Вампилов утиная охота история создания. Вампилов александр "утиная охота". Решение совершить самоубийство

ПЕРЕЧИТАЕМ ЗАНОВО

Дарья ТАРХАНОВА

СМЕРТЬ ЧЕЛОВЕКА...

Но кто мы и откуда,
Когда от всех тех лет
Остались пересуды,
А нас на свете нет?
Б.Пастернак

Александр Вампилов родился в 1937 году. Страшный год в истории нашей страны, зловещий и памятный. Однако не это время определило его судьбу. Сформировался Вампилов как личность и художник в годы оттепели. Это были годы попытки реформаторских движений, годы надежд и всеобщей эйфории.

Вот-вот жизнь станет другой, должна же быть справедливость... Но чем больше веришь и ждёшь, тем горше и страшнее разочарование. Эпоха оттепели незаметно становилась эпохой застоя. Крах иллюзий, растерянность, полное смятение человека перед невозможностью что-либо изменить. Творчество любого художника неотделимо от времени, взрастившего его, от социальной ситуации. Просто есть люди, которые пытаются бороться с эпохой, изо всех сил стараются не замечать её. Не слишком гулко и резко время звучит в их произведениях, словно побаивается этих сильных, умеющих за себя постоять. Время оставляет на подобных творцах лишь лёгкий отпечаток, свою малоразличимую метку. Вампилов не такой. Его пьесы сложно поддаются анализу, когда отсутствует представление о далёких, давно ушедших годах. Вампилов ушиблен, ранен ими.

Этот художник пришёл в драматургию со своим собственным, ненужным столице и забытым ею миром. Миром советской “глубинки”. О провинции в столице как-то не принято говорить много, неинтеллигентно, что ли. Велика Россия, найдётся в ней место и для некой “глубинки”. Только представления о ней весьма туманные, причём остаются таковыми и до сих пор. Между прочим, там тоже есть люди. Они тоже влюбляются и страдают, лелеют свои надежды и разуверяются. Им не нужно торопиться, в отличие от всех нас, живущих в столице поэтому каждый поворот своей судьбы, каждую свою драму они рассматривают, переживают значительно глубже и острее. Их никто не гонит. Им некуда спешить. Их никто не ждёт. Они забыты и выброшены “за борт” блестящими, циничными городами. Жители маленьких мирков и предстали на суд искушённой московской публики. Может быть, именно там осталось живое, человеческое, не порченое? А может, там всё до конца мёртвое, одичавшее?

Главный герой пьесы “Утиная охота” Зилов в представлении многих олицетворяет 60--70-е годы. Тридцатилетние люди, молодость которых выпала на радостную и многообещающую оттепель, в буквальном смысле теряли почву под ногами и становились людьми застоя. Идеалы рушились на глазах. Жизнь раскалывалась надвое. Не во что стало верить и нечего ждать. Люди поколения Зилова -- люди, потерявшие цель или никогда и не видевшие её. Пожалуй, точнее всех к ним подходит определение “люди без стержня”. Что значит “стержень”? Это смысл жизни, идеалы, нормы, которые должны указывать человеку его дорогу, предостерегать от заведомо ложных решений и поступков. Что становится с человеком, когда стержень отсутствует, когда не знаешь, в какую сторону идти? Если нет ориентира, значит, дозволено всё. Остаётся пустота. Нет, человек не станет зловещим демоном, “поборником тьмы”. Он просто будет не добрым и не злым, не умным и не глупым, а это ведь страшнее, чем самый ужасный преступник. Всё и вся потеряет для него смысл. “В его походке, жестах много свободы, происходящей от уверенности в своей физической полноценности. В то же время и в походке, и в жестах, и в разговоре у него сквозят некие небрежность и скука, происхождение которых невозможно определить с первого взгляда”, -- такую исчерпывающую характеристику даёт Вампилов главному герою. Зилов предлагает Саяпину разыграть на монете, обмануть ли им своего начальника или нет: “Слушай, бросим жребий, и делу конец”. Кажется, что на орёл и решку он может поставить всё: жену, любовницу, друзей и всю свою никчёмную жизнь. Он всё делает походя: приносит людям горе и радость, счастье и несчастье, не осознавая, что он делает, да и не желая осознавать.

Кто окружает Зилова? Жлоб Саяпин, который не желает знать ничего, кроме своих собственных удобств. Неудачник Кузаков, который на протяжении всей пьесы ноет: “Если разобраться, жизнь, в сущности, проиграна”. Да, проиграна, но не только для Кузакова, но и для многих других героев драмы, а также для многих людей того поколения.

Зилов отличается от своих “друзей”. Он пытается понять, вспомнить, что он сделал не так. У него всё-таки есть мечта -- не о мебельном гарнитуре или новой просторной квартире. Зилов мечтает об охоте. Да, об обыкновенной охоте. С ранней электричкой и разрешением на хранение оружия. С сапогами и лодкой. С утренним туманом и восходом солнца. Это будет утиная охота. Он поедет туда, и всё встанет на свои места. Он поймёт наконец, куда ему надо идти. Неважно, что Зилов плохо стреляет, ведь “они не на картинке. Они всё-таки живые”. Зато официант Дима всё время попадает в цель. Для этого персонажа уж точно нет ничего живого: ни уток, ни друзей, ни собственной души. Есть только выгода, хороший барыш в забегаловке, именуемой “Незабудкой”.

Бытовое пространство провинциального городка: учреждение, где работают персонажи пьесы, квартира Зилова, “Незабудка” -- всё это необъяснимым образом отступает на задний план перед магическим пространством фантазии Зилова. Где утиная охота -- там чистая, нравственная природа, которая подскажет нужное, выправит неправильную жизнь. Только там исполнение робких надежд. Образ утиной охоты преследует его постоянно, для Зилова это поход в некую сказку, где смысл жизни будет восстановлен. В итоге мечта его оказывается миражом. Искусной обманкой. Жизнь постоянно надувает Зилова, изощрённо издевается над ним. Говорит “искренне и страстно” (ремарка): “Я один, один. Ничего у меня в жизни нет, кроме тебя. Помоги мне! Без тебя мне крышка”. Действительно, что-то зашевелилось в давно застывшей, заснувшей душе. Но к кому обращены эти слова? Зилов уверен, что за дверью его жена Галина. Оказывается, Галина тихонько выскользнула, а её место заняла молоденькая любовница Ирина. Когда Зилов узнает Ирину, он будет “растерян и смущён”, но быстро придёт в себя. Взорвётся нервным смехом, поймёт, что с ним опять сыграли злую шутку, а он бессилен.

Особенностью драматургии Вампилова является непременная двуплановость его пьес. Первый план -- это сценически замкнутое пространство и время. Действие “Утиной охоты” происходит в комнате Зилова, стандартной советской малогабаритке. Перед нашими глазами проходит один день из жизни Зилова. Второй план -- это вся его жизнь, которая проносится перед ним в его воспоминаниях. Вампилову удалось воссоздать ход человеческой памяти, движение мысли. Ассоциативный ряд воспоминаний помогает восстановить события жизни Зилова.

Он поднялся с тяжёлым похмельем, взглянул за окно, где накрапывает дождь и сереет утреннее небо, вдруг взгляд его остановился на игрушечном коте, подаренном Верой. Встрепенулось что-то в сознании Зилова, и вот он уже набирает номер телефона магазина, где работает Вера. Затем возникает в его памяти эпизод, связанный с продавщицей. Одно воспоминание цепляет за собой другое, и постепенно выстраивается целая жизнь. Он наблюдает словно со стороны за своими поступками, за своими женщинами и “друзьями”. Неутешительное, надо сказать, получается зрелище, особенно с похмелья. Особенно когда болит скула, по которой в ходе вчерашней пьянки кто-то врезал. Вроде бы только “друзья” вчера и были. Хотя чёрт знает... Голова трещит. Не помнит Зилов вчерашний вечер. Утро тем более не радует. Мальчик позвонил в дверь и принёс погребальный венок. Мрачная шутка. “Друзья” решили повеселиться. Хороши! Опустошение, которое настигает человека наутро, после “насыщенного” вечера, когда ни душевным, ни физическим силам неоткуда взяться, -- всё это ясно чувствуешь, глядя на хмурого Зилова, который стоит у окна и лениво потягивает пиво. Ноль, проигрыш, равнодушие... Это настроение -- начало пьесы.

Однако каждое воспоминание заставляет Зилова волноваться. Он видит себя в “предлагаемых обстоятельствах”. Вот пришло письмо. “От папаши. Посмотрим, что старый дурак пишет. О Боже мой! Опять он умирает”. Действительно, зачем срываться вдруг, непонятно зачем в какую-то деревню? Здесь пока всё более-менее гладко. Через некоторое время придёт другое письмо. Но уже не от отца. Об отце. Точнее, о его смерти. Всё мучительнее и суетливее это волнение. Звонит в бюро погоды. Ремарка: “Торопливо. Можно понять, что ему хочется поговорить”. И вот он уже готов беседовать с незнакомой девушкой: “Минутку! Давайте с вами поболтаем, всё равно от вашей работы никакого толку...” Страшно оставаться наедине со своей памятью, с ожившим бредом. Когда тебя навязчиво преследует траурная мелодия, гонится за тобой, издеваясь, не только в бюро погоды позвонишь...

