Есенин Сергей Александрович – краткая биография. Сергей Есенин – поэт Октябрьской революции Есенин крестьянское отношение к революции
Сергей Есенин, без сомнения, - самый народный из всех русских поэтов XX века, а может, и вообще из всех русских поэтов. Для него слова о том, что он нужен народу, никогда не были пустым звуком. Вне народного признания Есенин не мыслил своих стихов. Его талант рано получил признание и столь же рано подвергся хуле, но, возможно, так и не успел до конца расцветь, виной чему – трагическая судьба и трагическая гибель поэта, который не успел дожить даже до возраста Христа. Бурной и печальной была судьба Есенина. Яркая и беспокойная жизнь во многом способствовала популярности его стихов – задушевных и музыкальных, близких и понятных самым разным людям. О ней еще при жизни поэта стали складываться легенды.
После гибели Сергея Есенина и издания посмертного собрания его сочинений начался период официального забвения его творчества. Оно было признано мелкобуржуазным, кулацким, не соответствующим великой эпохе. В течение нескольких десятилетий Есенин был запрещенным поэтом. Но его стихи всегда были любимы читателями, а жизнь была овеяна легендами.
Есенин прожил всего 30 лет. Но на долю его поколения выпало столько испытаний, что с лихвой хватило бы на несколько столетий: русско-японская война, революция 1905 года, империалистическая война, Февральская и Октябрьская революции, Гражданская война, разруха и голод первых послереволюционных лет.
Как повлияла эпоха на судьбу Есенина и его мировоззрение, как отразилась в его творчестве? В данной работе мы попытаемся ответить на этот вопрос и одновременно попробуем проникнуть в мир есенинской поэзии.
"Стихи начал слагать рано,- пишет позднее Есенин в своей авторской биографии. - Толчки давала к этому бабка. Она рассказывала сказки. Некоторые сказки с плохими концами мне не нравились, и я их переделывал на свой лад Стихи начал писать, подражая частушкам". Бабушка сумела передать любимому внуку всю прелесть народной устной и песенной речи. Омут розовых туманов, осеннее золото лип, рдяный мак заката, Русь - малиновое поле – всю эту поэтическую живописную азбуку Сергей Есенин постиг в просини рязанского полевого и березового раздолья, в шуме тростников над речными заводями, в семье деда – книжника, знатока житий святых и Евангелия, и бабушки - песенницы.
Красота родной природы и русского слова, песни матери и сказки, Библия деда и духовные стихи странников, деревенская улица и земская школа, песни Кольцова и стихи Лермонтова, частушки и книги – все эти порой крайне противоречивые влияния способствовали раннему поэтическому пробуждению Есенина, которого мать – природа столь щедро наделила драгоценным даром песенного слова.
Детство Есенина прошло в семье деда по матери, зажиточного крестьянина. Поэтому Сергею, в отличие от многих сверстников, не приходилось заботиться о хлебе насущном, хотя для порядка крестьянскому труду его, конечно, научили, косить, сеять, ухаживать за лошадьми он умел. Может быть, именно это, казалось бы, сугубо житейское обстоятельство и помогло ему принести в русскую поэзию русскую природу со всеми ее далями и красками, уже через это светлое, пробитое к Богу оконце увидеть в разбитой отхожим промыслом рязанской деревне ее поэтический, идеальный прообраз - голубую Русь, Родину с большой буквы.
В 1916 году появился первый сборник стихов Есенина «Радуница», объединивший стихи, рисующие крестьянский быт и трактующие религиозные сюжеты. В конце 1915- начале 1916 гг. имя Есенина встречается на страницах многих изданий рядом с именами самых известных поэтов.
2. Революция и поэзия
Шла первая мировая война. Призыва в действующую армию удалось избежать. Есенин служил в Царскосельском военно-санитарном батальоне. Он читал свои стихи в лазарете для раненых в присутствии императрицы. Это выступление, как и выступление несколькими месяцами раньше в Москве перед великой княгиней Елизаветой Федоровной, вызвало негодование в петербургских литературных кругах, враждебно настроенных по отношению к монархии. Впрочем, о том периоде жизни Есенина трудно говорить определенно: слишком противоречивы свидетельства и воспоминания современников.
Во всяком случае, достоверно известно, что в Царском Селе Есенин посетил Н. Гумилёва и А. Ахматову и прочёл им стихотворение, поразившее Анну Андреевну своим последним четверостишием – оно показалось ей пророческим.
Все встречаю, все приемлю,
Рад и счастлив душу вынуть.
Я пришел на эту землю,
Чтоб скорей её покинуть.
Империалистическая война была воспринята Есениным как подлинная трагедия народа. В стихотворении "Русь" (1914) передана тревожная атмосфера пришедшей в деревню беды:
Понакаркали черные вороны:
Грозным бедам широкий простор.
Крутит вихорь леса во все стороны,
Машет саваном пена с озер.
Повестили под окнами сотские
Ополченцам идти на войну.
Загыгыкали бабы слободские,
Плач прорезал кругом тишину.
Позже поэт вспоминал:«Резкое различие со многими петербургскими поэтами в ту эпоху сказалось в том, что они поддались воинствующему патриотизму, а я, при всей своей любви к рязанским полям и к своим соотечественникам, всегда резко относился к империалистической войне и к воинствующему патриотизму У меня даже были неприятности из-за того, что я не пишу патриотических стихов вроде «Гром победы, раздавайся».
Военную присягу вместе с другими военными санитарами Есенин принял только 14 января 1917 года. А уже в конце февраля вспыхнула революция, свергшая царя. 17марта Есенина откомандировали из санитарного поезда №143 в распоряжение Воинской комиссии при Государственной думе, причем поэт получил аттестат, что препятствий «к поступлению в школу прапорщиков» для него не встречается. Не исключено, что вопрос о его отправке в школу прапорщиков был решен ещё до революции.
В автобиографии поэт утверждал:«В революцию покинул самовольно армию Керенского и, проживая дезертиром, работал с эсерами не как партийный, а как поэт.
При расколе партии пошел с левой группой и в октябре был в их боевой дружине. Вместе с советской властью покинул Петроград ».
В конце марта, прибыв в Петроград, Есенин сразу же стал сотрудничать в эсеровских печатных изданиях, редактируемых Р. В. Ивановым- Разумником, в частности в двух сборниках литературной группы «Скифы». В боевой же дружине он в лучшем случае числился, но никакого участия в боях в октябре 1917 года не принимал. Иванов-Разумник превозносил Есенина и Клюева как поэтов- пророков «России будущего».
Насчет же своего дезертирства Есенин в автобиографии допустил явное поэтическое преувеличение. Да и после Октябрьской революции дезертирство было куда почетней, чем работа при Военной комиссии Государственной думы. Другое дело, что в условиях революции Есенин раздумал поступать в школу прапорщиков, а предпочел сотрудничать в эсеровских газетах. Но никто его как дезертира в ту пору не искал.
