Мини сообщение о екатерине 2. Екатерина II - биография, факты из жизни, фотографии, справочная информация. Какой она была
«Пламенный метеор средневековья» Текст музыкальной слайдовой программы, посвященной Великому Подвигу Джордано Бруно
Великое видится на расстоянии. От пламенной, подобно метеору, жизни Великого Скитальца Джордано Бруно нас отделяет почти четыре столетия.
Италия, XVI век. Как же жили в те времена люди?.. Одни жили в частных домах: богатые в красивых, украшенных колоннами;
А другие, в маленьких и порой разваленных. И везде царило беспросветное невежество. Народ страдал от многих бедствий: болезни и неурожаи, жестокие правители и войны.
Существующее тогда западное христианство уже начало вырождаться, обросло выдуманными в угоду церкви законами, заставляло слепо верить в чудеса. Европейская наука того времени требовала от людей слепого подчинения текстам святого писания, буквального понимания тех символов, которыми богата Библия.
Западные ученые того времени, согласно теории Птолемея, считали, что Вселенная - это шар, внутри которого с разной скоростью движутся кристальные небеса, а в центре этого шара находится неподвижная Земля. Все эти теории тщательно оберегала католическая церковь, чтобы не утратить своего господства над умами простых людей. То время справедливо называют мрачным средневековьем.
Постепенно в ученом мире Запада изменялись взгляды на место и роль Земли в окружающем Космосе. Отрицать шарообразность Земли уже было невозможно, поскольку была открыта Колумбом Америка и был открыт Васко де Гамой морской путь на Восток в Индию.
Польский астроном Коперник выяснил, что Земля не находится в центре Вселенной, что Солнце, планеты и звезды не вращаются вокруг Земли; а что Земля - всего лишь одна из планет, вращающихся вокруг Солнца.
Сопротивление католической церкви новым научным идеям, новым естественнонаучным теориям было яростным и суровым. У церкви было неверное представление о Космосе, о нашей солнечной системе, но тем не менее она заставляла всех думать только так, как хотела она.
Одним из самых тяжелых несчастий была инквизиция. Это была целая служба, которая находила и наказывала всех тех, кто думал не так, как папская католическая церковь. Инквизиция имела много шпионов, которые следили за всем, что происходит в странах.
Тщательно оберегая свою власть, церковь бдительно следила за благонадежностью граждан. Людей, которые отваживались говорить Истину, находили и судили. Их пытали, а потом жестоко наказывали, сжигая на кострах. Так и жил народ в страхе и незнании, но долго так продолжаться не могло.
Находились люди в те далекие времена, которые, рискуя жизнью, говорили правду о мире, в котором мы живем, правду о Космосе и космических законах. Они несли новые знания, открытия, мечты.
Именно в этот трудный для Европы период истории появилась личность, имеющая мужество стать светочем для других, способная зажечь сердца своим огромным энтузиазмом. Таким человеком, принесшим свет знания в темные времена инквизиции, стал Джордано Бруно.
Родился Джордано в 1548 году в Италии в местечке Нола, вблизи Неаполя. При рождении ему дали имя Филиппо. Отец, обедневший дворянин, служил знаменосцем неаполитанского кавалерийского полка.
О детстве маленького Бруно мало что известно. Очень рано мальчика поразило звездное небо с его красотой и тайной. Может быть уже тогда маленький Бруно пытался разгадать тайну далеких неизвестных миров. Любовь к звездам он пронес через всю жизнь.
До 10 лет мальчик жил в доме отца, затем учился в школе в Неаполе. Родителям трудно было платить за обучение, но ребенок стремился к знаниям. В школе царила атмосфера философского свободомыслия. Джордано был способный и учился очень старательно.
В 17 лет Филиппо Бруно стал послушником в монастыре, где с большим усердием он изучал труды древних и современных мыслителей. Через год он был пострижен в монахи и переменил свое имя на Джордано. В монастырских документах упоминается «Брат Джордано Ноланец».
Благодаря своим способностям и упорному труду, Джордано за время пребывания в монастыре накопил огромные знания. Уже тогда он начал понимать, что мир не так просто устроен, как говорит церковь.
В монастыре молодой монах убрал из своей кельи все иконы и изображения святых. Этот поступок разбирался в церковном суде, но по молодости Джордано не повлек за собой особых последствий. Кроме того, в монастырских стенах очень нужны были ученые и талантливые люди. Что же вызвало протест в душе? Что насторожило молодого монаха?
Европа разделена на неприятельские группы. Границы проходят в душах. Часто под одной крышей живут непримиримые враги, считающие друг друга еретиками, т.е. инакомыслящими. Нетерпимость разрушает семьи, отравляет своим ядом народы, толкает в пучину войны. Тогда же Джордано пишет:
«Если бы от природы было известно различие между светом и тьмой, то прекратилась бы древняя борьба мнений… Люди, воздевая руки к небу, заявляют, что только они обладают истиной и веруют в Бога… Поэтому-то и происходит, что различные группы человечества имеют свои особые учения и хотят быть первыми, проклиная учения остальных. В этом причина войн и разрушений...»
Бруно продолжает заниматься с утра до ночи, много читает, пытаясь осмыслить философскую сущность христианства, его историю. Он читает и перечитывает труды Аристотеля, Эпикура, Лукреция, Платона. Его крайне интересует как же устроен этот прекрасный и страшный мир, который нас окружает. Знакомится он и с тайным учением средневековых иудеев - Каббалой. Читает и арабских мыслителей, а также произведения Фомы Аквинского и Николая Кузанского.
Гуляя по монастырскому парку поздними вечерами, он глядел на ночное небо и думал. А звезды делились своими тайнами с тем, кто их любил. И он начинает понимать, что Вселенная не ограничена, а бесконечна, и что кроме нашей солнечной системы есть и другие бесчисленные миры, где все живет и развивается по единому закону Космоса. Конечно, высказывать такие мысли вслух было опасно, а тем более в монастыре.
Тайно Бруно пишет комедию, где сатирически изображаются нравы общества. Пишет Бруно и сонеты, и стихотворения. В душе его соперничают музы. Он выбирает Афину - богиню познания и мудрости, он не боится ее суровости и не ждет легкой судьбы.
Мудрость дается человеку куда труднее, чем богатство и наслаждение. Истинных философов всегда меньше, чем полководцев, правителей, прожигателей жизни и богачей. Тернистого пути Джордано не страшится, не лучше ли потерпеть неудачу, отдавая себя благородному делу, чем в малом и низком.
Бруно преклоняется перед самоотверженностью истинных героев. Он любит сказание о бесстрашном Икаре, первом человеке, который взлетел в небо. Человек, который обрел крылья, должен презирая опасность, подниматься все выше и выше. Он знает, что такое стремление ввысь обречет его на гибель, знает и летит. Смерть не страшна, если она - расплата за подвиг. Икар на всю жизнь остался для Бруно одним из любимейших героев.
Когда свободно крылья я расправил,
Тем выше понесло меня волной,
Чем шире веял ветер предо мной.
Так дол презрев, я ввысь полет направил…
Пускай паду, как Он; конец иной
Не нужен мне, - не я ль отвагу славил?..
Лечу сквозь тучи и умру спокойно,
Раз смертью рок венчает путь достойный...».
После окончания высшей монастырской школы Бруно защищает докторскую диссертацию. Об учености Джордано ходят легенды. Вызванный в Рим, он демонстрирует свои блестящие способности и феноменальную память высшему церковному правителю того времени. Еще немного и он начнет подниматься по церковной лестнице.
В 24 года Джордано получает сан священника, теперь он может отлучаться из монастыря и более близко общаться с людьми и природой. Здесь, на свободе, он читает труды первых гуманистов, знакомится с книгой Коперника «Об обращении небесных тел».
Но жизнь в монастыре тяготит… Джордано Бруно не считает нужным скрывать свои мысли, трудно утаивать прекрасную истину о строении Космоса, бесконечности миров от людей. Все знали, что он читает запрещенные книги, что в спорах не боится показывать невежество окружающих. Новое знание рвалось наружу.
Это стало беспокоить начальство. Монастырская братия ополчилась против Джордано, на него поступил донос с обвинением в инакомыслии, и арест казался неминуем. Сбросив монашескую рясу, Бруно пришлось бежать из монастыря на корабле. По его следам шли доносы. Так начались месяцы, потом годы скитаний по Европе, которые длились до конца его жизни.
И вот опять он странник. И опять
Глядит он вдаль. Глаза блестят, но строго
Его лицо. Враги, вам не понять,
Что Бог есть Свет. И он умрет за Бога.
Так и шел он по городам и странам. Он приходил в университеты, собирая толпы людей, он рассказывал им свое новое знание, свои открытия. Он выступал везде где мог и говорил смело, открыто и очень интересно. Его необычное для всех новое знание стало быстро распространяться по миру. Он был во Франции, Англии, Германии, Чехии, на родину в Италию он вернулся только через 15 лет.
В своей жизни, сам того не желая, он воплощал образ настоящего Дон Кихота, одинокого странствующего рыцаря без страха и упрека, не имеющего ничего своего - ни дома, ни семьи, ни возлюбленной, но имеющего зато свои идеи и очень много учеников и единомышленников по всей Европе, которых ему удалось вдохновить и зажечь.
Во всех городах, где Бруно останавливался, находились люди, которые воспринимали его идеи, образовывались группы учеников и едино-мышленников. Бруно много работал с такими людьми, передавал свои взгляды, мировоззрение. Многие последователи не могли открыто упоминать имя своего Учителя, чтобы не навлечь опасность на него и на себя.
Группы и кружки после отъезда Бруно продолжали работать; семена, посеянные им, давали всходы в умах людей. Новое понимание мира рвалось в стены лабораторий и кабинеты ученых, предвещало щедрый урожай научных теорий, открытий, изобретений.
То, что понял Джордано Бруно, было намного прекрасней и удивительней, чем просто ограниченная Вселенная церковных взглядов. А ведь он не имел совершенно никаких астрономических инструментов, даже телескопа. Но он сделал такие открытия, которые только спустя столетия подтвердили ученые.
Само же имя учителя оставалось в тени. Лишь в дневниковых записях Галилео Галилея, Кеплера, Декарта сохранилось имя Учителя, которому впрочем всегда была чужда слава, но дорога Истина.
Бруно преподает детям грамматику, читает молодым дворянам лекции о небесной сфере. Он использует любую возможность будить дремлющие души, он говорит о вечности мира и бесконечности Вселенной.
Он объяснял, что кометы - это особый вид планет, а не страшные явления, которые раньше пугали людей.
Он утверждал, что Земля имеет лишь приблизительно шарообразную форму: у полюсов она сплющена. Он говорил, что не Земля находится в центре Солнечной системы, а Солнце; и солнце вращается вокруг своей оси. А наша Земля вместе с другими планетами вращается вокруг Солнца.
Наше Солнце и планеты Солнечной системы - это всего лишь маленький уголок в беспредельном Космосе.
А те далекие звезды, которые мы видим как светящиеся точки - это такие же Солнца, как и наше. Вокруг этих Солнц тоже вращаются планеты, но эти планетные системы мы не видим, потому что они очень далеки от нас и не так ярки как звезды.
