в детали и обойтись доступными формулировками, то на лицо факт – ОЯТ от ПЛА при поступлении на хранение было «холодным», проектировщики завысили величины остаточных тепловыделений в более чем 100 раз (!), бассейны флоту не требовались (о гражданских а/ледоколах речь не идет). Так что идея безводной технологии хранения ОЯТ с теплоотводом за счет естественной конвекции родилась не на уровне интуитивного прозрения.

В это трудно поверить, но рабочий проект «Оборудование пустующих резервуаров для длительного хранения тепловыделяющих сборок» был разработан за 10 дней двумя офицерам – автором статьи и специалистом МИС Анатолием Поправко (инженер-строитель по базовому образованию). При вынужденных упрощениях проект содержал ключевые разделы: пояснительную записку, основные технические решения, транспортно-технологическую схему, тепловой расчет, разделы ЯРБ, генплан и т.д. Нужную точку поставил подключившийся к работам полковник Б.А. Чувардинский (выпускник ЛИСИ, опытнейший строитель). По результатам командирования автора в ИАЭ им. И.В. Курчатова было получено официальное одобрение «сухой» технологии обращения с ОТВС I и II поколений ПЛА (кстати, нужная шифротелеграмма была подписана директором ИАЭ и одновременно Президентом АН СССР А.П. Александровым). 20 января 1983 г. военные строители начали монтаж трубных элементов в емкости 3 «а». В 6-месячный срок работы на емкости были завершены, акт ввода в эксплуатацию первого «сухого» хранилища утвержден Зам.Командующего СФ 20.06.1983 г.

Еще не закончилось перекрытие правого бассейна, как появились протечки в левом – до 10 м3/сутки на 19.11.1982 г. Отсюда третий шаг – ускоренная выгрузка ОЯТ из левого бассейна. Несмотря на ухудшение радиационной обстановки и привычные трудности (рис. 3), личный состав БТБ наращивал темпы разгрузки текущего бассейна: 1982 г. – 373 чехла (11 а.з., 7 эшелонов), 1983 г. – 392 чехла (пик аварии, 12 а.з.), 1984 г. – 586 чехлов (17 а.з., 10 эшелонов). Объемы топлива сокращались, но необходимость держать защитный уровень воды оборачивался дополнительными протечками. Для снижения выхода активности в окружающую среду в левой части здания в срочном порядке начался монтаж водоочистной установки. По аналогу с лодочными фильтрами I контура были собраны два каскада ионообменных фильтров из имеющихся на складах ТУ СФ емкостного оборудования, насосного блока, трубопроводов с запорной арматурой. К монтажу установки были привлечены специалисты 35 СРЗ ВМФ из Мурманска и офицер учебного Центра из Соснового Бора В.К. Булыгин. Полукустарная водоочистка позволила снизить активность вытекающей из бассейнов воды на 2 порядка.

15 февраля 1983 г. на БТБ прибывает комиссии Минобороны, назначенная приказом Зам.министра обороны СССР по строительству № 16 от 10.02.1983 г. (12 человек, из них 5 гражданских специалистов из ВНИПИЭТ, председатель - полковник В.М. Гришин, начальник управления капстроительства МО). Как и все впервые попадающие в губу Андреева члены комиссии были потрясены угрюмым обликом и приземленными решениями сооружений БТБ. Еще большее удивление вызвало отсутствие внешних признаков аварии – ничего не сгорело, не разрушилось, л/с без сутолоки жил по заведенному для воинской части распорядку дня. Пишущие про губу Андреева нередко утверждали, что именно министерская комиссия определила причины и место течи, разобралась с объемами ОЯТ, установила виновных. Ничего подобного не было. Находящиеся в комиссии представители проектанта без смятения заявили, что ясность появится после полной разгрузки и осушения бассейнов. Председателю комиссии оставалось лишь констатировать своевременность принятых флотом мер. На итоговом разборе полковник В.М. Гришин поблагодарил специалистов Северного флота, инициировавших восстановительные работы, гарантировал содействие, предложил для активизации процесса создать штаб аварийно-восстановительных работ с назначение руководителем штаба автора этих строк (о чем было объявлено приказом по флоту от 24.02.1983 г. № 52).

Нужен ли героизм?

О причастности В.К. Булыгина к созданию водоочистной установки в здании 5 уже говорилось. Заметим, что Булыгин не входил в штаб аварийно-восстановительных работ и тем более не был руководителем этого временного органа. Но именно губа Андреева принесла ему известность и звание Героя Советского Союза. О звездном часе Владимира Булыгина начнем издалека.

Капитан I ранга Владимир Константинович Булыгин – выпускник химического факультета Каспийского Высшего военно-морского училища им. С.М. Кирова (1962 г.). Службу начинал на 574 БТБ в п. Гремихе инженером радиохимической лаборатории. Военную карьеру заканчивал старшим преподавателем Учебного центра ВМФ в г. Сосновый Бор Ленинградской области. Вел курс «Радиационная безопасность и обитаемость ПЛА». С 1983 г. привлекался к работам, связанным с аварийностью хранилищ ОЯТ на базах ВМФ в гб. Андреева, бх Сысоева, п. Гремиха. В 1990 г. за организацию работ по освобождению аварийного здания 5 от поврежденного ядерного топлива указом Президента СССР удостоен звания Герой Советского Союза.

Встретиться с будущим героем автору довелось в 1965 г. на плавтехбазе «ПМ-128» при переходе из Гремихи в Северодвинск. Повторная встреча состоялась через 15 лет в Техническом управлении СФ, где один служил старшим офицером, а второй проходил стажировку как преподаватель учебного Центра ВМФ. Сразу выявилось совпадения взглядов на систему обращения с ЖРО и облик конкретных установок. На тот период проблема жидких РАО для флота была кричащей. Отраслевая наука и промышленность создать что-то приемлемое в этой области так и не сумели, хотя деньги благополучно осваивали. Построенные на БТБ комплексы глубокой очистки ЖРО применения не нашли и все жидкие отходы сливались в море (на СФ – до 5000 м3/год). Авария со зданием 5 увеличивала эти сливы вдвое.

О бедах в гб Андреева Булыгин был извещен, вызов из Соснового Бора не предполагался. Но Владимир Константинович уже начал героическую карьеру – взял за свой счет отпуск и неожиданно с большим чемоданом возник на пороге мурманской квартиры автора. Через пару суток отпускник влился в коллектив БТБ и довел нештатную водоочистную установку до устойчивого режима. (Кстати, чтобы узаконить порыв Булыгина в официальных рамках понадобились немалые хлопоты и нудная переписка с Управлением боевой подготовки ВМФ – высшей инстанцией для учебного Центра в Сосновом Бору).

События 30-летней давности на пике аварии здания 5 были переломными. Уже через 3 года (по нынешним меркам – рекордный срок!) обстановка в гб Андреева стабилизировалась, утраченные мощности силами флота восстановлены, БТБ функционировала в штатном режиме:

Создан блок «сухого» хранения (емкости 3«а», 2«б», 2«а»), полностью покрывающий потребности флота в приеме ОЯТ от ПЛА.
Течь в правом бассейне прекратилась, находящееся ОЯТ переведено в режим «сухого» хранения, перекрытие обеспечивало нормативный уровень радиационной безопасности.
Для устойчивого электроснабжения проведена ЛЭП с подключением к сетям «Коэнерго».
Заменены на новые три котла ДКВР, обновлены сети теплоснабжения.
Для внутреннего транспортирования ОЯТ поставлен а/м БелАЗ-540 и а/кран «Ивановец» г/п 15 т (помимо установленного стационарного крана КПМ-40).
Левый бассейн на 93 % освобожден от ОЯТ за исключением находящихся на дне ~ 70 чехлов с ОТВС. Вопрос дальнейшего содержания данного ОЯТ передан для проработки в ФЭИ.

