О чем писал николай алексеевич некрасов. Издательская деятельность Некрасова: «Современник» и «Свисток». Детство и образование поэта

Н иколай Некрасов известен современным читателям как «самый крестьянский» поэт России: именно он одним из первых заговорил о трагедии крепостничества и исследовал духовный мир русского крестьянства. Также Николай Некрасов был успешным публицистом и издателем: его «Современник» стал легендарным журналом своего времени.

«Всё, что, жизнь мою, опутав с детских лет, проклятьем на меня легло неотразимым…»

Николай Некрасов родился 10 декабря (по старому стилю - 28 ноября) 1821 года в небольшом городке Немиров Винницкого уезда Подольской губернии. Его отец Алексей Некрасов происходил из семьи некогда богатых ярославских дворян, был армейским офицером, а мать Елена Закревская была дочерью посессионера из Херсонской губернии. Родители были против брака красивой и образованной девушки с небогатым на тот момент военным, поэтому молодые обвенчались в 1817 году без их благословения.

Впрочем, семейная жизнь пары не была счастливой: отец будущего поэта оказался человеком суровым и деспотичным, в том числе по отношению к мягкой и застенчивой супруге, которую называл «затворницей». Тягостная атмосфера, царившая в семье, оказала влияние на творчество Некрасова: в его произведениях часто фигурировали метафорические образы родителей. Федор Достоевский говорил: «Это было раненое в самом начале жизни сердце; и эта-то никогда не заживавшая рана его и была началом и источником всей страстной, страдальческой поэзии его на всю потом жизнь» .

Константин Маковский. Портрет Николая Некрасова. 1856. Государственная Третьяковская галерея

Николай Ге. Портрет Николая Некрасова. 1872. Государственный Русский музей

Раннее детство Николая прошло в родовом имении отца - селе Грешнево Ярославской губернии, куда семья перебралась после отставки Алексея Некрасова из армии. Особенно близкие отношения сложились у мальчика с матерью: она была для него лучшим другом и первым учителем, привила ему любовь к русскому языку и литературному слову.

Дела в родовом имении были сильно запущены, дошло даже до судебных тяжб, и отец Некрасова взял на себя обязанности исправника. Уезжая по делам, он часто брал с собой сына, поэтому с ранних лет мальчику доводилось видеть картины, не предназначенные для детских глаз: выбивание долгов и недоимок с крестьян, жестокие расправы, всевозможные проявления горя и нищеты. В собственных стихах Некрасов так вспоминал о ранних годах своей жизни:

Нет! в юности моей, мятежной и суровой,
Отрадного душе воспоминанья нет;
Но всё, что, жизнь мою опутав с детских лет,
Проклятьем на меня легло неотразимым, -
Всему начало здесь, в краю моем родимом!..

Первые годы в Петербурге

В 1832 году Некрасову исполнилось 11 лет, и он поступил в гимназию, где проучился до пятого класса. Учеба давалась ему тяжело, отношения с гимназическим начальством не ладились - в частности, из-за едких сатирических стихов, которые он начал сочинять в 16 лет. Поэтому в 1837 году Некрасов отправился в Петербург , где должен был, согласно желанию отца, поступить на военную службу.

В Петербурге юный Некрасов через своего товарища по гимназии познакомился с несколькими студентами, после чего понял, что образование интересовало его больше, чем военное дело. Вопреки требованиям отца и угрозам оставить его без материального содержания, Некрасов начал готовиться к вступительным экзаменам в университет, однако провалил их, после чего стал вольнослушателем филологического факультета.

Некрасов-старший выполнил свой ультиматум и оставил непокорного сына без финансовой помощи. Все свободное от учебы время у Некрасова уходило на поиски работы и крыши над головой: доходило до того, что он не мог позволить себе пообедать. Некоторое время он снимал комнату, но в итоге не смог оплачивать ее и оказался на улице, а затем попал в приют для нищих. Именно там Некрасов открыл для себя новую возможность заработка - писал за небольшую плату прошения и жалобы.

Со временем дела Некрасова стали налаживаться, и этап страшной нужды был пройден. К началу 1840-х годов он зарабатывал на жизнь тем, что сочинял стихи и сказки, выходившие потом в виде лубочных изданий, публиковал небольшие статьи в «Литературной газете» и «Литературном прибавлении к «Русскому инвалиду», давал частные уроки и сочинял пьесы для Александринского театра под псевдонимом Перепельский.

В 1840 году за счет собственных сбережений Некрасов выпустил свой первый поэтический сборник «Мечты и звуки», состоявший из романтических баллад, в которых прослеживалось влияние поэзии Василия Жуковского и Владимира Бенедиктова. Сам Жуковский, ознакомившись со сборником, назвал неплохими всего два стихотворения, остальные же рекомендовал печатать под псевдонимом и аргументировал это так: «Впоследствии вы напишете лучше, и вам будет стыдно за эти стихи». Некрасов внял совету и выпустил сборник под инициалами Н.Н.

Книга «Мечты и звуки» не имела особого успеха ни у читателей, ни у критиков, хотя Николай Полевой отзывался о начинающем поэте весьма благосклонно, а Виссарион Белинский назвал его стихи «вышедшими из души». Сам Некрасов был огорчен первым поэтическим опытом и решил попробовать себя в прозе. Свои ранние рассказы и повести он писал в реалистической манере: в основу сюжетов легли события и явления, участником или свидетелем которых был сам автор, а у некоторых персонажей были прототипы в реальности. Позднее Некрасов обратился и к сатирическим жанрам: создал водевили «Вот что значит влюбиться в актрису» и «Феоктист Онуфриевич Боб», повесть «Макар Осипович Случайный» и другие произведения.

Издательская деятельность Некрасова: «Современник» и «Свисток»

Иван Крамской. Портрет Николая Некрасова. 1877. Государственная Третьяковская галерея

Николай Некрасов и Иван Панаев. Карикатура Николая Степанова, «Иллюстрированный альманах». 1848. Фотография: vm.ru

Алексей Наумов. Николай Некрасов и Иван Панаев у больного Виссариона Белинского. 1881

С середины 1840-х годов Некрасов начал активно заниматься издательской деятельностью. При его участии были опубликованы альманахи «Физиология Петербурга», «Статейки в стихах без картинок», «1 апреля», «Петербургский сборник», причем последний имел особенно большой успех: в нем был впервые напечатан роман Достоевского «Бедные люди».

В конце 1846 года Некрасов вместе со своим другом, журналистом и писателем Иваном Панаевым, арендовал у издателя Петра Плетнёва журнал «Современник» .

Молодые авторы, которые до этого публиковались преимущественно в «Отечественных записках», охотно перешли в издание Некрасова. Именно «Современник» позволил раскрыть талант таких писателей, как Иван Гончаров , Иван Тургенев , Александр Герцен , Федор Достоевский, Михаил Салтыков-Щедрин . Сам Некрасов был не только редактором журнала, но и одним из его постоянных авторов. На страницах «Современника» выходили его стихи, проза, литературная критика, публицистические статьи.

Период с 1848 по 1855 год стал тяжелым временем для российской журналистики и литературы из-за резкого ужесточения цензуры. Чтобы заполнить пробелы, возникшие в содержании журнала из-за цензурных запретов, Некрасов начал публиковать в нем главы из приключенческих романов «Мертвое озеро» и «Три страны света», которые писал в соавторстве со своей гражданской женой Авдотьей Панаевой (она скрывалась под псевдонимом Н.Н. Станицкий).

