Русские солдаты самые выносливые…
Что положительное в немецкой историографии - это то, что у них, потерпевших поражение в войне, уже в 1950-е годы были в основном написаны боевые истории большинства воинских формирований от полка и выше, участвовавших во II мировой войне. У нас же до сих пор нет таких книг о многих армиях, не говоря уж о дивизиях и полках.
Предлагаем вниманию читателей отрывки из книги «Танковые сражения на Восточном фронте» немецкого генерала Эриха Рауса, бывшего командира танковой бригады, а с 7 сентября 1941 года - командира 6-й танковой дивизии, наступавшей на Ленинград слева от Красногвардейска и перерезавшего с севера пути отхода из города. После блокирования Ленинграда, 6 танковая дивизия была переброшена на фронт под Москву. Её командир Э.Раус впоследствии командовал армиями и группой армий. Он умер в 1957 году, оставив свои воспоминания. В отрывках из книги рассказывается о боях в Красногвардейском укрепрайоне, в частности, за деревню Сализи (Котельниково), в августе-сентябре 1941 года.
* * *
18 августа мы нанесли мощный удар в районе к востоку от Воло-сово и продвинулись на 20 километров после тяжелых боев накануне. Нам удалось захватить более 100 пленных, что было самой большой цифрой за один день с начала кампании. До сих пор количество убитых русских превышало количество взятых в плен, по крайней мере, в секторе 6-й танковой дивизии. Несмотря на этот успех, 19 августа мы продвинулись совсем незначительно, и на следующий день дивизия перешла к обороне. Только 1-я танковая дивизия продолжала медленно наступать на восток, чтобы блокировать шоссе к югу от Красногвардейска и отрезать путь вражеским войскам, отступающим с оборонительного рубежа на Луге.
Русские превратили цепочку укреплений перед Ленинградом в непрерывную оборонительную позицию. В частности, оборонительные сооружения у Красногвардейска были подготовлены уже давно. Они состояли из внешнего пояса бетонных и земляных дотов и многочисленных промежуточных укреплений, связанных между собой системой траншей. Непроходимые для танков ручьи и болота шли почти вдоль всего внешнего оборонительного пояса. На нескольких участках это естественное прикрытие отсутствовало, но там был вырыт широкий противотанковый ров.
На расстоянии 1000-3000 метров позади внешней линии обороны находился внутренний пояс, состоящий из сильно укрепленных позиций, которые кольцом охватывали город. Чуть севернее Красногвардейска проходила Ленинградская линия, в которую был включен оборонительный периметр города. Одновременно эта линия защищала Красногвардейск с тыла и являлась промежуточным рубежом на случай эвакуации города. Позади открытой местности непосредственно к западу от Красногвардейска находилась обширная лесная зона. Именно внутри нее, в нескольких сотнях метров от восточной опушки, находился западный край внешнего оборонительного пояса. В этом месте были построены деревоземляные огневые точки, вырыты окопы, установлены минные заграждения, устроены засеки и завалы, поставлены несколько рядов проволочных заграждений. Примерно в паре километров от этих заграждений была развернута линия дозоров. В их состав входили саперы, которые должны были поставить дополнительные мины.
Ключевым пунктом этого оборонительного комплекса являлась сильно укрепленная деревня Салу-зы, находящаяся на южном краю лесной зоны. Ее прикрывали обширные минные поля. Эта деревня блокировала дорогу, ведущую в Красногвардейск с запада. В центре города дорога разветвлялась, и второе шоссе уходило на север. Эта ветка служила русским для доставки снабжения войскам, развернутым в лесах на западе. Она проходила через реку Ижора по мосту, расположенному прямо перед Ленинградской линией, и пересекла сами позиции в направлении на северо-запад. На этом участке Ленинградская линия состояла из 4 рядов траншей, в которых стояло множество пулеметов и противотанковых орудий. Противник также построил многочисленные артиллерийские доты.
* * *
9 сентября 6-ая танковая дивизия начала наступление на Красногвардейск с запада. Прежде всего, она должна была прорвать Ленинградскую линию вблизи деревни Салузы и создать возможность для захвата Красногвардейска ударом с тыла. Я построил свой план атаки на снимках фоторазведчиков Люфтваффе и решил сосредоточить силы для удара через внешний оборонительный пояс деревни, затем развивать наступление на север, чтобы прорвать Ленинградскую линию, после чего намеревался повернуть на восток. Главные силы дивизии атаковали вдоль дороги, а потом вдоль опушки леса, которая шла параллельно дороге. После короткого боя мы форсировали противотанковый ров. К полудню мы также захватили Салузы, где пришлось штурмовать много блиндажей. Один дот на краю леса продержался до самого вечера.
10 сентября главные силы 6-й танковой дивизии двигались вдоль дороги в направлении северного плацдарма. Я отделил некоторые подразделения для уничтожения остатков русских войск на плато к западу от Красногвардейска, а остальные прочесывали лес, где скрывались русские. Ведь накануне из-за них нам пришлось выставить сильное фланговое охранение. В результате к полудню удалось очистить от противника сектор к югу от Ленинградской линии. Только вдоль северной опушки леса нам пришлось снять более 40000 советских мин.
После выполнения этой задачи я начал заталкивать один батальон за другим на плацдарм позади противотанкового рва длиной 3 километра, который шел через лес. Эти батальоны сумели так далеко просочиться на север, что прошли все 4 линии траншей Ленинградской линии. После этого я смог бросить на прорыв еще 4 батальона с танками. Советы пред- приняли отчаянную попытку отразить эту атаку кавалерией.
Во второй половине дня мы вышли к железной дороге, проходящей через сектор атаки, а 1 1 сентября достигли шоссе Красногвардейск - Ленинград. Там мы захватили группу артиллерийских дотов, которые были оснащены опускающимися броневыми куполами. В этот момент 6-я танковая дивизия оказалась прямо позади Красногвардейска. Вынужденные поспешно отступать, русские имели для этого только одну дорогу, но и ее держал под плотным обстрелом 76-й танковый артиллерийский полк. Когда советские солдаты бросились в тыл по этой дороге, батареи подполковника Грюндхерра нанесли им серьезные потери. Первой из боя попыталась выйти артиллерия на механической тяге - она рванула по широкой асфальтовой дороге на Пушкин. Однако танки полковника Колля уже блокировали эту дорогу, и в результате русские пушки и другие автомобили были подожжены нашими танками. Ночью 11/12 сентября основная масса русской пехоты сумела вырваться из Красногвардейска, хотя при этом понесла чудовищные потери. Русские отступили, оставив позади себя сильные арьергарды между Красногвардейском и Пушкином.
12 сентября пехота L корпуса (полицейская дивизия СС и 269-я пехотная) притормозила, так как ей пришлось преодолевать сильно укрепленный участок. Здесь Советы использовали самую современную систему полевых укреплений, какую мы когда-либо видели за 4 года войны. ... Ситуацию удалось прояснить только к 13 сентября. К этому времени 6-я танковая дивизия, которая совершала обходной маневр к поселку Тайцы, вышла в тыл русской оборонительной позиции. Одно случайное совпадение сыграло нам на руку. Накануне вечером (12 сентября) отправили на поиск сильные разведывательные патрули. Внезапно натолкнувшись на самый тыловой из бункеров оборонительной системы, молодые офицеры штурмом захватили его, не дожидаясь приказов. Среди пленных оказался саперный офицер Красной Армии, который контролировал строительство укреплений. Вместе с ним в наши руки попали планы всех сооружений, после подготовить атаку не представляло труда.