Миры и даже системы в Космосе постоянно изменяются, они имеют начало и конец; вечной пребудет лишь лежащая в основе их творческая энергия, вечной останется только присущая каждому атому внутренняя сила…
Такова была бесконечная Вселенная Бруно, и такой ее знают современные ученые.
Благодаря своей учености, Бруно был принят в Оксфордский университет. Однако, его публичные выступления, диспуты, где он отстаивал идеи Пифагора, излагал систему Коперника, натолкнулись на стену непонимания, самомнения и невежества.
Он говорил такие вещи, от которых краснели стены богословской аудитории: о бессмертии души и тела; как тело разлагается и видоизменяется, как душа, покинув плоть, затем долгим процессом образует вокруг себя новое тело; о том, что человек своими действиями и мыслями строит свое будущее.
Он утверждал, что решения всех мировых загадок надо искать не где-то в заоблачных сферах, на седьмом небе, а в нас самих, ибо мир един...
А еще он говорил о том, что дальние миры населены существами такого же или более высокого развития, чем на Земле. И они так же смотрят на наше Солнце, как мы смотрим на их звезды. Вся Вселенная представляет живой организм, и в ее бесконечном пространстве находится место всему.
Он любил повторять, что если для нас, земных обитателей, жители других планет находятся в небе, то для них наша Земля - тоже в небе, а мы - небожители.
Вот такие удивительные открытия сделал Джордано Бруно. Но ведь тогда об этом никто не знал, и многие ему не верили. Над ним смеялись, его выгоняли из университетов, преследовали. Но он был уверен в своей правоте и смело высказывал свои мысли. И были люди, которые прислушивались к его словам.
После изгнания из Оксфорда Бруно издает книгу, в которой излагает самые широкие взгляды на строение Вселенной, и когда позже ученый Кеплер читал этот труд, то испытывал при этом головокружение; тайный ужас охватывал его при мысли, что он блуждает в пространстве, где нет ни центра, ни начала, ни конца!
Всю свою жизнь Бруно был водим Божественной Музой - Уранией, покровительствующей астрономии и астрологии. Она оживила его творчество своими бессмертными лучами, раскрывала тайны Вселенной - галактик и миров. Вместе с ней он ощущал бессмертную гармонию Музыки Сфер и вслед за Пифагором и Платоном постигал скрытые силы человеческого гения.
Эта неземная любовь становится его вторым голосом, его вторым «я». Урания являлась ему по ночам, указуя на сияющие глубины духа, на небеса, усыпанные жемчугом дальних миров. И по этой звездной тропе он, гражданин Вселенной, проложил путь всем тем, кто дерзнул оторваться от теплого домашнего очага.
Любовь к Истине - вот что ведет Джордано. «Истина есть пища каждой героической души, стремление к Истине - единственное занятие, достойное героя».
Конечно же, его деятельность не давала покоя инквизиции, которая все время старалась его поймать. Наконец, ей удалось заманить Джордано Бруно в свои сети. Вот как это случилось.
Любовь к Родине, тоска по ней становятся все сильнее и Бруно возвращается в Италию. Он принимает приглашение одного из учеников поселиться в своем доме, и учить его мудрости. Это было начало конца.
Этот ученик оказался предателем. Он следил за своим Учителем, и, так как в характере Бруно не было сдержанности и осторожности, собрал на Бруно множество компрометирующего материала, а потом выдал его в руки инквизиции.
Джордано Бруно арестовали в доме этого ученика и отвезли в тюрьму. Предатель крадет все его рукописи, он же передает в руки инквизиции материал, на основании которого философа осуждают на смерть. Предательство часто сопровождает жизнь великих людей.
Среди многочисленных обвинений, предъявляемых ученому, выделялось одно: активная пропаганда учения о движении Земли, о бесконечности Вселенной и бесчисленности обитаемых миров в ней.
В этом вопросе Бруно пошел дальше Коперника, считавшего, что наша Солнечная система уникальна и окружена сферой неподвижных звезд. По мнению Бруно, «небо - единое безмерное пространство... в нем - бесчисленные звезды, созвездия, шары, солнца, земли... все они имеют свои собственные движения, независимые от мирового движения... они кружатся вокруг других».
Первоначально Бруно надеялся, что все ему обойдется. На допросах он пытался оправдать и защитить свои взгляды тем, что наука и вера могут существовать рядом, не мешая одна другой. Джордано все время настаивал, что все, чему он учил, он учил как философ, а не как богослов и воззрений церковных не касался никогда.
8 лет томился Бруно в ужасных тюрьмах инквизиции. Бесчисленные допросы с угрозами, издевательствами, физическим насилием; пытки чередовались длительным одиночеством, месяцами неопределенности.
Судьи старались заставить его отказаться от своих научных убеждений, ему угрожали смертью. Долго не решались на казнь, слишком заметной фигурой был Джордано. Еще более невозможным было для церкви дать ему свободу, т.к. никакие лишения не могли укротить могучий дух этого человека.
Судя по сохранившимся протоколам допросов, пытки, примененные к Бруно, не дали результатов. Стойкое поведение философа соответствовало его Учению. Он писал: «кого увлекает величие его дела, не чувствует ужаса смерти»… Ничто не пугало этого мужественного и стойкого человека. Он верил и знал, что то, что он говорил - правда. А как же мог он отказаться от правды?
Последние годы Бруно провел в камере, в сыром каменном мешке, в наружную стену которого днем и ночью бил речной прибой. Потолок камеры был низкий, и Джордано не мог выпрямиться во весь рост. Бумаги, чернил и книг ему не давали. Кто знает, что пережил, передумал, перестрадал одинокий воин за долгие восемь лет? Но дух его не был сломлен!
Инквизиция предъявила Бруно ультиматум: или признание ошибок и отречение - и сохранение жизни, или отлучение от церкви и смерть. Джордано выбрал последнее. Тогда судьи инквизиции осудили его на страшную казнь - сожжение на костре.
При вынесении приговора Бруно держал себя с невозмутимым спокойствием и достоинством, и лишь сказал, обращаясь к судьям: «Быть может вы произносите приговор с большим страхом, чем я его выслушиваю».
В одной из своих работ Бруно писал о творцах, гениях, провозвестниках нового: «И смерть в одном столетии дарует им жизнь во всех последующих веках.»
Наступил день 17-го февраля 1600 года. В Риме на Площади Цветов благоухала итальянская весна. Жаворонки щебетали в голубом эфире; в миртовых рощах пели соловьи.
Свой ужасный последний путь совершает Великий Узник с кандалами на руках и ногах. Он худой, бледный, состарившийся от долгого заточения; у него греческий нос, большие блестящие глаза, высокий лоб.
Осужденный поднимается на костровище, его привязывают к столбу; внизу зажигают дрова, образующие костер… Книги Бруно были сожжены у его ног. Церковное мракобесие торжествовало.
Бруно сохранил сознание до последней минуты, ни одной мольбы, ни одного стона не вырвалось из его груди - взор его был обращен к Небу.
Так восходил в бессмертие еще один Великий Учитель человечества, принимая чашу страданий от неблагодарного человечества. День сожжения Бруно совпал с сильным землетрясением при извержении Везувия. Колебания почвы докатились до Рима.
Бесстрашно и стремительно он прошел по жизни, никогда не обходя преграды и двигаясь напролом. Прекрасно владея собой, не полагаясь ни на что и ни на кого, он был подобен комете, которая осветила тьму средневековья, и, сгорая в плотной атмосфере невежества человечества, все же упала на землю и оставила неизгладимый след-кратер в сознании людей.
Только в 1889г. в Риме был воздвигнут памятник Джордано Бруно на месте сожжения мыслителя. На постаменте надпись: «Он поднял свой голос за свободу мысли для всех народов и освятил эту свободу своей смертью». Католические церкви, продавшие себя дьяволу, стыдливо были закрыты в этот скорбный и светлый день.
Борьба в жизни Бруно была борьбой между знанием и невежеством, между Светом и тьмой. Невыносим Свет мраку, потому что когда есть Свет, мрака уже не будет. Невыносимо знание невежеству, потому что невежество его боится.
И в этой борьбе Джордано Бруно не сдался, не предал правду, а значит - победил. А пламенная вера провела его через все страдания и вознесла к звездам.
Джордано Бруно воистину... гражданин Вселенной, сын Отца-Солнца и Земли-Матери... человек титанического дерзания и воли, неугасимого Прометеева огня… Цена жизни оказалась достойной платой, и свет, Им принесенный, сияет через века…
1. «Агни Йога» («Живая Этика»), в 4-х т. Москва, «Сфера», 2000.
2. «Бхагавадгита», Юрга, 1993.
3. «Введение в Агни Йогу», Новосибирск, 1997.
4. «Законы Новой Эпохи», сост. М.Скачкова, Минск, «Звёзды Гор», 2006.
5. «Кибалион» (Изумрудная скрижаль Гермеса), изд-во АДЕ «Золотой век», М., 1993.
6. «Космические легенды Востока», Днепропетровск, «Полиграфист», 1997.
7. «Криптограммы Востока», Рига, «Угунс», 1992.
8. «Наставления Будды». Изд. «Амрита-Русь», Москва, 2003.
9. «Письма Е.Рерих» 1932-1955гг., в 9-ти томах, Новосибирск, 1993.
10. «С Горной Вершины», (пер. с англ А.П.Исаевой, Л.А.Маклаковой). М., «Сфера», 1998.
11. «Свет на Пути. Голос безмолвия». Пер. с англ. Е.Писаревой. Рига, «Виеда», 1991.
12. «Спираль познания: мистицизм и йога». М., 1992.
13. «Спираль познания», в 2-х томах, М., «Прогресс-Сиринъ», 1992-96.
14. «Теогенезис», (пер. с англ. Е.В.Фалёва). М., «Дельфис», 2002.
15. «Учение Храма», в 4-х т. (пер. с англ. Ю. Хатунцева). М., «Сфера», 2004.
16. «Чаша Востока». (Письма Махатм. Избр.письма) Рига-Москва: «Угунс & Лигатма», 1992.
17. Аблеев С.Р. «Философские идеи Живой Этики и новая научная картина мира» // Гос.Ун-тет, г.Тула и журн. «Дельфис» № 3 (43), 2005.
18. Елена РЕРИХ «Агни Йога / Высокий Путь (1920 - 1944)», в 2-х томах, М.,Сфера, 2002.
19. Елена РЕРИХ «Агни Йога / Откровение (1920 - 1941)». М., Сфера, 2002.
20. Беликов П.Ф. «Рерих» (Опыт духовной биографии). Новосибирск, 1994.
21. Блаватская Е.П., «Разоблачённая Изида», в 2-х томах. (пер. с англ. А.П.Хейдока). М.,1992.
22. Блаватская Е.П., «Тайная Доктрина», в 2-х томах. (пер. с англ.Е.И.Рерих). М.,1992.
23. Блаватская Е.П., «Тайная Доктрина», 3 том, (пер. с англ. А.П.Хейдока). М., 1993.
