Эмблема спецподразделения каракурты в афгане. История «Мусика» (полковника спецназа ГРУ). Что же там случилось

Крах тоталитаризма в Афганистане После прекращения в начале 1992 г. поставок вооружения и боеприпасов правительственным войскам ситуация в Афганистане начала заметно ухудшаться и постепенно приняла для режима Наджибуллы обвальный характер. Ведь с распадом Советского

Вопросы!

Фронтовики не любят говорить на эту тему, и это понятно: человек остается человеком, своего рода психологическая блокировка не позволяет убивать не только себе подобных, но даже животных. Как же тогда спецслужбы готовят диверсантов и ликвидаторов?

Маскировка под стройбат

О том, как подбирали кандидатов в бойцы спецназа ГРУ СССР, как их обучали и какие методики использовали, “КАРАВАНУ” рассказал уроженец Алматы, участник боевых действий в Афганистане в 1984–1986 годах, командир отделения роты специального назначения ГРУ СССР Андрей ДМИТРИЕНКО (награжден медалями “За отвагу”, “За ратную доблесть” и “Генерал армии Маргелов”, орденами “За доблесть” и “Боевое братство”).

С первого дня пребывания советских войск в Афганистане стремились скрыть присутствие подразделений специального назначения. Но вскоре мир узнал, что дворец Амина штурмовала “Альфа” – спецназ КГБ, а диверсионно-разведывательные подразделения ГРУ базировались в самом центре Кабула, замаскированные под стройбат.

– Согласно международной конвенции, войскам спецназначения дорога в Афганистан была закрыта, Поэтому все подразделения спецназа одевали в форму мотострелков или стройбата. Рота, где я служил, состояла из 120 человек – 22 офицеров и 98 бойцов.

Тайная школа

ГРУ (Главное разведывательное управление) занималось чисто разведывательной деятельностью, а бойцы спецназа были его активной боевой частью. Основными задачами являлись диверсионно-подрывные действия на объектах стратегического назначения противника (ракетные базы, аэродромы, трубопроводы и т. д.) и уничтожение первых лиц командования. Единственная в СССР учебка, где готовили ГРУ-диверсантов, находилась в городе Печеры Псковской области. Готовили там по специальностям разведчик, радиотелеграфист, минер ПТУРС (противотанковые управляемые ракетные снаряды) и командир отделения. Разведчиков было две роты по 120 человек – первая и вторая, третья рота – минеры ПТУРС, четвертая и пятая – радиотелеграфисты.

Спецназовцы-диверсанты считались “неграми” разведки.

– В Печеры я прибыл 2 ноября 1983 года, – рассказывает Андрей Дмитриенко. – Отбор был очень суровым, если не сказать жестоким. Учили перейти ту черту, за которой обычный человек смог бы отнять жизнь у другого человека. В спецназ отбирались люди с определенным психотипом. Старались привлекать спортсменов из жестких видов спорта – боксеров, самбистов, борцов, альпинистов.

Технология отбора

По словам нашего собеседника, в спецназ старались набирать в основном сельских ребят, крепких, неизбалованных. Они с детства видели, как режут скотину, и не падали от этого зрелища в обморок. На медкомиссии в личное дело кандидата ставились специальные отметки: первая, что человек годен для службы в ВДВ, и вторая, особая – о годности к службе в спецназе. Потом кандидаты в спецназ проходили специальный отбор, где в ходе тестов на сообразительность и различного рода бесед психологи, психиатры и сотрудники спецотдела выявляли людей, имеющих способности к разведке. Затем новобранцев вели в класс радиопрослушивания, и тех, кто демонстрировал музыкальный слух, сразу отбирали в радиотелеграфисты. Так как Дмитриенко всегда хотел в разведку, ему, чтобы не стать “радиодятлом”, пришлось имитировать полное отсутствие слуха.

– Вместо “ти-ти-та-та” я сказал, будто слышу “та-та-ти-ти”. “Откосив” от рации и пройдя все тесты, я был зачислен в разведроту. Мы постоянно бегали 10-километровые кроссы. Нас заставляли бесконечно отжиматься на брусьях и подтягиваться на турнике. Обучали рукопашному бою, стрельбе из всех видов стрелкового оружия. Мы изучали подрывное дело и тренировались в подземных лабиринтах.

Наука убивать

Сам процесс подготовки незаметно ставил курсантов в такие рамки, когда они должны были обходиться без элементарных вещей. Взять хотя бы мыло или туалетную бумагу – их не было. Но не это самое трудное. Разведчик-диверсант должен освоить способы физической ликвидации противника. А поскольку один стреляет лучше всех, другой проворнее устанавливает мину, третий быстрее бегает, постоянно перераспределялись роли. Сегодня ты минер, а завтра – в группе захвата. Пролежать четыре часа под снегом и дождаться машины тоже не каждый сможет:

– Настроем новобранцев на физическую ликвидацию противника занимались замполиты и особисты. Тщательнейший отбор и промывка мозгов делали свое дело. Конечно, гораздо проще застрелить врага, но не во всякой ситуации это можно сделать. Поэтому инструкторы учили нас работе с ножом.

Приемы ликвидации сначала отрабатывали на чучелах из гофрированного картона: он лучше всего имитирует плотность и сопротивляемость человеческого тела:

– На втором этапе изготавливался специальный манекен, одетый в военную форму условного противника. Затем инструктор приказывал кому-то убить крупную собаку. Тут-то и начинались проблемы: не каждый способен отнять жизнь у живого существа. Внутренности убитой собаки нужно было извлечь и вложить внутрь манекена. Туда же прятали несколько небольших листков бумаги – это были “документы”. Инструктор приказывал найти их у “убитого противника”. Курсанты должны были залезть руками внутрь манекена и там, среди еще теплых внутренностей собаки, нащупать эти бумажки. Это могли проделать далеко не все, особенно в первое время многих выворачивало. Но потом ничего, привыкали.

До первого врага

В Москве живет певец и поэт, который пишет тексты на афганскую тематику, Владимир Горбачев. В одной из его песен есть такие слова: “До первого убитого война нам кажется мальчишеской игрой”. Это очень точно сказано.

– Учеба, тренировки на гофрокартоне и убийство собак – это одно, а убийство человека, даже врага в бою, – совсем другое, – говорит Андрей Дмитриенко. – Когда ты выходишь из боя и знаешь, что среди своих есть погибшие, то вопрос – убивать или не убивать – перед тобой уже не стоит.

