Алексей Алексеевич Ганин: биография. "орден русских фашистов" - история в фотографиях

Алексей Алексеевич Ганин (1893, деревня Коншино, Кадниковский уезд, Вологодская губерния - 1925, Москва) - русский поэт и прозаик, близкий друг Сергея Есенина. Осенью 1924 года Алексея Ганина арестовали по обвинению в принадлежности к «Ордену русских фашистов». Он был расстрелян в 1925 году во внесудебном порядке, реабилитирован посмертно.

Биография

Алексей Ганин родился в семье крестьянина в деревне Коншино (Кадниковский уезд) Вологодской губернии (сейчас это территория Архангельского сельского поселения Сокольского муниципального района Вологодской области). Получил образование в двуклассном земском училище в селе Устье-Кубенское и городской гимназии в Вологде. Далее он учился в Вологодском фельдшерско-акушерском училище (1911-1914). Первые свои стихи Ганин опубликовал в вологодской газете «Эхо» (1913). В 1914 году поэт пошёл в армию и получил назначение в Николаевский военный госпиталь в Петербурге. В 1916 году он познакомился с Сергеем Есениным, служившим в госпитале Царского села. Летом 1917 г. вместе с Сергеем Есениным и Зинаидой Райх Ганин совершил поездку на родину в Вологду и в Соловки. Во время этой поездки произошло венчание Есенина с Райх. По архивным данным это произошло в церкви Кирика и Улиты в деревне Толстиково неподалёку от Вологды. Ганин был свидетелем со стороны невесты, в которую сам был влюблён. Ей он посвятил написанное в Соловках стихотворение «Русалка», в котором признаётся в неразделённой любви к героине, выбравшей «разбойника кудрявых полей» - его друга Сергея Есенина.

Творчество

В 1917 г. Ганин вместе с Николаем Клюевым, Сергеем Есениным и Орешиным публиковался в альманахе левоэсеровской ориентации «Скифы». В 1918 г. поэт познакомился с Александром Блоком. В том же году вступает в Красную Армию. Служит фельдшером. В 1920 г. публикуется в имажинистском сборнике «Конница бурь». В 1920-21 гг. Ганин издает в Вологде миниатюрным изданием поэму «Звёздный корабль».

В 1923 г. Ганин переехал в Москву, где участвовал в поэтических вечерах, посещал литературные кафе, жил у знакомых поэтов, а иногда ночевал на улице. У него практически никогда не было денег, тем не менее ему удалость выпустить 11 сборников, изготовленных литографическим способом. В 1924 году в Москве вышла его первая книга «Былинное поле». По своей направленности творчество Ганина было близко к творчеству новокрестьянских поэтов.

Дело «Ордена русских фашистов»

В первые годы после революции Ганин создал ряд произведений, направленных (в иносказательной форме) против большевиков как врагов России и в первую очередь крестьянства: «России» (1918), поэмы «Сарай» (1917), «Былинное поле» (1917-23). Сложным раздумьям о дальнейшем пути крестьянства в трудной и опасной для него исторической обстановке посвящает он своеобразный роман-притчу «Завтра» (1923).

В начале 1920-х годов он с группой единомышленников создал программу спасения России от «ига еврейского интернационала», где выдвинул идею «Великого Земского собора», воссоздания национального государства и очищения страны от «поработивших её захватчиков». Ганин написал антибольшевистские «Тезисы».

Осенью 1924 г. Алексея Ганина арестовали по обвинению в принадлежности к «Ордену русских фашистов».

Дело «Ордена русских фашистов» было сфабриковано по сценарию ОГПУ. 2 ноября 1924 г. Ганин арестован в Москве, ему в карман пальто были подложены листки с «Тезисами манифеста русских националистов». Ганин был назван руководителем организации. «Тезисы» были сразу же переданы в руки Генриха Ягоды. По делу привлекли:

Петра Чекрыгина, 23 лет, поэта

Николая Чекрыгина, 22 лет, поэта

Виктора Дворяшина, 27 лет, поэта и художника

Владимира Галанова, 29 лет, поэта

Григория Никитина, 30 лет, поэта

Александра Кудрявцева, 39 лет, наборщика

Александровича-Потеряхина, 32 лет, литератора

Михаила Кроткова, 44 лет, юриста

Сергея Селивановича Головина, 58 лет, врача

Бориса Глубоковского, 30 лет, артиста, литератора, режиссёра

Ивана Колобова, 37 лет

Тимофея Сахно, 31 года, врача

Евгения Заугольникова, 22 лет.

Все обвиняемые не только не состояли в выдуманном «Ордене», но и большинство их друг друга никогда в глаза не видели. В обвинительном заключении не был назван ни один факт нарушения закона или какого-либо преступления. В процессе расследования «дела» двое арестованных потеряли рассудок. Алексею Ганину провели судебно-психиатрическую экспертизу, признавшую его невменяемым, то есть не отвечающим в уголовном порядке ни за какое преступление. Попытка выдать текст тезисов за фрагмент задуманного романа (списав тем самым криминал на счёт отрицательного героя - «классового врага») не удалась.

«Считая следствие по настоящему делу законченным и находя, что в силу некоторых обстоятельств передать дело для гласного разбирательства в суд невозможно - полагал бы: „Войти с ходатайством в Президиум ВЦИК СССР о вынесении по делу Ганина А. А. внесудебного приговора“».

Дело было рассмотрено во внесудебном порядке. По приказу В. Менжинского, Г. Бокия и Я. Петерса были расстреляны: Ганин, братья Чекрыгины, Дворяшин, Галанов и Кротков. Глубоковскому и Александровичу-Потеряхину дали 10 лет заключения в Соловецком лагере. Судьба остальных неизвестна.

Алексей Ганин был расстрелян в подвалах Лубянки после жестоких пыток, которыми руководил начальник седьмого отдела СО ОГПУ Абрам Славотинский. Прах Ганина погребён на территории Яузской больницы.

Дело по обвинению Ганина было прекращено только 6 октября 1966 г. за отсутствием состава преступления. Ганин был реабилитирован посмертно.

