Кошмар детских крестовых походов. Крестовые походы детей (кратко)

Летом 1212 г. по дорогам Франции и Греции двигались небольшими группами и целыми толпами мальчики от 12 лет и старше, одетые по-летнему: в простых холщевых рубахах поверх коротких штанов, почти все босиком и с непокрытыми головами. У каждого спереди на рубахе был нашит матерчатый крест красного, четного и зеленого цвета. Это были юные крестоносцы.
Над процессиями веяли пестрые флаги; на одних было изображение Иисуса Христа, на других — богородицы с младенцем. Звонкими голосами крестоносцы распевали религиозные гимны, прославляющие бога. Куда же и с какими целями направлялись все эти толпы детей?

Когда в начале XIII в. французские, итальянские и немецкие рыцари в четвертый раз опоясались мечом по призыву папы Иннокентия III, они направились не против мусульман, а обрушились на христианское государство Византию. В апреле 1204 г. рыцари захватили ее столицу Константинополь и разграбили его, показав, чего стоили все пышные фразы о спасении «гроба господня».
Через восемь лет после этого позорного события состоялись детские крестовые походы. Средневековые монахи-летописцы так рассказывают о них.

В мае 1212 г. в аббатство святого Дионисия, в Париже, пришел неведомо откуда двенадцатилетний мальчик-пастух Этьен. Он объявил, что послан самим богом возглавить поход детей против «неверных» в «Святую землю». Потом этот мальчуган пошел по деревням и городам. На площадях, на перекрестках дорог, во всех людных местах он произносил пылкие речи толпам людей, призывая своих сверстников собираться в путь ко «гробу господню». Он говорил: «Взрослые крестоносцы — дурные люди, жадные и корыстолюбивые грешники.
Сколько они ни воюют за Иерусалим, ничего у них не выходит: всесильный господь не желает даровать грешникам победу над неверными. Милость бога могут получить только непорочные дети. Безо всякого оружия им удастся освободить Иерусалим из-под власти Султана. По велению божьему Средиземное море расступится перед ними, и они перейдут по сухому дну, подобно библейскому герою Моисею, и отберут у неверных «святой гроб».

Этьен и Николай-предводители детских походов

«Сам Иисус приходил ко мне во сне и открыл, что дети избавят Иерусалим от ига язычников», — заявил пастушок. Для большей убедительности он поднимал над головой какую-то грамоту. «Вот письмо, — утверждал Этьен, — которое дал мне спаситель, поручив предводительствовать вами в заморском походе во славу господа».

Тут же, прямо на виду у многочисленных слушателей, рассказывают хроники (летописи), Этьен совершал различные «чудеса»: он будто бы возвращал зрение слепым и исцелял калек от недугов одним прикосновением рук. Этьен приобрел широкую известность во Франции. По его призыву толпы мальчиков двинулись в город Вандом, ставший сборным пунктом юных крестоносцев. Наивные рассказы летописцев не объясняют, откуда взялось такое удивительное религиозное рвение у детворы.

Между тем причины были те же, которые в свое время побудили бедняков крестьян первыми двинуться на Восток. И хотя движение крестоносцев в XIII в. уже было опорочено грабительскими «подвигами» и крупными неудачами рыцарей и шло на убыль, все же в народе не совсем угасла вера, что бог будет милостивее, если удастся отвоевать священный город Иерусалим. Эту веру усиленно поддерживали служители церкви. Священники и монахи стремились погасить усиливавшееся недовольство крепостных против господ с помощью «богоугодного дела» — крестовых походов.
За юродивым (психически больным) пастушком Этьеном стояли ловкие церковники. Им было нетрудно подучить его творить заранее подготовленные «чудеса».

Крестоносная «лихорадка» охватила десятки тысяч бедняцкой детворы сначала во Франции, а затем и в Германии. Судьба юных крестоносцев оказалась очень плачевной. За пастухом Этьеном двинулось 30 тыс. детей. Они прошли Тур, Лион и другие города, кормясь милостыней. Папа римский Иннокентий III, зачинщик многих кровавых войн, предпринимавшихся под религиозным знаменем, ничего не сделал, чтобы остановить этот безумный поход. Напротив, он заявил: «Эти дети служат укором нам, взрослым: пока мы спим, они с радостью выступают за Святую землю».

К детям в пути примкнуло нимало взрослых — крестьян, бедных ремесленников, священников и монахов, а также воров и прочего преступного сброда. Нередко эти грабители отбирали у детей продукты и деньги, которые им подавали окрестные жители. Толпа крестоносцев, подобно катящейся лавине, увеличивалась в пути. Наконец, они достигли Марселя. Здесь все тотчас бросились к пристани, ожидая чуда: но, конечно, море перед ними не расступилось.
Зато нашлись два жадных торговца, которые предложили перевезти крестоносцев за море безо всякой платы, ради успеха «дела божьего». Детей погрузили на семь больших кораблей. Недалеко от берегов Сардинии, у острова Св. Перта, суда попали в бурю. Два корабля вместе со всеми пассажирами пошли ко дну, а остальные пять были доставлены корабельщиками в гавани Египта, где бесчеловечные судовладельцы продали детей в рабство.

Жалкая участь участников похода

В одно время с французскими детьми в крестовый поход пустились 20 тыс. немецких ребят. Их увлек 10-летний мальчик по имени Николай, наученный своим отцом говорить то же самое, что Этьен. Толпы юных немецких крестоносцев из Кельна двинулись вдоль Рейна на юг. С трудом дети перешли Альпы: от голода, жажды, усталости и болезней две трети детей погибло; остальные полуживые добрались до итальянского города Генуи.

Правитель города, решив, что приход такого множества детей не иначе, как козни врагов республики, приказал крестоносцам немедленно убираться прочь. Измученные дети отправились дальше. Только небольшая часть их достигла города Бриндизи. Вид оборванных и голодных ребятишек был настолько жалок, что местные власти воспротивились продолжению похода. Юным крестоносцам пришлось возвращаться домой.
Большинство их погибло от голода на обратном пути. По свидетельству очевидцев, трупы детей в течение многих недель валялись неубранными на дорогах. Уцелевшие крестоносцы обратились к римскому папе с просьбой освободить их от обета крестового похода. Но папа согласился дать им отсрочку лишь на время, пока они достигнут совершеннолетия.