В середине 1850-х требования цензуры смягчились, но у «Современника» возникла новая проблема: классовые противоречия раскололи авторов на две группы с противоположными убеждениями. Представители либерального дворянства выступали за реализм и эстетическое начало в литературе, сторонники демократии придерживались сатирического направления. Противостояние, разумеется, выплеснулось на страницы журнала, поэтому Некрасов совместно с Николаем Добролюбовым основал приложение к «Современнику» - сатирическое издание «Свисток». В нем публиковались юмористические повести и рассказы, сатирические стихи, памфлеты и карикатуры.

В разное время на страницах «Свистка» печатали свои произведения Иван Панаев, Николай Чернышевский , Михаил Салтыков-Щедрин, Алексей Толстой . Приложение впервые вышло в январе 1859 года, а последний его номер был выпущен в апреле 1863-го, через полтора года после смерти Добролюбова. В 1866 году, после убийства императора Александра II, закрылся и сам журнал «Современник».«Кому на Руси жить хорошо» .

Замысел поэмы появился у Некрасова еще в конце 1850-х годов, однако первую часть он написал уже после отмены крепостного права - примерно в 1863 году. Основой произведения стали не только литературные опыты предшественников поэта, но и его собственные впечатления и воспоминания. По задумке автора, поэма должна была стать своеобразной эпопеей, демонстрирующей жизнь российского народа с разных точек зрения. При этом Некрасов целенаправленно пользовался для ее написания не «высоким штилем», а простым разговорным языком, приближенным к народным песням и сказаниям, изобилующим просторечными выражениями и поговорками.

Работа над поэмой «Кому на Руси жить хорошо» заняла у Некрасова почти 14 лет. Но даже за этот срок он не успел воплотить свой замысел в полной мере: помешала тяжелая болезнь, приковавшая писателя к постели. Первоначально произведение должно было состоять из семи или восьми частей. Маршрут путешествия героев, ищущих, «кому живется весело, вольготно на Руси», лежал через всю страну, до самого Петербурга, где им предстояла встреча с чиновником, купцом, министром и царем. Однако Некрасов понимал, что не успеет завершить работу, поэтому свел четвертую часть повествования - «Пир на весь мир» - к открытому финалу.

При жизни Некрасова в журнале «Отечественные записки» были опубликованы только три фрагмента поэмы - первая часть с прологом, не имеющая собственного названия, «Последыш» и «Крестьянка». «Пир на весь мир» был напечатан только через три года после смерти автора, да и то с существенными цензурными сокращениями.

Умер Некрасов 8 января 1878 года (27 декабря 1877 года по старому стилю). Проститься с ним пришло несколько тысяч человек, которые провожали гроб писателя от дома до Новодевичьего кладбища Петербурга. Это был первый случай, когда российскому писателю отдавали всенародные почести.

Биография и творчество Н.А Некрасова.

Детские годы.

Николай Алексеевич Некрасов родился 10 октября (28 ноября) 1821 года в Немирове Винницкого уезда Подольской губернии.

Отец Некрасова, Алексей Сергеевич был мелкопоместным дворянином, офицером. Выйдя в отставку, он поселился в своем родовом имении, в селе Грешневе Ярославской губернии (сейчас село Некрасово). Имел несколько душ крепостных, к которым относился достаточно жестко. Его сын с ранних лет наблюдал за этим, и считается, что данное обстоятельство обусловило становление Некрасова как поэта-революционера.

Мать Некрасова, Александра Андреевна Закревская, стала его первой учительницей. Она было образована, и всем своим детям (которых было 14) тоже старалась привить любовь к русскому языку и литературе.

Детские годы Николая Некрасова прошли в Грешневе. В возрасте 7 лет будущий поэт уже начал сочинять стихи, а еще через несколько лет – сатиры.

1832 – 1837 годы – учеба в Ярославской гимназии. Учится Некрасов средне, периодически конфликтуя с начальством из-за своих сатирических стихов.

Петербург.

1838 год – Некрасов, не завершив учебный курс в гимназии (дошел всего лишь до 5 класса), уезжает в Петербург для поступления в дворянский полк. Отец мечтал, чтобы Николай Алексеевич стал военным. Но в Петербурге Некрасов, вопреки воле отца, пытается поступить в университет. Поэт не выдерживает вступительных экзаменов, и ему приходится определиться вольнослушателем на филологический факультет.

1838 – 1840 годы – Николай Некрасов вольнослушатель филологического факультета Петербургского университета. Узнав об этом, отец лишает его материальной поддержки. По собственным воспоминаниям Некрасова, он бедствовал около трех лет, перебиваясь небольшими случайными заработками. Одновременно поэт входит в литературный и журналистский круг Петербурга.

В этом же (1838) году состоялась первая публикация Некрасова. Стихотворение «Мысль» выходит в журнале «Сын отечества». Позже несколько стихов появляются в «Библиотеке для чтения», потом – в «Литературных прибавлениях к «Русскому инвалиду».

Все трудности первых лет жизни в Петербурге Николай Алексеевич опишет позже в романе «Жизнь и похождения Тихона Тростникова». 1840 год – на первые сбережения Некрасов решается издать свой первый сборник, что и делает за подписью «Н.Н.», несмотря на то, что В.А. Жуковский его отговаривает. Сборник «Мечты и звуки» не имеет успеха. Расстроенный Некрасов уничтожает часть тиража.

1841 год – Некрасов начинает сотрудничать в «Отечественных записках».

Этот же период – Николай Алексеевич зарабатывает на жизнь, занимаясь журналистикой. Он редактирует «Русскую газету» и ведет в ней рубрики «Хроника Петербургской жизни», «Петербургские дачи и окрестности». Сотрудничает в «Отечественных записках», «Русском инвалиде», театральном «Пантеоне». Одновременно под псевдонимом Н.А. Перепельский пишет сказки, азбуки, водевили, мелодраматические пьесы. Последние с успехом ставятся на сцене Александрийского театра в Петербурге.

Сотрудничество с Белинским.

1842-1843 Некрасов сблизился с кружком В.Г.Белинского. В 1845 и 1846 Некрасов опубликовал несколько альманахов, которые должны были создать образ «низового» Петербурга: "Физиология Петербурга" (1845), "Петербургский сборник" (1846), «Первое апреля» (1846). В альманахах были напечатаны произведения В.Г.Белинского, Герцена, Даля, Ф.М.Достоевского, И.С.Тургенева, Д.В.Григоровича. В 1845-1846 Некрасов жил в Поварском переулке д.13 и в д.19 на набережной реки Фонтанки. В конце 1846 Некрасов, вместе с Панаевым, приобрел у Плетнева журнал "Современник", в который перешли многие сотрудники "Отечественных Записок", в том

числе и Белинский.

Творчество.

В 1847-1866 Николай Алексеевич Некрасов являлся издателем и фактическим редактором "Современника", на страницах которого печатались произведения лучших и наиболее прогрессивных литераторов того времени. В середине 50-х годов у Некрасова возникли серьезные проблемы с горлом, но лечение в Италии пошло на пользу. В 1857 Н.А.Некрасов, вместе с Панаевым и А.Я.Панаевой, переехал на квартиру в доме 36/2 на Литейном проспекте, где проживал до последних дней жизни. В 1847-1864 Некрасов состоял в гражданском браке с А.Я.Панаевой. В 1862 Н.А.Некрасов приобрел усадьбу Карабиха, недалеко от Ярославля, куда приезжал каждое лето. В 1866 журнал "Современник" был закрыт и в 1868 Некрасов приобрел право на издание "Отечественных записок" (совместно с М.Е.Салтыковым; руководил в 1868-1877)

Последние годы жизни.

1875 год – написана поэма «Современники». В начале этого же года поэт тяжело заболел. Оперировать Некрасова из Вены приехал знаменитый в то время хирург Бильрот, но операция не дала результатов.

1877 год – Некрасов издает цикл стихов «Последние песни». 27 декабря 1877 года (8 января 1878 года) – Николай Алексеевич Некрасов умирает в Петербурге от рака. Похоронен на Новодевичьем кладбище.