Напряжение всё нарастает. У него, оказывается, было много женщин. Зилов, конечно, знал об этом, но не придавал особого значения. Вера и другие сами собой, а жена Галина сама собой. А она ведь ждала его. В тот, последний раз, всю ночь. За тетрадками своих учеников. “В поведении Галины важно изящество. Это качество, несомненно процветавшее у неё в юности, в настоящее время сильно заглушено работой, жизнью с легкомысленным мужем. Бременем несбывшихся надежд”. Он пришёл со свидания рано утром. На этот раз “Прелестное создание. Восемнадцать лет. Рекомендую”. Пришёл, как ни в чём не бывало. Ведь он же устал -- ещё бы, “прямо с вокзала”. Галина почему-то расстроена. Сделала аборт. “Что ты натворила? Как ты могла? Почему ты это скрыла?” Ремарка перед негодующим монологом: “Расходится”. Можно сказать, бушует. Мы вместе с Галиной больше не верим ему. Слова написаны на бумаге, но фальшь, ложь, беспощадно-циничная, бесстыдная, что на бумаге, что на словах, -- всегда одна и та же. Её не скроешь ни угрозами, ни клятвами. И равнодушия тоже не скроешь. Ведь Зилов не может “бушевать” всерьёз. Ничто уже не тронет его, в особенности слёзы жены. Хотя он пытается возвратить их первый вечер. Галина вначале не хочет быть втянутой в новую авантюру мужа, но совсем скоро “она таки увлекается воспоминаниями”. Тогда они были совсем молоды. Влюблены. Возможно. Зилов точно не помнит. Конечно, всего не упомнишь. Импровизированные воспоминания заканчиваются печально. Галина (почти с ненавистью): “Ты всё забыл. Всё!” Зилов (с искренним огорчением): “Ну вот... Вспомнили молодость”. Он ещё способен быть огорчённым. Только это не будет острой, ноющей раной. Вообще, ни ожогов, ни ран у этого человека быть уже не может. Именно поэтому он будет страдать.

Взрыв происходит, когда Зилов приглашает всех своих “друзей” в “Незабудку”. Он скажет в лицо каждому, что он о них думает. И только тут мы поймём, до чего ему тошно не верить никому, ясно различать в жлобах -- жлобов, а в остальных людях -- потенциальных мерзавцев и продажных шлюх. Да, Зилов устроил скандал. Грандиозный. Неожиданный, смачный такой, пьяный скандалище. Его резкие слова, обращённые к окружающим, не снимут страшного, неизживаемого конфликта в его душе. Зилов борется не с другими (это путь наименьшего сопротивления) -- он борется с самим собой и люто ненавидит себя. Никто не увидит борьбы и ненависти Зилова. Все остальные окажутся виновны в том, что он такой непонятый, растерянный, несчастный.

Потом -- “затемнение”. Это было его последнее воспоминание. Он понял всё. Осознал, что предал и потерял других, себя, свою жизнь. Сильный, мужественный самец оказался ничтожеством. С этим Зилов жить не будет. У него два выхода: пуля в лоб, или... может, он станет другим?

Трагедия героя той эпохи в том, что он не способен на поступок. Даже застрелиться Зилов не сможет по-человечески. Вампилов не даёт ему такого права. И за один день стать другим тоже нельзя. “Возродиться”, “переродиться” -- просто высокие слова. Зилов едет на охоту. Но с кем? С официантом Димой, самым отталкивающим типом во всей непутёвой компании. С подлецом, который предаст в любую удобную минуту. Утиная охота -- как сказка, её больше не существует. Она опошлена и унижена. “Дождь за окном прошёл. Синеет полоска неба”. Зилов “говорит ровным, деловым, несколько даже приподнятым тоном. “Выезжаешь?.. прекрасно... Я готов... сейчас выхожу””. Похороны “себя”, которые мерещились Зилову в начале пьесы -- были его собственной невесёлой шуткой -- и которые со всей серьёзностью предстали в его воображении в конце, теперь не бред. Неотвратимая смерть настигла человека. Сколько угодно может синеть небо, а вечернее солнце -- бросать последние лучи в окно многоэтажки...

С эмоционального нуля, болезненного спокойствия началась пьеса. Каждое новое воспоминание Зилова повышало градус, накаляло воздух драмы и подвигало на новую эмоциональную ступень состояние главного героя. Нервность и отчаяние достигли в конце концов своего апогея. Финал же опять возвращает опустошение и бесстыдное равнодушие. Можно сказать, что пьеса закольцована в самой себе. Возвращение к началу, опять к нулю, ещё раз доказывает полное бессилие людей ушедшей эпохи. Жизнь Зилова проиграна, но ничего не произошло -- небеса не разверзлись, и плача по умершей душе не слышится. Всё осталось по-прежнему. Так же, как вчера, закатится солнце, а мы “видим спокойное лицо” Зилова. “Плакал он или смеялся -- по его лицу мы так и не поймём”. Как не поймём и его страшного спокойствия...

Жизнь пронеслась перед нами. Точнее будет сказать -- прошла. Вампилов ничего не преувеличивает, в его драматических произведениях не используется приём гротеска, гиперболы. События пьесы каждодневны, будничны. Герои “Утиной охоты” только что влюблялись, ссорились, расставались. Жизнь в пьесах Вампилова -- это неостановимый, бесцветный, размеренный поток. Но именно он -- необъяснимый источник душевных драм, сломанных судеб. Жизнь как страшная, непреложная размеренность -- это наследие Чехова.

Герои Вампилова не идеальны и очень часто даже отталкивающи, но он всё равно любит своих персонажей со всей присущей им неуклюжестью, грубостью, иногда вульгарностью. Герой Вампилова -- это, если можно так сказать, центральная категория его драматургии. Всё остальное ловко служит пониманию человека, его чувств и мечтаний. За пессимизмом Вампилова, за его тоской виден маленький клочок надежды -- робкий, несмелый. Есть Ирина, которая обязательно поступит в институт, станет учительницей и будет учить детей только добру и правде. Она такая чистая, искренняя. И в этом опять Чехов, потому что за его пустотой и разрушением тоже была вера. Вампилов сумел сохранить это сокровище. Исчезнет оно позже, бесследно канет в историю русской драматургии. Появятся пьесы Петрушевской.

Вампилов боялся, что его не поймут. Поэтому его ремарки -- не только бытовые зарисовки, средства для создания нудного ритма провинциальной жизни. Это подробные объяснения состояния героев, мотиваций их поступков. Одежда, выражение озабоченности на лице, постоянные взгляды на улицу -- драматург расскажет обо всех мелких подробностях в характере своих персонажей. Психология образов ясна нам прежде всего через ремарку. Ритм, атмосфера 70-х также возникают из ремарки. Помогают диалоги героев, в которых слышится ощущение собственной бесполезности, неспособности к счастью. Тогда вся страна жила в отупляюще-спокойном, безмолвном ритме. В провинции это чувствовалось острее. Сколько похожих “Незабудок” было разбросано по городам. Сколько в них было выпито -- мрачно, безнадёжно.

Нет у Вампилова недосказанности. Он открыт и искренен и будто очень торопится рассказать о том, что знает, объяснить так, чтобы поняли и не видели сложных ребусов в его пьесах. Маленький городок, заброшенная школа в селе, один из многих-многих домов городской окраины создают дух его драм. Узкие, грязные улочки, лай неугомонных собак, запах сирени весной в неухоженном городском саду -- отсюда появились его рассказы. В пьесах Вампилов не изменил себе. Мы можем морщиться и говорить, что это слишком просто, даже примитивно, что время подобной драматургии прошло. Что же делать, если за провинциальным городком и типовой квартиркой проглядывает настоящее, истинное, то, что все мы давно потеряли и никак не можем вновь обрести! Вампилов -- драматург своего времени. Он унаследовал традиции Чехова, и каким-то удивительным образом в вампиловских инженерах, учительницах и студентах мы можем разглядеть далёких интеллигентов начала века. Только они сильно изменились, и не в лучшую сторону. Что ж, виновато время, неизбежный “привкус” эпохи.

Вампилов не холодно препарирует действительность. Он не бесстрастный аналитик и констататор фактов окружающей его жизни, судеб героев. В его пьесах -- боль, тоска. Когда видишь незащищённые чувства, надежды и разочарования драматурга, становится неловко, что сам не заметил людей, про которых столько написано, жизнь, которая была где-то рядом, но не задевала тебя. Это хорошая стыдливость. Жаль, она быстро проходит. Может быть, оттого, что мы стали более жёсткими, менее доверчивыми. Я не знаю, что творилось с читателями тех лет. Наверное, они тоже смущались и опускали глаза, а потом проходило время и быстро всё забывалось. Ведь люди, в сущности, остаются теми же.

В Вампилове нет ни капли цинизма. Он не может быть отстранён от своих героев, даже от Зилова. Хотя если бы Зилов встретился с Вампиловым случайно, за одним из столиков “Незабудки”, последнему пришлось бы почувствовать всю желчь, неудовлетворённость и затаённую злобу своего героя. Но Вампилов не может быть жестоким, не может ударить или унизить своего персонажа. Зилов сам себя и ударит, и унизит. Ему никто не сможет помочь, потому что он не примет помощи.

Вампилов не ударит своего героя. А что сделаем мы? Примемся обличать и освистывать отсутствие цельности, ясности, внутренней свободы? Только вначале надо оглянуться на самих себя. Конечно, что-то исчезло, что-то -- принадлежность той эпохи. Но разве стали мы лучше? Сейчас ведь Зилов может не показаться монстром среди холодно-расчётливых, запрограммированных на выживание циников. Среди них Зилов -- безобидный недотёпа, нерадивый неудачник, которого не бояться, а пожалеть надо. Есть сейчас “герои” страшнее и опаснее Зилова. Появится ли Вампилов?