Атака полковника Вальдфельса, которого поддерживали танки полковника Зиберта, развивалась согласно плану. В тяжелом бою они занимали один за другим бункера и траншеи, прикрывавшие вражеский тыл. И мы подошли к входам в подземные укрепления. В ходе боя за правый вход русские отстреливались из внутренних помещений бункера и швыряли ручные гранаты. В этом бою участвовали 3 женщины - военных медика, которые сражались рядом с мужчинами. Когда их тела были вынесены наверх, мы обнаружили у них запас ручных гранат. Зачистка подземных переходов и галерей была долгим и трудным занятием. Полковник фон Вальденфельс должен был использовать для этого специальные штурмовые подразделения, вооруженные ручными гранатами и автоматами. Его попытки занять более крупные бункера привели к жестоким рукопашным боям с тяжелыми потерями с обеих сторон, так как русские солдаты сражались до последнего. Атака захлебнулась.
То, что солдаты Красной Армии продолжали сражаться в самых безнадежных ситуациях, совершенно не заботясь о собственной жизни, можно в значительной степени приписать храброму поведению комиссаров. Например, когда был захвачен замок в поселке Тайцы и нам удалось выбить сильное подразделение, защищавшее замковый парк, в нелегкое положение попали экипажи 11-го танкового попка. Танки, проходили рядом с парком с открытыми башенными люками. Внезапно прозвучали несколько одиночных винтовочных выстрелов. Стреляли по командирам танков, которые выглядывали из люков. Лишь после того, как три человека были убиты пулями в голову, танкисты сообразили, что стреляют из "узкого окопа под стеной паркам расстояния около 10 метров. Танки немедленно открыли ответный огонь и вскоре 13 человек, сидевших в окопе, были мертвы. Это были офицеры штаба полка, в том числе комиссар, который погиб с винтовкой в руке.
Теперь Ленинград находился на расстоянии прямой видимости...
1 апреля 1939 года официально закончилась гражданская война в Испании, которая длилась почти 3 года, с лета 1936 года. В результате войны к власти (вплоть до 1975 года) пришел генерал Франко, которого поддерживали нацистская Германия и фашистская Италия. Многим известно, что на стороне республиканцев воевало значительное число советских добровольцев - советники, разведчики, летчики, танкисты и другие. То, что республиканцы продержались почти 3 года, была во многом заслуга именно советских военных. Однако среди русских были и те, которые принимали участие в войне на стороне Франко. Это бывшие офицеры царской армии, которые проиграв Гражданскую войну в России, эмигрировали в Европу. Общее их число было невелико (несколько сотен) и они воспринимали войну в Испании как свой реванш и возможность возрождения Белой армии для дальнейшей борьбы с «красными безбожниками». Ruposters представляет портреты 7 русских, которые оставили заметный след в испанской войне.
Яков Смушкевич
Яков Смушкевич - легенда советской авиации, начальник ВВС Красной Армии (1939-1940 гг.), дважды герой СССР (причем Смушкевич стал первым евреем, удостоенным такого звания). Начав работать по политической линии, Смушкевич влюбляется в авиацию и делает карьеру в этой области. Проводит в Испании чуть более полугода (занимает пост старшего военного советника по авиации под псевдонимом «Генерал Дуглас»), и за это время фактически с нуля выстраивает систему республиканской авиации, руководит воздушной обороной Мадрида. Рейхсминистр Герман Геринг объявил о премии в 1 млн марок тому, кто собьет Смушкевича. «Какая сила! Какая ярость! Такие сражаются за чистое дело, я это чувствую, я это вижу», - говорил о нем Эрнест Хемингуэй.
Яков Смушкевич был арестован в начале июня 1941 года за «вражескую работу, направленную на поражении Республиканской Испании», и расстрелян в октябре 1941 года (на суд и расстрел Смушкевича выносили на носилках - в тот момент он не мог ходить из-за проблем с ногами). Нацистский журнал «Люфтваффе» так отреагировал на новость о гибели Смушкевича: «Обстоятельства сложились так благоприятно, что «Генерал Дуглас» не участвует в нынешней войне, и это равносильно, по крайней мере, разгрому 5-ти вражеских авиационных дивизий...». Реабилитирован в 1954 году.
Николай Шинкаренко
Считается, что именно Шинкаренко стал прототипом полковника Феликса Най-Турса в «Белой гвардии» Михаила Булгакова. Отец - также военный, генерал-лейтенант, обладатель боевого ордена Святой Анны 2-й степени. Расстрелян в 1918 году, находясь уже в отставке. Сам Николай до Испании прошел заметный жизненный путь: сражался добровольцем на Балканской войне в рядах болгарской армии, в ходе I Мировой войны воевал в Белгородском уланском полку, который входил в дивизию под командованием Маннергейма. Участвовал в знаменитом Брусиловском прорыве (самому Брусилову Шинкаренко приходился родственником - его мать была сводной племянницей генерала). Во время Гражданской войны Шинкаренко одним из первых вступил в деникинскую Добровольческую армию.
Следующие 16 лет после бегства из России живет в эмиграции: занимается литературой и активно участвует в белом заграничном движении. В 1937 году решает ехать в Испанию воевать на стороне националистов, причем сначала рядовым, впоследствии личным распоряжением Франко ему присваивается звание лейтенанта. На протяжении всей войны безуспешно пытается убедить Франко создать русскую часть под командованием русских же офицеров, которая бы стала основой для воссоздания Белой армии с последующим походом на «большевистскую Россию». Лично встречается с Франко, получает отказ, а после войны и службы в Иностранном легионе выходит на пенсию и живет в Сан-Себастьяне до 1968 года, когда погибает под колесами грузовика.
Илья Старинов
Легендарный советский диверсант, «бог диверсий», как называл его лидер Югославии Иосип Броз Тито. Начал свой военный путь с Гражданской войны, с конца 20-х годов занимался подготовкой подрывников и диверсантов на Украине и в Тирасполе, работал в ГРУ при Генштабе. В Испанию был заброшен в ноябре 1936 года (под псевдонимом «Родольфо»), организовывал диверсионные операции (взрывы мостов, подрывы поездов - всего около 200 диверсий), занимался подготовкой кадров из местных военных и был советником 3000-тысячного партизанского корпуса. В Испании впервые на практике применяет новые виды мин, названные впоследствии в его честь («поездная мина Старинова», «автомобильная Старинова»), которые потом использовались в партизанской войне в Великой отечественной войне. Был вызван в Москву в конце 1937 года, но от репрессий его спас маршал Ворошилов, лично поговорив с наркомом НКВД Ежовым на его счет.
Во время Великой Отечественной войны занимался организацией партизанского движения, а также руководил минно-взрывной работой на Юго-Западном и Западном фронтах. После успешной операции в Харькове в ноябре 1941 года, когда с помощью радиоуправляемой мины, был уничтожен начальник гарнизона генерал-лейтенант Георг Браун, Гитлер назвал Старинова своим личным врагом и назначил награду в 200 тысяч марок за его голову.