Здание 5 по факту с 1985 г. стало бездействующим объектом. Разгрузка оставшегося ОЯТ ближайшие годы не предполагалась, поскольку персонал БТБ был плотно занят перезарядками реакторов и все емкости БСХ предназначались исключительно для вновь образующегося корабельного ОЯТ (18.02.1985 г. после приема 80 чехлов с ПЛА зав. № 392 было завершено заполнение емк. 3«а», с 1986 начался прием ОЯТ в емкости 2«а» - зав. № 621).

Неожиданно в 1988 г. В.К.Булыгин начинает пробивать разгрузку здания 5, при этом в ход идут следующие аргументы:

в бассейнах ядерно-опасное скопление ОТВС, неизбежна самопроизвольная цепная реакция (СЦР) и ядерный коллапс на Кольском п-ове;
выгрузка ОЯТ с передачей на переработку позволяет возвратить в народное хозяйство и оружейный комплекс ценные ядерные материалы;
освобожденные бассейны могут быть использованы для захоронения высокоактивных РАО;
для приема ОЯТ из здания 5 в гб Андреева имеется свободная емкость 2«б», кран КПМ-40, иная инфраструктура;
участников работ ждут награды и право на приобретение автомобиля – убойный для тех времен аргумент.

Автор статьи категорически противился предложениям бывшего единомышленника. И не потому, что возникновение СЦР в безводной среде было невозможным, а переработка ОЯТ оставалась «грязным» и дорогостоящим процессом. И даже не тому, что использование емкости 2«б» лишало Северный флот резерва для вновь образующегося ОЯТ. За 5 лет обстановка в гб Андреева радикально изменилась. Если в 1983 г. аварийные протечки и выбывающие мощности требовали экстренных противодействующих мер, то при достигнутой к 1988 г. стабилизации причины для авралов в гб Андреева отсутствовали. Интерес к зданию 5 как к месту хранения ядерных материалов мог быть только у Минсредмаша, имеющего для этих целей нужную технику, обученные кадры и опытное производство профильных КБ и НИИ (ОКБМ, НИКИМТ, НИКИЭТ).

За плечами Булыгина были поддержка ГТУ ВМФ и природный дар убеждения. Самое удивительное, что в своем архиве автор обнаружил собственноручно написанный черновик, взятый за основу совместного решения МСМ и ВМФ № 714/11/01150 от 16.05.1988 г., утвержденного Министром Л.Д. Рябевым и Главнокомандующим ВМФ адмиралом В.Н.Чернавиным.

Решением предусматривалось пробная выгрузка «сухим» способом 50 чехлов с ОТВС, руководителем работ назначался капитан I ранга В.К. Булыгин. За 14 дней с 03.06.1988 г. было выгружено из правого бассейна 97 чехлов, в работах участвовали персонал БТБ (до 12 человек), группа НИТИ из Соснового Бора (7 чел), прикомандированные офицеры из УЦ и ТОФ. Лучшим образом процесс характеризуется мощностью дозы γ-излучения на рабочих местах после удаления защитного перекрытия. Приведем лишь некоторые значения для различных скоплений и конфигураций чехлов с ОТВС:

110 Р/час – МЭД от 2 чехлов в «гнезде» загрузки-выгрузки, ориентированных активными частями вверх (невероятная конфигурация!);
40-60 Р/час – МЭД от находящихся на дне в горизонтальном положении россыпях ОТВС;
20-10 Р/час – МЭД от горизонтально лежащих на дне чехлов;
15 Р/час – МЭД от наклонно лежащих чехлов с частично выпавшими ОТВС;
5 Р/час – от чехлов, вертикально висящих на штатных подвесках.

Примечание: мощность эквивалентной дозы (МЭД) измерялась разработанным в НИТИ прибором с интервалом значений 0,1÷3000 Р/час, 1 рентген/час꞊10 мЗв/час в единицах СИ.

Приведенные выше цифры дают повод у несведущей общественности представлять участников работ чуть ли не сектой самоубийц. Успокоим – костяк команды составляли профессиональные дозиметристы и радиохимики с высшим образованием (как военные, так и гражданские), в том числе 3 кандидата наук. Внешне приземленные операции (захватить, перестроить, зачехловать, поднять, перенести, завести в контейнер, отрихтовать головные части ТВС и пробки чехлов) выполнялись нехитрыми приспособлениями по рассчитанному алгоритму с минимальным нахождением у открытого источника излучения (от 5-10 сек до 2-3 минут) и ограничением контрольного уровня дозы до 0,3-1 бэр/сутки. Повышенное облучение не допускалось, но нормативный предел годовой дозы офицерами и гражданскими специалистами был выбран полностью.

По итогам пробной выгрузки появилось второе совместное решение МСМ и ВМФ № 714/11/02555 от 28.10.1988 г. на полную разгрузку здания 5 «сухим» способом. Работы по новому решению продолжились в 1989 г. с привлечением специалистов из резервных экипажей ПЛА. Рамки статьи исключают детальное описание всех процедур. Состояние здания 5 до и после выгрузки ОЯТ было зафиксировано на пленку и об авторе уникальной фотосессии следует сказать особо.

Справка. Валерий Шумаков – выпускник «Дзержинки» 1962 г., служил на ПЛА в Западной Лице, преподавал в учебном Центре ВМФ в Сосновом Бору. В 1989 г. 50-летний капитан I ранга В.А. Шумаков на добровольной основе участвовал в разгрузке аварийного здания 5. Через прорези между консолями (в 4-5 метрах от активных частей ОТВС) Шумаков домашней оптикой ухитрился воспроизвести панораму бассейна до и после выгрузки топлива. Эти фото тиражируются многими источниками.

Фотоархив Валерия Шумакова бесценен. Во-первых, подтверждается несовершенство проекта и риск возникновения в водной среде ядерно-опасной ситуации из-за самопроизвольного падения чехлов с ОТВС на дно бассейнов. Частокол из упавших сборок (рис. 4) наглядно демонстрировал экспертному сообществу как топорная работа проектировщиков множила проблемы ядерного наследия. Во-вторых, развернутая панорама днищ бассейнов свидетельствует о полном освобождение аварийного хранилища от топлива (в 2011 г. выявлено наличие фрагментов 6 разрушенных ОТВС, но что значит эта малость относительно выгруженных в экстремальных условиях нескольких тысяч сборок). В третьих, наглядно продемонстрирована возможность подъема упавших сборок без капитальных затрат и, главное, – не превышая пределов доз облучения (за объективом аппарата оставляем человеческий фактор – изобретательность офицеров, энтузиазм ученых из НИТИ, выучку персонала БТБ).

11 декабря 1989 г. из здания 5 был выгружен последний чехол с ОТВС. Наиболее активные участники работ (в том числе и трое сотрудников ВНИПИЭТ – рис. 6) указом Президента СССР в 1990 г. получили правительственные награды, руководителю работ В.К. Булыгину было присвоено звание Героя Советского Союза.