Страшную страницу истории — детские крестовые походы — некоторые ученые склонны считать вымыслом. На самом деле детские крестовые походы — были, а не легенда. О них повествуют многие летописцы XIII в., составлявшие свои хроники независимо друг от друга.

Выложил — Мэлфис К.

Летом 1212 г. произошло событие, которое известно нам как детский крестовый поход.Масса детей и девушек вооруженные и снабженные только хоругвями и псалмами отправились поражать войско неверных.Святая вера или непроходимая гибельная глупость?

Хронисты XIII в. подробно описывали феодальные свары и кровавые войны, но не удостоили пристальным вниманием эту трагическую страницу средневековья.

О детских походах упоминают (иногда кратко, одной-двумя строчками, иногда отводя их описанию полстранички) свыше 50 средневековых авторов; из них только более 20 заслуживают доверия, поскольку они либо собственными глазами видели юных крестоносцев, либо, опираясь на рассказы очевидцев, вели свои записи в годы, близкие к событиям 1212 года. Да и сведения этих авторов очень отрывочны. Вот, например, одно из упоминаний о крестовом походе детей в средневековой хронике:
«Крестовый поход, называемый детским, 1212 год»
«В означенную эпоху была предпринята смехотворная вылазка: дети и несмышленые люди поспешно и необдуманно выступили в крестовый поход, движимые скорее любопытством, нежели заботой о спасении души. В эту экспедицию отправились дети обоего пола, отроки и отроковицы, да не только малые дети, но и взрослые, замужние женщины и девицы - все они шли толпами с пустыми кошельками, наводнив не только всю Германию, но и страну Галлов и Бургундию. Ни друзья, ни родственники никоим способом не могли удержать их дома: они пускались на любые уловки, чтобы отправиться в путь. Дело дошло до того, что повсюду, в деревнях и прямо в поле люди оставляли свои орудия, бросая на месте даже те, что были у них в руках, и присоединялись к шествию. Поскольку, встречаясь с подобными событиями, мы нередко являем собой крайне легковерную толпу, многие люди, усмотрев в сем знак истинного благочестия, исполненного Духа Божия, а не следствие необдуманного порыва, спешили снабдить странников всем необходимым, раздавая им продовольствие и все, в чем они нуждались. Клирикам же и некоторым иным, обладавшим более здравым суждением и обличавшим сие хождение, которое они находили совершенно вздорным, миряне давали яростный отпор, упрекая их в неверии и утверждая, что они противились этому деянию более из зависти и скупости, нежели ради истины и справедливости. Между тем всякое дело, начатое без должного испытания разумом и без опоры на мудрое обсуждение, никогда не приводит ни к чему благому. И вот, когда эти безумные толпы вступили в земли Италии, они разбрелись в разные стороны и рассеялись по городам и весям, и многие из них попали в рабство к местным жителям. Некоторые, как говорят, добрались до моря, и там, доверившись лукавым корабельщикам, дали увезти себя в другие заморские страны. Те же, кто продолжил поход, дойдя до Рима, обнаружили, что дальше идти им было невозможно, поскольку они не имели поддержки от каких-либо властей, и им пришлось наконец признать, что трата сил их была пустой и напрасной, хотя, впрочем, никто не мог снять с них обета совершить крестовый поход - от него были свободны лишь дети, не достигшие сознательного возраста, да старики, согбенные под тяжестью лет. Так, разочарованные и смущенные, пустились они в обратный путь. Привыкнув когда-то шагать из провинции в провинцию толпой, каждый в своей компании и не прекращая песнопений, они теперь возвращались в молчании, поодиночке, босоногие и голодные. Их подвергали всяческим унижениям, и не одна девушка была схвачена насильниками и лишена невинности».
Самое детальное повествование о детских крестовых походах содержаться в хронике цистерцианского монаха Альбрика де Труафонтэн (аббатство Шалона на Марне), но это-то повествование, как выяснено учеными, является и наименее достоверным.

Сколько-нибудь связное освещение фактическая история детских крестовых походов получила только в произведениях, написанных 40-50 лет спустя после описываемых в них событий, - в компилятивном сочинении французского монаха-доминиканца Винцента из Бовэ «Историческое зерцало», в «Большой хронике» английского монаха из Сент-Олбанса Матвея Парижского и в некоторых других, где исторические факты, однако, почти целиком растворяются в авторской фантазии.

Единственным основательным исследованием детского крестового похода остается книга Джорджа Забриски Грея, изданная в 1870 г. и переизданная сто лет спустя. Американский католический священник польского происхождения был безмерно удивлен почти полным забвением столь значительного события, и это подвигло Грея на создание его первой и последней книги, для написания которой пришлось буквально по крохам собирать сведения о крестовом походе детей, рассеянные в хрониках XIII в. Грей грешил лирическими отступлениями, многословием и излишней для историка сентиментальностью. Но прошло вот уже более ста лет, а книга писателя-дилетанта по-прежнему вне конкуренции. Достойного соперника и опровергателя ее не нашлось. Не по нехватке талантов, а по недостатку рвения.
Так что же произошло знойным засушливым летом 1212 г.?
Для начала обратимся к истории, рассмотрим причины крестовых походов вообще и поход детей в частности.

Причины крестовых походов.

Уже довольно давно Европа с тревогой смотрела на то, что происходило в Палестине. Рассказы возвращавшихся оттуда в Европу паломников о претерпеваемых ими в Святой Земле преследованиях и оскорблениях волновали европейские народы. Мало-помалу создалось убеждение в необходимости помочь христианству на Востоке и возвратить христианскому миру его наиболее драгоценные и почитаемые святыни. Но для того, чтобы на это предприятие Европа в течение двух столетий высылала многочисленные полчища разнообразных народностей, надо было иметь особые основания и особую обстановку.

Причин было в Европе немало, которые помогали осуществлению мысли о крестовых походах. Средневековое общество вообще отличалось религиозным настроением; поэтому подвиги за веру и на благо христианства были особенно понятны в то время. В XI веке усилилось и получило большое влияние клюнийское движение, которое вызвало еще большее стремление к духовным подвигам.