Судьба наследия

Большую часть неопубликованных рукописей Алексея Ганина его родственникам сохранить не удалось. Бумаги, завернутые в рогожу и закопанные под домом, были навсегда утрачены после пожара. Но в 1970-е годы жизнь поэта стала предметом исследований ряда краеведов, прежде всего - ленинградца Н. Парфёнова, который и возродил интерес к Ганину. В 1991 году в Северо-Западном издательстве вышел первый посмертный сборник его стихов и прозы с предисловием Станислава Куняева. В 2003 году именем Алексея Ганина назвали улицу в г. Сокол Вологодской области. На его стихи написаны романсы, в Вологде проходят вечера его памяти.

, Москва , расстрелян) - русский поэт и прозаик, близкий друг Сергея Есенина , представитель так называемого новокрестьянского направления в русской поэзии XX века .

Биография

Алексей Ганин родился в семье крестьянина в деревне Коншино (сейчас это территория Архангельского сельского поселения , Сокольский район , Вологодская область). Получил образование в двуклассном земском училище в селе Устье-Кубенское и городской гимназии в Вологде . Далее он учился в Вологодском фельдшерско-акушерском училище ( -). Первые свои стихи Ганин опубликовал в вологодской газете «Эхо» (). В 1914 году поэт пошёл в армию и получил назначение в Николаевский военный госпиталь в Петербурге . В 1916 году он познакомился с Сергеем Есениным , служившим в госпитале Царского села . Летом г. вместе с Сергеем Есениным и Зинаидой Райх Ганин совершил поездку на родину в Вологду и в Соловки . Во время этой поездки произошло венчание Есенина с Райх. По архивным данным это произошло в церкви Кирика и Улиты в деревне Толстиково неподалёку от Вологды . Ганин был свидетелем со стороны невесты, в которую сам был влюблён. Ей он посвятил написанное в Соловках стихотворение «Русалка», в котором признаётся в неразделённой любви к героине, выбравшей «разбойника кудрявых полей» - его друга Сергея Есенина.

Творчество

Дело «Ордена русских фашистов»

В первые годы после революции Ганин создал ряд произведений, направленных (в иносказательной форме) против большевиков как врагов России и в первую очередь крестьянства: «России» (1918), поэмы «Сарай» (1917), «Былинное поле» (1917-1923). Сложным раздумьям о дальнейшем пути крестьянства в трудной и опасной для него исторической обстановке посвящает он своеобразный роман-притчу «Завтра» (1923).

Алексея Ганина
Петра Чекрыгина, 23 лет, поэта
Николая Чекрыгина, 22 лет, поэта
Виктора Дворяшина, 27 лет, поэта и художника
Владимира Галанова, 29 лет, поэта
Григория Никитина, 30 лет, поэта
Александра Кудрявцева, 39 лет, наборщика
Александровича-Потеряхина, 32 лет, литератора
Михаила Кроткова, 44 лет, юриста
Сергея Селивановича Головина, 58 лет, врача
Бориса Глубоковского, 30 лет, артиста, литератора, режиссёра
Ивана Колобова, 37 лет
Тимофея Сахно, 31 года, врача
Евгения Заугольникова, 22 лет.

Анализ многочисленных документов показывает, что Есенин на Кавказ уехал не случайно. После его отъезда, 11 ноября, чекисты арестовали четырнадцать литераторов, художников и врачей, обвинив их в создании подпольной антиправительственной организации <Ордена русских фашистов>. Почти все они были друзьями Есенина. Вот их имена: талантливые художники братья Петр и Николай Чекрыгины, литераторы - Виктор Дворянский, Владимир Галанов, Григорий Никитин, Александр Кудрявцев, Алексей Александров-Потерехин, Михаил Кротков, Борис Глубоковский, Иван Колобов, врач Тимофей Сахно, поэт Алексей Ганин и профессор офтальмотолог Сергей Селиванович Головин. (Фамилия одного арестованного мне неизвестна, возможно, он агент ГПУ, согласившийся давать чекистам нужные показания против своих товарищей).

В обвинительном заключении не был назван ни один факт нарушения закона или какого-либо преступления . В процессе расследования «дела» двое арестованных потеряли рассудок, и сам Ганин к концу следствия был в таком состоянии, что в отношении него пришлось провести судебно-психиатрическую экспертизу, признавшую его невменяемым . Это не помешало, однако, вынести ему внесудебный смертный приговор. Секретарь Президиума ВЦИК СССР А. С. Енукидзе 27 марта г. писал:

Считая следствие по настоящему делу законченным и находя, что в силу некоторых обстоятельств передать дело для гласного разбирательства в суд невозможно - полагал бы: «Войти с ходатайством в Президиум ВЦИК СССР о вынесении по делу Ганина А. А. внесудебного приговора».

Дело было рассмотрено во внесудебном порядке. По приказу В. Менжинского, Г. Бокия и Я. Петерса были расстреляны: Ганин, братья Чекрыгины, Дворяшин, Галанов и Кротков . Глубоковскому и Александровичу-Потеряхину дали 10 лет заключения в Соловецком лагере . Судьба остальных неизвестна.

Допрашивали поэта начальник седьмого отдела СО ОГПУ Абрам Славотинский и Яков Агранов , по многочисленным данным, допросы сопровождались жестокими пытками . Алексей Ганин был расстрелян в подвалах Лубянки , его прах погребён на территории Яузской больницы . Дело по обвинению Ганина было прекращено только 6 октября года, за отсутствием состава преступления Ганин был реабилитирован посмертно .

Судьба наследия

Большую часть неопубликованных рукописей Алексея Ганина его родственникам сохранить не удалось. Бумаги, завернутые в рогожу и закопанные под домом, были навсегда утрачены после пожара. Но в 1970-е годы жизнь поэта стала предметом исследований ряда краеведов, прежде всего - ленинградца Н. Парфёнова, который и возродил интерес к Ганину. В 1991 году в Северо-Западном издательстве вышел первый посмертный сборник его стихов и прозы с предисловием Станислава Куняева . В 2003 году именем Алексея Ганина назвали улицу в г. Сокол Вологодской области. На его стихи написаны романсы, в Вологде проходят вечера его памяти.