Похоронили Некрасов в Петербурге.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.сайт/

Размещено на http://www.сайт/

Уральский государственный колледж имени И. И. Ползунова

ДОКЛАД

на тему: «Критика о Некрасове»

выполнила: студентка 1 курса

гр. PR-121 Кириченко К. Ю.

проверила: Дурницина Н. М.

Екатеринбург, 2012

Талант Некрасова-критика созрел и получил признание необычайно быстро. Несмотря на большое количество «поденщины» -- обзоров и рецензий, написанных на скорую руку с единственной целью заработка, -- среди первых же работ Некрасова попадались и такие, которые обличали твердое и искусное перо критика. Известно, что это даже стало причиной небольшого литературного qui pro quo. В. Боткину, как сообщает А. Панаева, очень понравилась одна рецензия. «...Тонко, умно Белинский разобрал книгу, живо, остроумно, прекрасно!» -- восхищался Боткин и «при свидании стал хвалить Белинскому его разбор». Но тот в ответ рассмеялся и сказал: «Передам вашу похвалу Некрасову, это он разобрал книгу». Возможно, это был не единственный случай, когда в разборах Некрасова «узнавали» Белинского. Показательно, что именно критическая деятельность Некрасова, а не его стихи и пьесы, пробудила первоначальный интерес к нему Белинского и привела к сближению двух писателей. «Мысли наши в отзывах отличались замечательным сходством, -- писал Некрасов в автобиографии, -- хотя мои заметки в газете по времени часто предшествовали отзывам Белинского в журнале. Я сблизился с Белинским». Но вот что интересно: со временем, когда все ярче раскрывался поэтический гений Некрасова, его критические опыты не потеряли, в глазах Белинского, своей цены. «Некрасов -- это талант, да еще какой!» Это сказано Белинским в 1847 году, после того как он уже признал в Некрасове «поэта истинного». Однако напомним, что непосредственный повод этого восхищенного отзыва -- некрасовская рецензия на сочинения Булгарина.

Интересен и другой эпизод, относящийся уже к следующему десятилетию, в ноябре 1856 года Чернышевский настойчиво просит Некрасова написать статью для «Современника», говоря о том, что его статьями всегда «восхищаются»: «...так что, пожалуйста, кончайте эту статью и присылайте поскорее». Это то самое письмо, в котором Чернышевский сообщает о неслыханном успехе некрасовского сборника стихотворений, выражает свое восхищение его поэтическим талантом, письмо, в котором есть такие торжественные слова: «Вы теперь лучшая -- можно сказать, единственная прекрасная -- надежда нашей литературы». Тем не менее, Чернышевский считал возможным занимать время «первого русского поэта» писанием статей и настаивает на значении Некрасова именно как критика.

Значение критика не всегда равно его популярности, и Некрасов может служить примером такого несовпадения. Ибо широкой, выходящей за рамки литературного круга известностью Некрасов-критик, судя по всему, никогда не пользовался. И дело не только в том, что его статьи появлялись, как правило, без подписи. Сам же Некрасов (в «Заметках о журналах за ноябрь 1855 год») прекрасно объяснил, что в России всегда возникала незримая связь между читателем и ведущим критиком журнала, даже «если лицо, влекущее симпатию публики, само не сказывалось», то есть выступало анонимно. Дело, видимо, в некоторых особенностях критической деятельности Некрасова.

По самой своей специфике критика должна быть непрерывной и систематической, Эпизодичность -- противопоказана авторитету критика. Как писал еще Белинский в 1836 году в статье о «Московском наблюдателе», критика «у нас должна являться многоречивою, говорливою, повторяющею саму себя, толковитою», это значит, что читателям настоятельно необходимо видеть критика из месяца в месяц, из журнала в журнал. Необходимо привыкнуть к его излюбленным идеям, темам, стилистическим оборотам, самому его душевному складу и наклонностям -- всему тому, что, по сегодняшней терминологии, составляет образ автора, то есть образ критика. Белинский не считал обидным для критика сравнение с «гувернером», упорно и терпеливо просвещающим общество. Именно на постоянстве деятельности и, так сказать, на суггестивности этих «уроков», а также их нерасторжимой слитности с образом автора базировался огромный авторитет критики Н. Полевого, Н. Надеждина, не говоря уже о Белинском и революционерах-шестидесятниках.

Критическая деятельность Некрасова охватывает тридцать с лишним лет -- период немалый! Однако в продолжение этого времени он никогда (или почти никогда) не был тем, кого можно назвать систематическим, повседневным оценщиком литературы. В 40-е и в начале 50-х годов среднее количество его выступлений в год примерно равняется десяти. Надо еще учесть, что это в большинстве мелкие рецензии и заметки.

Самый интенсивный период критической деятельности Некрасова -- двухлетие: 1855-1856 годы (фактически даже меньше одного года -- с июля 1855 по апрель 1856). Но в это время более или менее регулярно, из номера в номер Некрасов публикует свои «Заметки о журналах», ведя на правах ведущего обозревателя «Современника» постоянный разговор с читателем. Именно к этому периоду относятся слова Чернышевского: «Вас узнают даже в мелких журнальных статьях...» Хотя едва ли число посвященных могло даже отдаленно сравняться с той массой публики, которая в это же время с восхищением читала первый поэтический сборник Некрасова. Со второй же половины 1856 года Некрасов почти совсем оставляет поприще критики, и все его последующие выступления носят в полном смысле эпизодический характер. Не удивительно, что после смерти поэта, в конце 70-х годов, литературной науке пришлось заново открывать Некрасова-критика. Первым, кто это сделал, был В. Горленко. В своей статье «Литературные дебюты Некрасова», охарактеризовав многие произведения поэта, исследователь коснулся и его критических статей, и в частности «Заметок о журналах». «Эти «Заметки»... обличают в поэте беспредельную любовь к литературе и удивительные художественное чутье и вкус, качества, отличавшие его редакторскую деятельность, В них поклонник поэта найдет много для себя интересного: там есть превосходные страницы о Пушкине, Гоголе, о графе Льве Толстом, только что появившемся тогда с своими несравненными «Севастопольскими рассказами», и в особенности много отзывов о поэтах, характеристик, в нескольких строках рисующих художественную индивидуальность каждого из них». Придя к выводу, что Некрасов -- замечательное лицо в истории русской критики, исследователь писал, что его статьи и рецензии «не будут обойдены, если когда-нибудь, приступлено будет к изданию избранной прозы Некрасова».

Предположение В. Горленко оправдалось, но -- через семьдесят с лишним лет! Понадобилась большая текстологическая и литературоведческая работа, прежде чем удалось собрать в 1950 году в специальном (девятом) томе Полного собрания сочинений Некрасова его критическое наследие. С тех пор выявлены новые материалы, проведены новые исследования. Сегодняшние наши представления о Некрасове-критике - это результат работы многих ученых: М. Гина, А. Максимовича, М. Блинчевской, И. Твердохлебова и др.

Тем не менее, голос Некрасова-критика еще недостаточно изучен, даже еще недостаточно отличен в хоре других голосов Голос же этот обладает своим неповторимым обаянием. Были такие ноты, которые удавались ему больше, чем другим, звучали у него чище и проникновеннее... Но вначале о том, что объединяет Некрасова с другими.