– Мы базировались неподалеку от дворца Амина, оттуда начались наши первые выходы. В первое время мне помогли слова деда, прошедшего Великую Отечественную: “Ты сначала “перекрести” врага из пулемета, а потом уже рассматривай”.

Реальная война

Первый боевой выход нашего собеседника состоялся 3 мая 1984 года. Ему выдали АКС и на броне отправили в пехотный батальон. Он встретил караван “духов”, перевозивший оружие, во время перестрелки убили замкомбата. Досталось и спецназу: замкомандира отряда был ранен:

– В том бою я лично застрелил четырех “духов” из автомата, многие разбежались и попрятались, а потом начали на нас охоту. Но ничего у них не вышло, и, уничтожив часть нападавших, около 20 человек мы захватили в плен. Однако они успели спрятать оружие, которое везли, а на верблюдах висели только вьюки с патронами. Говорить, где оружие, они отказывались, и, чтобы развязать им языки, осталось только расстрелять их командира. Дело в том, что они боялись его больше, чем нас, и, пока он жив, ничего не говорили. Тут мне дали нож НА-43 (нож армейский образца 1943 года производства СССР) и приказали прирезать кого-нибудь из “молчунов”. Пришлось выполнять, двоих я ударил в сердце, а третьему перерезал шею. Ребята сказали, что нужно на память отрезать у убитых уши (такой обычай ввели американцы во Вьетнаме: убил врага, забери себе трофей – его ухо). Тут кто-то из наших пристрелил мрачного бородатого мужчину, и остальные сразу же заговорили…

За время службы в Афгане было много “выходов”, и поэтому переход к мирной жизни, когда Андрей Дмитриенко вернулся в Алматы, показался ему сказкой:

– Иногда все-таки срывался. Но чтобы убить хотелось – такого никогда не было: здесь все свои, а война осталась там…

Но у многих других спецназовцев после Афгана с самоконтролем были проблемы: на почве нервных срывов случалось всякое – и кто-то оказался за решеткой.

Спецназ Казахстана

Спецназ КНБ “Арыстан”, в прошлом “Альфа”, 14-го регионального отделения 7-го Управления КГБ СССР. В службу КНБ РК преобразован 11 июня 1994 года. Основная задача – борьба с терроризмом и экстремизмом.

Спецназ МВД “Сункар” создан в 1997 году для борьбы с криминальными группировками, сепаратизмом, экстремизмом и терроризмом.

Отряд специального назначения “Беркут” Внутренних войск МВД появился в апреле 2000-го. Назначение – пресечение массовых беспорядков.

Президентский спецназ – подразделение боевого прикрытия Службы охраны Президента (создано в 2000 году) и группа специального назначения “Кокжал” (“Волк”), сформированная в декабре 1995-го. Задача – охрана первых лиц государства.

Спецназ Пограничной службы – десантно-штурмовые, маневренные группы “Боран” центрального подчинения и “Орлан” регионального управления “Онтустик” – “Юг”.

Армейский спецназ – три десантно-штурмовые бригады и три батальона “Казбат”, горно-егерский батальон “Онтустик” и батальон морской пехоты.

Самая тяжелая работа

Глава Союза ветеранов локальных войн и военных конфликтов “Боевое братство” Казахстана полковник Сергей ПАШЕВИЧ:

– В Афганистан я попал в 1987 году и находился там до вывода советских войск в 1989-м. Спецназ ГРУ (изначально это были роты, потом батальоны и даже бригады) предназначался для прикрытия разведывательной агентуры, уничтожения шахт базирования ядерного оружия, проведения глубинной разведки и т. д. Подразделениям спецназа ГРУ поручались наиболее тяжелые и ответственные задания.

Технологии “Сункара”

Как в Казахстане отбирают бойцов в спецподразделения, “КАРАВАНУ” рассказал бывший боец спецназа МВД “Сункар” майор Н.:

– В “Сункаре” служат исключительно офицеры. Их набирают из других служб и подразделений МВД. При сдаче нормативов кандидат должен пробежать километровый кросс за 3 минуты и 15 секунд, затем показать на стометровке не более 13 секунд, подтянуться на турнике не менее 20 раз, за 60 секунд отжаться от пола не менее 60 раз. Далее комплекс специальных упражнений – наклоны, сгибание и т. д. Потом 6 минут спарринга с тремя разными противниками. Как правило, претендента проверяют инструкторы, имеющие звания кандидатов или мастеров спорта по боксу, рукопашному бою, кикбоксингу или тайскому боксу. После экзаменов по физподготовке – собеседование с психологом и командованием.

Специализации бойцов спецназа – снайперы, “штурмовики”, саперы, кинологи и радисты.

Кроме того, все они постоянно изучают боевое оружие, подрывное дело, проходят альпинистскую подготовку, осваивают акваланг и оружие для стрельбы под водой, прыгают с парашютом, отрабатывают освобождение заложников и т. д.

Об участии советских войск в афганской войне написано много. Однако, несмотря на широкий круг тем, затронутых в публикациях, остаётся ещё немало белых пятен в её истории. В их числе — действия советского спецназа против вооружённой оппозиции в Афганистане.

И это понятно: в СССР всё, что связано с войсками спецназначения, естественно, было окутано завесой секретности.

Сегодня о некоторых эпизодах жёсткой, не знающей компромиссов борьбы спецназа с прорывавшимися на территорию Афганистана из сопредельных стран бандами моджахедов рассказывает ветеран боевых действий в этой стране, полковник в отставке Иван Иванович ТАРАНЕНКО.

В ИЮНЕ 1985 года, находясь в очередной спецкомандировке в Афганистане, по служебным делам я оказался в Асадабаде. Маленький город Асадабад — столица провинции Кунар — расположился на берегу реки, всего в 15 километрах от пакистанской границы. Это был самый восточный пункт дислокации советских войск. А за границей — сплошные тренировочные центры моджахедов. Южнее Асадабада душманов обучали советники из Пакистана, в районе Асмара — американцы и французы… Через провинцию Кунар проходило более 20 транзитных караванных маршрутов из Пакистана. Не случайно эти места называли «краем непуганых духов». Не на голом месте родилась солдатская поговорка: «Если хочешь пулю в зад — поезжай в Асадабад!»

Окрестности Асадабада. На берегу быстрой горной реки стоял батальон спецназа ГРУ (Главного разведуправления Генерального штаба ВС СССР). Зарылся в землю, в камень, оборудовал огневые позиции, ходы сообщения, наблюдательные посты, готов к любым неожиданностям.