Так случилось, что за чертой указа остались участники восстановительного этапа 1983-85 гг., когда в возникшей кризисной обстановке были экстренно возмещены утерянные мощности, минимизирована течь, вывезено за пределы гб Андреева 900 чехлов из левого бассейна. Проявления героизма было бы невозможным, не будь придуманного «сухого» хранилища ОЯТ, смонтированного крана КПМ-40, вновь проведенных сетей (электричество, тепло, вода).

Теперь о грустном. Все ОЯТ, героически выгруженное бригадой Булыгина из здания 5, осталось в гб Андреева и продолжает содержаться (25 лет!) в емкости 2«б», рассчитанной на эксплуатацию в качестве временного хранилища на 5-7 лет. Не все наработки и импровизации Булыгина сегодня приемлемы. Однако опыт и навыки, полученные при обращении с поврежденными ОТВС, скрупулезно описаны в отчетах и сохраняют эксклюзивную ценность. Но вряд ли эти отчеты читали в СевРАО. За 13 лет после расформирования 569 БТБ и появления СевРАО к топливу в емкостях 3«а», 2«а», 2«б» на предмет их разгрузки никто не притронулся. Зато не утихают разговоры о разрушении инженерных барьеров, об образовании гомогенной ядерно-опасной смеси, а не поддающийся расшифровке термин «деградация ОТВС» стал самым популярным в научной среде слоганом.

Совсем недавно специалисты НИКИЭТ, вооруженные новейшей техникой (купольная видеокамера, γ-визир, дистанционный цифровой фотоаппарат и т.д.) обнаружили на дне правого бассейна фрагменты 6 полуразрушенных ОТВС (около 5 кг по изотопу U-235). Немного, но удар по репутации нанесен, поскольку в наградных документах (и отчетах) значилось полное освобождение аварийного здания 5 от ядерных материалов. Кстати, в «Протоколе радиометрических измерений внутри зд. 5 после выгрузки изделий», подписанном начальником службы РБ в/ч 90299 капитаном II ранга И. Ковалевым в декабре 1989 г., приведены замеры 355 точек дна (177 – л. бассейн, 178 – пр. бассейн), при этом 60 точек пр. бассейна показали МЭД более 10 Р/час, из них 3 точки – до 45 Р/час. За 13 лет этого заметить было невозможно, тем более, что в 2004-2005 гг. по зданию 5 проводилось обширное КИРО (комплексное обследование).

Никто не мог предсказать, что реабилитация бывшей БТБ Северного флота пойдет по такому затяжному сценарию. На эту тему говорилось не раз, но ситуация не меняется.

В.А.Перовский, руководитель аварийно-восстановительных работ в гб Андреева, 1983-85 гг.

Андреева губа считается одним из крупнейших в Европе хранилищ, предназначенных для складирования отработанного Этот объект по праву считался самым опасным в плане радиации на всем протяжении холодной войны. Для многих этот топоним был самым страшным определением, характеризующим техническую базу на губе Андреева.

Месторасположение

Андреева губа находится прямо на берегу Баренцева моря. Сильно вдается в северо-западную часть берега. Назвали ее еще в честь бывшего доктором на шхуне "Бакан", служившей на Балтийском флоте. Она регулярно участвовала в полярных экспедициях, которые занимались исследованием Северного Ледовитого океана.

В нее впадает несколько ручьев. Губа имеет низменные берега. Глубина залива регулярно уменьшается в направлении вершины губы. Населенных пунктов на берегах губы нет. Административный центр находится в Заозерске Мурманской области.

Проблема с радиоактивными отходами

Самая известная проблема, которая уже много лет существует на губе Андреева в Мурманской области, связана с отходами. На одном из берегов залива располагается база Северного флота России, которую ввели в эксплуатацию еще в Советском Союзе, в 1961 году. Именно сюда на протяжении всей Холодной войны свозили отработанное топливо, которое извлекали из реакторов ядерных подводных крейсеров. В итоге сегодня наиболее актуальным в этом месте проблемы захоронения радиоактивных отходов.

Особенно остро она встала, когда в 1982 году здесь произошла крупная авария, которая поставила под угрозу здешнюю окружающую среду. Ее итогом стало загрязнение Баренцева моря. В водах оказались около 700 000 тонн воды повышенной радиоактивности.

В настоящее время многие международные наблюдатели считают, что склад в этом месте содержится в ненадлежащем состоянии. В основном из-за нестабильного финансирования. Из-за этого он представляет серьезную экологическую угрозу, которую по масштабам можно сравнить с аварией на Чернобыльской АЭС.

Авария на губе Андреева в Мурманской области

База Северного флота, на которой хранятся находится в непосредственной близости от многих населенных пунктов. В частности, всего в 55 километрах от Мурманска и 60 километрах от границы с Норвегией. Радиационная авария здесь произошла в 1982 году. В одном из бассейнов произошла утечка радиоактивной воды.

Ликвидация последствия этой катастрофы заняла несколько лет. Окончательно справиться с ней удалось только к 1989 году. За это время около 700 тысяч тонн радиоактивной воды оказались в Баренцевом море.

История хранилища

Хранилище на Андреевой губе появилось в начале 60-х годов. Ответственными за него были советские строительные войска.

По сути, это была техническая база, которая располагалась на берегу залива под названием Западная Лица. Хранилище состояло из двух пирсов, а также стационарного причала и пункта санитарной обработки. Также было хранилище бассейного типа, которое после 1989 года перестало использоваться. Помимо этого, располагались технические строения и контрольно-пропускной пункт.

Здание, в котором произошла авария

Цепная реакция, из-за которой началась авария, произошла в здании № 5. Это так называемое хранилище сырого типа. В нем были сооружены два бассейна, в которых хранились отходы. Они находились в стальных чехлах, вес каждого составлял около 350 килограммов.

Сами бассейны были длиной около 60 метров и глубиной в шесть метров. Вмещали до одной тысячи кубометров отходов.

В воде сами чехлы всегда хранились в на мощных цепях. Они крепились на особых консолях на значительном расстоянии друг от друга, что позволяло исключить вероятность того, что цепная реакция начнется сама по себе.

Вода при этом выполняла функцию биологической защиты. К своему месту чехлы перемещали только под водой с помощью мощных цепей. Неоднократно чехлы могли падать на дно бассейна от малейшего удара. В результате дно было завалено ими, что представляло серьезную угрозу и опасность.

Служащие в то время в Заозерске Мурманской области вспоминали, что были поражены тем, куда попали. Все это напоминало какой-то фильм ужасов. Полностью черное здание без окон, которое стоит на скале среди одиноких сопок... Въезд в него украшали разбитые автомобили, которые когда-то перевозили ядерные отходы. Массивные ворота были местами сорваны с петель.

Само здание находилось в полуразрушенном состоянии. В крыше зияли дыры, электрооборудование периодически выходило из строя. Но самое страшное, по воспоминаниям очевидцев, это запредельные уровни загрязнений. Само здание номер 5 внутри было полностью радиоактивным.

Хронология аварии

Радиационная авария произошла в феврале 1982 года. Все началось с того, что течь дал правый бассейн пресловутого здания № 5. Для того чтобы обнаружить местонахождение трещин, было необходимо спуститься в сам бассейн. Однако это не представлялось возможным, так как в этом месте были запредельными.

Тогда было принято оригинальное решение - устранить течь, засыпав 20 мешками с мукой. Предполагалось, что трещины будут заклеены образовавшимся мучным тестом. Однако эта попытка ни к чему не привела. К тому же выяснилось, что на правой стороне здания появилась наледь. Способ оперативно признали неэффективным. Зато по размерам наледи удалось установить масштабы трещины. Оказалось, что в сутки выливалось 30 литров опасных отходов. Специальная комиссия предположила, что причиной течи стало разрушение металлической облицовки бассейна.