Пьеса «Утиная охота» Вампилова была написана в 1967 году. Произведение имеет достаточно сложную структуру, поскольку состоит из трех частей: реалий жизни главных героев, воспоминаний и промежуточного пласта видений.

Главные герои

Виктор Зилов – молодой мужчина, самоуверенный, любвеобильный, раскованный.

Другие персонажи

Галина – супруга Виктора, учительница, хрупкая, утонченная женщина.

Кузаков – приятель Зилова, спокойный, немного замкнутый мужчина.

Саяпин – лучший друг Виктора, его одноклассник и сослуживец.

Кушак Вадим Андреевич – начальник Саяпина и Зилова.

Валерия – жена Саяпина, энергичная молодая женщина.

Вера – любовница Зилова.

Ирина – студентка, новая пассия Виктора

Дима – официант, одноклассник Саяпина и Зилова.

Действие первое

Картина первая

Виктор Зилов просыпается от телефонного звонка. Он « нехотя берет трубку », но в ответ – тишина. Заметив, что за окном идет дождь, мужчина выражает недовольство. Повторный звонок, и вновь тишина.

Виктор сам набирает нужный номер, и в разговоре с собеседником – официантом Димой – уточняет, что долгожданная охота все же состоится. Становится понятно, что у Зилова накануне был весьма насыщенный вечер, и он плохо помнит, как учинил скандал в кафе.

В дверь раздается стук, и мальчик передает ошеломленному Зилову « большой, дешевый, с крупными бумажными цветами и длинной черной лентой сосновый венок ». По надписи на траурной ленте он узнает, что венок – от друзей. Подобная шутка совершенно не кажется ему смешной.

В растерянности мужчина садится на тахту и представляет, как все происходило, если бы он действительно умер. Перед глазами Зилова проплывают картины его жизни.

В кафе «Незабудка» в обеденный перерыв приходят Зилов и его приятель Саяпин. Они ждут своего начальника – Кушака, чтобы отметить важное событие – Зилов получил квартиру в новом доме. На вечер намечено празднование новоселья, и Виктор также приглашает официанта – Диму, с которым вместе учился в школе и охотился.

Неожиданно появляется Верочка – молодая любовница Зилова, которая уже порядком ему надоела. При виде шефа он просит Верочку не афишировать их отношения. Девушка представляется одноклассницей Зилова и, узнав, что Кушак отправил свою жену на отдых в Сухуми, начинает заигрывать с ним. Виктор, видя заинтересованность начальника, вынужден пригласить на новоселье и свою любовницу.

В ожидании гостей жена Виктора – Галина – принимается мечтать, что на новом месте их отношения станут, « как в самом начале ». Встретив Кушака, Зилов дает ему понять, что с Верой он может вести себя смело и настойчиво – « Хватайте быка за рога!». Друзья дарят хозяину дома « предметы охотничьего снаряжения: нож, патронташ и несколько деревянных птиц, какие на утиной охоте используются для подсадки ». Все знают, что охота – самая большая страсть Зилова.

Верочка динамит подвыпившего Кушака, и уходит вместе с приятелем Виктора – Кузаковым.

Картина вторая

На работе Зилов жалуется Саяпину, что шеф срочно требует « модернизацию, поточный метод, молодое растущее производство ». Коллеги решают рискнуть и представить начальнику липовый отчет по модернизации на фарфоровом производстве.

Зилов получает письмо от старика отца, с которым он не виделся несколько лет. Оно вызывает в нем волну раздражения, поскольку отец просит его повидаться перед смертью. Виктор ему не верит, считая, что пару раз в год « старик ложится помирать », а он не может пропустить долгожданную утиную охоту.

В кабинете появляется юная девушка по имени Ирина, перепутавшая техническое бюро с редакцией. Понимая, что « такие девочки попадаются не часто », Зилов решает закрутить с ней роман, и представляется сотрудником газеты.

Действие второе

Картина первая

Вернувшись домой только рано утром, Зилов жалуется жене, что вынужден был задержаться на работе. Галина не верит ни одному его слову, поскольку вчера вечером его видели в городе. Оскорбленный Виктор напоминает, что « в семейной жизни главное – доверие ».

Узнав, что Галина сделал аборт, Зилов притворно возмущается. Галина не реагирует на мужа, которого успела как следует изучить за шесть лет супружеской жизни.

Картина вторая

Зилов договаривается о свидании с Ириной в кафе «Незабудка», Саяпин ждет похода на футбольный матч. Входит разгневанный Кушак, который требует у них объяснения по поводу липового документа о реконструкции фарфорового завода.

Вину за « серьезную ошибку в работе » берет на себя Зилов, чтобы выгородить Саяпина, готового вот-вот получить квартиру. В этот момент появляется жена Саяпина – Валерия, которой удается смягчить Кушака и отвести его на футбол.

Зилов получает телеграмму о смерти отца – « на этот раз старик не ошибся ». Он просит Галину срочно принести деньги, чтобы успеть на самолет.

Перед отъездом Виктор решает пропустить стаканчик-другой в «Незабудке». В кафе Галина случайно застает мужа в компании Ирины. Зилов вынужден признаться девушке, что это его жена, но они « давно уже чужие люди, друзья, добрые друзья ». Ради романтического вечера с Ириной Зилов откладывает поездку на похороны отца.

Картина третья

Галина укладывает вещи – она собирается отдохнуть у родственников. Едва за женой закрывается дверь, Виктор звонит Ирине, чтобы пригласить к себе.

Неожиданно возвращается Галина, чтобы сообщить Зилову правду – она уезжает от него навсегда. Она признается, что уезжает к другу детства, который все эти годы был влюблен в нее. Уязвленный Зилов пытается остановить Галину, но она уходит и закрывает ключом входную дверь, чтобы он ей не помешал.

Виктор пускает в ход все свое красноречие, пытаясь убедить жену в своей искренней любви к ней, но она тихонько уходит. Он продолжает сулить счастливую совместную жизнь, не подозревая, что все его излияния слышит уже не Галина, а Ирина. Девушка уверена, что Зилов таким образом признается ей любви.

Действие третье

По случаю предстоящего отпуска и охоты Зилов приглашает друзей отметить это событие в «Незабудке». Он обсуждает с Димой совместную поездку, о которой давно мечтал.

К приходу друзей Зилов успевает напиться, и принимается оскорблять их. Он не останавливается даже перед тем, чтобы унизить Ирину и официанта Диму, которого называет лакеем. Возмущенные гости покидают кафе. Спустя время возвращаются Саяпин и Кузаков, чтобы отвести Зилова домой.

Вспомнив свое поведение накануне, Зилов решает покончить жизнь самоубийством. В квартиру входят Кузаков и Саяпин. Увидев приготовления Виктора, они отнимают у него ружье. После непродолжительной истерики Зилов успокаивается и, как ни в чем не бывало, договаривается с Димой об охоте.

Заключение

Книга Вампилова носит исповедальный характер. Испытывая нравственные муки, главный герой собирается разрешить внутренний конфликт самоубийством, однако ему не хватает решимости изменить свою жизнь.

После прочтений краткого пересказа «Утиная охота» рекомендуем прочесть пьесу Александра Вампилова в полной версии.

Тест по пьесе

Проверьте запоминание краткого содержания тестом:

Рейтинг пересказа

Средняя оценка: 4 . Всего получено оценок: 183.

Картина первая

Городская квартира в новом типовом доме. Входная дверь, дверь на кухню, дверь в другую комнату. Одно окно. Мебель обыкновенная. На подоконнике большой плюшевый кот с бантом на шее. Беспорядок.

На переднем плане тахта, на которой спит Зилов. У изголовья столик с телефоном.

В окно видны последний этаж и крыша типового дома, стоящего напротив. Над крышей узкая полоска серого неба. День дождливый.

Раздается телефонный звонок. Зилов просыпается не сразу и не без труда. Проснувшись, он пропускает два-три звонка, потом высвобождает руку из-под одеяла и нехотя берет трубку.

ЗИЛОВ . Да?..

Маленькая пауза. На его лице появляется гримаса недоумения. Можно понять, что на том конце провода кто-то бросил трубку.

Странно… (Бросает трубку, поворачивается на другой бок, но тут же ложится на спину, а через мгновение сбрасывает с себя одеяло. С некоторым удивлением обнаруживает, что он спал в носках. Садится на постели, прикладывает ладонь ко лбу. Весьма бережно трогает свою челюсть. При этом болезненно морщится. Некоторое время сидит, глядя в одну точку, - вспоминает. Оборачивается, быстро идет к окну, открывает его. С досадой махнул рукой. Можно понять, что он чрезвычайно недоволен тем, что идет дождь.)

Зилову около тридцати лет, он довольно высок, крепкого сложения; в его походке, жестах, манере говорить много свободы, происходящей от уверенности в своей физической полноценности. В то же время и в походке, и в жестах, и в разговоре у него сквозят некие небрежность и скука, происхождение которых невозможно определить с первого взгляда. Идет на кухню, возвращается с бутылкой и стаканом. Стоя у окна, пьет пиво. С бутылкой в руках начинает физзарядку, делает несколько движений, но тут же прекращает это неподходящее его состоянию занятие. Звонит телефон. Он подходит к телефону, снимает трубку.

ЗИЛОВ . Ну?.. Вы будете разговаривать?..

