Анализ стихотворения Блока “Днем вершу я дела суеты…”
В произведениях, созданных весной 1902 г. и вошедших в число “Стихов о Прекрасной Даме”, вместе с изображением городского пейзажа возникают новые диссонансные мотивы. Последние связаны с двойственной сущностью лирического субъекта и его возлюбленной, выступающей в земной ипостаси. В стихотворении “Люблю высокие соборы…” герой пытается утаить под “священной броней” свою темную сторону. Однако “дикий и дьявольский” облик прорывается из-под “маски лицемерной”, вызывая ужас у благопристойной паствы.
В поэтическом тексте “Днем вершу я дела суеты…” также фигурирует маска, на этот раз женская. Сквозная тема загадочных вечерних встреч с подругой-“царевной”, перенесенная в обманчивый мир сумрачного города, насыщается новыми красками. “Огненная игра” влюбленных теряет гармоничность и напоминает не романтическое свидание, а погоню за ускользающей маской.
Жизнь лирического героя делится на два периода: дневной, наполненный “делами суеты”, и вечерний, таинственно-мистический. Стихотворение посвящено описанию второго из
них. В сумерках возникают огни – знаковый атрибут темы земных встреч. Если раньше к категории пламени была близка невеста, то теперь к ней причастен мужской образ, который инициирует появление света. Героиня, которая раньше была “огневой”, теперь приобретает характеристику “туманная”. Другой становится игра влюбленных: в ней возникает новый мотив обмана.
Блестящий и привлекательный облик маски-героини созвучен городской атмосфере – шумной и призрачной. Метафора “убегающий ряд”, относящаяся к уличным светильникам, вторит движению легкой фигуры, которая стремится раствориться в урбанистическом пространстве.
Лексемы “ложь”/”лжива” повторяются в небольшом тексте три раза. С их помощью рождается оригинальная катахреза “белая ложь”, которая определяет суть женского образа, противопоставленного небесной “белизне” иной “дамской” ипостаси – возвышенно-религиозной.
Герой принимает новый облик возлюбленной, хотя осознает его искаженность, порочность. Для обозначения собственных эмоций лирический субъект использует лексику, изображающую положительные чувства: любовь, восхищение, предвкушение приятной встречи.
Кольцевая композиция намекает на бесконечность ежевечерней погони за иллюзорной фигурой. Подобным образом замыкается текст “Люблю высокие соборы…” Художественный прием усиливает внутренний драматизм лирической ситуации и констатирует ее безысходность.
(Пока оценок нет)
Другие работы по этой теме:
- “Утро в Москве” (1909). В стихотворении отразилось чувство радости земной жизни. Лирический герой счастлив от сознания того, что любим: Упоительно встать в ранний час, Легкий...
- Произведение, созданное весной 1910 г. как поэтический отклик на кончину Врубеля, обнаруживает культурные связи с полотнами выдающегося модерниста. Еще одним источником аллюзий, возникающих в блоковском...
- В 1905 году была издана дебютная книга Блока – “Стихи о Прекрасной Даме”. Она рождалась под влиянием философских идей Соловьева и эстетики символизма. Посвящен сборник...
Александр Александрович Блок
Днем вершу я дела суеты,
Зажигаю огни ввечеру.
Безысходно туманная — ты
Предо мной затеваешь игру.
Я люблю эту ложь, этот блеск,
Твой манящий девичий наряд,
Вечный гомон и уличный треск,
Фонарей убегающий ряд.
Я люблю, и любуюсь, и жду
Переливчатых красок и слов.
Подойду и опять отойду
В глубины протекающих снов.
Как ты лжива и как ты бела!
Мне же по сердцу белая ложь..
Завершая дневные дела,
Знаю — вечером снова придешь.
В произведениях, созданных весной 1902 г. и вошедших в число «Стихов о Прекрасной Даме», вместе с изображением городского пейзажа возникают новые диссонансные мотивы. Последние связаны с двойственной сущностью лирического субъекта и его возлюбленной, выступающей в земной ипостаси. В стихотворении «Люблю высокие соборы…» герой пытается утаить под «священной броней» свою темную сторону. Однако «дикий и дьявольский» облик прорывается из-под «маски лицемерной», вызывая ужас у благопристойной паствы.
В поэтическом тексте «Днем вершу я дела суеты…» также фигурирует маска, на этот раз женская. Сквозная тема загадочных вечерних встреч с подругой-«царевной», перенесенная в обманчивый мир сумрачного города, насыщается новыми красками. «Огненная игра» влюбленных теряет гармоничность и напоминает не романтическое свидание, а погоню за ускользающей маской.