Напишите отзыв о статье "Ганин, Алексей Алексеевич"

Примечания

Свой «мальчишник» Сергей Есенин провёл в Вологде, в деревянном доме по Малой Духовской улице (ныне, ул. Пушкинская, д.50). Венчание Сергея Есенина и Зинаиды Райх произошло 30.07.1917 в церкви Кирика и Иулитты деревни Толстиково , Вологодского уезда , Вологодской губернии . Поручителями по жениху были: Спасской волости, деревни Ивановской, крестьянин Павел Павлович Хитров и Устьянской волости, села Устья, крестьянин Сергей Михайлович Бараев ; по невесте: Архангельской волости, деревни Коншино, крестьянин Алексей Алексеевич Ганин, города Вологды , купеческий сын, Дмитрий Дмитриевич Девятков . Совершали таинство венчания: священник Виктор Певгов с псаломщиком Алексеем Кратировым .См.:ГАВО. Ф.496.Оп.38.Д.186.Л.164. Интересно то, что росписи в этом храме делал вологодский художник Тюрин, Платон Семёнович . А свадьба происходила в здании гостиницы «Пассаж». При обряде венчания венец над головой жениха С. А. Есенина держал молодой человек и тоже вологодский поэт .
Дарья Кротова . Народная вера и христианская символика в поэзии Алексея Ганина]
Елена Семёнова . Алексей Ганин. Поэт-великомученик]

Ссылки

Отрывок, характеризующий Ганин, Алексей Алексеевич

– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.
Князь Андрей взглянул на Кутузова, и ему невольно бросились в глаза, в полуаршине от него, чисто промытые сборки шрама на виске Кутузова, где измаильская пуля пронизала ему голову, и его вытекший глаз. «Да, он имеет право так спокойно говорить о погибели этих людей!» подумал Болконский.
– От этого я и прошу отправить меня в этот отряд, – сказал он.
Кутузов не ответил. Он, казалось, уж забыл о том, что было сказано им, и сидел задумавшись. Через пять минут, плавно раскачиваясь на мягких рессорах коляски, Кутузов обратился к князю Андрею. На лице его не было и следа волнения. Он с тонкою насмешливостью расспрашивал князя Андрея о подробностях его свидания с императором, об отзывах, слышанных при дворе о кремском деле, и о некоторых общих знакомых женщинах.