По мнению Жоржа Дюби, крестовые походы были своеобразной формой паломничества. Ибо «паломничество было формой покаяния, испытания, средством очищения, подготовкой к Судному дню. Это был также и символ: отдать швартовы и взять курс на Ханаан было как бы прелюдией к земной смерти и обретению другой жизни. Паломничество было и удовольствием: путешествие по далеким странам доставляло развлечение удрученным серостью этого мира. Путешествовали группой, компанией приятелей. И, отправляясь в Сантьяго-де-Компостела или в Иерусалим, рыцари брали с собой оружие, рассчитывая слегка потеребить неверных; в ходе таких путешествий и оформилась идея священной войны и крестовых походов. Паломничество мало чем отличалось от путешествий, периодически предпринимавшихся рыцарями, спешившими на службу при дворе сеньора. Только на этот раз речь шла о службе другим сеньорам - святым».
Большое значение для крестовых походов имело и возвышение папства. Папы понимали, что если они станут во главе движения в пользу освобождения Гроба Господня и освободят его, то их влияние и величие достигнут необычайных размеров. Уже папа Григорий VII мечтал о крестовом походе, но привести его в исполнение не смог.

Кроме того, для всех классов средневекового общества крестовые походы казались весьма привлекательными и с мирских точек зрения. Бароны и рыцари, помимо религиозных побуждений, надеялись на славные подвиги, на наживу, на удовлетворение своего честолюбия; купцы рассчитывали увеличить свою прибыль расширением торговли с Востоком; угнетенные крестьяне освобождались за участие в крестовом походе от крепостной зависимости и знали, что во время их отсутствия церковь и государство будут заботиться об оставленных ими на родине семьях; должники и подсудимые знали, что во время их участия в крестовом походе они не будут преследоваться кредитором или судом.

Итак, наряду с религиозным одушевлением, охватившим Европу, были и другие, чисто мирские, материальные причины для выполнения крестового похода, ибо «земля та [на Востоке, у неверных] течет медом и млеком».
Опасное положение Византии также действовало на Запад, особенно на папство; хотя византийская церковь и отделилась от западной, тем не менее она оставалась главным оплотом христианства на Востоке и первая принимала на себя удары врагов - нехристиан. Папы, поддержав Византию, в случае успеха крестового похода могли рассчитывать на соединение ее с католической церковью.

Настроение в Западной Европе было подготовлено к крестоносному предприятию. Умоляющие послания византийского императора Алексея Комнина о помощи (доведенный до отчаяния, стесненный положением своего государства, которое стояло на краю гибели, он обратился с посланиями в Западную Европу, в которых умолял о помощи против неверных) дошли до западноевропейских государей и папы как нельзя более вовремя.

Папою в конце XI века был Урбан II, француз по происхождению. На соборе в Плаценции (теперь Пиаченца), в северной Италии, под его руководительством разбирались вопросы о «Божьем мире» [«Божий мир» - обязательное прекращение на сравнительно длительный срок (до 30 лет) военных действий в той или иной стране (области) Западной Европы, предписывавшееся католической церковью в конце Х - XII вв.] и о других полезных церковных делах. В это самое время в Плаценцию были доставлены просьбы Алексея Комнина о помощи. Папа ознакомил собор с содержанием византийского послания; собравшиеся сочувственно отнеслись к сообщению и выразили готовность пойти в поход на неверных.6
Через несколько месяцев в 1095 году Урбан II переехал во Францию, где в городе Клермоне, в южной Франции, был созван новый собор.

На этот собор съехалось очень много народу. В городе не нашлось ни одного здания, которое могло бы вместить всех присутствовавших на соборе. Огромная толпа людей разных сословий, собравшаяся под открытым небом собравшиеся с нетерпением ожидала сообщений о важных событиях. Наконец, 26 ноября Урбан II обратился к собравшимся с пламенной речью. Вот как описывают собор в Клермоне летописцы: “В год от воплощения Господня тысяча девяносто пятый, в то время, когда в Германии царствовал император Генрих [Генрих IV (1050 - 1106), германский король и император «Священной Римской империи» (с 1056)] а во Франции - король Филипп [Филипп I (1052 - 1108), король Франции с 1060], когда во всех частях Европы произрастало многообразное зло и вера колебалась, в Риме был папа Урбан II, муж выдающегося жития и нравов, который обеспечивал святой церкви самое высокое положение и умел обо всем распорядиться быстро и обдуманно.

Видя, как вера христианская безгранично попирается всеми - и духовенством, и мирянами, как владетельные князья беспрестанно воюют меж собой, то одни, то другие - в раздорах друг с другом, миром повсюду пренебрегают, блага земли расхищаются, многие несправедливо содержатся закованными в плену, их бросают в ужаснейшие подземелья, вынуждая выкупать себя за непомерную плату, либо подвергая там тройным пыткам, то есть голоду, жажде, холоду, и они погибают в безвестности; видя, как предаются насильственному поруганию святыни, повергаются в огонь монастыри и села, не щадя никого из смертных, насмехаются над всем божеским и человеческим; услышав также, что внутренние области Романии [В эпоху крестовых походов Романией назывались малоазийские территории Византии и другие области] захвачены у христиан турками и подвергаются опасным и опустошительным нападениям, папа, побужденный благочестием и любовью и действуя по мановению божьему, перевалил через горы и с помощью соответствующим образом назначенных легатов распорядился созывать собор в Оверни [Овернь - историческая область Франции в пределах Центрального Французского массива.] в Клермоне - так называется этот город, где собрались триста десять епископов и аббатов, опираясь на свои посохи..."
Такую торжественную и, по средневековым понятиям, аргументированную увертюру к крестовым походам дает в своей «Иерусалимской истории» французский священник и хронист Фульхерий Шартрский, сопровождавший в качестве капеллана графа Балдуина Бульонского во время похода к Эдессе.