В целом Есенин принял как Февральскую, так и позднее Октябрьскую революцию. Февральской революции посвящается стихотворение 1917 года «Товарищ»:
Но спокойно звенит
За окном,
То погаснув, то вспыхнув
Железное
«Рре-эс-пуу-ублика!»
Но нельзя сказать, что революция вызывала у него такой же бурный восторг, поэтический и человеческий, как, скажем, у Маяковского. Есенин переживал революцию как резкое и внезапное обновление жизни. Революция дала богатый материал для его поэзии, но душу поэта почти не затронула. Эсером - то Есенин был «мартовским».
Тем не менее революция в стихах 1917 года представляется как благая весть для народа:
О верю, верю, счастье есть!
Ещё и солнце не погасло.
Заря молитвенником красным
Пророчит благостную весть.
Звени, звени, златая Русь,
Волнуйся, неуемный ветер!
Блажен, кто радостью отметил
Твою пастушескую грусть.
«Пастушеская грусть», по мысли поэта, должна смениться революционным весельем.
В 1917 году он призвал в стихотворении, посвященном Николаю Клюеву:
Скройся, сгинь ты, племя
Смердящих снов и дум!
На каменное темя
Несем мы звездный шум.
Довольно гнить и ноять,
И славить взлетом гнусь-
Уж смыла, стерла деготь
Воспрянувшая Русь.
Уж повела крылами
Её немая крепь!
С иными именами
Встает иная степь.
Октябрьскую революцию поэт принял, по его же словам, «с крестьянским уклоном». Стремясь отозваться на революционные события, он обращается к мифологии, библейским легендам, что нашло отражение в его богоборческих и космических стихотворениях и маленьких поэмах:«Преображение»(1917),«Инония»(1918),«Иорданская голубица»(1918).
Поэт не скрывает своего ликования, наблюдая крушение старого мира, в порыве радости прощается с традиционными религиозными верованиями, но при этом широко использует религиозную лексику. Конкретная действительность, реальные события отягощены у него неожиданностями, метафорами, библейскими образами, туманными символами. И в то же время отчетливо прослеживается и «крестьянский уклон».
В 1917-1918г он ощущал в себе дар пророка, создал «есенинскую библию» из десяти маленьких поэм:«Певучий зов», «Отчарь», «Октоих», «Пришествие», «Преображение», «Инония», «Сельский часослов», ««Небесный барабанщик», «Пантократор», где рождение с революцией Нового мира сравнивается с божественным творением, революционное преображение жизни ожидается как благо. Для Есенина революция была чем-то великим и религиозным. Революция, восстание рабов виделись поэту и на земле, и на небе. В «Небесном барабанщике» Есенин призвал:
Гей вы рабы, рабы!
Брюхом к земле прилипли вы.
Нынче луну с воды
Лошади выпили.
Листья звезды льются
В реки на наших полях.
Да здравствует революция
На земле и на небесах!
Души бросаем бомбами,
Сеем пурговый свист.
Что нам слюна иконная
В наши ворота в высь?
Нам ли странны полководцы
Белого стада горилл?
Взвихренной конницей рвется
К новому берегу мир.
В «Преображении», посвященном Иванову-Разумнику, Есенин рисовал картину революции как явления вселенского, космического, преобразующего и природу, и саму планету:
Эй, россияне!
Ловцы вселенной,
Неводом зари зачерпнувшие небо,-
Трубите в трубы.
Под плугом бури
Ревет земля.
Рушит скалы златоклыкий
Новый сеятель
Бредет по полям,
Новые зерна
Бросает в борозды.
Светлый гость в колымаге к вам
По тучам бежит
Кобылица.
Шлея на кобыле-
Бубенцы на шлее-
Но и здесь уже есть тревожные, беспокоящие строки, создающие кощунственный образ:
Облака лают,
Ревет златозубая высь
Пою и взываю:
Господи, отелись!
А в «Пантократоре» Есенин предстает перед нами как бунтарь, славящий стихийный порыв и готовый самого Бога свергнуть с небес:
Славь, мой стих, кто рвет и бесится,
Кто хоронит тоску в плече,
Лошадиную морду месяца
Схватить за узду лучей.
Тысячи лет те же звезды славятся,
Тем же медом струится плоть.
Не молиться себе, а лаяться
Научил ты меня, господь.
Может быть, к вратам господним
Сам себя я приведу.
15 июня 1918 года в журнале «Наш путь» появляется программная есенинская поэма «Инония». Её название происходит от церковнославянского слова «ино», означающего «ладно, хорошо». В своей последней завершенной автобиографии 1925 года Есенин так изложил обстоятельства возникновения поэмы: «В начале 1918 года я твердо почувствовал, что связь со старым миром порвана, и написал поэму «Инония», на которую много было резких нападок, из-за которой за мной утвердилась кличка хулигана».
В этой поэме Есенин дерзко принимает на себя пророческий чин:
Не устрашуся гибели,
Ни копий, ни стрел дождей,-
Так говорил по Библии
Пророк Есенин Сергей.
Время мое приспело,
Не страшен мне лязг кнута.
Тело, Христа тело,
Выплевываю изо рта.
Не хочу воспрять спасения
Через муки его и крест:
Я иное постиг ученье
Продающих вечность звезд.
Я иное узрел пришествие –
Где не пляшет над правдой смерть.
В «Инонии» поэт утверждал:
Лай колоколов над Русью грозный –
Это плачут стены Кремля.
Ныне на пики звездные
Вздыбливаю тебя, земля!
Проклинаю я дыхание Китежа
И все лощины его дорог.
Я хочу, чтоб на бездонном вытяже
Мы воздвигли себе чертог.
Языком вылижу на иконах я
Лики мучеников и святых.
Обещаю вам град Инонию,
Где живет божество живых.
Сходные мотивы проявились и в созданной в июне 1918 года «Иорданской голубице»:
Земля моя златая!
Осенний светлый храм!
Несется к облакам.
Небо – как колокол,
Месяц – язык,
Мать моя – родина,
Я – большевик.
Полный жизненных сил, уверенности в себе, поэт «рукой упругою готов преклонить весь мир» Казалось, ещё немного усилий – и извечная мечта русского пахаря о золотом веке станет явью.
Но жизнь революционной России разворачивалась всё круче. Именно в этот сложный период классовых битв и проявился наиболее ощутимо крестьянский уклон Есенина. Этот уклон прежде всего отражал те объективные противоречия, которые были характерны для русского крестьянства в период революции.
Глубокая боль и неуёмная скорбь о невозвратимой, исторически обреченной на гибель старой деревне прозвучали в «Песне о хлебе» и в стихотворении «Я последний поэт деревни». И вместе с тем какая в этой традиционной песне поэта обжигающая душу вера в великое будущее России. Разве можно забыть романтический образ есенинского жеребенка. Этот образ имеет глубокий исторический смысл:
Милый, милый, смешной дуралей,
Ну куда он, куда он гонится.