С 1944 года занимался организацией взаимодействия между советскими войсками и партизанскими движениями в Польше и Югославии. Учебными пособиями за авторством Ильи Старинова, часть из которых до сих пор засекречена, пользуются и сейчас при подготовке специалистов. В 1975, в год смерти Франко и реставрации монархии в Испании, Старинов получил письмо от короля Хуана Карлоса с предложением получить гражданство и переехать на постоянное место жительство в Мадрид. Старинов от предложения, разумеется, отказался. Умер в возрасте 100 лет в 2000-ом году.
Архиепископ Иоанн Шаховской
Архиепископ Иоанн (в миру князь Дмитрий Шаховской) - один из авторитетнейших пастырей русского Зарубежья. Учился в Александровском лицее в Петербурге, в 1918 году вступил в Добровольческую армию Деникина. С 1920 года жил в эмиграции, а уже в 24 года постригся в монахи на Афоне. Несколько лет жил в Сербии и Францию, потом переехал в Германию. Во время гражданской войны в Испании поддерживал Франко и духовно окормлял русских солдат, воевавших на стороне националистов (всего известно 4 русских священниках, побывавших в Испании). Оставил записки о своем пребывании в Испании, в частности описывал свои беседы с попавшими в плен к франкистам советскими военными: «Не знаю, приходилось ли мне в жизни кого-нибудь так жалеть, как жалел я, от всего сердца моего, этих трех русских людей — советских летчиков, сбитых над полем сражения в Испании, обожженных, взятых в плен и ожидающих военного над собой суда в стенах саламанкского заключения».
В 1941 года на протяжении непродолжительного времени поддерживал нападение Германии на СССР («право на операцию свержения 3-го Интернационала поручается искусному, опытному в науке своей германскому хирургу»), однако впоследствии поменял свое отношение к войне - в 1944 году тайно отслужил службы о здравии и упокоении тех, кто участвовал в заговоре против Гитлера. С 1946 года проживал в США, в 1961 году стал архиепископом Сан-Франциско.
Михаил Кольцов
«Талантливейший чудак», по выражению Максима Горького, Михаил Кольцов уже с октября 1917 года стал активным участником красного движения, спустя несколько лет становится самым известным журналистом страны. Кольцов - создатель журнала «Огонек», редактор «Крокодила» и спецкор «Правды». Именно в последнем качестве он оказывается в Испании (под именем Мигель Мартинес), но, как считается, фактически становится главным доверенным лицом Сталина, докладывая ему лично о военной и, что не менее важно, политической ситуации в воюющей стране. Именно в качестве всесильного советского эмиссара его изобразил Хемингуэй в своем знаменитом романе «По ком звонит колокол» под именем Карков.
Некоторые полагают, что именно Кольцов мог быть причастен к политическим репрессиям в отношении неугодных Москве левых и коммунистов Испании - прежде всего в разгроме «троцкистской» партии ПОУМ. Михаил Кольцов был вызван в Москву в конце 1937 года, успел написать в «Правде» хвалебную оду министру госбезопасности Ежову («чудесный несгибаемый большевик»), удостоился персонального тоста от Ворошилова на 1 мая, а в декабре был арестован (скорее всего, по доносу французского коммуниста и генсека интербригад Андре Марти). Обвиненного в шпионаже в пользу Франко Кольцова «судили» в один день с Мейерхольдом и расстреляли на следующий день, в феврале 1940 года. Реабилитирован в 1954 году.
Анатолий Фок
Анатолий Фок - окончил Константиновское артиллерийское училище, командовал батареей во время Первой мировой войны, был награжден орденом Св.Георгия 4-й степени, проявив «выдающуюся храбрость и самоотвержение». Во время Гражданской войны служил в Добровольческой армии, в 1919 году ему было присвоено звание генерал-майора. В эмиграции жил в Болгарии и Франции, работал на заводе, читал лекции по военному делу и был активным членом Русского общевоинского союза - наиболее крупной организации белого движения за рубежом.
В 1936 году отправляется в Испанию воевать на стороне Франко: «Те из нас, кто будет сражаться за национальную Испанию, против III Интернационала, а также, иначе говоря, против большевиков, тем самым будет выполнять свой долг перед белой Россией». Ппри пересечении границы испанцы усомнились в способностях Фока к воинской службе - ему тогда шел 58-й год. В ответ на это Анатолий Фок проделал ряд акробатических упражнений, доказав свою профпригодность. С пониманием отнесся и к зачислению себя в рядовые. Позднее произведен в лейтенанты. Погиб в августе 1937 года, когда вместе с другим русским офицером Я.Полтухиным на протяжении 12 дней держал оборону в разрушенном деревенском храме. Посмертно Фок и Полтухин были награждены орденом Святого Фердинанда — высшей боевой наградой Испании.
Храм в селе Кинто де Эбро, где погиб А.Фок, до сих пор сохранил следы войны
Лев Савинков
Борис Савинков - прославленный отец Льва Савинкова
Лев Савинков - сын известнейшего террориста Бориса Савинкова, руководителя Боевой организации партии эсеров (принял участие в убийстве министра внутренних дел Плеве, великого князя Сергея Александровича, священника Гапона). Лев родился уже в эмиграции, во Франции работал шофером грузовика, писал стихи и рассказы из рабочего быта. В начале гражданской войны в Испании вступает в интербригады, воюя на стороне республиканцев. Как вспоминал советский писатель Илья Эренбург, «боевые задания он выполнял мужественно, получил тяжелое ранение».
Интересно, что организовал экспедицию Савинкова в Испанию (и обратный отъезд во Францию, что и спасло ему жизнь) советский разведчик Сыроежкин, который несколькими годами ранее был причастен к аресту и смерти его отца, Бориса Савинкова, на Лубянке. Во время Второй мировой войны Лев вступает в движение Сопротивления и помогает русским, бежавшим из немецкого плена. В 1944 году был в составе группы из отряда «Союза русских патриотов», водрузившей красный флаг над зданием советского посольства в Париже.
Подписывайтесь на наш канал в Яндекс.Дзен!
Нажмите "Подписаться на канал", чтобы читать Ruposters в ленте "Яндекса"
Бисмарк писал: «Никогда не воюйте с русскими». И Бисмарк никогда этого не делал. Что же говорили о русских те, кто с ними воевал? Интересно прочесть их воспоминания и впечатления от встреч с русской армией.
Отечественная война 1812 года
Приход наполеоновской армии в Россию в 1812 году окончился для неё полным крахом. Как утверждает историк В.М. Безотосный, Наполеон «рассчитывал, что вся кампания уложится в рамки лета – максимум начала осени 1812 года». Зиму 1812 года французский император планировал провести в Париже. Наполеон в России надеялся на генеральное сражение, которое он сам называл grand coup, но оно неумолимо откладывалось.
Под Смоленском русские армии объединились и все дальше вовлекали Наполеона вглубь огромной страны. Некогда победоносная армия входила в пустующие города, доедя последние запасы и паникуя.
Обратимся к воспоминаниям.
Один из адъютантов Наполеона генерал Рапп в своих мемуарах писал:
«Пехота, кавалерия с ожесточением бросались друг на друга в атаку из одного конца боевой линии в другой. Мне еще ни разу не приходилось видеть такой резни».
Французский капитан Франсуа:
«Я участвовал не в одной кампании, но никогда еще не участвовал в таком кровопролитном деле и с такими выносливыми солдатами, как русские».
Крымская война
По своим масштабам, театру военных действий, количеству участников конфликта Крымскую войну можно считать мировой. Россия оборонялась на нескольких фронтах - в Крыму, в Грузии, на Кавказе, Свеаборге, Кронштадте, на Соловках и Камчатке.