Уже ранней весной 1096 г. войска крестоносцев выступили в поход. Их путеводной звездой стал Святой город - Иерусалим.
Разнесенная по городам и весям и многократно повторенная армией епископов, священников и монахов Клермонская проповедь с ее идеей освобождения «Гроба Господня» от неверных и обещанием участникам похода полного прощения грехов вызвала всеобщий духовный подъем и широчайший отклик во всем западном мире. Массы простого народа, охваченные порывом религиозного энтузиазма, устремились в «святое паломничество», опередив рыцарей, которым требовалось время на подготовку снаряжения и улаживание семейных и имущественных дел. Аббат Гвиберт Ножанский пишет в своей «Истории»: «...Каждый, кому быстрая молва доставляла папское предписание, шел к своим соседям и родичам, увещевая [их] вступить на стезю Господню, как называли тогда ожидаемый поход. Уже возгорелось усердие графов, и рыцарство стало подумывать о походе, когда отвага бедняков воспламенилась столь великим рвением, что никто из них не обращал внимания на скудость доходов, не заботился о надлежащей распродаже домов, виноградников и полей: всякий пускал в распродажу лучшую часть имущества за ничтожную цену, как будто он находился в жестоком рабстве, или был заключен в темницу, и дело шло о скорейшем выкупе... Что сказать о детях, о старцах, собиравшихся на войну? Кто может сосчитать девиц и стариков, подавленных бременем лет? - Все воспевают войну, коли и не принимают в ней участия; все жаждут мученичества, на которое идут, чтобы пасть под ударами мечей, и говорят: «Вы, молодые, вступайте в бой, а нам да будет дозволено заслужить пред Христом своими страданиями».
«Некоторые бедняки, подковав быков, как то делают с лошадьми, и запрягши их в двухколесные тележки, на которых помещался их скудный скарб вместе с малыми детьми, тащили все это с собою; когда дети эти лицезрели попадавшийся им на пути какой-нибудь замок или город, они вопрошали, не Иерусалим ли это, к которому стремятся... Пока князья, нуждавшиеся в больших средствах на содержание тех, кто составлял их свиту, долго и мешковато подготовлялись к походу, простой народ, бедный средствами, но многочисленный, собрался вокруг некоего Петра Пустынника и повиновался ему, как своему предводителю... Он обходил города и села, повсюду ведя проповедь, и, как мы [сами] видели, народ окружал его такими толпами, его одаряли столь щедрыми дарами, так прославляли его святость, что я не припомню никого, кому бы когда-нибудь были оказываемы подобные почести. Петр был очень щедр к беднякам, раздавая многое из того, что дарили ему... Вот этот-то человек, собрав многочисленное воинство, увлеченное отчасти общим порывом, а отчасти его проповедями, решился направить свой путь через землю венгров...»
Попутно толпы бедноты и отдельные отряды рыцарской вольницы грабили местных жителей, устраивали погромы и сами несли немалые потери. Дошедшие летом до Константинополя крестьянские отряды были предусмотрительно переправлены в Малую Азию и в октябре 1096 г. полностью истреблены сельджуками.

В конце 1096 г. в Константинополь начали прибывать и крестоносные отряды феодалов. После многочисленных стычек и долгих уговоров, обязавшись вернуть византийскому императору те земли, которые будут отвоеваны ими у турок, крестоносцы переправились в Малую Азию.

На захваченных крестоносцами землях к началу XII в. было образовано четыре государства: Иерусалимское королевство, графство Триполи, княжество Антиохийское и графство Эдесское, в которых были воспроизведены феодальные порядки, господствовавшие в Западной Европе, в более «чистом», классическом виде. Огромную роль в этих государствах играла католическая церковь и специально созданные ею организации - духовно-рыцарские ордена, имевшие чрезвычайно широкие привилегии.

Успехи крестоносцев на Востоке в значительной мере обусловливались отсутствием единства в рядах самих мусульман, борьбой между мелкими местными правителями. Как только началось сплочение мусульманских государств, крестоносцы стали терять свои владения: Эдессу уже в 1144 г. Призванный поправить положение Второй крестовый поход (1147 - 1149 гг.), вдохновленный Бернаром Клервоским и возглавленный французским королем Людовиком VII и германским королем Конрадом III, оказался неудачным. В 1187 г. Саладину, объединившему под своей властью Египет и Сирию, удалось овладеть Иерусалимом, что послужило причиной Третьего крестового похода (1189 - 1192 гг.), во главе которого стояли три европейских государя: германский император Фридрих I Барбаросса, французский король Филипп II Август и английский король Ричард I Львиное Сердце. В этом походе с небывалой силой проявились растущие англо-французские противоречия, парализовавшие военный потенциал крестоносцев после гибели Фридриха и ухода немецких отрядов. Взятая после долгой, двухлетней, осады Акра стала столицей Иерусалимского королевства. Иерусалим же остался в руках мусульман. Ричард I, не завершив свой обет, был вынужден покинуть Палестину (предварительно договорившись с Саладином о разрешении паломникам и купцам в течение трех лет посещать Иерусалим) после того как Филипп II, внезапно уехавший в Европу, заключил там союз против него с новым германским императором Генрихом VI.

В начатом по призыву папы Иннокентия II Четвертом крестовом походе (1202 - 1204 гг.), пожалуй, впервые отчетливо проявились как расхождения между мирскими и религиозными устремлениями его участников, так и рост универсалистских притязаний папского престола в условиях резкого обострения отношений с Византией. Выступив в поход против мусульман Египта, крестоносцы, задолжавшие венецианцам за перевозку по морю, вернули свой долг, завоевав соперничавший с Венецией христианский купеческий город Задар, сюзереном которого был король Венгрии, а завершили поход штурмом и разграблением Константинополя, беспощадными расправами с его жителями и уничтожением многих произведений искусства.