Неужель он не знает, что живых коней
Победила стальная конница.
Ход времени, ход истории неумолим. Поэт это чувствует. «Конь стальной победил коня живого», - с тревогой и грустью замечает он в одном из писем. Поэт радуется добрым переменам, которые происходят в жизни русского крестьянства. «Знаешь, - рассказывал Есенин одному из своих друзей, - я сейчас из деревни а все Ленин. Знал, какое слово надо сказать деревне, чтобы она сдвинулась. Что за сила в нем?»
Есенин все больше пытался понять, осмыслить то, что происходит в эти годы в России. В это время расширяются горизонты его поэзии.
Однако довольно скоро Есенин начал понимать: ни космической революции, ни мужицкому раю не суждено осуществиться. В одном из писем поэта 1920г. читаем: «Мне очень грустно сейчас, что история переживает тяжелую эпоху умерщвления личности как живого, ведь идет совершенно не тот социализм, о котором я думал Тесно в нем живому». По словам одного из друзей поэта, Есенин при встрече с ним «говорил о том, что его, есенинская революция ещё не пришла, что он совсем один».
Бесспорно, корни поэзии Есенина – в рязанской деревне. Поэтому с такой гордостью говорил он в стихах о своем крестьянском первородстве: «У меня отец – крестьянин, ну а я крестьянский сын». И неслучайно в революционные дни семнадцатого года Есенин видит себя продолжателем кольцовских традиций. Но не следует забывать и упускать из виду ещё одно очень важное обстоятельство. России была страной крестьянской. Три русских революции – это революции в крестьянской стране. Крестьянский вопрос всегда волновал передовые умы России. Вспомним Радищева, Гоголя, Салтыкова – Щедрина, Льва Толстого. Принимая социальный путь решения «крестьянского вопроса», Есенин чувствовал сердцем, что преодолеть его Руси крестьянской будет далеко не легко и не просто, как это казалось иным его современникам.
И ещё Есенина охватывала тоска по тому, что безвозвратно ушло вместе с революцией. Эта тоска подспудно жгла его душу, хотя до отчаяния последних лет жизни было еще далеко:
Хорошо в эту лунную осень
Бродить по траве одному
И сбирать на дороге колосья
В обнищалую душу-суму.
Но уже к концу 1918 года, познав все ужасы военного коммунизма, столкнувшись с разрухой и голодом, Есенин не скрывает тревоги о судьбе голубой Руси, но утверждает свою веру в то, что она сохранится благодаря самой природе, несмотря ни на что:
Я покинул родимый дом,
Голубую оставил Русь.
В три звезды березняк над прудом
Теплит матери старой грусть.
Золотою лягушкой луна
Распласталась на тихой воде.
Словно яблонный цвет, седина
У отца пролилась в бороде.
Я не скоро, не скоро вернусь!
Долго петь и звенеть пурге.
Стережет голубую Русь
Старый клен на одной ноге,
И я знаю, есть радость в нем
Тем, кто листьев целует дождь,
Оттого, что тот старый клен
Головой на меня похож.
Ужасы и страдания гражданской войны укрепляли поэта в предчувствиях близящейся гибели деревни. В ноябре 1920 года Есенин пишет поэму «Исповедь хулигана», которую Клюев и некоторые другие рассматривали чуть ли нее как разрыв с крестьянскими поэтами.
Бедные, бедные крестьяне!
Вы, наверно, стали некрасивыми,
Так же боитесь Бога и болотных недр.
О, если б вы понимали,
Что сын ваш России
Самый лучший поэт!
Вы ль жизнь его сердцем не индевели,
Когда босые ноги он в лужах осенних макал?
А теперь он ходит в цилиндре
И лакированных башмаках.
В целом революция стала важным этапом в поэтической революции Есенина. Он проникся грандиозностью происходящих событий, приобрел вселенский, космический взгляд на милую сердцу деревню, на родную природу, но при этом осознал неизбежность ухода крестьянской «ситцевой» Руси. Рушились основы прежнего размеренного быта, поэт все больше погружался в богемную среду, а начавшиеся пьяные загулы усугублялись страхом перед наступлением «стальной конницы».
4. Поэма «Анна Снегина»
В творчестве Сергея Есенина поэма «Анна Снегина», опубликованная в марте 1925 года, занимает видное место, отражая как лирические воспоминания поэта, так и его предвидение судеб страны и революции. Поэма, которую Есенин считал лучшей из всего им написанного, имеет во многом автобиографический характер. Главный герой, от лица которого ведется рассказ и которого, как и поэта, зовут Сергей, едет в родное село – Радово в период между двух революций 17 – го года – Февральской и Октябрьской. Он замечает: «Тогда над страною калифствовал Керенский на белом коне», намекая, что уже в ту пору было ясно: глава Временного правительства – калиф на час. Возница знакомит Сергея с печальными происшествиями в родном селе. Сначала перед нами предстает картина прежнего блаженства, столь близкая есенинскому идеалу:
Мы в важные очень не лезем,
Но все же нам счастье дано.
Дворы у нас крыты железом,
У каждого сад и гумно.
У каждого крашены ставни,
По праздникам мясо и квас.
Недаром когда-то исправник
Любил погостить у нас.
Радовцы умели ладить и с прежней властью:
Оброки платили мы к сроку,
Но – грозный судья – старшина
Всегда прибавлял к оброку
По мере муки и пшена.
И чтоб избежать напасти,
Излишек нам был без тягот.
Раз – власти, на то они власти,
А мы лишь простой народ.
Однако еще до революции благоденствие жителей Радова было нарушено крестьянами соседней деревни Криуши, где «житье было плохое – почти вся деревня вскачь пахала одной сохою на паре заезженных кляч». Вожак криушан Прон Оглоблин в одной из драк убил радовского старшину. По признанию возницы-радовца:
С тех пор и у нас неуряды.
Скатилась со счастья вожжа.
Почти что три года кряду
У нас то падеж, то пожар.
Годы несчастий Радова совпадают с годами Первой мировой войны. А затем грянула Февральская революция. И вот Сергей приезжает в родные места. Здесь он узнает, что Прон Оглоблин вернулся с каторги и опять стал вожаком криушан. Сергею близки чаяния крестьян, требующих «без выкупа пашни господ», хотя он и сохраняет в сердце любовь к местной помещице Анне Снегиной. Они с Проном приезжают к Анне просить отдать землю крестьянам как раз в тот момент, когда она получает известие о гибели на фронте мужа. Хотя Прон довольно грубо говорит матери Снегиной про землю: «Отдай!. Не ноги ж тебе целовать!», у него все же хватает совести отстать от нее в эту трагическую минуту, согласившись с доводами Сергея: «Сегодня они не в духе. Поедем-ка, Прон, в кабак». Прон – человек довольно бесшабашный. Друг Сергея старый мельник отзывается об Оглоблине без симпатии:« Булыжник, драчун, грубиян. Он вечно на всех озлоблен, с утра по неделям пьян». Но стихийная сила характера привлекает Сергея к Прону. Ведь Оглоблин – человек бескорыстный, болеющий за интересы народа. После большевистского переворота Прон обещает: «Я первый сейчас же коммуну устрою в своем селе». В гражданскую он гибнет от рук белых, и к власти в Криушах приходит его брат Лабутя:
Мужик – что твой пятый туз:
При всякой опасной минуте
Хвальбишка и дьявольский трус.
