Падение редуцированных в древнерусском. Становление русского языка как языка консонантного типа

§ 109. Одним из основных явлений в истории древнерусского языка, перес Т р-0 ившим его звуковую систему и приблизившим ее к современному состоянию, было падение редуцированных. В известном смысле можно даже говорить о том, что между древнейшим состоянием звуковой системы русского языка и ее современным состоянием лежит паде­ние редуцированных.

§110. Утрата [ъ] и [ь] в слабом положении и изменение их в [о] и [е] -в сильном. Падение редуци­рованных заключалось в том, что [ъ] и [ь] как самостоятельные фонемы в системе русского языка перестали существовать.

Надо иметь в виду, что редуцированные [ъ] и [ь] произноси­лись неодинаково в сильной и слабой позициях. Ко времени их утраты [ъ] и [ь] в слабой позиции стали произноситься очень кратко и превращались в неслоговые звуки, а в сильной, наоборот, стали приближаться к гласным [о] и [е]. Это различие между слабыми и сильными редуцированными и определило их дальней­шую судьбу - или полную утрату, или превращение в гласные полного образования.

Падение редуцированных - это процесс, свойственный всем славянам, но в разных славянских языках он шел не одновремен­но и привел к различным результатам. Поэтому после паде­ния редуцированных славянские языки дальше разошлись друг с другом.

В древнерусском языке этот процесс проходил приблизительно во второй половине XII в. В памятниках именно этого времени наблюдается много случаев написания на месте сильных [ъ] и [ь] гласных о и е и пропуска редуцированных в слабом положении. Однако возможно, что падение редуцированных, начавшись с утраты слабых, было известно и раньше. Об этом свидетельствуют некоторые факты памятников древнерусской письменности. Не говоря уже о явлениях, отмечаемых в переписанном со старосла­вянского оригинала Остромировом евангелии 1056-1057 гг., где отражение процесса падения редуцированных может быть связано с его ранним протеканием в старославянском языке, следует от­метить, что в оригинальной древнерусской надписи на Тьмутара- канском камне 1068 г. встречается написание кньзь без ъ после к. То же самое можно обнаружить и в грамоте Мстислава Володими-
ровича и его сына Всеволода 1130 г.: кн*зь, кн*жение (вместо кън*жение), Всеволодоу (вместо Вьсеволодоу), кто (вместо къто) и т. д.

Но широкое отражение процесс падения редуцированных полу­чил в памятниках второй половины XII - начала XIII в., напри­мер в грамоте Варлаама Хутынского конца XII в., в Добриловом евангелии 1164 г., в Смоленской грамоте 1229 г. и т. д.

Утрата слабых редуцированных, вероятно, шла не одновремен­но в разных фонетических положениях. По мнению А. А. Шахмато­ва (а также Л. П. Якубинского), эта утрата раньше всего осущест­влялась в начальном первом предударном слоге: [къназь] >

> [кназь], [съна] > [сна] и т. д. Но, как видно, более ранняя утрата редуцированного была обусловлена еще и тем, что в ряде случаев слабый редуцированный в слове не был поддержан силь­ным в других формах этого же слова. Так, если в форме [съна] слабый [ъ] мог держаться дольше, так как в имен. пад. [сънъ] он в корне был сильным (изменился позже в [о] - [сон]), то та­ких родственных форм с сильным редуцированным не было в сло­вах типа кън*зь, къто, мъного и т. п. Здесь, таким образом, слабый редуцированный находился в изолированной позиции и поэтому его утрата могла осуществиться раньше.

Кроме того, редуцированные рано исчезли в положении конца слова, где они были всегда слабыми. Однако их написание в этом положении сохранялось долгое время в силу того, что они указы­вали на границу слова при древнерусском слитном, без разделе­ния на слова, письме, а позже обозначали твердость или мягкость предшествующего согласного.

Наконец, редуцированные произносились по-разному в полном и беглом стиле речи. Поэтому, вероятно, в церковном чтении реду­цированные удерживались дольше, чем в разговорной речи.

Итак, в результате падения редуцированных слабые [ъ] и [ь] утратились, а сильные прояснились в [о] и [е]. Например, [дьнь] > [ден’], [дьня] > [дня]; [вьсь] > [вес’], [вься] >

> [вся]; [съто] > [сто], [сътъ] > [сот]; [клѣтъка] > [клѣт­ка], [клѣтъкъ] > [клѣток] и т. д.

В качестве примеров прояснения [ъ] и [ь] в [о] и [е] в поло­жении под ударением (а не перед слогом со слабым редуцирован­ным) можно привести такие факты, как [пьстрый] > [пестрый], [тьща] > [теща], [съхнути] > [сохнути].

Однако надо иметь в виду и то, что иногда наблюдается ран­нее прояснение слабых [ъ] и[ь] в гласные [о] и [е]. Например, в Святославовом изборнике 1073 г. встречается написание золоба с о на месте [ъ] слабого или серебро вместо сьребро с е на месте [ь] слабого. То же самое можно найти в «Житии Феодосия» XII в.: золодѣи из зълодѣи, в Добриловом еванг.: монога из мънога. По- видимому, это явление объясняется тем, что в данных словах про-

изошла ассимиляция гласных [ъ] и [ь] гласному последующего слога, а такие факты по существу не имеют отношения к падению редуцированных.

Процесс падения редуцированных проходил не одновременно в различных говорах древнерусского языка - в одних диалектах этот процесс наметился уже в XI в., в других - позже, однако, к середине XIII в. он, по-видимому, был завершен во всем древ­нерусском языке.

§ 111. Удлинение гласных [о] и [е] перед слогом с утратившимся слабым редуцирован­ным. В памятниках древнерусского языка второй половины XII в., созданных на южнорусской территории, т. е. отражающих те говоры, которые впоследствии легли в основу украинского язы­ка, наблюдается написание ѣ на месте исконного [е] в тех случаях, когда в следующем слоге был слабый [ь], утратившийся в эпоху падения редуцированных (перед слогом с бывшим слабым [ъ] та­кого изменения нет). Это явление так называемого „нового ѣ“ было впервые установлено А. И. Соболевским в галицко-волынских памятниках. Такой новый ѣ наблюдается, например, в словах камѣнь, пѣчь, шѣсть, будѣть и т. п., в которых исконно ѣ не было. В современных северноукраинских говорах и в южнобелорусских диалектах в соответствии с этим ѣ произносится дифтонг [ие] (т. е. [камиен’], [пиеч], [шиес’т’], [будиет’]), а в литературном украинском языке - [и]: камінь, піч, шість и т. д.

Если сравнить все эти факты и учесть, что в древнерусском языке [ё] мог иметь характер дифтонга [ие] (см. § 54), то можно установить, что написание ѣ на месте е отражает дифтонгическое произношение нового [ё], возникшего из [е]. Однако возникает вопрос о происхождении этого [ё], ибо, как известно, звук [е], который был в словах камень, будеть, печь и т. д., был исконно кратким. Предполагают, что краткий звук [е] получил удлинение в результате утраты последующего слабого [ь]; это была замести­тельная долгота, возникшая после падения редуцированных. Дол­гое [ё] впоследствии дифтонгизировалось в [ие], а дифтонг в свою очередь далее изменился в [и], что и отразилось в украин­ском литературном языке.

Вместе с таким удлинением [е] происходило и удлинение крат­кого [о] в тех же условиях, т. е. перед слогом с утратившимся сла­бым редуцированным. Однако у древнерусских писцов не было возможности обозначить как-то долготу этого нового (прав­да, иногда оно получало обозначение через оо: воовца- Галицк. еванг. 1266 г.). Однако о наличии подобного удлинения [о] вновь свидетельствуют факты украинских диалектов и литературного языка. В северноукраинских говорах наблюдается произношение дифтонга [уо] на месте [о] в словах типа [вуол], [куон’], стуол], [нуос] и т. п., т. е. там, где исконно [о] находился в слоге перед

6 Заказ 490 ірі

слогом со слабым редуцированным. В украинском литературном языке эти слова произносятся со звуком [и]: вів, кінь, стіл, ніс и т. п. Как видно, процесе здесь шел таким образом, что [о] диф-

тонгизировалось в [уо], а затем через стадию [’уо] изменилось

„Удлинение о и е в слоге перед выпавшим глухим является очень важным в истории древнерусского языка, так как оно есть древнейшее из новых звуковых явлений, отделивших северные древнерусские диалекты (те, на основе которых сложился собст­венно русский язык) от южных, на основе которых сложился укра­инский язык" (Я кубинский Л. П. История древнерусского языка.- М., 1953.- С. 146-147).

§ 112. Судьба [ъ] и [ь] в сочетаниях с плав­ными. Особо обстояло дело с сочетаниями редуцированных с плавными между согласными, где судьба [ъ] и [ь] оказалась от­личной от общей судьбы сильных и слабых редуцированных.

а) В сочетаниях типа и под. во всех восточнославян­ских языках [ъ] изменился в [о], а [ь] - в [е]. Говоря иначе, в словах с этими сочетаниями редуцированный вел себя всегда как сильный: он выступал как сильный, например, и в форме [търгъ], и в форме [търга], хотя „внешне", с первого взгляда, [ъ] в одной форме (търгъ) был в сильной, а в другой (търга) - в слабой пози­ции. Таким образом, из древнерусских сочетаний , , возникли сочетания , , . Ср.: [търгъ] >

> [торг], [гърло] > [горло], [гърдый] > [гордый], [дьр- жати] > [держати], [мьртвый] > [мертвый], [вьрхъ] >

> [верх], [вълкъ] (из [*ѵь1къ]) > [волк], [пълкъ] > [полк], [мълнйя] > [молния], [вълна] (из [*ѵь1па]) > [волна] и т. д.

Однако наряду с общерусскими явлениями в области раз­вития сочетаний типа , в северорусских памятниках на­блюдается так называемое „второе полногласие" (термин А. А. По- тебни), т. е. появление на месте этих сочетаний написаний с полногласными сочетаниями оро, ере, оло. Так, в памятниках северо-западных территорий, прежде всего в новгородских, от­мечено: торожкоу - тороіикоу (вм. тържькоу), Поволжье (вм. Повължье)-I Новгор. лет.; веребныь недѣль (вм. вьрбьныь)- Паремейник 1271 г.; поверѣгиш (вм. повьргъиіи) - Кормч.