Кутузов чрез своего лазутчика получил 1 го ноября известие, ставившее командуемую им армию почти в безвыходное положение. Лазутчик доносил, что французы в огромных силах, перейдя венский мост, направились на путь сообщения Кутузова с войсками, шедшими из России. Ежели бы Кутузов решился оставаться в Кремсе, то полуторастатысячная армия Наполеона отрезала бы его от всех сообщений, окружила бы его сорокатысячную изнуренную армию, и он находился бы в положении Мака под Ульмом. Ежели бы Кутузов решился оставить дорогу, ведшую на сообщения с войсками из России, то он должен был вступить без дороги в неизвестные края Богемских
гор, защищаясь от превосходного силами неприятеля, и оставить всякую надежду на сообщение с Буксгевденом. Ежели бы Кутузов решился отступать по дороге из Кремса в Ольмюц на соединение с войсками из России, то он рисковал быть предупрежденным на этой дороге французами, перешедшими мост в Вене, и таким образом быть принужденным принять сражение на походе, со всеми тяжестями и обозами, и имея дело с неприятелем, втрое превосходившим его и окружавшим его с двух сторон.
Кутузов избрал этот последний выход.
Французы, как доносил лазутчик, перейдя мост в Вене, усиленным маршем шли на Цнайм, лежавший на пути отступления Кутузова, впереди его более чем на сто верст. Достигнуть Цнайма прежде французов – значило получить большую надежду на спасение армии; дать французам предупредить себя в Цнайме – значило наверное подвергнуть всю армию позору, подобному ульмскому, или общей гибели. Но предупредить французов со всею армией было невозможно. Дорога французов от Вены до Цнайма была короче и лучше, чем дорога русских от Кремса до Цнайма.
В ночь получения известия Кутузов послал четырехтысячный авангард Багратиона направо горами с кремско цнаймской дороги на венско цнаймскую. Багратион должен был пройти без отдыха этот переход, остановиться лицом к Вене и задом к Цнайму, и ежели бы ему удалось предупредить французов, то он должен был задерживать их, сколько мог. Сам же Кутузов со всеми тяжестями тронулся к Цнайму.
Пройдя с голодными, разутыми солдатами, без дороги, по горам, в бурную ночь сорок пять верст, растеряв третью часть отсталыми, Багратион вышел в Голлабрун на венско цнаймскую дорогу несколькими часами прежде французов, подходивших к Голлабруну из Вены. Кутузову надо было итти еще целые сутки с своими обозами, чтобы достигнуть Цнайма, и потому, чтобы спасти армию, Багратион должен был с четырьмя тысячами голодных, измученных солдат удерживать в продолжение суток всю неприятельскую армию, встретившуюся с ним в Голлабруне, что было, очевидно, невозможно. Но странная судьба сделала невозможное возможным. Успех того обмана, который без боя отдал венский мост в руки французов, побудил Мюрата пытаться обмануть так же и Кутузова. Мюрат, встретив слабый отряд Багратиона на цнаймской дороге, подумал, что это была вся армия Кутузова. Чтобы несомненно раздавить эту армию, он поджидал отставшие по дороге из Вены войска и с этою целью предложил перемирие на три дня, с условием, чтобы те и другие войска не изменяли своих положений и не трогались с места. Мюрат уверял, что уже идут переговоры о мире и что потому, избегая бесполезного пролития крови, он предлагает перемирие. Австрийский генерал граф Ностиц, стоявший на аванпостах, поверил словам парламентера Мюрата и отступил, открыв отряд Багратиона. Другой парламентер поехал в русскую цепь объявить то же известие о мирных переговорах и предложить перемирие русским войскам на три дня. Багратион отвечал, что он не может принимать или не принимать перемирия, и с донесением о сделанном ему предложении послал к Кутузову своего адъютанта.
Перемирие для Кутузова было единственным средством выиграть время, дать отдохнуть измученному отряду Багратиона и пропустить обозы и тяжести (движение которых было скрыто от французов), хотя один лишний переход до Цнайма. Предложение перемирия давало единственную и неожиданную возможность спасти армию. Получив это известие, Кутузов немедленно послал состоявшего при нем генерал адъютанта Винценгероде в неприятельский лагерь. Винценгероде должен был не только принять перемирие, но и предложить условия капитуляции, а между тем Кутузов послал своих адъютантов назад торопить сколь возможно движение обозов всей армии по кремско цнаймской дороге. Измученный, голодный отряд Багратиона один должен был, прикрывая собой это движение обозов и всей армии, неподвижно оставаться перед неприятелем в восемь раз сильнейшим.
Ожидания Кутузова сбылись как относительно того, что предложения капитуляции, ни к чему не обязывающие, могли дать время пройти некоторой части обозов, так и относительно того, что ошибка Мюрата должна была открыться очень скоро. Как только Бонапарте, находившийся в Шенбрунне, в 25 верстах от Голлабруна, получил донесение Мюрата и проект перемирия и капитуляции, он увидел обман и написал следующее письмо к Мюрату:
Au prince Murat. Schoenbrunn, 25 brumaire en 1805 a huit heures du matin.
«II m"est impossible de trouver des termes pour vous exprimer mon mecontentement. Vous ne commandez que mon avant garde et vous n"avez pas le droit de faire d"armistice sans mon ordre. Vous me faites perdre le fruit d"une campagne. Rompez l"armistice sur le champ et Mariechez a l"ennemi. Vous lui ferez declarer,que le general qui a signe cette capitulation, n"avait pas le droit de le faire, qu"il n"y a que l"Empereur de Russie qui ait ce droit.
«Toutes les fois cependant que l"Empereur de Russie ratifierait la dite convention, je la ratifierai; mais ce n"est qu"une ruse.Mariechez, detruisez l"armee russe… vous etes en position de prendre son bagage et son artiller.
«L"aide de camp de l"Empereur de Russie est un… Les officiers ne sont rien quand ils n"ont pas de pouvoirs: celui ci n"en avait point… Les Autrichiens se sont laisse jouer pour le passage du pont de Vienne, vous vous laissez jouer par un aide de camp de l"Empereur. Napoleon».
[Принцу Мюрату. Шенбрюнн, 25 брюмера 1805 г. 8 часов утра.
Я не могу найти слов чтоб выразить вам мое неудовольствие. Вы командуете только моим авангардом и не имеете права делать перемирие без моего приказания. Вы заставляете меня потерять плоды целой кампании. Немедленно разорвите перемирие и идите против неприятеля. Вы объявите ему, что генерал, подписавший эту капитуляцию, не имел на это права, и никто не имеет, исключая лишь российского императора.
Впрочем, если российский император согласится на упомянутое условие, я тоже соглашусь; но это не что иное, как хитрость. Идите, уничтожьте русскую армию… Вы можете взять ее обозы и ее артиллерию.
Генерал адъютант российского императора обманщик… Офицеры ничего не значат, когда не имеют власти полномочия; он также не имеет его… Австрийцы дали себя обмануть при переходе венского моста, а вы даете себя обмануть адъютантам императора.
Наполеон.]
Адъютант Бонапарте во всю прыть лошади скакал с этим грозным письмом к Мюрату. Сам Бонапарте, не доверяя своим генералам, со всею гвардией двигался к полю сражения, боясь упустить готовую жертву, а 4.000 ный отряд Багратиона, весело раскладывая костры, сушился, обогревался, варил в первый раз после трех дней кашу, и никто из людей отряда не знал и не думал о том, что предстояло ему.

В четвертом часу вечера князь Андрей, настояв на своей просьбе у Кутузова, приехал в Грунт и явился к Багратиону.
Адъютант Бонапарте еще не приехал в отряд Мюрата, и сражение еще не начиналось. В отряде Багратиона ничего не знали об общем ходе дел, говорили о мире, но не верили в его возможность. Говорили о сражении и тоже не верили и в близость сражения. Багратион, зная Болконского за любимого и доверенного адъютанта, принял его с особенным начальническим отличием и снисхождением, объяснил ему, что, вероятно, нынче или завтра будет сражение, и предоставил ему полную свободу находиться при нем во время сражения или в ариергарде наблюдать за порядком отступления, «что тоже было очень важно».
– Впрочем, нынче, вероятно, дела не будет, – сказал Багратион, как бы успокоивая князя Андрея.
«Ежели это один из обыкновенных штабных франтиков, посылаемых для получения крестика, то он и в ариергарде получит награду, а ежели хочет со мной быть, пускай… пригодится, коли храбрый офицер», подумал Багратион. Князь Андрей ничего не ответив, попросил позволения князя объехать позицию и узнать расположение войск с тем, чтобы в случае поручения знать, куда ехать. Дежурный офицер отряда, мужчина красивый, щеголевато одетый и с алмазным перстнем на указательном пальце, дурно, но охотно говоривший по французски, вызвался проводить князя Андрея.
Со всех сторон виднелись мокрые, с грустными лицами офицеры, чего то как будто искавшие, и солдаты, тащившие из деревни двери, лавки и заборы.
– Вот не можем, князь, избавиться от этого народа, – сказал штаб офицер, указывая на этих людей. – Распускают командиры. А вот здесь, – он указал на раскинутую палатку маркитанта, – собьются и сидят. Нынче утром всех выгнал: посмотрите, опять полна. Надо подъехать, князь, пугнуть их. Одна минута.
– Заедемте, и я возьму у него сыру и булку, – сказал князь Андрей, который не успел еще поесть.
– Что ж вы не сказали, князь? Я бы предложил своего хлеба соли.
Они сошли с лошадей и вошли под палатку маркитанта. Несколько человек офицеров с раскрасневшимися и истомленными лицами сидели за столами, пили и ели.