На другом берегу серые скалы подходят прямо к воде. На нашей стороне сбитый МИ-24, подорван танк Т-75, несколько грузовых автомобилей, кругом — искорёженный металл. Одним словом, баррикады. Вдали еле различимы глинобитные афганские домики. Идёт по полю с волом крестьянин, нажимает на рукоятку сохи. Вол худющий, соха деревянная. Но борозды ровненькие, их уже много. Видимо, пашет не один день...

Вертолёт сделал над лагерем круг, завис над очищенной от валунов площадкой, над которой трепетал на шесте полосатый конус. Облако коричневой пыли на мгновение окутало наш МИ-8 и исчезло, открыв глазам штабную машину, антенну радиостанции, защищённые валунами огневые позиции. Рядом садятся ещё три МИ-8 и вертолёты прикрытия (МИ-24).

Нас встречает офицер в камуфляже, без знаков различия, под 190 сантиметров ростом, с классической атлетической фигурой.

— Капитан Быков, — представился он.

На плацу замер строй солдат и офицеров. Краткий инструктаж.

— Мужики! Главное в нашем деле не дрейфить, и мы победим! Вопросы есть?

— Вопросов нет, — отвечает сам себе комбат.

— По машинам!

Взлетаем, уже на борту спрашиваю командира о настроении личного состава.

— Не знаю, кто вы. Но если летите на операцию с нами, значит, наш человек, — и отвечает на вопрос: — Нужны одна-две успешные операции. Бойцы запуганы...

Я догадывался или ждал такого ответа…

Трагедия в Даридаме

…Трагическая история с этим батальоном произошла в конце апреля 1985 года. Батальон прибыл в Афганистан из Белоруссии. Вероятно, потому, что с первым настоящим противником они были едва знакомы, среди спецназовцев царило шапкозакидательское настроение в отношении моджахедов. «Да, мы спецназ, а эти «духи»...» Да и комбат майор Терентьев оказался заражён этой болезнью. Имея, видно, явно преувеличенное представление о собственных силах и занижая боевые возможности противника, он решил побыстрее втянуть отряд в боевую работу.

Километрах в трёх от начала ущелья находился нежилой кишлак Санган. По данным разведки, в этот кишлак «духи» на ночь выводили группу около десяти человек. Это был своеобразный душманский пост на входе в ущелье.

Первоначально именно уничтожение этой группы и планировалось. Задача вроде бы несложная. Самая подходящая для обучения в бою.

Первой моджахедов заметила группа лейтенанта Николая Кузнецова. Он связался с командиром роты и сообщил, что преследует двух моджахедов. Это была приманка.

Было уже около пяти утра, когда послышались первые выстрелы. Бой в самом начале нельзя было назвать ожесточённым. Но постепенно стрельба становилась всё интенсивнее. Из переговоров по радио стало ясно, что Кузнецов и Котенко ведут бой и их атакуют «духи». В этот момент в эфире наступил полный хаос. Одновременно на этой частоте начали работать все. Комбат пытался давать какие-то указания, но с его КП ничего не было видно. Артиллерию пытались наводить, но поскольку с самого начала с артиллеристами задачи не согласовали, это было малоэффективно. К одиннадцати часам бой в Даридаме стих.

Что же там случилось?

Даридам — довольно большой кишлак, состоящий примерно из ста дувалов. В нём никто не жил, часть строений была разрушена. Две группы общей численностью около двадцати человек не могли контролировать его в полной мере. Когда группы пошли обратно, часть «духов» вошли в кишлак и, что называется, «сели на хвост». Другая группа обошла кишлак слева и блокировала выход разведчиков в направлении Сангана.

Оказавшись в западне, не имея достаточного опыта ведения боевых действий в условиях Афганистана, разведчики Кузнецов и Котенко во главе с Цебруком отбивались как могли. Но помощи не было, боеприпасы заканчивались, росли потери. Из ближайших лагерей, находившихся на территории Пакистана, спешно прибыло подкрепление «духов» и бойцов пакистанского спецназа «Чёрные аисты». Прошло несколько часов, и почти все попавшие в кольцо были перебиты, а их трупы, раздетые донага, были преданы издевательствам и глумлению. Моджахеды добивали раненых «шурави» камнями.

Взорвал себя окружённый душманами лейтенант Николай Кузнецов. По-видимому, он, пожалев своих разведчиков, остался прикрывать их отход... Ему будет присвоено посмертно звание Героя Советского Союза. В этом же бою был совершён беспримерный в истории афганской войны подвиг: семеро спецназовцев — Владимир Бойчук, Юрий Гавраш, Александр Вакулюк, Василий Кухарчук, Вячеслав Марченко, Василий Музыка, Наиль Мустафин, — предпочтя смерть плену, когда у них закончились патроны, взорвали себя штурмовой гранатой, сделанной из мины ОЗМ-72. Все они награждены посмертно орденом Красной Звезды, а заслуживали звания Героя Советского Союза.

Капитан Быков

…После разбора с пристрастием, проведённого комиссией из ТуркВО и штаба 40-й армии, командира отряда майора В.Я. Терентьева и замполита майора В.С. Елецкого сняли с должностей и откомандировали обратно в Союз. Не было унизительнее наказания для военного человека. По сути, они тоже стали жертвами того боя.

На должность командира Асадабадского отряда был назначен капитан Григорий Быков. Будучи человеком волевым и неординарным, он сумел из почти деморализованного поражением отряда сделать настоящую боевую единицу. Три месяца личный состав в боевых действиях не участвовал, а под руководством своего комбата совершенствовал физическую и тактическую подготовку. Была отработана тактика штурмовых действий и внезапных налётов на укреплённые районы душманов.

Близость границы с Пакистаном, отсутствие возможности авиационной поддержки и применения вертолётов, разветвлённая сеть хорошо подготовленных противником укрепрайонов, многократное превосходство со стороны моджахедов — всё это привело к необходимости применения особой тактики действий.

Проходит совсем немного времени, и слева по курсу на вершине горы мы видим поднимающийся столб дыма, дальше — второй, третий... Целая цепочка дымов. Вряд ли это простое совпадение.

— Душман сигнал подаёт, — говорит возбуждённо Акирамад (представитель ХАД — афганской госбезопасности).

Подполковник Владимир Целовальник, сидевший с минуту назад раскованно, весь подобрался, крепче сжал ручку управления. Руки бортмеханика старшего лейтенанта Николая Марченко застыли на рукоятке пулемёта: в любой момент из-за скал может ударить душманская очередь или зенитная ракета.