24. Блаватская Е.П., «Учение Махатм», М. «Сфера», 1998.
25. Дмитриев А.Н. «Провозвестия, пророчества, прогнозы...» Н-с-ск, «Наука». СО РАН, 1997.
26. Дмитриева Л.П. «Посланник Утренней звезды Христос и его Учение в свете Учения Шамбалы». В 7-ми томах, М. Издательский дом им. Е.И. Рерих, 2000.
27. Дмитриева Л.П., «Тайная Доктрина» Елены Блаватской в некоторых понятиях и символах», в 3-х томах, Магнитогорск, «Амрита», 1992.
28. Елена Рерих "У порога Нового Мира". М., Изд. МЦР, Мастер-банк, 2000.
29. Клизовский А.И, «Основы миропонимания Новой Эпохи», Минск, изд-во «Логаць», 2002.
30. Ключников СЮ. «Введение в Агни Йогу». М., 1992.
31. Макс Гендель. «Космоконцепция розенкрейцеров или мистич. Христ-во». М., «Литан», 2002.
32. Наталия Рокотова «Основы буддизма». Изд. «Сиринъ садхана», Москва, 2002.
33. Никитин А.Л. «Розенкрейцеры в Советской России». М., Минувшее, 2004.
34. Персиваль X. «Адепты, Мастера и Махатмы». Пер. с англ. Л.Зубковой. М., 2002.
35. Р.Д. «Дух Нерождённых», М., 2000.
36. Рерих Е.И., «Письма в Америку (1923 -1955)». В 4-х т. М., Сфера, 1996.
37. Рерих Е.И., «У порога Нового Мира». М., МЦР, 2000.
38. Рерих Е.И., «Путями Духа», М., «Сфера», 1999.
39. Рерих Н.К., «Листы дневника», в З-х томах, М.: МЦР, Мастер-Банк, 1996.
40. Рерих Н.К., «Цветы Мории. Пути Благословения. Сердце Азии». Рига: «Виеда», 1992.
41. Рерих Н.К., «Шамбала», М., МЦР, Фирма ""Бисан-Оазис", 1994.
42. Рерих Н.К., «Знак эры» (состав. Н.Ковалева). РИПОЛ КЛАССИК, Москва, 2004.
43. Уpанов Н.А., «Размышляя над Беспpедельностью». Москва, «Сфера», 1997.
44. Уранов Н., «Жемчуг исканий». Рига, «Мир Огненный», 1996.
45. Уранов Н., «Нести радость». Рига, «Мир Огненный», 1998.
46. Уранов Н., «Огненный подвиг», в 2-х томах, Рига, «Мир Огненный», 1995.
47. Уранов Н.А., «Огонь у порога», Новосибирск, 1999.
48. Хансон В. «Махатмы и человечество». (Переписка англичанина А.П.Синнета с Космическими Учителями Гималайского Братства), (пер. с англ.), Магнитогорск, 1995.
За что сожгли Джордано Бруно?
Джордано Филиппо Бруно, родившийся в 1548 году в городе Нола, 17 февраля 1600 года был сожжен на площади Цветов в Риме. При любых интерпретациях и трактовках событий факт всегда остается фактом: инквизиция приговорила Бруно к смерти и привела приговор в исполнение. Подобный шаг вряд ли возможно оправдать с точки зрения евангельской морали. Поэтому смерть Бруно навсегда останется прискорбным событием в истории католического Запада.
Но вопрос в другом. За что пострадал Джордано Бруно? Сложившийся стереотип мученика науки не позволяет даже задуматься над ответом. Как за что? Естественно, за свои научные взгляды! Однако на поверку такой ответ оказывается по меньшей мере поверхностным, а по сути - просто неверным.
Текст приговора был странным. И странным был процесс. Настолько странным, что споры о содержании пресловутых восьми пунктов обвинения не прекращаются до сих пор. «Ты, брат Джордано Бруно, сын покойного Джованни Бруно, из Нолы, возраста же твоего около 52 лет, уже восемь лет назад был привлечен к суду святой службы Венеции за то, что объявил: величайшее кощунство говорить, будто хлеб пресуществляется в тело и т. д. Эти положения были предъявлены тебе 18 января 1599 года в конгрегации прелатов, заседавшей в святой службе… И затем, 4 февраля 1599 года, было постановлено снова предъявить тебе указанные восемь положений…» Указанные «восемь положений» на самом деле не указаны в тексте приговора ни разу. Речь идет лишь о доносе, который настрочил на Бруно его ученик и в котором содержится не восемь пунктов, а как минимум полтора десятка (да и то если объединять сходные). В приговоре ничего не сказано о том, откуда взяты «эти положения». Ни слова - об основаниях для вынесения приговора… если, конечно, не понимать под основаниями выражения вроде «тягчайшие заблуждения и ереси» или «упорство и непреклонность». Просто «восемь положений». Понимай как знаешь.
Нужно сказать, что как мыслитель Джордано Бруно Ноланец безусловно оказал большое влияние на развитие философской традиции своего времени и - косвенным образом - на развитие науки Нового времени, прежде всего как продолжатель идей Николая Кузанского, подрывавших физику и космологию Аристотеля. При этом сам Бруно не был ни физиком, ни астрономом. Идеи итальянского мыслителя нельзя назвать научными не только с позиций современного знания, но и по меркам науки XVI века. Бруно не занимался научными исследованиями в том смысле, в каком ими занимались те, кто действительно создавал науку того времени: Коперник, Галилей, а позже Ньютон. Имя же Бруно известно сегодня прежде всего из-за трагического финала его жизни. При этом можно со всей ответственностью заявить, что Бруно пострадал не за свои научные взгляды и открытия. Просто потому, что… у него таковых не было!
Бруно был религиозным философом, а не ученым. Вскоре после гибели Бруно один из основоположников современной науки, Исаак Ньютон, определит эту границу так: «Гипотез не измышляю!» (т. е. все мои мысли подтверждены фактами и отражают объективный мир). Бруно же «измышлял гипотезы». Собственно, именно этим он и занимался.
Начнем с того, что Джордано с отвращением относился к известным ему и использовавшимся учеными того времени диалектическим методам: схоластическому и математическому. Что же он предлагал взамен? Своим мыслям Бруно предпочитал придавать не строгую форму научных трактатов, а поэтическую форму и образность, а также риторическую красочность. Кроме того, он был сторонником так называемого луллиева искусства связывания мыслей - комбинаторной техники по имени средневекового испанского поэта и богослова Раймунда Луллия. Мнемоника помогала Бруно запоминать важные образы, которые он мысленно размещал в структуре космоса и которые должны были помочь ему овладеть божественной силой и постичь внутренний порядок Вселенной.
Таким образом, философия Бруно представляет собой своеобразное сочетание литературных мотивов и философских рассуждений, нередко слабо связанных между собой. Поэтому неудивительно, что Галилео Галилей, который, подобно многим своим современникам, признавал выдающиеся способности Бруно, никогда не считал его ученым и тем более астрономом. И всячески избегал даже упоминания его имени в своих работах.
Неосведомленные люди часто говорят о том, что Ноланец был казнен как последователь системы Коперника. Это не так: система Коперника впала в немилость гораздо позже и, по утверждениям некоторых исследователей, чуть ли не главным образом потому, что церковь осудила Ноланца на смерть. Утверждать, что существует прямая связь между этими двумя фактами, невозможно, однако точно известно, что Бруно был сожжен в 1600 году, а труды Коперника были внесены в индекс запрещенных книг в 1616-м. Таким образом, вне зависимости от своего влияния на судьбу теории Коперника, Джордано никак не мог быть казнен за одно лишь то, что изучал и трактовал труды покойного к тому времени поляка. Кстати, известна так называемая Наваррская Библия XIII века, где планеты изображены в виде шаров, однако никто и не подумал тащить на костер художника. А истово верующий христианин Николай Коперник затягивал печатание своего труда не из «страха перед инквизицией», а исключительно потому, что, будучи священником, всерьез опасался смутить незрелые умы, считая, что к кардинально новым идеям людей следует приучать постепенно, а не обрушивать им на головы ошеломляющие сенсации. Безусловно, Коперник руководствовался точкой зрения, близкой к той, которую впоследствии сформулировал известный английский философ - и верующий человек, не чуждавшийся теологии, - Фрэнсис Бэкон (1561–1626): «Знание в руках невежественного и неумелого человека, без преувеличения, становится чудовищем».
Принято считать, что воззрения Бруно были продолжением и развитием идей Коперника. Однако факты свидетельствуют о том, что знакомство Бруно с учением Коперника было весьма поверхностным, а в толковании трудов польского ученого Ноланец допускал весьма грубые ошибки. Безусловно, гелиоцентризм Коперника оказал большое влияние на Бруно, на формирование его взглядов. Однако он легко и смело интерпретировал идеи поляка, облекая свои мысли, как уже говорилось, в определенную поэтическую форму. Бруно утверждал, что Вселенная бесконечна и существует вечно, что в ней находится бесчисленное количество миров, каждый из которых по своему строению напоминает коперниковскую Солнечную систему.
Бруно пошел гораздо дальше Коперника, который проявлял чрезвычайную осторожность и отказывался рассматривать вопрос о бесконечности Вселенной. Правда, смелость Бруно была основана не на научном подтверждении его идей, а на оккультно-магическом мировоззрении, которое сформировалось у него под влиянием популярных в то время идей герметизма. Герметизм, в частности, предполагал обожествление не только человека, но и мира, поэтому мировоззрение самого Бруно часто характеризуют как пантеистическое. Таким образом, Ноланца нельзя назвать не только ученым (пусть даже и по средневековым меркам), но даже и популяризатором учения Коперника. С точки зрения собственно науки, Бруно скорее компрометировал идеи Коперника, пытаясь выразить их на образном, но смутном языке магического знания, на «средневековом сленге» алхимиков и оккультистов. Это неизбежно приводило к искажению самой идеи и уничтожало ее научное содержание и научную ценность. У Бруно не было никаких собственно научных результатов, а его аргументы «в пользу Коперника» были лишь поэтическим потоком сознания, страстным и образным. Но разве за это казнят?
Еще одна теория: Джордано Бруно был казнен за строптивый и не склонный к компромиссам характер. Церковь-де «тянула» его, как могла, как могла выгораживала и чуть ли не вынуждена была предать огню. Верно здесь только то, что характер у фра Джордано, судя по всему, был действительно не сахар. Если принять эту версию к рассмотрению, сразу возникает два вопроса. Первый: перед кем бедная инквизиция выгораживала Ноланца, коль скоро сама же вела его процесс и сама же выдвигала обвинения? Второй: а много ли еще народу было отправлено на костер «за скверный нрав»? Если нет, то неизбежно возникает и третий вопрос: с какой стати церкви надо было создавать столь сомнительный прецедент? Вполне вероятно, что, ценя Джордано Бруно как мыслителя, инквизиция не спешила покончить с ним раз и навсегда. Однако нет никаких оснований говорить о том, что она была «вынуждена» сделать это. Никто не мог вынудить девятерых кардиналов подписать последний для Джордано Бруно акт, а папу - одобрить этот документ.