1282 г.; цетверети (вм. чьтвьрть) - берестяная гр. № 348; бороть (вм. бърть) - берестяная гр. № 390; молови (вм. мълви) - берестяная гр. № 8; вереиіе (вм. вьриіь) - берестяная гр. № 254 и др. Такие формы со „вторым полногласием" есть и в современ­ных, преимущественно северных, говорах русского языка, на­пример отмечаются: молонья из др.-русск. мълнйя; верех из др.-русск. вьрхъ, гороб из др.-русск. гърбъ; жередь из др.-русск. жьрдь; кором из др.-русск. кърмъ; холом из др.-русск. хълмъ; столон из др.-русск. стълбъ; доложно из др.-русск. дължьно; серен из др.-русск. сьрпъ и т. д. В украинском и белорусском языках есть 162

формы горон (из др.-русск. гърнъ), смеретный (ср. др.-русск. съмьрть), маланка (молния), жарало (др.-русск. жьрло) и др. Да и в русском литературном языке наличествуют такие полно­гласные формы: веревка (из др.-русск. вьрвъка), полон (из др.- русск. пълнъ), бестолочь (ср. др.-русск. тълкъ, русск. толк), сумеречный (русск. сумерки), остолоп (др.-русск. стълпъ).

Явление „второго полногласия" обнаруживается в русском языке непоследовательно, и это имеет свои причины.

Для того чтобы понять историю развития сочетаний типа в эпоху падения редуцированных, а вместе с тем не толь­ко появление „второго полногласия", но и ограниченность его распространения в древнерусском языке,- для этого надо учесть возможность двоякого слогораздела в словах, имевших подобные сочетания в древнерусском языке.

Как уже говорилось выше (см. § 68 и § 90), в сочетаниях типа слогораздел мог проходить или перед плавным, или после плавного. В том случае, когда слогораздел проходил перед плавным, звуки [г] и , оказавшись в начале слога перед со­гласным, развивали слоговость, в результате чего в подобного типа сочетаниях появлялось не два, а три слога (t> | г | t глас­ный) .

Таким образом, в форме, например, търгъ в некоторых диа­лектах древнерусского языка до падения редуцированных было не два слога (т. е. tb|rt + гласный), а три: [тъ|р|гъ] . Точно так же три слога было и в форме търга: [тъ|р|га]. Таким образом, редуцированный [ъ] в обеих формах находился вод­ном и том же положении: перед слоговым плавным, который являлся позиционной разновидностью не­слогового плавного, выступающей только в данном фонетическом положении. Позицию перед слоговым плавным нельзя считать ни сильной, ни слабой для редуцированных, ибо эти последние, как они определены выше (см. § 54), не включают данного поло­жения. Иначе говоря, позиция [ъ] и [ь] в сочетаниях типа была особой позицией, возникшей в результате действия за­кона открытого слога. Однако эта позиция и могла существо­вать лишь до тех пор, пока сохранялось действие этого закона. Когда падение редуцированных привело к нарушению закона открытого слога, к тому, что стали возникать закрытые сло­ги (см.

§ 116), тогда перестали существовать и слоговые [р] и [л] в сочетаниях типа , ибо были утрачены условия, в которых они появлялись. Следовательно, если в форме [търга] до изменения [ъ] было три слога: [тъ|р|га], то после падения редуцированных здесь возникло два слога: [тор|га], причем утрата слоговости [р] вызвала изменение [ъ] - продление его в [о]. Таким образом, в тех случаях, когда за слогом из плавно­го слогового шел слог с гласным полного образования, проясне­ние редуцированного шло за счет утраты сло­говости плавного звука.

В тех же случаях, когда за слогом из слогового плавного шел слог с редуцированным (например, [търгъ]), слоговой плав­ный, в силу краткости последующего слога с редуцированным, был, вероятно, долгим: [тъ|р|гъ], и поэтому в эпоху падения редуцированных за счет утраты слоговости происходило прояс­нение [ъ], [ь] в [о], [е], а за счет утраты долготы - развитие второго гласного после плавного [р], [л]. Так возника­ло „второе полногласие" в ряде диалектов древнерусского языка. Дальнейшее действие аналогии (например, по формам косвен­ных падежей) определило непоследовательность в развитии всего явления.

Однако вместе с тем диалекты древнерусского языка могли и не развивать слогового плавного в сочетаниях типа : [г] или могли оставаться неслоговыми и отходить к предшествую­щему слогу, приводя к его закрытости (см. § 68). В этом случае и в форме, скажем, [търгъ], и в форме [търга] слогораздел проходил после плавного. В результате этого обе формы имели два слога - один открытый и один закрытый ([тър | гъ], [тър | га]), а редуцированный перед плавным мог оказаться или в сильной, или в слабой позиции. В связи с этим и судьба его оказа­лась различной: в сильной позиции [ъ] и [ь] изменились в [о] и [е], а в слабой выпали. Однако выпадение [ъ] и [ь] в подобного рода словах приводило к возникновению труднопроизносимых групп согласных (ср.: [търга] > [трга]), которые в преде­лах одного слога не могли сохраниться: изменение достигалось путем развития нового слогового плавного ([трга] > [трга]). Однако у восточных славян слоговость плавных не удержалась; в языке возникла тенденция освобождения от новых [р] и [л], которая, по-видимому, была осуществлена не фонетическим пу­тем, а путем аналогического воздействия форм с бывшими силь­ными [ъ] и [ь].

б) Приблизительно так же обстояло дело и с изменением [ъ] и [ь] в сочетаниях с плавными, когда редуцированный на­ходился после плавного (т. е. в сочетаниях типа ). Судьба [ъ] и [ь] оказалась здесь несколько различной в разных вос­точнославянских языках, причем различия обусловливались силь­ным и слабым положением редуцированного в слове с этими сочетаниями.

В сильном положении [ъ] и [ь] в этих сочетаниях проясни­лись во всех восточнославянских языках в [о] и [е]. Например:

др.-русск. кръвь - русск. кровь, укр. кров, белорусск. кроу; др.-русск. глътка - русск. глотка, укр. глотка, белорусск.

др.-русск. крьстъ - русск. крест, укр. хрест, белорусск. хрест; др.-русск. сльзъ - русск. слез, укр. слез, белорусск. слез. Если же [ъ] и [ь] в сочетаниях типа находились в слабом положении, то они, как всякие слабые редуцированные,

подвергались утрате, исчезновению. Однако в результате этой утраты, как иногда и в словах с сочетаниями типа (tbrt] (см. вы­ше), в пределах одного слога оказывались труднопроизносимые группы согласных, в результате чего развивался слоговой плав­ный. Например, после выпадения слабого [ь] в форме [крьста] возникала группа согласных [крст], которая не могла сохранить­ся в пределах одного слога, в результате чего плавный становил­ся слоговым: [крста].

Дальнейшее изменение шло несколько различными путями в разных восточнославянских языках. Так, в украинском и белорус­ском языках освобождение от слогового плавного шло путем развития вторичного гласного [ы] или [и] после, а иногда и перед плавным. Например, из др.-русск. кръвавый развились укр. кривавий и кирвавий, кервавий, белорусск. крывавы. Точ­но так же возникли из др.-русск. кръшити - укр. кришити, бело­русск. крышыць; из др.-русск. блъха - белорусск. блыха; из др.- русск. сльза - укр. диал. слиза и силза; из др.-русск. трьвога - укр. тривога, белорусск. трывога; из др.-русск. глътати - укр. глитати, белорусск. глытаць; из др.-русск. крьстити - укр. христи- ти, белорусск. хрысціць и т. д. Формы с ы, и на месте ъ, ь обнару­живаются в юго-западных памятниках с XIII в.: ілблыко (Жит. Саввы Освящ. XIII в.), скрыжеть (Луцк. еван. XIV в.), дрыжати (Гр. XIV в.); в старобелорусских документах эти сочетания фиксируются с XV в.: дрыжахоу, крывава (Четья 1489 г.), блы- шачись (Тяпинск. еван.), слыза (Псалтырь XVI в.).

В русском языке такого развития вторичного гласного в этих случаях не было. Некоторым русским говорам, да и то в единичных случаях, была известна утрата в этих сочетаниях не только сла­бых [ъ] и [ь], но и плавных [р] и [л]. Следами подобного разви­тия являются некоторые диалектные формы, в которых отсут­ствует плавный. Например, корень в диалектных кстить, окстить, в названии деревни Кстово восходит к др.-русск. крьст-, где после выпадения слабого [ь] выпал и плавный [р]. Точно так же объясняется и название города Пскова: слово Псков возникло из др.-русск. Пльсковъ (Пьсковъ известно с XIV в.), засвиде­тельствованного памятниками, где после выпадения [ь] выпал и плавный [л]. Пльсковъ засвидетельствовано в I Новгородской летописи по Синодальному списку (ср. также немецкое назва­ние Пскова - Pleskau).

Однако типичным для современного русского языка и его гово­ров является наличие сочетаний [ро], [ло], [ре], [ле] на месте др.-русск. [ръ], [лъ], [рь], [ль] в сочетаниях типа со слабыми [ъ] и [ь], например: кровавый, крошить, глотать, блоха, греметь, крестить, тревога, слеза и т. п. Можно думать, что произ­ношение [о] и [ё] на месте слабых [ъ] и [ь] в этих сочетаниях развилось путем аналогии с формами, в которых [ъ] и [ь] были сильными: под влиянием, например, кровь возникло крови, крова­вый; . под влиянием слез - слеза; под влиянием дров - дро-

§ 113. Судьба редуцированных [ы] и [и]. Как уже говорилось (см. § 80), древнерусский язык унаследовал от пра­славянского и сохранил в своей системе редуцированные глас­ные [ы] и [й], которые в эпоху падения редуцированных под­верглись изменениям, так же как это произошло с [ъ] и [ь].

Однако судьба [ы] и [й] оказалась несколько различной по диалектам древнерусского языка. В говорах, легших в осно­ву русского (великорусского) языка, сильные [ы] и [й] измени­лись в [о] и [е], а в говорах, легших в основу украинского и белорусского языков,- в [ы] и [и].

Так обстояло дело, например, в форме имен. пад. ед. ч. пол­ных прилагательных муж. р.: из *dobrb + /ь возникло о.-слав. dobryjb, где [у] был в сильной позиции; отсюда русск. доброй, укр. добрий, белорусск. добры. Из *sinb + jb возникло о.-слав. sinljb с [I] в сильной позиции; отсюда русск. синей, укр. диал. синий, белорусск. сіні. Ср. еще русск. молодой, укр. молодий, белорусск. малады; русск. верхней, укр. диал. верхний, белорусск. верхні. Подобные формы на -ой, -ей отражаются в памятниках московского происхождения с XIV - XV вв.