В апреле было установлено, что течь в бассейне пропускает уже 150 литров в сутки. В августе забетонировали часть подвала, истратив около 600 кубометров бетона. Но и этот способ показал свою неэффективность.

К сентябрю утечка достигла критической отметки в 30 тонн в сутки. Возникла опасность радиационного облучения всего персонала, а также заражения прилегающей акватории. Тогда на бассейн установили перекрытия из свинца, бетона и железа, что позволило сократить объем выбросов до 10 тонн в сутки. Правда, позже эксперты установили, что случилось это из-за переноса самого конструктива здания под весом новых перекрытий, который составлял несколько тысяч тонн. Многие считают, что обрушение здания не состоялось по чистой случайности.

В декабре 1982 года была завершена установка перекрытия над правой частью бассейна. В феврале 1983 года, то есть ровно через год после возникновения проблемы, на объект прибыли специальная комиссия министерства обороны. Она постановила запретить эксплуатацию хранилища, разрешив только работы, связанные с ликвидацией аварии. Только после этого новые отходы перестали отгружать в бассейн.

До сентября 1987 года проводилась выгрузка ОЯТ с губы Андреева из левого бассейна. Опасное топливо было отправлено на комбинат "Маяк". Остались только 25 чехлов, которые засыпали бором, чтобы поглотить нейтроны.

Окончательно выгрузить все радиационное топливо удалось только к декабрю 1989 года.

Причины разрушения бассейнов

Комиссии, работавшие на объекте, выдвинули несколько причин, которые привели в радиационной аварии.

Это могло быть низкое качество сварных швов, которыми была выполнена обшивка бассейна. Либо к таким последствиям привела сейсмическая активность земли. По еще одной версии, один из бассейнов потек из-за перекоса конструктива самого здания. А это уже произошло из-за слишком большого веса биологической защиты, состоявшей из перекрытий из свинца, железа и бетона.

И, наконец, некоторые специалисты обвинили во всем температурные перепады воды в правом бассейне. В данный момент большинство экспертов считают, что именно последняя версия - самая правдоподобная.

Дело в том, что из-за температурных перепадов увеличилось давление на сварные швы. Это привело к их последующему разрушению. Во время проектирования склада ядерных отходов считалось, что вода будет подогреваться исключительно за счет тепла, которое будут выделять отработавшие тепловыделяющие сборки. Они все время находились под водой в подвешенном состоянии.

Именно поэтому в здании № 5 была не предусмотрена отдельная система теплоснабжения. Но проектировщики допустили ошибку. В условиях Заполярья возникли условия, при которых поверхность бассейнов в зимние месяцы покрывалась коркой льда толщиной около 20 сантиметров. Для того чтобы избавиться от нее, лед начали плавить с помощью мощных струй пара, которые подавали прямо из котельной. Все это являлось грубыми нарушениями режима радиационной безопасности.

Происходило это так. Во льду бурилась лунка, в которую опускалась труба. Через нее в течение нескольких суток поступал пар, который плавил лед. Таким образом бассейн подогревался. В результате опасные радиоактивные аэрозоли разносились по всем помещениям здания № 5. А также выходили за его пределы - прямо в атмосферу.

Несчастный случай

За время ликвидации аварии произошел несчастный случай, который усугубил положение персонала. В то время, когда из бассейна извлекали чехлы, упавшие на дно, под угрозой оказались два ликвидатора.

Дело в том, что когда левый бассейн закрыли специальными защитными перекрытиями, ликвидаторы начали делать в них окна с помощью газорезки. Через них проникало устройство, способное захватывать чехлы со дна бассейна. После того как операции завершали, окна закрывали листом железа, защищая таким образом ликвидаторов от радиационного излучения.

Во время этих работ один из ликвидаторов, в звании старшины первой статьи, в суматохе случайно наступил на один из листов железа, которые прикрывали прорезанные окна. Не выдержав веса взрослого человека, лист вместе с ликвидатором провалился в радиоактивную воду. Чехлом ему придавило ноги, а брызги опасной воды попали на других ликвидаторов. На них в это время не было специальных средств радиационной защиты.

По воспоминаниям очевидцев, у всех присутствующих на лице отобразился неописуемый ужас, так как они представляли, какое опасное радиационное излучение на дне бассейна. Пришлось срочно принимать экстренные меры. Тогда один из ликвидаторов совершил настоящий геройский поступок. Он прыгнул в бассейн, чтобы спасти жизнь своего товарища. Через несколько секунд они вдвоем уже были на поверхности, но при этом промокли до нитки в радиоактивной воде. Оба были в полнейшем ужасе.

Позже ликвидатор, провалившийся в бассейн, вспоминал, что ему в тот момент показалось, что он очутился в аду. После падения в воду его ноги оказались придавлены чехлами, от которых исходила верная лучевая смерть. Он только и успел подумать, как глупо и нелепо умирать всего в 20 лет. Его друг Семенов, сам рискуя жизнью, ринулся в воду. Освободил ноги из-под опасных чехлов и вытолкнул на поверхность бассейна. Об этом случае рассказывается в книге "В обнимку со смертью под радиоактивной водой в губе Андреева", в которой подробно описывается вся эта ситуация.

Пострадавших ликвидаторов незамедлительно отправили для дезактивации в душевую. При поднесении прибора, определяющего излучение, к их одежде стрелка зашкаливала, показывая десятки миллионов бета-распадов. У обоих ликвидаторов сейчас же сбрили волосы во всех частях тела, поместили жить отдельно от остального персонала. Теперь ели они исключительно в резиновых перчатках. Потому что мощным источником опасного гамма-излучения стало само их тело. Какую дозу облучения получил каждый из них, доподлинно неизвестно до сих пор. Дело в том, что их дозиметры были потеряны при падении в бассейн.

Руководитель работ по ликвидации аварии Анатолий Сафонов позже признавался, что только через месяц им удалось отмыть свои тела от смертельных радиоактивных веществ. Толстую кожу, например, на пятках, пришлось срезать при помощи лезвия. Прямо до крови. Потому что эти участки тела не поддавались дезактивации.

Полноценного медицинского обследования ликвидаторов так и не провели.

Цепная реакция во время ликвидации

Еще одно чрезвычайное происшествие случилось во время выгрузки чехлов из здания № 5. Когда их переносили в блок сухого хранения, неоднократно возникали ситуации, при которых из деформированных ударами и льдом чехлов высыпалось на поверхность отработавшее ядерное топливо.

Когда это происходило, матросы обычной лопатой быстро засыпали его в ячейки, предназначенные для утилизации. Они представляли собой трубы из стали, глубиной до четырех метров, а диаметров около 400 миллиметров. Их устанавливали в вертикальном положении, а снаружи заливали бетоном. Все это приводило к возникновению критической массы, что приводило к самопроизвольной цепной реакции. Через некоторое время над этими ячейками стало образовываться голубоватое свечение. При этом оно сопровождалось жужжанием, которое через некоторое время затухало.

Все тот же руководитель последствий ликвидации аварии Анатолий Сафонов вспоминал, что это наблюдали все окружающие, в том числе и матросы, находившиеся в опасной близости от этих ячеек. Однако официальных заявлений и докладов о происходящем не делалось. Объяснял он это тем, что на флоте такую информацию в то время было принято тщательно скрывать, чтобы не быть самому обвиненным в произошедшем. Поэтому все предпочитали помалкивать.