Штурман старший лейтенант Александр Гуськов предупреждает: скоро будем у цели. И вот вертолёт пролетает над кишлаком, делает круг, вновь ложится на заданный курс. Земля теперь кажется ещё ближе. Видно всё как на ладони — убегающие со всех ног в укрытие куры, а в развалинах домов, из-под дувалов хорошо различимы короткие, будто там работают электросварщики, вспышки. Это автоматы и пулемёты.

— Командир! — кричит бортмеханик, — по нам работают.

— Спокойно, Коля! Работай в ответ.

Старший лейтенант бьёт из курсового пулемёта длинными очередями. В это время мимо нас проносится пара МИ-24 — это вертолёты прикрытия. Как красив их полёт! Знакомый мне командир афганского вертолётного полка полковник Асадулла рассказывал, что душманы, завидев МИ-24, с воплем «Летит шайтан арба!» разбегаются врассыпную. Залп! Ещё залп! Со скрежетом к ближайшей горе устремляются огненные снаряды, выпущенные вертолётами. Душманские пулемёты подавлены с первого захода.

Садимся на выгоревшее поле. Рядом за дувалом горит переспевшая пшеница. Над жёлтыми строениями и деревьями бесшумно, как-то совсем по-мирному время от времени прочерчивают след красные трассеры. Выстрелов, очередей из-за шума двигателей не слышно.

Вечером мы сидели под огромным деревом, ветки которого спускались до земли. Жара спала. С предгорья слышались одинокие выстрелы, иногда очереди крупнокалиберных пулемётов.

На фоне звёзд проступали вершины Чёрных гор. Разговор с Григорием Быковым шёл самый мирный. О доме, о сынишке, который остался в Новосибирске, о детишках — наших и афганских. И о той большой и ответственной миссии, которая выпала на долю советских воинов здесь в Афганистане, — оказывать помощь дружественному народу и в то же время обезопасить южные рубежи своей Родины...

На счету Быкова было более 120 боевых выходов. Командиров с таким боевым опытом не только в Союзе, но и в мире можно было по пальцам перечесть. Он умел из простых мальчишек, которые поначалу были не способны просто дойти в горах до противника, делать выносливых и умелых разведчиков. Почти всегда он точно угадывал, где нужно поставить засаду, и душманский караван выходил на неё. Потому что хорошо изучил местность. В некоторых районах бывал по два-три раза и знал, за какой кочкой спрятаться, где тропинка, по которой можно прокрасться незаметно даже для глазастых местных жителей.

В бою Быков чувствовал себя, как в родной стихии: действовал азартно, на изменение обстановки реагировал мгновенно, решения принимал за считаные секунды, в сложнейших ситуациях был хладнокровен. Вместе с солдатами рисковал и комбат, всем хорошо известны были его личное мужество и отвага...

Провинившихся или проявивших моральную неустойчивость комбат назначал в разведдозор — идти впереди подразделения, в неизвестность, возможно, и в засаду, на минные поля. При этом заявлял:

— Если погибнешь, то как герой, а живым останешься — станешь человеком!

Страшна судьба командира на войне. Выбирать, когда нет выбора, искать выход в бесконечном лабиринте жизни и смерти. Бросать под пули подчинённых, которые вчера спасли тебе жизнь. Что это — жестокость, бесчеловечность, страшный закон войны? А может, наоборот — высшая справедливость?..

В то время в советской печати вообще не писали о спецназе ГРУ. Зато о мастерстве, мужестве и боевых подвигах спецназовцев командира 334-го отряда майора Григория Быкова заговорили тогда уважительно американские и западноевропейские специалисты, работавшие советниками на базах подготовки афганских моджахедов в Пакистане. Кем-то из них отряду Быкова было дано громкое название «Асадабадские егеря», подхваченное вскоре местным населением и моджахедами сначала в провинциях Кунар и Нангархар, а позже по всему Афганистану. В то время в частях спецназа не было более популярной личности, чем командир 334-го отряда майор Григорий Васильевич Быков. Да и у душманов он «пользовался авторитетом». Ведь не за красивые глаза один из душманских лидеров Гульбеддин Хекматияр обещал три миллиона афганей за голову командира Быкова.

Старлей Олег Якута

Под стать комбату были и офицеры. Одним из талантливых воспитанников Быкова был начальник разведки старший лейтенант Олег Якута, который попал в Афганистан двадцатилетним лейтенантом. За первые пять месяцев службы здесь он прочно завоевал авторитет офицера, обладающего завидным хладнокровием, изобретательной хитринкой и острой смекалкой разведчика. Неоднократно эти качества спасали жизнь ему и его подчинённым, да и всему 334-му отряду.

Ярким подтверждением тому стала операция, состоявшаяся 3 декабря 1985 года, когда в ходе ожесточённого боя группа Якуты оказала помощь спецназовцам, попавшим в засаду моджахедов. Действуя самоотверженно, дерзко и решительно, лейтенант Якута в том бою спасает от неминуемой гибели своих товарищей. Реальная смерть висела и над головой молодого лейтенанта. Плотность огня противника была такова, что сам командир группы за несколько минут боя получил два пулевых ранения — в руку и колено. Несмотря на ранения, лейтенант продолжал умело руководить боем и вынудил превосходящую по численности группу «духов» отступить. За этот бой лейтенант был представлен к ордену Красной Звезды. А сколько было таких боёв!.. В апреле 1986 года в районе Чайшан-Масти (провинция Кабул) спецгруппа Якуты в ходе скоротечного боя захватила в плен девять видных деятелей моджахедов, а десятерых охранников уничтожила. В ходе этого боя Якута получил контузию.

В целом же Якута, командуя группой захвата, взял в плен 20 главарей и заместителей командиров четырёх крупных бандформирований, участвовал в захвате и уничтожении нескольких крупных складов с оружием и боеприпасами в хорошо охраняемых душманами укреплённых районах Карера, Гошта и других, находящихся в тылу противника на границе с Пакистаном.

Ну а самым, считаю, выдающимся личным подвигом лейтенанта Якуты стала организация им разведки и оборонительных боёв в районе Нуристана, контролируемого бандформированием Сарвахином, в рядах которого находились более 3 тысяч моджахедов.

Неприступная крепость Барикот

25 декабря 1986 года лейтенант Якута во главе группы разведчиков под прикрытием афганских беженцев был переброшен на вертолётах афганских ВВС в город Барикот.