Надо сказать, что в русском литературном языке произноше­ние [оу] в этих формах сохранилось лишь под ударением (моло­дой, золотой, голубой), тогда как в безударном положении на месте [о] произносится [ъ] в результате редукции ([краснъц], [скоръц], [нбвъи]), что на письме отражается в виде написания ы (красный и т. д.). Окончание [ец] под ударением вообще не

выступает, а в безударном положении произносится с редуциро­ванным [ь], в написании отраженным через и ([сйньи] сйний, [давньц] давний). Такие написания укрепились в рус­ском языке под влиянием старославянской традиции. В окающих же северновеликорусских говорах и до сих пор в форме имен, пад. ед. ч. муж. р. сохраняется произношение [красной], [новой], [сйней], [давней].

Редуцированные [ы] и [и], восходящие к исконным [ы] и [и] в позиции перед [j] или [і], имели такую же судьбу. Так, в сильной позиции из *pijb развилось о.-слав. ріі > др.-русск. [пйц], откуда русск. пей, укр. пий, белорусск. пі; из *Ы]Ь - о.-слав. Ьіі > др.-русск. [бйц], откуда русск. бей, укр. бий, белорусск. бі; из *гпуір - о.-слав. пгуір > др.-русск. [мыцу] , откуда русск. мою, укр. мйю, белорусск. мыю; из *kryip - о.-слав. kryip > др.- русск. [крыцу], откуда русск. крою, укр. крйю, белорусск. крыю.

Ср. еще русск. лей, укр. лий, белорусск. лі\ русск. брей, укр. брий, белорусск. брый. В слабом положении [ьі] й [й] у всех восточных славян были утрачены. Так, из *pijp развилось о.-слав. pijp > др.- русск. , откуда русск. пью (= ), укр. п"ю, белорусск. п’ю; из *lijp- о.-слав. ZZ/p > др.-русск. [лйіу], откуда русск. лью, укр. ллю, белорусск. лью. Ср. еще русск. бью, укр. б"ю, бе­лорусск. б"ю.

§ 114. В заключение рассмотрения процесса падения редуци­рованных следует отметить случаи отступления от закономерно­го развития этих звуков.

Речь идет, например, о тех фактах, когда на месте слабых [ъ] и [ь] в эпоху их утраты возникают гласные полного образо­вания. Так, например, в слове [дъска] звук [ъ] был слабым и подлежал утрате. Такая утрата [ъ] произошла в отдельных рус­ских говорах, после чего в них возникла форма [дека], откуда по синтагматическому закону сочетаемости шумных - [тска] и далее [цка]. Такая форма отмечена в памятниках в специаль­ных значениях - «пластинка», «бляха» или «доска, на которой пишутся иконы»: ожерелье на ц к ах ъ на золотых (Дух. гр. Дм. Иван. 1509 г.), зделанию. . . на престол обруча и ц к и. . . число уже минуло (Волокол. гр. 1768 г.). Однако в литературном рус­ском языке и в говорах укрепилась форма с [о] на месте слабо­го [ъ] г [доска]. Это объясняется тем, что в вин. пад. ед. ч. и род. пад. мн. ч. ([дъекоу], [дъекъ]) [ъ] находился под ударением и был сильным. Обобщение основ привело к тому, что и там, где [ъ] в формах этого слова был слабым, стал произноситься гласный [о]. Точно так же обстояло дело и с формами косвен­ных падежей от слова [тьсть] (тесть), где, например, в род. пад. ед. ч. из [тьсти] должно было развиться [тсти] > [цти]. Такие формы также засвидетельствованы памятниками: Рости­славъ же ѣха ко ц т ю своему (Ипат. лет., 1493 г.); или с мета­тезой: не выдавайте мьт цю моему (Сузд. лет. 1216 г.). Однако по аналогии с теми формами, где [ь] был сильным, во всем скло­нении этого слова установилось произношение с гласным [е].

Причины возникновения аналогии здесь вполне ясны: различ­ная судьба редуцированных приводила к разрыву форм одного слова, что не могло не вызвать процессов обобщения.

Ср. еще такие факты: из др.-русск. [бьрьвьно] возникло фоне­тически закономерно [бревно], но в род. пад. мн. ч. из [бьрьвьнъ]* должно было развиться [бервен]; совр. [бревен] - по аналогии с [бревно]; из др.-русск. [Смольньскъ] должно было возник­нуть [Смол’неск], однако в современном русском языке суще­ствует форма [Смоленск], которая появилась под влиянием форм косвенных падежей, например род. пад. ед. ч. [Смоленска] из др.-русск. [Смольньска]. Таких примеров можно привести очень
много, однако важно подчеркнуть, что во всех этих случаях на фонетически закономерные процессы оказывали влияние анало­гические явления, связанные с обобщением звукового облика форм одного слова.

Вместе с тем здесь наблюдаются и такие факты, которые внешне похожи на изложенные выше, но объясняются иными причинами. Так, например, из др.-русск. [съборъ], [въсходъ], [въстокъ] должно было возникнуть [сбор], [всход}, [веток]. Так оно в целом и произошло: ср. совр. сборы, сборник, всходы, всходить, диалектное всточень (название ветра) и т. п. Однако наряду с этими словами есть и собор, восхождение, восход, восток с [о] на месте слабого [ъ]. Такое двоякое развитие одного и того же слова объясняется тем, что слова без [о] возникли на древне­русской почве в результате фонетического процесса падения [ъ]; слова же с [о] - это результат влияния их церковносла­вянского произношения. В связи с тем что в старославянском языке изменение [ъ] и [ь] произошло раньше, еще в X - XI вв., в памятниках старославянского происхождения, попадавших на Русь, уже наблюдалось написание о и е на месте сильных [ъ] и [ь]. Древнерусские книжники, произносившие тогда еще [ъ] и [ь] в любом положении, начинали усваивать искусственное произно­шение церковных слов с [о] и [е] на месте любого [ъ] или [ь]. Из церковнославянского такое произношение постепенно проник­ло и в живой русский язык.

Определение позиций редуцированных В XII в. произошел процесс падения редуцированных, который заключался в утрате редуцированных в слабой позиции и изменение их в [о] и [е] в сильной позиции. Нужно иметь в виду, что редуцированные произносились неодинаково в сильной и слабой позициях: ко времени их утраты в слабой позиции эти звуки произносились очень кратко, а в сильной, наоборот, стали приближаться к гласным полного образования [o] и [e], что и определило их дальнейшую судьбу. Умение правильно определять позиции редуцированных - необходимое условие правильного чтения и понимания текста. Слабые (начинать говорить о позициях лучше со слабых, т. к. сильная позиция обусловлена наличием слабых) позиции: 1. конец неодносложного слова (домъ, конь); 2. перед слогом с гласным полного образования (пьня, съна); 3. перед слогом с редуцированным в сильной позиции (пъпьрьць, жьньць, съмьрть). Примечание. Существует такое понятие, как абсолютно слабая позиция (ср. в словах кънязь, мъного, когда нет однокоренных слов, в которых редуцированный стоял бы в сильной позиции). В подобном положении происходила очень ранняя утрата редуцированных. Уже в ранних письменных памятниках встречаем написание данных слов без редуцированного.

Так, в надписи на Тьмутараканском камне (1068 г.) слово князь написано без редуцированного. Сильные позиции: 1. перед слогом, в котором редуцированный находится в слабой позиции (жьньць, вьсь); 2. в начальном первом слоге под ударением, причем приставка часто не влияет, т. к. важен корневой слог (мьсти - существительное в Р. пад. ед. ч.); 3. в односложных словах, исключая предлоги (например, местоимения тъ, сь, союз нъ) - данную позицию можно считать разновидностью предшествующей; 4. в сочетании редуцированного с плавным между согласными в корне слова независимо от других условий (търгъ, вълкъ, зьрно). Такой разновидности сильной позиции не было в старославянском языке. Часто формы одного и того же слова имели исходно разные основы (И.п. ед. ч. - пъпьрьць[попрец], а Р.п. ед.ч. - пъпьрьца[пперца> перца]) - происходило выравнивание основ (в данном случае - по косвенным падежам) в результате действия грамматической аналогии. В некоторых случаях можно наблюдать более сложный процесс - двойную аналогию (правьдьнъ - правьдьна), где наблюдается, во-первых, влияние основы косвенных падежей этого слова, во-вторых, влияние одноструктурных слов - наличие в мужском роде кратких прилагательных беглого [е]). История напряженных редуцированных Возникновение напряженных редуцированных: 1. из редуцированных переднего [ь] и непереднего [ъ] ряда в положении перед [j] (ср. полная форма прилагательного худыи образовалась от краткой худъ с помощью прибавления местоимения и= ). 2. из гласных полного образования [и], [ы] в полoжении перед [j](ср. в глаголах III класса, где перед окончанием должен быть [j]): корневой гласный оказывался перед [j] и становился звуком более узким, закрытым - редуцированным напряженным звуком.

Напряженный редуцированный мог быть а) в сильной позиции(крыю: крыj-у - сильная позиция, т. к. напряженный редуцированный находится под ударением в первом корневом слоге), б) в слабой позиции (лию: лиj-у - слабая позиция, т. к. напряженный редуцированный находится перед слогом с гласным полного образования и не под ударением); Результаты изменений напряженных редуцированных в трех восточнославянских языках были различными: в сильной позиции в русском языке напряженные редуцированные прояснились в гласные полного образования [о] и [е] (лей, брей), а в белорусском (лi, брый) и украинском (лий, брий) языках в [ы] и [и] (такой же результат и в старославянском языке); в слабой позиции во всех языках напряженные редуцированные утратились. Однако в современном русском языке можно встретить и незакономерный результат изменений напряженных редуцированных. Так, в безударном положении вместо закономерного окончания -ой находим окончание -ый (ср. золотой, но красный), что объясняется влиянием церковнославянского языка. При чтении текста слова с напряженными редуцированными принято читать условно, как после падения редуцированных: рыю читаем как рою (сильная позиция), а пию - как пью (слабая позиция). Одним из важнейших следствий падения напряженных редуцированных считается образование новых групп согласных - согласный с йотом (веселье [лj], воробьи [бj]), что до падения редуцированных было невозможным, т. к. согласный под воздействием йота изменялся (ср. любить - люблю, светить - свечу и т. п.). В белорусском и украинском языках новая группа согласных претерпела дальней- шие изменения: [j] ассимилировался с согласным, а согласный приобретал долготу (укр. [суд"а], белорусск. [суд"з"а]). Судьба сочетаний редуцированного с плавным В отличие от праславянского в древнерусском языке было лишь три сочетания редуцированного с плавным tъrt, tъlt, tьrt, т. к. под воздействием твердого [l] редуцированный переднего ряда передвинулся в задний ряд. По закону слогового сингармонизма после шипящих согласных появляется редуцированный переднего ряда(ср. желток: звук [ж"] - исконно мягкий согласный и по закону слогового сингармонизма он мог сочетаться в пределах слога только с гласными переднего ряда). В старославянском языке древнерусским сочетаниям типа *tъrt соответствовали сочетания *trъt. Старославянское написание редуцированного после плавного передает слоговость плавного звука. В сочетаниях типа *tъrt редуцированный находился всегда в сильной позиции, во всех восточнославянских языках [ъ] изменился в [о], [ь] - в [е]. Однако наряду с общерусскими явлениями в области развития сочетаний типа *tъrt , в письменных памятниках наблюдается так называемое “второе полногласие” (термин А. А. Потебни), т.е. появление на месте этих сочетаний полногласных сочетаний -оро-, -оло-, -ере-. В сочетаниях типа *tъrt слогораздел мог проходить или перед плавным, или после плавного. В том случае, когда слогораздел проходил перед плавным, звуки [r] и [l], оказавшись перед согласным, развивали слоговость, в результате чего в подобного типа сочетаниях появлялось не два, а три слога (данный процесс начинается одновременно с падением редуцированных): тър/гъ > тъ/р/гъ. Судьба подобных сочетаний зависела от следующего слога. Если сочетание редуцированного с плавным находилось перед слогом со слабым редуцированным, то происходило второе полногласие (слоговой плавный, в силу краткости последующего слога с редуцированным, был, вероятно, долгим, и поэтому в эпоху падения редуцированных за счет утраты слоговости происходило прояснение [ъ] в [о] и [ь] в [е], а за счет утраты долготы - развитие второго гласного этой же артикуляции после плавного согласного): Им.п. търгъ > торогъ; если же такое сочетание находилось перед слогом с гласным полного образования, то происходило лишь прояснение редуцированного в гласный полного образования за счет утраты слоговости плавного звука:Р.п.тър/га > тъ/р (слоговый)/га. Результатом этого было появление разных основ одного и того же слова (стълбъ > столобъ, но стълба > столба - затем происходит выравнивание основ).