Более того, подобные вспышки, но уже сине-зеленого грязноватого цвета, многие видели и в левом бассейне здания №5 в то время, когда проводились работы по поднятию чехлов с самого дна. Находившийся в то время на месте военный физик Леонид Георгиевич Конобрицкий подтвердил, что это были самопроизвольные цепные реакции.

Все присутствовавшие осознавали, что под угрозой находился расположенный неподалеку Мурманск. Баренцево море также становилось опасным радиоактивным объектом.

С последствиями этой аварии окончательно удалось справиться только через несколько лет.

Решение проблемы

В настоящее время многие ученые и исследователи работают над тем, чтобы нивелировать угрозу, которая существует на Андреевой губе. Определенные шаги в этом направлении уже сделаны.

Летом 2017 года начал свою работу промышленный комплекс, который предназначен для извлечения отработанного ядерного топлива. Эти отходы отправят на переработку, с последующим захоронением на территории Челябинской области. Предоставить такую возможность сегодня готов комбинат "Маяк".

Средства на реализацию этого проекта потребовались огромные. По оценкам специалистов, около 100 миллионов долларов. Деньги были выделены международным консорциумом, который находится непосредственно под эгидой Европейского банка развития и реконструкции. Предполагается, что хранилища отработанного ядерного топлива удастся очистить за 5 лет. Таким образом можно будет окончательно снять вопрос об угрозе экологический катастрофы в этом районе.

Губа Андреева - губа на Мурманском берегу Баренцева моря. Вдаётся в северо-западную часть берега губы Западная Лица. Открыта к югу, вдается в материк на 1,1 км. Ширина у входа 0,75 км. Максимальная глубина свыше 50 м.

Названа губа в честь Н. П. Андреева (1850-1906) - врача шхуны «Бакан».

В губу впадает несколько ручьёв. Берега губы в основном низменные, с возвышениями из каменистых сопок до 100 м высотой. Глубина залива постепенно уменьшается к вершине губы. Населённых пунктов на берегах губы нет. Административно бухта входит в городской округ ЗАТО город Заозёрск Мурманской области России.

На западном берегу расположена береговая техническая база Северного флота России, введеная в эксплуатацию в 1961 году. В феврале 1982 года на хранилище произошла радиационная авария, ликвидация аварии шла с 1983 года по 1989 год.

Работы по ликвидации последствий проводились, но не в достаточной мере. В начале 2000-х годов по решению Правительства Российской Федерации Министерство обороны передало пункты временного хранения ОЯТ и РАО, расположенные в Северо-Западном и Дальневосточном регионах, в ведение Минатома России (ныне – Госкорпорация «Росатом»).

В 2001 году к решению вопросов, связанных с приведением территории в экологически-безопасное состояние, подключились и международные организации страны–доноры: Норвегия, Швеция, Великобритания, Италия, Европейская Комиссия, Фонд поддержки Природоохранного партнерства «Северное измерение», а также США.

Благодаря совместной работе российских и международных специалистов в Губе Андреева выполнены уникальные работы.

Федеральный центр ядерной и радиационной безопасности (АО ФЦЯРБ) участвовал в сооружении двух третей всех объектов на территории губы Андреева, строительстве судна «Россита», обеспечил установку биологической защиты в хранилищах ОЯТ, организовал работы всех подрядных компаний, правовое сопровождение, надзор за выполнением работ.

Проектная организация: ФГУП «ГИ ВНИПИЭТ», ныне АО «Атомпроект».

Конструкторские институты: АО «НИКИЭТ», АО «ОКБМ Африкантов», АО «ГНЦ РФ-ФЭИ», НИПТБ ОНЕГА.

Строители, изготовители и поставщики новых сооружений: ООО «Спецтехкомплект», АО «РСМ», ООО «Стройтехника», ООО НПП «Доза», ФГУП ФНПЦ «ПО «Старт» им. М.В. Проценко» и другие обеспечили инженерно-технические решения, позволяющие производить работы в хранилищах ОЯТ всесезонно и в любую погоду.

К 2017 году общая площадь построенных объектов в Губе Андреева составляет 18 899 кв. м. Реализован 121 проект за счет средств доноров (Великобритании, Норвегии, Швеции, Италии, ЕК, вкладчиков ЕБРР) и России.

За работы с ОЯТ на площадке отвечает ФГУП «РосРАО», входящий в контур управления АО ФЦЯРБ, дивизиона заключительной стадии жизненного цикла Госкорпорации «Росатом».

Отправка отработавшего ядерного топлива из губы Андреева для дальнейшей переработки намечена на конец июня 2017 года. Планируется, что важнейший этап многостороннего международного проекта по реабилитации одного из радиационно опасных объектов Северо-Запада России завершится в этом году.

В 1982 году в хранилище отработавшего ядерного топлива (ОЯТ) атомного подводного флота в губе Андреева (северо-западная часть Кольского полуострова) образовалась течь в одном из бассейнов. Радиоактивность начала поступать в Баренцево море. Было принято решение о срочной выгрузке этого топлива в хранилище сухого типа – три больших емкости. Для этого ОЯТ перегрузили в металлические трубы, разместили в емкости, залив пространство между трубами бетоном. Планировалось, что в таком состоянии ОЯТ пробудет 3-4 года, в реальности уже прошло более четверти века. На данный момент всего в губе Андреева в сухом хранилище находятся 3059 чехлов с ОЯТ.

Емкость 2А для хранения отработанного ядерного топлива (ОЯТ). По сути это кустарное убожество является радиационной камерой для массового уничтожения обслуживающих ее матросов и офицеров. Эта камера являлась 20 лет тому назад мощнейшим источником загрязнения радиоактивными веществами окружающей среды. С тех пор ничего не изменилось. Три радиационные камеры набиты ОЯТ под завязку. Видимо страх и ужас перед возможным переоблучением парализовал волю и разум соответствующих лиц, от которых зависит начало выгрузки ядерного топлива из "камер смерти". Если они меня хорошо попросят, при наличии соответствующей инфраструктуры и техники, я подберу добровольцев и по своей технологии за 2 года выгружу эти камеры, тем самым уберу "дамоклов меч" нависший над Северо-Западным регионом России и другими странами.

Губа Андреева

Губа Андреева, расположенная в 5 км от г.Заозерска, - один из самых крупных объектов Северного флота по хранению РАО и ОЯТ. Площадь, приспособленная под хранилища и административные здания, занимает в общей сложности около 2-х га. В состав береговых инженерных сооружений губы Андреевой входят:

1. пирс, на котором производится перегрузка отработанного топлива с плавтехбазы на автопоезд;
2. стационарный технологический причал;
3. пункт санитарной обработки персонала (ПСО), здание 50;
4. здание комплекса спецводоочистки (в эксплуатацию не вводилось, приспособлено персоналом для других целей);
5. хранилище ОЯТ бассейного типа, здание No.5 (с 1989 г. полностью осушено, разгружено и выведено из эксплуатации);
6. три полузаглубленные 1000-кубовые емкости, переоборудованы под блок сухих хранилищ ОЯТ;
7. береговой кран г/п 40 т, используется для перегрузки топлива в хранилище;
8. открытая площадка для хранения контейнеров с ОЯТ;
9. заглубленные боксы и открытые площадки для размещения ТРО;

Карта 3. Береговые сооружения в губе Андреевой. Цифрами обозначены объекты, описание которых приведено в тексте.
На фотографии самое большое хранилище Северного флота для отработанного ядерного топлива, твердых и жидких радиоактивных отходов. Цифрами обозначены объекты, описание которых приведено в тексте. На объекте случались многочисленные утечки радиоактивности, в результате чего акватория залива загрязнена.
На этой схеме показано здание No.5. Отработанное ядерное топливо хранилось в двух прямоугольных бассейнах внутри здания. На первом рисунке показан вид хранилища сверху, на втором - разрез в поперечнике. Автомобиль БеЛАЗ доставлял контейнеры с топливом к хранилищу (вход в хранилище показан на нижнем рисунке справа), где 15-ти тонный кран переносил их к специальному гнезду. Там из контейнера извлекался чехол с отработанными тепловыделяющими сборками, который размещали в хранилище. Крестиком обозначен участок дна хранилища, куда упало большинство тепловыделяющих сборок при аварии в 1982 г.