Русский поэт и прозаик, близкий друг Сергея Есенина. Осенью 1924 года Алексея Ганина арестовали по обвинению в принадлежности к «Ордену русских фашистов». Он был расстрелян в 1925 году во внесудебном порядке, реабилитирован посмертно.

Алексей Ганин родился в семье крестьянина в деревне Коншино Вологодского уезда Вологодской губернии (сейчас это территория Архангельского сельского поселения Сокольского района Вологодской области). Получил образование в двуклассном земском училище в селе Усть-Кубенское и городской гимназии в Вологде. Далее он учился в Вологодском фельдшерско-акушерском училище (1911-1914). Первые свои стихи Ганин опубликовал в вологодской газете «Эхо» (1913). В 1914 году поэт пошёл в армию и получил назначение в Николаевский военный госпиталь в Петербурге. В 1916 году он познакомился с Сергеем Есениным, служившим в госпитале Царского села. Летом 1917 г. вместе с Сергеем Есениным и Зинаидой Райх Ганин совершил поездку на родину в Вологду и в Соловки. Во время этой поездки произошло венчание Есенина с Райх. По архивным данным это произошло в церкви Кирика и Иулитты в деревне Толстиково неподалёку от Вологды. Ганин был свидетелем со стороны невесты, в которую сам был влюблён. Ей он посвятил написанное в Соловках стихотворение «Русалка», в котором признаётся в неразделённой любви к героине, выбравшей «разбойника кудрявых полей» - его друга Сергея Есенина.

Творчество

Дело «Ордена русских фашистов»

Осенью 1924 г. Алексея Ганина арестовали по обвинению в принадлежности к «Ордену русских фашистов».

Судьба наследия

Большую часть неопубликованных рукописей Алексея Ганина его родственникам сохранить не удалось. Бумаги, завернутые в рогожу и закопанные под домом, были навсегда утрачены после пожара. Но в 1970-е годы жизнь поэта стала предметом исследований ряда краеведов, прежде всего - ленинградца Н. Парфёнова, который и возродил интерес к Ганину. В 1991 году в Северо-Западном издательстве вышел первый посмертный сборник его стихов и прозы с предисловием Станислава Куняева. В 2003 году именем Алексея Ганина назвали улицу в Вологде. На его стихи написаны романсы, в Вологде проходят вечера его памяти.

Строптивый Алексей Ганин

С. Есенин был не только душой многих пьяных компаний, но и основным плательщиком любителей выпить и поесть за его счет. Неудивительно, что некоторые друзья его не хотели смириться с утратой своего благополучия, если Бениславская вырвет из их рядов Есенина. Угрозы в свой адрес Галина слышала неоднократно. Некоторые озлобленные собутыльники предлагали от слов перейти к делу.

Как-то Галина в задумчивости стояла у щита возле буфета, дожидаясь С. Есенина. Неожиданно до нее долетела фраза, произнесенная кем-то в зале:

Ну, убрать ее можно в два счета. В переулке избить. Недели две не встанет, а там пускай бегает…

Голос показался Бениславской знакомым, очень похожим на дикцию Алексея Ганина. Значит, прав был Сергей, предупреждая об угрозе. Стало немного не по себе. Нащупала револьвер в сумке. Не из робкого десятка, но лучше быть предусмотрительной, чем избитой.

Бениславская недружелюбно относилась к А. Ганину, причисляя его к самым отъявленным собутыльникам Сергея.

Ганин Алексей Алексеевич был старше Есенина на два года. Родился в многодетной крестьянской семье в деревне Коншино Вологодской губернии. Окончил трехклассное земское училище в селе Мочалово, а затем двухклассное земское училище в селе Устье Кубенское. Рано стал писать стихи. Любил местный фольклор, который впоследствии органично вошел в его поэзию. Поступил в медицинское училище Вологды, по окончании стал работать фельдшером. В Первую мировую войну был мобилизован и отправлен в Николаевский военный госпиталь в Петроград. В столице познакомился с поэтами Есениным, Клычковым, Орешиным, Клюевым, Пименом Карповым. Писал антивоенные стихотворения «Война» («Ты подумай, как страшно теперь…»); «Далекий век, от колыбели…», опубликованные после революции.

Знакомство с Есениным переросло в дружбу. А. Ганин пытался помочь С. Есенину опубликовать в Вологде антивоенную поэму «Галки», которую в Петрограде не пропускала цензура.

Февральскую революцию встретил в Петрограде. Стихотворения Есенина и Ганина печатались в левоэсеровской газете «Дело народа». Алексей был увлечен Зинаидой Райх, посвящал ей свои стихи. В августе С. Есенин, З. Райх и А. Ганин совершили поездку по северу России. В Вологде Сергей Есенин и Зинаида Райх обвенчались. Ганин был поручителем со стороны невесты.

Вскоре молодожены стали жить в доме № 33 по Литейному проспекту, снимая две комнаты. В одной из комнат этого же дома поселился и Ганин. Жили коммуной, возложив ведение домашнего хозяйства на Зинаиду.

После Октябрьской революции А. Ганин добровольно вступил в Красную Армию. Служил фельдшером в различных госпиталях Северного фронта, затем поступил в Вологодский педагогический институт, женился.

С. Есенин пытается привлечь А. Ганина в группу поэтов-имажинистов. В сборник «Конница бурь» (1920) были включены произведения А. Ганина, С. Есенина и А. Мариенгофа, но имажинистом А. Ганин не стал.

В Вологде осуществил выпуск сборников своих стихов. Сам изготавливал макеты небольших книжечек и оформлял их обложки, на досках вырезал буквы, иллюстрации и затем печатал книжки литографическим способом. За два года под маркой выдуманного издательства «Глина» выпустил десять сборников своих произведений по 12–14 страниц каждый. Таковы книжечки «В огне и славе», «Красный час», «Вечер», «Золотое безлюдье», «Кибураба» и другие. Книжечка «Красный час» вышла с посвящением С. Есенину: «Другу, что в сердце мед, а на губах золотые пчелы - песни - Сергею Есенину».