Таких вы, конечно, видали.
Их рок болтовней наградил.
До революции он носил две царские медали и хвалился мнимыми подвигами в японской войне. Как очень точно указывает Есенин:«Такие всегда на примете. Живут, не мозоля рук». А после революции Лабутя
Конечно, в Совете,
Медали запрятал в сундук.
Но с тою же важной осанкой,
Как некий седой ветеран,
Хрипел над сивушной банкой
Про Нерчинск и Турухан:
«Да, братец!
Мы горе видали,
Но нас не запугивал страх»
Медали, медали, медали
Звенели в его словах.
В свое время Лабутя поехал первым описывать имением Снегиных:
В захвате всегда есть скорость:
Даешь! Разберем потом! –
Весь хутор забрали в волость
С хозяйками и со скотом.
Между прочим, Есенин намеренно сгустил краски. В действительности усадьба прототипа Снегиной – Кашиной разорена не была, причем именно Сергею Есенину летом 1918 года удалось удержать односельчан от грабежа, уговорив сохранить усадьбу под школу или больницу. И действительно, год спустя в барском доме открылась амбулатория, а конюшню в усадьбе приспособили под клуб. Но в поэме Есенин предпочел усилить мотив крестьянской стихии.
Когда деникинцы расстреливали Прона, Лабутя благополучно спрятался в соломе. Есенин чувствовал, что в революции и гражданской войне уцелели гораздо чаще такие, как Лабутя, чем такие, как Прон, уцелели трусы, привыкшие только «грабить награбленное», действовать по принципу:«Даешь! Потом разберемся!» Поэта явно беспокоило, что подобные люди играют главную роль не только на местном уровне, но и в руководстве партии. Возможно, неслучайно Лабутя говорил о своей мнимой ссылке в Туруханский край, куда в действительности был до революции сослан Сталин. Есенин понимал, что при господстве лабуть мечты крестьян о счастье по образцу радовского будут окончательно похоронены. И главная героиня поэмы, подобно блоковской Незнакомке, олицетворяющая прекрасное, в финале покидает Россию. Анна пишет Сергею:
Я часто хожу на пристань
И, то ли на радость, то ль в страх,
Гляжу средь судов все пристальней
На красный советский флаг.
Теперь там достигли силы.
Дорога моя ясна
Но вы мне по-прежнему милы,
Как родина и как весна.
В новой России для красоты не останется места, как давно уже нет места для радовского рая. Страна превратилась в нищие Криуши. Между прочим, прототип Анны Снегиной Лидия Ивановна Кашина за границу так и не уехала. В 1918 году она перебралась не в Лондон, а В Москву, работала здесь переводчицей, машинисткой, стенографисткой, и хотя и скончалась в грозном 1937 году, но не от чекистской пули, а своей смертью. Однако здесь поэт предпочел усилить контраст и разрыв с прежней жизнью, отправив свой идеал в невозвратную даль. Поэт, скорее всего, предвидел, что Советская власть, в отличие от царской, отнюдь не удовлетворится лишней мерой муки и пшена, а, достигши силы, сможет выжать из крестьян соки (так и произошло в коллективизацию, уже после убийства Есенина). Потому-то, подобно героине поэмы, он глядит на красный флаг не только с радостью (революцию, давшую землю крестьянам, Есенин приветствовал), но и со все возрастающим страхом.
5. Конфликт Есенина с действительностью
В 20-е годы Есенин пережил крах своих революционных иллюзий. Он сделал вывод: реальный социализм, «без мечтаний», умерщвляет все живое, в том числе и личность. Из его творчества ушли утопии о религиозно-революционном преображении России, появились мотивы утекания, увядания жизни, отрешенности от современности, а в лирическом герое – «конокраде», «разбойнике и хаме» - обозначилась внутренняя оппозиционность Есенина.
В 1921 году разочаровавшийся в революции поэт обратился к образу мятежника и написал поэму «Пугачев», в которой тема мужицкой войны ассоциировалась с послереволюционными крестьянскими волнениями. Логическим продолжением темы конфликта власти и крестьянства стала поэма «Страна негодяев» (1922-1923 гг), в которой выразились не только оппозиционные настроения Есенина, но и понимание им своего изгойства в реальном социализме. В одном из писем 1923 года он писал: «Я перестаю понимать, к какой революции я принадлежал. Вижу только одно, что ни к февральской, ни к октябрьской, по-видимому, в нас скрывался и скрывается какой-нибудь ноябрь».
Поэт все больше осознавал, что между ним и крестьянами-земляками нарастает взаимное непонимание. С одной стороны, он все дальше отделялся от деревенской жизни. С другой стороны, на селе появились советские реалии, незнакомые Есенину, к которым его землякам предстояло приспосабливаться. Есенин, в отличие от некоторых других поэтов, никогда не смог сказать, что он рожден революцией или что это – его революция. Есенин революцию принимал, но, как не раз признавался, принимал по-своему, «с крестьянским уклоном». Однако очень скоро революционные метели застудили насмерть голос золотоволосого певца березовой сини и белого дыма яблонь. Русская деревня начала умирать еще задолго до революции. Нельзя сказать, что в этом отношении революция разбудила есенинский талант, она только сделала более острой основную тему «последнего певца деревни». Зато первая радость от революции прошла очень быстро. Поэт увидел, что большевики не только не спасители крестьянства, но верные его губители и что свобода творческого выражения пугает их еще больше, чем царская власть.
Он пытался войти в советскую жизнь, петь новую социалистическую действительность, но у него не слишком получалось. Есенин мучился от этого, хотел петь не звезды и луну, а нарождающуюся советскую новь. В «Стансах» поэт настаивал:
Стишком писнуть,
Пожалуй, всякий может –
О девушке, о звездах, о луне
Но мне другое чувство
Сердце гложет,
Другие думы
Давят череп мне.
Хочу я быть певцом
И гражданином,
Чтоб каждому,
Как гордость и пример, был настоящим,
А не сводным сыном –
В великих штатах СССР.
Но Есенину не дано было обрести гармонию воли и власти. В 1924 году он написал в «Руси Советской»:
Тот ураган прошел. Нас мало уцелело.
На перекличке дружбы многих нет.