Слова со вторым полногласием можно встретить как в современном русском литературном языке (остолоп, бестолочь, полон (краткое прилагательное), веревка), так и в говорах (ср. в псковских говорах сереп `серп", верех `верх", молонья `молния", скатеретка `скатерть"). Вопрос о времени появления второго полногласия решался в лингвистике неоднозначно. Так, уже в древнейшем письменном памятнике - “Остромировом евангелии” - находим сочетания tъrt (древнерусское написание), trъt (старославянское написание), tъrъt (двуеровое написание). Академик А. И. Соболевский считал двуеровые написания отражением живых процессов в языке, т. е. рассматривал как отражение второго полногласия. А. А. Шахматов объясняет подобное написание совмещением двух графических систем: писец пишет в соответствии с произношением tъrt…, а потом, сверяясь с текстом, дописывает -tъrъt. В последнее время считается, что второе полногласие начинает появляться до падения редуцированных, а завершается с падением редуцированных. Важно уметь различать первое и второе полногласия: если есть параллель с неполногласием (золото - злато, борода - брадобрей), то это первое полногласие; если же полногласное сочетание чередуется с -ол-, -ор-, -ер- (полон - полный), то это второе полногласие. Судьба сочетаний плавного с редуцированным В древнерусском языке было 4 сочетания плавного с редуцированным trъt, trьt, tlъt, tlьt; данные сочетания в древнерусском и старославянском языках совпадали. Нужно помнить, что позиции редуцированных в таких сочетаниях определялись по общему основанию. В сильной позиции во всех трех восточнославянских языках результат изменений сочетаний плавного с редуцированным совпадал: редуцированный переднего ряда прояснялся в гласный полного образования [е], а редуцированный непереднего - в [о]. Разные результаты были в слабой позиции: в русском языке происходила утрата редуцированного (кръвь > кров" в Им. п. и въ кръви> во крви в М.п.; затем происходит выравнивание основ по грамматической аналогии), а в белорусском и украинском плавный становился слоговым, и, чтобы устранить слоговость, вставлялся гласный [ы] или [и] перед плавным или после плавного (укр. кирвавый,белор. крывавый). Следствия падения редуцированных В результате падения редуцированных (прояснение в сильной позиции в гласные полного образования: [ъ] > [о], [ь] > [е] и исчезновение в слабой позиции, т.е. ъ и ь как самостоятельные фонемы в системе русского языка перестали существовать) произошла коренная перестройка всей фонетической системы русского языка.

В ряде случаев фонетический процесс падения редуцированных сыграл роль и в истории морфологической системы русского языка (например, в изменении фонетико-морфологического строения слова), и в истории лексического состава языка (затемнение этимологической структуры слова, разрыв связей исконно родственных слов). I.Изменение слоговой структуры древнерусского языка и связанные с этим явления. 1. Утратил свою актуальность закон открытого слога (ср. до падения редуцированных в слове домъ было два открытых слога, после падения редуцированных данное слово стало односложным, причем слог стал закрытым). 2. Появилось большое количество односложных слов (сон < сънъ,мир < миръ). 3. Потерял актуальность закон слогового сингармонизма: в одном слоге стали возможны звуки разной зоны (в слове лес после утраты конечного редуцированного в одном слоге оказались вторично смягченный согласный, гласный переднего ряда и твердый согласный, что было несвойственно древнерусскому языку). 4. Появление новых грамматических форм и новых морфем - возникновение морфем без гласных звуков (корневые морфемы, приставки и суффиксы, нулевые окончания). Причем появление такой морфемы, как нулевого окончания, стало признаком определенных грамматических форм; оно выступает в современном русском языке в словах женского и мужского рода 2-ого и 3-его типов склонения, независимо от времени появления этих слов в языке (ср. не только день, но и комсомолец). II.Образование беглых [о] и [е]. В зависимости от фонетического положения редуцированных возникло чередование [о] и [е] с [o].

Однако уже в древнерусском языке данное чередование можно встретить и в словах, где редуцированных не было (так, в словах ров - рва, лед - льда объясняется действием аналогии: беглые звуки появились на месте [о] и [е]) по аналогии со словами типа сънъ - съна, дьнь - дьня. В дальнейшем в современном русском языке данное чередование из фонетического явления превратилось в морфологическое - в средство образования форм слов (флажок - флажка, комсомолец - комсомольца). III. Возникновение новых групп согласных и их изменения. 1. Образование новых групп согласных, ранее отделенных друг от друга редуцированным в слабой позиции (ср. палъка > палка), т.е. появились разнообразные группы согласных, ранее ограниченных в своей сочетаемости. 2. Ассимиляция звуков по глухости (ло[шк]а < ложька, пчела < бчела < бъчела) - звонкости (изба < истба < истъба; в некоторых случаях результаты ассимиляции отражены в современной орфографии: трижды < тришды < тришьды и др.), по твердости - мягкости (красный < крас"ный < красьныи), по месту и способу образования, т. е. полное уподобление ([ж]еною < [жж]еною <[зж]еною < [сж]еною < [съ ж]еною) 3. Диссимиляция представлена в русском языке в меньшей степени,чем ассимиляция. В основном она коснулась групп согласных “взрывной + взрывной” и “аффриката + носовой” (къто > кто > [хто] - исходно оба согласных взрывные, глухие; вместо взрывного появляется такой же глухой, заднеязычный, но отличающийся по способу образования). Под влиянием орфографии результаты диссимиляции в целом утрачены (ср. лишь в произношении прилагательных мягкий [м"ахк"ий], лёгкий [л"охк"ий]). 4. Оглушение звонких согласных в абсолютном конце слова (кръвь> [кроф"]). 5. Возникновение в результате падения напряженных редуцированных новых сочетаний согласных с [j] ([друз"jа], [колос"jа]). 6.

Появление новых сочетаний [тл] и [дл] вследствие утраты редуцированного между этими согласными (ме[тл]а из ме[тьл]а). 7. Упрощение групп согласных, возникших после падения редуцированных, путем выпадения одного из этих согласных (се[рц]е <се[рдц]е < сь[рдьц]е). Другим путем освобождения от труднопроизносимых групп согласных было развитие слоговости сонорными с последующимным, что вызвало появление еще одной категории слов с беглыми гласными (в словах огнь и угль, где после утраты редуцированного в конце слова возникли труднопроизносимое сочетание согласных; сонорные становились слоговыми, дальнейшее изменение привело к возникновению гласного [о]: огонь, уголь. Подобный процесс развития слоговости широко известен и в формах Р.п. мн.ч. существительных с бывшими основами на *a и *o (ср. современное чередование земля - земель, стекло - стекол). 8. В определенных грамматических формах на конце слова отмечается отвердение губного cогласного [м"] > [м] (в форме 1-ого лица ед. ч. настоящего или простого будущего времени глаголов - емь > ем, дамь > дам; в Т. пад. ед. ч. существительных м. и ср. р., прилагательных и неличных местоимений - новымь > новым, темь> тем; в М. пад. ед. ч. м. и ср. р. прилагательных и местоимений - новомь > новом, томь > том). Но данный процесс не охватывал все грамматические формы: ср. семь, восемь (в данном случае можно предположить, что мягкость конечного губного поддерживается формами косвенных падежей). IV. Одним из важнейших следствий падения редуцированных является количественное изменение звуковой системы, причем количество гласных звуков уменьшилось, а количество согласных уве- личилось - добавились мягкие переднеязычные [т"], [д"] и 6 губных [п"], [б"], [м"], [в"], [ф"], [ф]. После падения редуцированных на восточнославянской почве развился звук [ф], исконно чуждый славянским языкам. Звук [в] губно-зубной, попадая в фонетическое положение конца слова, становится глухим: при образовании этого звука теряется голос и преобладание получает шум, что изменяет его в глухой [ф]. В такое положение звук [в] мог попасть только после падения редуцированных, т.к. до этого [в] не могло быть в абсолютном конце слова. V. Оформление категории соотносительности согласных по глухости - звонкости. Падение редуцированных вызвало совершенно новое для древнерусского языка явление - наличие шумного согласного в абсолютном конце слова. В такой позиции произошло оглушение звонких шумных. Все это обусловило то, что в определенных фонетических положениях глухость - звонкость перестала играть фонематическую роль, т.к. слова, различающиеся глухими и звонкими согласными, в таких положениях перестают быть противопоставленными друг другу (ср. древнерусские слова [прудъ] и [прутъ] в современном языке совпадают в одном звуковом комплексе [прут]). VI. Полное освобождение твердости - мягкости согласных от позиционных условий. Утрата слабых редуцированных вызвала процессы ассимиляции согласных по признаку твердости - мягкости (ть[мьн]ыи > те[м"н]ый > [т"омный]). После падения редуцированных на конце слов оказывались как твердые, так и мягкие согласные, причем в русском языке в определенной степени здесь развивался процесс отвердения мягких губных согласных звуков (в основном это касается одного губного согласного - [м]: ср. в форме 1-го лица ед.ч. настоящего времени от глагола дати вместо [дамь] возникло [дам`], а затем [дам] и т. д.). Итак, в русском языке твердость - мягкость согласных приобрела полную независимость от позиционных условий: в результате падения редуцированных твердые и мягкие согласные перестали быть неразрывно связаны с качеством последующего гласного, освободившись от этой зависимости в положении конца слова и перед согласными, возникла противопоставленность твердых и мягких согласных.