Тот же фокус: кто-то положил трубку.

Шуточки… (Бросает трубку, допивает пиво. Поднимает трубку, набирает номер, слушает.) Идиоты… (Нажимает на рычаг, снова набирает номер. Говорит монотонно, подражая голосу из бюро погоды.) В течение суток ожидается переменная облачность, ветер слабый до умеренного, температура плюс шестнадцать градусов. (Своим голосом.) Ты понял? Это называется переменная облачность - льет как из ведра… Привет, Дима… Поздравляю, старик, ты оказался прав… Да вот насчет дождя, черт бы его подрал! Целый год ждали и дождались!.. (С недоумением.) Кто разговаривает?.. Зилов… Ну конечно. Ты что, меня не узнал?.. Умер?.. Кто умер?.. Я?!. Да вроде бы нет… Живой вроде бы… Да?.. (Смеется.) Нет, нет, живой. Этого еще только не хватало - чтоб я умер перед самой охотой! Что?! Не поеду - я?! С чего ты это взял?.. Что я, с ума сошел? Подожди, может, это ты со мной не хочешь?.. Тогда в чем дело?.. Ну вот еще, нашел чем шутить… Голова-то, да (держится за голову) , естественно… Но, слава богу, пока цела… Вчера-то? (Со вздохом.) Да вот вспоминаю… Нет, всего я не помню, но… (Вздох.) Скандал - да, скандал помню… Зачем устроил? Да вот и сам думаю - зачем? Думаю, не могу понять - черт знает зачем!.. (Слушает, с досадой.) Не говори… Помню… Помню… Нет, конца не помню. А что, Дима, что-нибудь случилось?.. Честное слово, не помню… Милиции не было?.. Свои? Ну, слава богу… Обиделись?.. Да?.. Что они, шуток не понимают?.. Ну и черт с ними. Переживут, верно?.. И я так думаю… Ну ладно. Как же мы теперь? Когда выезжаем?.. Ждать? А когда он начался?.. Еще вчера? Что ты говоришь!.. Не помню - нет!.. (Ощупывает челюсть.) Да! Слушай, а драки вчера не было?.. Нет?.. Странно… Да, кто-то врезал. Разок… Да, по морде… Думаю, что кулаком. Интересно кто, ты не видел?.. Ну не важно… Да нет, ничего страшного. Удар вполне культурный…

Стук в дверь.

Дима! А что, если он зарядил на неделю?.. Да нет, я не волнуюсь… Ну ясно… Сижу дома. В полной готовности. Жду звонка… Жду… (Положил трубку.)

Стук в дверь.

В дверях появляется венок. Это большой, дешевый, с крупными бумажными цветами и длинной черной лентой сосновый венок. Вслед за ним появляется несущий его мальчик лет двенадцати. Он всерьез озабочен исполнением возложенной на него миссии.

(Весело.) Привет!

МАЛЬЧИК . Здравствуйте. Скажите, вы Зилов?

ЗИЛОВ . Ну я.

МАЛЬЧИК (поставил венок у стены) . Вам.

ЗИЛОВ . Мне?.. Зачем?

Мальчик молчит.

Слушай, парень. Ты что-то путаешь…

МАЛЬЧИК . Вы - Зилов?

ЗИЛОВ . Ну и что?..

МАЛЬЧИК . Значит, вам.

ЗИЛОВ (не сразу) . Кто тебя послал?.. А ну, сядь сюда.

МАЛЬЧИК . Мне надо идти.

ЗИЛОВ . Садись.

Мальчик садится.

(Разглядывает венок, поднимает его, расправляет черную ленту, надпись на ней читает вслух.) «Незабвенному безвременно сгоревшему на работе Зилову Виктору Александровичу от безутешных друзей»… (Молчит. Потом смеется, но недолго и без особого веселья.) Ты понял, в чем дело?.. Зилов Виктор Александрович - это я и есть… И видишь, жив-здоров… Как тебе это нравится?

Мальчик молчит.

Где они? Внизу?

МАЛЬЧИК . Нет, они ушли.

ЗИЛОВ (не сразу) . Пошутили и ушли…

МАЛЬЧИК . Я пойду.

ЗИЛОВ . Проваливай… Нет, подожди. Скажи… Тебе такие шутки нравятся?.. Остроумно это или нет?

Мальчик молчит.

Нет, ты скажи, послать товарищу такую штуку на похмелье да еще в такую погоду, разве это не свинство?.. Друзья так не поступают, как ты думаешь?

МАЛЬЧИК . Я не знаю. Меня попросили, я принес…

Маленькая пауза.

ЗИЛОВ . Ты тоже хорош. Живым людям венки разносишь, а ведь наверняка пионер. Я бы в твоем возрасте за такое дело не взялся бы.

МАЛЬЧИК . Я не знал, что вы живой.

ЗИЛОВ . А если бы знал, не понес бы?

МАЛЬЧИК . Нет.

ЗИЛОВ . Спасибо и на этом.

Маленькая пауза.

МАЛЬЧИК . Я пойду.

ЗИЛОВ . Подожди, а что они тебе сказали?

МАЛЬЧИК . Сказали, пятый этаж, двадцатая квартира… Сказали, постучать, спросить Зилова и отдать. Вот и все.

ЗИЛОВ . Видишь, как просто. А сколько смеху… (Вешает венок себе на шею.) Разве не смешно? (Подходит к зеркалу, картинно причесывается.) Смешно или нет?.. Почему ты не смеешься?.. Наверно, у тебя нет чувства юмора. (Оборачивается к мальчику, поднимает себе, как спортсмену-победителю, правую руку.) Витя Зилов! Эс-Эс-Эс-Эр. Первое место… А за что?.. (Опускает руку.) Не смешно?.. Что-то не очень, верно? (Бросает венок, садится на постель так, что его лицо обращено к окну.) А может, и в самом деле мы с тобой перестали понимать шутки?

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц) [доступный отрывок для чтения: 1 страниц]

Александр Вампилов
Утиная охота

Пьеса в трех действиях

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

ЗИЛОВ

КУЗАКОВ

САЯПИН

КУШАК

ГАЛИНА

ИРИНА

ВЕРА

ВАЛЕРИЯ

ОФИЦИАНТ

МАЛЬЧИК

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Картина первая

Городская квартира в новом типовом доме. Входная дверь, дверь на кухню, дверь в другую комнату. Одно окно. Мебель обыкновенная. На подоконнике большой плюшевый кот с бантом на шее. Беспорядок.

На переднем плане тахта, на которой спит Зилов. У изголовья столик с телефоном.

В окно видны последний этаж и крыша типового дома, стоящего напротив. Над крышей узкая полоска серого неба. День дождливый.

Раздается телефонный звонок. Зилов просыпается не сразу и не без труда. Проснувшись, он пропускает два-три звонка, потом высвобождает руку из-под одеяла и нехотя берет трубку.

ЗИЛОВ . Да?..

Маленькая пауза. На его лице появляется гримаса недоумения. Можно понять, что на том конце провода кто-то бросил трубку.

Странно… (Бросает трубку, поворачивается на другой бок, но тут же ложится на спину, а через мгновение сбрасывает с себя одеяло. С некоторым удивлением обнаруживает, что он спал в носках. Садится на постели, прикладывает ладонь ко лбу. Весьма бережно трогает свою челюсть. При этом болезненно морщится. Некоторое время сидит, глядя в одну точку, – вспоминает. Оборачивается, быстро идет к окну, открывает его. С досадой махнул рукой. Можно понять, что он чрезвычайно недоволен тем, что идет дождь.)

Зилову около тридцати лет, он довольно высок, крепкого сложения; в его походке, жестах, манере говорить много свободы, происходящей от уверенности в своей физической полноценности. В то же время и в походке, и в жестах, и в разговоре у него сквозят некие небрежность и скука, происхождение которых невозможно определить с первого взгляда. Идет на кухню, возвращается с бутылкой и стаканом. Стоя у окна, пьет пиво. С бутылкой в руках начинает физзарядку, делает несколько движений, но тут же прекращает это неподходящее его состоянию занятие. Звонит телефон. Он подходит к телефону, снимает трубку.

ЗИЛОВ . Ну?.. Вы будете разговаривать?..

Тот же фокус: кто-то положил трубку.

Шуточки… (Бросает трубку, допивает пиво. Поднимает трубку, набирает номер, слушает.) Идиоты… (Нажимает на рычаг, снова набирает номер. Говорит монотонно, подражая голосу из бюро погоды.) В течение суток ожидается переменная облачность, ветер слабый до умеренного, температура плюс шестнадцать градусов. (Своим голосом.) Ты понял? Это называется переменная облачность – льет как из ведра… Привет, Дима… Поздравляю, старик, ты оказался прав… Да вот насчет дождя, черт бы его подрал! Целый год ждали и дождались!.. (С недоумением.) Кто разговаривает?.. Зилов… Ну конечно. Ты что, меня не узнал?.. Умер?.. Кто умер?.. Я?!. Да вроде бы нет… Живой вроде бы… Да?.. (Смеется.) Нет, нет, живой. Этого еще только не хватало – чтоб я умер перед самой охотой! Что?! Не поеду – я?! С чего ты это взял?.. Что я, с ума сошел? Подожди, может, это ты со мной не хочешь?.. Тогда в чем дело?.. Ну вот еще, нашел чем шутить… Голова-то, да (держится за голову) , естественно… Но, слава богу, пока цела… Вчера-то? (Со вздохом.) Да вот вспоминаю… Нет, всего я не помню, но… (Вздох.) Скандал – да, скандал помню… Зачем устроил? Да вот и сам думаю – зачем? Думаю, не могу понять – черт знает зачем!.. (Слушает, с досадой.) Не говори… Помню… Помню… Нет, конца не помню. А что, Дима, что-нибудь случилось?.. Честное слово, не помню… Милиции не было?.. Свои? Ну, слава богу… Обиделись?.. Да?.. Что они, шуток не понимают?.. Ну и черт с ними. Переживут, верно?.. И я так думаю… Ну ладно. Как же мы теперь? Когда выезжаем?.. Ждать? А когда он начался?.. Еще вчера? Что ты говоришь!.. Не помню – нет!.. (Ощупывает челюсть.) Да! Слушай, а драки вчера не было?.. Нет?.. Странно… Да, кто-то врезал. Разок… Да, по морде… Думаю, что кулаком. Интересно кто, ты не видел?.. Ну не важно… Да нет, ничего страшного. Удар вполне культурный…

Стук в дверь.

