Тютчев гроза в начале мая. О стихотворении Тютчева "Весенняя гроза" и школьном образовании (А. Машевский). Сюжет тютчевского стихотворения «Люблю грозу в начале мая…»
Думаю, что редко можно встретить человека, который хотя бы раз в жизни не слышал стих «Люблю грозу в начале мая…» или хотя бы его начальные строчки. При этом чаще всего мы слышим прикольные пародии и не знаем кто автор. А ведь это стихотворение написал известный русский поэт Фёдор Тютчев и называется оно Весенняя гроза. В этом посте я приведу оригинальный текст стиха про грозу и многочисленные пародии на него.
Оригинал:
«Весенняя гроза»
Люблю грозу в начале мая,
Когда весенний, первый гром,
как бы резвяся и играя,
Грохочет в небе голубом.
Гремят раскаты молодые,
Вот дождик брызнул, пыль летит,
Повисли перлы дождевые,
И солнце нити золотит.
С горы бежит поток проворный,
В лесу не молкнет птичий гам,
И гам лесной и шум нагорный —
Все вторит весело громам.
Ты скажешь: ветреная Геба,
Кормя Зевесова орла,
Громокипящий кубок с неба,
Смеясь, на землю пролила.
Фёдор Тютчев
Пародии и приколы:
Люблю грозу в начале мая,
Когда весенний первый гром
Как долбает из-за сарая,
И не опомниться потом!
Люблю грозу в начале мая,
Когда весенний первый гром
Как еб@нёт - и нет сарая!
Кишки висят на проводах,
Скелеты ползают в кустах…
(Трусы висят на проводах,
Скелет валяется в кустах.)
Люблю грозу в начале мая,
Как ебанет и нет сарая.
Брюсли валяется в кустах,
Мозги висят на проводах,
Сталоне кости собирает,
А наш любимый Джеки Чан
Похож на жареный качан.
Люблю грозу в начале мая,
Стог сена, бабу между ног
И снова водки не хватает
С тобой закончить диалог.
Гремят раскаты молодые,
Я в думу мрачно погружён,
Повисли чресла удалые,
Но я не этим удручён.
С горы бежит поток проворный,
Бутыль пустая жжёт глаза,
Твой глупый смех, такой задорный,
Мне уши режет, как фреза.
Ты скажешь: ветреная Геба
Соснула мой адреналин,
А я скажу, ругаясь в небо:
Давай-ка быстро в магазин.
Люблю грозу в начале лета,
Один удар и ты котлета.
Люблю грозу в начале мая,
Как долбанет и нету мая.
****
Гремит гроза, начало мая
Зажал я бабу между ног
Любовь случается такая:
У мужа вырастает рог.
Люблю грозу в начале мая
Стоим под деревом с тобою
Шумит трава под нами шурша
И деревья медленно шатаясь
Гремит гроза не переставая
И ветер тихо в небо взмывая
Уносит листья за собою
А мы стоим вместе с тобою
И мокнем под дождём с тобой
Люблю грозу в начале мая
Когда мы встречаемся с тобой милая любя
Твои красивые глаза
Не забыть мне не когда
Когда стояли мы с тобою
Прижавшись друг к другу грея
Гроза нас с тобою свела
Люблю я сильно милая тебя
Прошла по улице гроза,
Да так шарахнула в глаза:
Бежал домой столбы сшибая…
«Люблю грозу в начале мая!»
Люблю грозу в начале мая,
люблю метели в феврале…
Но не люблю, когда в апреле,
блин, мерзнут сопли при ходьбе!
Люблю грозу в начале мая,
Как любят умные — шизу,
Как любит доктора — больная…
Люблю весеннюю грозу!
Люблю грозу в начале мая,
Как долбанет – и нет сарая!
Как бы резвеся и играя,
Молния потом попала в паром,
Она сама того не зная,
В храме прервала псалом.
Гремят раскаты молодые,
И люди выбежали из храма,
Чуть не утонули в лужах и сырые,
Поплыли на берег, а уж там итак –
С горы уже бежит поток проворный.
В лесу несложный трехэтажный мат,
И мат, и крики, и шум нагорный –
Воды струящей чуть не затопил в лесу.
Люблю грозу в начале мая,
Когда весенний, первый гром,
как бы резвяся и играя,
Грохочет в небе голубом.
Гремят раскаты молодые,
Вот дождик брызнул, пыль летит,
Повисли перлы дождевые,
И солнце нити золотит.
С горы бежит поток проворный,
В лесу не молкнет птичий гам,
И гам лесной и шум нагорный —
Все вторит весело громам.