Как выяснилось позже, по данным агентурной разведки, появление нашего разведчика в Барикоте совпало по времени с началом крупной операции, спланированной ЦРУ и спецслужбами Пакистана совместно с лидером моджахедов Гульбеддином. Суть планируемой ими операции под условным названием «Сердце Азии» заключалась в стремительном захвате области Нуристан с объявлением нового государства Сердце Азии со столицей в Барикоте.

Наступление моджахедов началось через несколько дней после десантирования Якуты в город. В ночь с 27 на 28 декабря 1986 года моджахеды уничтожили или рассеяли два батальона пограничного полка афганской армии, прикрывавших город с востока и севера. Тяжёлый кровопролитный бой вёл 3-й батальон, наиболее боеспособный и преданный командиру полка. Начались паника и попытки массового дезертирства и предательства со стороны афганских солдат — сарбозов. В этой обстановке лейтенант Якута, находясь в рядах обороняющихся, вместе с командиром пограничного батальона увлёк личным примером остатки сарбозов на отражение атак моджахедов, чем и спас ситуацию в самый критический момент её развития.

Командир афганского погранполка, четверо советских советников и часть комендантской роты предприняли попытку выехать из Барикота в сторону Асадабада. Но лейтенант Якута принял решение не оставлять пункт постоянной дислокации, а организовать оборону на территории старой крепости (где дислоцировался штаб полка) с использованием всех имеющихся средств, в том числе новейших мин «Охота-2», которые разведчики привезли с собой для минирования караванных маршрутов моджахедов.

Афганцы и наши советники полностью подчинились боевому чутью разведчика. И не ошиблись. Способ обороны крепости, выбранный Якутой для отражения штурма массовых сил противника, профессионально подготовленная система огня и минно-взрывных заграждений позволили отразить атаки превосходящих сил моджахедов. Непрерывный бой продолжался трое суток.

Не сумев взять крепость с первого штурма, моджахеды понесли существенные потери, в том числе и на минах, установленных ночью лично лейтенантом Якутой. Затем началась длительная осада. Обстреливая крепостное сооружение реактивными снарядами, артиллерией и миномётами, моджахеды вновь и вновь повторяли атаки, но встреченные губительным огнём обороняющихся откатывались назад.

Со слов советников С.М. Бекова и А.П. Вавилова в этот период лейтенант Якута был душой обороны. Он демонстрировал спокойствие и уверенность в своих силах и в устойчивости созданной обороны. В сумерках лейтенант скрытно выходил из крепости и минировал вероятные пути движения противника от переправы к городу. При этом, пользуясь бесшумным оружием, уничтожал «духов», уцелевших после подрывов. Несущие ощутимый урон моджахеды начали паниковать и отказывались идти на афганскую территорию. Американские советники, получившие информацию о действующем в крепости «шурави-шайтане», устроили за «ночным охотником» настоящую контр-охоту, но удача была на стороне Якуты, который стал ещё более осторожен и изощрён.

За неделю боёв в Барикоте слухи об отважном лейтенанте дошли до Джелалабада и Кабула. Генерал армии В.И. Варенников вылетел в Джелалабад в штаб 15-й бригады спецназа ГРУ и заслушал комбрига Старова о развитии ситуации в Барикоте. После того как было принято решение об эвакуации из города наших советников и группы разведчиков Якуты, Варенников всё-таки вызвал лейтенанта на связь и выслушал его мнение о целесообразности дальнейших боевых действий. Якута доложил генералу армии, что, на его взгляд, город оставлять нельзя, а целесообразно закрепить ситуацию в нашу пользу, удерживая город. Варенников согласился с доводами лейтенанта, и вскоре для поддержки защитников крепости в Барикот было десантировано на 20 вертолётах подразделение элитного афганского президентского командос.

Кровопролитные бои в Барикоте продолжались ещё трое суток, противник повсеместно был выбит с занимаемых позиций и вернулся на пакистанскую территорию. Как позже выяснилось из агентурных источников, моджахеды потеряли в боях под Барикотом убитыми и ранеными более 600 человек. По личному распоряжению генерала армии Варенникова лейтенант Якута был представлен к званию Героя Советского Союза.

Возвращение героев

Правда, Героя лейтенант Олег Якута так и не получил. Кадровики в штабе ТуркВО посчитали, что хватит с него и трёх орденов Красной Звезды...

За два года боевой службы в Афганистане в неполные двадцать три года он был представлен к пяти орденам и вот, возвратясь «из-за речки» домой в разваливающуюся в ходе «перестройки» армию, оказался невостребованным и уволился в звании майора.

В расцвете лет оказался ненужным армии — это ли не верх безразличия к людям в погонах!

Трагически сложилась послеафганская биография командира «асадабадских егерей» майора Григория Быкова. В июне 1987 года комбат по личному указанию генерала армии Варенникова был принят на учёбу в Военную академию имени М.В. Фрунзе. После успешного завершения обучения на разведфакультете попал служить в ГРУ. Но служба в высоких кабинетах не пришлась ему по душе. Начавшийся развал Союза и армии подтолкнул его к увольнению в запас. Когда началась война в Югославии, он в первых рядах воинов-добровольцев поехал помогать сербам и, как говорят, отлично командовал интернациональным отрядом спецназначения.

Жизнь этого легендарного офицера оборвалась нелепо и не на войне. В июле 1995 года, вернувшись со второй войны на Балканах, он, потрясённый изменениями на Родине, развенчанием идеалов, которым служил, застрелился. Остались после него ордена Красного Знамени и Красной Звезды, которыми был награждён этот боевой офицер, да ещё добрая память друзей.

(краткая военно-историческая справка)

…Сделать то, что выполняли спецназовцы в Афганистане, под силу только беспредельно мужественным и решительным солдатам. Люди, служившие в батальонах спецназа, были профессионалами самой высокой пробы.

Генерал-полковник Громов Б.В.
(«Ограниченный контингент»)

Во время ввода советских войск в Афганистан, кроме уже находившегося здесь 154-го «мусульманского» батальона в составе 40-й армии было и другое подразделение спецназа - 459-я отдельная рота, укомплектованная добровольцами из 15-й бригады спецназа ТуркВО. В роте было четыре группы, положенные по штату и первоначально отсутствовала бронетехника (подчинялась рота разведотделу 40-й армии). Эта рота была первым подразделением, участвовавшим в боевых операциях в Афганистане. На начальном этапе она проводила свои операции по всей территории страны. Первую операцию спецназа в «афганской войне», провела группа капитана Сомова.