Россия воевала практически в одиночку, на нашей стороне выступали незначительные болгарские силы (3000 солдат) и греческий легион (800 человек). Против нас воевала международная коалиция в составе Великобритании, Франции, Османской империи и Сардинии, общей численностью более 750 тысяч.
Через 20 лет после окончания Крымской войны, в 1877 году, в Париже вышла книга участника Крымской экспедиции Шарля Боше «Крымские письма» .
«Русские значительно превосходят нас. Мы слишком пренебрегали их силами. Мы, наверное, надеялись увидеть, как стены Севастополя падут, подобно стенам Жерико, под грохот наших фанфар. Город, снабженный восемьюстами стволами орудий, громоздящимися друг на друге, с пятьюдесятью тысячами неустрашимыми защитниками под храбрым командованием, невозможно взять так легко».
«К несчастью, в этом мире не все идет по воле наших желаний. Теперь нужно отказаться от прямой атаки. Есть комбинация, которая должна обеспечить счастливый исход кампании; но нужно прибытие больших войсковых подкреплений, нами ожидаемых. Русские, это следует признать, ведут прекрасную оборону. С ними операция осады - нелегкое дело».
Русско-японская война
Русско-японскую войну Россия проиграла. Однако героизм русских моряков и солдат был неоднократно подмечен японцами, которые умели ценить воинский боевой дух.
Известной стала история рядового Василия Рябова, который был задержан японцами во время разведывательного выхода. Русский рядовой выдержал допрос и не выдал военной тайны. Перед расстрелом вел себя достойно.
Японцы были так восхищены мужеством русского рядового, что отправили нашему командованию записку.
«Наша армия не может не высказать наших искренних пожеланий уважаемой армии, чтобы последняя воспитывала побольше таких истинно прекрасных, достойных полного уважения воинов».
Насчет обороны Порт-Артура японский поручик Тадеучи Сакурай,участник штурма, писал:
«...Несмотря на все наше озлобление против русских, мы все же признаем их мужество и храбрость, и их упорная оборона в течение 58 часов заслуживает глубокого уважения и похвалы... Среди убитых в траншеях мы нашли одного русского солдата с перевязанной головой: очевидно, уже раненный в голову, после перевязки он вновь встал в ряды товарищей и продолжал сражаться до тех пор, пока новая пуля не уложила его насмерть...».
Первая мировая
Первая мировая война считается проигранной Россией, однако наши войска проявили на ней немалый героизм. К числу русских побед в Первой мировой можно отнести взятие Перемышля, Галицийскую битву, Сарыкамышскую операцию, Эрземрумскую и Трапезундскую операции. Большую известность получил Брусиловский прорыв. Войска Юго-Западного фронта под командованием генерала. Брусилова, взломав австрийскую оборону, заняли вновь практически всю Галицию и Буковину. Противник потерял до 1,5 млн человек убитыми, ранеными и пленными.
Ещё перед началом боевых действий германский Генеральный Штаб составил аналитическую записку, где приводилась характеристика русских как воинов:
«Людской материал надо, в общем, считать хорошим. Русский солдат силен, непритязателен и храбр, но неповоротлив, несамостоятелен и негибок умственно. Он легко теряет свои качества при начальнике, который лично ему незнаком, и соединениях, к которым он не привык. Русский солдат сравнительно мало восприимчив к внешним впечатлениям. Даже после неудач русские войска быстро оправятся и будут способны к упорной обороне».
Германский историк генерал фон Позек в работе «Немецкая кавалерия в Литве и Курляндии» также отмечал:
«Русская кавалерия была достойным противником. Личный состав был великолепен... Русская кавалерия никогда не уклонялась от боя верхом и в пешем строю. Русские часто шли в атаку на наши пулеметы и артиллерию, даже когда их атака была обречена на поражение. Они не обращали внимания ни на силу нашего огня, ни на свои потери».
Вторая мировая
Вторая мировая война была самым кровопролитным конфликтом в мировой истории. В ней приняли участие 62 государства из 73 существовавших на тот момент, то есть 80 % населения земного шара.
Первоначальный план молниеносного немецкого блицкрига в СССР провалился. Если Наполеон ждал в России генерального сражения, но так и не дождался его, то вермахт в Советском Союзе столкнулся с другой крайностью: каждое сражение Красная армия воспринимала как последнее. Сохранилось множество воспоминаний немцев о войне и их писем с фронта.
Немецкий генерал-фельдмаршал Людвиг фон Клейст писал:
«Русские с самого начала показали себя как первоклассные воины, и наши успехи в первые месяцы войны объяснялись просто лучшей подготовкой. Обретя боевой опыт, они стали первоклассными солдатами. Они сражались с исключительным упорством, имели поразительную выносливость».
Отто Скорцени:
«Стратегия войны у Рейха была лучше, наши генералы обладали более сильным воображением. Однако, начиная с рядового солдата и до командира роты, русские были равны нам - мужественные, находчивые, одаренные маскировщики. Они ожесточенно сопротивлялись и всегда были готовы пожертвовать своей жизнью… Русские офицеры, от командира дивизии и ниже, были моложе и решительнее наших».
Немецкий генерал, начальник штаба 4-й армии Гюнтер Блюментрит:
«Русский солдат предпочитает рукопашную схватку. Его способность не дрогнув выносить лишения вызывает истинное удивление. Таков русский солдат, которого мы узнали и к которому прониклись уважением еще четверть века назад».
October 12th, 2015
Оригинал взят у oper_1974 в Русский солдат Первой мировой глазами немцев.
Не раз бывавший в России германский офицер Гейно фон Базедов писал в 1911 г.: "Русские по своей природе в сущности не воинственны и напротив, вполне миролюбивы...".
"Русский солдат выдерживает потери и держится еще тогда, когда смерть является для него неизбежной" - написал очевидец гибели ХХ-го корпуса Русской Армии в Августовских лесах С. Штайнер в газете "Локаль Анцайгер".
Солдаты и офицеры ХХ-го корпуса, расстреляв почти весь боезапас, 15 февраля пошли в последнюю штыковую атаку и были почти в упор расстреляны немецкой артиллерией и пулеметами. Более 7 тысяч их погибло в один день, остальные были пленены.
Немецкий военный корреспондент Р. Брандт писал: "Попытка прорваться была полнейшим безумием, но святое безумие - геройство, которое показало русского воина таким, каким мы его знаем со времен Скобелева, штурма Плевны, битв на Кавказе и штурма Варшавы! Русский солдат умеет сражаться очень хорошо, он переносит всякие лишения и способен быть стойким, даже если ему неминуемо грозит при этом верная смерть!"
"Русский солдат отличается без сомнения большой храбростью... весь социальный быт приучил его видеть в солидарности единственное средство спасения... Нет никакой возможности рассеять русские батальоны: чем опасность грознее, тем крепче держатся солдаты друг за друга..." , - отмечал Ф. Энгельс в своем фундаментальном труде "Может ли Европа разоружиться".
Военный обозреватель австрийской газеты "Pester Loyd" в номере от 27 октября 1915 г. писал: "Было бы смешно говорить с неуважением о русских летчиках. Русские летчики более опасные враги, чем французские.
Русские летчики хладнокровны. В атаках русских, быть может, отсутствует планомерность также, как и у французов, но в воздухе русские летчики непоколебимы и могут переносить большие потери без всякой паники. Русский летчик есть и остается страшным противником".