Некрасов-критик, несомненно, принадлежит к школе Белинского. Тот могучий поток новых идей и импульсов, который Аполлон Майков впоследствии удачно назвал «бурей Белинского» («Вдруг налетела буря Белинского...»), захватил и Некрасова-критика. Сам поэт достаточно полно рассказал об этом и в своих стихотворениях, посвященных Белинскому, и в незаконченном романе «Жизнь и похождения Тихона Тростникова» -- в известном описании предметного урока, который преподал начинающему поэту критик «Бука»: последний учил, «что поэт настоящей эпохи... должен быть человеком глубоко сочувствующим современности, что действительность должна быть почвою его поэзии...». Но школа Белинского не ограничивалась общегуманным, социально-содержательным воспитанием -- она формировала в своих учениках определенное эстетическое мироощущение, определенный тип понимания искусства.

В рецензии 1847 года Некрасов, пытаясь понять, в чем главный недостаток одной повести, писал: «Недосозданность повести скрывается в случайности столкновения таких, а не других событий жизни... Миллион лиц, набросанных на полотно без необходимой между ними связи, не составит группы. Эта-то необходимость и составляет одну из тайн искусства, если художественное произведение понимать как нечто целое, органически развившееся из одной идеи. Как из яблочного зерна вырастает необходимо яблоня с ее сердцевидными листьями и яблоками, а не сосна с иглами и шишками, так и из задуманной идеи должны необходимо вырастать определенные лица и события». В этих словах схвачен главный нерв отстаиваемого Белинским эстетического мироощущения, и не случайно в статьях последнего можно найти массу параллелей к приведенной цитате. Ну, например, в 1838 году Белинский писал: «Всякое произведение искусства только потому художественно, что создано по закону необходимости, что в нем нет ничего произвольного, что в нем ни одно слово, ни один звук, ни одна черта не может замениться другим словом, другим звуком, другою чертою». критика литературный стиль некрасов

Белинский, по его собственным словам, говорил Некрасову: «Вы писывали превосходные рецензии в таком роде, в котором я писать не могу и не умею». Можно подумать, что отличие некрасовской критики, ее «род» Белинский видит только в ее внешней манере -- в журнальной и фельетонной свободе и легкости. Но это не так. В том же письме к Тургеневу, откуда взята эта цитата, Белинский заметил, что Некрасов «никогда не был ни идеалистом, ни романтиком на наш манер», то есть на манер Тургенева и самого Белинского. Качество, непосредственно определившее «род» некрасовской критики.

Возьмем его статью 1847 года, посвященную разбору нескольких поэм. Давно отмечено сходство двух выступлений против романтизма: Некрасова -- в этой статье и Белинского -- во «Взгляде на русскую литературу 1847 года» (в связи с характеристикой им «Обыкновенной истории»)! И действительно: с красноречием, достойным Белинского, передает Некрасов повадки и странности некогда многочисленного племени «идеальных юношей», их надуманные страдания, неглубокие чувства и увенчивает свое описание блестящей классификацией различных типов романтиков. «Одни на всю жизнь остаются «в утешительном убеждении, что они не поняты», и, коснея год от года, превращаются в ожесточенных гонителей всего нового; из других романтиков выходят со временем люди вполне деловые и даже «тончайшие плуты»; наконец, третьи сменяют высокие мечты юности на помещичий халат, скуку, прозу и лень деревенской жизни.

У Белинского в неприятии романтика Адуева-младшего нет никакой абсолютизации: Адуев смешон, пошл, но только потому, что несовременен. Он искусственно задержался на одном «моменте» развития, не пройти через который нельзя, но ограничиться которым -- противоестественно. Для Некрасова «идеальный юноша» плох, так сказать, изначально. Романтизм -- род духовного недуга, и его плоды достойны паноптикума. «...Наша цель, -- говорит Некрасов, -- была сохранить для потомства с каждым годом забывающиеся черты покойных русских поэтов». Обратите внимание: не раскрыть духовную драму «поэта» (что в данном случае -- синоним романтика), хотя бы заключительную ее фазу, а «сохранить для потомства», зафиксировать интересующую наблюдателя особь, подобно тому как сохраняют растение в гербарии или насекомое в энтомологической коллекции.

Для Некрасова 40-х годов проблема романтизма как будто бы проще. Он подходит к нему со стороны, с мощным зарядом отрицания, как к чему-то чуждому и архаичному. Он романтиков не описывает, а сечет. Связь сегодняшнего дня литературы со вчерашним для Некрасова-критика не так явна, как для людей предшествующего поколения. В этом отношении Некрасов -- вполне сын своего времени: более трезвых и положительных 40-х годов. Для Валериана Майкова, например, почти ровесника Некрасова, романтизм -- синоним мистицизма. Некрасов как будто бы идет еще дальше: для него романтизм чуть ли не синоним своекорыстия, нечистых помыслов. Одна из его статей даже строится на намеренном и, надо сказать, виртуозном обыгрывании заглавия рецензируемой повести, на сближении двух его частей: «Человек с высшим взглядом, или. Как выйти в люди». Некрасов доказывает, что «высший взгляд», считавшийся некогда признаком идеального, философски мыслящего юноши, оборачивается тривиальной идеей обогащения, женитьбой по расчету, беззастенчивым карьеризмом, угодничеством перед силой и властью. Некрасов делит с молодым поколением литераторов стремление к разумной положительности, трезвости и деятельности.

Однако есть в некрасовской позиции нечто такое, что побуждает к осторожности и что мешает всегда и во всем верить ему на слово. Белинский писал о другом критике (Н. Надеждине): в его выходках против романтизма «можно было заметить, что противник романтизма понимал романтизм лучше его защитников и был... не совсем искренним врагом романтизма». Ситуация повторилась: вправе ли мы утверждать исконную чуждость романтизму автора недавней книжки «Мечты и звуки», этой квазиромантической энциклопедии некогда модных, расхожих образов? Поэта, воспевавшего и рок, и чужбину, и свод небес, подобный опрокинутой урне, и «тоски крушительное семя», и «чашу радостей», из которой довелось отхлебнуть ему не нектар, но «лишь пену», а вместе с нею принять в себя все недуги современного поколения:

Узнали мы тоску, страданья,

Мятеж страстей, волненье дум,

Узнали дружбу -- без участья,

Привет и ласку -- без любви.

Узнали то, что в мире счастья

Не уловить, как ни лови...

Одно из первых выступлений Некрасова -- яркая и убежденная защита Поль де Кока. «Журналы наши прокричали Поль де Кока безнравственным, тривиальным, грязным...» Между тем это совсем не так: «Покажите нам хоть один роман Поль де Кока, в основании которого лежала бы мысль безнравственная? Вы не найдете такого».

Некрасов отказывается упрекать Поль де Кока «в излишней свободе веселости, в шутках слишком вольных», полагая, что не может быть безнравственным писатель, который смеется над людскими пороками «оригинально, колко, бесчеловечно, резко».

Некрасов больше всего ненавидит небесно-голубую идеальность, прекраснодушие, церемонность, чувствительность. На них направлено жало его сарказма. Мера недостатков произведения -- количество «чувствительности». В «Двух призраках», например, ее «вдвое больше, чем в «Мирошеве», а потому и роман вдвое скучнее». Понятие «церемонность» продуцирует в критике Некрасова каскад метафор: «Тут начинается сцена, написанная по всем правилам десяти тысяч китайских церемоний». Или еще проще, сокращеннее: «По обыкновению всех китайских романов...» и т. д. и т. д. Характерно, что в тех же «Двух призраках» «остряк, веселый малый, материалист» Смельский -- единственный, кому Некрасов не отказывает в достоверности. Лучше уж неприкрытая правда грубости, цинизма, чем «чувствительность».