Фонетические процессы в области гласных, развившиеся в русском языке после падения редуцированных. Переход е > о

Изменение [е] в [`о] было свойственно большинству русских го- воров. Переход [е] в [`о] происходил в положении после мягких соглас- ных перед твердыми (мягкость предшествующего согласного при этом сохранялась). Если в современном русском литературном языке пере-ход [е] в [`o] наблюдается только в ударном слоге, то исконно такое изменение [е] в [`о], как предполагается, не было связано с положением [е] под ударением (ср. в современных северновеликорусских ёкающих говорах произношение типа [н"осу], [в"озу] и т. п. - в данном случае сохранение наиболее ранних явлений в изменении [е] в [`о]). Временные границы действия данного процесса можно определить и доказать. Начало изменения [е] в [`о] может быть отнесено 1)не ранее чем к XII в., т.к. такой процесс не мог развиться раньше, чем произошло вторичное смягчение согласных, иначе в современномрусском языке не сохранялась бы мягкость предшествующего согласного перед новым [о] из [е], т.к. мягкость согласного была полностью обусловлена следующим за согласным гласным переднего ряда: из [везъ] с полумягким [в] возникло бы [воз], а не [в"оз]; 2) к периоду после падения редуцированных, т.к. такому изменению подвергся и [е], развившийся из редуцированного переднего ряда в сильной позиции вXII в. В определенный период развития русского языка переход [е] в [`о] перестал быть живым процессом. Время прекращения действия этого процесса - XIV-XVI вв.: важно обратить внимание на судьбу [е] перед [ш], [ж] и [ц].Переход [е] в [`о] наблюдается перед [ж] и [ш], которые отвердели к XIV в. (ср. ёж, идёшь), но отсутствует прерд [ц"], который отвердел лишь к XVI в. (ср. отец, молодец). В современном русском языке встречаются три случая: 1. Есть условия для перехода, и есть фонетически закономерный переход [е] в [`о] (нёс, сёла); 2. Условия для перехода есть, а переход отсутствует, что может объясняться следующими причинами: а) в словах типа отец, купец нет перехода, т.к. [ц] отвердел, когда действие перехода е > `o завершилось; б) в словах типа аптека, газета нет перехода, т.к. это более поздние заимствования; в) в словах типа небо, перст, надежда нет перехода, т.к. эти слова заимствованы из старoславянского языка через посредство церковнос лавянского языка, которым никогда не было известно изменение [е] в [`о] (ср. древнерусские слова нёбо, напёрсток, в говорах - надёжа); г) в словах типа лето, лес нет перехода, т.к. [е] из [м], который к этому периоду еще не совпал с [е]; д) в словах типа женский, деревенский нет перехода, т.к. [н] долго сохранял мягкость перед суффиксом -ьск-, е) в словах типа первый, верх нет перехода, т.к. позднее отвердение : в группе * tьrt был не только плавный, но и мягкий под влиянием последующего редуцированного переднего ряда (мягкость утратилась раньше перед переднеязычными согласными (мёртвый) и позднее перед заднеязычными согласными); ж) в словах типа ненависть, нехотя, недруг нет перехода, т.к. в приставках может быть обобщение с другими корнями, которые начинаются с мягкого согласного. 3. Условий для перехода нет, а переход есть: это объясняется действием грамматической аналогии: а) в словах типа щёки (после мягкого перед мягким) - по аналогии с весна-вёсны, село-сёла; б) в словах типа звёзды, гнёзда ([е] из [м]) - по аналогии с теми же словами весна-вёсны, село-сёла; в) в словах типа землёю, свечою (перед мягким согласным) по аналогии со словами твердого варианта - водою, женою; г) в словах типа лицо, кольцо (в абсолютном конце слова) по аналогии с твердым вариантом - бревно, село; д) в словах типа моё, твоё (в абсолютном конце слова) по аналогии с твердым вариантом - оно, то; е) в словах типа (на) берёзе, переплёте (перед мягким согласным) по аналогии с другими формами этих слов - берёза, переплёт; ж) в словах типа несёте, идёте (перед мягким согласным) по аналогии с другими формами этих слов - несём (конечный губной рано отвердел), несёшь, идём, идёшь.

10. История редуцированных гласных Ъ и Ь в РЯ (судьба их в сильной и слабой позициях, последствия утраты редуцированных).

В системе глас. ДРЯ было 2 реду­цированных звука, кот. в кириллице обозначались знаками ъ и ь. Название "редуц." (от лат. reductio "сокра­щение", "ослабление") эти гласн. получили из-за своей краткости и неясности произношения. Редуцированные звуки ъ, ь существовали еще в общеслав. яз. По происхождению эти гласные восходят к и-е кратким гласным, соотв. ъ к краткому ŭ, а звук Ь к ĭ. Из общеслав. яз. краткие гласные ъ, ь были унаследованы всеми слав. яз., долгое время сохр. в них, но затем в процессе дальнейшего развития, подверглись различным фонетич. изменениям. Причем, в каждой из групп древнеелав. языков – юж., зап. и вост. - изменения имели свою специфику. В др-рус. яз. редуц. ъ, ь были неодинаковы по длительности, и четкость произношения зависела от положения (позиции) в слове. В сильных позициях ъ, ь приближались к о, е (сънъ, лъбъ, дьнь, льнъ ), а в слабых позициях редуц. ъ, ь сокращ. и ослаблялись настолько, что совсем утрачивались: съна, лъба, дьня, льна (ср. совр. рус, сна, лба, дня, льна ). Об утрате редуц. звуков в памятниках др-рус. письм-ти свидетельствуют такие написания, как кто (вм. къто), кя#зь (вм. кън#зъ), книгы (вм. кънигы).

В слабой позиции редуц. ь, ь нах.:

1) перед слогом с глас. полного образования: къто, чьто, правъда, жьдати;

2) перед слогом с сильными ъ, ь : жьньць, шьвьць, Смольньскъ, правьдьнъ ;

3) в конце слова: домъ, сынъ, конь, осень .

Сильными звуки ъ, ь были в след. положениях:

1) под уд.: съхнути, посълъ, тьща ;

2) перед слогом, содержащим слабый ъ или ь: локьть, узъкъ, ногъть, съзьдати ;

3) в корне слова в сочетании, с плавными р, л: гърло, вълна, тълстъ, вьрхъ, сльза ;

4) в конце односложных слов: тъ, нъ .

Слабые редуц. исчезли во всех древнеслав. яз. Что же касс. сильных редуц., то судьба их неодинакова. В ДРЯ сильные ъ, ь прояснились в о, е: посол, сохнути, горло, волна, сон, день, честь (из чьсть) . В польском и чеш. яз. на месте сильных ъ, ь стал произноситься один звук е: польск. sen (сон); dzien (день) ; чеш., sen , den . В сербохорв. яз. оба редуцированных ъ, ь совпали в звуке а: сан, дан, част (честь) . В болг., же яз. до сих пор сохраняется, ъ; эта буква обозначает звук близкий к русскому закрытому а: сън, стълб, съвет ; редуц. ь в болг. яз. в одних случаях совпал с ъ: смърт (др.русск. съмьрть), църква (др.русск. цьркы ), а в др. - о гласн. е: ден, чест .

Падение редуцированных - процесс утраты фонематических свойств сверхкраткими редуцированными гласными Ь и Ъ. ДРЯ теряет из системы вокализма 2 самостоятельные фонемы.

Падение редуцированных привело к коренной перестройке всей звуковой системы древнерусского языка.

В системе гласных звуков сократилось количество гласных - исчезли Ъ и Ь, и как следствие такого исчезновения расширилась сфера употребления звуков о, е. Так в словах домъ, ледъ – о и е исконные, а в словах сон, день, лоб, кусок, конец, весь – проясненные редуцированные (сънъ, дьнь, лъбъ, кусъкъ, коньць, вьсь). (кон. 9 – нач. 11 вв 10 гл. фонем, потом [‘ä] сливается с [а] и их становится 9, а в 12 в . С падением редуц. и прояснением их в сильной позиции гласных фонем остается 7 ).

После утраты слабых Ъ, Ь был нарушен закон открытого слога. Возникли закрытые слоги, нехарактерные для древнерусского языка старшего периода: по-съ-лъ – по-сол, ло-дъ-ка – лод-ка; вь-сь – весь, стра-шь-нъ – страшен. Однако, надо иметь ввиду, что общая тенденция к открытости слога (расположение звуков по степени возрастающей звучности) сохранилось, и что важно, она не утратила своего значения в современном русском языке до сих пор.

В следствие падения редуцированных в русском языке возникли новые чередования гласных звуков в пределах разных форм одного и того же слова – чередование о, е с нулем звука: сон – сна, рожь – ржи, ложь – лжи, кусок – куска, день – дня, пес – пса, пень – пня. Такого рода чередования называют фонетической беглостью на том основании, что появление беглых звуков о, е обусловлено прояснением ъ, ь в сильной и исчезновением их в слабой позиции.

От фонетической беглости следует отличать беглость по аналогии , или подражательную беглость: лед – льда, камень – камня, ров – рва, потолок – потолка. В словах лед, камень, ров, потолок гласные о, е исконные; в косвенных падежах (льда, камня, рва, потолка) звуки о, е выпадают по аналогии к формам родительного падежа сна, дня и подобным.

Явления грамматической аналогии, связанные с падением редуцированных Ъ, Ь в древнерусском языке были многочисленны и разнообразны.

Помимо фонетической беглости и беглости по аналогии, можно выделить беглость, возникшую в результате появления слоговости у сонорных согласных в конце слова : вhтръ - ветер – ветра, огнь - огонь – огня, сестръ - сестра - сестер. Связано это с тем, что конечный редуцированный выпадал в слабой позиции и носители языка вынуждены были артикулировать конечный сонорный более четко, в следствие чего на некоторое время у них появилась небольшая слоговость. Но так как слоговые сонорные на данном этапе развития языка были уже утрачены, после сонорных развивается гласный звук. Предпочтение обычно отдавалось [е], вставное [о] было редко.

Отражена беглость гласных о, е и в современном русском литературном языке.