Кроме этого подразделения, в 1980-81 г.г. к ведению разведки и реализации разведданных привлекались группы «мусульманского батальона», который к тому времени был уже на территории Советского Союза. Офицеры батальона также занимались подготовкой военнослужащих общевойсковых и воздушно-десантных подразделений для выполнения спецзадач, так как штатных разведподразделений не хватало.

Учитывая эффективность действий спецподразделений, продемонстрированную за этот период, было решено усилить спецназ 40-й армии. С конца 1981 года начинается широкомасштабное применение частей спецназа в Афганистане. В октябре 1981 года было введено два отряда: 154-й (бывший «мусульманский батальон», в Афганистане получил условное наименование 1 омсб) на север страны в Акчу, провинция Джаузджан, и 177-й (второй «мусульманский батальон» на базе 22-й бригады спецназа Среднеазиатского ВО, в Афганистане - 2-й омсб) в Меймене, провинция Фарьяб – на северо-запад.

Отряды вначале занимались в основном боевыми операциями по обеспечению безопасности районов, прилегающих к советско-афганской границе. В 1982 году, после ввода в северные провинции Афганистана мотоманевренных групп погранвойск, отряды были переброшены в центр страны: 1-й батальон в Айбак, провинция Саманган, 2-й – в Руху в Панджшере, провинция Каписа, а через год – в Гульбахор, провинция Парван.

Кабульская рота выполняла боевые задачи, в основном, в районе Кабула и провинциях, граничащих с Пакистаном.

Подготовкой военнослужащих к службе в Афганистане занимался учебный батальон бригады спецназа ТуркВО в Чирчике. Наводчики-операторы, механики-водители БМП, водители БТР, приходили из общевойсковых учебных частей, другие специалисты – из учебного полка в Ленинградском ВО. В 1985 году, дополнительно к учебному батальону в Чирчике, для подготовки сержантов и специалистов был сформирован учебный полк спецназа. Эти две части готовили военнослужащих только для службы в Афганистане, через который прошло большинство офицеров этой части.

К 1984 году стало ясно, что главная задача спецназа состоит в создании барьера на пути снабжения мятежников оружием, боеприпасами и материальными средствами из Пакистана и частично Ирана. Поэтому весной 1984 года была проведена передислокация частей спецназа к Пакистанской границе и увеличено количество батальонов: 1-й батальон переброшен из Айбака в Джалалабад, провинция Наргархар, 2-й в н.п. Паджак, под Газни, провинция Газни. В феврале 1984 года был введен 173-й отряд (в Афганистане – 3-й омсб) от 12-й бригады Закавказ.ВО в р-н Кандагарского аэродрома, провинция Кандагар.

В апреле 1984 года была проведена операция по блокированию части Пакистанской границы и создана зона «Завеса» по линии Кандагар –Газни-Джелалабад. Началась «караванная война», которая продлилась более 4 лет и сделала спецназ легендой 40-й армии.Выполнение задач по перекрытию границ требовало больших сил и поэтому в конце 1984 – начале 1985 года спецназ был усилен вдвое.

Осенью 1984 года в Калагулай, под Баграмом, провинция Лагман, ввели 668-й отряд (4-й омсб) от 9-й бригады спецназа Киевского ВО. В начале 1985 года дополнительно введено три отряда: от 16-й бригады спецназа Московского ВО под Лашкаргах, провинция Гильменд, встал 370-й отряд (6-й омсб), от 5-й бригады Белорус.ВО – в Асадабад, провинция Кунар, 334-й отряд (5-й омсб), от 8-й бригады Прикарпат.ВО – под Шахджой, провинция Зобуль, 186-й отряд (7-й омсб). Кроме этих батальонов, прямо в Афганистане был сформирован 411-й отряд спецназа (8-й омсб), вставший на иранском направлении, около Фарахрутского моста на трассе Шинданд – Гиришк; 4-й батальон из под Баграма перебросили в кишлак Суфла, на трассе Гардез-Кабул, недалеко от Баракибарак, провинция Кабул.

Все отряды были сформированы по образу «мусульманского» батальона, с некоторыми изменениями в организационно-штабной структуре. Эти восемь батальонов были объединены в две бригады, штабы которых ввели в Афганистан в апреле 1985 года. В 22-ю бригаду спецназа (из Среднеазиатского ВО), вставшую под Лашкаргах, вошли: 3-й «Кандагарский», 6-й «Лашкаргахский», 7-й «Шахджойский» и 8-й «Фарахрутский» батальоны. В 15-ю бригаду (из ТуркВО) в Джелалабаде входили остальные батальоны: 1-й «Джелалабадский», 2-й «Газнийский», 4-й «Баракинский» и 5-й «Асадабадский». «Кабульская» 459 – я рота осталась отдельной.

Все батальоны дислоцировались большей частью недалеко от пакистанской, и, частично, иранской границы, действуя на 100 караванных маршрутах. Они препятствовали проникновению в Афганистан новых отрядов мятежников и караванов с оружием и боеприпасами. В отличие от других батальонов, 5-й «Асадабадский» батальон действовал, в основном, в горах провинции Кунар, против баз, учебных центров и складов мятежников.

Всего к лету 1985 года в Афганистане было восемь батальонов и отдельная рота спецназа, которые могли, одновременно, выставить до 76 разведгрупп. Для координации деятельности частей спецназа в разведотделе 40-й армии был создан Центр боевого управления (ЦБУ) в составе 7-10 офицеров, который возглавлял заместитель начальника разведки по спецработе. Такие ЦБУ были и в бригадах, и во всех батальонах спецназа.

Несмотря на все усилия, спецназ перехватывал 12-15% всех караванов из Пакистана и Ирана, хотя некоторые батальоны ежемесячно уничтожали 2-3 каравана. По словам самих спецназовцев и данным разведки, лишь в одном из трех выходов спецназ имел столкновение с противником. Но всегда спецназ был морально настроен на победу, благодаря высокому боевому духу своих солдат и офицеров.

После объявления Кабулом в январе 1987 года политики национального примирения и сокращения, в связи с этим, числа боевых операций советских войск, спецназ остался наиболее активной частью 40-й армии и продолжал выполнять свои задачи в прежнем объеме. Исламская оппозиция отвергла мирные предложения, и поток караванов из-за границы еще более усилился. Только за 1987 год подразделения спецназа перехватили и уничтожили 332 каравана. «Караванная война» продолжалась до начала вывода советских войск из Афганистана.