Рядом с разоблачением «церемонности» кругов высших и средних критик требует полной правды изображения и кругов низших. Современная литература, по его понятиям, «не гнушается темных дел, страстей и страданий низменного и бедного мира, освещенного лучиной». Материальная нужда, страдания не должны вести к идеализации бедняков, скрывать их язвы и «темные дела». И в своих художественных произведениях, создаваемых одновременно с критическими статьями, Некрасов шел тем же путем. Автор «Повести о бедном Климе», «Петербургских углов», обнаживший мир городского дна, столичных притонов, не опустивший своего пера перед зловещей фантасмагорией старух-нищенок, воров, пьяниц, проституток, вымогателей, аферистов, требует от современной литературы такой же трезвости и бесстрашия.

Здесь уместно напомнить, что само название нового явления -- «натуральная школа» -- возникло в качестве обозначения предельной наготы и нелитературности. Ф. Булгарин, впервые употребивший это выражение в фельетоне 1846 года, не мог предвидеть, что он даст в руки Белинского и его сторонников готовый термин, способный перейти в другой контекст и наполниться противоположным, то есть позитивным, смыслом. Однако прочитаем это место из фельетона Булгарина «Журнальная всякая всячина», ставшее в своем роде историческим: «Из разбора «Физиологии Петербурга» читатели наши знают, что г. Некрасов принадлежит к новой, т. е. натуральной литературной школе, утверждающей, что должно изображать природу без покрова. Мы, напротив, держимся правила... «Природа тогда только хороша, когда ее вымоют и причешут».

Отвечая любителям вымытой и причесанной природы, Некрасов писал в статье «Музей современной иностранной литературы» (1847): «...забвения подавляющей действительности, обмана хотят они» -- а литература и не дает его; «напротив, она как нарочно взялась возмущать их спокойствие, портить пищеварение». Никакой причесанности, скрадывания противоречий, смягчения порока. Никаких прикрас и никакого камуфляжа. Все должно быть предельно откровенно, бескомпромиссно и честно.

Поза подсматривания, разглядывания, целенаправленного наблюдения играет исключительно важную роль в художественной философии и поэтике «натуральной школы», нередко при этом фиксируется неудовольствие и протест самого персонажа -- невольного объекта изучения (особенно у Достоевского: напомню отношение Макара Девушкина к «сочинителям», которые выведывают, «как ты себе там по-домашнему»). Жест Тихона Тростникова, захлопнувшего ставни перед носом «наблюдателя нравов», вполне символичен, причем и для некрасовской критики тоже. Фигурально говоря, Некрасов слил точку зрения человека, лично прошедшего школу нужды и бедствий, с точкой зрения своей критики. Но это не должно быть понято узкобиографически: у молодых критиков 40-х годов -- Валериана Майкова, А. Плещеева, А. Галахова не было такого опыта, как у Некрасова, но их всех отличало стремление максимально полно и точно запечатлеть в художественном слове язвы действительности. Некрасов только выразил это стремление полнее, лиричнее и проникновеннее.

Завершила выступления Некрасова 40-х годов статья «Русские второстепенные поэты», которая в то же время явилась прологом его деятельности следующего десятилетия (опубликована статья в первом номере «Современника» за 1850 год). Эта работа -- высшее достижение Некрасова-критика. Если бы он больше не написал ни одной статьи или рецензии, то и тогда бы его имя заняло почетное место в истории русского литературного и эстетического сознания.

В этой статье, за которой давно и по справедливости признана заслуга открытия одного из величайших русских поэтов, мысль Некрасова развивается в трех направлениях. Первое можно назвать собственно историко-литературным: его цель -- вырвать «из мрака забвения» крупное имя, восстановить в поступательном ходе поэзии утраченное звено и тем самым, как говорит критик, оказать услугу «будущему историку русской литературы». Второе -- насквозь современное и злободневное: пробудить погаснувший было интерес к поэзии, к стихам. И, наконец, третье направление, разумеется связанное с предыдущими, -- оригинальная интерпретация тютчевского творчества.

Трудно сказать, ставил ли специально Некрасов перед собою цель -- побудить умолкнувшего поэта вернуться в литературу, поскольку лично о Тютчеве критику в это время известно было очень мало. Некрасов даже не называет его полного имени, довольствуясь инициалами, фигурировавшими в «Современнике», -- Ф. Т. Косвенным путем доказывает критик, что обладатель этих инициалов -- поэт русский: «Подпись Ф. Т. -- в вместо Ф. Т. ... окончательно подтвердила, что автор их наш соотечественник». Биограф Тютчева И. Аксаков говорил, что Некрасов «как бы впотьмах, ощупью старается добраться до личности поэта», не зная, что тот живет с ним в одном городе. Однако в результате статья Некрасова именно вернула Тютчева в поэзию. «...Тютчев, хоть и на 4? году жизни, дождался наконец оценки своему таланту; статья Некрасова, напечатанная в журнале, пользовавшемся тогда большим успехом, произвела в публике сильное впечатление».

О Тютчеве заговорили, его стихи -- на этот раз уже с полным именем -- стали появляться и в «Москвитянине», и в «Современнике», и других изданиях; при содействии И. Тургенева вышел сборник стихотворений поэта (1854). Все это было следствием статьи Некрасова.

Что же открыл Некрасов в Тютчеве? Мы видим, что все его комментарии стягиваются к одному ядру. Перед нами некое тревожное, дисгармоничное состояние, вызванное утратой -- под ударами жизни -- первоначально-цельного, радостного мироощущения. Возвратить его нельзя, как нельзя возвратить детство. Можно призвать его лишь «на миг» -- как воспоминание или как страстную мечту, что еще более утяжелит бремя настоящего. Некрасов впервые и с большой силой раскрыл личностно-драматический план поэзии Тютчева.

Видел ли критик собственно философский план, сложную диалектику дня и ночи, мотивы бездны, первоначального («родимого») хаоса и его движения и т. д.? Еще А. Лаврецкий заметил, что «все эти «переливы и переходы» тютчевской поэзии не осознаны Некрасовым, хотя смутно ощущаются им, доходя к нему как-то издалека. Так, приведя стихи «Как океан объемлет шар земной...», Некрасов замечает: «Последние четыре стиха удивительны: читая их, чувствуешь невольный трепет». То есть трепет -- от стихов «...И мы плывем пылающею бездной Со всех сторон окружены...» Поэтому мы бы уточнили вывод Лаврецкого в том смысле, что Некрасов не только «смутно ощущает» философский план, но подходит к нему, так сказать, со стороны драматической. Например, стихотворение «Silentium!» с его ситуацией глубокой конфликтности человеческого высказывания, «неизглаголанности наших страданий» (слова В. Одоевского) воспринималось Некрасовым в ряду произведений, запечатлевших печальный исход борьбы с обстоятельствами и выражавших концентрированное одиночество, отъединенность разочарованной и измученной души. «Мерещится мне всюду драма», мог бы сказать Некрасов о своих разборах, в том числе и разборах стихов философских.

Опровергая в заключение статьи ее заглавие, Некрасов называет Тютчева «первостепенным поэтическим талантом». Заодно он сообщает, что «крепко не любит» разделения писателей на разряды, выступив таким образом против классификации талантов у Белинского (в его статье «О жизни и сочинениях Кольцова»). Тем не менее сам Некрасов, как мы видели, не отказывается от систематизации, деля стихотворения Тютчева на группы: просто картина, картина с мыслью и т. д. Классификация Некрасова примечательна как попытка установить различные типы художественного мышления. Картина, в его представлении, это, конечно, не механический слепок (Некрасов или берет слово «картина» в кавычки, или же говорит, что в ней, «по-видимому, нет никакого содержания, никакой мысли»). Это лишь более свободная организация смысла. Затем «присоединяющаяся» «мысль» или «воспоминание» локализуют, проявляют смысл. Систематизация Некрасова в какой-то мере продолжает его критическую манеру 40-х годов, деление на типы и виды (например, при описании «романтиков»); в то же время своей гибкостью и осторожностью она предвосхищает систему литературных критериев, определенную позднее в полемике с А. Дружининым.