Одна из версий гласит: Джордано Бруно развивал учение о бесконечности Вселенной и миров и за это пострадал. В своей идее о бесконечности Вселенной Бруно обожествлял мир, наделял природу божественными свойствами. Такое представление о Вселенной фактически отвергало христианскую идею Бога, сотворившего мир ex nihilo (лат. из ничего). Согласно христианским воззрениям, Бог, будучи абсолютным и несотворенным Бытием, не подчиняется созданным Им законам пространства - времени, а сотворенная Вселенная не обладает абсолютными характеристиками Творца. Когда христиане говорят: «Бог Вечен», это значит не то, что Он «не умрет», а то, что Он не подчиняется законам времени, Он - вне времени. Взгляды Бруно приводили к тому, что в его философии Бог растворялся во Вселенной, между Творцом и творением стирались любые границы, уничтожалась принципиальная разница. Бог в учении Бруно, в отличие от христианства, переставал быть Личностью, отчего и человек становился лишь песчинкой мира, подобно тому, как сам земной мир был лишь песчинкой в «множестве миров» Ноланца.
Учение о Боге как о Личности было принципиально важным и для христианского учения о человеке: человек есть личность, так как сотворен по образу и подобию Личности - Творца. Творение мира и человека есть свободный акт Божественной Любви. Бруно, правда, тоже говорит о любви, но у него она теряет личностный характер и превращается в холодное космическое устремление. Эти обстоятельства значительно осложнялись увлечением Бруно оккультными и герметическими учениями: Ноланец не только активно интересовался магией, но и, судя по всему, не менее активно практиковал «магическое искусство». Кроме того, Бруно отстаивал идею переселения душ (душа способна путешествовать не только из тела в тело, но и из одного мира в другой), подвергал сомнению смысл и истинность христианских таинств (прежде всего таинства Причастия), иронизировал над идеей рождения Богочеловека от Девы и т. д. Все это не могло не привести к конфликту с католической церковью.
Действительно, в «Кратком изложении» материалы допросов Ноланца, касающиеся теории о бесконечности Вселенной и миров, были выделены особо, причем из этих материалов следует, что инквизиция отнеслась к учению весьма серьезно: не по одному разу опрашивала свидетелей, использовала сокамерников Бруно в качестве доносчиков, дотошно допрашивала его самого. Почему она уделила такое пристальное внимание именно этой части философии фра Джордано, разговор отдельный. Однако в сумме данные процесса по этому пункту дают нам основания полагать, что теория о бесконечности Вселенной и миров вполне могла стать одним из тех «еретических пунктов», которые не перечислены в приговоре. Но коли так, почему сей тезис не был внесен в текст приговора?
Если не в атеизме, то по крайней мере в ереси обвинение Джордано Бруно предъявлено было - скорее всего, на основании его несогласия с учением католической церкви о Триединстве Бога и, возможно, на основании следующего высказывания: «…я… защищал тот взгляд, что если душа может существовать без тела или находиться в одном теле, то она может находиться в другом теле так же, как в этом, и переходить из одного тела в другое». Бруно жил в эпоху религиозных войн. Еретики во времена Бруно не были безобидными мыслителями «не от мира сего», которых проклятые инквизиторы сжигали почем зря. Шла борьба. Борьба не просто за власть, а за смысл жизни, за смысл мира, за мировоззрение, которое утверждалось не только пером, но и мечом. И если бы власть захватили, например, те, кому ближе были взгляды Ноланца, костры, скорее всего, продолжали бы пылать, как пылали они в XVI веке в Женеве, где протестанты-кальвинисты сжигали католиков-инквизиторов. Все это, безусловно, не приближает эпоху охоты на ведьм к жизни по Евангелию. Однако даже с учетом этого пункта («виновен в ереси») у нас получается только три - максимум четыре - положения из восьми объявленных. Куда же подевались остальные?
Весьма вероятно, что еще одним пунктом, определившим судьбу Бруно, было его отношение к институту монашества. Из доноса, сочиненного Джованни Мочению, следовало, что Ноланец «говорил… что надо прекратить богословские препирательства и отнять доходы у монахов, ибо они позорят мир; что все они - ослы». Нельзя не признать: Джордано Бруно действительно считал схоластиков ослами, причем называл их так открытым текстом; более того, сложил «сказочку» под названием «Килленский осел», где, в частности, устами осла же весьма недвусмысленно дает понять, что представляет собой современная ему академия, которой Бруно, мягко выражаясь, не симпатизировал.
С учетом того, что преподавание по большей части являлось занятием духовных лиц, есть о чем задуматься. Однако глумление над схоластиками в ту эпоху не являлось чем-то из ряда вон выходящим. Если уж церковь и была заинтересована этим пунктом доноса Мочению, то только в части отношения Ноланца к монашеской экономике.
«Спрошенный: Высказывался ли с осуждением о католических монахах, в особенности порицая за то, что имеют доходы?
Ответил: Я не только никоим образом не осуждал церковников за что бы то ни было, в частности за то, что они имеют доходы, но, напротив, я осуждал за то, что монахи вынуждены нищенствовать, когда не имеют доходов. Я был крайне поражен, когда наблюдал во Франции, как некоторые священники выходят на улицу с раскрытым требником и просят милостыни».
По сути, это тонкий намек на очевидные обстоятельства. Действительно, редкий монах зарабатывал себе на жизнь трудом. Нищенствующие же ордены (к которым, кстати, относились и доминиканцы - «братья по схиме» фра Джордано), как следует из их наименования, основным своим занятием почитали нищенство, которому и отдавали должное те из братии, кому не нашлось место в инквизиционных трибуналах и на кафедрах академий. О том, как
Бруно относился к большинству академиков, мы уже знаем; что же касается инквизиции, то человек, с юности вынужденный скрываться от нее, едва ли высоко ценил ее деятельность. В целом же от его речи на процессе по этому вопросу остается впечатление откровенного издевательства. Таким образом, мы получаем более или менее внятный ответ на вопрос о приблизительно пяти из заявленных восьми положений обвинительного акта, из которых следует, что Ноланец был признан виновным в преступлениях в основном против догматов.
Самое интересное, что едва ли не каждый горел на костре именно за то или иное преступление против догматов. Какой смысл было скрывать пункты обвинения в случае с Джордано Бруно, остается непонятным.
Одна из версий (наиболее, на взгляд многих исследователей, правомерных) гласит, что отчасти ответ на вопрос о том, чем был обусловлен приговор Ноланцу, стоит поискать в его книгах о мнемонике. Однако это лишь предположение; утверждать что бы то ни было, не держа в руках ни единого тома, невозможно. Очень жаль, что на русском языке эти труды Бруно не опубликованы…
К сожалению, полный текст приговора с обвинениями Бруно не сохранился. Скорее всего, точного ответа на вопрос о конкретных основаниях приговора Джордано Бруно мы не получим, придется довольствоваться логическими рассуждениями большей или меньшей степени правдоподобности. Итак, из дошедших до нас документов и свидетельств современников следует, что те коперникианские идеи, которые по-своему выражал Бруно и которые также были включены в число обвинений, не делали погоды в инквизиторском расследовании. А версия о том, что Бруно угодил на костер за то, что активно участвовал в деятельности чуть ли не всех европейских сатанистских и оккультных обществ, имеет как сторонников (с аргументами), так и противников (с аргументами не менее весомыми).
Все это лишний раз подтверждает основной тезис: Бруно не был и не мог быть казнен за научные взгляды.
Некоторые из воззрений Бруно в том или ином виде были свойственны и многим его современникам, однако на костер инквизиция отправила лишь упрямого Ноланца. Что стало причиной такого приговора? Скорее всего, стоит вести речь о целом ряде причин, заставивших инквизицию принять крайние меры. Не стоит забывать, что расследование дела Бруно продолжалось восемь лет.
Инквизиторы пытались подробнейшим образом разобраться в воззрениях Бруно, тщательно изучая его труды. И, судя по всему, признавая уникальность личности мыслителя, искренне хотели, чтобы Бруно отрекся от своих антихристианских, оккультных взглядов. И склоняли его к покаянию в течение всех восьми лет.
Поэтому известные слова Бруно о том, что инквизиторы с большим страхом выносят ему приговор, чем он выслушивает его, можно понимать и как явное нежелание Римского престола этот приговор выносить. Согласно свидетельству очевидцев, судьи действительно были удручены своим приговором больше, чем Бруно. Однако упорство Джордано, отказывавшегося признавать выдвинутые против него обвинения и, следовательно, отрекаться от каких-либо своих взглядов, фактически не оставляло ему никаких шансов на помилование.
И практически наверняка можно сказать, почему он был предан своим учеником. Вне зависимости от содержания своих «ересей», Ноланец был остроумен и дерзок, обладал здоровым чувством собственного достоинства и смелостью, что всегда вызывает рев раздраженных своим бессилием ослов. Что же касается Мочению, то он представлял собой великолепный образчик осла в человечьем обличье: ленивый, жадный, глупый, завистливый и к тому же трусливый. Узнав о том, что Ноланец решил покинуть его и отправиться во Франкфурт, озабоченный равно тем, что знание его учителя будет передано другим ученикам, и тем, что его самого, паче чаяния, заподозрят в пособничестве еретику, если Бруно станет объектом преследования инквизиции, Мочениго инициировал это преследование. С этого момента начался путь Ноланца на костер. Он длился восемь лет - ровно столько, сколько не оглашенных публично пунктов обвинения было положено в основу приговора, подписанного генеральными инквизиторами «всего христианского государства». 17 февраля 1600 года на Кампо дей Фьори в Риме был «сожжен живым преступник брат доминиканец Ноланец… упорнейший еретик», который говорил, что умирает мучеником добровольно.
Из книги 100 великих казней автора Авадяева Елена Николаевна Из книги Повседневная жизнь инквизиции в средние века автора Будур Наталия ВалентиновнаНиколай Коперник и Джордано Бруно Николай Коперник (1473 – 1543) – польский астроном и мыслитель, врач и изобретатель. Он родился в маленьком городке Торуни на берегах реки Вислы в семье купца. В возрасте десяти лет мальчик лишился отца и стал воспитываться у дяди – каноника
Из книги Инквизиция автора Григулевич Иосиф Ромуальдович Из книги От Клеопатры до Карла Маркса [Самые захватывающие истории поражений и побед великих людей] автора Басовская Наталия ИвановнаДжордано Бруно. Человек вселенной Джордано Бруно памятен в истории как страдалец. Страдал он за свои убеждения. В 1600 году, после восьми лет заточения и непрерывных допросов, зверски казнен в Риме, на площади Цветов. Кроме того, это человек между молотом и наковальней.