На переднем плане здание спецводоочистки, построенное в начале 60-х г.г. Комплекс в эксплуатацию не вводился. Сегодня, по причине неудовлетворительного технического состояния, его дальнейшее использование невозможно. Жидкие радиоактивные отходы хранятся в пяти заглубленных бункерах, расположенных за зданием. Справа находится здание No.5 - аварийное хранилище, где раньше находилось отработанное ядерное топливо.

Из-за отсутствия надлежащей физической защиты 28 июля 1993 года из хранилища свежего ядерного топлива (здание 34) в губе Андреевой были похищены два топливных канала. Позднее топливо было обнаружено в 600 метрах от хранилища. Топливо было похищено обслуживающим персоналом базы. После этого инцидента у хранилища свежего топлива была выставлена вооруженная охрана, однако территория базы до сих пор не охраняется. Упаковки со свежими топливными элементами не зафиксированы от самопроизвольного падения, связаны шпагатом и проволокой. В случае их падения, не исключена возможность возникновения самопроизвольной цепной реакции. Само хранилище не оснащено системой аварийной сигнализации.

Сегодня там хранится не менее 21000 топливных сборок и 12000 м3 твердых и жидких РАО. Общая активность РАО - около 1000 Ки. Наибольшее количество радиоактивного оборудования находится в здании No.5 - аварийном хранилище отработанного ядерного топлива.

Авария в хранилище ОЯТ

В феврале 1982 г. в губе Андреевой произошла крупная авария в хранилище ОЯТ. Первая информация по аварии была подготовлена "Беллуной" в марте 1993 г. Официальное сообщение об этой аварии впервые опубликовано в апреле 1993 г. в докладе Правительственной комиссии по вопросам, связанным с захоронением в море радиоактивных отходов, под руководством Яблокова А. Предполагаемой причиной утечки явилось разрушение металлической облицовки. По предложению проектанта хранилища в августе 1982 г., начались работы по бетонированию подвальной части здания хранилища. Было залито около 600 м3 бетона, а также начаты подготовительные работы по созданию защитных сооружений для предотвращения вытекания воды на прилегающую территорию. Однако выполненные работы оказались неэффективными и в конце сентября 1982 г. течь из аварийного бассейна резко увеличилась и достигла 10 тонн в сутки. Появилась опасность оголения верхних частей хранящихся тепловыделяющих сборок с прямой угрозой облучения персонала, радиоактивного заражения всей прилегающей акватории и устья реки Западная Лица.
Ввиду низкой эффективности мер, предложенных проектировщиками, и крайне пассивной позиции бывшего союзного Минсредмаша (ныне Минатом России), командование Северным флотом взяло на себя всю ответственность за принимаемые решения и активизировало деятельность всех служб по предотвращению экологической катастрофы.
В связи с этим, было предложено для защиты от гамма-излучений над правым бассейном установить железо-свинцово-бетонные перекрытия с последующим осушением бассейна и переводом находящихся там тепловыделяющих сборок на сухое хранение.

В ноябре 1982 г., во время проведения работ по перекрытию правого бассейна, было зафиксировано падение уровня в левом бассейне. За неделю средняя утечка из левого бассейна достигла 10 тонн в сутки при удельной активности 3x10-4 кюри/литр. На декабрь 1982 г. в аварийном хранилище наблюдалась следующая обстановка: завершено перекрытие правого бассейна, уменьшилась течь, уровень воды в бассейне поддерживался около 3-х метров (при нормальном - 6 м), удельная активность воды в бассейне достигала 5x10-5кюри/литр. В левом бассейне средняя утечка составляла около 3-х тонн в сутки, удельная активность воды около 4x10-4кюри/литр, уровень воды в бассейне поддерживался около 4-х метров, около 30% поверхности бассейна перекрыто бетонными плитами.

Все работы по разгрузке левого бассейна выполнялись штатным персоналом БТБ и были завершены в сентябре 1987 г.
Всего было выгружено более 1114 чехлов (т.е. не менее 7800 ОТВС), притом значительная часть чехлов оказалась упавшей и была поднята со дна бассейна.

25 чехлов с ОЯТ оставили на дне бассейна, всвязи с тем, что они были сильно деформированы и не входили в штатное оборудование.

В ходе аварийных работ по ликвидации радиоактивной аварии и ядерно-опасных завалов продолжавшихся с 15 марта 1983 года по 13 декабря 1989 года были сильно переоблучены более 1000 матросов и офицеров в/ч 90299 и прикомандированного личного состава. Чрезвычайно сильно пострадала от радиоактивного зражения окружающая среда. В воды бухты Андреева было слито порядка 600 тысяч тонн высокорадиоактивной воды.

Вся эта 100% достоверная информация об этой крупнейшей радиационной авариии в мировой истории использования мирного атома была до настоящего времени скрыта от общественности, нас по прежднему считают быдлом.

C июня 1988 года по декабрь 1988 года, проводилась эксперементальная выгрузка чехлов из правого бассейна. В связи с отсутствием эффективной технологии было облучено огромное количество матросов. По настоящему эффективные работы по выгрузке ОЯТ из правого бассейна проводились с 1 июня 1989 года по 13 декабря 1989 года. Было выгруженно по новой технологии более 1300 чехлов из правого бассейна.

По моему приказанию матросом Тахташевым были срезаны консоли над левым бассейном, для обеспечения доступа полуавтоматического захвата к ядерно - опасному завалу из чехлов с ОЯТ. Образовавшаяся гора из чехлов с ОЯТ препятствовала проведению выгрузки ядерного топлива из аварийного левого бассейна.

Общий вид технологического зала хранилища отработанного ядерного топлива (ОЯТ). Крыша здания вся разрушена и солнечные лучи освещают зал. Как видите для нас были созданы пещерные условия работы. Конец XX века.

Фрагмент нижней части бассейна хранилища в здании No.5 с размещенными там чехлами с отработанными ядерными сборками. Часть чехлов сорвалась со штатных цепных подвесок и в беспорядке находится на дне бассейна. Сегодня дно хранилища покрыто специальным раствором. Фон на дне бассейна в некоторых участках достигает 40 Рентген в час. На объекте постепенно разрушаются дороги, коммуникации и строения. Падает квалификация обслуживающего персонала. В бывшем хранилище здания No.5 радиационная обстановка опасная, на отдельных участках чрезвычайно-опасная. На дне бассейнов здания No.5 имеются просыпи топлива, количество которых требует уточнения, представляющие потенциальную экологическую опасность.