Дима! А что, если он зарядил на неделю?.. Да нет, я не волнуюсь… Ну ясно… Сижу дома. В полной готовности. Жду звонка… Жду… (Положил трубку.)

Стук в дверь.

В дверях появляется венок. Это большой, дешевый, с крупными бумажными цветами и длинной черной лентой сосновый венок. Вслед за ним появляется несущий его мальчик лет двенадцати. Он всерьез озабочен исполнением возложенной на него миссии.

(Весело.) Привет!

МАЛЬЧИК . Здравствуйте. Скажите, вы Зилов?

ЗИЛОВ . Ну я.

МАЛЬЧИК (поставил венок у стены) . Вам.

ЗИЛОВ . Мне?.. Зачем?

Мальчик молчит.

Слушай, парень. Ты что-то путаешь…

МАЛЬЧИК . Вы – Зилов?

ЗИЛОВ . Ну и что?..

МАЛЬЧИК . Значит, вам.

ЗИЛОВ (не сразу) . Кто тебя послал?.. А ну, сядь сюда.

МАЛЬЧИК . Мне надо идти.

ЗИЛОВ . Садись.

Мальчик садится.

(Разглядывает венок, поднимает его, расправляет черную ленту, надпись на ней читает вслух.) «Незабвенному безвременно сгоревшему на работе Зилову Виктору Александровичу от безутешных друзей»… (Молчит. Потом смеется, но недолго и без особого веселья.) Ты понял, в чем дело?.. Зилов Виктор Александрович – это я и есть… И видишь, жив-здоров… Как тебе это нравится?

Мальчик молчит.

Где они? Внизу?

МАЛЬЧИК . Нет, они ушли.

ЗИЛОВ (не сразу) . Пошутили и ушли…

МАЛЬЧИК . Я пойду.

ЗИЛОВ . Проваливай… Нет, подожди. Скажи… Тебе такие шутки нравятся?.. Остроумно это или нет?

Мальчик молчит.

Нет, ты скажи, послать товарищу такую штуку на похмелье да еще в такую погоду, разве это не свинство?.. Друзья так не поступают, как ты думаешь?

МАЛЬЧИК . Я не знаю. Меня попросили, я принес…

Маленькая пауза.

ЗИЛОВ . Ты тоже хорош. Живым людям венки разносишь, а ведь наверняка пионер. Я бы в твоем возрасте за такое дело не взялся бы.

МАЛЬЧИК . Я не знал, что вы живой.

ЗИЛОВ . А если бы знал, не понес бы?

МАЛЬЧИК . Нет.

ЗИЛОВ . Спасибо и на этом.

Маленькая пауза.

МАЛЬЧИК . Я пойду.

ЗИЛОВ . Подожди, а что они тебе сказали?

МАЛЬЧИК . Сказали, пятый этаж, двадцатая квартира… Сказали, постучать, спросить Зилова и отдать. Вот и все.

ЗИЛОВ . Видишь, как просто. А сколько смеху… (Вешает венок себе на шею.) Разве не смешно? (Подходит к зеркалу, картинно причесывается.) Смешно или нет?.. Почему ты не смеешься?.. Наверно, у тебя нет чувства юмора. (Оборачивается к мальчику, поднимает себе, как спортсмену-победителю, правую руку.) Витя Зилов! Эс-Эс-Эс-Эр. Первое место… А за что?.. (Опускает руку.) Не смешно?.. Что-то не очень, верно? (Бросает венок, садится на постель так, что его лицо обращено к окну.) А может, и в самом деле мы с тобой перестали понимать шутки?

Пауза.

Тебе надо идти?

МАЛЬЧИК . Да… надо уроки готовить…

ЗИЛОВ . Да… Уроки дело серьезное… А как тебя зовут?

МАЛЬЧИК (не сразу) . Витя.

ЗИЛОВ . Да? Оказывается, ты тоже Витя… А тебе не кажется это странным?

МАЛЬЧИК . Я не знаю.

Маленькая пауза.

ЗИЛОВ . Ну ладно, Витька, иди, занимайся. Заходи как-нибудь… Зайдешь?

МАЛЬЧИК . Хорошо.

ЗИЛОВ . Ну иди.

Мальчик уходит. Маленькая пауза.

Так… Значит, пошутили и разошлись…

Зилов сидит на своей тахте. Взгляд его устремлен на середину комнаты.

Звучит траурная музыка, звуки ее постепенно нарастают. Свет медленно гаснет, и так же медленно зажигаются два прожектора. Одним из них, светящим вполсилы, из темноты выхвачен сидящий на постели Зилов. Другой прожектор, яркий, высвечивает круг посреди сцены. При этом обстановка квартиры Зилова находится в темноте. На площадке, освещенной ярким прожектором, сейчас возникнут лица и разговоры, вызванные воображением Зилова. К моменту их появления траурная музыка странным образом преображается в бодрую, легкомысленную. Это та же мелодия, но исполняемая в другом размере и ритме. Негромко она звучит в продолжение всей сцены. Поведение лиц, их разговоры в этой сцене должны выглядеть пародийно, шутовски, но не без мрачной иронии.

Появляются Саяпин и Кузаков.

САЯПИН . Да нет, что ты. Не может этого быть.

КУЗАКОВ . Факт.

САЯПИН . Да нет, он пошутил, как обычно. Ты что, его не знаешь?

КУЗАКОВ . Увы, на этот раз все серьезно. Серьезнее некуда.

САЯПИН . Спорим, что он распустил этот слух, а сам сидит в «Незабудке».

Кузаков и Саяпин исчезают. Появляются Вера, Валерия, потом Кушак.

ВАЛЕРИЯ . Вы только подумайте, вчера он собирался на охоту, шутил… Еще вчера! А сегодня?!.

ВЕРА . Такого я от него не ожидала. Он был как алик из аликов.

КУШАК . Какое несчастье! Я бы никогда не поверил, но, знаете ли, последнее время он вел себя… Я далеко не ханжа, но должен вам сказать, что он вел себя весьма… мм… неосмотрительно. К добру такое поведение не приводит.

Вера, Валерия и Кушак исчезают. Появляется Галина, за ней Ирина.

ГАЛИНА . Я не верю, не верю, не верю… Зачем он так сделал?

ИРИНА . Зачем?

ГАЛИНА (Ирине) . Скажи, он тебя любил?

ИРИНА . Я не знаю…

ГАЛИНА . Мы прожили с ним шесть лет, но я его так и не поняла. (Ирине.) Мы будем с тобой дружить. Будем?

ИРИНА . Да…

Обнимаются и плачут.

ГАЛИНА . Я уезжаю… навсегда… Напишешь мне письмо?

ИРИНА (сквозь слезы) . Хорошо…

Галина исчезает. Появляются Кушак и официант.

КУШАК (Ирине) . Очень, очень приятно…

ОФИЦИАНТ . Девушка, в таком состоянии одной вам быть нельзя.

КУШАК . Да, но… Нет, конечно… И все-таки…

ОФИЦИАНТ . В шесть часов мы ждем вас в «Незабудке», договорились?

ИРИНА (сквозь слезы) . Хорошо…

Ирина, Кушак и официант исчезают. Появляется Кузаков.

КУЗАКОВ . Кто знает… Если разобраться, жизнь, в сущности, проиграна… (Исчезает.)

Появляется официант с подносом.

ОФИЦИАНТ . Итак, товарищи, скинемся. (Ухмыляется.) Нет, вы меня не так поняли. Скинемся на венок.

Бросая монеты на поднос, последовательно проходят Галина, Кузаков, Саяпин, Валерия, Вера, Кушак и Ирина. Бодрая музыка внезапно превращается в траурную. Прожекторы гаснут, музыка обрывается, в темноте слышен звон монет. Затем освещается вся сцена. Зилов сидит на тахте. Взгляд его по-прежнему устремлен на середину комнаты. Поднимается. Идет на кухню, возвращается оттуда с бутылкой. Некоторое время стоит перед окном, насвистывает мелодию пригрезившейся ему траурной музыки. С бутылкой и стаканом устраивается на подоконнике. Вертит в руках плюшевого кота, разглядывает его долго и внимательно, будто видит его впервые. Поднимается, подходит к телефону, набирает номер.

ЗИЛОВ . Магазин?.. Веру пригласите к телефону… Кто вызывает?.. Скажите, Зилов… Да, Зилов… (Ждет.) Занята?.. Понятно. (Бросает трубку, возвращается к подоконнику, пьет пиво. Задумчив.)