Обоснования такого радикального изменения направленности похода самими крестоносцами не оставляют сомнения в том, что оно было далеко не случайным, хотя, возможно, и не предрешенным. Гунтер Пэрисский так объясняет мотивы участников похода в своей «Истории завоевания Константинополя»: «...Они знали, что Константинополь был для святой римской церкви мятежным и ненавистным городом, и не думали, что его покорение нашими явилось бы очень уж неугодным верховному понтифику или даже (самому) Богу. В особенности же к этому побуждали [крестоносцев] венецианцы, чьим флотом они пользовались для плавания, - [венецианцы действовали так] отчасти в надежде получить обещанные деньги, до которых народ этот весьма жаден, отчасти - потому, что город этот, сильный - множеством кораблей, притязал на главенство и господство во всем этом море... Была, однако, как мы верим, и другая причина, намного более древняя [по происхождению] и важная [чем все эти], а именно - совет благости господа, который намеревался таким образом унизить этот народ, преисполнившийся гордыней из-за своего богатства, и привести [его] к миру и согласию со святой вселенской церковью. Казалось соответствующим [предначертаниям божьим], чтобы народ этот, который нельзя было исправить иным способом, был бы наказан смертью немногих и потерей мирских благ, коими он владел в изобилии, и чтобы народ пилигримов обогатился добычей, [взятой] у гордецов, а вся [их] земля перешла бы в наше владение, и чтобы западная церковь украсилась священными реликвиями, которые присвоили себе недостойные {греки), и вечно радовались бы им. Особенно важно еще и то, что этот часто упоминаемый [нами] город, который всегда был вероломен [по отношению] к пилигримам, поменяв, наконец, соизволением божьим, своих жителей, пребудет верным и единодушным [единоверным] и сможет оказывать нам тем более постоянную помощь в одолении варваров, в завоевании Святой земли и овладении ею, что находится в большой близости к ней…» В письме неизвестного рыцаря, участника событий, мы находим более лаконичное объяснение: «...[Мы] выполняли дело Спасителя, [такое], чтобы восточная церковь, столицей коей был Константинополь, с императором и всею своею империей) признала бы себя дочерью своего главы - римского первосвященника и преданно повиновалась бы ему во всем с надлежащим смирением...»
После захвата половины Византийской империи планы дальнейшего похода на Восток и «освобождения Гроба Господня» были отставлены. На завоеванной территории крестоносцы основали так называемую Латинскую империю (в отличие от «Греческой» - Византийской), которая просуществовала недолго. В 1261 г. греки снова овладели Константинополем и восстановили Византийскую империю, правда, последней так и не удалось никогда оправиться от того разгрома, которому подвергли ее «христианские рыцари».

Разруха, усобицы и изнурительные крестовые походы опустошали европейские города и деревни. Люди не хотели даже думать об очередной кровавой бойне за «Гроб Господень». Не унималась лишь папская курия. Папа Иннокентий III непрестанно рассылал своих легатов, чтобы те воодушевляли массы и баронов на новый поход против неверных. И народы воодушевлялись. Но лишь на словах. Никто не торопился стяжать воинскую славу и сложить голову за «второй рай утех» даже ради того, чтобы сразу попасть в первый. Папа разражался угрозами опалы и отлучения, священники изощрялись в красноречии, а народ, надрывая глотки в криках одобрения, упрямо не желал пополнять ряды крестоносного воинства.

Как же все-таки выбить искру и разжечь пожар священной войны в столь тяжелые для церкви времена? Народ, прежде бывший что порох (тогда еще не изобретенный), теперь словно мокрый валежник! Что ж, иного народа не предвидится и надобно искать кресало поискристей прежнего!
Идея священной войны во имя освобождения Иерусалима от «неверных», не угасала в Европе, несмотря на постигшие крестоносце в неудачи во время третьего крестового похода.

После захвата рыцарями Константинополя во время четвертого крестового похода идея освобождения «Гроба Господня» получила новый импульс: «Божье дело» будет успешным, если оно окажется в руках тех, кто менее всех погряз в грехах и корысти.

Так, Петр Блуасский, написавший трактат «О необходимости ускорения иерусалимского похода», порицал в нем рыцарей, превративших крестовый поход в мирскую авантюру; такая авантюра, утверждал он, обречена на провал. Освобождение Иерусалима удастся лишь беднякам, сильным своей преданностью Богу. Алан Лильский в одной из своих проповедей сокрушаясь о падении Иерусалима, объяснял его тем, что Бог отступился от католиков. «Он не находит себе прибежища ни у священников, ибо тут нашла себе прибежище симония (продажность), ни у рыцарей, ибо для них прибежищем служат разбои, ни среди горожан, ибо у них процветает ростовщичество, а среди купцов - обман, ни у городской черни, где свило себе гнездо воровство». И - опять тот же рефрен: Иерусалим спасут бедняки, те самые нищие духом, о которых говорится в Евангелии от Матфея. Бедность рисовалась источником всех добродетелей и залогом грядущей победы над «неверными».
На фоне таких проповедей многие люди того времени пришли к убеждению: если обремененные грехами взрослые люди не могут вернуть Иерусалим, то невинные дети должны исполнить эту задачу, так как им поможет Бог. И тут, к радости папы во Франции появился пророк-отрок, начавший проповедовать крестовый поход.

Детский крестовый поход 1212 года

В июне 1212(?) года, в одной деревне близ Вандома (Франция) появился пастушок, по имени Стефан, который объявил, что он посланец Бога, призванный стать предводителем христиан и снова завоевать Обетованнyю Землю; моpе должно было выcохнyть пpед войcком дyховного Изpаиля. Он пpошёл по вcей cтpане и везде вызывал бypное одyшевление cвоими pечами, а также и чyдеcами, котоpые он cовеpшал на глазах тыcячи очевидцев.

Вcкоpе во многих меcтноcтях появилиcь мальчики в качеcтве кpеcтовых пpоповедников, они cобиpали вокpyг cебя целые толпы единомышленников и вели их, cо знамёнами и кpеcтами, c тоpжеcтвенными пеcнями, к чyдеcномy мальчикy Cтефанy. Еcли кто-то cпpашивал молодых безyмцев, кyда же они идyт, то полyчали в ответ, что они отпpавляютcя "за моpе, к Богy". Их pодители и благоpазyмные дyховные лица, котоpые хотели yдеpжать детей от их пpедпpиятия, ничего не могли cделать, тем более, что наpодная маccа ждала от этого кpеcтового похода великих дел и pезко поpицала тех, кто дyмал иначе, за то, что они не понимали веяния Cвятого Дyха в детях, котоpые yже одной cвоей непоpочноcтью казалиcь пpизванными cнова возвpатить Cвятой Гpоб, потеpянный по гpеховноcти их пpедков.

Hаконец, коpоль Фpанции попpобовал подавить этy беccмыcлицy, пpиказав юным глyпцам веpнyтьcя домой. Чаcть их поcледовала этомy пpиказy, но большинcтво не обpатило на него внимания и cкоpо в это фантаcтичеcкое меpопpиятие были вовлечены и взpоcлые. K немy пpиcтали не только cвященники, pемеcленники и кpеcтьяне, а также воpы и пpеcтyпники "вставшие на путь истинный". Поход возpаcтал вcё cильнее. "Во главе его был мальчик-паcтyх на колеcнице, yвешанной ковpами, окpyжённый телохpанителями, а за ним до 30 000 пилигpимов и пилигpимок".