Процесс падения редуцированных вызвал большие изменения и в области морфологии.

Последствия падения редуц. в системе гласных.

Процесс падения редуц. (в сильных и слабых позициях) охватил всю территорию распр. ДРЯ и закончился в середине 13 в. Падение редуц. привело к коренной перестройке всей звук. сис. ДРЯ; большие измене­ния вызвал этот процесс и в области морфологии.

Важнейшими изменениями являются следующие.

В системе гласных звуков сокр. кол-во гласных - исчезли ъ, ь. И как следствие такого исчезновения расширилась сфера употребл. звуков о, е. Сравните: домъ, ледъ - о, е здесь исконные: сон, день, лоб, кусок, конец, весь (здесь о из ъ, е из ь - сънъ, дьнь, лъбъ, кусъкъ, коньць, вьсь ).

После утраты слабых ъ, ь был нарушен ЗОС. Возникли закрытые слоги, нехаракт. для ДРЯ старшего периода. Ср.: после падения: по-сол, лод-ка, весь, страшен ; до падения: посо-лъ, ло-дъ-ка, вь-сь, стра-шь-нъ . Однако надо иметь ввиду, что общая тенденция к открытости слога (расположение звуков по степени возраст. звучности) сохранялась, и что важно, она не утратила своего значения в СРЯ до сих пор.

Вследствие падения редуц. в рус. яз. возникли новые чередования гласных звуков в пределах разных форм одного и того же слова - чередование о, е с нулем звука: сон - сна, рожь - ржи, ложь - лжи, кусок - куска, день – дня, пес - пса, пень - пня . Такого рода чер. называют фонетич. беглостью на том основании, что появление беглых звуков о, е обусловлено прояснением ъ, ъ в сильной и исчезновением их в слабой позициях. От фонетич. беглости следует отличать беглость по аналогии, или подражательную беглость: лед - льда, камень - камня, ров - рва, потолок - потолка . В словах лед, камень, ров, потолок гласные о, е исконные; в косв. же падежах (льда, камня, рва, потолка) звуки о, е выпадают по аналогии к формам Р.п. сна, дня и подобным..

Явления грам. аналогии, связанные с падением ъ, ь в ДРЯ были многочисл. и разнообр. Отражена беглость гласных о, е и в СРЛЯ.

В ряде говоров ДРЯ, в частности галицко-волынских, в новых закр. слогах гласные о, е стали удлиняться. Так, о изменилось в о долгое , а е в е долгое , кот. стали обозначать в памятниках буквой h а для долгого о не было особого знака, писали два оо напр.: камень – камен` (слог закр., в нем е стал долгим камен" , писали камен h ; матерь (В.п. позже И.п), ма-т h ре, конь - кōн, коонь; волъ – вōл – воол.

В дальнейшем возникшие в новых закр. слогах долгие о, е перешли в i. Это явл. до сих пор отраж в совр. укр. яз.: кам i нь, к i нь, в i л, н i с (нос), зах i д (запад), ш i сть, н i ч, ос i нь и подобн. Процесс перехода о в i, е в i, по мнению А.А.Потебни, А.И.Соболевского и др. лингвистов, проходил через стадию дифтонгов. Так, видоизме­нение ō долгого прошло стадии уо, уе, уи, yi - наконец i; ē - ие - i,

В совр. черниговских говорах и сейчас произносят куонь (конь), п i еч (печь), ш i есть (шесть), что может служить доказательством наличия дифтонгов на месте долгих о, е.

В укр. памятниках случаи перехода ē в i, о в i в новых закр. слогах отраж. с 12 в., но особенно ярко в 14-17 вв. Интересно, что в тех же самых словах, если слог был открытым, перехода е, о в i не наблюдалось. Сравните: вiл, но вола, кiнь, но коня, сiм, но семи, нiж –ножа. Чередование i из о или ē в закр. слоге с о, е в открытом - это яркая черта совр. укр. яз.: стiл - стола; двiр - двора, кiнь - коня и др. Рус. и белорус. языков такой переход исконных о, е в новых закр. слогах в i не коснулся. Это особенность укр. яз.

Последствие падения редуц. в системе согл. звуков.

Утрата слабых редуц. в ДРЯ и прояснение сильных привело к тому, что перестали действовать ЗОС и ЗСС. Вследствие этого слог потерял свою автономность. Му-жь-ство  му-же-ство, му-жест-во . Слогораздел при стечении согл. становится свободным. И это отражается и в совр. рус. яз: се-стра, сес-тра, сест-ра . Т.о. нарушение действия ЗОС привело, во-первых , к свободному слогоразделу, во-вторых , к возникновению закр. слогов, в-третьих , стало возможно взаимодействие согл. разных слогов. Это взаимодействие стало возможно в абс. нач. слова (приставка+корень), внутри корня (в пределах одной морфемы), на стыке корня и суффикса. В пределах корневой морфемы: бъчела - пчела : регрессивная ассимиляция по глухости . Сьдесь - здесь : регрессивная ассимиляция по звонкости . На стыке приставки и корня: съделати – зделати . На стыке корня и суффикса: лодъка – лотка . Т.о. развился процесс ассимиляции , преимущественно регрессивной . Ассимиляция по твердости: правьда – правда . Ассимиляция приняла общерус. хар-р и утвердилась как один из фонетич. законов рус. яз. . Более того в результате ассимиляции звука В в позиции перед глух. согл. возникает глух. параллель [ф ]: лавъка – [лафка]. Впервые появился отеч. звук [ф] – как результат ассимиляции по глухости . НО!!! Ф – появляется только если В губно-зубной . Если В губно-губной, то разовьется звук У . Кроме ассимиляции в ДРЯ развивается диссимиляция (расподобление). Къто : редуц. исчезает и в диалектах первый звук начинает расподобляться. Возникает фрикат. Х. [хто] – юж-рус. говоры. Однако в рус. лит. яз. эта норма не закрепилась. А в укр. и белорус. это произносит. норма. Чьто : т.к. в этом слове аффриката т’ш’+т, то утрачивается взрывной эл-т, а далее идет процесс ассимиляции. [што ] – произносит. норма рус. лит. яз. В укр: шш’о що . В диалектах рус. яз. утрачивается второй эл-т: ч’о. Диссимиляция не стала закономерной для рус. яз. Диссимиляция, преобразование сочетания ЧЬН Ь попадало в слабую позицию и исчезало – коь(+)чь(-)но – в сильной позиции проясняется, чн > т ш’ (ассимиляция ш по ТВ.) [конешн о]. Новые гр. согл., кот. возникли после утраты слабых редуц. Два сочет. стали невозможны для вост. славян: «дл» и «тл» : видла – вилка – вилы – «д» выпадает, ведал – вåдлъ (кжидло – польск., крыло русское). Такие сочет. были на ранней стадии преобраз. яз. С утратой редуц. стали возможны сочетания метл( ъ )ла, сед( ъ )ло, но на конце слова это по прежнему не приемлемо. З-с, д-т – зубные звуки не могли сочетаться с j, все они в позиции перед j переходили в шипящие, после утраты редуц., такая возможность появляется – суд[üj ] → [суд´ j а] возможность сочетания д´ j , колосья → таких сочетаний много, возникли те сочет. согл., кот. ранее были невозможны для носителей яз. (так было в говорах, кот. легли в основу великорус. наречия). Но для укр. и белорусских говоров это оказалось неприемлемо. У них случилась прогрессивная ассимиляция - суд´j а - суддя (укр.), суд´з´я (белорус.). Возникшие сочет. не свойственные ранее оказались приемлемы не для всех вост. славян. Зниние – знання (укр.), жити~ - житье (русск.), життя (укр., белорусск.), ночью – ноччя. Упрощение двух согласных . Если 3 согл, то располагались по принципу возрастающей звучности, после утраты редуц. гласных происходит стечение согласных . Сочетание РДЦ се рьдьце (после р «ь» находится в сильной позиции, а после д – в слабой, следовательно он выпадает и получается сочетание 3-х согласных – се рдц е , но мы произносим серце , а проверить можем словом сердечный ). РДЦ – редкое сочетание, чаще встречается – СТМ че(ь)ст(ь)ный (все что в скобках выпало), др. сочет.– СТГ сh(т)( ь )га – с(т)га – зга (дорожка, отсюда же стезя). Д ъ ска - дсг – цка (это слово до сих пор сохр. в сев. говорах, имеет очень узкую сферу употребления, доска на которой пишут икону). Дъстоканъ - стоканъ – с развитием аканья – стакан . Возникшие сочет. согл. подвергаются опрощению – это приводит к изм. оболочки слова. Явл. конца слова . В конце слова гласные полного и крат. образования и согл. звук, не поддерживаемый гласным, начинает вести себя произвольно – дhд ъ - [д´ет] – оглуш. звонк. в конце слова происх. в центр. диалектном говоре, но не косн. укр.х говоров, но зато, косн. белорус. говоров. В укр. же говорах сохр. звонкое произношение → [д i д ] – это кас. абсолютно всех звонк. согл. звуков. В рус. говорах оглушение согласного в конце слова приняло закономерный хар-р , ему подчиняется абсолютно все в русском языке. Отвердение губных согласных – б, п, (в), Степь - [степ] (укр.) фонетич. преобразование приводит к преобразованию в роде – в рус. языке степь – ж.р., в укр. – м.р., /голуб’ь – либо твердый звук в укр. [голуб], [голуп’] [ голуп] . Звук «м» становится мгк – [сем´ь], есть колебания [сем]. Кровь – [кроф´], есть колебания – [кроф]. Корабль – [кораб] или [кораб´] - оглушение [корап]. Рубль – [руп´] или [руп]. Журавль – [журавель] . Губн. в к. слова отвердевают в моск. просторечии, сохр. мягкие губные звуки, за искл. звука «м». В конце слова еще были возможны разного рода упрощения - ~смь, мок лъ //- мог(л). «В» - губно-зубной звук даст «ф», губно-губной → “w”, неслоговой ТВ. в конце слова ў, белорус. яз. исп. прямо такое обозначение для этого звука – ў. [лоф] рус.[лоў] – белорус. Лов – укр., но произносят ў, хотя обознач. – в.

Падение редуцированных.

Процесс утраты фонематических свойств сверхкраткими (редуцированными) гласными ъ, ь. Др.-р.теряет из системы вокализма две эти гласные.

Памятники письменности 11 века. Буквы ъ, ь пишутся этимологически правильно. Индоевропейское "у-краткое" должно давать ъ, а "и-краткое" - ь. Буквы "ъ" и "ь" никогда не смешиваются между собой. Русские писцы старославянских изводов восстанавливают редуцированные ъ и ь. Вводили редуцированные чтобы сделать слог открытым. Памятники этого времени свидетельствуют о том, что падения редуцированных еще не было, так как они передавали гласные звуки.