Свет на сцене гаснет, передвигается круг, и сцена освещается. Перед нами новая декорация. Начинается его первое воспоминание. Уголок кафе «Незабудка». На виду одно небольшое окно. Два-три столика. Видна дверь на улицу. Зилов и Саяпин усаживаются за один из столиков.

Саяпин одного возраста с Зиловым, но уже лысеет и полноват. Вид у него весьма простодушный. Он любит посмеяться. Часто смеется некстати, иногда, даже себе во вред, не может удержаться от смеха.

САЯПИН (громко) . Дима! Привет!.. Обрати внимание.

Появляется официант. Это ровесник Зилова и Саяпина, высокий, спортивного вида парень. Он всегда в ровном деловом настроении, бодр, уверен в себе и держится с преувеличенным достоинством, что, когда он занят своей работой, выглядит несколько смешным.

ОФИЦИАНТ (подходит) . Привет, ребята.

САЯПИН . Привет, Дима.

ЗИЛОВ . Как ты, старина?

ОФИЦИАНТ . Спасибо, нормально. А ты?

ЗИЛОВ . Неплохо.

ОФИЦИАНТ . Уже собираешься, а?

ЗИЛОВ . Уже собрался.

ОФИЦИАНТ (слегка подсмеиваясь) . Уже собрался?.. Молодец.

ЗИЛОВ (с отчаянием) . Еще целых полтора месяца! Подумать только…

ОФИЦИАНТ (усмехнулся) . Доживешь?

ЗИЛОВ . Не знаю, Дима. Как дожить – не представляю.

ОФИЦИАНТ . А ты жди спокойно. Если хочешь, чтобы из тебя вышел охотник, – не волнуйся. Главное – не волноваться.

САЯПИН . Слушайте! До вашей охоты еще полтора месяца, а до конца перерыва всего тридцать пять минут. (Зилову.) Мы зачем сюда пришли, забыл?

ЗИЛОВ . Да, Дима, у нас полчаса. Надо выпить и закусить. Управимся?

ОФИЦИАНТ . Попробуем.

ЗИЛОВ . Стало быть, так: три салата, три шашлыка и выпить… (Саяпину.) Что он пьет?

САЯПИН . По-моему, публично он вообще не употребляет.

ЗИЛОВ . А винишко?

САЯПИН . Смотри, обеденный перерыв, насчет этого он – сам знаешь…

ЗИЛОВ (официанту) . Мы ждем шефа.

ОФИЦИАНТ . Ясно.

ЗИЛОВ . Я думаю, он глушит водку. По ночам.

САЯПИН . И правильно, между прочим, делает. Умеет человек. Все умеет.

ОФИЦИАНТ . Есть свежее пиво.

ЗИЛОВ . Пиво не надо. Бутылку вина. Две бутылки. Гуляю.

САЯПИН (официанту) . Поздравь его. Получил квартиру.

ОФИЦИАНТ . Серьезно?

ЗИЛОВ . Сам не верю.

ОФИЦИАНТ . А где?

ЗИЛОВ . У моста.

ОФИЦИАНТ . Точно? Значит, будем соседями?

ЗИЛОВ . Маяковского, тридцать семь, квартира двадцать.

ОФИЦИАНТ . Ну так отлично. Поздравляю, старичок. Молодец.

ЗИЛОВ . Новоселье в восемь ноль-ноль. Сегодня. Я тебя жду.

ОФИЦИАНТ . Спасибо, Витя, но я не могу. Сегодня я работаю до одиннадцати.

ЗИЛОВ . Подменись.

ОФИЦИАНТ . Бесполезно. У нас все в отпуске.

ЗИЛОВ . Заболей.

ОФИЦИАНТ . Нет, старичок, так я не делаю. Извини.

ЗИЛОВ . Жаль.

ОФИЦИАНТ . Извини, но сегодня – никак. Ничего не выйдет… (Пишет.) Два вина, три салата, три раза шашлык… (Зилову.) Но учти, с тебя полбанки.

ЗИЛОВ . Какой разговор.

Официант уходит.

САЯПИН (об официанте) . Смотри, какой стал. А в школе робкий был парнишка. Кто бы мог подумать, что из него получится официант.

ЗИЛОВ . Э, видел бы ты его с ружьем. Зверь.

САЯПИН . Скажи-ка…

ЗИЛОВ . Гигант. Полсотни метров влет – глухо. Что ты! Мне бы так.

САЯПИН . Слушай, а шеф будет на новоселье?

ЗИЛОВ . Да. И он за вами заедет.

САЯПИН . Слушай, а что ему взбрело с нами обедать?

ЗИЛОВ . А где ему обедать?

САЯПИН . У него же дом рядом. Опять же без жены он, сам знаешь, ни шагу.

ЗИЛОВ . А он жену вчера на юг отправил.

САЯПИН . Вот оно что. То-то загулял мужик… Нет, что ни говори, он человек серьезный… Ну вот квартиры. Обещал – делает. Ты получил, и я получу. Говорят, у него там (показывает) рука. Это верно?

ЗИЛОВ (кого-то увидел) . Стоп! Сядь сюда… (Прячется.) Так! Сюда!.. Сюда! (Двигает Саяпина.)

САЯПИН (оглядывается) . В чем дело?.. Да это Верочка. Твоя любовь, если я не ошибаюсь. «Твоя любовь – не струйка дыма…»

ЗИЛОВ . Сиди так. (Прячется.) Сегодня нам лучше не встречаться. И вообще она мне надоела.

САЯПИН . Витя, бесполезно. Она тебя заметила.

ЗИЛОВ (садится на свое место) . Черт! Ну и порядки в этих магазинах. Вечно она шатается в рабочее время… (Машет рукой.) Привет.

Появляется Вера. Ей около двадцати пяти. Она явно привлекательна, несколько грубоватая, живая, всегда «в форме». Сейчас она в костюме продавца промтоварного магазина. А вообще она одевается красиво и носит неизменно роскошную прическу.

ВЕРА . Привет, алики! Давно я вас не видела. (Усаживается.)

Официант приносит вино и салаты.

Так вы меня ждали?.. Чудненько.

ОФИЦИАНТ (Вере) . Привет, малютка.

ВЕРА . Здравствуй, алик.

ОФИЦИАНТ (Зилову) . Еще раз шашлык, если я правильно понимаю?

ЗИЛОВ . Да, будь другом.

Официант уходит.

ВЕРА (Зилову) . Веселишься? Что, получил квартиру?

ЗИЛОВ . Ну получил.

ВЕРА . Очень за тебя рада. А где ты пропадал?

ЗИЛОВ . Дома, Верочка. Дома и на работе.

ВЕРА . А если я соскучилась. Нельзя же пропадать целыми неделями.

ЗИЛОВ . У меня срочные дела. Дела, дела. Днями и ночами.

САЯПИН . У нас вся контора в отпуске. Вдвоем пластаемся.

ЗИЛОВ . Да. Горим трудовой красотой.

ВЕРА . Смотри, алик, я найду себе другого.

ЗИЛОВ . Сама найдешь или тебе помочь?

ВЕРА . Спасибо, сама не маленькая.

САЯПИН . Слушай, что это ты всех так называешь?

ВЕРА . Как, алик?

САЯПИН . Да вот аликами. Все у тебя алики. Это как понимать? Алкоголики, что ли?

ЗИЛОВ . Да она сама не знает.

САЯПИН . Может, это твоя первая любовь – Алик?

ВЕРА . Угадал. Первая – алик. И вторая алик. И третья. Все алики.

ЗИЛОВ (Саяпину) . Понял что-нибудь?

САЯПИН (кого-то увидел) . Идет. (Вере.) Наше начальство. Не советую вам афишировать свои отношения. Очень строгий товарищ. (Поднялся.)

ЗИЛОВ (подхватил) . Да, при нем полегче.

ВЕРА . Ладно, ладно. Поняла.

САЯПИН . Вы с ним друзья и не больше. Ясно?..

ВЕРА . Ясно, алик. Мы с ним одноклассники.

Саяпин уходит.

Увидимся вечером?

ЗИЛОВ . Сегодня? Нет, Верочка, сегодня не выйдет.

ВЕРА . Почему?.. Скажи откровенно.

ЗИЛОВ . Ну пожалуйста. У меня сегодня новоселье.

ВЕРА . Новоселье… А почему бы тебе меня не пригласить?

ЗИЛОВ . Тебя?.. Я бы с удовольствием, но жена, я думаю, будет против.

ВЕРА . Почему? Ты встречаешь одноклассницу, приглашаешь в гости, что тут особенного?

ЗИЛОВ . Думаешь, жена у меня дура.

ВЕРА . А что, умная?.. Так познакомь меня с ней.

ЗИЛОВ . Это зачем?

ВЕРА . Хочу ума-разума набраться. Что, нельзя?

ЗИЛОВ . Этого только не хватало. Не говори глупостей, завтра увидимся. Все.

Появляются Саяпин и Кушак.

Кушак – мужчина солидный, лет около пятидесяти. В своем учреждении, на работе он лицо довольно внушительное: строг, решителен и деловит. Вне учреждения весьма неуверен в себе, нерешителен и суетлив. Будучи в гостях, постоянно выглядывает в окно, как, впрочем, почти все владельцы автомобилей.

Сюда, Вадим Андреич. Садитесь.

КУШАК . Добрый день.

ВЕРА . Здравствуйте.

ЗИЛОВ . Ее зовут Вера.

КУШАК . Очень приятно… Очень.

Официант приносит шашлыки и удаляется.