Ураган революции осиротил деревню. На смену есенинскому поколению пришли люди с некрестьянским мышлением: «уж не село, а вся земля им мать». Пушкинский мотив встречи лирического героя с «племенем младым, незнакомым», его тема гармонии и естественной приемственности поколений решается Есениным трагически: он – иностранец в своей стране и «пилигрим угрюмый» в родном селе, юноши которого «поют другие песни». В «Руси советской» строящая социализм деревня отвергла поэта: «Ни в чьих глазах не нахожу приют».
Лирический герой и сам отгораживается от большевисткой реальности: он ей не отдаст «лиры милой», воспевать он будет по-прежнему «Шестую часть земли / С названьем кратким ”Русь”», несмотря на то, что образ Руси ушедшей он склонен воспринимать как сны.
Деревня давно уже не представляется поэту земным раем, яркие краски русского пейзажа потускнели, в описании природы появились мотивы ущербности: «клены морщатся ушами длинных веток», тополя уткнули «ноги босые» по канавам.
Гармония найдена Есениным в принятии, с одной стороны, рассудком нового поколения, «чужой юности», «сильного врага», а с другой, сердцем – родины ковыля, полыни, бревенчатой избы. Есенинский компромисс выражен в таких строчках:
Дайте мне на родине любимой,
Все любя, спокойно умереть!
Но за искренним желанием увидеть в новой России цивилизованное начало нельзя не заметить трагедию героя-изгоя:
Я не знаю, что будет со мною.
Может, в новую жизнь не гожусь.
Разлад с действительностью и самим собой привел поэта к трагическому концу.
6. Смерть поэта
Есть ли загадка, тайна в гибели Есенина? Как мы легко убедимся, если есть, то она кроется отнюдь не в обстоятельствах смерти Есенина, как думают многие, а только в причинах, толкнувших поэта на роковой шаг.
Можно согласиться и с Юрием Анненковым:«Есенин повесился от отчаяния, от бездорожья. Пути русской поэзии оказались в те годы отрезанными и вскоре были заколочены наглухо. Если здесь, в эмиграции, продолжали творить свободные Георгии Ивановы, то в пределах Советского Союза все больше и больше нарождались и заполняли печатные страницы чиновные Демьяны Бедные».
Но точнее всех о самоубийстве Есенина, возможно, сказал Лев Троцкий, который, казалось бы, должен был бы быть идейным противником Есенина, но был покорен его поэзией. 18 января 1926 года на вечере памяти Есенина в Художественном театре было зачитано письмо Троцкого. Лев Давыдович, в частности, писал: « Мы потеряли Есенина – такого прекрасного поэта, такого свежего, такого настоящего. И как трагически потеряли! Он ушел сам, кровью попрощавшись с необозначенным другом,- может быть, со всеми нами. Поразительны по нежности и мягкости эти его последние строки. Он ушел из жизни без крикливой обиды, без позы протеста, - не хлопнув дверью, а тихо призакрыв её рукою, из которой сочилась кровь. В этом жесте поэтический и человеческий образ Есенина вспыхнул незабываемым прощальным светом. Прикрываясь маской озорства – и отдавая этой маске внутреннюю, значит, не случайную дань, - Есенин всегда, видимо, чувствовал себя – не от мира сего.
Наше время – суровое время, может быть, одно из суровейших в истории так называемого цивилизованного человечества. Революционер, рожденный для этих десятилетий, одержим неистовым патриотизмом своей эпохи, своего отечества во времени. Есенин не был революционером. Автор «Пугачева» и «Баллады о двадцати шести» был интимнейшим лириком. Эпоха же наша – не лирична. В этом главная причина того, почему самовольно и так рано ушел от нас и от своей эпохи Сергей Есенин.
Далее Троцкий утверждал:« Его лирическая пружина могла бы развернуться до конца только в условиях гармонического, счастливого, с песней живущего общества, где не борьба царит, а дружба, любовь, нежное участие. Такое время придет».
Может быть, яснее других итоги есенинской жизни и творчества подвел Вл. Ходасевич: «Прекрасно и благотворно в Есенине то, что он был бесконечно правдив в своем творчестве и пред своею совестью, что во всем доходил до конца, что, не побоясь создать ошибки, принял на себя и то, на что соблазняли его другие, - и за все захотел расплатиться ценой страшной. Правда же его – любовь к родине, пусть незрячая, но великая. Её исповедовал он даже в облике хулигана:
Я люблю родину,
Я очень люблю родину!
Горе его было в том, что он не сумел назвать её: он воспевал и бревенчатую Русь, и мужицкую Руссию, и социалистическую Инонию, и азиатскую Рассею, пытался принять даже СССР, - одно лишь верное имя не пришло ему на уста: Россия. В том и было его главное заблуждение, не злая воля, а горькая ошибка. Тут и завязка, и развязка его трагедии».
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В данной работе мы попытались рассмотреть, как эпоха, в которую пришлось жить Есенину, повлияла на его судьбу и отразилась в его творчестве.
Тогда, когда Есенин впервые получил известность как поэт, Россия ждала революцию. В годы же его зрелого творчества страна пожинала плоды революции. Революция развязала стихийные силы, а стихийность как таковая отвечала природе есенинского творчества. Поэт был увлечен духом свободы, но уже к концу гражданской войны понял, что «стальная конница» погубит крестьянство.
Есенин называл себя последним поэтом деревни, обреченность которой в индустриально-урбанистическую эпоху чувствовал всем сердцем. Это обстоятельство во многом предопределило трагизм его творчества.
Хотя большую часть своей сознательной жизни Есенин прожил в городе, настоящим горожанином он так и не стал. В последние годы его преследовал страх исписаться, страх окончательно потерять свои крестьянские корни, без которых Есенин себя поэтом не мыслил. Все это и привело к трагической развязке.
"Проблемы "Есенин и революция" как таковой нет",- пишет автор есенинского раздела в книге-справочнике для учащихся Н.Зуев. По его концепции, Есенин не был ни революционером, ни певцом революции. Просто, когда раскалывается мир, трещина проходит через сердце поэта. "Попытки наивной веры и неизбежные разочарования объявляются темой особого разговора, который не должен заслонять "нравственные основы личности поэта, поиски Бога и себя в мире, которые непосредственно отражались в его творчестве" (8; 106). Не умаляя значения последней темы и отсылая читателя к работе Н.Зуева, раскрывшего религиозные и фольклорные истоки образности Есенина (кстати, последние освещены и в ряде монографий и статей - 39; 4; 12), мы все же считаем необходимым осветить отношение Есенина к революции, тем более, что к этому обязывают не только высказывания самого автора, но и поэтические образы, интерес поэта к личности Ленина.
По воспоминаниям современников, "Есенин принял Октябрь с неописуемым восторгом; и принял его, конечно, только потому, что внутренне был уже подготовлен к нему, что весь его нечеловеческий темперамент гармонировал с Октябрем" (30; 1, 267).