Ты скажешь: ветреная Геба,
Кормя Зевесова орла,
Громокипящий кубок с неба,
Смеясь, на землю пролила.
Анализ стихотворения «Весенняя гроза» Тютчева
Тютчев по праву считается одним из лучших русских поэтов, воспевавших в своих произведениях природу. Его лирическим стихотворениям свойственна удивительная мелодичность. Романтическое преклонение перед красотой природы, умение заметить самые незначительные детали – вот главные качества пейзажной лирики Тютчева.
Произведение было создано в 1828 г. за границей, но в середине 50-х гг. подверглось значительной авторской переработке.
Стихотворение «Весенняя гроза» — восторженный монолог лирического героя. Это образец художественного описания природного явления. Для многих поэтов весна – самое счастливое время года. С ней связывают возрождение новых надежд, пробуждение творческих сил. В общем смысле гроза – опасное явление, связанное со страхом удара молнии. Но многие люди ждут первой весенней грозы, с которой связывают окончательную победу над зимой. Тютчев смог великолепно описать это долгожданное событие. Грозная природная стихия предстает перед читателем веселым и радостным явлением, несущим в себе обновление природы.
Весенний дождь смывает не только грязь, оставшуюся после суровой зимы. Он очищает людские души от всех негативных эмоций. Наверно, каждый в детстве стремился попасть под первый дождик.
Первую грозу сопровождает «весенний… гром», отдающийся в сознании лирического героя прекрасной музыкой. В звучащую природную симфонию добавляются журчание ручьев и пение птиц. Вся растительность и животный мир торжествуют при этих звуках. Человек также не может остаться равнодушным. Его душа сливается с природой в единой мировой гармонии.
Размер стиха – четырехстопный ямб с перекрестной рифмой. Тютчев использует разнообразные выразительные средства. Эпитеты выражают светлые и радостные чувства («первый», «голубом», «проворный»). Глаголы и деепричастия усиливают динамику происходящего и часто являются олицетворениями («резвяся и играя», «бежит поток»). Для стихотворения в целом характерно большое количество глаголов движения или действия.
В финале поэт обращается к древнегреческой мифологии. Это подчеркивает романтическую направленность творчества Тютчева. Использование эпитета «высокого» стиля («громокипящий») становится заключительным торжественным аккордом в природном музыкальном произведении.
Стихотворение «Весенняя гроза» стало классическим, а его первая строка «Люблю грозу вначале мая» часто употребляется в качестве крылатого выражения.
Люблю грозу в начале мая,
Когда весенний, первый гром,
как бы резвяся и играя,
Грохочет в небе голубом.
Гремят раскаты молодые,
Вот дождик брызнул, пыль летит,
Повисли перлы дождевые,
И солнце нити золотит.
С горы бежит поток проворный,
В лесу не молкнет птичий гам,
И гам лесной и шум нагорный -
Все вторит весело громам.
Ты скажешь: ветреная Геба,
Кормя Зевесова орла,
Громокипящий кубок с неба,
Смеясь, на землю пролила.
Знакомые всем с 5 класса строки. С течением времени можно забыть полный текст, фамилию автора, но эмоциональный посыл запомнится навсегда - праздничный, светлый, по-детски милый.
Предистория
Легендарное стихотворение (иногда его называют «Весенняя гроза») было написано в 1828 году Ф.И. Тютчевым. Надо сказать, что служебная карьера занимала поэта не меньше, чем поэтическая. Дипломатическая служба - это основной вид деятельности, а стихосложение, как сейчас бы заметили, хобби государственного чиновника.
Отчего же из 400 стихов Тютчева именно этот наполняет души светлым ожиданием счастья? Автору на момент написания всего 25 лет. Он молод и, судя по всему, влюблен. Состояние постоянной влюбленности было ему характерно, как и Пушкину. Может быть отсюда поэты черпали свой источник вдохновения? Восторженный, жизнеутверждающий тон, красота эпитетов и метафор - вот чем привлекают 4 строфы стихотворения.
Чудное явление прекрасной природы
Майская гроза - это впечатляющее природное явление. Оно скоротечно и восхитительно. Несмотря на устрашающую мощь, гроза в мае - это символ возрождения жизни. Живительной влагой поит молодую зелень весенний ливень. Для описания своих чувств Тютчев использовал 4-стопный ямб.
Все стихотворение состоит из 4 строф. В каждой по 4 строки. Ударения падают на четные слоги. В итоге получается лаконичное, но красочное изложение мыслей поэта.