В 50-е годы мысль Некрасова была занята уяснением историко-литературной роли Гоголя, особенно в его соотношении с Пушкиным. Поводом для этого явился выход из печати сохранившихся глав второго тома «Мертвых душ» (1855) и отклик на них А. Писемского.

Полемика Некрасова с Писемским развивалась на довольно высоком уровне, я ее нельзя представлять себе так, будто бы один писатель совершил какие-то тривиальные ошибки, а другой его поправил. Дело касалось сложных проблем, в которых Некрасов вновь показал замечательное критическое чутье и ум.

Например, такой с первого взгляда случайный вопрос, как оценка одержимого бюрократическим недугом помещика Кошкарева. Писемский считал, что «лицо это совершенно не удалось» и «чтобы придать ему хоть сколько-нибудь человеческую форму, автор называет ею сумасшедшим». Писемский, не без основания считавшийся одним из «учеников Гоголя», разумеется, понимал цену гиперболы. Однако Кошкарев среди других персонажей Гоголя представлял некую новую ступень этой гиперболизации, доходившей до самых больших высот, до маниакальности персонажа, помешавшегося на своей идее (или близкого к помешательству).

Можно, правда, вспомнить, что и страсть Плюшкина далека от всякой разумной меры и порою окрашивалась в маниакальные тона. Но в Кошкареве мерещится «идея», стремление определенным образом организовать жизнь близких своих, до конца подчинить их единому и жесткому уставу. Щедринские герои такого рода, например, его градоначальники, еще не появились, а мировая гротескная традиция, питаемая и Свифтом, и Брантом, а в XIX веке, скажем, Диккенсом, видимо, живо не ощущалась Писемским» во всяком случае, он совершенно не понял особой природы маниакальности гоголевского героя. И не он один!

Что же такое глубоко воспринятый критиком «гоголевский лиризм»? Писемский ставил знак равенства между лиризмом и изображением идеалов. На это спровоцировал критику сам Гоголь, который в лирическом отступлении первого тома обещал в будущем более значительных характеров. «Теперь мы можем определить, что именно разумел Гоголь под словом лиризм», -- писал другой рецензент -- А. Рыжов по поводу поучений Костанжогло.

Некрасов переводил спор в другое русло. Не защищая гоголевских «идеалов» и «поучений», он видел положительное начало в самой, если можно так сказать, тоске по положительности, скорби по поводу ее отсутствия. Это, говоря языком Гоголя, единственное «честное лицо», но под другим именем. Это неразрывно слитый с обыкновенными событиями, с прозой глубоко личный тон, вобравший в себя всю тоску, боль, томление художника (к созданию этого тона Некрасов с помощью родственных образов стремится и в собственных произведениях). Здесь уместно добавить также, что в знаменитых стихотворениях «О погоде» мир буквально просматривается через дождь, слякоть, туман: «Мы глядим на него через тусклую сеть, что как слезы струится по окнам домов...» Неброскость, неэффектность, простота лиризма превращают творчество Гоголя в один из самых поразительных феноменов в мировой литературе, который «невозможно подвести ни под какие теории, выработанные на основании произведений, данных другими поэтами».

В 1855 году, когда Некрасов полемизировал с Писемским в связи с «Мертвыми душами», в русской критике закипал спор о «пушкинском» и «гоголевском» началах. А. Дружинин, выступив против крайностей «сатирического направления», противопоставлял Гоголю Пушкина. С другой стороны, Чернышевский и Добролюбов, защищая традиции гоголевской школы, не всегда достаточно объективны были по отношению к Пушкину. Для Некрасова антиномии: Пушкин -- Гоголь не существовало. Он видел в них развивающиеся явления русской литературы -- живые и плодоносные. В отношении Гоголя это уже ясно из сказанного выше. Что же касается Пушкина, то по поводу упрека в несовременности и неглубокости, брошенного поэту критиком К. Полевым, Некрасов писал: «...не слушайте ни г. Полевого, ни подобных ему... Читайте биографию Пушкина, написанную Анненковым... Поучайтесь примером великого поэта любить искусство, правду и родину, и если бог дал вам талант, идите по следам Пушкина...»

«Образ автора» в критике -- это в известном смысле путь, которым он идет, методика, которую он применяет. Невольно эта методика бросает свет на облик самого критика, выявляя его характерные черты, его физиономию. Склад речи, ее мера и тон нередко бывают глубоко личны; так же как излюбленные обороты и формулы на поверку оказываются осознанными или не вполне осознанными автопризнаниями.

Об одной из глав «Фрегата «Паллада» Гончарова Некрасов писал: «...статья прекрасна, отличается живостью и красотой изложения, свежестью содержания и той художнической умеренностью красок, которая составляет особенность описаний г. Гончарова, не выставляя ничего слишком резко, но в целом передавая предмет со всею верностью, мягкостью и разнообразием тонов». Можно применить эту характеристику и к Некрасову, к его умению мягко и со всем богатством оттенков передать сам предмет.

У Некрасова-критика есть постоянная черта: к глубоким пластам смысла он идет обычно с художнической стороны. Говоря об одном из «Севастопольских рассказов», критик писал: «В самой мысли провести ощущения последних дней Севастополя и показать их читателю сквозь призму молодой, благородной, младенчески-прекрасной души, не успевшей еще засориться дрянью жизни, видим мы тот поэтический такт, который дается только художникам». Некрасов проницательно определяет то, что в современной поэтике называют point of view (точкой зрения). Вместе с известным рассуждением Чернышевского о «диалектике души» некрасовское замечание может быть положено в фундамент наших знаний о поэтике Л. Толстого. Но, с другой стороны, очевидна смысловая функция «точки зрения»: сквозь призму молодой честной души открывается грязь и жестокость окружающей жизни. Словом, налицо связь частного и как будто бы чисто технического замечания критика с его же выводом о том, что Толстого отличает «строгая, ни перед чем не отступающая правда».

Критике Некрасова свойственны та соразмерность и такт, которые в сегодняшнем словоупотреблении называют корректностью. Это полная верность предмету, умение представить его со всех сторон и объемно. Это сдержанность выражения, искусство говорить ровно столько, сколько нужно, многое упомянуть, но еще больше оставить неназванным, пробуждающим силу мысли и фантазию читателя. Но корректность -- это и умение дать себе волю, быть резким, когда это необходимо, не бояться столкновения, казалось бы, взаимоисключающих понятий, если оно вытекает из самого явления.

«Удивительный поэт г. Бенедиктов! -- писал, например, критик. -- Непостижимое сочетание дарования (не подверженного ни малейшему сомнению) с невероятным отсутствием вкуса...» (IX, 246). И как всегда у Некрасова, воспринимающего факты с художнической стороны, вкус, отсутствие вкуса означают, некий органический порок в самой художественной мысли. И поэтому, когда Бенедиктов отождествил патриотизм с любовью к «хмельной с присядкой тряске казачка и трепака», Некрасов уже без обиняков, «открытым текстом» заметил: «Можно не любить трепака или квасу -- и умереть за отечество... И наоборот. Любя и квас, и трепака, и очищенную, можно дойти до забвения своих обязанностей, если сознание долга в человеке слабо и любовь к родине не имеет основы разумной».