Германский военный историк генерал фон Позек в работе "Немецкая кавалерия в Литве и Курляндии" отмечал: "Русская кавалерия была достойным противником. Личный состав был великолепен... Русская кавалерия никогда не уклонялась от боя верхом и в пешем строю.
Русские часто шли в атаку на наши пулеметы и артиллерию, даже когда их атака была обречена на поражение. Они не обращали внимания ни на силу нашего огня, ни на свои потери".
Офицер Австро-Венгерской армии фон Ходкевич писал: "Русские - противник упорный, доблестный и чрезвычайно опасный...Русская кавалерия великолепна своими доблестью, выучкой и конским составом, но, также как и мы, склонна к излишне самонадеянным действиям...
Русский пехотинец неприхотлив, вынослив, и, как правило, при хорошем командовании, чрезвычайно стоек. В наступлении русская пехота крайне нечувствительна к потерям.
Под Дзивулками атака сибирских стрелков произвела на меня неизгладимое впечатление. Смотря на то, как они держатся под нашим огнем, мне хотелось аплодировать им: "Браво, господа!"... Русские артиллеристы вообще выше всяких похвал. Вспомнилось, как они прижали наш полк к земле у Лиманова".
Вальтер Бекман, доброволец 2-го Конно-Егерского полка Гвардейской кавалерийской стрелковой дивизии германской армии, в своей книге "Немцы о Русской Армии" писал: "Полки, побывавшие на востоке, сохраняли надолго, на всех театрах военных действий, куда бы ни бросала их судьба, прочное воспоминание o лишениях и тяжких боях на этом фронте и o необычайном упорстве русского солдата".
Отрывок из секретной аналитической записки германского Генерального Штаба, составленной накануне Первой Мировой войны.
"...Своеобразие русского народа. Этот подъем военного дела в России после Русско-японской войны ограничивается недостатками русского народа, которые невозможно устранить ни при помощи денег, ни путем организационной работы.
Эти недостатки заключаются в нежелании заниматься всякой методической работой и любви к удобствам, в недостаточном чувстве долга, боязни ответственности, отсутствии инициативы и полной неспособности правильно определить и использовать время.
Надо признать, что наряду с этими недостатками русский народ обладает также хорошими военными качествами. В первую очередь эти качества объясняются тем, что русский народ на девять десятых является народом крестьянским.
Людской материал. Людской материал надо, в общем, считать хорошим. Русский солдат силен, непритязателен и храбр, но неповоротлив, несамостоятелен и негибок умственно.
Он легко теряет свои качества при начальнике, который лично ему незнаком, и соединениях, к которым он не привык. Поэтому хорошие качества русской пехоты при прежнем методе боя в сомкнутых соединениях могли проявиться лучше, чем теперь.
Русский солдат сравнительно мало восприимчив к внешним впечатлениям. Даже после неудач русские войска быстро оправятся и будут способны к упорной обороне.
Боевая пригодность казаков по сравнению с прошлыми временами значительно уменьшилась. Казаки позволяют государству создать дешево крупную массу конницы, воинские качества которой, однако, отстают от качеств регулярной кавалерии; в особенности казаки малопригодны для боя сомкнутыми соединениями. В частности, это относится к казакам второго и третьего ополчения.
В последние годы в армии имели значительный успех революционные стремления, особенно в технических войсках. Но в общем русский солдат еще верен царю и надежен…
Преимуществами русских офицеров являются хладнокровие и крепкие нервы, не сдающие даже в самых затруднительных положениях...".
Стойкость русских солдат в обороне, нечувствительность к артиллерийскому огню, лихой порыв в наступлении отмечались как немецкими солдатами в 1914-м, так и их потомками в 1941-м.
Среди русских солдат всегда выделялись и выделяются сибиряки. Вот что писал о них, например, генерал А.В. Туркул - ветеран Первой Мировой и Гражданской войн: "Я помню, как эти остроглазые и гордые бородачи ходили в атаку с иконами поверх шинелей, а иконы большие, почерневшие, дедовские...
Из окопов другой норовит бабахать почаще, себя подбодряя, а куда бабахает - и не следит. Сибирский же стрелок бьет редко, да метко. Он всегда норовит стрелять по прицелу... Губительную меткость их огня и боевую выдержку отмечают, как известно, многие военные, и среди них генерал Людендорф".
Русский военный историк Кернсновский писал: "Репутация сибирских стрелков, созданная уже на сопках Шахэ и на верках Порт-Артура, была с кровавым блеском подтверждена в бурях Мировой войны".
"Тот, кто в Великую войну сражался против русских", - писал майор Курт Гессе, "сохранит навсегда в своей душе глубокое уважение к этому противнику.
Без тех крупных технических средств, какие мы имели в своем распоряжении, лишь слабо поддерживаемые своей артиллерией, должны были сыны сибирских степей неделями и месяцами выдерживать с нами борьбу. Истекая кровью, они мужественно выполняли свой долг..."
Один из немецких солдат 341-го пехотного полка, вспоминал: "... В то время как мы собирались и готовились к обороне, появились внезапно из-за фольварка Кобылин группы лошадей, как-будто бы без всадников... две, четыре, восемь... все в большем и большем числе...
Тут вспомнилась мне вдруг Восточная Пруссия, где мне уже приходилось сталкиваться с казаками, и я закричал: "Стреляй! Казаки! Казаки! Конная атака!"
В это время раздались крики: "Они висят на боку лошадей! Огонь! Держись во что бы то ни стало!" Кто только мог держать винтовку, не ожидая команды, открыл огонь. Кто стоя, кто с колена, кто лежа. Стреляли и раненые... Открыли огонь и пулеметы, осыпая атакующих градом пуль...
Всюду - адский шум... Теперь мы могли уже яснее рассмотреть противника. Справа и слева от Кобылина появлялись всадники в сомкнутых строях, рассыпались, как развязавшийся сноп, и неслись на нас. В первой линии были казаки, повиснувшие по боку лошадей, с пиками в руках...
Полевым галопом неслись на нас всадники. Можно было уже разглядеть их дикие, темные, сарматские лица и острия страшных пик. Ужас овладел нами; волосы буквально стали дыбом. Охватившее нас отчаяние подсказывало одно: стрелять до последней возможности и как можно дороже продать свою жизнь.
Напрасно подавалась офицерами команда "ложись!" Непосредственная близость грозной опасности заставила всех, кто мог, вскочить на ноги и приготовиться к последнему бою.
В нескольких шагах от меня казак пробил пикой моего товарища; пронзившее предплечье острие волокло его, пока не упал с лошади пораженный несколькими пулями русский всадник..."
p.s.
От себя хочу добавить:
Прошло чуть больше 20 лет, немцы и русские - советские опять сошлись на полях боев. И враг, в который раз, и тогда, и позже, был вынужден признать:
«Русские с самого начала показали себя как первоклассные воины, и наши успехи в первые месяцы войны объяснялись просто лучшей подготовкой, — рассказывал после войны генерал-полковник фон Клейст, чья 1-я танковая группа летом сорок первого наступала на Украине. — Обретя боевой опыт, они стали первоклассными солдатами. Они сражались с исключительным упорством, имели поразительную выносливость и могли выстоять в самых напряженных боях»{156} .