Сам Есенин в автобиографии лаконично записал: "В годы революции был всецело на стороне Октября, но принимал все по-своему, с крестьянским уклоном". Последняя оговорка не случайна, и позднее она даст знать о себе. Но первый период революции, давший крестьянам землю, действительно был встречен поэтом сочувственно. Уже в июне 1918 г. написана "Иорданская голубица" с известными строками:
Небо - как колокол,
Месяц - язык,
Мать моя - родина,
Я - большевик.
В конце 1918 - начале 1919 г.г. был создан "Небесный барабанщик":
Листьями звезды льются
В реки на наших полях.
Да здравствует революция
На земле и на небесах!...
В феврале 1919 г. Есенин также признает, что он большевик и "рад зауздать землю".
В незаконченной поэме "Гуляй-поле" (симптоматично, что она осталась незаконченной) Есенин размышляет о загадочной силе воздействия идей Ленина на массы ("Он вроде сфинкса предо мной"). Поэта занимает непраздный для него вопрос, "какою силой сумел потрясть он шар земной".
Но он потряс.
Шуми и вей!
Крути свирепей, непогода,
Смывай с несчастного народа
Позор острогов и церквей.
Как говорится, из песни слов не выкинешь.
Приход Есенина к большевикам воспринимался как шаг "идейный", и поэма "Инония" считалась ярким свидетельством искренности его безбожных и революционных увлечений. А.М.Микешин подчеркнул, что поэт увидел в революции "ангела спасения", который явился к находящемуся "на одре смерти" миру крестьянской жизни, погибающему под натиском буржуазного Молоха (22;42).
Как уже отмечалось в критике, в поэмы Есенина "Инония", "Преображение", "Иорданская голубица", "Небесный барабанщик", "Пантократор" "врывается поэтический шквал "онтологического" бунта, движимый дерзанием радикальной переделки всего существующего миропорядка в иной строй, в "град Инонию, Где живет божество живых". Тут мы встретим многие уже знакомые нам космические мотивы пролетарской поэзии, вплоть до управляемой Земли - небесного корабля: "Мы радугу тебе - дугой, Полярный круг - на сбрую, О, вывези наш шар земной На колею иную" ("Пантократор"). Идеи установления преображенного статуса бытия, изогнутые революционным электричеством эпохи, приобретают резкие черты богоборческого неистовства, чисто человеческого титанизма, сближающие эти есенинские вещи с некоторыми произведениями Маяковского конца 10-х годов. Преобразование мира грезится в образах насилия над ним, иногда доходящего до настоящего космического "хулиганства": "Подыму свои руки к месяцу, Раскушу его, как орех... Ныне на пики звездные Вздыбливаю тебя, земля!.. Млечный прокушу покров. Даже богу я выщиплю бороду Оскалом моих зубов" и т.д. ("Инония"). Надо отметить, что подобные поэтические исступления быстро исчезают (...) из поэзии Есенина". (33; 276).
Наиболее интересны в этих поэмах библейские и богоборческие мотивы, что опять-таки сближает их с произведениями Маяковского ("Мистерией-буфф", "Облако в штанах"), но у Есенина это органически связано с народной культурой, с темой "жертвенной роли Руси, избранности России для спасения мира, тема гибели Руси для искупления вселенских грехов". (12; 110).
Приводя из "Иорданской голубицы" строки: "Мать моя - родина, Я большевик", А.М.Микешин подчеркивает, что в данном случае поэт "выдавал желаемое за действительное" и был еще далек от подлинного большевизма (22; 43). Вероятно поэтому в отношении революции в скором времени пришло разочарование. Есенин стал смотреть не в будущее, а в настоящее. "Наступал новый период в мировоззренческой и творческой эволюции поэта"(22; 54). Революция не торопилась оправдать надежды поэта на скорый "мужицкий рай", но зато в ней проявилось много такого, чего Есенин положительно воспринимать не мог. Уже в 1920 г. он признавался в письме к Е.Лившиц: "Мне очень грустно сейчас, что история переживает тяжелую эпоху умерщвления личности как живого, ведь идет совершенно не тот социализм, о котором я думал... Тесно в нем живому, тесно строящему мост в мир невидимый, ибо рубят и взрывают эти мосты из-под ног грядущих поколений. Конечно, кому откроется, тот увидит тогда эти покрытые уже плесенью мосты, но всегда ведь бывает жаль, что если выстроен дом, а в нем не живут..." (10; 2, 338-339).
В данном случае не может не удивлять сила предвидения, проявившаяся в этих словах. 70 лет строили дом под названием "социализм", принесли в жертву миллионы человеческих жизней, массу времени, сил, энергии, а в результате - забросили и начали строить другой, не будучи до конца уверены в том, что люди будущего захотят жить и в этом "доме". История, как видим, повторяется. И наша эпоха, наверно, в чем-то сходна с есенинской.
Одновременно с этим письмом Есенин пишет стихотворение "Сорокоуст", первая часть которого наполнена предощущением надвигающейся беды: "Трубит, трубит погибельный рог! Как же быть, как же быть теперь нам?.. Никуда вам не скрыться от гибели, Никуда не уйти от врага... И дворовый молчальник бык (...) Почуял беду над полем..." В заключительной 4-й части стихотворения предчувствие беды усиливается и приобретает трагическую окраску:
Оттого-то в сентябрьскую склень
На сухой и холодный суглинок,
Головой размозжась о плетень,
Облилась кровью ягод рябина...
Метафорическое деепричастие размозжась в сочетании с кровью ягод рябины вызывает в сознании читателя образ живого существа, вместившего в себя сомнения, муки, трагизм, противоречия эпохи и покончившего с собой от их неразрешимости.
Тревожные ощущения долгое время не покидали Есенина. В 1924 г., работая над поэмой "Гуляй-поле", он также писал:
Россия! Сердцу милый край!
Душа сжимается от боли.
Уж сколько лет не слышит поле
Петушье пенье, песий лай.
Уж сколько лет наш тихий быт
Утратил мирные глаголы.
Как оспой, ямами копыт
Изрыты пастбища и долы...
В том же 1924 г. в небольшой поэме "Русь уходящая" Есенин восклицал с болью: "Друзья! Друзья! Какой раскол в стране, Какая грусть в кипении веселом!.." Завидуя тем, "кто жизнь провел в бою, кто защищал великую идею", поэт не мог определиться между двумя враждующими станами, окончательно избрать чью-либо сторону. В этом скрывается драматизм его положения: "Какой скандал! Какой большой скандал! Я очутился в узком промежутке..." Есенину удалось передать свое состояние и мироощущение человека, неприкаянного, смятенного и терзаемого сомнениями: "Что видел я? Я видел только бой. Да вместо песен Слышал канонаду..." Об этом же и "Письмо к женщине":
Не знали вы,
Что я в сплошном дыму,
В развороченном бурей быте
С того и мучаюсь, что не пойму -
Куда несет нас рок событий...