Критика Некрасова неговорлива и скромна по своим изобразительным средствам. Сравнения и метафоры встречаются нечасто. Но те образы, к которым прибегает критик, неожиданны и живописны. Говоря «о неверности языка с точками после каждого слова», рецензент прибавляет, что «это делает печатную страницу похожею на то, как будто на нее просыпали горсть пороху». Ремесленные стихи, от которых «никому не было, нет и не будет ни теплее, ни холоднее на свете», напоминают критику «тот сорт грибов, который не употребляется ни на пользу и в удовольствие людям, ни на погибель мухам…»

К особенностям Некрасова принадлежало умение цитировать. Свойство как будто бы немудреное, а на самом деле довольно трудное и в критической практике -- необходимое. Некрасов владел им в совершенстве. Он умел увидеть самое характерное описание, фразу, слово. Он безошибочно находил все то, что звучало выспренне, претенциозно и в конце концов обличало внутреннюю пустоту или заведомую ложь. И, наконец, еще одна черта критической манеры Некрасова. В статье «Русские второстепенные поэты», мотивируя необходимость бережного отношения к поэтам, критик говорит: «...поэтический талант, хоть и не обширный... стоит десяти талантов повествовательных, потому что такие таланты редки во всех литературах. В доказательство приведем хоть нашу...» (IX, 192). Еще раньше, в рецензии на «Холостяка», касаясь универсальности таланта Тургенева, критик с одобрением отмечает, что тот пишет «комедии, а не рассказы и повести»: «Русская повесть еще имеет на своей стороне несколько дарований, а хорошие комедии... появляются у нас так редко».

Все это говорит уже редактор, для которого умение оценивать литературное движение в целом, распределять силы, направлять дарования в наиболее важное русло превратилось в повседневную привычку. И разборчивость вкуса, тактичность оценки словно перешли из сферы поведения в сферу творчества, став неотъемлемыми свойствами некрасовского литературного стиля.

Список литературы

1. Манн Ю. В. «Верность, мягкость и разнообразие тонов» (О Некрасове-критике) // Вопросы литературы. 1986, № 8. С. 128-152.

Размещено на сайт

Подобные документы

Чуковский как один из лучших отечественных исследователей творчества Некрасова. Присуждение за книгу Ленинской премии. Чуковский о влиянии на Некрасова Пушкина и Гоголя. Своеобразное описание "приемов" Некрасова и критический анализ его творчества.

реферат , добавлен 10.01.2010


Краткий биографический очерк жизни Н.А. Некрасова как великого российского поэта, этапы его личностного и творческого становления. Адресаты любовной лирики: А.Я. Панаева и З.Н. Некрасова. "Проза любви" в лирике Некрасова, анализ его стихотворения.

реферат , добавлен 25.09.2013


Детство и юность великого русского поэта Николая Алексеевича Некрасова. Роль В.Г. Белинского в становлении жизненного и творческого пути Некрасова. Первые публикации в журналах, его книги. Гражданская позиция его произведений. Личная жизнь поэта.

презентация , добавлен 10.01.2012


Исследование и анализ тематического разнообразия поэзии Н.А. Некрасова. Специфика стихотворений о русских детях, используемая в них тематика и идеология. Роль и значение данных произведений в морально-нравственном воспитании подрастающего поколения.

курсовая работа , добавлен 21.02.2017


Зарождение русской литературной критики и дискуссии вокруг ее природы. Тенденции современного литературного процесса и критики. Эволюция творческого пути В. Пустовой как литературного критика современности, традиционность и новаторство её взглядов.

дипломная работа , добавлен 02.06.2017


Мораль и нравственные принципы как основа эстетики поэта Н. Некрасова. Анализ основных стихотворных сюжетов, проблематика и особенности композиции и идейно-художественная значимость некрасовских стихотворений. Новаторский характер поэзии Некрасова.

реферат , добавлен 03.10.2014


Русская природа в стихах Н.А. Некрасова для детей, образы крестьянского ребенка в его произведениях. Роль Н.А. Некрасова в развитии детской поэзии и педагогическая ценность произведений писателя. Литературный анализ поэмы "Дедушка Мазай и зайцы".

контрольная работа , добавлен 16.02.2011


Некрасов - народный поэт. Поэт страдания. Краткие биографические сведения. Своеобразие лирики. Тема народных страданий. Образ женщин в лирике. Тема любви. Воспоминания современников о Некрасове. Вклад Некрасова в русскую литературу.

реферат , добавлен 09.11.2006


Краткая биография Николая Алексеевича Некрасова (1821-1878), особенности изображения русского народа и народных заступников в его произведениях. Анализ отражения проблем русской жизни при помощи некрасовского идеала в поэме "Кому на Руси жить хорошо".

реферат , добавлен 12.11.2010


Периоды развития русской литературной критики, ее основные представители. Метод и критерии нормативно-жанровой критики. Литературно–эстетические представления русского сентиментализма. Сущность романтической и философской критики, работы В. Белинского.

Николай Алексеевич Некрасов - русский писатель и поэт, который своими произведениями заставлял восхищаться весь мир.

Происхождение

Николай Некрасов родился в дворянской семье, которая в то время имела достаточно большое состояние. Местом рождения поэта считается город Немиров, расположенный в Подольской губернии.

Отец писателя, Алексей Сергеевич Некрасов, был военным офицером и состоятельным помещиком, который очень любил играть в азартные игры, карты.

Мать Н. Некрасова, Елена Закревская, происходила из богатой семьи, главой который был уважаемый человек. Елена отличалась широким кругозором и впечатляющей красотой, поэтому родители Закревской были против брака с Алексеем, но свадьба состоялась против воли родителей.

Николай Некрасов очень любил свою мать, что видно в произведениях «Последние песни», «Мама» и в других поэмах и стихотворениях. Именно мама является главным положительным лицом в мире писателя.

Детство и образование поэта

Своё детство писатель провёл со своими братьями и сёстрами в имении Грешнево, которое принадлежало его семье.

Юный поэт видел, как страдает простой народ под гнётом помещиков. Это и послужило идеей для будущих его произведений.

Когда мальчику стукнуло 11 лет, его отправили в гимназию, где он учился до 5 класса. Учился Некрасов слабо, но первые его стихи уже заполняли страницы тетрадей.

Серьёзный шаг. Начало творчества

Следующим шаг Н. Некрасов - это переезд в Санкт-Петербург, где он подал желание посещать лекции в университете.

Отец писателя был строгим и принципиальным человеком, который хотел, чтобы его сын стал военным. Сын пошёл против воли отца, лишая себя финансовой помощи и уважения со стороны семьи.

В новом городе, чтобы выжить, приходилось зарабатывать написанием статей. Так и произошло знакомства начинающего поэта с известным критиком Белинским. Через пару лет Некрасов становится владельцем известного литературного издания, имевшее большое влияние, «Современник», но вскоре цензура закрывает журнал.

Активная деятельность писателя. Вклад в литературу

Заработав значительную сумму денег, Некрасов принимает решение выпустить в свет свой первый сборник стихов «Мечты и звуки». Сборник не пришёлся по душе народу, поэтому это был полный провал, но поэт не стал расстраиваться и взялся за написание прозаических произведений.

Журнал «Современник», в котором Николай Некрасов редактировал и писал тексты, очень сильно повлиял на жизнь на писателя. В это же время поэт создаёт несколько сборников личных стихотворений. Впервые большую известность принесли Некрасову его творения «Крестьянские дети» и «Коробейники».

Журнал «Современник» показал миру таких талантливых людей, как и И. Гончаров, и других писателей, поэтов. Лев Толстой и Федор Достоевский стали известны всему миру благодаря Николаю Некрасову, который принял решение печатать их на страницах журнала.

В 40-х годах 19 века ещё одно издание «Отечественные записки» стало сотрудничать с Николаем Некрасовым.

Юный Некрасов видел, как приходилось тяжело приходилось простому крестьянину, поэтому это не осталось без внимания в произведениях писателя. Яркая особенность творчества Некрасова - использование разговорной речи в произведениях: стихах и рассказах.

Некрасов за десять последних лет жизни выпускает множество известных произведений о декабристах и простом народе: «Кому на Руси хорошо», «Дедушка», «Русские женщины» и другие.