В мае 1988 года части спецназа одними из первых покинули афганскую землю. Было выведено: штаб 15-й бригады и три батальона («Джелалабадский», «Асадабадский», «Шахджойский») с юго-востока Афганистана. Два других батальона 15 бригады («Газнийский», «Баракинский) были переброшены в Кабул.

В августе 1988 года вышли три батальона 22-й бригады с юга и юго-запада («Лашкаргахский», «Фарахский», «Кандагарский»).

К осени 1988 года в Афганистане осталось два батальона и отдельная рота (все в Кабуле), которые до конца вывода 40-й армии выполняли боевые задачи по прикрытию столицы и прилегающих районов. Вышли все эти части в феврале 1989 года в числе последних.

Из-за отсутствия полной информации не представляется возможным дать подробный анализ боевой деятельности каждого батальона спецназа. Но известно, что спецназ уничтожил за годы войны свыше 17 тысяч мятежников, 990 караванов, 332 склада, захватил в плен 825 мятежников. По некоторым данным, иногда подразделения спецназа давали до 80% результатов боевой деятельности всей 40-й армии, составляя от общей численности советских войск в Афганистане только 5-6%. О накале борьбы говорят и цифры потерь: в 22-й бригаде погибло 184 человека, в 15-й – около 500 человек.

Печальную известность получил случай в апреле 1985 года в Мараварском ущелье провинции Кунар, когда погибло две группы 1-й роты «Асадабадского» батальона. Иногда группы спецназа погибали полностью, в воспоминаниях Б.Громова упоминается о трёх таких случаях за 1987-88 г.г.

За героизм и мужество 6 военнослужащих спецназа были удостоены звания «Героя Советского Союза» (из них 4 человека получили это звание посмертно): рядовой В.Арсенов (посмертно), капитан Я.Горошко, младший сержант Ю.Исламов (посмертно), лейтенант Н.Кузнецов (посмертно), старший лейтенант О.Онищук (посмертно). Сотни разведчиков получили ордена, тысячи – боевые медали.

Интересна оценка деятельности спецназа в Афганистане американскими специалистами. Так, в статье Дэвида Оттауэля в «Вашингтон пост» за 6 июля 1989 г. пишется, что «…Советский Союз оказался способен проявлять чрезвычайную гибкость в приспособлении Сил специального назначения к задачам операций лёгкой пехоты…» и далее: «…единственные Советские войска, которые воевали успешно – это силы спец. назначения…»

В сложной ситуации, сложившейся вокруг СНГ после развала Советского Союза, возрастает роль частей спецназначения в защите интересов содружества в ближнем зарубежье, с использованием афганского опыта.

КАПЧАГАЙСКИЙ БАТАЛЬОН

Особое задание

В 1981 году был издан приказ начальника Главного разведывательного управления и Генерального штаба о создании отряда специального назначения с пунктом дислокации в г. Капчагай Среднеазиатского военного округа. Одновременно была создана и приступила к работе комиссия из ГРУ и разведуправления по формированию войсковой части 56712. Помимо того, что требовались национальные кадры, в обязательном порядке учитывались:

физическая подготовленность личного состава;

хорошее владение оружием и техникой, которые были на вооружении войсковой части;

подготовленность личного состава в знании языка (в первую очередь - уйгурского, узбекского, таджикского). Поэтому, учитывая предполагаемые задачи, которая будет решать часть, 50-60 % были лица уйгурской национальности.

Первым делом встал вопрос о назначении командира части. Критерии оставались те же, что были выше. В разведуправление приглашали на беседу 4-5 командиров, в том числе и меня.

Немного о себе.

Я, Керимбаев Борис Тукенович, родился 12 января 1948 года в с. Прудки Джамбульского района Алматинской области. После окончания средней школы поступил в 1966 году в Ташкентское высшее командное училище им. В.И. Ленина. Закончил его в 1970 году и был направлен для прохождения службы в ГСВГ (Группу советских войск в Германии). В течение трех лет проходил службу в должности командира мотострелкового взвода. В 1973 году был назначен командиром разведывательной роты. В 1975 году заменился в КСАВО, на должность командира разведроты. В 1977 году был назначен заместителем начальника штаба, позднее - командиром мотострелкового батальона в/ч 52857 в г. Темиртау. В 1980 году был оформлен в 10-м управлении Генштаба для загранкомандировки в Эфиопию в должности советника командира пехотной бригады.

В январе 1980 года я отправлял технику своего батальона в Афганистан, затем убыл получать взамен новую. Возможно, в это время уже решалась моя судьба. Не успел я с техникой прибыть в г. Темиртау, помню, это было воскресенье, как командир части отдал распоряжение: в понедельник в 10.00 прибыть в управлении разведки САВО в г. Алма-Ата. Сменив один чемодан (“тревожный”) на другой, я в назначенное время был в бюро пропусков Штаба КСАВО на пересечении улиц Джандосова и Правды и доложил о своем прибытии дежурному.

В это время на КПП вышел подполковник (его фамилию я узнал позже – Трепак, он был офицером разведотдела). Увидев меня, заинтересовано пригляделся, подошел и спросил:

Откуда вы, товарищ майор? Ваша фамилия?

Узнав, кто я, он схватился за голову. Представьте себе мое состояние в этот момент. Естественно спросил у него:

Товарищ подполковник, скажите, куда меня направляют? Может отказаться?

Однако он мне ничего не сказал, а только периодически хватался за голову с тихими возгласами – "Ой-ой-ой".

После его ухода я в растерянном состоянии простоял, наверное, минут десять, пока в бюро пропусков не прибыл представитель ГРУ ГШ ВС СССР полковник Солдатенко. Он быстро, без всяких формальностей провел меня, чуть ли не за руку в управление разведки на комиссию ГРУ. Здесь я так и не узнал, куда меня хотят направить. Правда был поставлен в известность: комиссия пришла к выводу, что я подхожу, и вынесла единогласное решение об утверждении моей кандидатуры. Когда спросил: “Куда я подхожу?” - они ничего мне не ответили.

Страница 1 - 1 из 13
Начало | Пред. | 1 | След. | Конец | Все

Еще долго после февраля 1989 года полевые афганские командиры вспоминали атаки советского спецназа. Бойцы элиты ГРУ уничтожали караваны и базы моджахедов, сводя потери основного воинского контингента к минимально возможным цифрам.