Образ дыма в данном случае по В.И.Хазану означает "замутненность сознания лирического героя, неопределенность жизненного пути" (35; 25). От трагического вопроса "Куда несет нас рок событий?", от душевных терзаний Есенин с его не стойкой психической организацией бежал в пьяный угар. Боль души за Россию и русский народ заглушал и топил он в вине. Об этом в воспоминаниях современников говорится: "Есенин, сидя на корточках, рассеянно шевелил с трудом догоравшие головни, а затем, угрюмо упершись невидящими глазами в одну точку, тихо начал:
Был в деревне. Все рушится... Надо самому быть оттуда, чтобы понять.. Конец всему (...)
Есенин встал и, обхватив голову обеими руками, точно желая выжать из нее мучившие его мысли, сказал каким-то чужим, не похожим на свой голосом:
Шумит, как в мельнице, сам не пойму. Пьян что ли? Или так просто..." (30; 1, 248-249).
В том, что пьянство Есенина имело причины сложные и глубокие, убеждает и другие воспоминания:
"Когда я попытался попросить его во имя разных "хороших вещей" не так пьянствовать и поберечь себя, он вдруг пришел в страшное, особенное волнение. "Не могу я, ну как ты не понимаешь, не могу я не пить... Если бы не пил, разве мог бы я пережить все, что было?.." И заходил, смятенный, размашисто жестикулируя, по комнате, иногда останавливаясь и хватая меня за руку.
Чем больше он пил, тем чернее и горше говорил о том, что все, во что он верил, идет на убыль, что его "есенинская" революция еще не пришла, что он совсем один. И опять, как в юности, но уже болезненно сжимались его кулаки, угрожавшие невидимым врагам и миру... И тут, в необузданном вихре, в путанице понятий закружилось только одно ясное повторяющееся слово:
Россия! Ты понимаешь - Россия!.." (30; 1, 230).
В феврале 1923г., возвращаясь из Америки в Европу, Есенин писал Сандро Кусикову: "Сандро, Сандро! Тоска смертная, невыносимая, чую себя здесь чужим и ненужным, а как вспомню про Россию, вспомню, что там ждет меня, так и возвращаться не хочется. Если б я был один, если б не было сестер, то плюнул на все и уехал бы в Африку или еще куда-нибудь Тошно мне ЗАКОННОМУ сыну российскому в своем государстве пасынком быть. Надоело мне это б... снисходительное отношение власть имущих, а еще тошней переносить подхалимство своей же братии к ним. Не могу! Ей Богу не могу. Хоть караул кричи или бери нож да становись на большую дорогу.
26 марта в малом зале Книжного клуба “Петровский” состоялась беседа на тему “Есенин и революция”. В качестве эксперта выступила Татьяна Игоревна Фомичева, старший научный сотрудник НУК “Народный музей С.А. Есенина”.
Мероприятие прошло в рамках Волонтерского проекта ”Культурный Воронежец” и программы “Школа исторической грамотности”. Воронежцы узнали об особенностях творчества великого поэта, и также смогли посмотреть песочную анимацию, сделанную на тему стихов, относящихся к “революционному периоду”.
Стихи Сергей начал писать очень рано. В 8 лет он осознал свое творчество как творчество настоящего поэта. Есенин олучил прекрасное образование - Земская четырех годичная школа, Московский Народный Университет, где учился на литературно-философском отделении.
В Москве молодой поэт работал в типографии, издавал свои первые стихи.
Моент, когда Есенин поехал в Санкт-Петербург к Александру Блоку и показал свое творчество, стал для него переломным: его стихи стали публиковаться в столичных изданиях, его имя стало узнаваемым.
В это же время происходит знакомство Есенина с членами журнала “Скифы”, которые выражали славянофильскую идеологию. “Скифы” отговорили Есенина от тесной дружбы с Царской Семьей. В последствии, под их влиянием, сформировались идейно-художественные образы произведений Есенина, а именно: восприятие революции как особого путь России, видение в ней изменение мира, вознесение и преображение русского духа. В этот период каждое его стихотворение было наполнено христианскими и древними ведическими образами.
Первый мощный отклик о революции был выражен в стихотворении “Товарищ”. Это стихотворение открывает революционный цикл. Лирика здесь уступает место религиозной символике.
Здесь он не воспевает, не оправдывает революцию, а пишет о том, что видит рядом, что предугадывает в будущем. В этом стихотворении Есенин хоронит христианство вместе с прошлым миром. Он предлагает взамен свою мужицкую, крестьянскую Русь, которую он любит и видит в будущем. Эта Русь изложена в тезисах русского космизма: это Россия без богатых и господ, без нищих батраков. Эти идеи Есенин неуловимыми мазками изображает в своих произведениях.
Поэт чувствует новое время, и выражает это в стихах - “Разбуди меня утром рано”.
Сборник стихов Преображение выходит после революционных событий. Судя по названию, этот мир должен быть чистым, прекрасным, обновленным, без креста и мук. Об этом повествуется в стихотворении Инония - утопическом крестьянском рае. В действительности же страну терзают гражданские войны, голод и разруха. В урбанистическом мире поэт с трудом находит себя. Есенин тяжело переживает наступление города на родную деревню. В одном из его стихотворений деревня сравнивается с жеребенком на тонких ножках, которых пытается догнать паровоз.
В его творчестве выражается грусть по дорогому его сердцу прошлому, тревога за будущее крестьян - кормильцев России.
Текст: Юлия Комолова
Начало двадцатого века — один из переломных мо-ментов в истории не только России, но и всего челове-чества. Революция стала для всех сильнейшим потря-сением, положившим конец старому миру и заявившим о создании мира нового. Но этот новый, светлый мир был так призрачен и далек, а реальность так неоднозначна, сложна и сурова!
Сергею Есенину довелось жить и творить в это слож-ное, бурное время. И его восприятие происходящих собы-тий запечатлено в поэтическом творчестве.
«Поэт деревни», Есенин ожидал от революции, в пер-вую очередь, блага русскому селу, и поначалу положи-тельно к ней отнесся. Однако как неприродно, не по-есенински, неискренне звучат похожие на агитационные стишки слова:
Небо — как колокол,
Месяц — язык,
Мать моя — родина,
Я — большевик.
(«Иорданская голубица»)
Но очень скоро революционный запал Есенина погас: он увидел, что обещанный новый, счастливый мир совсем не тот, что ему грезился. Жуткое разочарование отравило жизнелюбивого и светлого поэта. Возвратившись на Роди-ну после долгой разлуки, он говорит о революции совсем не радостными словами: «Тот ураган прошел. Нас мало уцелело» («Русь советская»). В смятении поэт осознает: «Язык сограждан стал мне как чужой,//В своей стране я словно иностранец». Режет ухо поэта грубая речь рево-люционеров:
«Уж мы его — и этак и раз-этак, —
Буржуя энтого... которого... в Крыму...»
И клены морщатся ушами длинных веток,
И бабы охают в немую полутьму.