Из книги Инквизиция: Гении и злодеи автора Будур Наталия ВалентиновнаНиколай Коперник и Джордано Бруно Николай Коперник (1473–1543) - польский астроном и мыслитель. Он родился в маленьком городке Торуни на берегах реки Вислы в семье купца. В возрасте десяти лет мальчик лишился отца и был отдан на воспитание дяде - епископу Луке Ватцельроду,
автора Йейтс Фрэнсис АмелияГлава XIV. Джордано Бруно и Кабала Ренессансный маг, в полноте своих достоинств, описанных у Пико делла Мирандола, сочетал магию с кабалой. К естественной магии фичиновского типа с ее герметической основой он добавлял практическую кабалу, которая позволяла вступить в
Из книги Джордано Бруно и герметическая традиция автора Йейтс Фрэнсис Амелия Из книги Джордано Бруно и герметическая традиция автора Йейтс Фрэнсис Амелия Из книги Джордано Бруно и герметическая традиция автора Йейтс Фрэнсис АмелияГлава XX. Джордано Бруно и Томмазо Кампанелла Томмазо Кампанелла оказался последним в том ряду итальянских философов эпохи Возрождения, в котором Джордано Бруно был предпоследним. Подобно Бруно, Кампанелла был магом-философом в ряду ренессансных магов, восходящих к
Из книги 500 знаменитых исторических событий автора Карнацевич Владислав ЛеонидовичКАЗНЬ ДЖОРДАНО БРУНО Джордано БруноБолее или менее спокойно восприняв эпоху Возрождения, гораздо хуже католическая церковь восприняла эпоху Реформации. В XVI в. началось контрнаступление. Гнев Рима вызвали не только протестантские лидеры, но и все, кто каким-либо
автора Йейтс Фрэнсис Амелия Из книги Искусство памяти автора Йейтс Фрэнсис АмелияXI. Джордано Бруно: Секрет "Печатей" Вскоре после прибытия в Англию, в 1583 году, Бруно публикует довольно обширное сочинение о памяти, которое мы условились называть "Печатями", хотя в нем заключено четыре раздела, а именно: Ars reminiscendi Triginta Sigilli Explanatio triginta sigillorum Sigillus sigillorum На
Из книги Всемирная история в лицах автора Фортунатов Владимир Валентинович6.6.4. За что сгорел Джордано Бруно? Филиппо Бруно родился в 1548 г. в семье солдата Джованни Бруно, и происхождение не сулило ему радужных перспектив. В Неаполе он изучал литературу, логику и диалектику. В пятнадцать лет поступил в местный монастырь, а в двадцать три (1565) стал
Из книги Великие исторические личности. 100 историй о правителях-реформаторах, изобретателях и бунтарях автора Мудрова Анна ЮрьевнаБруно Джордано 1548–1600Итальянский монах-доминиканец, выдвинувший ряд революционных космологических теорий: о бесконечности Вселенной, о звёздах как о далёких солнцах, об отсутствии небесных сфер.Филиппо Бруно родился в семье солдата Джованни Бруно, в местечке Нола близ
Из книги 50 героев истории автора Кучин Владимир Из книги Всемирная история в изречениях и цитатах автора Душенко Константин ВасильевичПлан
Введение
Биография Д. Бруно
Философия и творчество Джордано Бруно
Список использованной литературы
Введение
итал. Giordano Bruno; наст. имя: Филиппо, прозвище - Бруно Ноланец; 1548 г., Нола близ Неаполя - 17 февраля1600, Рим) - итальянский философ и поэт, представитель пантеизма.
Будучи католическим монахом, Джордано Бруно развивал неоплатонизм в духе возрожденческого натурализма, пытался дать в этом ключе философскую интерпретацию учения Коперника.
Бруно высказывал ряд догадок, опередивших эпоху и обоснованных лишь последующими астрономическими открытиями: о том, что звёзды - это далёкие солнца, о существовании неизвестных в его время планет в пределах нашей Солнечной системы, о том, что во Вселенной существует бесчисленное количество тел, подобных нашему Солнцу.
католической церковью за свободомыслие как еретик, осуждён светскими властями и сожжён. Спустя три столетия, в 1889 году на месте казни в честь Джордано Бруно был воздвигнут памятник. Однако, даже спустя четыреста лет, глава Римско-Католической Церкви отказался рассмотреть вопрос о его реабилитации.
1. Биография
Филиппо Бруно родился в семье солдата Джованни Бруно в местечке Нола близ Неаполя в 1548 году. В 11 лет его привезли в Неаполь изучать литературу, логику и диалектику. В 15 лет в 1563 он поступил в местный монастырь Святого Доминика. Здесь в 1565 он стал монахом и получил имя Джордано. Вскоре за сомнения относительно пресуществления и непорочного зачатияДевы Марии он навлёк на себя подозрения. Начальству пришлось начать расследование его деятельности. Не дожидаясь результатов, Бруно бежал в Рим, но, посчитав это место недостаточно безопасным, двинулся на север Италии. Здесь он стал зарабатывать на жизнь преподаванием, не задерживаясь подолгу на одном месте. С этих пор он скитался по Европе.
Во Франции на Бруно обратил внимание присутствовавший на одной из его лекций король Генрих III Французский, на которого произвели впечатление знания и память Бруно. Он пригласил Бруно ко двору и предоставил ему несколько лет (до 1583) спокойствия и безопасности, а позднее дал рекомендательные письма для поездки в Англию.
Сначала 35-летний философ жил в Лондоне, затем в Оксфорде, но после ссоры с местными профессорами опять перебрался в Лондон, где издал ряд трудов, среди которых один из главных - «О бесконечности вселенной и мирах» (1584 год). В Англии Джордано Бруно пытался убедить высокопоставленных лиц елизаветинского королевства в истинности идей Коперника, согласно которой Солнце, а не Земля находится в центре планетарной системы. Это было до того, как Галилей обобщил доктрину Коперника. В Англии ему таки и не удалось распространить простую систему Коперника: ни Шекспир, ни Бэкон не поддались его усилиям, но твердо следовали аристотелевской системе, считая Солнце одной из планет, вращающейся подобно остальным, вокруг Земли. Только Уильям Гилберт, врач и физик, принял за истину систему Коперника и опытным путем пришел к выводу, что Земля является огромным магнитом. Он определил, что Земля управляется силами магнетизма при движении. Но следует отметить, что слова и доказательства Джордано Бруно на подсознательном уровне нашли поддержку у Шекспира, который часто стал использовать его идею в своих произведениях.
Несмотря на покровительство высшей власти Англии, уже через два года, в 1585 он вынужден был фактически сбежать во Францию, затем в Германию, где ему тоже было вскоре запрещено читать лекции. Джордано Бруно провел семь лет в священной инквизиции в Венеции и в Риме. Бруно обладал удивительным талантом наживать себе врагов. Он отказывался от любой традиции, которую не воспринимал его разум, и прямо заявлял спорящим с ним, что они - глупцы и недоумки. Считал себя гражданином мира, сыном Солнца и Земли, академиком без академии.
1591 году Бруно принял приглашение от молодого венецианского аристократа Джованни Мочениго по обучению искусству памяти и переехал в Венецию. Однако вскоре отношения Бруно и Мочениго испортились. 23 мая1592 года Мочениго направил венецианскому инквизитору свой первый донос на Бруно, в котором писал:
25 мая26 мая1592 года Мочениго направил на Бруно новые доносы, после чего философ был арестован и заключён в тюрьму.
Венецианские инквизиторы не смогли переубедить Бруно в отношении к Богу и в 1593 передали римским коллегам. После семилетнего тюремного заключения и тщетных попыток склонить его к отречению от своих учений 8 февраля 1600 года инквизиционный трибунал своим приговором признал Бруно «нераскаявшимся, упорным и непреклонным еретиком», лишил его священного сана, отлучил от церкви и передал его на суд губернатора Рима. В ответ Бруно заявил судьям, что им приходится с бо́льшим страхом объявлять ему приговор, чем ему его выслушивать. По решению светского суда 17 февраля1600 года Бруно предали сожжению в Риме на площади Цветовитал. Campo dei Fiori). Палачи привели Бруно на место казни с кляпом во рту, привязали к столбу, что находился в центре костра, железной цепью и перетянули мокрой верёвкой, которая под действием огня стягивалась и врезалась в тело. Последними словами Бруно были: «Я умираю мучеником добровольно».
Все произведения Джордано Бруно были занесены в 1603 году в католический Индекс запрещённых книг и были в нём до его последнего издания 1948 года.
9 июня1889 в Риме был торжественно открыт памятник на той самой площади Кампо деи Фиори, на которой инквизиция около 300 лет тому назад предала его казни. О Джордано Бруно в Италии снят фильм «Джордано Бруно» (Giordano Bruno, 1973).
2. Философии и творчество Д. Бруно
В философских воззрениях тяготел к мистицизму. В своих произведениях Бруно обращался к имени Гермеса Трисмегиста. Большое влияние на Бруно имело учение Коперника и заново открытые в результате переводов, осуществлённых Марсилио Фичино, идеи Платона. Среди других влияний можно упомянуть Фому Аквинского, Аверроэса, Дунса СкотаНиколая Кузанского. В философии Бруно идеи неоплатонизма (в особенности представления о едином начале и мировой душе как движущем принципе Вселенной, которые привели Бруно к гилозоизму) перекрещивались с сильным влиянием воззрений античных материалистов и пифагорейцев. У Николая Кузанского Бруно почерпнул идею «отрицательной теологии», исходящей из невозможности положительного определения Бога. Это дало ему возможность противопоставить схоластическому аристотелизму свою пантеистическую натурфилософию. Бруно считал, что целью философии является познание не сверхприродного Бога, а природы, являющейся «богом в вещах».
бытия является монада, в деятельности которой сливаются телесное и духовное, объект и субъект. Высшая субстанция есть «монада монад», или Бог; как целое она проявляется во всём единичном - «всё во всём». Эти идеи Бруно оказали определенное влияние на развитие философии Нового времени: идея единой субстанции в её отношении к единичным вещам разрабатывалась Спинозой, идея монады - Лейбницем, идея единства сущего и «совпадения противоположностей» - в диалектике Шеллинга и Гегеля.
Космология
гелиоцентрическую теорию Коперника, Бруно высказывал гипотезы о бесконечности природы и бесконечном множестве миров Вселенной, утверждал физическую однородность мира (учение о 5 элементах, из которых состоят все тела, - земля, вода, огонь, воздух и эфир).
космологии Бруно вслед за Николаем Кузанским высказывал ряд догадок: о бесконечности Вселенной, о том, что звёзды - это далёкие солнца, о существовании неизвестных в его время планет в пределах нашей Солнечной системы, о том, что во Вселенной существует бесчисленное количество тел, подобных нашему Солнцу. Бруно отвергал средневековые представления о противоположности между Землей и небом. Он предположил возможность жизни на других планетах, обитаемость других миров.
Литературное творчество
поэт Бруно принадлежал к противникам литературного гуманизма. В своих художественных произведениях - антиклерикальной сатирической поэме «Ноев ковчег», философских сонетах, комедии «Подсвечник» (1582, русский перевод 1940) - Бруно порывает с канонами «учёной комедии» и создаёт свободную драматическую форму, позволяющую реалистически изобразить быт и нравы неаполитанской улицы. Бруно высмеивает педантизм и суеверие, с едким сарказмом обрушивается на тупой и лицемерный аморализм, который принесла с собой католическая реакция.