Гром у него ведет себя, словно шаловливый ребенок, - резвится, играет. Почему так? Он родился только что - в мае. «Молодые» раскаты грома не пугают, а радуют. Тянет выскочить из дома под «перлы дождевые», освещаемые солнцем. Как хочется пуститься в пляс, омыть лицо и тело влагой весенней грозы!Не только человек радуется ливню, но в лесу не «молкнет птичий гам». Он «вторит весело громам», так же как эхо в горах.
Поэт прибегает к глубокой, красивой метафоре, сравнивая дождь с содержимым кубком Гебы. Почему он обратился к греческой мифологии? Думается, что вечно молодая дочь Зевса у автора ассоциируется с красотой весны. В кубке ее божественный нектар. Прекрасная, хохочущая, проказница Геба проливает на землю живительную влагу. Тютчев был знатоком греческого эпоса, поэтому выбрал самый, на его взгляд, выразительный образ. С ним трудно не согласиться.
Фёдор Тютчев. Весенняя гроза
Люблю грозу в начале мая,
Когда весенний, первый гром,
Как бы резвяся и играя,
Грохочет в небе голубом.
Гремят раскаты молодые,
Вот дождик брызнул, пыль летит,
Повисли перлы дождевые,
И солнце нити золотит.
С горы бежит поток проворный,
В лесу не молкнет птичий гам,
И гам лесной и шум нагорный -
Всё вторит весело громам.
Ты скажешь: ветреная Геба,
Кормя Зевесова орла,
Громокипящий кубок с неба,
Смеясь, на землю пролила.
(<1828>, переработка в нач. 1850-х)
«В учебниках для младших школьников это стихотворение печатается без последней строфы. С этих стихов начинается та крупная неправда, которая пронизывает всё российское образование. Почему? Потому что стихи совсем не про грозу, не про природу. Та природа, которая здесь у Тютчева есть, – это природа метафизическая. Дождевые капли мало похожи на перлы, они прозрачные, а жемчуг прозрачным не бывает. Но «перлы» – потому что на них радужная оболочка сверкает. А кроме того, «перлы» относятся к той возвышенной лексике, которая как бы и поднимает всегда поэзию Тютчева. На это обратил в своё время внимание Тынянов, который показал, что Тютчев делает удивительную вещь. Он во всех своих стихах, честно говоря, элегичен, он повествует о каких-то своих мыслях, о каких-то вполне частных переживаниях, о состояниях, связанных с восприятием осенних сумерек, например, или заката, который он видит. Но дело в том, что все частные переживания человека, они традиционно должны были существовать, закрепляться и передаваться в жанре элегии. А Тютчев выбирает для закрепления своего мимолётного, интимного состояния стилистику оды. Не случайно до 1870-х годов, когда, казалось бы, с Ломоносовым, Державиным было окончательно в демократической традиции и лирике покончено, Тютчев продолжает писать стихи, в которых мы встречаемся с лексикой будто бы только что сошедшей со страниц державинской оды.Можно задаться вопросом: почему детям печатают это стихотворение с отсечением последней строфы? У человека, сколько бы лет ему ни было, всё равно есть вопросы к миру, у детей даже больше. Вот у нас есть вопросы к Богу, и Богу, вероятно, зачастую трудно объяснить, почему происходит то, что происходит (вспомним "Книгу Иова"), и даже почти что невозможно. Но вы помните, какую реакцию у Иова и у нас с вами это рождает и какую реакцию это должно рождать у ребёнка? Реакцию недоверия и обиды. Реакцию протеста. Потому что он хочет, чтобы ему обязательно сейчас, не потом когда-то, в десятом классе, объяснили, откуда появляются дети. Бесполезно также объяснять, что дети появляются из капусты. Потому что нельзя врать. Нельзя притворяться, что стихотворение Тютчева – о грозе, о природе.
Это стихотворение построено по принципу культурного резонанса. В нём происходит чудо столкновения природы с культурной традицией. Потому что Тютчев рассказывает о том, что восприятие природного явления в чистом виде невозможно. Он рассказывает о том, что весь восторг, который его охватывает при виде грозы, состояния очищенной природы, – всё это почему-то таинственным образом становится полным и окончательным только при сопоставлении с какой-то культурной кодировкой, культурными знаками. Потому что без включения в контекст мы можем пережить природное явление, но мы не можем его назвать, не можем раскрыть его смысл, задать его подлинное значение. И тогда становится понятно, что стихотворение не о природе вовсе, не о грозе, а оно о том, как устроено человеческое сознание, которое для того, чтобы назвать, понять и присвоить, схватить, обязательно должно включить явление в контекст истолкования.