Жизнь лирического героя делится на два периода: дневной, наполненный «делами суеты», и вечерний, таинственно-мистический. Стихотворение посвящено описанию второго из них. В сумерках возникают огни — знаковый атрибут темы земных встреч. Если раньше к категории пламени была близка невеста, то теперь к ней причастен мужской образ, который инициирует появление света. Героиня, которая раньше была «огневой», теперь приобретает характеристику «туманная». Другой становится игра влюбленных: в ней возникает новый мотив обмана.
Блестящий и привлекательный облик маски-героини созвучен городской атмосфере — шумной и призрачной. Метафора «убегающий ряд», относящаяся к уличным светильникам, вторит движению легкой фигуры, которая стремится раствориться в урбанистическом пространстве.
Лексемы «ложь»/«лжива» повторяются в небольшом тексте три раза. С их помощью рождается оригинальная катахреза «белая ложь», которая определяет суть женского образа, противопоставленного небесной «белизне» иной «дамской» ипостаси — возвышенно-религиозной.
Герой принимает новый облик возлюбленной, хотя осознает его искаженность, порочность. Для обозначения собственных эмоций лирический субъект использует лексику, изображающую положительные чувства: любовь, восхищение, предвкушение приятной встречи.
Кольцевая композиция намекает на бесконечность ежевечерней погони за иллюзорной фигурой. Подобным образом замыкается текст «Люблю высокие соборы…». Художественный прием усиливает внутренний драматизм лирической ситуации и констатирует ее безысходность.
«Днем вершу я дела суеты…» Александр Блок
Днем вершу я дела суеты,
Зажигаю огни ввечеру.
Безысходно туманная — ты
Предо мной затеваешь игру.Я люблю эту ложь, этот блеск,
Твой манящий девичий наряд,
Вечный гомон и уличный треск,
Фонарей убегающий ряд.Я люблю, и любуюсь, и жду
Переливчатых красок и слов.
Подойду и опять отойду
В глубины протекающих снов.Как ты лжива и как ты бела!
Мне же по сердцу белая ложь..
Завершая дневные дела,
Знаю — вечером снова придешь.
Анализ стихотворения Блока «Днем вершу я дела суеты…»
В произведениях, созданных весной 1902 г. и вошедших в число «Стихов о Прекрасной Даме», вместе с изображением городского пейзажа возникают новые диссонансные мотивы. Последние связаны с двойственной сущностью лирического субъекта и его возлюбленной, выступающей в земной ипостаси. В стихотворении «Люблю высокие соборы…» герой пытается утаить под «священной броней» свою темную сторону. Однако «дикий и дьявольский» облик прорывается из-под «маски лицемерной», вызывая ужас у благопристойной паствы.
В поэтическом тексте «Днем вершу я дела суеты…» также фигурирует маска, на этот раз женская. Сквозная тема загадочных вечерних встреч с подругой-«царевной», перенесенная в обманчивый мир сумрачного города, насыщается новыми красками. «Огненная игра» влюбленных теряет гармоничность и напоминает не романтическое свидание, а погоню за ускользающей маской.
Жизнь лирического героя делится на два периода: дневной, наполненный «делами суеты», и вечерний, таинственно-мистический. Стихотворение посвящено описанию второго из них. В сумерках возникают огни - знаковый атрибут темы земных встреч. Если раньше к категории пламени была близка невеста, то теперь к ней причастен мужской образ, который инициирует появление света. Героиня, которая раньше была «огневой», теперь приобретает характеристику «туманная». Другой становится игра влюбленных: в ней возникает новый мотив обмана.
Блестящий и привлекательный облик маски-героини созвучен городской атмосфере - шумной и призрачной. Метафора «убегающий ряд», относящаяся к уличным светильникам, вторит движению легкой фигуры, которая стремится раствориться в урбанистическом пространстве.
Лексемы «ложь»/«лжива» повторяются в небольшом тексте три раза. С их помощью рождается оригинальная катахреза «белая ложь», которая определяет суть женского образа, противопоставленного небесной «белизне» иной «дамской» ипостаси - возвышенно-религиозной.
Герой принимает новый облик возлюбленной, хотя осознает его искаженность, порочность. Для обозначения собственных эмоций лирический субъект использует лексику, изображающую положительные чувства: любовь, восхищение, предвкушение приятной встречи.
Кольцевая композиция намекает на бесконечность ежевечерней погони за иллюзорной фигурой. Подобным образом замыкается текст «Люблю высокие соборы…» Художественный прием усиливает внутренний драматизм лирической ситуации и констатирует ее безысходность.