Культурное влияние
Джордано долгое время жил и работал в Лондоне, а также два года трудился наборщиком в Оксфорде, и мог общаться с людьми, близкими к У. Шекспиру, или же с самим драматургом. Это нашло отражение в двух произведениях последнего: «Буря» (речи Просперо) и «Бесплодные усилия любви» (прототип философа Бирона).
Список использованной литературы
Антоновский Ю. М. Джордано Бруно. Его жизнь и философская деятельность. СПб., 1892.
Барбур И. Религия и наука: история и современность. М.: ББИ, 2000.
Яркий представитель эпохи Возрождения Италии, отдавший все свои познания и мысли в пересмотр картины мира средневековья, Джордано Бруно с раннего возраста отличался вольнодумством, и не раз конфликтовал с учением церкви. Джордано Бруно слыл человеком бескомпромиссным, и со свойственной ему энергией, твердо стоял на ногах в своих убеждениях. Свои творения по философии, Бруно излагал в форме художественного диалога. Учение Джордано Бруно нашло отражение во многих его трудах, но главным его произведением было – «Бесконечность вселенной и множество миров». Лишь по одному заглавию можно сделать суждения о сущности учения. Как состоявшийся поэт-философ, Джордано Бруно, не принимал участия в научной практике, как это делали Галилей и Коперник. Его уникальные мысли о создании мира были плодом философского размышления и неких предпосылок в мировоззрении, и в этом не было никакого участия научные эксперименты, тонкие расчеты или многочасовые наблюдения. Почти всю свою жизнь мыслитель очень много странствовал, он делал попытки жить в Британии, Германии, Франции, но везде учение Джордано Бруно принимали за ересь, и в этом его обвиняли.
За непреклонность своих мыслей в области философии, критику Папского двора в отношении некоторых положений в учениях христианской веры и за свою увлеченность магией и алхимией, Джордано Бруно, был подвержен церковным преследованиям. В тюремных камерах инквизиции, философ-поэт провел последнее десять лет своей жизни. Так и не добившись от Бруно отречения от своих мировоззренческих убеждений, инквизиторский суд вынес приговор о смертной казни мыслителя через сожжение на костре. Приговор был приведен в исполнение на римской площади в 1600 году.
Основным направлением учения Джордано Бруно, и его размышлений, как философа – была естественная природа. По этой причине, он был более признан, как натурфилософ. У этой категории философов совсем иной подход к изучению явлений природы, нежели у ученых естествоиспытателей. В их характере, созерцать и своим умом познавать природные факторы, что ставится в противоположность естественным научным знаниям. Из учения Джордано Бруно следует, что природа является либо самим Богом, либо его силой, открытой в простых вещах. Естественная природа, как начало из начал всех материальных форм, не что иное как единое целое, предопределяет возникновение разнообразных вещей. И помимо этого, как фундаментальная основа всего, имеет огромный потенциал в творчестве. По утверждениям великого философа следует, что все проявления материальной природы, должны именоваться божественными вещами и наивысшими прародителями вещей в своем естестве. Из этого следует, что Джордано Бруно и его учение можно считать одним из представителей, очень популярного в те времена течения в философии – пантеистический материализм. Учением Джордано Бруно подвергнуто переосмыслению, укоренившееся с течением времени представление великого мыслителя Аристотеля о материальных и форменных соотношениях. Если Аристотель и его сподвижники утверждали, что существует разделение формы и материи, и проникновение формы в материю возникает извне, тем самым приводя ее в порядок, то у Бруно - материя сама порождает формы. Это еще одно весомое свидетельство очень сильного материализма в философских выводах Джордано Бруно.
В учении Джордано Бруно говорится о единстве вселенной, ее бесконечности и постоянстве, потому как не существует ничего другого ее порождающего, а также то, что ее нельзя уничтожить, поскольку произойдет лишь превращение в иное состояние. Бесконечность вселенной говорит о том, что не может произойти ее уменьшения или увеличения. Форма, в которой воплощена материя, изменяется постоянно, но также постоянна и вечность материи. Учения Джордано Бруно бесповоротно и окончательно разрушили картину средневековья о мире, и при этом доказали, что космическое пространство не имеет никаких ограничений в виде сферы звездного неба в неподвижном состоянии. Вселенная бесконечна, и по этой причине не может иметь центра. Из размышлений философа, вытекает еще одно утверждение, что вся Вселенная имеет неисчислимое количество миров, в которых существует жизнь, и наша планета, лишь маленькая частичка этого необъятного пространства. Вполне естественно, что такие утверждения. Как и выводы великого Коперника, никак не принимались католической церковью. Такую позицию в мировоззрении сам мыслитель описывал, как «героический энтузиазм». Именно он оказал помощь Бруно не пасть под пытками инквизиции, твердо стоять на своих убеждениях, и с достоинством принять приговор о его сожжении на костре.
1548–1600) Итальянский философ-пантеист. Обвинен в ереси и сожжен инквизицией в Риме. Развивая идеи Николая Кузанского и гелиоцентрическую космологию Коперника, отстаивал концепцию о бесконечности Вселенной и бесчисленном множестве миров. Основные сочинения «О причине, начале и едином», «О бесконечности, Вселенной и мирах», «О героическом энтузиазме». Автор антиклерикальной сатирической поэмы «Ноев ковчег», комедии «Подсвечник», философских сонетов. Он родился близ маленького городка Нолы, неподалеку от Неаполя, в 1548 году Отец, Джованни Бруно, бедный дворянин, служивший в войсках неаполитанского вице-короля, дал сыну при крещении имя Филиппо в честь наследника испанской короны. Нола находится в нескольких милях от Неаполя, на полдороге между Везувием и Тирренским морем, она всегда считалась одним из самых цветущих городов Счастливой Кампаньи. Десятилетний Бруно покинул Нолу и поселился в Неаполе у своего дяди, содержавшего там учебный пансион. Здесь он брал частные уроки у августинского монаха Теофило да Вайрано. Впоследствии Бруно тепло вспоминал о нем как о первом своем учителе и в одном из диалогов дал имя Теофило главному защитнику Ноланской философии. В1562 году Бруно отправился в богатейший монастырь Неаполя Сан-Доменико Маджоре. Доминиканский орден хранил традиции схоластической учености, это был орден богословов, орден Альберта Больштедтского, прозванного Великим, и его ученика, Фомы Аквинского. В 1566 году Бруно дал монашеский обет и получил имя Джордано. Огромная эрудиция, глубочайшее знание сочинений Аристотеля, его арабских, еврейских и христианских комментаторов, древних и новых философов и ученых, комедиографов и поэтов - все это было результатом десяти лет обучения в монастыре. Из представителей греческой мысли наибольшее влияние на него оказали элейская школа, Эмпедокл, Платон и Аристотель, и прежде всего - неоплатоники с Плотином во главе. Бруно познакомился также с каббалой, учением средневековых евреев о Едином. Среди арабских ученых, чьи произведения тогда изучались в латинских переводах, Бруно отдавал предпочтение Аль-Газали и Аверроэсу. Из схоластиков он изучал сочинения Фомы Аквинского и натурфилософские произведения Николая Кузанского. Благодаря своему гению и усиленному труду Бруно еще в монастыре окончательно выработал свое самостоятельное и совершенно независимое от учения церкви миросозерцание, однако ему приходилось тщательно скрывать свои убеждения, что не всегда удавалось. К этим же первым годам жизни в монастыре относится и возникновение у Бруно сомнений в догмате Троицы. Способного юношу, отличавшегося необыкновенной памятью, возили в Рим к папе показать будущую славу доминиканского ордена. После получения сана священника и недолгого пребывания в провинциальном приходе Бруно был возвращен в монастырь для продолжения занятий богословием. В1572 году Бруно получил сан священника. В Кампанье, в провинциальном городе Неаполитанского королевства, молодой доминиканец впервые отслужил свою обедню. В то время он жил недалеко от Кампаньи, в монастыре Св. Варфоломея. Получив определенную свободу, он читал труды гуманистов, сочинения итальянских философов о природе, а главное, познакомился с книгой Коперника «Об обращении небесных тел». Вернувшись из Кампаньи в монастырь Св. Доминика, он тут же был обвинен в ереси. В 1575 году местный начальник ордена возбудил против него расследование. Было перечислено 130 пунктов, по которым брат Джордано отступил от учения католической церкви. Собратья по ордену яростно набросились на Джордано. Предупрежденный кем-то из друзей, он бежал в Рим, чтобы «представить оправдания». В его келье произвели обыск и обнаружили сочинения св. Иеронима и Иоанна Златоуста с комментариями Эразма Роттердамского. Книги с комментариями Эразма Роттердамского значились в папском индексе. Хранение запрещенных книг было тягчайшим преступлением, одного этого факта было бы достаточно для обвинения в ереси. Бруно стало ясно, что теперь и в Риме он не может рассчитывать на снисхождение. Он сбрасывает с себя монашеское одеяние и на корабле отплывает в Геную, оттуда - в Венецию. Там Бруно написал и издал книгу «О знаменьях времени» (ни одного экземпляра ее пока не удалось найти и содержание ее неизвестно). После двухмесячного пребывания в Венеции Бруно продолжил скитания. Побывал в Падуе, Милане, Турине, наконец прибыл в кальвинистскую Женеву. Поддержанный земляками (они одели изгнанника и дали ему работу корректора в местной типографии), Бруно присматривался к жизни реформационной общины, слушал проповеди, знакомился с сочинениями кальвинистов. Проповедуемое кальвинистскими богословами учение о божественном предопределении, согласно которому человек оказывался слепым орудием неведомой и неумолимой божественной воли, было ему чуждо. 