Kогда толпа доcтигла Маpcеля, то два тоpговца pабами, вызвалиcь пеpевезти в Cиpию этих "побоpников Хpиcта" за "воздаяние Божие". Они отплыли на cеми коpаблях, два из них потеpпели кpyшение пpи оcтpове Cан-Пьетpо близ Cаpдинии, а на оcтальных пяти торговцы пpибыли в Египет и пpодали пилигpимов - крестоносцев как pабов. Тыcячи их попали ко двоpy Халифа и доcтойно отличилиcь там cтойкоcтью, c котоpой они yпоpcтвовали в хpиcтианcкой веpе.

Оба работоpговца попали позднее в pyки импеpатоpа Фpидpиха II и были пpиговоpены к cмеpтной казни через повешевание. Kpоме того, этомy импеpатоpy yдалоcь, как говоpят, пpи заключении миpа в 1229 г., c cyлтаном Алькамилом, cнова веpнyть cвободy значительной чаcти этих неcчаcтных детей-пилигpимов.

Cyмаcбpодcтво, охватившее фpанцyзcких детей, подейcтвовало также и в Геpмании, оcобенно в нижнеpейнcких облаcтях. Здеcь выcтyпил мальчик Hиколай (Николас), котоpомy ещё не было и деcяти лет от pодy, pyководимый cвоим отцом (работорговцем) котоpый использовал pебёнка для cвоих целей, за что впоcледcтвии вмеcте c дpyгими обманщиками и пpеcтyпниками был повешен.

Где бы Николай ни появлялcя, он непpеодолимо пpивлекал к cебе детей. В итоге собpалаcь толпа в двадцать тыcяч мальчиков и девочек, а также беcпоpядочного cбpода, которая двинyлаcь на юг чеpез Альпы. По доpоге большая чаcть её погибла от голода и pазбойников или возвpатилаcь домой, ycтpашённая тpyдноcтями похода: тем не менее тыcячи ещё доcтигли Генyи 25 авгycта. Здеcь их недpyжелюбно пpогнали и пpинyдили их к быcтpомy дальнейшемy походy, потомy что генyэзцы боялиcь какой-либо опаcноcти для cвоего гоpода от cтpанного войcка пилигpимов.

Поcле этого они дошли ещё до Бpиндизи, но здеcь благодаpя энеpгии тамошнего епиcкопа, им помешали пpедпpинять моpcкое пyтешеcтвие на Воcток. Тогда им не оcтавалоcь ничего больше, как веpнyтьcя домой. Чаcть мальчиков напpавилаcь в Рим, чтобы пpоcить y папы pазpешения от кpеcтового обета. Hо папа не иcполнил их пpоcьбы, хотя пpиказал им бpоcить их безyмное пpедпpиятие; тепеpь он дал им только отcpочкy кpеcтового похода до cовеpшеннолетия. Обpатный пyть yничтожил почти веcь оcтаток этого детcкого войcка. Cотни их падали от иcтощения в cтpанcтвии и жалким обpазом погибли на больших доpогах. Cамая хyдшая cyдьба выпала, конечно, на долю девyшек, котоpые кpоме вcяких дpyгих бедcтвий подвеpгалиcь ещё вcевозможным обманам и наcилиям. Hеcкольким yдалоcь найти пpиют в добpых cемьях и cвоими pyками заpабатывать cебе пpопитание. В Генyе некотоpые патpиацианcкие pоды ведyт даже cвоё начало от оcтавшихcя там немецких детей; но все-таки только небольшой оcтаток вcего войcка, больной и иcтощённый, оcмеянный и поpyганный, cнова yвидел pодинy. О Hиколае говорят, что он бyдто бы в 1219 годy cpажалcя пpи Дамиетте в Египте...

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://scientist.nm.ru/

В Издательстве Сретенского монастыря готовится к выходу в свет новая книга известного религиоведа, исследователя современного сектантства, историка, общественного деятеля, писателя «Хроники крестовых походов франкских пилигримов в Заморские земли и сопутствующих событий, в изложении Александра Дворкина». С разрешения автора и издательства публикуем отрывок из рукописи этой книги.

Однажды в мае 1212 года в Сан-Дени, где пребывал двор короля Филиппа-Августа, появился двенадцатилетний пастушок Стефан из маленького городка Клуа близ Орлеана. Он принес с собой письмо к королю, которое, по его словам, ему вручил Сам Христос. Спаситель явился-де ему, когда он пас своих овец, и призвал его идти и проповедовать . Король не слишком впечатлился этим и велел мальчику возвращаться домой. Однако Стефан, вдохновленный явившимся ему таинственным незнакомцем, уже видел себя харизматическим лидером, которому удалось добиться успеха там, где взрослые признали свое бессилие. За последние пятнадцать лет всю страну наводнили бродячие проповедники, призывавшие отправляться в крестовый поход против мусульман на Восток или в Испанию или против еретиков в Лангедок. Истеричный мальчик вполне мог проникнуться идеей, что он тоже может стать проповедником и повторить подвиг Петра Пустынника, легенды о величии которого передавались из уст в уста. Нимало не смущенный равнодушием короля, Стефан начал проповедовать прямо у входа в аббатство Сан-Дени, заявляя, что собирает детей для спасения христианства. Воды расступятся перед ними, и, он, как через Красное море, поведет свою армию прямо в Святую Землю.

Мальчик, говоривший весьма красноречиво и эмоционально, несомненно, обладал даром убеждения. Взрослые были впечатлены, а дети сбегались к нему, как мухи на мед. После первоначального успеха Стефан отправился в тур, чтобы провозглашать свой призыв по разным городам Франции, собирая вокруг себя все новых и новых обращенных. Самых красноречивых из них он отправлял проповедовать от своего имени. Все они договорились встретиться в Вандоме примерно через месяц и оттуда начать свой поход на Восток.