«Уже сражения июня 1941 г. показали нам, что представляет собой новая советская армия, — вспоминал генерал Блюментрит, начальник штаба 4-й армии, наступавшей в Белоруссии. — Мы теряли в боях до пятидесяти процентов личного состава. Пограничники и женщины защищали старую крепость в Бресте свыше недели, сражаясь до последнего предела, несмотря на обстрел наших самых тяжелых орудий и бомбежек с воздуха. Наши войска скоро узнали, что значит сражаться против русских...»{157}
На самом деле Брестская крепость держалась не «свыше недели», как пишет Блюментрит, а без малого месяц — до 20 июля, когда последний из ее защитников нацарапал на стене слова, ставшие символом героизма
советских солдат летом сорок первого: «Погибаю, но не сдаюсь. Прощай, Родина!»«Часто случалось, — рассказывал генерал фон Манштейн, командующий 56-м танковым корпусом, — что советские солдаты поднимали руки, чтобы показать, что они сдаются нам в плен, а после того как наши пехотинцы подходили к ним, они вновь прибегали к оружию; или раненый симулировал смерть, а потом с тыла стрелял в наших солдат»{158} .
«Следует отметить упорство отдельных русских соединений в бою, — не без удивления писал 24 июня в дневнике начальник генерального штаба сухопутных войск генерал-полковник Гальдер. — Имели место случаи, когда гарнизоны дотов взрывали себя вместе с дотами, не желая сдаваться в плен»{159} Через пять дней Гальдер поправляет сам себя: это не отдельные случаи. «Сведения с фронта подтверждают, что русские всюду сражаются до последнего человека... Бросается в глаза, что при захвате артиллерийских батарей и т.п. в плен сдаются немногие. Часть русских сражается, пока их не убьют, другие бегут, сбрасывают с себя форменное обмундирование и пытаются выйти из окружения под видом крестьян»{160} .
4 июля новая запись: «Бои с русскими носят исключительно упорный характер. Захвачено лишь незначительное количество пленных»{161} .
Через месяц боев Гальдер записывает окончательный и крайне неприятный для германского командования вывод, сделанный фельдмаршалом Браухичем: «Своеобразие страны и своеобразие характера русских придает кампании особую специфику. Первый серьезный противник»{162} .
К тому же выводу приходит и командование группы армий «Юг»: «Силы, которые нам противостоят, являются по большей части решительной массой, которая в упорстве ведения войны представляет собой нечто совершенно новое по сравнению с нашими бывшими противниками. Мы вынуждены признать, что Красная Армия является очень серьезным противником... Русская пехота проявила неслыханное упорство прежде всего в обороне стационарных укрепленных сооружений. Даже в случае падения всех соседних сооружений некоторые доты, призываемые сдаться, держались до последнего человека»{163} .
Министр пропаганды Геббельс, перед началом вторжения считавший, что «большевизм рухнет как карточный домик», уже 2 июля записывает в дневнике: «На Восточном фронте: боевые действия продолжаются. Усиленное и отчаянное сопротивление противника... У противника много убитых, мало раненых и пленных... В общем, происходят очень тяжелые бои. О «прогулке» не может быть и речи. Красный режим мобилизовал народ. К этому прибавляется еще и баснословное упрямство русских. Наши солдаты еле справляются. Но до сих пор все идет по плану. Положение не критическое, но серьезное и требует всех усилий»{164} .
«Красная Армия 1941-1945 гг. была гораздо более сильным противником, чем царская армия, ибо она самоотверженно сражалась за идею, — подытоживал Блюментрит. — Это усиливало стойкость советских солдат. Дисциплина в Красной Армии также соблюдалась более четко, чем в царской армии. Они умеют защищаться и стоять насмерть. Попытки их одолеть стоят много крови»{165} .
А в речах Гитлера для узкого круга соратников уже в конце сентября начали звучать буквально-таки пораженческие нотки: «Мы должны преследовать две цели. Первое — любой ценой удержать наши позиции на Восточном фронте. Второе — удерживать войну максимально вдалеке от наших границ»{166} . Вот о чем начали задумываться в Берлине еще задолго до нашего наступления под Москвой! Вот как нацисты зауважали Красную Армию, которая, если верить Солженицыну со товарищи, разбегалась перед немецкими танками и сотнями тысяч сдавалась в плен!
Правда о том, как сражаются русские, постепенно доходила и в Рейх, заставляя немцев задуматься.
«До сегодняшнего дня упорство в бою объяснялось страхом перед пистолетом комиссара и политрука, — писали в служебной записке аналитики СД. — Иногда полное безразличие к жизни истолковывалось исходя из животных черт, присущих людям на Востоке. Однако снова и снова возникало подозрение, что голого насилия недостаточно, чтобы вызвать доходящие до пренебрежения жизнью действия в бою... Большевизм... вселил в большую часть русского населения непреклонную решимость»{167} .
Труднее всего доходило до начальника ОКВ фельдмаршала Кейтеля. В мае сорок второго года начальник ОКВ, в угоду фюреру, все еще говорил о том, что русские слишком тупы, чтобы «защищаться и стоять насмерть»{168} . Однако к тому времени было уже ясно, что речь идет о непроходимой тупости не советских солдат, а конкретного немецкого фельдмаршала» .
Источник - Дюков «За что сражались советские люди»
Беспримерный героизм русских солдат и моряков
Из предыдущего изложения ясно, в какой обстановке нечеловеческих трудностей, порожденных гнилым самодержавием, приходилось воевать русским солдатам и матросам, проявившим и в эту войну исключительную храбрость и геройство, особенно во время длительной обороны Порт-Артура.
Легендарный гарнизон Порт-Артура, руководимый генералом Кондратенко, Смирновым и другими, несмотря на вредительство Стесселя и К°, мужественно отбиваясь от наседающего неприятеля, неустанно укреплял крепость, оказавшуюся не подготовленной к обороне из-за преступной бездеятельности царского правительства.
Исключительная заслуга по непосредственному руководству укреплением крепости Порт-Артура принадлежит инженеру-полковнику Рашевскому.
Несмотря на невыносимые условия, работа героического русского гарнизона по укреплению и обороне крепости была настолько эффективной, что на долгие месяцы спутала крапленые карты японской разведки и всей японской военщины. Членам японского парламента и иностранным морским агентам, прибывшим по приглашению адмирала Того в начале июля 1904 г. из Японии на пароходе «Мансю-мару» для того, чтобы «насладиться» картиной взятия Порт-Артура японскими войсками, пришлось вернуться во-свояси, не солоно хлебавши.
Это было особенно конфузно для японских самураев, если учесть, что их воображению рисовалась легкая победа над русскими.
Русские солдаты и моряки во время защиты Порт-Артура, так же как и на других участках фронта, показали образцы исключительной храбрости и геройства, свойственных великому русскому народу.
О беззаветной отваге защитников Порт-Артура вынуждены были положительно писать даже газеты Англии, находившейся в то время в дружбе с Японией.
«Русские сражались, писал один из английских корреспондентов, с храбростью, которую недостаточно назвать храбростью. Это было неистовство, а не храбрость».
Другой английский корреспондент при японской армии, Норригард, писал о сдаче крепости: «Крепость сдали, быть может, предусмотрительно, но не совсем красиво, и оборона, рассказы о которой передавались бы из поколения в поколение как об одном из величайших военных подвигов в истории всего мира, была обесславлена».