В 1921 г. многие стихотворения из литографических сборников А. Ганин включил в свою книгу «Мешок алмазов». Московский критик Н. Я. Абрамович в рецензии одним из первых обратил внимание на талант поэта. В вологодском журнале «Кооперация Севера» А. Ганин печатал и прозаические произведения.

Осенью 1923 года А. Ганин переезжает в Москву. Он полон творческих замыслов. «Я приехал сюда, в Москву, как в центр научной и литературной работы, - писал он в своих показаниях после ареста чекистами, - так как начаты мною работы, ряд художественно-драматических хроник: «Освобождение рабов», «Иосиф» и несколько других из истории эллинского Рима и России. Кроме того, мною начат большой роман, который бы охватывал жизнь России в целом за последние двадцать лет, действие в котором разыгрывается, в отличие от всех существующих романов, не на любовной интриге, а на социально-экономических условиях. Все вышеуказанные работы требовали от меня знаний истории последних лет в целом. Но приезд мой для меня оказался роковым. Все мои работы, особенно последняя, рассчитанная приблизительно на десять лет, требовали еще некоторой, хотя бы минимальной обеспеченности, которой у меня абсолютно не было»

Алексей Ганин жил на случайные заработки, его произведения не издавались. Свое отчаяние и бессилие он пытался утопить в пьянстве. «Я оказался в крайне отчаянном положении, - говорил он на допросах, - без работы, без комнаты, без денег. И так продолжалось с 1923 года, с сентября месяца, до дня ареста. Питался большей частью в кафе Союза поэтов «Домино». Позднее - «Альказар» и «Стойло Пегаса». А ночевал - где настигнет ночь».

Не имея собственного жилья, А. Ганину приходилось ютиться у друзей, которые сами не были благоустроены. «Я окончательно остался на мели, во власти всяких случайностей, - признавался он. - Вечера до глубокой ночи проводил в кафе, в пивных, а ночевать ходил к моему бывшему другу поэту Есенину в дом «Правды» по Брюсовскому переулку, где познакомился с его тогдашней женой Галей, ни фамилии, ни отчества которой я не знаю и до сих пор».

Алексей на многих производил неприятное впечатление опустившегося и обозленного на весь мир неудачника. Но не за это Галина невзлюбила его. «На Сергея Александровича, - вспоминала она, - он действовал не разглагольствованиями, а своим присутствием. При нем Есенин делался очень раздраженным и болезненно подозрительным, каждую минуту назревал скандал. При этом Ганин нагло требовал вина и вина, и при этом требовал, чтобы Сергей Александрович тоже пил с ним. Поэтому при Ганине было почти невозможно удержать Сергея Александровича от пьянства».

Его стихи не печатали в газетах и журналах по разным причинам. На это у него была одна и та же реакция. Он доказывал, что везде сидят иноверцы, которые его, настоящего русского поэта, притесняют и ненавидят.

Антисемитские суждения Ганина часто слышали в пьяных сборищах, а он любил выпить за чужой счет. Затем пристрастился к кокаину. В кругу близких стал высказывать предположения, что скоро большевистская власть будет свергнута, ей на смену придет народное правительство. В одной из таких захмелевших бесед Ганин рассказал Есенину, что уже сформировано новое правительство и если Есенин захочет, то в этом правительстве ему будет предложен пост министра народного просвещения. Ганин не только предложил, но и записал фамилию Есенина в этот список будущего кабинета министров. Это вывело Есенина из себя, он разозлился, послал Ганина к черту и потребовал, что тот немедленно вычеркнул из списка его фамилию и никогда об этом не вел ни с кем в будущем разговоры. Ганин не стал возражать, вместо Есенина в список министром народного образования вписал поэта Приблудного.

Разговоры о засилии евреев, к большому неудовольствию Галины Бениславской и Анны Назаровой, неоднократно возникали в их квартире во время застольных бесед Н. Клюева, А. Ганина, И. Приблудного и С. Есенина.

Однажды Иван Приблудный на квартире Бениславской зачитал друзьям отрывок «Гонта в Умани» из поэмы «Гайдамаки» Т. Г. Шевченко. Он обратил внимание на эпизод, когда Гонта убил своих детей только за то, что их мать-католичка помогала иезуитам обратить их в католическую веру.

Возбужденный Есенин не стал вникать в достоверность рассказанного случая из жизни гайдамаков и сказал сидевшей рядом Бениславской:

Слушайте, слушайте. Вот это самое. И я, если на то пойдет, сам отдам своих детей. Они тоже от еврейки. Плакать буду, но отдам, не пожалею.

Наутро, протрезвев, Есенин, узнав о своем высказывании, недоумевал:

Ведь ничего во мне нет против них. А когда я пьяный, мне кажется бог знает что.

Виновников, провоцировавших его на такие выступления, не искал. Он знал, что они сидят с ним рядом, выжидая нужный случай, чтобы еще больше подлить масла в огонь.

Клюев завидовал растущей поэтической славе Есенина. Он был старше, хитрее и дальновиднее, мог сыграть на самых сокровенных чувствах, пробуждая в Есенине недовольство и ненависть. Часто затрагивалась в беседах тема о засилии «жидов» в общественной жизни России, о вытеснении ими русских поэтов и писателей. Н. Клюев нашел хорошую поддержку в лице А. Ганина, также смотрящего обиженными глазами на окружающий его мир. Перед таким тандемом Есенину было трудно устоять.

При этом Клюев преподносил себя как «жертву». Он рассказывал, как радостно встретил революцию, как вступил в мае 1918-го в Вытегре в партию большевиков. Но основные положения советской власти ему были чужды. Не мог он смириться и с гонением на религию. Не скрывал своей любви к древнему иконописному искусству, собирал по храмам, которые закрывались и разорялись, иконы, в ценности которых он хорошо разбирался. За это собирательство икон и посещение богослужений 28 апреля 1920 г. его исключили из партии. Смиренный Николай Клюев отреагировал на это протестными речами среди земляков или чтением написанных новых своих стихотворений. Его подвергли кратковременному аресту, затем выслали в Петроград. Об этих событиях Н. Клюев рассказывал с учетом своих интересов. Старался подчеркнуть, что для новой власти их поэтическое дарование не нужно. А. Миклашевская вспоминала: «Клюев опять говорил, что стихи Есенина сейчас никому не нужны. Это было самым страшным, самым тяжелым для Сергея, и все-таки Клюев продолжал твердить о ненужности его поэзии. Договорился до того, что, мол, Есенину остается только застрелиться. После встречи со мной Клюев долго уговаривал Есенина вернуться к Дункан».