"Ты скажешь: ветреная Геба, / Кормя Зевесова орла", – и дальше каждая следующая строчка с лексической, с метафорической точки зрения всё более роскошна: "Громокипящий кубок с неба, / Смеясь, на землю пролила". Эти строки – лучшие в стихотворении, это квинтэссенция поэтического вдохновения в нём, что понял другой талантливый поэт – Игорь Северянин, не случайно он свой сборник назвал "Громокипящий кубок". Это стихотворение о творческом вдохновении, о той искре, которая рождается у человека, способного увидеть и пережить нечто природное – чувство, природную картину, жизнь, потому что человек может пережить что-то, лишь назвав и обозначив.
Тем самым, когда вы начинаете ребёнку читать это стихотворение (и так с любым великим стихотворением), вы с неизбежностью вторгаетесь в ту или иную глубочайшую философскую проблему. Среднестатистический учитель а) этого не понимает, б) совершенно не подготовлен к тому, чтобы раскрыть её для ребёнка. В голове у учителя должно быть понимание, кто такой Шекспир, Гомер, что они сделали и какие проблемы поставили, для того, чтобы потом он с ребёнком мог квалифицированно говорить о "Колобке" или "Курочке Рябе"».
В истории всем знакомого стихотворения, оказывается, есть малоизвестные страницы.
Весенняя гроза
Люблю грозу в начале мая,
Когда весенний, первый гром,
Как бы резвяся и играя,
Грохочет в небе голубом.
Гремят раскаты молодые...
Повисли перлы дождевые,
И солнце нити золотит.
С горы бежит поток проворный,
В лесу не молкнет птичий гам,
И гам лесной и шум нагорный -
Все вторит весело громам.
Ты скажешь: ветреная Геба,
Кормя Зевесова орла,
Громокипящий кубок с неба,
Смеясь, на землю пролила.
Федор Тютчев
Весна 1828 года
Эти строки, а в особенности первая строфа, - синоним русской поэтической классики. Весной мы просто перекликаемся этими строчками.
Люблю грозу... - задумчиво скажет мама.
В начале мая! - весело отзовется сын.
Малыш еще, быть может, и не читал Тютчева, а строки про грозу уже таинственно живут в нем.
И странно узнать, что "Весенняя гроза" приняла знакомый нам с детства хрестоматийный вид лишь через четверть века после написания, в издании 1854 года.
А при первой публикации в журнале "Галатея" в 1829 году стихотворение выглядело иначе. Второй строфы не было вовсе, а общеизвестная первая выглядела так:
Люблю грозу в начале мая:
Как весело весенний гром
Из края до другого края
Грохочет в небе голубом!
Именно в этом варианте "Весенняя гроза", написанная 25-летним Тютчевым, была знакома А.С. Пушкину. Не смею предполагать, что сказал бы Александр Сергеевич, сравнив две редакции первой строфы, но мне ближе ранний.
Да, в позднем варианте очевидно мастерство, но в раннем - какая непосредственность чувства! Там не только грозу слышно; там за тучами уже и радуга угадывается - "из края до другого края". И если томик Тютчева пролистаешь на пару страниц вперед, то вот она и радуга - в стихотворении "Успокоение", которое начинается словами "Гроза прошла..." и написанном, возможно, в том же 1828 году:
...И радуга концом дуги своей
В зеленые вершины уперлася.
В ранней редакции "Весенней грозы" первая строфа взлетела так высоко и сказано в ней так много, что последующие строфы кажутся "прицепными", необязательными. И очевидно, что последние две строфы написаны, когда уже и гроза давно ушла за горизонт, и первое восторженное чувство от созерцания стихии погасло.
В редакции 1854 года эта неровность сглажена возникшей вдруг второй строфой.
Гремят раскаты молодые...
Вот дождик брызнул, пыль летит,
Повисли перлы дождевые,
И солнце нити золотит.
Строфа по-своему блистательна, но от первой-то осталась лишь первая и последняя строка. Исчезло восторженно полудетское "как весело...", исчезли "края" земли, меж которыми гулял гром. На их место пришла рядовая для поэта-романтика строка: "Как бы резвяся и играя..." Тютчев сравнивает гром с расшалившимся ребенком, придраться не к чему, но: ох, уж это "как бы"! Если бы Федор Иванович и собиравший его книгу в 1854 году Иван Сергеевич Тургенев знали, как в ХХI веке мы устанем от этого вербального вируса (так называют филологи злополучное "как бы"), они бы не стали усердствовать в правке первой строфы.
Но ведь никогда не знаешь, чего ждать от потомков.