Процесс длителен и противоречив. Но постепенно происходит утрата фонематической значимости редуцированных. В древнерусском падение редуцированных происходит в письменный период. Как фонемы, они имел только один четко оформившийся дифференциальный признак - сверхкраткость. Только по этому признаку они противопоставлялись "е" и "о". Другие гласные фонемы утратили это противопоставление еще в дописьменный период.

Утрата сверхкраткости редуцированных привела к тому, что в слабой позиции сократились до нуля звука. Исчез позиционный вариант редуцированных - слабый редуцированный. Раньше других стали исчезать редуцированные в первом предударном слоге. Но это мнение является несколько односторонним. В этом утверждении не учитывается связь изменений разных уровней языка. Эту связь заметили Фортунатов, Иванов. Они установили: раньше исчезли редуцированные в тех морфемах, в которых они никогда не оказывались в сильной позиции. Если редуцированный 1ого предударного слога оказывался то в сильной, то в слабой позиции (сон - сна), процесс подравнивания основ способствовал более длительному сохранению этого редуцированного. Интенсивность утраты слабых редуцированных зависят также и от морфологических причин.

Конечные редуцированные. О времени их утраты по памятникам судить сложно. Ъ и Ь вплоть до начала нашего века писались довольно последовательно. Конец слова всегда связан с морфологической структурой слова. Могли сохраняться как показатель определенного строения, как показатели флексии или разных частей речи.

Уже в 11 веке слабые редуцированные перестали произноситься. Их судьба - в их полной утрате. Сильные сохранялись дольше и имели другую историю. Они вокализуются, то есть приобретают добавочную гласность после утраты своей сверхкраткости. Теперь они звучат как обычные гласные. Ь --> Е, Ъ --> О. К концу 12 века редуцированных гласных как самостоятельных фонем в системе вокализма древнерусского языка уже не было.

1) фонологическая судьба редуцированных - утрата их как самостоятельных

2) фонетическая - зависит от позиции: в сильной оiи вокализуются в гласные полного образования, в слабой - сокращаются до нуля гласного звука.

Нефонетические (морфологические) изменения: начинают перекрещиваться фонетические и грамматические закономерности, особенно подравнивание основ. Под действием этих причин на месте слабых появляются гласные полного образования. На месте сильных вместо вокализации - ноль звука. Вопреки фонетической закономерности.

Вопрос о причине утраты этих гласных остается слабо аргументированным. Но есть предположение об этом. Редуцированные отличались от других гласных только сверхкраткостью. Этот признак был изолированным в общей системе признаков гласных фонем. Этот признак создавал некоторую ассиметричность системы, делая ее внутренне нелогичной. А все, что делает систему нелогичной, язык старается устранить. Функциональная нагрузка Ъ и Ь была очень маленькой. Все это привело к исчезновению. Возможно, были и другие причины.

Последствия утраты редуцированных

Утрата редуцированных считается важнейшим процессом в развитии языка. Изменился звуковой строй языка, звучание отдельных слов приблизилось к современному состоянию. В результате падения редуцированных (ПР) произошло 3 типа изменений:

1. фонематические - связаны с изменениями системы фонем, с изменениями отношений фонем.

2. звуковые (позиционные изменения звучания слов и морфем) - в определенной позиции происходят изменения с согласными звуками.

3. морфологические - связаны с морфологическими аналогиями.

ФОНЕМАТИЧЕСКЕ ИЗМЕНЕНИЯ.

Утрата редуцированных фонем создала совершенно новые условия для функционирования других фонем РЯ.

Согласные в слоге освобождаются от обязательного соседства с гласными. В результате прекращают свое действие основные закономерности строения слова.

Исчезает закон восходящей звучности (закон открытого слога) и закон слогового сингармонизма. В одном слоге стало возможным соседство звуков разных зон образование.

Количественное сокращение гласных фонем - второй крупный шаг в письменный период по пути перехода вокалистического состава в консонантную. Исчезли Ъ и Ь. Появляются варианты фонемы И. После утраты слабых конечных редуцированных в конце слова стали возможны самостоятельные твердые и мягкие согласные.

ЗВУКОВЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ

Возникновение гласных в труднопроизносимых сочетаниях

Чаще всего это сонорные: земл я; нет земел ь.

Фонетическая компенсация: за счет утраты слабых редуцированных - увеличение гласного в корне.

Утрата редуцированных приводит к появлению в корневых и некорневых морфемах беглых гласных. # сон - сна;

Крупные изменения в конце слова. Оглушение конечных звонких согласных. Четко оформляется соотносительная категория глухости/звонкости. # рог - рок. Повсеместно с 13 века, во всех говорах. Поэтому появляются омофоны - одинаково звучат, но по-разному пишутся. Русский язык приобретает таким образом одну из своих отличительных черт. В конце слов могло произойти отвердение некоторых согласных. Повсеместно отвердевают конечные согл.только в 3 формах:

1) Тв.п.ед.ч.м.р.и ср.р. # Братомъ - братом.

2) Мест.п. ед.ч. м.р. И ср.р. В местом, прил-х и прич-й. # кругом, разъбитомь… - кругом, разбитом

3) 1 л.ед.ч. Глаголы: # дамь, емь - дам, ем.

МОРФОЛОГИЧЕСКЕ ИЗМЕНЕНИЯ

Появление нулевых флексий. # городъ - город (нулевое окончание)

Изменение фонемного состава флексий. # знаеть - знает

Утрате редуцированных - причина утраты некоторых суффиксов. # причастия прошедшего времени.

Некоторые фонетические изменения после утраты редуцированных приобретают морфологический характер. Фонетическое изменение становится средством образования новых форм. # беглый гласный. Танец - танца; кокетка - кокеток.

После утраты редуцированных произошли качественные изменения фонологической системы русского языка. Изменилась фонематическая система, морфологическая структура слов, появляются новые морфологические средства образования падежных форм. Согласные функционируют теперь независимо от гласных и играют главную роль в слове; согласные обуславливают качество гласных. Русский язык перешел окончательно к консонантной системе.

Причины падения редуцированных. Отражение процесса падения редуцированных в письменных памятниках. Существует несколько гипотез о причинах падения ред-х. 1 . В. М. Марков, Иванов. Ред-е утратились потому, что они были малоинформативными фонемами, были слабо противопоставлены другим гласным фонемам . Ь и Ъ хар-ись особым доп. признаком – сверхкраткость. Марков: информативность ред-х снижалась еще больше за счет распространения неэтимологических ред-х, вследствие пр-па восходящей звучности. Если этот принцип нарушался, то возникали вставные ред-е: ВЪЗЪ ЗЬРѣТИ – этимологически на конце приставок на –З не было ред-ого. Вставной ред-й появляется для восстановления пр-па восходящей звучности. 2 . Н. Д. Русинов. Утрате ред-х способствовало изменение хар-ра ударения. Первоначально ударение было музыкальным. Ударный гл-й отмечался интонацией. В ДРЯ очень рано ударение стало силовым. Ударн. гл-й теперь выделялся силой и долготой. -> Возникло противоречие: если перед ударением оказ-ся ред-й, то он произносился короче и слабее, чем перед гл-м в безударном слоге, что противоречило хар-ру ударения: ДЪ’СКЫ (доски). ППР в памятниках . Др. русские памятники отражали неравномерную картину. Она связана с типами пам-в, с территорией их возникновения, с позициями ред-х. В бытовой письменности ред-е удерживались дольше, чем в книжной. Пам-ки отражают более раннюю утрату ред-х в слабой позиции, прояснение – более позднее. В разных слабых позициях утрата ред-х проходила в разное время. Раньше всего утрачиваются ред-е в начальном предударном слоге, особенно в тех морфемах, где слабые ред-е не чередовались с сильными: КЪ НѧЗЬ, МЪ НОГО, КЪ ТО, ЧЪ ТО. Рано утрачиваются ред-е в абсолютном конце слова. Эта позиция тоже не поддерживалась сильными. В конце слов ред-е выступали как разделители при сплошном написании текста. Позже Ъ и Ь стали указывать на тверд/мягк согл-ого. Судить об утрате конечных ред-х можно по косвенным данным: отвердение конечных губных (чаще всего М) – ѣМЬ (Ъ) -> ем, ТѣМЬ (Ъ) -> тем. Отвердение конечного М прошло по всей Руси. Искл.: СЕМЬ, ВОСЕМЬ. В некоторых русских говорах отвердение конечных губных прошло шире: КРОВ (=кровь), ГОЛУБ (=голубь). В разных говорах ред-е утратились в разное время. На юге падение произошло раньше (сер. XI в), на севере (сер. XII в). К сер. XIII века падение ред-х завершилось.

Ъ, ь в сочет с j изменялись: ъj > ы, jьj > и (комбинаторные изменения). Ы, И могли быть и позиц вариантами ыj, иj. Пр., крыѭ (крыти). К позиционным изменениям относятся сильные и слабые позиции -> в одной и той же морфеме редуц могли черед-ся как сильные и слабые. Потом слабые редуц вообще перестали произноситься, а сильные начин произноситься как гласные полного образования О и Е. Редуц ы, и в слабых позициях тоже утрачивались, а в сильных – вокализовывались, но в разных вост-слав диалектах по-разному. В говорах, к-е легли в основу РЯ ы>о, и>е. Пр, ши/а > ше/а, глухыи > глухой. В говорах, к-е легли в основу укр и бел яз сильные ы, и перешли в ы, и полного образвоания. Вскоре в укр яз Ы и И совпали в одном И. Пр., Лии > леи (рус), лiи (укр), лi (бел). Крыи> крой, крiи, крыи. Судьба редуц зависела от того, наход-ся ли он перед плавным или после него: 1. tъrt 2. trъt. В сочетаниях 1го типа во всех диалектах редуц прояснялся. Пр., търгъ, вълна, дьржати. В сочет 2го типа судьба редуц уже зависела от позиции. В сильных позициях редуц, как обычно, прояснялись. Пр., кръвь. В слабых позициях (Пр., сльза): 1. у всех вост славян происх утрата ред => 2. появлялось стечение согласных 3. плавный развивал слоговость 4. но для вост славян слоговость нехар-на, поэтому происходил процесс освобождения от слоговости -> в говорах рус яз после плавных развив гласные О и Е. В отд словах (как диалектное явление) были утрачены и редуц, и плавные. За счёт слоговости плавных развив звуки Ы и И и в укр, и в белорус языках. В некот случаях рез-ты падения редуц были неожиданными, не соответ-ли правилам соотв позиций: слабые ред могли проясняться, а сильные утрачиваться. Пр., смольньскъ > Смоленск, чьтьца > чтеца (возд формы Им.п.). Такие формы возникают в связи с грамматической аналогией (стремление к обобщению основ у разных форм слова).