Емкости для хранения отработанного ядерного топлива

По предложению специалистов технического управления Северного флота был разработан проект использования пустующих подземных емкостей, первоначально предназначенных для приема жидких РАО, под хранение отработанного ядерного топлива. Проект был утвержден командующим Северного флота, стоимость работ, по ценам 1982 г., составила около 400 тыс. рублей. В основу проектного решения было принято переоборудование трех пустующих 1000-кубовых емкостей комплекса нефункционирующей водоочистки путем организации там гнезд хранения из трубных элементов диаметром 250-270 мм и заливки межтрубного пространства бетоном. Технология хранения была предложена по так называемому "сухому" способу. Предполагалось, что это будет временное хранилище до ввода нового, проект которого разрабатывался организациями Минатома.

В ноябре 1982 г. силами военных строителей начались работы по переоборудованию первой емкости (3"А"). Переоборудование заняло 6 месяцев, и уже в июне 1983 г. емкость 3"А" была введена в эксплуатацию. Вторая и третья емкости (2"А" и 2"Б") принимались в эксплуатацию последовательно в 1985-1986 г. Первая емкость была оборудована под 900 чехлов, вторая и третья - под 1200 чехлов каждая. Для разгрузки и выгрузки чехлов с нового комплекса хранилищ был смонтирован портальный кран - КПМ-40, с вылетом стрелы 30 м и грузоподъемностью 40 тонн. Там же был оборудован пост санитарной обработки и дозиметрического контроля.
Несмотря на планы временного использования, блок сухого хранения до сих пор находится в эксплуатации и заполнен на 100%. На сегодня там содержится не менее 90 отработанных активных зон (примерно 21000 отработанных сборок).

Отработанное топливо хранится в полузаглубленных емкостях. На фотографии изображена емкость 2Б. Сегодня здесь находится 1200 тепловыделяющих сборок. Изначально хранилища планировались как временные, но используются до сих пор и находятся в неудовлетворительном техническом состоянии.
На фотографии справа кран, с помощью которого производится загрузка чехлов с отработанным ядерным топливом в ячейки хранилища.

Открытая площадка для хранения ОЯТ

В губе Андреевой имеется открытая площадка, куда в 1962 г. складированы 52 контейнера с отработанным топливом одной из первых атомных подводных лодок. В 1991 году 20 из указанных контейнеров были разгружены, а ранее находящееся в них ОЯТ вывезено на химкомбинат "Маяк".

Согласно имеющейся информации, по оставшимся 32 контейнерам с ОЯТ какие-либо решения отсутствуют, и они продолжают хранится на открытой площадке. Количество содержащегося в данных контейнерах топлива оценивается в пределах 200-220 отрабо-танных сборок, точные данные по их состоянию отсутствуют. Техническое состояние контейнеров крайне неудовлетворительное. Очевидно, что находящееся в них топливо повреждено и не может быть вывезено и переработано на химкомбинате "Маяк" обычным способом.
На открытой площадке берегового сухого хранилища находятся 6 контейнеров с отработанным ядерным топливом. Топливо не перегружено, поскольку в хранилищах топлива (блоках 2А и 2Б) отсутствуют свободные ячейки.
На фотографии видны 32 контейнера с отработанным ядерным топливом, хранящиеся в губе Андреевой на открытой площадке (200-220 отработанных топливных сборок). Контейнеры были здесь складированы в 1962 г. и сегодня находятся в крайне неудовлетворительном техническом состоянии. Территория вокруг площадки загрязнена радиоактивностью. После первого ядерного испытания, проведенного Францией на атолле Муруруа в 1995 г., образовалось такое же количество радиоактивности как содержится в каждом из этих контейнеров.

Фрагмент хранения ОЯТ в контейнерах на открытой площадке в губе Андреевой. Крышки контейнеров повреждены. В течение 6 месяцев зимы они покрыты льдом и снегом. Топливо внутри контейнеров вероятно повреждено и не может вывозиться обычным способом. Требуется специальное решение.

Количество урана в губе Андреевой

Для проведения точной оценки количества урана-235, входящего в состав топливных элементов, которые находятся в хранилищах губы Андреевой, необходиы более подробные данные. Однако, основываясь на уже имеющихся, можно провести предварительные расчеты. Согласно имеющейся информации, в хранилищах губы Андреевой размещено не менее 90 активных зон реакторов. Количество урана-235 в каждой из активных зон АПЛ первого поколения составляет 50 кг, второго - 70 кг и третьего - 115 кг, причем суммарное количество урана в активных зонах второго и третьего поколений составляет 300-350 кг.
Очевидно, было бы правильно предполагать, что топливо, которое хранится в губе Андреевой выгружено из АПЛ второго и третьего поколений, поскольку все лодки первого поколения были выведены из эксплуатации в конце 80-х г.г. В настоящее время большинство АПЛ первого поколения находится на отстое с невыгруженными активными зонами. По причине нехватки хранилищ и проблем с вывозом ОЯТ на переработку, Северный флот старается произвести замену топлива на действующих АПЛ, в то время как лодки, уже выведенные из боевого состава, продолжают ожидать своей очереди.

Крупнейшее в Европе хранилище отработавшего ядерного топлива (ОЯТ), самый радиационно опасный объект эпохи холодной войны — устрашающих определений для береговой технической базы в губе Андреева, что недалеко от Заозерска, придумано немало. Недавно в Мурманске прошел международный семинар (уже пятый по счету), посвященный истории, текущему состоянию и перспективам реабилитации накопленного в губе Андреева ядерного наследия времен СССР. Его организаторами выступили госкорпорация «Росатом», созданный при ней общественный совет и экологическое объединение «Беллона».

Контейнеры для хранения ОЯТ на накопительной площадке.

Опасно текущая ситуация

— Губа Андреева всегда служила интересам Военно-морского флота. Это самая большая береговая техническая база, где десятилетиями шла перезарядка всех атомных подводных лодок Северного флота. Первая перезарядка была проведена в 1961 году, — вспоминает капитан первого ранга запаса, ветеран ВМФ Вячеслав Перовский.

Причем, поскольку атомные технологии тогда только отрабатывались, ошибок, по мнению Перовского, совершено было немало. Так, чехлы с ОЯТ хранились в двух бассейнах под защитным слоем воды в так называемом здании № 5. Иногда при загрузке чехол срывался с подвески и просто падал на дно бассейна, попутно повреждая другие чехлы. Так что на дне были просто завалы.

— Фатальный просчет был в самих этих бассейнах, — добавляет Вячеслав Перовский, — они вообще не были нужны. Активные зоны субмарин оставались холодными, остужать их не требовалось. При этом бетонные стены бассейнов обшили обычной черной сталью, которая под воздействием воды просто проржавела…

И в 1982 году произошла авария. В облицовке правого бассейна образовалась трещина, радиоактивная вода стала поступать в грунт, а далее в ручей, который выносил ее в губу Андреева и в конечном счете в Баренцево море. В сентябре течь достигла 30 тонн в сутки. Появилась реальная угроза того, что из-за оголившихся верхних частей отработавших тепловыделяющих сборок (ОТВС) произойдет серьезное облучение персонала. Да и загрязнение прилегающей акватории вызывало тревогу.

Решено было защитить правый бассейн перекрытием из бетона, железа и свинца. А затем его осушить. В ноябре начались работы. Но и здесь были допущены просчеты. Тяжелая конструкция вызвала перекос всего здания, отчего дал течь и левый бассейн. Правый все же перекрыли, вода из него к тому времени вытекла. Из левого бассейна уходило до 3 тонн в сутки, и воду в него подкачивали непрерывно через пожарные рукава.