Н. Клюев не скрывал своего отношения к новой власти и евреям. Рассказывая о трудностях, он не забывал подчеркивать, что это все потому, что «жиды правят Россией». Фраза «не люблю жидов» часто служила дополнительной характеристикой того или иного еврейского поэта, писателя, общественного деятеля. Более резок в оценке событий был и Алексей Ганин, который утверждал, что Россия стоит накануне гибели, а ее многомиллионное русское население обречено на рабство и нищету, так как захватившие власть «еврейские выродки» целенаправленно уничтожают беззащитное сельское население.

В подобные споры и обсуждения нередко вступал и Есенин, для которого слово «жид», по наблюдениям Ани Назаровой, было «чем-то вроде красного для быка». Во время пребывания за рубежом поэт был осведомлен о засилии нерусских в высших органах власти России. Это его задевало, вызывало критическую оценку. Наиболее отчетливо свое настроение выразил в письме А. Кусикову, написанном 7 февраля 1923 г. на борту океанского лайнера в Атлантическом океане при возвращении из США в Европу. «Сандро, Сандро! - взволнованно исповедовался поэт. - Тоска смертная, невыносимая, чую себя здесь чужим и ненужным, а как вспомню про Россию, что там ждет меня, так и возвращаться не хочется. Если б я был один, если б не было сестер, то плюнул бы на все и уехал бы в Африку или еще куда-нибудь. Тошно мне, законному сыну российскому, в своем государстве пасынком быть. Надоело мне это блядское снисходительное отношение власть имущих, а еще тошней переносить подхалимство своей же братии к ним. Не могу! Ей-богу, не могу. Хоть караул кричи или бери нож да становись на большую дорогу».

Возвратившись на родину, на «большую дорогу» поэт не вышел, но с названными проблемами столкнулся лоб в лоб. Правда, теперь он был не один. Рядом были единомышленники, сочувствующие. О том, что обсуждение положения русских в стране не раз возникало в разговорах, можно судить по сохранившимся дарственным надписям С. Есенина: «Сокол милый, люблю Русь, прости, но в этом я шовинист»; «Тех, кто ругает, всыпь им. Милый Сокол, давай навеки за Русь выпьем», «Милому Соколу, ростом не высокому, но с большой душой русской и все прочее»; «Николаю Хорикову за то, что он русский».

Подобные шумные разговоры в коммунальной квартире на Брюсовской затихали после вмешательства Галины Бениславской, стремившейся убедить захмелевших поэтов в незнании ими современной ситуации в стране. Как член партии она не могла равнодушно относиться к антипартийным высказываниям, к тому же быть посторонним наблюдателем не свойственно ее характеру.

Разговоры на антисемитские темы после ее вмешательства прекращались, спорщики переключались на литературные темы, но у Галины все больше и больше укреплялось недружелюбное отношение к Ганину и Клюеву, в которых она видела основных недоброжелателей, подталкивающих Есенина на эти скользкие политические темы. С таких позиций она после смерти Есенина описывала Н. Клюева и А. Ганина в своих воспоминаниях.

Из книги Тринадцать женщин, которые изменили мир автора Ландрам Джин

Из книги Джейн Фонда - строптивый новатор автора Ландрам Джин

СТРОПТИВЫЙ НОВАТОР И УСПЕХ Поиски источника этой мятежности духа быстро приводят к войне во Вьетнаме. Но ведь она была не менее активна и в попытках решить в целом проблемы общественного неравенства американских индейцев, дискриминации черных, феминистских направлений

Из книги «Трубами слав не воспеты...» Малые имажинисты 20-х годов автора Кудрявицкий Анатолий Исаевич

Из книги «Сектор Газа» глазами близких автора Гноевой Роман

Алексей Ушаков Ушаков теперь важный человек. Сразу после ухода из «Сектора Газа» в 1995 году, Алексей поставил крест на карьере музыканта и с помощью друзей принялся осваивать FM - эфир. Сегодня он занимает пост технического директора «Русского Радио» в Воронеже», а сама

Из книги Как уходили кумиры. Последние дни и часы народных любимцев автора Раззаков Федор

ЭЙБОЖЕНКО АЛЕКСЕЙ ЭЙБОЖЕНКО АЛЕКСЕЙ (актер театра, кино: «Простая история» (1960), «По тонкому льду» (1966), «Мятежная застава» (1967), «Мне было девятнадцать» (1968), «Сердце России» (1971), «Визит вежливости», «Семнадцать мгновений весны» (т/ф) (оба – 1973), «На всю оставшуюся жизнь» (т/ф,

Из книги Человек Тусовки автора Разин Андрей

12 Алексей Распутин Передо мной было сизое марево - расплывчатое, поглощающее лица и дома, машины и улицы. Я жил в этом мареве и мне временами казалось, что меня больше не существует, - это мои воспоминания, а сам я, бестелесный, невидимый для других, летаю в этом мареве, не

Из книги Досье на звезд: правда, домыслы, сенсации, 1962-1980 автора Раззаков Федор

Алексей СМИРНОВ А. Смирнов родился 28 февраля 1920 года в городе Данилове Ярославской области. С детских лет он мечтал стать актером, и в конце 30-х его мечта сбылась - он поступил в театральную студию при Ленинградском театре музыкальной комедии. После ее окончания в 1940 году

Из книги Досье на звезд: правда, домыслы, сенсации, 1934-1961 автора Раззаков Федор

Алексей БАТАЛОВ Алексей Баталов родился 20 ноября 1928 года в Москве в актерской семье. Его отец - Владимир Баталов - и мать - Нина Ольшевская - были актерами МХАТа. Там же работали дядя и тетя нашего героя: Николай Баталов (это он сыграл роль начальника трудовой колонии

Из книги Сколько стоит человек. Тетрадь шестая: Строптивый ветеринар автора

Из книги Сколько стоит человек. Повесть о пережитом в 12 тетрадях и 6 томах. автора Керсновская Евфросиния Антоновна

Тетрадь шестая. 1944. Строптивый ветеринар Повивальная бабка для свиней Подошла очередь нашей бригады: первые ворота за нами захлопнулись. Мы - в «шлюзе»…- Керсновская! Кто здесь Керсновская?- Керсновская - я! А в чем дело?- Скажите, вы можете принимать поросят?- Что?