Вместо искренних народных песен, добрых дворовых
частушек, лирических романсов люди «поют агитки Бед-
ного Демьяна». Оглушенный, ошарашенный Есенин не
верит, что это — его Россия, его любимая, Русь!
Вот так страна!
Какого ж я рожна
Орал в стихах, что я с народом дружен?» —
восклицает поэт в смятеньи и ярости. Ведь это не тот на-род, который он знал! Все не то!
Неприязненно, если не с ужасом, глядит Есенин на то, как надвигается грохочущий, железный, смрадный город на его прекрасную, живописную, чистую природу, под-миная под себя зелень и цветы, разрушая всю гармонию Божьего мира: «Идет, идет он, страшный вестника Пя-той громоздкой чащи ломит», «Вот он, вот он с железным брюхом, Тянет к глоткам равнин пятерню» («Сороко-уст»). И страшно поэту, и больно, и душит его бессильная ярость: «Черт бы взял тебя, скверный гость!»
Но, как искренне любящий простит любимому какой угодно грех, примет его таким, каков он есть, так и Есе-нин не отрекается от своей любимой Родины, согласен следовать с ней по избранному ею пути:
Приемлю все.
Как есть все принимаю.
Готов идти по выбитым следам.
Отдам всю душу октябрю и маю,
Но только лиры милой не отдам.
В последней строке этой строфы — вся искренность Есенина: не сможет он от всего сердца, честно славить революцию! Никогда в ее адрес не прольются из его уст такие сладкие слова, которые он приберег для той, дру-гой Руси!
Моя поэзия здесь больше не нужна,
Да и, пожалуй, сам я тоже здесь не нужен. —
грустно заключает Есенин. Но зато она ему нужна — род-ная, ненаглядная Родина, и он вовеки останется ей ве-рен — той самой «шестой части земли с названьем крат-ким "Русь"».
Сергей Есенин родился в деревне Константиново Рязанской области (на границе с Московской). Его отец, Александр Есенин, был мясником в Москве, а мать, Татьяна Титова, работала в Рязани. Сергей провёл большую часть своего детства в Константиново, в доме деда и бабушки. В 1904-1909 он учился в начальной школе, а в 1909 был отдан в церковно-приходскую школу селения Спас-Клепики. Его первые известные стихи относятся к этому периоду. Есенин написал их в возрасте 14 лет.
Сергей Есенин. Фото 1922
Завершив летом 1912 учёбу, Сергей уехал к отцу в Москву, где месяц работал в одном с ним магазине, а потом устроился в издательство. Уже осознав наличие у себя поэтического дара, он связался с московскими художественными кругами. Весной 1913 Есенин стал корректором в одной из самых крупных типографий Москвы (Сытина) и завязал первые контакты с революционерами из социал-демократической рабочей партии, вследствие чего попал под наблюдение полиции.
В сентябре 1913 Есенин поступил в Народный университет Шанявского на историко-философское отделение, а в январе 1914 сошёлся с одной из своих коллег, корректоршей Анной Изрядновой. Его стихи стали появляться в журналах и на страницах «Голоса правды», газеты-предшественницы большевицкой «Правды».
Начало войны с Германией (1914) застало Сергея Есенина в Крыму. В первые дни августа он вернулся в Москву и возобновил работу в типографии Чернышёва, но вскоре ушёл оттуда, чтобы посвятить себя писательству. Сергей оставил и свою подругу Изряднову, которая только что родила его первого ребёнка.
Большую часть 1915 года Есенин провёл в Петрограде, который был тогда сердцем русской культурной жизни. Великий поэт Александр Блок ввёл его в литературные круги. Есенин сдружился со стихотворцем Николаем Клюевым , встречался с Анной Ахматовой , Владимиром Маяковским , Николаем Гумилёвым , Мариной Цветаевой , которые высоко оценили его произведения. Для Есенина начался длинный ряд публичных выступлений и концертов, длившийся потом до его смерти.
Весной 1916 увидел свет его первый сборник «Радуница». В том же году Есенина мобилизовали в санитарный поезд № 143. Такую льготную форму военного призыва он получил благодаря протекции друзей. Его концерты слушала сама императрица Александра Фёдоровна . Тяготея больше к поэзии, чем к войне, Есенин подвергся в августе 20-дневному аресту за слишком позднюю явку из одной увольнительной.
Сергей Есенин и революция
Тайны Века - Сергей Есенин.Ночь в Англетере
Версия об убийстве имеет много косвенных подтверждений. Осмотр трупа и медицинское заключение о самоубийстве были сделаны с чрезмерной и непонятной спешкой. Связанные с этим документы отличаются непривычной краткостью. Время смерти Есенина в одних медицинских документах указано 27 декабря, в других – утром 28-го. На лице Сергея заметны ушибы. В «Англетере» той же ночью присутствовали видные агенты правительства. Лица, засвидетельствовавшие самоубийство поэта, вскоре исчезли. Его бывшая жена, Зинаида Райх, была убита в 1939 после заявления, что собирается рассказать Сталину всё о смерти Есенина. Знаменитые стихи, написанные кровью, не были найдены на месте смерти поэта, а почему-то отданы им 27 декабря Вольфу Эрлиху.
Сергей Есенин на смертном одре
Тайна гибели Сергея Есенина до сих пор не разгадана, но всем известно, что в те смутные годы поэты, художники и артисты, враждебные режиму, либо расстреливались, либо бросались в лагеря, либо уж слишком легко кончали с собой. В книгах 1990-х годов появились и другие сведения, подтачивающие версию о самоубийстве. Оказалось, что труба, на которой висел Есенин, располагалась не горизонтально, а вертикально, а на руках его заметны следы от связывавшей их верёвки.
В 1989 году под эгидой Института мировой литературы имени Горького была создана Есенинская комиссия под председательством советского и российского есениноведа Ю. Л. Прокушева (бывшего секретаря Московского обкома ВЛКСМ, который потом попал в Литинститут с партийной должности). Расследовав широко распространившиеся тогда гипотезы об убийстве Есенина, эта комиссия заявила, что:
Опубликованные ныне "версии" об убийстве поэта с последующей инсценировкой повешения, несмотря на отдельные разночтения…, являются вульгарным, некомпетентным толкованием специальных сведений, порой фальсифицирующим результаты экспертизы.
Однако вскоре выяснилось, что «экспертизы» комиссии Прокушева, свелись к переписке с различными экспертными учреждениями и отдельными экспертами, которые ещё раньше выразили в печати своё негативное отношение к версии об убийстве Есенина . Прокурор-криминалист генеральной прокуратуры РФ В. Н. Соловьёв, участвовавший в работе комиссии, позднее дал такую двусмысленную характеристику её «специалистам» и условиям проводимого ими «расследования»:
«Эти люди работали в строгих рамках закона и привыкли осознавать, что любое необъективное заключение может легко перенести их из служебного кресла на тюремные нары, что перед тем, как прокукарекать, нужно крепко подумать»