ЗИЛОВ (взял в руки бутылку) . Под шашлычки. Не возражаете?

КУШАК . Мм… Оно конечно – обеденный перерыв. (Вере.) У нас, знаете ли, насчет этого принципиально…

ВЕРА . Ну ничего. В виде исключения – не повредит.

КУШАК . Вы думаете? Ну что ж, в виде исключения – почему же. И потом, это ведь не водка. (Озирается.)

САЯПИН . Вадим Андреич, и причина крупная. Человек квартиру получил. Шутка ли.

КУШАК . Да, и причина серьезная.

ЗИЛОВ (наливает всем вина) . Считайте, Вадим Андреич, что это небольшая разминка. Перед вечером. Не забыли? Ждем вас в восемь, как договорились.

КУШАК . Не знаю, право, идти ли мне. У меня, видите ли, и настроение неважное, и жена у меня отсутствует… мм… в настоящее время.

ЗИЛОВ . Вадим Андреич, вы же обещали.

ВЕРА . А где, если не секрет, жена ваша?

КУШАК . Она сейчас, видите ли, в Сухуми. Отдыхает.

ЗИЛОВ . Она отдыхает, а вам что, нельзя?

КУШАК . Действительно… но с другой стороны: она там одна, а я в гости, видите ли, веселиться… Ведь это… мм… неэтично вроде бы. Как вы думаете?

ВЕРА . Вы хороший муж. Прямо – музейная редкость. Такому мужу куда угодно разрешается. В любую компанию.

ЗИЛОВ . Она права. Решено, вы приедете.

КУШАК (Вере) . Значит, вы советуете пойти…

ВЕРА (многозначительно) . Обязательно. Другой на вашем месте и сомневаться бы не стал. Чепуха какая.

КУШАК . Нет, нет, вы не подумайте, я далеко не ханжа, но… словом… Словом, я согласен. (Собрался с духом, погрозил Вере пальцем.) Смотрите, выходит, что вы меня… мм… совратили. (Озирается.)

ВЕРА (интригующе) . Ну, до этого еще далеко, а было бы интересно… Было бы ничего…

КУШАК (туповато) . Вы так думаете?

ВЕРА . Да. Я так думаю. Верные мужья – моя слабость.

ЗИЛОВ . А? Вадим Андреич! Берегитесь.

ВЕРА (Кушаку) . Выпейте. И знаете что? Я буду называть вас аликом. Не возражаете?..

КУШАК . Аликом?.. Но почему Аликом?

ВЕРА . Вам не нравится?

КУШАК . Я не знаю, право…

ВЕРА . Ну пожалуйста…

КУШАК . Алик… Странно… Но для вас… Если вам нравится…

ВЕРА . Давно бы так. (Дотронулась пальцем до его носа.) Алик.

Пауза. Саяпин незаметно для Кушака беззвучно смеется. Зилов с любопытством наблюдает за Верой и Кушаком. Кушак озирается.

КУШАК . А знаете, здесь неплохо готовят. Я, признаться, давно здесь не бывал…

ВЕРА . А вы заглядывайте. По вечерам здесь бывает музыка.

КУШАК . Что, и сегодня будет?

ВЕРА . Что будет?

КУШАК . Музыка…

ВЕРА . Обязательно. Но ведь сегодня вы идете на новоселье.

КУШАК . А вы? Извините, разве вы не идете?

ВЕРА . А меня туда не приглашают.

КУШАК . Разве?..

ВЕРА . Нет, все правильно. На новоселье обычно собираются друзья, а мы с Виктором – так… Учились когда-то в одной школе, всего-то. Случайно встретились.

КУШАК . Вот как?..

ВЕРА . Поэтому какое же приглашение. Я и не напрашиваюсь.

КУШАК . Мм…

Саяпин толкает Зилова в бок. Небольшая пауза.

ЗИЛОВ (Вере) . Что ты выдумываешь? Я просто не успел тебя пригласить. Милости прошу.

ВЕРА . Спасибо. Только, пожалуйста, не думайте, что я напросилась.

КУШАК . Что вы! Кто так думает?

САЯПИН . Никто.

ЗИЛОВ . Да. Всем будет очень приятно. Очень весело. Короче, тебя там только и не хватало. Запиши адрес.

Свет гаснет, круг в темноте поворачивается, и снова зажигается свет.

Продолжается первое воспоминание Зилова. Квартира Зилова. Зилов и Галина ждут гостей. Стол, вокруг которого хлопочет Галина, один стул, железная кровать, чемодан – вот и вся обстановка.

Галине двадцать шесть. В ее облике важна хрупкость, а в ее поведении – изящество, которое различимо не сразу и ни в коем случае не выказывается ею нарочно. Это качество, несомненно, процветающее у нее в юности, в настоящее время сильно заглушено работой, жизнью с легкомысленным мужем, бременем несбывшихся надежд. На ее лице почти постоянно выражение озабоченности и сосредоточенности (она учительница, а у учителей с тетрадями это нередко) . Сейчас она в темном платье, поверх которого надет фартук, на ногах – домашние туфли.

ЗИЛОВ (у стола) . Жратва, я тебе скажу, нешуточная. Никто из них не заслужил такой жратвы. Кроме начальства.

ГАЛИНА . Все ничего. Но на что мы их усадим?

ЗИЛОВ . Женщин на койку, а я сяду на стул, остальные – на пол.

ГАЛИНА . А начальство?

ЗИЛОВ . На пол! Другой раз будет давать квартиру с мебелью.

ГАЛИНА . Позор. Трое на кровати, стол, чемодан – пять мест. А будет? Раз, два, три… шесть человек.

ЗИЛОВ . Семь.

ГАЛИНА . Семь? Почему?.. Мы, Саяпины, Кузаков и Кушак – все. Кушак, ты говорил, без жены. Итого шесть. Шесть персон.

ЗИЛОВ . Будет еще одна персона.

ГАЛИНА . Вот как? А кто? Неужели этот твой ужасный Дима?

ЗИЛОВ . Нет, сегодня он работает. А почему он ужасный?

ГАЛИНА . Не знаю, но он ужасный. Один взгляд чего стоит. Я его боюсь.

ЗИЛОВ . Ерунда. Нормальный парень.

ГАЛИНА . Так кто же все-таки седьмой – интересно.

ЗИЛОВ . Одна милая женщина.

ГАЛИНА . Да?

ЗИЛОВ . Разве я тебе о ней не говорил?

ГАЛИНА . Представь – нет. Сюрприз.

ЗИЛОВ . Совсем забыл! Ее зовут Вера. Она, насколько я знаю, ничего себе, интересная… В общем, Кушак от нее в восторге.

ГАЛИНА . Понятно. В первый же вечер из нашей квартиры ты устраиваешь…

ЗИЛОВ . Ну что ты. У него чистая любовь.

ГАЛИНА . Чистая любовь, а жена будет сидеть дома?

ЗИЛОВ . Его жена старая ведьма. И между прочим, он просил меня поговорить с тобой. Я забыл.

ГАЛИНА . О чем?

ЗИЛОВ . Чтобы ты разрешила им здесь встретиться.

ГАЛИНА . А если я говорю – нет?

ЗИЛОВ . Поздно.

ГАЛИНА . Я не хочу, чтобы у нас, в нашей квартире…

ЗИЛОВ . Что с ней сделается, с квартирой, если бедняга Кушак, – между прочим, эту самую квартиру, ты знаешь, выбил нам он, а не кто-нибудь, – что с ней сделается, если он отдохнет здесь часок-другой, помечтает, скажет милой женщине пару глупостей, что от этого – потолок обвалится?

ГАЛИНА . Мне это не нравится.

ЗИЛОВ . Да нет, дело, конечно, не в квартире, надеюсь, ты так не думаешь. Просто я ему посочувствовал. И ты посочувствуй человеку, нельзя же быть такой бессердечной.

ГАЛИНА (готовит на столе еще один прибор) . Да уж для друзей ты готов на все.

ЗИЛОВ (обнимает ее) . Перестань. Дай лучше я тебе помогу.

ГАЛИНА . У меня все готово.

ЗИЛОВ . Отлично. Предлагаю выпить.

ГАЛИНА . Вдвоем?

ЗИЛОВ . По одной.

ГАЛИНА . Нет, давай как полагается. Дождемся гостей.

ЗИЛОВ (выбирает бутылку) . Лучше, я думаю, водки. Для начала. (Наливает.)

ГАЛИНА . Нехорошо. Придут гости, а мы с тобой косые.

ЗИЛОВ . Велика беда.

ГАЛИНА . Не напивайся сегодня, слышишь.

ЗИЛОВ . Ладно, ладно.

ГАЛИНА . Ну что ж, за новоселье?

ЗИЛОВ . Давай.

ГАЛИНА . Вчера, когда переезжали, сажусь в машину и думаю: ну все. Привет вам, тети Моти и дяди Пети. Прощай, предместье, мы едем на Бродвей!

ЗИЛОВ . Салют.

Они выпивают.

ГАЛИНА . Мы здесь заживем дружно, верно?

ЗИЛОВ . Конечно.

ГАЛИНА . Как в самом начале. По вечерам будем читать, разговаривать… Будем?

ЗИЛОВ . Обязательно.

ГАЛИНА . Хуже всего, когда тебя нет дома и не знаешь, где ты.

ЗИЛОВ . А мы здесь устроим телефон.

ГАЛИНА . Не люблю телефоны. Когда ты говоришь со мной по телефону, мне кажется, что ты врешь.