20 мая 1579 года Бруно был записан в «Книгу ректора» Женевского университета. Университет готовил проповедников новой веры. Каждый студент при поступлении произносил исповедание веры, содержащее основные догматы кальвинизма и осуждение древних и новых ересей. Статуты университета запрещали малейшее отклонение от доктрины Аристотеля. Уже первые выступления Бруно на диспутах навлекли на него подозрения в ереси. Но, несмотря на это, он напечатал памфлет, содержащий опровержение 20-ти ошибочных положений в лекции профессора философии Антуана Делафе, второго человека в Женеве, ближайшего соратника и друга самого Теодора Безы - главы кальвинистской общины. Тайные осведомители донесли городским властям о печатавшейся брошюре, и автор ее был схвачен и заключен в тюрьму. Выступление Бруно рассматривалось женевским магистратом как политическое и религиозное преступление. Он был отлучен от церкви, подвергнут унизительному обряду покаяния и сразу же после освобождения из тюрьмы, в конце августа 1579 года, уехал из Женевы. Из Лиона, где знаменитые типографы не нуждались ни в его рукописях, ни в его опыте корректора, Бруно перебрался в Тулузу. «Здесь я познакомился с образованными людьми». Среди них был португальский философ Ф. Санчес, подаривший Бруно только что вышедшую в свет в Лионе книгу «О том, что мы ничего не знаем». Объявленный Бруно конкурс лекций о сфере привлек многочисленных слушателей. А когда освободилась должность ординарного профессора (получить степень магистра искусств было нетрудно), Бруно был допущен к конкурсу и стал читать курс философии. В Тулузе никто не требовал от него исполнения религиозных обрядов, но университетский устав предписывал строить преподавание по Аристотелю, а Бруно разрабатывал свою философскую систему. Выступления против схоластической традиции ему простить не могли; лекции Бруно и попытка выступить с диспутом вызвали злобное возмущение его университетских коллег. Возобновившиеся на юге Франции военные действия между католиками и гугенотами и усиление католической реакции в Тулузе положили конец этому первому опыту университетского преподавания Бруно. В конце лета 1581 года Бруно прибыл в Париж. Факультет искусств знаменитой Сорбонны когда-то славился свободомыслием своих профессоров, чьи труды по математике и астрономии готовили кризис аристотелизма. Теперь здесь царил богословский факультет: его решения приравнивались к постановлениям церковных соборов. Бруно объявил экстраординарный курс лекций по философии на тему о 30-ти атрибутах (свойствах) Бога. Формально это был комментарий к соответствующему разделу «Свода богословия» Фомы Аквинского, но именно в эти годы Бруно разрабатывал учение о совпадении божественных атрибутов, противостоящее томизму. Лекции в Париже принесли славу безвестному до той поры философу. По воспоминаниям слушателей, Бруно говорил быстро, так что даже привычная студенческая рука едва поспевала за ним, «так скор он был в соображении и столь великой обладал мощью ума». Но главное, что поражало студентов, - это то, что Бруно «одновременно думал и диктовал». В Париже Бруно издал первые свои книги. Написаны они были раньше, вероятнее всего в Тулузе; многое в них было задумано еще в монастыре. Самая ранняя из дошедших до нас книг Бруно, его трактат «О тенях идей» (1582), содержала первое изложение основных тезисов Ноланской философии; другие парижские сочинения посвящены искусству памяти и реформе логики. Слава о новом профессоре, о его необычайных способностях и поразительной памяти дошла до королевского дворца. Бруно посвятил Генриху III книгу, которая служила введением в тайны «Великого Искусства» (так называлось изобретение мистика ХIII века Раймунда Луллия, обладавшего, как тогда считалось, знанием философского камня). Бруно был принят в избранных кругах парижского общества. Приятный во всех отношениях собеседник - эрудированный, остроумный, галантный, он свободно говорил по-итальянски, no-латыни, по-французски и по-испански и знал немного греческий язык. Наибольшим успехом он пользовался у дам. Весной 1583 года, в связи с усилением реакционных католических группировок в Париже и при королевском дворе, Бруно вынужден был уехать в Англию, получив рекомендательное письмо от короля к французскому послу в Лондоне. Годы, проведенные Бруно в Англии (начало 1583 года - октябрь 1585-го), едва ли не самые счастливые в его жизни. Французский посол в Лондоне Мишель де Кастельно, крупный политический деятель, бывший воин, человек просвещенный (он перевел с латинского на французский язык один из трактатов Пьера де ля Раме), убежденный сторонник веротерпимости и враг религиозного фанатизма, поселил Бруно в своем доме. Впервые за многие годы одинокий изгнанник ощутил дружеское участие и заботу и мог работать, не зная материальных лишений. Кроме дружбы, Бруно пользовался в доме де Кастельно нежной благосклонностью женщин, они вплели не одну душистую розу в тяжелый лавровый венок «гражданина Вселенной, сына бога-солнца и матери-земли», как любил называть себя Бруно. Он, который раньше мог бы поспорить с Шопенгауэром по части пренебрежения к женщинам, теперь неоднократно восхваляет их в своих произведениях и из них больше всего Марию Боштель, жену де Кастельно, и ее дочь Марию, относительно которой он сомневается, «родилась ли она на Земле, или спустилась к нам с неба». Бруно приобрел расположение даже Елизаветы, «этой Дианы между нимфами севера», как он ее называл. Благосклонность королевы простиралась до того, что Бруно мог во всякое время входить к ней без доклада. Однако Бруно находил недостойным томиться, как Петрарка, любовью к женщине, приносить ей в жертву всю энергию, все силы великой души, которые могут быть посвящены стремлению к божественному. «Мудрость, которая есть вместе с тем истина и красота, - вот идеал, - восклицает Бруно, - перед которым преклоняется истинный герой. Любите женщину, если желаете, но помните, что вы также поклонники бесконечного. Истина есть пища каждой истинно героической души; стремление к истине - единственное занятие, достойное героя». В Лондоне Бруно близко сошелся с поэтом и переводчиком Джоном Флорио, сыном итальянского изгнанника, и с группой молодых английских аристократов, среди которых выделялись врач и музыкант Мэтью Гвин и поэт-петраркист, много лет живший в Италии, Филипп Сидней. Земляк Бруно, знаменитый юрист, «дедушка международного права» Альберико Джентили и дядя Сиднея, фаворит королевы Елизаветы, канцлер Оксфордского университета Роберт Дадли обеспечили Бруно возможность читать лекции в знаменитом Оксфордском университете, о славных средневековых традициях которого он писал с уважением и восхищением. Но в Оксфорде давно забыли о знаменитых «мастерах метафизики». Специальный декрет предписывал бакалаврам на диспутах следовать только Аристотелю и запрещал заниматься «бесплодными и суетными вопросами, отступая от древней и истинной философии». За каждое мелкое отклонение от правил Аристотелева «Органона» налагался денежный штраф. Лекции Бруно были приняты сперва холодно, потом с открытой враждебностью. К конфликту привело выступление Бруно на диспуте, устроенном в июне 1583 года в честь посещения университета польским аристократом Ласким. Защищая гелиоцентрическую систему Коперника, Бруно «пятнадцатью силлогизмами посадил 15 раз, как цыпленка в паклю, одного бедного доктора, которого в качестве корифея выдвинула академия в этом затруднительном случае». Не сумев опровергнуть Бруно в открытом споре, университетские власти запретили ему чтение лекций. И хотя предыдущая книга Бруно - латинский трактат «Печать печатей», посвященный изложению теории познания, - была напечатана лондонским типографом Джоном Чарлевудом открыто, и он, и автор нашли более благоразумным публиковать итальянские диалоги с обозначением ложного места издания (Венеция, Париж). Опубликование произведений опального профессора, вступившего в конфликт с ученым миром, было делом небезопасным. Итальянские диалоги, написанные в Лондоне и напечатанные в 1584–1585 годах, содержат первое полное изложение «философии рассвета» - учения о бытии, космологии, теории познания, этики и политических взглядов Джордано Бруно. Выход в свет первого диалога - «Пир на пепле» вызвал бурю еще большую, чем диспут в Оксфорде, заставив автора «замкнуться и уединиться в своем жилище». Друзья-аристократы отвернулись от него, и первым Фолк Гривелл, возмущенный резкостью нападок Бруно на педантов. И только Мишель де Кастельно был «защитником от несправедливых оскорблений». Второй диалог - «О причине, начале и едином», содержащий изложение философии Бруно, наносил удар по всей системе аристотелизма. Это вызвало еще большую вражду, чем защита учения Коперника. Следующий диалог - «Изгнание торжествующего зверя» был посвящен обоснованию новой системы нравственности, пропаганде социальных и политических идеалов философа, освобождению человеческого разума от власти вековых пороков и предрассудков. «Джордано говорит здесь, чтобы все знали, высказывается свободно, дает свое собственное имя тому, чему природа дала свое собственное бытие». Изданный в 1585 году диалог «Тайна Пегаса, с приложением Килленского осла» сводил счеты со «святой ослиностью» богословов всех мастей. Никогда еще сатира на всю систему религиозного мировоззрения не была столь резкой и откровенной. Последний лондонский диалог - «О героическом энтузиазме» был гордым ответом на преследования. Бруно прославлял в нем бесконечность человеческого познания, высшую доблесть мыслителя, которая воплощается в самоотречении ради постижения истины. Диалоги Бруно были поднесены королеве (по словам современника, автор удостоился от Елизаветы Английской наименования богохульника, безбожника, нечестивца). В июле 1585 года де Кастельно был отозван со своего поста французского посланника в Лондоне и в октябре уже возвратился в Париж. Вместе с ним покинул Англию и Бруно. Он уезжал, оставив, по свидетельству одного из его друзей, «величайшие раздоры в английских школах» своим выступлением против Аристотеля. Обстановка во Франции изменилась. Католическая лига, опираясь на поддержку Филиппа II Испанского и папского престола, овладела многими важными районами страны, усилила свои позиции при дворе Генрих III все свое время теперь посвящал постам, паломничествам и душеспасительным беседам. Эдикт о веротерпимости был отменен. Мишель де Кастельно впал в немилость. О чтении лекций в университете не могло быть и речи. Бруно жил впроголодь, по дороге в Париж его и де Кастельно ограбили разбойники. В Париже Бруно издал курс лекций по «Физике» Аристотеля, а весной 1586 года готовился к новому публичному выступлению против аристотелизма. Несмотря на опасения богословов, ему удалось добиться от ректора университета разрешения выступить с защитой 120 тезисов, направленных против основных положений «Физики» и трактата «О небе и мире». Это было самое значительное выступление Бруно против Аристотелевой философии, против схоластического учения о природе, о материи, о вселенной. Диспут состоялся 28 мая 1586 года в коллеже Камбре. От имени Бруно, как полагалось по обычаю, выступил его ученик Жан Эннекен. На следующий день, когда Бруно должен был отвечать на возражения, он не явился. Вступив в конфликт с влиятельными политическими силами, без работы, без денег, без покровителей он не мог более оставаться в Париже, где ему грозила расправа. В июне 1586 года Бруно отправился в Германию. Но дурная слава опережала его. В Майнце и Висбадене попытки найти работу были безуспешными. В Марбурге, уже после того как Бруно был занесен в список профессоров университета, ректор неожиданно вызвал его и заявил, что с согласия философского факультета и по весьма важным причинам» ему запрещено публичное преподавание философии. Бруно «до того вспылил, - записал ректор Петр Нигидий, - что грубо оскорбил меня в моем собственном доме, словно я в этом деле поступил вопреки международному праву и обычаям всех немецких университетов, и не пожелал более числиться членом университета». В Виттенберге Бруно встретил самый радушный прием. Оказалось достаточным одного лишь заявления, что он, Бруно - питомец муз, друг человечества и философ по профессии, чтобы тотчас быть внесенным в список университета и получить, без всяких препятствий, право на чтение лекций. Бруно остался очень доволен приемом и в порыве благодарности назвал Виттенберг немецкими Афинами. Здесь, в центре лютеранской Реформации, Бруно прожил два года. Пользуясь относительной свободой преподавания, он мог в своих университетских лекциях излагать идеи, провозглашенные на диспутах в Оксфорде и Париже. В Виттенберге Бруно опубликовал несколько работ по Луллиевой логике и «Камераценский акротизм» - переработку и обоснование тезисов, защищавшихся им в коллеже Камбре. Когда к власти в Саксонии пришли кальвинисты, ему пришлось покинуть Виттенберг. В прощальной речи 8 марта 1588 года он вновь подтвердил свою верность принципам новой философии. Прибыв осенью того же года в Прагу, Бруно опубликовал там «Сто шестьдесят тезисов против математиков и философов нашего времени», в которых