В феврале 1983 года комиссия Минобороны запретила эксплуатацию хранилища. Было принято решение, как можно скорее перегрузить ОЯТ в три пустующие емкости, которые первоначально предназначались для хранения жидких радиоактивных отходов. Их в срочном порядке переоборудовали в блоки сухого хранения (БСХ). Основную часть ОЯТ перегрузили в них, часть отправили на производственное объединение «Маяк» в Челябинскую область, несколько поврежденных чехлов так и остались в здании № 5. И только в 1989 году из него были выгружены все чехлы.

Экологические последствия аварии были весьма существенны.

— Подземные воды в районе БТБ в губе Андреева до сих пор имеют мутагенную активность, — констатирует заместитель генерального директора Федерального медико-биологического центра имени Бурназяна Наталия Шандала.

Тайное стало явным

Долгие годы информация об аварии на секретной военной базе просто замалчивалась. И это несмотря на то, что «Гринпис», «Беллона» и ряд других экологических организаций, что называется, били тревогу.

— Информационный прорыв произошел в 1993 году, — считает председатель правления экологического правозащитного центра «Беллона» в Санкт-Петербурге Александр Никитин.

Александр Никитин.

Именно тогда о губе Андреева написала авторитетная норвежская газета «Афтенпостен». Умалчивать о ситуации и далее было просто немыслимо. Окончательный перелом, по мнению Никитина, наступил чуть позже, в 1998 году, когда председатель правительства РФ Сергей Кириенко подписал постановление № 518, которым функции координации работ по комплексной утилизации атомных подводных лодок передавались из ведения Минобороны Минатому России. Через два года этому же ведомству были переданы и береговые технические базы ВМФ, включая губу Андреева.

— Это был один из самых проблемных объектов Военно-морского флота, — утверждает Александр Никитин.

За последующие полтора десятка лет, говорит секретарь общественного совета по вопросам безопасного использования атомной энергии в Мурманской области Сергей Жаворонкин, в плане установления общественного контроля над ситуацией был пройден огромный путь — от «недопущения экологического туризма на ядерно опасных объектах» (были вначале и такие высказывания в адрес общественников и экологов) до полного взаимодействия. Свидетельством последнего является прошедший семинар, организованный совместно «Росатомом» общественниками и экологами.

Навалились всем миром

Но вернемся к хронике событий. Следующим прорывом стало принятие международной помощи.

— В 2001 году в Айдахо Фоллс (США) состоялся семинар. Кроме России в нем приняли участие еще семь стран. Главной целью встречи была оценка экологических проблем БТБ в губе Андреева. Эксперты констатировали, что начинать реабилитацию базы надо с инфраструктуры, — отмечает директор Международного центра по экологической безопасности, главный научный сотрудник АО «НИКИЭТ имени Доллежаля» Альберт Васильев.

И первой помощь России в этом вопросе начала оказывать Норвегия. За двадцать лет, с 1996 по 2016 годы, напоминает главный инженер губернского правления провинции Финнмарк Пер-Эйнар Фискебек, Северное королевство выделило на реабилитацию губы Андреева 250 миллионов крон. На них были построены подъездная дорога и административное здание, решены вопросы с электроснабжением объекта, создана система физзащиты (периметр и здание охраны) и так далее, включая маяк для безопасной навигации в акватории губы Андреева судов технического обеспечения «Серебрянка» и «Россита».

Директор отделения губа Андреева СЗЦ «СевРАО» Александр Краснощеков.

В общей сложности в ходе подготовки инфраструктуры на базе были демонтированы два десятка «чистых» объектов, а 17 новых построены.

— Было проведено ранжирование объектов по степени исходящей от них опасности. Для максимальной объективности оценки применялись различные методы, — рассказывает представитель Института проблем безопасного развития атомной энергетики РАН Михаил Кобринский. — Главными проблемами, конечно, были здание № 5 и три емкости БСХ. Там концентрация радионуклидов на единицу объема была намного выше, чем где бы то ни было еще на базе.

— Там хранится около ста активных зон АПЛ — 22 тысячи сборок, — добавляет начальник отдела координации и реализации международных программ госкорпорации «Росатом» Анатолий Григорьев. — Даже подойти к БСХ, чтобы уточнить их состояние, было практически невозможно. Для обращения с ОЯТ и его последующего вывоза надо было создать специальное производство. Ключевым вопросом стало строительство здания-укрытия над тремя БСХ.

— Наша позиция заключалась в следующем: лучше делать эту работу дольше, но безопаснее. Чтобы максимально снизить возможные риски, — подчеркивает представитель государственного управления Норвегии по ядерной и радиационной безопасности Ингар Амундсен.

Вслед за Норвегией к помощи подключалось Соединенное Королевство. На британские деньги проводится реабилитация здания № 5 (работы еще не закончены), демонтированы экологически безопасные здания и старое технологическое оборудование причала (без его реконструкции ОЯТ с базы просто не вывезти), построены полигон для строительного мусора и площадка для подвозимых стройматериалов, обновлены кабельные сети и так далее.

Значительный вклад в реабилитацию БТБ в губе Андреева внесли также Швеция, Италия и страны Евросоюза в целом.

К вывозу почти готовы

Над емкостями БСХ, рассказывает генеральный директор АО «НИПТБ «Онега» Константин Куликов, были установлены элементы биозащиты, чтобы минимизировать воздействие на персонал. Эта мера значительно улучшила радиационную обстановку, что позволило приступить к возведению здания-укрытия.

Транспортно-технологическую схему грядущего вывоза ОЯТ с базы раскладывают участникам семинара по полочкам эксперт отдела программ международной технической помощи Федерального центра ядерной и радиационной безопасности Павел Насонов и главный инженер Центра по обращению с радиоактивными отходами отделения губа Андреева СЗЦ «СевРАО» (так сегодня официально именуется база) Игорь Казаков.

Без деталей она такова: технологическое судно становится у причала, и пустой контейнер краном перегружается с него на специальную тележку, которая доставляет его на крытую накопительную площадку. Оттуда машина-транспортер перевозит контейнер в здание-укрытие, где в него загружают извлеченные из вскрытой емкости БСХ отработавшие тепловыделяющие сборки. После чего контейнер герметизируется и в обратном порядке доставляется на судно. И так контейнер за контейнером, рейс за рейсом…

Почти все уже готово. Мостовой кран для перегрузки контейнеров на причале доставлен в 2014 году, в 2015-м он был смонтирован и в июле того же года вступил в строй. Транспортная тележка испытана в декабре 2015 года, сдана в эксплуатацию в июле 2016-го. Сама накопительная площадка (здание № 151) сдана летом этого года. Здесь уже находятся 14 пустых контейнеров для отработки всей схемы в так называемом холодном режиме. Специальная машина-транспортер прибыла к месту работы весной 2016 года.

Пока не совсем готово здание-укрытие над емкостями БСХ (здание № 153). Нулевой цикл и монтаж металлоконструкций уже завершены, смонтированы краны над емкостями. Сейчас идет монтаж перегрузочного агрегата. В целом работы выполнены на 75 процентов. В декабре должны пройти комплексные испытания. А в июне будущего года — начаться вывоз ОЯТ. И тогда, если все пойдет по плану, через несколько десятилетий на месте бывшей секретной базы ВМФ будет обычная зеленая лужайка.