Амин

Через год после апрельской революции (1978 года) в Афганистане между первым Генеральным секретарем ЦК НДПА Нур Мохаммадом Тараки и премьер-министром Афганистана Хафизулла Амином началась жестокая борьба за власть. Точкой невозврата стал заговор Тараки против Амина, который чуть не стоил жизни премьер министру. Произошло это в сентябре 1979 года.
Заманив в свою резиденцию политического оппонента под гарантии безопасности советского посла Пузанова, охрана генсека НДПА открыла шквальный огонь по прибывшей делегации Тараки, перебив почти всех его телохранителей. Главе правительства удалось сбежать, после чего по его приказу кабульский гарнизон генерала Якуба взял под контроль резиденцию генсека. Несмотря на протесты со стороны Кремля, 9 октября того же года с Мохаммадом Тараки было покончено. Его задушил капитан Абдул Хадуд – человек из охранки Амина.
Москве явно не понравилось такое положение дел, и всё-таки главным доводом в пользу устранения нового афганского лидера стали тотальные репрессии против сторонников Тараки и врагов «апреля 1978 года». Дело в том, что Амин был до мозга костей маоистом и к тому же пуштунским националистом. Массовые казни и закапывание живьём противников революции, имевшие место в Афганистане осенью и в начале зимы 1979 года, явно вредили имиджу социализма.

Исламские партизаны

Операция «Шторм», в результате которой был убит Амин, была блестяще проведена советским спецназом. Тем не менее, междоусобица не прекратилась, поскольку противоборство Амина и Тараки было лишь частью гражданской войны, которая вспыхнула после апрельской революции.

Ввод ограниченного воинского контингента Советской Армии только подлил масла в огонь. По словам историков, афганцы увидели в этом действии продолжение Англо-афганских войн XIX-XX веков. В первое время моджахеды воевали в основном устаревшими винтовками Lee-Enfield, но через два года в партизанские отряды стало поступать современное западное оружие. Вскоре наиболее боеспособные силы моджахедов сконцентрировались в двухсоткилометровой долине Панджшер, в которой с 1980 года разместилось «Исламское общество Афганистана» полевого командира Ахмада Шаха Масуда – человека умного и жестокого.

Именно он организовал многочисленные атаки на транспортные колоны, курсировавшие по дороге Хайратон – Кабул. Афганским партизанам удалось нанести значительный урон снабжению частей 40-й советской армии и непосредственно столице. Кроме этого, моджахеды активно действовали и в Баграмской долине, регулярно обстреливая размещенный там аэродром советской авиации.

В бой идут спецназовцы

Крупные воинские операции против боевиков давали только временный эффект. Для адресной борьбы с партизанами в Афганистан были направлены два батальона спецназа. Один – из Среднеазиатского, второй из – Туркестанского военных округов.
Весной 1982 года спецназовцы разместились в деревне Рух и начали борьбу с моджахедами.

Значительные потери со стороны отрядов Ахмада Шаха заставили полевого командира пойти на перемирие с сотрудниками ГРУ Советской Армии. Интересно, что моджахеды согласились не трогать только советских солдат, оставив за собой право атаковать правительственные войска. Впрочем, своим подчиненным Ахмад Шах сказал, что он поступает по законам джихада, согласно которому кафера нужно обмануть, чтобы затем убить.

Афганские противозасады

После договоренностей с доктором Масудом спецназовцев отправили в другое место - в Гульбахар, где им была назначена обширная зона ответственности, включавшая в себя Кабул, Каписа, Парван, Вардак. Это было трудное время для наших солдат, так как афганские партизаны не без помощи американских военных специалистов освоили тактику противозасадных действий.

Получая информацию о том, где советский спецназ планирует устроить засаду на караваны, боевики работали на опережение. Так, 14 января 1984 года в уезде Соруби боевики полевого командира Абдулы Хака убили и ранили несколько десятков солдат из джелалабадского батальона ГРУ.

Истребители моджахедов

Вскоре из горького опыта были сделаны выводы, группировка ГРУ была усилена. За период с 1984 по 1985 годы в Афганистан прибыло еще шесть батальонов спецназа, которые разместились вдоль границ с Ираном и Пакистаном.

Повысилась и подготовка бойцов. Командный состав в основном состоял из выпускников Рязанского воздушно-десантного училища, а также разведфакультетов других училищ. Руководство ГРУ выбрало единственно верную практику – дало офицерам право на охоту без излишнего согласования.

Результат не заставил себя ждать. Например, в конце 1984 года бойцы джелалабадского батальона устроили засаду в Пуштунистане, в котором еще никогда не было европейцев. В итоге колона из 220 боевиков была полностью уничтожена.

После 1985 года порядка 20% всех караванов так и не дошли до баз моджахедов. Партизанам приходилось принимать все меры предосторожности, что снижало интенсивность поставок. Иногда советские спецоперации приводили к неожиданным результатам. 18 сентября 1985 года в одном из таких сражений бойцами старшего лейтенанта Кривенко у кишлака Тахсильдар был убит вооруженный американец Торнтон, который оказался в караване моджахедов. Таким образом, мир узнал об активном участии граждан США на стороне исламистов.

Миссия невыполнима

Европейское издание Militarishe Rundschau по итогам Афганской войны написало, что «операции, проводимые подразделениями спецназа во многих приграничных районах, в сочетании с бомбардировками и минированием перечеркнули способность моджахедов осуществлять поставки вооружений с помощью караванов вглубь страны с той безнаказанностью, которой они упивались в первый период войны».

При этом самым высоким достижением считается уровень потерь советской армии за почти десятилетнюю войну, с учетом огромной территории и горного рельефа местности. По официальным данным, речь идет о 15 тысячах солдат и офицеров, которые погибли в той военной миссии. Впрочем, есть и такие специалисты, которые уверены, что Советский Союз мог бы решить все поставленные задачи, если бы не активная помощь исламистам со стороны западных держав, прежде всего США.

Рекомендуем почитать

Служба

Открытый урок "Правописание приставок пре- и при-"6 класс «Правописание приставок при- и пре-«

Воинский учет

Десять открытий российских ученых, которые потрясли мир

Болезни

«Правописание суффиксов причастий

Болезни

Секретные фото луны Загадочные объекты на луне

Служба

Книга: Генри Форд. Моя жизнь. Мои достижения. Генри Форд: Моя жизнь, мои достижения

Военный билет

Как отличаются баллы ЕГЭ по регионам: результаты школьников и региональное неравенство