Из книги Страсть автора Раззаков Федор

Алексей БАТАЛОВ Первая влюбленность пришла к Баталову в школе – он влюбился… в учительницу. По его словам: «Первая любовь моя была глупая, прекрасная и очень возвышенная. Я учился в школе и был совершенно поражен учительницей, причем не юной девушкой, а взрослой дамой.

Из книги 50 знаменитых чудаков автора Скляренко Валентина Марковна

Алексей БУЛДАКОВ До 30 лет Булдаков не связывал себя узами Гименея, предпочитая браку кратковременные романы. Но в 1983 году эту традицию пришлось нарушить. Он тогда снимался в Минске в картине «В лесах под Ковелем» (играл дважды Героя Советского Союза генерала Федорова) и

Из книги Цезарь автора Геворкян Эдуард

Алексей ГЕРМАН Поскольку Алексей Герман был сыном известного писателя Юрия Германа, проблем с деньгами у него никогда не возникало. И когда он учился в институте, в ЛГИТМиКе, мог пригласить понравившуюся ему девушку в любой питерский ресторан, точно зная, что любой счет

Из книги Мои ранние годы. 1874-1904 автора Черчилль Уинстон Спенсер

ГАНИН ЕГОР ФЕДОРОВИЧ (род.? – ум. в 1830 г.)Этот человек, живший в первой четверти XIX столетия, был одержим настоящей манией писательства. Будучи коллежским советником и богатым купцом, он всю жизнь стремился к «изяществу»; вот только в понятие это вкладывал свой собственный

Из книги автора

Строптивый и неукрощенный Нетерпеливый читатель давно уже мог гневно воскликнуть: «Где же сам Цезарь, какая причина заставляет автора ходить вокруг да около, а не сразу приступить к жизнеописанию героя - родился, женился, возвысился, умер?» Искушенный же читатель

Из книги автора

Глава 13 Строптивый Китченер Едва закончились бои в Индии, как слухи о новой кампании в Судане обрели реальность. Решительное намерение правительства лорда Солсбери двинуться на Хартум и, сокрушив дервишей, освободить обширные территории от их дряхлеющей тиранической

Алексей Ганин родился в семье крестьянина в деревне Коншино Вологодского уезда Вологодской губернии (сейчас это территория Архангельского сельского поселения Сокольского района Вологодской области). Получил образование в двуклассном земском училище в селе Усть-Кубенское и городской гимназии в Вологде . Далее он учился в Вологодском фельдшерско-акушерском училище (1911-1914). Первые свои стихи Ганин опубликовал в вологодской газете «Эхо» (1913). В 1914 году поэт пошёл в армию и получил назначение в Николаевский военный госпиталь в Петербурге. В 1916 году он познакомился с Сергеем Есениным, служившим в госпитале Царского села. Летом 1917 г. вместе с Сергеем Есениным и Зинаидой Райх Ганин совершил поездку на родину в Вологду и в Соловки. Во время этой поездки произошло венчание Есенина с Райх. По архивным данным это произошло в церкви Кирика и Иулитты в деревне Толстиково неподалёку от Вологды . Ганин был свидетелем со стороны невесты, в которую сам был влюблён. Ей он посвятил написанное в Соловках стихотворение «Русалка», в котором признаётся в неразделённой любви к героине, выбравшей «разбойника кудрявых полей» - его друга Сергея Есенина.

Творчество

Дело «Ордена русских фашистов»

Осенью 1924 г. Алексея Ганина арестовали по обвинению в принадлежности к «Ордену русских фашистов».

Существует версия, согласно которой дело «Ордена русских фашистов» было сфабриковано по сценарию руководства ОГПУ.

2 ноября 1924 г. Ганин был арестован в Москве. Ему в карман пальто были подложены листки с «Тезисами манифеста русских националистов». Ганин был назван руководителем организации. «Тезисы» были сразу же переданы в руки Генриха Ягоды. По делу привлекли:

Ганина
Петра Чекрыгина, 23 лет, поэта
Николая Чекрыгина, 22 лет, поэта
Виктора Дворяшина, 27 лет, поэта и художника
Владимира Галанова, 29 лет, поэта
Григория Никитина, 30 лет, поэта
Александра Кудрявцева, 39 лет, наборщика
Александровича-Потеряхина, 32 лет, литератора
Михаила Кроткова, 44 лет, юриста
Сергея Селивановича Головина, 58 лет, врача
Бориса Глубоковского, 30 лет, артиста, литератора, режиссёра
Ивана Колобова, 37 лет
Тимофея Сахно, 31 года, врача
Евгения Заугольникова, 22 лет.

Секретарь Президиума ВЦИК СССР А. С. Енукидзе 27 марта 1925 г. писал:

Судьба наследия

Большую часть неопубликованных рукописей Алексея Ганина его родственникам сохранить не удалось. Бумаги, завернутые в рогожу и закопанные под домом, были навсегда утрачены после пожара. Но в 1970-е годы жизнь поэта стала предметом исследований ряда краеведов, прежде всего - ленинградца Н. Парфёнова, который и возродил интерес к Ганину. В 1991 году в Северо-Западном издательстве вышел первый посмертный сборник его стихов и прозы с предисловием Станислава Куняева. В 2003 году именем Алексея Ганина назвали улицу в Вологде. На его стихи написаны романсы, в Вологде проходят вечера его памяти.