Более того, даже сами японские самураи, несмотря на все их низкопробное бахвальство, не в силах были замолчать героизм русских солдат и моряков.
Японский поручик Тадеучи Сакурай, один из активных участников штурма твердынь Порт-Артура, в своей книге, выдержавшей в течение короткого времени десятки издании, так описывает результаты штурма японцами в июле 1904 г. «Зеленых гор» и правого фланга «Позиции на перевалах»:
«...несмотря на все наше озлобление против русских, мы все же признаем их мужество и храбрость, и их упорная оборона в течение 58 часов заслуживает глубокого уважения и похвалы...Среди убитых в траншеях мы нашли одного русского солдата с перевязанной головой: очевидно, уже раненный в голову, после перевязки он вновь встал в ряды товарищей и продолжал сражаться до тех пор, пока новая пуля не уложила его насмерть...»
Приведем несколько примеров, рисующих несравненные боевые качества русских солдат и моряков.
23 апреля 1904 г. команда русских пограничников в составе 50 человек во главе с поручиком Сиротко, вооруженная только винтовками, оказывала длительное сопротивление в двадцать раз превосходившему ее противнику, И это на неукрепленной позиции!
17 октября 1904 г. поручик 25-го Восточносибирского стрелкового полка Топсашар вместе с ротой русских моряков штыковой атакой выбил японцев из траншей, прячем противник имел колоссальное превосходство в силах. Этот подвиг вызвал изумление даже у видавшего виды японского генерала Ноги, который доложил о нем японскому императору.
Наряду с русскими моряками и солдатами самоотверженно защищали Порт-Артур и их жены. Одной из таких героинь была женщина-стрелок 13-го полка Харитина Короткевич. Она принимала со своим мужем, тоже стрелком 13-го полка, активное участке в нескольких боях и была убита в сентябре 1904 г.
Не случайно во время штурмов Порт-Артура японские солдаты иногда целыми полками выходили из повиновения, отказываясь штурмовать крепость, и это несмотря на шовинистический угар, которым в то время были охвачены многие японские солдаты.
Немало тяжелых потерь нанесли японцам и русские моряки, потопившие много вражеских военных транспортов. Часть из них была захвачена русскими крейсерами в сохранном состоянии и с ценным военным грузом. Но особенно много японских кораблей погибло в 1904 г. от русских мин у Порт-Артура.
Так, 2 мая (по ст. ст.) русские моряки потопили два самых больших японских броненосца «Хатсусе» и «Ясима» и подорвали третий броненосец «Фудзи». Кроме того, в тот же день в суматохе японский крейсер «Носино» столкнулся с японским военным судном «Кассугой» и пошел ко дну.
4 мая русские моряки потопили японский истребитель миноносец «Акацуки», 5 мая японскую канонерку «Осима» и т. д. и т. п.
О поразительной отваге и героизме русских моряков особенно ярко свидетельствуют следующие факты.
27 января 1904 г. японский адмирал Уриу предложил командирам русского крейсера «Варяг» и канонерской лодки «Кореец» сдаться, но те отказались, несмотря на подавляющее превосходство сил врага. Не желая подвергать опасности экипаж иностранных судов, стоявших на рейде в том же порту Чемульпо, командиры русских судов отдали приказ выйти в открытое море 25 . И здесь, в открытом море, вызывая восхищение команд иностранных судов, стоявших на рейде, бесстрашные русские моряки показали необычайную силу сопротивления в попытке прорваться под огнем через тесный строй неприятельской эскадры и уйти в Порт-Артур. Во время этого боя моряки броненосца «Варяг» всячески старались прикрыть от огня противника матросов канонерской лодки «Кореец».
Этот бой один из очевидцев французский морской офицер описывает так:
«Бой «Варяга» и «Корейца», грудью встретивших снаряды с шести больших японских судов и мины с восьми миноносок, останется незабвенным событием текущего века. Героизм русских матросов не только не дал японцам возможности захватить в свои руки оба судна, но побудил их (русских. А. В.) оставить бой лишь после того, как неприятельской эскадре были нанесены чувствительные поражения. Один из японских миноносцев затонул. Японцы хотели это скрыть и послали своих людей отпилить мачты и трубы, которые торчали из-под воды еще на другой день после боя, но офицеры иностранных судов были свидетелями этого факта, а потому отрицать его японцам нельзя. С иностранных судов видели, кроме того, что броненосцу «Ассама» были нанесены очень серьезные повреждения: между его трубами показался огонь, и судно после этого сильно накренилось. Не желая ничего оставлять японцам, экипаж русского торгового судна «Сунгари» устроил на нем пожар и попросил приюта на «Паскале» (французское судно. А. В.), который принял эту команду».
Так же восторженно отзывается о героизме русских моряков и итальянский моряк, высказывания которого мы приводили выше (см. сноску на стр. 62).
«Когда «Варяг», блестящий и ярко сверкавший сталью и медью, с приготовленной артиллерией, сравнялся с «Эльбой», стоявшей у входа в порт, он несколько задержал ход и пропустил вперед «Корейца». Затем, в этом порядке два обреченные на смерть судна двинулись через канал и достигли японской эскадры, пройдя через ряд неприятельских чудовищ. Настала томительная тяжелая тишина и ожидание. Иностранные офицеры вооружились биноклями, моряки, затаив дыхание, напрягали зрение... Но вот японский адмиральский корабль поднимает сигнал о сдаче. И тотчас же на «Варяге» и на маленьком «Корейце», составлявшем его слабую охрану, моментально взвились всюду русские флаги. Весело развевались они, играя на солнце, с чувством гордости и презрения к врагу. Это знак сражения.В 4 километрах от плотины порта завязался бой. Мы видели раньше, чем звук долетал до нас, огонь, выбрасываемый со всех сторон японской эскадрой, огонь, несший потоки железа. Семь громадных колоссов, точно собачья свора, преследовали два русских судна, которые дошли, почти не отвечая, до крайней линии нападавшего неприятеля. Первый заряд упал приблизительно в 200 метрах от «Варяга». Затем началась буря ударов. Страшный перекрестный огонь продолжался 40 минут. Борты, палуба, мостик «Варяга» были поражаемы выстрелами, как градом. Красавец корабль исчез в облаках дыма, чтобы через несколько времени явиться почернелым с начавшимся пожаром. Он (корабль. А. В.) яростно отвечал на нападения. Орудийное пламя поминутно сверкало с его бортов».
Несмотря на страшнейшие повреждения на корабле (на «Варяге» было подбито несколько орудий, сбиты обе рубки, снесена одна из дымовых труб, в нескольких местах вспыхнул пожар), русские моряки продолжали энергично, хладнокровно и бесстрашно вести бой против всей японской эскадры. Они меткими нападениями вывели из строя флагманский корабль японской эскадры «Ассама» и крейсер «Чиодо». И только сильное повреждение рулевого аппарата вынудило командира русского крейсера прекратить бой. Дождавшись подхода канонерской лодки «Кореец», «Варяг» направился в гавань с тем, чтобы исправить повреждения и снова ринуться в бой.
Японская эскадра, насчитывающая в своем составе один броненосец, пять бронепалубных крейсеров и восемь миноносцев, не решилась преследовать смельчаков. Русские суда беспрепятственно вошли в гавань при бурных приветствиях иностранных команд, восхищенных действительно непревзойденным героизмом русских моряков. Убедившись в невозможности исправить суда, и не желая, чтобы они достались врагу, русские взорвали канонерскую лодку «Кореец» и затопили крейсер «Варяг».