намечался переход к новому этапу его философии, связанному с усилением математических интересов и разработкой атомистического учения. В январе 1589 года Бруно начал преподавать в Гельмштедтском университете. Старый герцог Юлий Брауншвейгский, враг церковников и богословов, покровительствовал ему. После смерти герцога (памяти которого философ посвятил «Утешительную речь») Бруно был отлучен от церкви местной лютеранской консисторией. Положение его в Гельмштедте стало крайне неустойчивым. Постоянных заработков не было. Приходилось кормиться частными уроками. Денег не хватало даже на то, чтобы нанять возницу для отъезда из города. Но впервые за многие годы философ был не одинок. Рядом с ним был Иероним Бесслер - ученик, секретарь, слуга, верный друг и помощник. Он сопровождал учителя в трудных странствиях по Германии, пытаясь оградить его от мелочных забот, а главное - переписывал его сочинения. В эти последние годы на воле, как бы предчувствуя близкую катастрофу, Бруно работал особенно много и напряженно. Он готовил новые философские труды, которые должны были возвестить «философию рассвета» европейскому ученому миру. К осени 1590 года философская трилогия была завершена. Неистовый Бруно был не только сторонником, пропагандистом и апологетом теории формборкского каноника, но и шел значительно дальше него, отказавшись от сохранившейся еще у Коперника сферы неподвижных звезд. Вселенная, заявлял Бруно, бесконечна и содержит бесчисленное множество звезд, одной из которых является наше Солнце. Само же Солнце - ничтожная пылинка в неограниченных просторах Вселенной. Бруно и ей, подобно Земле, приписывал вращательное движение. Он учил также, что среди несметного множества звезд имеется немало таких, вокруг которых обращаются планеты, и наша Земля - не единственная, на которой возникла жизнь и обитают разумные существа. О каком антропоцентризме могла идти речь? Небо и Космос - синонимы, и мы, люди, - небожители. Бруно разделял аристотелевское мнение, что все сущее состоит из четырех элементов, но утверждал, что из них построена не только Земля, а и все небесные тела. Бруно опровергал освященный веками церковный постулат о противоположности между Землей и небом. Одни и те же законы, считал он, господствуют во всех частях Вселенной, одним и тем же правилам подчинено существование и движение всех вещей. В основе Вселенной лежит единое материальное начало - «природа рождающая», обладающая неограниченной творческой мощью. Центральное место в его учении занимала идея Единого. Единое есть Бог и вместе с тем - Вселенная. Единое есть материя и вместе с тем - источник движения. Единое есть сущность и вместе с тем совокупность вещей. Эта единая, вечная и бесконечная Вселенная не рождается и не уничтожается. Она, по самому своему определению, исключает Бога-творца, внешнего и высшего по отношению к ней, ибо «не имеет ничего внешнего, от чего могла бы что-либо потерпеть»; она «не может иметь ничего противоположного или отличного в качестве причины своего изменения». Если диалектика Николая Кузанского была исходной, то диалектика Бруно - завершающей стадией развития диалектических идей эпохи Возрождения. В середине 1590 года Бруно перебирается во Франкфурт-на-Майне - центр европейской книжной торговли. Здесь издатели печатают его труды и в счет гонорара содержат его. Бруно вычитывает и редактирует свои книги. Полугодовое пребывание философа во Франкфурте прервалось на время поездкою его в Цюрих. Здесь он читал лекции избранному кругу молодых людей по метафизике и основным понятиям логики. После чего возвратился во Франкфурт, где в отсутствие автора вышли в свет поэмы «О монаде, числе и фигуре», «О безмерном и неисчислимых», «О тройном наименьшем и мере». В это время Бруно через книгопродавца Чотто получил приглашение от венецианского аристократа Джованни Мочениго, просившего обучить его искусству мнемоники и иным наукам. Но главной целью Бруно была не сама Венеция, а расположенный в Венецианской области знаменитый Падуанский университет - один из последних очагов итальянского свободомыслия. Там уже в течение ряда лет пустовала кафедра математики. Бруно направился в Падую, где некоторое время частным образом преподавал немецким студентам. К этому времени относится и большинство сохранившихся рукописей Бруно (несколько его черновиков и копии, сделанные Бесслером), в эти годы он работал над проблемами так называемой естественной магии. Надежды получить кафедру в Падуе не оправдались. (Год спустя ее занял молодой тосканский математик Галилео Галилей). Бруно переехал в Венецию. Сначала он жил в гостинице и лишь потом поселился в доме Джованни Мочениго. Бруно надеялся на могущество и относительную независимость Венеции от папы римского и рассчитывал на покровительство влиятельного сеньора. Мочениго же надеялся с помощью магического искусства добиться власти, славы и богатства. Оплачивая содержание Бруно, будучи учеником столь же требовательным, сколь и непонятливым, он был уверен, что философ скрывает от него самые главные, тайные знания. В Венеции Бруно почувствовал себя свободно. Как и повсюду, он не считал нужным скрывать свои взгляды. Он начал работать над новым большим сочинением «Семь свободных искусств». Между тем Мочениго предъявлял своему учителю новые и новые требования. Джордано в конце концов надоела эта нелепая зависимость, и он заявил, что вернется во Франкфурт: надо было готовить к печати новые книги. Тогда - в мае 1592 года - Мочениго по совету духовника выдал своего гостя инквизиции. В трех доносах он обличил философа. Собрано было все и подозрительные места в книгах (старательно отчеркнутые доносчиком), и нечаянно оброненные фразы, и откровенные разговоры, и шутливые замечания. Половины их было достаточно, чтобы отправить обвиняемого на костер. Но необходимы были показания других свидетелей и признания обвиняемого Бруно. Повезло: вызванные в трибунал книготорговцы Чотто и Бертано, старый монах Доменико да Ночера, аристократ Морозини дали благоприятные для него показания. Позиция самого Бруно на следствии была четкой и последовательной. Он не был религиозным реформатором и не собирался идти на костер из-за различных толкований церковных догм и обрядов. Все обвинения в богохульстве, в издевательских высказываниях о почитании икон и культе святых, о Богородице и Христе он отвергал, благо доказать их Мочениго не мог разговоры велись с глазу на глаз. Что касается более глубоких богословских вопросов, граничивших с философией, то Бруно прямо заявил инквизиторам о своих сомнениях в догматах троичности Бога и богочеловечности Христа, излагая свое учение о совпадении божественных атрибутов. Все философские положения, в том числе учение о вечности и бесконечности вселенной, о существовании бесчисленного множества миров, Бруно отстаивал с начала до конца. Защищаясь от обвинений, философ ссылался в свое оправдание на двойственную точку зрения на истину, благодаря которой философия и теология, наука и вера могут существовать рядом, не мешая одна другой. 30 июля Бруно снова предстал перед судьями. На этот раз великий страдалец показывал, что хотя он и не помнит, но очень может быть, что в течение своего продолжительного отлучения от церкви ему приходилось впадать еще и в другие заблуждения, кроме тех, которые уже им познаны. Затем, упав перед судьями на колени, Бруно со слезами продолжал: «Я смиренно умоляю Господа Бога и вас простить мне все заблуждения, в какие только я впадал; с готовностью я приму и исполню все, что вы постановите и признаете полезным для спасения моей души. Если Господь и вы проявите ко мне милосердие и даруете мне жизнь, я обещаю исправиться и загладить все дурное, содеянное мною раньше». Этим окончился собственно процесс в Венеции, все акты были отправлены в Рим, оттуда 17 сентября поступило требование выдать Бруно для суда над ним в Риме. Общественное влияние обвиняемого, число и характер ересей, в которых он подозревался, были так велики, что венецианская инквизиция не отваживалась сама окончить этот процесс. Летом 1593 года, когда Бруно находился уже в Риме, его бывший сокамерник Челестино в надежде облегчить свою участь (он привлекался к следствию вторично, и ему грозило суровое наказание, может быть, даже костер) написал донос. Соседи по камере были вызваны в Рим и допрошены. Одни отмалчивались, ссылаясь на плохую память, другие действительно плохо разбирались в философских рассуждениях Бруно, но в целом их показания подтвердили донос Челестино. Предательство соседей по камере значительно ухудшило положение философа. Однако показания осужденных преступников не считались полноценными. По тем пунктам обвинений, в которых еретик не был достаточно изобличен, требовалось его признание. Бруно подвергли пыткам. Процесс затягивался. Со времени ареста Бруно до его казни прошло более семи лет. От него требовали раскаяния. Комиссия цензоров из авторитетнейших богословов выискивала в книгах Бруно противоречащие вере положения и требовала новых и новых объяснений. Инквизиция требовала от него отречения без оговорок, без колебаний, без обращения взора назад к своим прежним научным убеждениям о величии бесконечной вселенной. Если бы от Бруно домогались простого отречения - он бы отрекся и был бы готов еще раз повторить свое отречение. Но от него требовали другого, хотели изменить его чувства, желали получить в свое распоряжение его богатые умственные силы, обратить к услугам церкви его имя, его ученость, его перо. В 1599 году следствие возглавил кардинал Роберто Беллармино - иезуит, образованный теолог, привыкший сражаться с еретиками (как пером, так и с помощью палачей). В январе 1599 года Бруно был вручен перечень 8 еретических положений, в которых он обвинялся. Отречением философ еще мог спасти себе жизнь. Несколько лет ссылки в монастыре и свобода или смерть на костре - таков был последний выбор. В августе Беллармино доложил трибуналу, что Бруно признал себя виновным по некоторым пунктам обвинения. Но в записках, представленных инквизиции, он продолжал отстаивать свою правоту. В конце сентября ему дали последний срок - 40 дней. В декабре Бруно снова заявил своим судьям, что он не станет отрекаться. Последняя его записка, адресованная папе, была вскрыта, но не прочитана; инквизиторы потеряли надежду. 8 февраля 1600 года во дворце кардинала Мадруцци в присутствии высших прелатов католической церкви и знатных гостей был оглашен приговор. Бруно был лишен священнического сана и отлучен от церкви. После этого его сдали в руки светским властям, поручив им подвергнуть его «самому милосердному наказанию и без пролития крови». Такова была лицемерная формула, означавшая требование сжечь живым. Бруно держал себя с невозмутимым спокойствием и достоинством. Только раз он нарушил молчание: выслушав приговор, философ гордо поднял голову и, с угрожающим видом обращаясь к судьям, произнес слова, ставшие историческими: «Вы, быть может, с большим страхом произносите этот приговор, чем я его выслушиваю!» На 17 февраля была назначена казнь. Сотни тысяч людей стремились на площадь и теснились в соседних улицах, чтобы, если уж не удастся попасть на место казни, то по крайней мере посмотреть процессию и осужденного. Свой последний ужасный путь он совершил с цепями на руках и ногах. Джордано поднялся по лестнице, его привязали цепью к столбу; внизу запылал костер. Бруно сохранял сознание до последней минуты; ни одной мольбы, ни одного стона не вырвалось из его груди; все время, пока длилась казнь, его взор был обращен к небу.