ЗИЛОВ . Напрасно. Напрасно ты не доверяешь технике. Ей как-никак принадлежит будущее.

Пауза. Галина подошла к окну.

ГАЛИНА (глядя в окно) . Знаешь, сегодня я получила письмо. Совсем неожиданно. И, думаешь, от кого?

ЗИЛОВ . Ну? (Наливает себе рюмку.) От кого же?

ГАЛИНА . Представь себе, от друга детства. И как только он обо мне вспомнил – удивительно.

Зилов выпивает.

Наши родители дружили, а мы с ним были жених и невеста. А разъехались, когда нам было по двенадцать лет. (Смеется.) Он был очень смешной. Когда мы прощались, он заплакал, а потом сказал, и, знаешь, совсем серьезно: «Галка, укуси меня на прощанье».

ЗИЛОВ . Ну и что? (Наливает.) Укусила ты его?

ГАЛИНА . Да. За палец.

ЗИЛОВ . Забавно. (Выпивает.)

ГАЛИНА . Пишет, что у него не удалась семейная жизнь, намерен век прожить холостяком.

ЗИЛОВ . Что ж. Неплохая мысль.

ГАЛИНА . Кто-то приехал. По-моему, к нам. По-моему, они. Ну, конечно. Саяпин, его Лерочка преподобная, а третий?

ЗИЛОВ (подходит к окну) . Шеф. Его машина.

ГАЛИНА . А Кузаков?

ЗИЛОВ . Придет, куда он денется.

ГАЛИНА . А милая женщина?

ЗИЛОВ . Все в порядке. Она будет позже. (Выходит в прихожую.)

Галина надела хорошие туфли вместо домашних, сняла фартук, но подумала и надела его снова.

ЗИЛОВ (в прихожей) . Прошу.

Входят Кушак, Саяпин и Валерия. Валерии около двадцати пяти. В глаза бросается ее энергичность. Ее внешней привлекательности несколько противоречит резкая, почти мужская инициатива. Волосы у нее крашеные, коротко подстриженные. Одевается модно.

КУШАК (преподносит Галине цветы) . С новосельем. Сердечно поздравляю.

ВАЛЕРИЯ (идет по комнате) . Ну-ну, дайте, дайте взглянуть.

САЯПИН . Годится, годится. Подходящая изба.

КУШАК . Славная квартирка, славная. Желаю, желаю. От души.

Валерия проходит на кухню.

ВАЛЕРИЯ (появляется) . Так, так, так… А здесь? Восемнадцать квадратов?

ГАЛИНА . Да… кажется.

ВАЛЕРИЯ . Красота!

КУШАК . Квартирка чудесная.

Валерия устремляется в другую комнату. Галина проходит за ней.

САЯПИН (с тоской) . Нет, что и говорить, изба в порядке. (Проходит в комнату.)

КУШАК . Ну что ж, квартира – дело большое. Еще раз поздравляю.

ЗИЛОВ . Еще раз благодарю.

КУШАК . Чудесно, чудесно… И что, все уже в сборе? (Заглядывает в комнату.)

ЗИЛОВ (закрыв дверь в комнату) . Ее нет, но скоро появится, будьте уверены. Вы ее заинтриговали.

КУШАК . Ты думаешь?

ЗИЛОВ . Не скромничайте. Она на вас упала.

КУШАК . Виктор! (Озирается.) Как ты выражаешься… И ты хочешь сказать…

ЗИЛОВ . Хочу сказать: не зевайте.

КУШАК . Но послушай, удобно ли мне… Посуди сам, здесь Саяпины, твоя жена. Этично ли это.

ЗИЛОВ . Ерунда. Действуйте смело, не церемоньтесь. Это все делается с ходу. Хватайте быка за рога.

КУШАК . Ай-ай-ай, не знал, не думал, что ты такой легкомысленный. Смотри, Виктор, ты меня… мм… развращаешь.

ЗИЛОВ . Давно хотелось сделать вам что-нибудь приятное.

Появляются Валерия, Саяпин и Галина.

ВАЛЕРИЯ . Мебель! Немедленно – мебель! (Проходит в прихожую.)

КУШАК . Да, мебель необходимо… Но ничего, не все сразу, потихонечку, помаленечку. (Подошел к окну – взглянул на свою машину.)

ГАЛИНА . А пока сидеть придется на кровати.

Из туалета слышится звук спускаемой воды, голос Валерии: «Красота», вслед за тем Валерия появляется.

ВАЛЕРИЯ . Ну поздравляю. Теперь у вас будет нормальная жизнь. (Саяпину.) Толечка, если через полгода мы не въедем в такую квартиру, я от тебя сбегу, я тебе клянусь!

КУШАК . Мм… Через полгода это вопрос… мм… утрясется. Будем надеяться…

ВАЛЕРИЯ (театрально) . О, Вадим Андреич! Я готова…

ЗИЛОВ . На что?

ВАЛЕРИЯ . Я готова на вас молиться. Честное слово!

ЗИЛОВ . Молись, дочь моя…

САЯПИН (поспешно) . Так. Здесь будет телевизор, здесь диван, рядом холодильник. В холодильнике пиво и прочее. Все для друзей.

Звонок. Зилов выходит в прихожую. Маленькая пауза.

ЗИЛОВ (на пороге) . Вадим Андреич! Встречайте.

Кушак направляется в прихожую.

ВАЛЕРИЯ (Зилову) . А кто там?

ЗИЛОВ . Знакомая Вадима Андреича. Одна милая женщина.

ВАЛЕРИЯ (удивилась.) Какая знакомая?

ЗИЛОВ . Молодая, интересная. (Выходит в прихожую.)

ВАЛЕРИЯ . Скажите, какой молодец.

ГАЛИНА . Кто молодец?

ВАЛЕРИЯ . Вадим Андреич, конечно. Ему ведь сорок, наверно.

САЯПИН . Сорок шесть.

Появляются Зилов, Вера и Кушак. В руках у Веры большой пакет.

ЗИЛОВ . Прошу.

КУШАК (Вере) . Прошу вас.

ЗИЛОВ (всем) . Знакомьтесь…

ВЕРА . Меня зовут Вера.

ВАЛЕРИЯ . Валерия.

ВЕРА . Очень приятно.

ЗИЛОВ . Моя жена.

КУШАК . Хозяйка дома.

ГАЛИНА . Галина.

ВЕРА . Очень приятно. Поздравляю вас с новосельем. Вот… (Протягивает Зилову большой пакет.)

ВАЛЕРИЯ (Зилову) . Что там? Что?

ЗИЛОВ . Бомба, я думаю.

ВАЛЕРИЯ . Покажи, я умираю от любопытства.

Зилов вынимает из пакета большого плюшевого кота. Саяпин вдруг мяукнул довольно искусно.

(Испуганно.) Ой!

Все рассмеялись.

Напугали, честное слово. (Берет кота в руки, разглядывает его.) Ну и кот!

КУШАК . Усы! Какие усы! А глаза! Как живые. (Вере.) Прелестный подарок.

ВАЛЕРИЯ (передает кота Галине) . Очень симпатичный.

ГАЛИНА (Вере) . Большое спасибо.

ВЕРА . Представьте, я дала ему имя.

ГАЛИНА . Интересно, какое?

ВЕРА . Я назвала его аликом.

ЗИЛОВ . О, боже мой…

КУШАК (укоризненно) . Верочка…

ВЕРА . Если вам нравится, можете его так называть.

ВАЛЕРИЯ . Алик. Чудное имя. (Галине и Зилову.) Он принесет вам счастье.

ЗИЛОВ . Уже чувствуется.

КУШАК . А теперь наша очередь, не так ли?

ВАЛЕРИЯ . Толечка, волоки.

Саяпин выходит в прихожую, возвращается со свертками, начал было их разворачаивать.

Нет, пусть он сначала угадает!

Звонок.

ГАЛИНА . Кузаков. (Выходит в прихожую.)

ЗИЛОВ (Валерии.) Что я должен угадать?

ВАЛЕРИЯ . Угадай, что мы тебе подарим?

Входят Кузаков и Галина.

Кузакову около тридцати. Яркой внешностью он не выделяется. Большей частью задумчив, самоуглублен. Говорит мало, умеет слушать других, одет весьма неряшливо. По этим причинам в обществе он обычно в тени, на втором плане. Переносит это обстоятельство с достоинством, но и не без некоторой досады, которую хорошо скрывает.

КУЗАКОВ . Приветствую всех в новом помещении. (Проходит, осматривает стол.) Кажется, не опоздал.

ВАЛЕРИЯ . Нисколько. Дарим подарки.

КУЗАКОВ . Подарки?.. (Валерии.) А что ты на меня так смотришь? Думаешь, пришел с пустыми руками? (Зилову.) Витя! Пойдем, ты мне поможешь.

ЗИЛОВ . Даже так?

КУЗАКОВ . Только так.

ВАЛЕРИЯ . Интересно.

Кузаков и Зилов выходят.

Один он не донесет, подумайте-ка.

КУШАК . Верочка, садитесь, прошу вас.

ВЕРА . Спасибо, алик.

САЯПИН (Валерии, о свертках) . Ну что? Развернуть?

Кушак бросается к окну – взглянул на свою машину.

ВАЛЕРИЯ . Нет, нет. Посмотрим сначала, что он там выдумал.

ГАЛИНА . Да будет вам. Давайте лучше к столу.

Стук дверей. Кузаков и Зилов вносят садовую скамейку. Все смеются.