Потрясенные современники говорили о 30 тысячах собравшихся воевать за Крест - и все были младше 12 лет

В конце июня к Вандому с разных сторон начали подходить группы детей. Потрясенные современники говорили о 30 тысячах собравшихся - все младше 12 лет от роду. Несомненно, к городу стянулось не менее нескольких тысяч детей со всех концов страны. Часть их была из бедных крестьянских семей: родители охотно отпустили своих отпрысков на такую великую миссию. Но там были и дети благородного происхождения, тайком сбежавшие из своих домов. Среди собравшихся имелись и девочки, несколько молодых священников и немного паломников постарше, привлеченных отчасти благочестием, отчасти - жалостью и отчасти - желанием поживиться за счет даров, которыми сердобольное население осыпало детей. Ближнее окружение Стефана хронисты назвали «малыми пророками». Группы юных паломников, лидер каждой из которых нес штандарт с орифламмой (Стефан объявил ее девизом похода), скапливались в городе и вскоре, переполнив его, вынуждены были разместиться за его стенами - в поле.

Когда дружественные священники благословили малолетних крестоносцев, а последние горюющие родители наконец отошли в сторону, экспедиция направилась на юг. Почти все шли пешком. Однако Стефан, как и положено лидеру, потребовал особого способа передвижения: он ехал на расписанной яркими красками тележке с защищавшим его от солнца навесом. С двух сторон от него скакали мальчики благородного происхождения, состояние которых позволяло иметь своего коня. Никто не возражал против комфортных условий путешествия вдохновленного свыше пророка. Более того, к нему относились как к святому, а локоны его волос и кусочки одежды распределялись среди самых верных как чудотворные реликвии.

Путь оказался мучительным: лето выдалось рекордно жарким. Пилигримы целиком зависели от добросердечия местных жителей, делившихся с ними пропитанием, но из-за засухи у них самих было мало припасов, и даже воды часто не хватало. Многие дети умирали по пути, и их тела оставались лежать на обочинах дороги. Некоторые не выдерживали испытания, поворачивали назад и пытались вернуться домой.

Утром вся толпа ринулась к порту, чтобы увидеть, как море расступится перед ними

Наконец малолетний крестовый поход добрел до Марселя. Жители этого торгового города приняли детей сердечно. Многим предоставили ночлег в домах, другие расположились на улицах. На следующее утро вся толпа ринулась к порту, чтобы увидеть, как море расступится перед ними. Когда чуда не произошло, наступило горькое разочарование. Часть детей, заявив, что Стефан предал их, взбунтовалась против него и направилась в обратный путь к своим домам. Но большинство осталось, и каждое утро приходило к морю, ожидая, что Бог всё же ответит на их молитвы. Через несколько дней нашлись два дельца - Гуго Ферреус и Гийом Поркус (буквальный перевод с французского - что-то вроде «Железный» и «Свинский»), которые изъявили бескорыстную готовность за одно только воздаяние Божие перевезти юных крестоносцев в Святую Землю. Стефан не долго думая с радостью согласился на столь щедрое предложение. Детей посадили на семь нанятых дельцами кораблей, которые вышли из порта и направились в открытое море. Прошло 18 лет, прежде чем до Европы дошли вести об их судьбе.

Тем временем слухи о миссии Стефана распространились на восток, и сумасбродство, охватившее французских детей, заразило также и Германию, особенно ее Нижнерейнские области. Через несколько недель после того, как орлеанский пастушок начал свою проповедь, на площади перед Кельнским собором стал произносить пламенные речи немецкий крестьянский мальчик Николай, которому еще не было и 10 лет от роду. Юный проповедник появился со станком, на котором находился крест в виде латинского «Т». Потрясенные слушатели рассказывали друг другу, что он, не замочив ног, перейдет море и утвердит в Иерусалиме вечное царство мира.

Николай, как и Стефан, обладал природным даром красноречия и, где бы ни появлялся, непреодолимо привлекал к себе детей, готовых отправиться в паломничество вместе с ним. Но если французские дети рассчитывали завоевать Святую Землю силой, немецкие думали, что смогут обратить сарацин в христианство при помощи мирной проповеди. Через несколько недель в Кельне собралась многотысячная толпа детей и всякого беспорядочного сброда, которая оттуда двинулась на юг через Альпы. Вероятнее всего, немцы были в среднем чуть старше французов, и с ними шло больше девочек и больше детей благородного происхождения. Их колонну сопровождало также немало воров и прочих преступников, которым требовалось поскорее оставить родину, а также вездесущих проституток.

Экспедиция разделилась на две части. Первую, насчитывавшую, согласно хронистам, не менее 20 тысяч человек, вел сам Николай. По дороге через Западные Альпы эта группа потеряла большую часть детей: юные паломники погибали от голода, от рук разбойников или, устрашенные трудностями похода, возвращались домой. Тем не менее, 25 августа несколько тысяч странников достигли Генуи и попросили приюта внутри городских стен. Генуэзские власти поначалу согласились принять их, но, поразмыслив, стали подозревать тайный немецкий заговор. В результате детям позволили провести в городе только одну ночь, но объявили, что все желающие могут поселиться тут навсегда. Юные паломники, нимало не сомневающиеся, что наутро море расступится перед ними, сразу же согласились на эти условия.

Увы, море в Генуе оказалось столь же глухо к их молитвам, как в Марселе - к молитвам их французских сверстников. Многие дети, разочаровавшись, решили остаться в приютившем их городе. Несколько генуэзских патрицианских родов возводят свое начало к этим юным немецким паломникам. Сам Николай с большинством своей армии отправился дальше. Через несколько дней они дошли до Пизы. Там нашлись два корабля, собиравшиеся отправляться в Палестину. Их команды согласились взять с собой некоторых детей. Возможно, они и достигли Заморья, но их судьба остается совершенно неизвестной. Однако Николай, все еще ждущий чуда, дошел со своими самыми верными последователями до Рима, где их принял папа Иннокентий. Понтифик был тронут благочестием детей, но и поражен их наивностью. Ласково, но твердо он велел им идти домой, сказав: когда они вырастут, они смогут исполнить свои обеты и отправиться сражаться за Крест.