В марте 1904 г. русский миноносец «Стерегущий», изрешеченный снарядами неприятеля и пылавший в огне, один вел бой против целой японской эскадры. Из-за взрыва котла миноносец «Стерегущий» потерял возможность двигаться, но, несмотря на это, несколько уцелевших матросов героически продолжали вести страшный неравный бой, поддерживая огонь одним оставшимся орудием. Мичман Кудревич посылал последние снаряды из оставшегося одного носового орудия. Но вот и оно выбыло из строя. Из команды почти никого не осталось. Тяжело раненый и обессилевший от потери крови сигнальщик Кружков перед смертью, напрягая последние силы, утопил сигнальные книги в море, чтобы они не попали в руки противника. Предвкушая свою победу, японцы устремились к «Стерегущему», пытаясь овладеть им и доставить его как трофей в Токио. Но в тот момент, когда японцы стали брать «Стерегущего» на буксир, они заметили, что двое русских матросов спускаются в люк. Японцы бросились за ними, но люк был крепко задраен и не поддавался никаким усилиям. Японцам пришлось поспешно бежать со «Стерегущего», не солоно хлебавши. Двое русских матросов, жертвуя своей жизнью, затопили свой боевой корабль, чтобы не сдать его врагам. Не успей японцы перерубить буксирный канат, их миноносец также пошел бы ко дну.
30 марта 1904 г. команда русского миноносца «Страшный» мужественно и стойко отбивалась от шести японских миноносцев и двух крейсеров.
Вот выдержки из описания этого боя.
«У берега идут шесть неприятельских миноносцев и два двухтрубных крейсера, которые залпами начали осыпать «Страшного».
Открыв огонь из своей слабой артиллерии, командир дал самый полный ход вперед... Все было на стороне противника и численность, и сила, и большой ход.
Неприятель настигал, засыпая снарядами.
Попавшим снарядом разорван командир капитан 2-го ранга Юрасавский и перебита вся прислуга у носовой артиллерии. Снаряды быстро разрушали миноносец, заполняли палубу ранеными и убитыми.
Но машина продолжала работать. Миноносец не потерял еще своей жизненной силы он уходил. В сердце каждого еще теплилась надежда на спасение. Прислуга поддерживала орудийный огонь.
Лейтенант Малеев, принявший командование миноносцем, энергично распоряжается, дает указания, весело подбадривает. Он всюду: то на корме, то на носу. В нем бьет ключом жизнь и жажда жизни, призрачная надежда на помощь и спасение заставляют его забыть, не ощущать, что кругом смерть, что огонь противника все усиливается, что море кипит, как в котле, от падающих и рвущихся снарядов. Мичман Акинфиев падает, пораженный в бок... Вой, треск, свист снарядов. Стоны, крики, мольбы и проклятья раненых и умирающих.
Лейтенант Малеев, улучив удобный момент, посылает из кормового аппарата мину в крейсер, настигающий миноносец. Цель достигнута.
Крейсер накренился и тотчас же отстал. К нему подошел другой крейсер и два миноносца. Положение значительно изменилось. Только четыре миноносца громят «Страшный». Окрыленный надеждой и напутствуемый своим командиром, минер Черепанов бросается ко второму аппарату, но лишь только взялся за опускную ручку, как мину попавшим в нее снарядом разорвало. Результаты ужасны! Инженер-механик Дмитриев разорван пополам, всех вблизи стоявших разметало; машина остановилась. Японцы тоже остановились и на расстоянии 35 саженей расстреливали миноносец... Новый снаряд дает подводную пробоину. Последняя 47-мм пушка подбита. Миноносец гибнет. Лейтенант Малеев, убедившись, что спасения нет, что минуты «Страшного» сочтены, поднял голову своего соратника механика Дмитриева, простился и, поцеловав его со словами: «Прощай, дорогой товарищ!», бодро обратился к команде:
Лучше погибнем, но не сдадимся!
Подбежав к пятиствольной митральезе, снятой им самим с японского брандера, он открыл беглый огонь по неприятелю.
Дорого отдавал свою жизнь Малеев!
Огнем митральезы разбило мостик одного миноносца, разворотило трубу другого. Противник, ожесточенный таким упорством, залпами добивал героев. ...Малееву сбило фуражку, ранило в висок... он упал.
«Страшный» с грудами трупов и корчившихся в мучениях, залитый кровью, быстро погружался.
Вдруг японцы прекратили огонь и стали отходить.
Со стороны Ляотешаня шел на помощь «Баян».
Вечную славу заслужили и моряки многих других русских боевых судов.
Так беззаветно бились и жертвовали своей жизнью русские солдаты и моряки даже тогда, когда царская Россия была для них злой мачехой, а не матерью-родиной.
* * *
В огне революции, в ожесточенных кровавых схватках с гнусными интервентами всех мастей, в беспощадной борьбе с их омерзительными пособниками из троцкистско-бухаринской своры трудящиеся Советского Союза под руководством непобедимой партии Ленина Сталина заново обрели свою родину. И нет в мире силы, способной противостоять героизму народов, населяющих Советский Союз великое отечество трудящихся всего мира.
Недавние события в районе озера Хасан вновь продемонстрировали всему миру непобедимую, все возрастающую мощь нашей легендарной Красной Армии, могучую силу советского патриотизма.
Наша героическая армия на Дальневосточном фронте дала сокрушительный отпор японской военщине, несмотря на внезапность нападения и длительную подготовку самураев к этой чудовищной провокации войны.
«Через своих плохих разведчиков японские и германские фашисты были, видно, сильно обмануты и насчет боевых качеств наших пограничников и красноармейцев. В этом они убедились, получив крепкий отпор. Теперь для самоутешения им ничего не остается, как распространять всякие небылицы о слабости Красной Армии и советской авиации через всяких проходимцев, через всяких Линдбергов. Но пусть верит, кто хочет, наемным агентам, вроде шпика Линдберга. Мы предпочитаем верить фактам. И даже нашим врагам не советуем забывать о таких фактах, как геройские дела красноармейцев у Хасана. Мы знаем, что как у японских, так и у германских фашистов не было желания популяризировать Красную Армию, но независимо от своих желаний они добились того, что красноармейские части в Советском Приморье продемонстрировали свои прекрасные боевые качества и силу советского патриотизма.Непреклонная верность СССР своей мирной внешней политике и готовность до конца отстоять советские границы от всяких нападений, вот итог событий у Хасана, имеющий большое международное значение» 26 .
25 Вот как был воспринят этот благородный поступок русских командами иностранных судов, бывших свидетелями неравного боя. Приводим высказывания одного итальянского моряка: «В 11 1/2 часов «Варяг» и «Кореец» снялись с якоря. «Варяг» шел впереди. Волнение иностранных моряков было неописуемое. Палубы всех судов были покрыты экипажами; некоторые из моряков плакали. Никогда не приходилось видеть более возвышенной и трогательной сцены. На мостике «Варяга» неподвижно, спокойно стоял его командир. Громовое «ура» вырвалось из груди всех и раскатывалось вокруг... Подвиг великого самопожертвования принимал эпические размеры».
26 В. М. Молотов, 21-я годовщина Октябрьской революции (доклад на торжественном заседании Московского совета 6 ноября 1938 г.), Гос. изд-во политической литературы, 1938 г., стр. 12 и 13.