Изменения в слоговой и морфемной структуре слова в связи с падением редуцированных. ПР привело к перестройке звуковой системы ДРЯ, т. к. прекратило д-ие основных закономерностей более древнего периода истории. После ПР утратил свою актуальность закон открытого слога (хотя тенденция к открытости слога осталась). Так слова, имевшие в ДРЯ 2 открытых слога: сто/лъ, ко/нь, съ/нъ, оказались односложными, причем с закрытым слогом: стол, кон’, сон. Потерял актуальность и слоговой сингармонизм: в пределах одного слога стали возможны звуки неоднородной артикуляции (л’ес – в 1 слоге мягкий согл., передний гласный и твердый согл). Все это привело к тому, что в русском языке распространились односложные слова (до ПР в основном некоторые союзы и предлоги). Утрата слабых ред-х и связанные с нею изменения стр-ры слога привели к появлению в ДРЯ новых грамматических форм и новых морфем. «0 окончание» - форма слова представляет собой чистую основу в рез-те утраты конечного слабого Ь или Ъ. До ПР Ь и Ъ были окончаниями форм И. п., ед. ч. слов м. р.: столъ, конь , слов м. и ж. р.: гость, кость . После ПР в этих формах возникло «0 окончание». Но если бы формы с «0 окончанием» были только в словах с Ь и Ъ на конце, то следствия ПР не вышли бы за рамки чисто фонетических явлений. Возникнув как рез-т ПР, новые формы стали явлением грамматическим, т. е. характеризующим морфологическую систему РЯ, формы его словоизменения. Так же развивались и грам-ие элементы, состоящие из одного согласного (до ПР не сущ-ло морфем из 1 согл.). Пример: до ПР формы 3 л., ед. и мн. ч. глаголов наст. вр. оканчивались на [ть], после ПР окончанием стало только [т’]. После ПР появились и суффиксальные морфемы из одних согл. Пример: вместо ДРЯ суф-сов –ьск -, -ьн -, -ък -, возникли –ск -, -н -, -к - (палъка – палка ). В ДРЯ такие морфемы совершенно искл.

Изменения в системе согласных фонем в связи с падением редуцированных. После ПР произошли следующие процессы: 1 . формирование фонем ф/ф’ . Раньше встречались только в заимствованиях. После ПР возникло оглушение в/в’ в абс. конце слова (кроф ’) и перед след. глухим (моркоф ка). У фонем в/в’ появляются позиционные варианты ф/ф’. Создаются предпосылки появления самостоятельных фонем ф/ф’. Процесс поддерживается наличием достаточного кол-ва заимствований с ф/ф’ в сильных позициях (ф араон). До сих пор в говорах, где отсутствует оглушение в, в этиз позициях замена на хв, п. 2 . формирование корреляции по звон/глух согласного . До ПР звонкие и глухие согл. сущ-ли, но они не образовывали соотносительных рядов, т. е. не сущ-ло позиций, где глухие озвончались, а звонкие оглушались. Искл.: з/с, т. к. в приставках на –з не было ред-ого. До ПР ПѧДЬ – ПѧТЬ; РОГЪ - РОКЪ. Появились позиции нейтрализации глух/звон: конец слова, перед шумным согл. Это означало, что глух/звон стало позиционно обусловленным кач-ом. Вместо параллельных рядов появились пересекающиеся ряды: до ПР <д> - [д], <т> - [т], после ПР [д], [т]. ПРУД – ПРУТ, СВАТАТЬ – СВАДЬБА . После ПР смыслоразличительная роль этого признака ослабилась. В рез-те возникновения соотнесенности, возникло большое кол-во омофонов. 3 . формирование корреляции по тверд/мягк согласного. К началу письменного периода произошло вторичное смягчение полумягких -> появились пары тверд/мягк. До ПР мягкие согл. не выступали как самостоятельные, т. к. не выполняли смыслоразличительной роли. После утраты конечного ред-ого на конце слов стали находиться либо тверд., либо мягк. согл. -> они стали единственными различителями смысла в позиции конца слова: БЫЛЪ – БЫЛ’(Ь). Тверд/мягк полностью освободились от влияния гласных, стали самостоятельными фонемами. Признак тверд/мягк усилил свою смыслоразличительную роль.

Изменения в системе гласных фонем в связи с падением редуцированных. После ПР сократилось кол-во и упростилась система гласных. Фонемы Ь, Ъ перестали сущ-ть. Осталось 7 глас. фонем. Утратился 1 из диффер-х признаков – долгота (количественный, квантитативный). Произошло объединение фонем <ы> и <и> в одну. Их судьба связана с категориями тверд/мягк. 1 . Сначала твердость и мягкость как парное явление было очень ограниченно. Все твердые могли получать только полумягкость. В это время <ы> и <и> являются самостоятельными фонемами: мылъ – милъ . 2 . К нач. письменного периода произошло вторичное смягчение полумягких. Появились пары, но мягкие согл. еще не явл. самостоятельными. Обычно в этот период смыслоразличительную роль выполнял целый слог (силлабема): мылъ – милъ : гласный уже не играет определяющей роли, а согл. еще не приобрел эту роль. Фонемы <ы> и <и> связ-ся с согл., т. е. происходит дефонологизация признака ряда у гласных, т. е. ослабление фонематической роли. 3 . После ПР мягкие согл. стали самостоятельными фонемами -> именно согл. стали играть ведущую роль и стали определять кол-во гласных (раньше наоборот). Ы и И стали аллофонами одной фонемы <и>: [ы], [и], т. к. звук [ы] более ограничен в своих позициях. Он не встречается в начале слов, не употребляется изолированно. По артикуляции [ы] четко отличается от [и], его можно произнести изолированно -> его включ. в табл. гласных. Превращение <ы>, <и> в одну фонему наблюдается по пам-ам уже с 12 века: замена [и] на [ы] после твердых: ПОДЪИМАТИ ->ПОДЫМАТИ, СЪ ИВАНОМ -> С ЫВАНОМ.

Падение редуцированных и последствия этого процесса в истории языка Занятие «Школы юного филолога» МОУ "СОШ 13 с УИОП"


Какие звуки в современном русском языке мы называем редуцированными, т.е. сокращёнными, ослабленными? Гласные О, Э, А в слабой (безударной) позиции В сильной позиции эти гласные не изменяют своего качества. Раньше в древнерусском языке были и до сих пор в церковно- славянском сохранились редуцированные Ъ (ер), Ь (ерь), которые обозначают очень сокращённые звуки О и А или Э и А после мягкого согласного. В 11 веке начинается процесс падения редуцированных звуков. МОУ "СОШ 13 с УИОП"


Что это значит – «падение»? Куда они могли «упасть»? «Упали» – значит, перестали произноситься или изменили качество произношения, стали другими звуками. Сравним слова: Стол – столъ Утка – утъка Кто – къто Что – чьто Сон – сънъ День – дьнь В каких словах в современном русском языке Ъ и Ь не отображены на письме? На конце слова, между согласными МОУ "СОШ 13 с УИОП" Слабой считалась позиция Ъ и Ь, если дальше слог полного образования, то есть слог с гласной в сильной позиции.


А в какой позиции редуцированные Ъ и Ь стали произноситься как гласные полного образования О и Э? Сравним слова: Стол – столъ Утка – утъка Кто – къто Что – чьто Сон – сънъ День – дьнь В сильной позиции, то есть под ударением МОУ "СОШ 13 с УИОП"


Вывод В живой речи славян в 11 веке в слабых позициях редуцированные гласные перестали произноситься и отображаться на письме В сильных позициях редуцированные превратились в гласные полного образования: Ъ – в О, Ь – в Э. МОУ "СОШ 13 с УИОП"


Церковно-славянские книжники продолжали писать по- старому, хотя иногда делали ошибки под влиянием устной разговорной речи. В древнерусском языке падение Ъ и Ь произошло в 12 веке и очень сильно отразилось на фонетической системе русского языка. Этот процесс буквально преобразил всю фонетическую систему. МОУ "СОШ 13 с УИОП"


Каковы же были последствия падения редуцированных? МОУ "СОШ 13 с УИОП" Понаблюдаем: КДЕЬГ Звуки К и Д оказались рядом, и звонкий Д оказал влияние на предшествующий глухой звук К. Произошло «уподобление» (ассимиляция) звука К звуку Д по звонкости, звук К стал звонким Г.


Потренируемся! Съдесь – здесь Съдоровъ – здоров Сънимати – снимать С процессом падения редуцированных связано и такое явление в современном русском языке, как чередование гласных звуков О и Э с нулём звука, например: сон – сна, день – дня. Гласные, которые исчезают при чередовании, мы называем беглыми. Беглыми в русском языке могут быть только бывшие редуцированные гласные Ъ и Ь, ныне буквы О и Е. МОУ "СОШ 13 с УИОП"


Связь правописания слов с историей языка Какое правило русского языка связано с процессом падения редуцированных? Суффиксы ИК и ЕК существительных Почему ЕК пишется, если Е «убегает», как это правило связано с процессом падения редуцированных? Так как Ь перешло в Е, этот звук чередуется с нулём звука Вставьте пропущенные буквы в современные слова: Цветоч…к, горош…к, моточ…к, мешоч…к, звоноч…к, ключ…к, воробыш…к, внучо…к, местеч…к, рыбёш…к, братиш…к, вазоч…к, зверюш…к, перст…нь, пес…н, мороз…ц, владел…ц, младен…ц. МОУ "СОШ 13 с УИОП"
11 Сравните Посол – посол Посла – посола Послу – посолу Почему при склонении существительного посол (посланный, посланец) исчезает один гласный звук из основы? Почему в другом слове посол (засол), которое звучит так же, ударный О не «убегает» в косвенных падежах, где окончания у обоих слов одинаковые? МОУ "СОШ 13 с УИОП"


Проверь себя! Посол – посланник Посолъ – посол Посъла – посла Посълу – послу Посол – засол Посълъ – посол Посъла – посола Посълу - посолу МОУ "СОШ 13 с УИОП" Редуцированные безударные гласные «падали», исчезали, а под ударением не исчезали, наоборот, изменяли своё качество в более сильную сторону, превращаясь в гласные полного образования: ЕР – в О, ЕРЬ – в Э. Таким образом, в словах первой колонки редуцированный Ъ упал, так как был в безударном положении, а в словах второй колонки сохранился, перейдя в гласный полного образования О, так как стоял в ударном положении.

Рекомендуем почитать