Тяжкий обратный путь уничтожил почти весь остаток этого детского войска. Сотни падали от истощения в странствии и жалким образом погибали на больших дорогах. Самая худшая судьба выпала, конечно, на долю девочек, которые, кроме всяких других бедствий, подвергались еще всевозможным обманам и насилиям. Многие из них, боясь позора у себя на родине, оставались в итальянских городах и поселениях. Только небольшие группки детей, больных и истощенных, осмеянных и поруганных, снова увидели родину. Мальчика Николая среди них не обнаружилось. Говорят, что он будто бы был жив и позднее, в 1219 году, сражался при Дамиетте в Египте. Но разъяренные родители пропавших детей настояли на аресте его отца, который якобы использовал сына для своих целей, теша тщеславие. Попутно отца обвинили в работорговле, судили «вместе с другими обманщиками и преступниками» и повесили.

Другая немецкая детская экспедиция не добилась большего успеха. Она шла через Центральные Альпы и после невероятных испытаний и мучений добралась до моря в Анконе. Когда море отказалось расступиться перед ними, дети направились по восточному берегу Италии на юг и в конце концов добрались до Бриндизи. Там некоторые из них смогли погрузиться на идущие в Палестину суда, но большинство поплелось назад. Лишь немногие смогли дойти до своих домов.

Корабли прибыли в Алжир. Детей купили местные мусульмане, и несчастные провели свою жизнь в неволе

Впрочем, несмотря на все их мучения, им выпала лучшая судьба, чем французским детям. В 1230 году во Францию прибыл священник с Востока, поведавший о том, что приключилось с отбывшими из Марселя юными паломниками. По его словам, он был одним из молодых священников, шедших со Стефаном, и вместе с ним погрузившимся на предоставленные купцами суда. Два из семи кораблей попали в бурю и вместе с пассажирами пошли ко дну вблизи острова святого Петра (Сардинии), остальные вскоре оказались окруженными сарацинскими судами из Африки. Пассажиры узнали, что их доставили на это место по предварительно заключенной сделке, чтобы продать в рабство. Корабли прибыли в Алжир. Многих детей купили сразу же местные мусульмане, и они провели остаток своей жизни в неволе. Других (включая молодого священника) отвезли в Египет, где за франкских рабов давали более высокую цену. Когда корабли прибыли в Александрию, большую часть человеческого груза приобрел губернатор для работы на своих землях. По словам священника, около 700 из них были еще живы .

Небольшую партию доставили на невольничьи рынки Багдада, где 18 юношей, отказавшись перейти в ислам, приняли мученическую кончину. Молодым священникам и тем немногим, кто знал грамоту, повезло больше. Губернатор Египта - сын Аль-Адиля Аль-Камиль - проявлял интерес к западной литературе и письменности. Он купил их всех и держал при себе как переводчиков, учителей и секретарей, не пытаясь обратить их в свою веру. Они жили в Египте во вполне приемлемых условиях, и в конце концов этому священнику позволили вернуться во Францию. Он рассказал родителям своих товарищей по несчастью все, что знал, после чего канул в неизвестность.

Более поздние источники отождествляют двух преступных марсельских работорговцев с двумя купцами, которых несколькими годами спустя обвинили в участии в заговоре сарацин против императора Фридриха II на Сицилии. Таким образом, согласно народной памяти, оба окончили свои дни на виселице, заплатив за свое гнусное преступление.

Крестовый поход детей - принятое в историографии название народного движения года, достаточно быстро обросшего легендами.

«Случилось то сразу после Пасхи. Еще не дождались мы Троицы, как тысячи отроков тронулись в путь, покидая кров свой. Иные из них едва на свет появились и минул им только шестой год. Другим же впору было выбирать себе невесту, они же выбрали подвиг и славу во Христе. Заботы, им порученные, они позабыли. Те оставляли плуг, коим недавно взрывали землю; те выпускали из рук тачку, их тяготившую; те покидали овец, рядом с которыми сражались против волков, и думали о других супостатах, магометанской ересью сильных… Родители, братья и сестры, друзья упорно уговаривали их, но твердость подвижников была неколебима. Возложив на себя крест и сплотившись под свои знамёна, они двинулись на Иерусалим… Весь мир называл их безумцами, но они шли вперед».

25 июля 1212 года воители Христа прибыли в Шпейер . Местный хронист сделал такую запись: «И случилось великое паломничество, шли мужи и девы, юноши и старцы, и все это были простолюдины».

Обработка сюжета в художественной литературе

«Крестовый поход детей» () - книга новелл французского писателя Марселя Швоба (рус.пер. ); книгой интересовался Борхес , он написал к ней предисловие (см.: ).
«Крестовый поход детей» - стихотворение Мартинуса Нейхофа .
«Крестовый поход детей» () - драма румынского писателя и философа Лучиана Благи .
«Врата рая» () - роман Ежи Анджеевского о крестовом походе детей, экранизирован Анджеем Вайдой ()
«Крестоносец в джинсах» () нидерландской писательницы Теа Бекман рассказывает, как современный подросток, участвуя в испытаниях машины времени , оказывается в гуще детского крестового похода. В 2006 году по книге был снят фильм .
«Крестовый поход детей» () - песня Стинга .
Крестовый поход детей - сюжетная основа фильма Франклина Дж.Шаффнера Львиное сердце ().

Реминисценции

«Бойня №5, или Крестовый поход детей » () - роман американского писателя Курта Воннегута , рассказывающий о бомбардировке авиацией союзнических войск Дрездена в 1945 году.

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Детский крестовый поход" в других словарях:

Детский крестовый поход - ♦ (ENG Children s Crusade) (1212) содержащий много легендарного рассказ, описывающий марш детей из Франции и Западной Германии после четвертого крестового похода (1202 1204) в целях освобождения Иерусалима …

Крестовые походы 1 й крестовый поход Крестьянский крестовый поход Германский крестовый пох … Википедия

Children"s Crusade - Детский крестовый поход … Вестминстерский словарь теологических терминов

Витраж XIII века с изображением Крысолова. Рисунок барона Августина фон Мёрсперга (1595) … Википедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Крестоносец в джинсах (фильм). Крестоносец в джинсах Kruistocht in spijkerbroek … Википедия

- «Мамаша» Джонс Мэри Харрис Джонс (англ. Mary Harris Jones, более известная как Мамаша Джонс … Википедия

- «Мамаша» Джонс Мэри Харрис Джонс, более известная как Мамаша Джонс (1 августа 1837 30 ноября 1930) выдающийся профсоюзный и общественный деятель, активист объединения Индустриальные рабочие мира. Содержание 1 Биография … Википедия