Смерть писателя

В 1875-ом году у Н. Некрасова диагностировали рак кишечника. Свой последний сборник «Последние песни», созданный в страшных муках, поэт посвящает Зинаиде Николаевне - своей жене.

27 декабря 1877 года болезнь одолела Николая Некрасова. Могила писателя, который внёс огромный вклад в литературную жизнь, находится в Санкт- Петербурге.

Если это сообщение тебе пригодилось, буда рада видеть тебя

Николай Алексеевич Некрасов родился в семье офицера 28 ноября (10 декабря) 1821 г. Через два года после рождения сына отец вышел в отставку и поселился в своем имении в селе Грешнево. Детские годы оставили тяжелые воспоминания в душе поэта. И связано это было прежде всего с деспотическим характером отца - Алексея Сергеевича. Несколько лет Некрасов обучался в Ярославской гимназии. В 1838 г., следуя воле отца, уезжает в Петербург, чтобы поступить в Дворянский полк: отставной майор желал видеть сына офицером. Но, оказавшись в Петербурге, Некрасов нарушает отцовскую волю и пытается поступить в университет. Наказание последовало весьма суровое: отец отказал сыну в материальной помощи, и Некрасов должен был сам зарабатывать себе на жизнь. Сложность заключалась и в том, что подготовка Некрасова оказалась недостаточной для поступления в университет. Мечта будущего поэта стать студентом так и не осуществилась.

Некрасов стал литературным поденщиком: он писал статьи для газет и журналов, стихи на случай, водевили для театра, фельетоны - все то, что пользовалось большим спросом. Денег это давало немного, явно недостаточно для жизни. Много позднее в своих мемуарах его современники нарисуют запомнившийся им портрет молодого Некрасова, «дрогнувшего в глубокую осень в легком пальто и ненадежных сапогах, даже в соломенной шляпе с толкучего рынка». Тяжелые годы молодости потом сказались на здоровье писателя. Но необходимость самому зарабатывать себе на жизнь оказалась сильнейшим импульсом к писательскому поприщу. Много позднее, в автобиографических заметках он так вспоминал о первых годах жизни в столице: «Уму непостижимо, сколько я работал, полагаю, не преувеличу, если скажу, что в несколько лет исполнил до двухсот печатных листов журнальной работы». Некрасов пишет в основном прозу: повести, рассказы, фельетоны. К этим же годам относятся и его драматургические опыты, прежде всего водевили.

Романтическая душа юноши, все его романтические порывы отозвались в поэтическом сборнике с характерным названием «Мечты и звуки». Он вышел в 1840 г., но не принес молодому автору ожидаемой славы. Отрицательную рецензию на него написал Белинский, и это для молодого автора было приговором. «Вы видите по его стихотворениям, - утверждал Белинский, - что в нем есть и душа, и чувство, но в то же время видите, что они и остались в авторе, а в стихи перешли только отвлеченные мысли, общие места, правильность, гладкость, и - скука». Некрасов скупил большую часть издания и уничтожил ее.

Прошло еще два года, и поэт и критик встретились. За эти два года Некрасов изменился. И.И. Панаев, будущий соредактор журнала «Современник», считал, что Белинского привлек в Некрасове «резкий, несколько ожесточенный ум». Он полюбил поэта «за те страдания, которые он испытал так рано, добиваясь куска насущного хлеба, и за тот смелый практический взгляд не по летам, которые вынес он из своей труженической и страдальческой жизни - и которому Белинский всегда мучительно завидовал». Влияние Белинского было огромным. Один из современников поэта, П.В. Анненков писал: «В 1843 году я видел, как принялся за него Белинский, раскрывая ему сущность его собственной натуры и ее силы, и как покорно слушал его поэт, говоривший: «Белинский производит меня из литературного бродяги в дворяне».

Но дело не только в собственных исканиях писателя, его собственном становлении. Начиная с 1843 г. Некрасов выступает и как издатель, ему принадлежит весьма важная роль в объединении писателей гоголевской школы. Некрасов становится инициатором издания нескольких альманахов, наиболее известным из которых является «Физиология Петербурга» (1844-1845), «едва ли не лучший из всех альманахов, которые когда-либо издавались», по утверждению Белинского. В двух частях альманаха были опубликованы четыре статьи Белинского, очерк и стихотворение Некрасова, произведения Григоровича, Панаева, Гребенки, Даля (Луганского) и др. Но еще большего успеха добивается Некрасов и как издатель, и как автор другого изданного им альманаха - «Петербургского сборника» (1846). В сборнике приняли участие Белинский и Герцен, Тургенев, Достоевский, Одоевский. Некрасов поместил в него ряд стихотворений, в том числе сразу же ставшее знаменитым «В дороге».

«Небывалый успех» (если воспользоваться словами Белинского) изданий, предпринятых Некрасовым, вдохновил писателя на осуществление новой идеи - на издание журнала. С 1847 по 1866 г. Некрасов редактирует журнал «Современник», значение которого в истории русской литературы трудно переоценить. На его страницах появились произведения Герцена («Кто виноват?», «Сорока-воровка»), И. Гончарова («Обыкновенная история»), рассказы из цикла «Записки охотника» И. Тургенева, повести Л. Толстого, статьи Белинского. Под эгидой «Современника» печатается первый сборник стихотворений Тютчева, сначала как приложение к журналу, затем - как отдельное издание. В эти годы Некрасов выступает и как прозаик, романист, автор романов «Три страны света» и «Мертвое озеро» (написаны в соавторстве с А.Я. Панаевой), «Тонкий человек», целого ряда повестей.

В 1856 г. здоровье Некрасова резко ухудшилось, и он вынужден передать редактирование журнала Чернышевскому и уехать за границу. В том же году выходит второй сборник стихотворений Некрасова, имевший колоссальный успех.

1860-е гг. относятся к самым интенсивным и напряженным годам творческой и редакторской деятельности Некрасова. В «Современник» приходят новые соредакторы - М.Е. Салтыков-Щедрин, М.А. Антонович и др. Журнал ведет ожесточенную полемику с реакционными и либеральными «Русским вестником» и «Отечественными записками». В эти годы Некрасовым написаны поэмы «Коробейники» (1861), «Железная дорога» (1864), «Мороз, Красный нос» (1863), начата работа над поэмой-эпопеей «Кому на Руси жить хорошо».

Запрещение «Современника» в 1866 г. заставило Некрасова на время отказаться от редакторской работы. Но спустя полтора года ему удалось договориться с собственником журнала «Отечественные записки» А.А. Краевским о передаче редакции этого журнала в его руки. В годы редактирования «Отечественных записок» Некрасов привлекает к журналу талантливых критиков и прозаиков. В 70-е гг. он создает поэмы «Русские женщины» (1871-1872), «Современники» (1875), главы из поэмы «Кому на Руси жить хорошо» («Последыш», «Крестьянка», «Пир на весь мир»).

В 1877 г. выходит последний прижизненный сборник стихотворений Некрасова. В конце этого года Некрасов умер.

В своем проникновенном слове о Некрасове Достоевский точно и емко определил пафос его поэзии: «Это было раненое сердце, раз на всю жизнь, и не закрывавшаяся рана эта и была источником всей его поэзии, всей страстной до мучения любви этого человека ко всему, что страдает от насилия, от жестокости необузданной воли, что гнетет нашу русскую женщину, нашего ребенка в русской семье, нашего простолюдина в горькой, так часто, доле его...», - так сказал о Некрасове Ф.М. Достоевский. В этих словах, действительно, - своего рода ключ к пониманию художественного мира некрасовской поэзии, к звучанию самых задушевных его тем - темы судьбы народной, будущего народа, темы назначения поэзии и роли художника.